Человек с ружьем или Силовая роль 3

Этюды субъективности – 4.2


Вам хочется говорить, просто поговорить, говорите, с кем?
Предлагайте. Есть два человека, из числа социальных фигур, голодный человек, слабый человек. О забитом, = маленьком человеке, не будем. С этими?! о чем с ними говорить, берите лопаты и начинайте работать, вот от этого забора. Если я правильно понял, вам интересен другой человек, зовите. Он недалеко, вон там, за углом. И кто же там? человек, у которого чешутся кулаки. Вы будете смеяться, но я знаю, что вы ему скажете, ну-ка, ну-ка! Бери шинель, пошли домой, разве поэт не прав. Вы что, принимаете меня за того, кого бьют даже в церкви?

1.
С чего-то начинать, с портянок, с ложек, с печек. Одежда, еда, ночлег, треугольник жизни.
Если есть печки, можно посушить портянки, высушить обязательно. Если есть портянки, есть сапоги, можно засунуть ложки. А вот доставать ложки не обязательно. Давайте к делу, есть несколько простых вопросов. А ваши вопросы, вот они. Когда не нужны? Некоторые человеческие привычки, назовите. Вот некоторые, из числа заметных, раздражающих! пусть так. Когда не нужны, подносы, белые перчатки, чистые руки. Не вообще, а конкретно, вот вам требуются, мне? да-да, именно вам. За меня не переживайте. Сможете ответить, вы уверены, тогда ваше дело правое, вы победите. Невысокий коренастый человек напрягается, неприятные глазки загораются, лицо становится выразительно грубым, мы заявляем очень торжественно, именно мы обеспечиваем свободу вооруженного кулака. Так слишком грубо, резко смеется, человека с ружьем, устроит? Ответ ему не требуется. И мы напряжем все силы, чтобы этот человек с ружьем получил свое ружье, вовремя. Выпустить оружие на свободу! Дать ружье человеку с ружьем, но это же бессмыслица. Дать ружье человеку, у которого чешутся кулаки, это и означает, освободить этого человека, вооружить – победить. Погорячились, все равно, что напоить, еще скажете подпоить? Не перебивайте, эффект тот же, освободить – опьянить! Может быть, наоборот, связать? привязать, у него обнаруживается удивительная привязанность. Но тогда вооружить – значит, развязать. Ему хоть известно?.. знает, а вот на кого направить, подскажем. Подскажите? Так и быть, уточню, только для вас, в нужный момент выйдем из-за спины тупого исполнителя. Это значит, персоны нам не нужны, предпочтительнее персональные дела.
…
Собирайтесь, можно не спешить, впереди вечность, = вечная ссылка, ну вспомнил.
Взгляд поближе. Длинная панорама, фасад, народ бродит, почему бы не поглазеть на Зимний дворец. Бросается в глаза? Хорошо одет этот бродячий вдоль дворца народ. На плечах добротные пальто. То и дело шляпы. Шарфы на своем месте, горла закрыты, натуральная шерсть, впрочем, искусственной шерсти тогда еще не знали. Оцените, оборванных нет, вот чуть попозже, оборванцы расплодились. Что нам позже, нам, что было раньше! Буквально днем раньше, тут бегали юнкера, юркие такие фигурки, несмотря на саженые плахи на плечах. Дрова, сугубо мирный продукт, для сооружения гнезд, люди как птицы, иногда забираются в гнезда, правда, с пулеметами. Оцепите, и никого не пускать. А еще раньше, наверное, июль, самое начало. Дюжие молодцы, откуда, из 1-го пулеметного, тогда не будем мешать. Поможем? Что для них сорвать плакат, рванули, и нет доверия, кому? Каким-то временным. Еще раньше! что может быть еще раньше? Конечно, апрель. Матрос с газетой, грамотный, лезет на трибуну, колотили прямо на глазах. Залез, а перед ним, штыки. Можно сравнить, благо есть с чем, то ли железная трава, то ли стальная осока, конечно, над головами бешеный ветер. А что может устоять под таким ветром. Почему же так весело бродят люди возле дворца, покуривают, мелькают руки в кожаных перчатках. Куда они лезут, к выбоинам, следы от шрапнели, неужели ветер стих. Спросить бы у Бориса Андреевича, молчит. Борис Андреевич, как насчет ветра, морщится, читайте мой «Ветер», там все сказано. Верно, ветер в голове, голова во хмелю, руки в игре, а какая игра без козырей. Где ваши штыки, присаживайтесь, можете сидеть, сколько захотите.
Вооружить – освободить, это мы слушали в школе, на деле, освободить оружие.
Свобода – как свобода оружия, или конкретно, свобода штыка.
…
Когда это было! Действительно, сразу и не вспомнишь, соберитесь, как всегда, в кучку.
Продолжение политики, дискуссии, способны мы по части бесконечных прений. А если революция? Продолжение есть всегда, если для этого есть средства, точнее нужны другие средства. Ибо продолжить можно только другими средствами. Была свобода оружия, прошли. Какая свобода нужна теперь. Да та же свобода, вернее, нужно продолжать ту же свободу, но другими средствами. 1934-й, съезд правящей партии избирает руководство партии. Судьба этих членов и кандидатов в члены ЦК известна, уничтожено 70%. Следом, военное руководство, та же страна, та же участь. Произошла смена руководства, такая смена называется переворотом. Не странно ли, вождь как стоял на вершине, так и стоит, разве что стал еще выше, еще сильнее, конечно, еще ужаснее.
Свобода – как свобода уничтожения, эти мешают, эти отработанный пар.
А это? пир победителей, в боях заработанный мир, так ведь тоже на костях. На дворянских костях, не говоря о буржуях. Он велел нам пройти по костям, мы прошли. Тогда он велел проползти, мы проползли. Для того и требуется руководитель, или вожак?.. чтобы можно было заглянуть на какое-то время вперед, пройти сквозь время. И что, идти по костям, потом по рукам, по головам. Никакой вожак здесь не поможет, вернее не спасет. Верно, тут нужен святой, и никто другой, неужели нашелся. Зачем возвращаться Святому? Та свобода, которую он несет, = последняя свобода, освобождает, от чего?

2.
Руководить – значит предвидеть, хотя бы предвидеть.
Или, как писал демон революции, руководить, хоть до некоторой степени предвидеть. Тем самым признал? Он не руководил, левая оппозиция шла за ним, но он ею не руководил, иначе не оказался бы здесь, крохотный остров в крохотном море. Крошки революции, ну нет, он выпрямляется, кошки революции. Не сомневается, в его руках кошки, так назывались крючья, которыми можно вооружать штурмовые колонны. Бросились, забросили, зацепили, и вот уже Дворец наш. О чем-то он позабыл, как это бывает, увлекся своей же верой. Начал бросаться словами, она не вечна, она должна уступить место новому обществу. Как пройти к этому обществу, по мосту. Есть такой мост, диктатура пролетариата. Верить тоже означает предвидеть, где же здесь разница. Руководить – предвидеть. Верить – видеть, или все же, пытаться увидеть, дайте зеленую улицу, кому? Конечно, руководителям. Придут новые руководители, придет и новое предвидение. Это предвидение продолжит старую веру новыми средствами. Вот этого-то как раз и не учел демон революции. Пытался продолжить старую веру старыми средствами. Жить стали хуже, так и французы после своей революции впали в нужду, а ныне, поглядите. А чего глядеть на буржуев, эксплуататоры проклятые. Здесь вот обещали свободу от угнетения, эксплуатации, равенство и прочие достижения скромной человеческой мысли. Он сам и обещал.
Где! Где?! где? Где кошки, где штыки, остались только слова.
Еще бы ветер, так небольшой шторм, а далее раздуем. Крохотная фигура, затерянная на крохотном острове, неожиданно начинает вытягиваться, вырастать. Неужели и пустота может расти, раздуваться, достигать гигантских значений. Вы хотите, вы так уверены, вы всего лишь обнаглели. Нужна дистанция, понятно, во времени, сколько лет?
Слушайте, товарищи потомки!
Двенадцать лет, ничтожный срок, даже для оценки французской революции, тем более, когда речь идет об Октябре. Голос критика, конечно, из-за стен средневекового монастыря, на современный лад, из болота мелкой буржуазии. Конечно, узкий реакционер и педант, понятно, злится, он и должен злиться. Слушайте, почему он берется оценивать? Ведь сам утверждает, нужный срок не прошел. Раз не прошел, дождись, выскажись. Сначала он улыбается, потом широко улыбается, наконец, смеется. Когда придет этот срок, если конечно, вообще придет, кому он тогда будет нужен. Он сам, в сиянии собственных слов, будет избит, зарыт, забыт. И вот только тогда спросят, а что он дал миру, если уж он не смог дать райского сада одной стране, что он смог дать целому миру. Ибо самый тупой обыватель уяснит значение переворота, который совершили два человека. Да, два этих человека заставили  содрогнуться правящие классы Европы и Америки, содрогнулись и пошли на уступки, кому? Вам, всем  тем, кому в жизни не светило ничего кроме портянок, ложек и печек. Потому я заявляю, был второй, есть третий, будет четвертый Интернационал.
И вот тогда, никаких уступок.
…
Прошло двенадцать лет, пятьдесят, шестьдесят. На сколько лет надо заглянуть, = пройти, вперед, чтобы, наконец, свершилось то, ради чего свершилась сама революция. Прежде чем  заглянуть, нужно удержать революцию в ее горячем состоянии, революция должна быть непрерывной. Такое невозможно без силы, без силовой роли. Выходит,
Силовая роль – это претензия, знать бы, на что.
На преодоление времени, со мной вы пройдете сквозь время, прямо сейчас, немедленно. А вот с тупым бюрократическим аппаратом, вы всегда будете опаздывать, отставать, тащиться в хвосте. Вы хотите быть сзади, позади всех. Голос глохнет, страна «сдвинулась с магистрального социалистического пути», как странно, сама страна сдвинулась. А вот выход искать должна КПСС. Или все-таки нашлись нескромные люди, переплюнули по части нескромности демона революции, прошли сквозь время. И народ рванул, путь проложен, чего ждать, надо трясти. Верно, два человека трясли яблоню Временного правительства, скинули. А дальше? Опять два человека начали трясти, наперегонки, кто сильнее потрясет. И что же они трясли так дружно? Демон революции – все тот же старый мир, "пусть сильнее грянет буря". Иначе можем опоздать, ведь Россия – «страна опозданий». Еще одна наша странность, раньше всех совершили социалистическую революцию, и вдруг выясняется, опоздали. Его оппонент, = корифей интриганства, тряс чувства. Самые обычные человеческие чувства. Скажем, чувство гордости, мы впереди, года через три Россия будет самой хлебной страной мира, передовое во всех отношениях государство в мире. Вам уже страшно, гляньте на него, посмотрели, тогда запомните, с ним будет еще страшнее.
…
Два человека, место одно, и старый вопрос, ответили одинаково.
Продолжать, надо продолжать, будем продолжать. Первый продолжал свое революционное действо, = революция, прежними методами. Второй продолжал развивать священное учение, = ленинизм, тем самым продолжал себя через ушедшего вождя, себя – в основателе, в себе – основателя.
Так учит нас ленинизм,
Скромный ученик подхватил, силовая роль Ленина будет моей.
Разве случайно победили большевики. Его противник стоит на своем, моя силовая роль останется за мной, ну и сиди со своей ролью, скорее сдохнешь, так, наверное, радовался оппонент. Выступая вслед за Троцким, Сталин мог продолжить ряд железных закономерностей, разве случайно проигравшим оказался Троцкий. Железная закономерность, отсюда железная воля? Пусть даже так, кто помешает, железной воле быть закономерно железной.

Литература:
1. Троцкий Л.Д. Почему победил Сталин? Вестник ЛГУ, 1990, выпуск 3.
2. Старцев В.И. Второй раунд смертельной схватки. Вводная статья – В кн.: Троцкий Л.Д.  Уроки Октября. – М.: ЛЕНИЗДАТ, 1991.