Сыны Всевышнего. Глава 24

Глава 24. Кто здесь маньяк?


Диск лежал на табурете, покрытом тканью, в которую ранее был завёрнут. Кирилл стоял перед ним на коленях и внимательно разглядывал идущие по кругу древнееврейские надписи. Честно выполняя условия соглашения, он согласился помочь с переводом, а также пообещал подстраховать Романа, когда тот решит, наконец, воспользоваться Картой, и присутствовать при этом, чтобы в случае какой-либо угрозы быть начеку и вывести его из транса.

Роман пристально за Кириллом наблюдал, сидя неподалёку в кресле. На его взгляд, с Бергером творилось что-то странное. Чем дольше Кирилл смотрел на диск, тем больше пустел его взгляд. Вот он встряхнул головой, как будто отгоняя сон или какое-то видение. Дыхание его стало слишком частым. Всё последующее произошло стремительно: глаза у Бергера сами собой закрылись, он покачнулся и стал падать вперёд, прямо на диск.

Роман и сам не понял, как он сумел так быстро подскочить и оттащить Кирилла от табуретки. Он прислонил его к креслу, в котором только что сидел сам, и легонько похлопал по щекам. Никакой реакции. Перепуганный Роман бросился на кухню, набрал полный стакан воды и весь его выплеснул Бергеру в лицо. Слава Богу, тот пошевелился. Роман вынул платок и дрожащей рукой принялся Кирилла вытирать. Единственной мыслью было почему-то: «Аверин меня убьёт».

– Ну же, Бергер, не дури, – бормотал он охрипшим от волнения голосом, принимаясь трясти его за плечи и, наконец, заорал в полном отчаянии, – Открывай глаза, сволочь! – и начал изо всех сил хлестать его по щекам.

Кирилл испуганно распахнул глаза. Взгляд его стал вполне осмысленным.

– Там была дорога, – пролепетал он, проводя рукой по лицу и с удивлением разглядывая мокрые пальцы. – Я по ней пошёл. Я видел… Карту…

– Убить тебя мало, – тяжело дыша, еле выговорил Роман. Ладони его горели от тех чудовищных оплеух, которые он так щедро только что отвесил Бергеру. – Вставай, – он поднялся на ноги и попытался привести в вертикальное положение безвольное тело Кирилла. – Что ж ты такой тяжёлый! – прохрипел он. – Ну! Держись, что ли, за меня!

Кирилл послушно уцепился за Романа и с его помощью всё-таки встал. Роман без промедления, практически на себе, как раненого, поволок его на кухню. Усадив Кирилла на диванчик, и поминутно оглядываясь, чтобы убедиться, что его подопечный не свалился под стол, зажёг газ и принялся варить кофе, щедро просыпая его на плиту и на пол. Бергер выглядел слабым и бледным, но вполне вменяемым. Наконец, Роман перелил кофе в чашку и сунул её в руки Кириллу:

– Пей.

Бергер отхлебнул и сморщился:

– А можно сахару? – жалобно спросил он.

– Да, ради Бога! – Роман бухнул в чашку чуть не половину сахарницы.

– И воды…

– Сколько угодно!..

Он сидел напротив Бергера, который, мотая головой, зажмуриваясь и обжигаясь, послушно глотал зверски концентрированный кофе, запивая его, словно гадкую микстуру, водой, и смотрел на это невинное создание полными ужаса глазами. Когда Кирилл поставил пустую чашку на стол и вопросительно взглянул на него, Роман решительно сказал:

– Наш договор отменяется.

– Один ты не сможешь, – сочувственно глядя на него, ответил Кирилл.

– Значит, всё отменяется.

– Зачем врать? Никогда не поверю, что ты откажешься от этой возможности.

Догадливый! Смотрит так понимающе…

– Что ты предлагаешь?

– Николай Николаевич, наверное, уже знает…

Роман и сам об этом думал. Вот сейчас явится, отберёт всё и руки поотрывает, чтобы впредь неповадно было. Возможно, это был единственный шанс. Упущенный.

– Нужно сделать это прямо сейчас, – мягко подсказал Кирилл.

Ах ты, тихоня! Злоупотреблять доверием Учителя! И это после всего того, что уже с тобой из-за этой штуки случилось!.. И кто здесь маньяк?

– Мы пойдём вместе, – вдохновенно предложил Кирилл. – Остаться ты не захочешь, а я – не смогу. Меня эта штука затягивает. Да одного я тебя и не пущу. Значит – вместе.

– И как мы вернёмся, умник?

– Из того, что я видел, я понял, что путешествие закончится, если мы достигнем конечной точки пути.

– Кстати, подробнее, что ты там вообще видел?..

– Я сразу увидел дорогу. И пошёл по ней. Потом я увидел всё сверху. Это была Карта. Я был в самом начале пути, а дорога шла по спирали к центру.

– С чего ты взял, что, если мы доберёмся до центра, мы сразу вернёмся?

– Ну, она так устроена – эта вещь. В этом и смысл. Ты можешь застрять по пути, но если ты дошёл до конца – тебе больше нечего там делать, и ты возвращаешься. Как в компьютерной игре: «Game over».

Роман рассеянно смотрел перед собой и кусал губы. Сердце его колотилось так, будто хотело выскочить из груди. Похоже, Бергеру можно верить. Соблазн был велик. Но и риск – тоже. Ведь они не успели как следует подготовиться к этому путешествию. Роман сцепил ставшие ледяными пальцы и тут наткнулся взглядом на чашку, из которой пил Бергер. Медленно взяв чашку в руки, он принялся рассматривать чёрные подтёки на стенках: вот спираль – у него даже закружилась голова, с такой скоростью она пронеслась у него перед глазами, что-то тёмное несётся навстречу – ещё, ещё, ещё… Роман тряхнул головой. Что-то тёплое, как солнце, огромное, яркий свет… Да, пожалуй, Бергер вернётся… Ну что ж – остальное неважно. Ведь за себя Роман отвечает сам.

– Пойдём, – Роман решительно поднялся и протянул руку Бергеру. Тот доверчиво положил на неё свою ладонь и широко улыбнулся:

– Жил-был у бабушки серенький козлик…

Он ещё и смеётся!

– При чём тут козлик?

– Вздумалось козлику в лес погуляти… – невинно уточнил Бергер и, пристально глядя в сверкающие каким-то совершенно безумным огнём глаза Романа, добавил со вздохом, – Ave, Caesar, morituri te salutant (3)!


3 Радуйся, Цезарь, идущие на смерть приветствуют тебя (лат.) – Эту фразу произносили гладиаторы, выходя на арену сражаться.