Мозаичные миры

от автора -  публикатора)): я не знаю и не помню когда это писал, да, и честно говоря сомневаюсь писал-ли это я сам?, однако отрывок сей хранился  10  лет в папке на компьютере в которой я хранил свои старые записи.  Случайно прибираясь на компе я обнаружил эти осколки мозаичных миров ( как значилось в заголовке). Странно, в них даже не было знаков препинания и я уж было решил, что это никчемная вещь, однако вчитался и вдруг увидел всё то, что здесь описано. В общем я решил не выкидывать  эти отрывки и выложить в открытый доступ.
PS/Если вдруг мой читатель  вдруг обнаружит, что это написал  не я, а другой человек - я буду искренне признателен ссылке на источник, т.к. возможно моё сознание было единым с тем неведомым  мне автором, иначе откуда же эти черновые записи? В общем читайте и  судите сами)) стоило ли их выкладывать.

....Он заглянул вниз и увидел ужасающую пропасть. Маленький камешек сорвался и беззвучно исчез в ней. Напрасно Кит вслушивался - звука падения он так и не расслышал. Он вопросительно посмотрел на колдуна. Торн  с невозмутимым взглядом  и как ему показалось даже с какой-то усмешкой,  произнес заклинание и  тут же перед ним образовалась  дорожка, выложенная небольшими кусочками плит. Иди, ты же у нас герой! Докажи это! Плиты невероятным образом висели  в воздухе над пропастью и слегка покачивались от сильных порывов ветра. Чтобы добраться до другого края ему предстояло перепрыгивать с одной плиты на другую. Будь осторожен. Кит! Моя магия не всесильна, а на кошку ты не похож – у тебя только одна жизнь. Кит встал нагой на самый первый кусочек мозаики и почувствовал, как тот немного опустился под его весом. Он  постоял несколько секунд, как бы привыкая к стоянию на столь шатком предмете и  немного передвинул ногу  к краю и тут же почувствовал, как плита немного наклонилась вперед. Э, нет, так не пойдет! - покачал головой Торн. Тут надо сразу решать, вернее действовать. Хочешь прыгнуть, так прыгай! Кит даже не оглянулся. Он посмотрел вперед, стараясь не смотреть вниз в пропасть. Он посмотрел на розовеющие облака и сделал первый прыжок, стараясь попасть точно в центр другой плиты. Молодец! подбодрил его сзади Торн.  Давай в том же духе - услышал он сзади подбадривающий крик Торна. Тебе надо сделать еще 99 прыжков. Ты что считал их? Спросил Кит, прицеливаясь на новую платформу.
Нет. Ты думаешь, я специально приготовил для тебя это испытание? Очень надо! Просто любой маг моего уровня может создать  материи, не превышающей 100 собственных весов. Я бы мог конечно  сделать один большой кусок воздушного моста, но он был бы слишком узким и тонким, ты бы не смог на нем стоять, а если бы я сделал его потолще- то его не хватило бы до конца пропасти…
И на том спасибо, съязвил Кит. Я справлюсь.
- Хорошо, удачи! Я подожду тебя здесь, пока ты не перейдешь на ту сторону….


Солнце яркими лучами слепило глаза. Было нестерпимо жарко и очень хотелось пить. Плотная рубашка, так выручавшая в прохладные вечера, теперь  противно прилипала к телу, так что время от времени ему приходилось оттягивать ее, что бы слегка проветриться, в глаза  попадал едкий пот, который приходилось вытирать платком, что бы они не так чесались. Торн посмотрел на часы. По его прикидкам выходило, что они идут  от  первого оазиса не меньше двух часов. Приставив руку ко лбу, он, прищурившись, посмотрел на далекие горы, поблескивающие ледяными вершинами. Он вздохнул: Жарко. Очень жарко. Раскаленный песок нагревался, и горы,  на которые он смотрел и к которым так стремился, казались призрачным миражем. Медленно. Очень медленно мы идем! Он вытер пот платком, давно превратившимся в тряпицу неопределенного цвета. Маленькая  ящерка, не обратив никакого внимания,  стремительно прошмыгнула прямо у его ног и  исчезла за близлежащим барханом. Торн с трудом разлепил потрескавшиеся  и обветренные  губы и сказал. Надо прибавить ходу. По такой жаре нам не пройти больше 10 километров. Предлагаю через час  сделать привал и попытаться вырыть какую-нибудь яму…

Они дошли до места, обозначенного на карте как  второй оазис, но тут их ждало горькое разочарование. Оазис был полностью разрушен: пальмы были вырублены и сожжены. Не было ни одной палатки. Всюду витал сладковатый запах смерти. Смерть была по всюду: тут и там валялись вздувшиеся от жары тела убитых караванщиков - они были полностью раздеты и на каждом  шевелился рой жирных мух, взлетавших жужжащим облаком при приближении путешественников. Ни одной вещи, которой можно было бы воспользоваться. Единственный колодец был засыпан песком до самого верха - так, что бы у путешественника  не было даже малейшего шанса попытаться откапать него заново - для этого человеку потребовалось не меньше 3-х дней и масса необходимого инструмента. Они поспешили убраться, из этого пристанища смерти.

…Торн подполз   на четвереньках к воде, казавшейся черной от надвигающихся сумерек и упал в нее лицом. Он с наслаждением пил, пил, пил живительную влагу, хлопая от радости руками по воде, так что вся его одежда мгновенно сделалась сырой, а когда, наконец, насытился ею, как цветок, который хозяйка оставила без присмотра. Он знал, что купание опасно и река эта кишит разными тварями, которые не прочь полакомиться человечинкой. Солнце все дальше садилось за горы все стало вдруг стало неожиданно мрачным  и приобрело серовато красный оттенок. И струи воды мгновенье назад отливавшие золотом стали багряно-красными, как будь-то вдруг напитались кровью. Зловещее предчувствие мелькнуло у него на душе. Он сел на песок и стал посыпать одежду  еще теплым песком – теперь ему пришлось горько пожалеть о необдуманном купании в одежде. Дневная жара, которая изматывала его целый день, вдруг мгновенно сменилась вечерним холодом, и поскольку вся его одежда была сырая, то его зубы стали выбивать барабанную дробь от холода. Ветер, который днем обжигал легкие, сейчас неприятно холодил тело. Он хотел развести костер, но коробок был у  него в его штанах и спички были сырые. Капли воды, стекая, капали у него с носа и он потряс волосами как собака, что бы сбросить влагу. Солнце медленно садилось, превращаясь в надкушенную половинку яблока, и мутно-бежевые облака сгущались вдали у горизонта, иногда прорываясь светлыми бликами. Нужно было скорей идти дальше. Вдалеке смутно виднелся веревочный мост, про который ему уже раскрывали. Нужно обязательно перейти  его до ночи. Он помнил, что ему говорили про эти места. Река просто кишела разными хищными тварями. И его шумное купание могло, а скорее всего уже привлекло  внимание их. Некоторые из этих тварей были настолько умны, что каким-то образом умудрялись сжирать путешественников прямо на мосту - самое не понятное было в том, что они действовали сообща, что  в принципе было противно логике хищника. Как только  путешественник вступал на мост - одна из тварей  сзади отрезала ему путь к отступлению, а другие двигались навстречу. Если человек отваживался спрыгнуть с моста, то его тоже ждала притаившаяся смерть. Ну, а если у путешественника загнанного в ловушку на середине моста и  успевшего чудом залезть на его веревочные борта, хватало сил провисеть там всю ночь, то его ожидало еще более суровое испытание - в этих местах водились крылатые  мыши-вампиры. Сами по себе они не представляли большой опасности для путника, так как каждая была размером не больше женского кулачка, и человек мог бы легко отогнать их, убив парочку простой палкой, но тут на мосту, где у человека, висящего на веревках у человека почти не было шансов отбиться от них…

Летчик что-то сказал, но с непривычки Торн не расслышал его слова из-за шума винтов. Он первый раз летел на самолете, тем более на таком, у которого не было крытой кабины. Ветер развевал его волосы, и он полностью отдался магии полета. Зрелище, наблюдаемое с высоты птичьего полета, взволновало его и даже как-то влюбило в себя. Внизу проплывали крохотные пальмы, дорога извилистой лентой расстилалась по зеленой земле. Солнце светило им в спину и тень от самолета скользила впереди них, копируя их небесный путь по земле. Здесь с высоты многое из того, что он видел, казалось более красивым, и я бы сказал, более жизнерадостным. Сверху земля казалась покрытой травой, с редким коричнево-желтоватыми подпалинами песка, но он знал, что на самом деле никакой травы внизу нет, а есть только гадкие  колючие кустарники…Вот мелькнула вдалеке, вспыхнув как молния на солнце река. Как змея, ползущая по пустыне. Крошечные людишки, копошившиеся как муравьи у своих не менее игрушечных корабликов. Дома похожие на спичечные корабли, но самое большое, что понравилось Торну, это то, что вся земля казалась, была, как бы это поточней выразится: ну, скажем вся была в маленьких заплатках. Он догадался, что это на самом деле какие-нибудь поля, луга и т.д. И ему очень понравилось этот вид.  Летчик вдруг накренил самолет на одно крыло и махнул рукой вниз, туда, где копошились люди: не долетая до них, в небе вырастали и тут же исчезали какие-то небольшие белые  облачка. Смотрите, как нас встречают! Летчик засмеялся:  Это они стреляют по нам. Очевидно, новость о вашем прибытии уже достигла местных горожан. За вашу голову назначена большая награда. Про награду-то я слышал, но откуда им известно, что в самолете лечу я? Может и неизвестно, только самолеты в этих местах большая редкость… 
Впереди наплывала и вставала непреодолимой преградой огромная гора, которая даже с высоты полета самолета казалась неприступной. Небо было чистым, безоблачным и вся земля до горизонта была прекрасна видна. Скажите, крикнул он, летчику пытаясь перекричать ветер и шум мотора, а мы не сможем через нее перелететь? Не думаю, вряд ли на это кто-то рискнул,  я не такой смельчак как вы думаете – там, в горах рождаются какие-то странные воздушные вихри…они настолько сильны, что наш самолет просто разорвало бы в клочья. Мы долетим до  деревни в предгорной долине, где я смогу посадить самолет, а дальше вы сами отправитесь по горным тропам, я даже слышал, что у них есть свой подземный ход… Постепенно они приблизились к горе вплотную и теперь ее вид, ее громада и величие уже подавляли Торна своим видом.  На самой горе не было ни одного зеленого пятнышка растительности, только на самой вершине, здесь в близи уже едва угадывающейся среди в облаков, призрачно белела белая шапка снега. Действительно размеры горы были чудовищны - для того чтобы попытаться разглядеть вершину Торну пришлось задрать голову, так, что у него чуть не свалился шлем с головы. Самой вершины он так и не разглядел - мешали облака, но зато успел увидеть очень важное, прежде чем самолет развернулся в противоположную сторону, что бы сделать круг для посадки: Крошечное черное пятнышко пещеры, той самой о которой ему рассказывали…

Конечно-конечно, я отдам вам ее… мне-то она совсем ни к чему. Я  совсем не собираюсь шляться по этим подземельям. Идите за мной, осторожно, у меня низкие потолки…Торну пришлось скрючиться, чтобы не разбить себе лоб грубо вырубленные камни потолка. Хорошо, что хоть проемы широкие, подумал он. Шаркая стоптанными туфлями, Карлик  пошел  отпирать клетку  с птицей и вдруг, обернувшись как показалось Торну как-то нехорошо, со скрытой угрозой, искоса -мельком взглянул на него и тут же, пытаясь скрыть это скроил подобие улыбки, обнажив свои редкие  гнилые зубы. Торну это очень  не понравилось,  холодок пробежал  у него по спине и в голове как кто-то невидимый произнес: Стоп, опасность!  У самой стены стояла большая длинная клетка с проржавевшими железными прутьями в которой, забившись в самый дальний угол, нахохлившись и закрыв глаза, сидела большая белая птица. Торн совсем не разбирался в птицах, и если бы ему пришлось увидеть ее в живой природе он решил бы, что это просто какая-то большая сова. Птица и в самом деле походила на сову: крупное тело, большая голова и какие-то смешные покрытые перьями «ушки»  и нечто похожее на маленькую корону. Казалось, она спала. Приход карлика и Торна ничуть не встревожил ее и, если бы не вздымающаяся от дыхания грудь птицы, то можно было бы подумать, что  в клетке просто находится чучело. Торн переспросил, как бы сомневаясь – это Ямбуга?  Конечно Ямбуга! – кивнул карлик и снова расплылся в улыбке. Птица королей и императоров. Ей уже около ста  лет, и из них у меня она живет уже лет сорок. Похвастался он. А говорят, они живут до трехста … Я слышал:  их можно научить разговаривать? Карлик снова показал свои гнилые зубы и под сводами  раздался его кашляющий смешок: Глупости, она живет у меня так долго и за все это время я не услышал от нее ни одного звука. Их осталось всего наверно только штук 10 не больше на всей планете. Можно было бы просто озолотиться, если бы удалось достать ещё ей  пару:  тогда можно было бы разводить птенцов. Но кто ж меня пустит в королевский замок? Торн спросил задумчиво: И что - вы так просто  отдаете ее мне? Карлик  проворчал: Во-первых, не отдаю, а даю на время. А во-вторых, что же не сделаешь для  хорошего человека? Берите, пока я не передумал. Только сами доставайте из клетки. Я слишком стар для того, что бы ползать на четвереньках. Торн посмотрел: хотя клетка была довольно просторна, для того чтобы вытащить птицу из клетки  нужно действительно было встать на четвереньки и доползти по узкому решетчатому проходу до угла где  камера- клетка  расширялась. А нельзя ее как-нибудь того…спугнуть – загнать в этот проход? Карлик с негодованием посмотрел на Торна: это же королевская Ямбуга, а не курица! Как вы могли сказать такое?! Она с места не двинется, если что-то будет происходить помимо ее воли.
А как же я её… Торн стал подыскивать подходящее слово м-м-м вынесу? Он  подошел к  клетке и стал  осматривать её,  м-да… вот так  клетка… кстати на ловушку похожа  -  мелькнула в голове тревожная  мысль. Он еще раз оценил размеры клетки: действительно при желании там даже мог бы поместиться человек такого высокого роста как он. Была во всем этом какая-то странность: расстояния между прутьями были велики настолько птица могла бы без труда проскользнуть, если бы не  длинная  и тонкая серебряная цепочка, которая ограничивала свободу птицы Он её сперва не заметил в полумраке. Цепочка была прикреплена маленьким замочком к заржавевшему кольцу прикованному к вбитой в стену пещеры уключине.  Карлик  махнул  Торну в сторону открытой дверцы – полезайте. А ключ от цепочки? Спросил Торн.  Карлик притворно хлопнул себя по лбу:  совсем забыл!  Он запустил руку  себе за ворот замусоленной рубахи и Торн увидел как  на тощей  шее блеснула такая же цепочка, на которой болтался крохотный ключик, похожий на египетский анкх. Пока карлик суетился с поиском ключа от замка,  в скудном свете коптящих свечей Торн заметил какие-то знаки слабо нацарапанные на стене в клетке – прямо позади птицы.  Ого? Птичка умеет писать? Или эту надпись сделал карлик? Новое смутное подозрение проникло ему в душу. Он сел на стул и попросил воды. Карлик  сказал: вот чего-чего, а уж воды то у меня предостаточно: он вытащил из стены деревянную пробку и из отверстия потекла струя воды. Там на верху – он ткнул пальцем вверх, нечто маленького озерца, расщелина или выбоина и когда идет дождь, а идет он регулярно 1 раз каждую неделю и эта выбоина заполняется водой, которая раньше стекала  ручейком  куда-то вниз. Я случайно пробил отверстие в стене и обеспечил себя водой, похвастался тот своей смекалкой.  Торн, не подавая виду, что  заметил надпись в клетке,  принял из рук карлика растрескавшуюся деревянную кружку  с водой   и лениво осведомился:   а что у вас так тут темно?  Разве у вас нет фосфорных кристаллов?  Свечи вам  наверняка дорого обходятся, особенно здесь в горах. Своим неожиданным  замечанием про свечи он попал в точку – прижимистый карлик тут же оживился: летучие мыши! Мыши, он с ненавистью повторил  - будь они неладны -  разбили мои кристаллы! Ума не приложу: на кой черт, этим тварям они понадобились? Торн стряхнул с плеч  свой небольшой вещевой мешок и вытащил тряпицу, в которую были завернуты пара кристаллов. Вот держите – дарю вам из своих запасов! Он протянул карлику один из них, который тут же с жадностью схватил  его. Как бы невзначай и из любопытства Торн  поднял над головой кристалл и стал  рассматривать птицу в клетке, хотя на самом деле  все его внимание было приковано к надписи. Да это были не просто  царапины, которые могла  сделать птица – это были  Илийские Руны. Короткая надпись гласила: Дерзай, войди и умри рабом…

 Посторонним В))),  а продолжение С.