Метеофокус

       Радостно  вспоминаются годы учёбы в военно-воздушной академии.  Ещё бы:  молодые, здоровые, радужное будущее впереди.  Москва с театрами, музеями, галереями, известными всему миру, рядом.  Правда, серьёзная и трудная учёба требовала полной отдачи  (особенно первые два курса).   Было тяжело,  но в радость.  А во  время освоения наук случались и интересные  происшествия.

С улыбкой вспоминается курс авиационной метеорологии.  А к ней мы,  молодые лётчики,  относились наплевательски.  Это значительно позже, когда мы вырастим в авиационных командиров, контролирующих соответствие  погодных условий,  в которых летают подчинённые лётчики, их  уровню  подготовки,  когда на  более высоком посту  станем руководить  полётами, отношение к авиаметеорологии будет совершенно иным.  Она, метеорология, и армейские  синоптики станут  нашими ближайшими советниками.    Вот  тогда мы и оценим материал,  что нам читал  в академии скромный  «старичок» - полковник, которого  нам  и слушать тогда  не очень-то  хотелось.

На первой лекции по этому курсу, мы, около сотни  слушателей, занимались своими делами – кто, чем хотел, и не слишком-то  вникали в пространную и, может быть, интересную  лекцию  преподавателя, который с упоением рассказывал нам  о циклонах и антициклонах, о метеорологических фронтах и осадках.  В конце своей речи, перед самым звонком на перерыв, он дал задание  на часы самоподготовки  проработать такие-то и такие-то параграфы учебника, и высказал мнение,  что именно эти страницы являются основополагающими для всего курса.
Следующая встреча нас с этим полковником произошла в этой же аудитории.
-- В прошлый раз я предложил вам  проработать параграфы, которые являются основой для всего курса нашей программы.  Посмотрим, как вы их усвоили.
«Кандидата» на проверку работы на самоподготовке  он выбирал не долго.  Перед ним лежали раскрытыми пять классных журналов, и он ткнул пальцем в среднюю строчку первого из них.
-- Прошу к доске капитана Никифорова.
Капитан Никифоров взошёл на кафедру и только и мог смотреть на полковника чистыми ясными глазами.  Говоря коротко, ничего внятного по теме он аудитории не доложил.
-- Товарищ капитан! – сделал заключение полковник, -- каждый раз, как только  я поздороваюсь с аудиторией, прошу вас вставать и рассказывать материал, который был задан для проработки на часы самоподготовки.  Подчёркиваю:  каждый раз и без дополнительных напоминаний.  Садитесь!  Перехожу к следующей теме.
Такое за два года академической жизни мы услышали впервые.  И не могли понять:  это – шутка… или как.   На следующую встречу с этим полковником мы пришли, на всякий случай, навострив уши.  Конечно, материал «метео»  мы стали готовить особенно старательно:  кто знает, какие ещё «фокусы»  можно ожидать от этого старенького полковника.
Третья встреча с нашим «синоптиком» началась необычно.  После того, как аудитория прогремела в ответ на его «Здравствуйте, товарищи офицеры!»  «Здравия желаем, товарищ полковник!», он начал шарить глазами по рядам столов в поисках  чего-то или кого-то.  А затем недоумённо спросил:
-- Что-то я не вижу капитана Никифорова?   Старшина курса, не заболел ли капитан Никифоров?
Если старший называет фамилию воина, то он обязан встать. Эту статью устава знает каждый.  Никифоров  вскочил.  Полковник с удивлением спрашивает:
-- Капитан  Никифоров!  Разве вы не поняли моего распоряжения:  каждый раз, после приветствия аудитории, без напоминания вставать и рассказывать материал,  который вам был задан на самоподготовку?
Что оставалось делать Никифорову?
-- Виноват,   товарищ полковник!  На прошлом занятии вы задали проработать тему:  «Вторичные фронты и их влияние на погодные условия…»
-- Достаточно,  товарищ капитан.  А теперь я спрошу…

Но мы уже были готовы к любым «фортелям» нашего старичка.  А ему,  старенькому, было что-то под шестьдесят.  Не больше.
С  этих пор и до самого окончания курса  «Авиационная метеорология» Никифоров каждый раз, пока  под потолком ещё раскатывались бодрые звуки ответа на приветствие, вставал и начинал рассказывать о метеофронтах,  циклонах, оклюзиях и адвективных туманах, об их  влиянии на погоду в районе полётов или боевых действий.  Мы видели,  сколько времени отнимает у «Никишки» изучение такого второстепенного и совсем не воинского, как мы тогда считали, предмета.  Но, думаю, зато он даже сейчас запросто может  сам,  без помощи синоптика, спрогнозировать погоду  на ближайшие сутки.

Кончался этот курс большой  зачётной работой.  Всей аудитории,  каждому  отдельно, выдавался полный комплект метео  документов, полётных карт и задание:   в такое-то время вылететь с такого-то аэродрома и произвести  полёт каждому по своему маршруту.  Слушатели должны написать,  какие погодные условия встретит экипаж  самолёта на пути.  Время на подготовку – целый день.  А маршруты – через весь  Союз.  Кто как, а истребители схватились за головы:  можно реально пролетать  несколько жизней, а к такому полёту не придётся готовиться ни разу.   Но…  «Надо,  Федя,  надо!»
Громадная аудитория, места хватает всем.  Расселись.  Столы   завалены  документами и картами.  Уставились расширенными зрачками на эту «макулатуру» и думаем:  как это всё  осилить.

Вдруг раздаётся голос нашего «старичка»:
  -- Капитан  Никифоров!  Уверен, что материал курса вы вынужденно усвоили.  Если вы желаете получить «пять», то работайте.  Если вас удовлетворяют четыре балла,  то свободны.
Зал замер.  Затем взорвался бурей аплодисментов, под которую,  гордо подняв голову, наш «Никишка» осторожно прикрыл за собой дверь.