Два сапога - пара

               
   Эта супружеская чета вызывала у кого-то сочувствие: старик и старушка еле передвигались. Он шёл, опираясь на костыль, а она шествовала рядом, переходя иногда на другую сторону.
   Две бабки, сидящие на лавочке у подъезда, злорадствовали.
   - Мы собак выгуливаем, а она своего кобеля, - сказала одна.
   - Был когда-то. Он же лет на пятнадцать старше, а она ничего, только седая, - взыграла женская солидарность у подружки. – Покраситься бы ей.
   - Всё парочкой: гусь да цесарочка. На прогулку вышли.
   Престарелая супружеская пара не слышала, а услышав, не обратила бы внимания, потому что заняты были другим. Жена действительно вывела больного мужа на прогулку. Всего на час, но давалось такое с трудом. За это время они успевали пройти метров триста и вернуться. Мужчина шёл домой уже мокрым, а жена сочувственно вытирала его лоб салфеткой, поддерживала и незаметно вздыхала. Дома предстояло переодеться, и это отнимет много сил. Она-то выдержит, а вот супругу тяжко придётся. А ещё будет играть на баяне. Всего лишь одно произведение, но каждый день новое. Ей нравилось слушать. В молодости заслушалась и не заметила, как влюбилась. А он признался как-то, что не будет играть и сразу умрёт. Уж лучше умереть, а потом прекратить. Жена после этого сама приносила инструмент, просила только, чтоб играл не очень долго.

   На прогулки не влияло время года, менялись только маршрут и расстояние. А бабки-сплетницы по-прежнему перемывали им косточки.
   - Ну прямо голубки: шерочка с машерочкой. На променад подались, - съязвила более молодая, во всяком случае, считающая себя таковой женщина. Подтверждением тому служил толстый слой пудры, наложенный на лицо, и ярко накрашенные губы.
   - Туда вдвоём, а обратно старуха потащит, - собеседница добавила в бочку дёгтя ещё одну ложку. – А потом придёт и стонать на баяне начнёт. Хорошо, что тихо и репертуар короткий. Ха-ха. Сил-то мало.
   
   Было что-то трогательное в отношениях супругов. Во второй половине жизни время лишь добавляет проблем, а в конце просто обрушивает. И тут важно, чтобы рядом был родной человек.
  Жена случайно пересолила манную кашу. Муж жаловался на жизнь, дороговизну, на надоедливых комаров, но не на пищу. Он не подал вида, что ест через силу.
   Как-то она переложила сахар, такое тоже плохо поглощалось, но опять без жалоб, и чтобы легче проходил процесс, пришлось отвлечься воспоминаниями.
   - А помнишь, как я подарил тебе грошовое обручальное кольцо и попросил руки взамен? Ты лишь взглянула на подарок. Обиделась?
   - Глупец! Мы могли стать счастливыми много раньше, а ты тянул. Злило такое, ведь чувствовала, что всё к тому идёт, и так долго ждала этого, - ответила жена.
   Она ревновала, а он – никогда. Она же считала, что должно быть наоборот, и обижалась, казалось, что он не любит её.
   Один раз муж вернулся из командировки задумчивый. Такое трудно было не заметить. Диалог из вопросов и ответов затянулся, и он подтвердил, что да, было. Наивный, думал таким образом прекратить безобразие.
   Лишь к ночи жена смирилась с изменой, а потом поверила, что сама напросилась на такой ответ, сама выпросила, так как считала единственно правдивым. Поверила наконец, потому что ощутила в ласках нетерпение мужа и явную тоску по родному человеку. И почему сразу начала сомневаться, ведь у него действительно могли быть проблемы на работе?!

   Это мало помогло, потому что в следующий раз всё повторилось. Она забыла прошлое, а он помнил. Пытался вразумить жену, но безрезультатно: ревность её оказалась глухой.
   У него не получалось ещё и потому, что в этот раз она была права. Мужчина предчувствовал неизбежность скандала и посчитал разумным пострадать хотя бы за дело.
   Его соблазнила работница гостиницы - администратор. Было в ней что-то сексуально-вызывающее, что возбуждало и заставляло оглядываться на неё.
   Молодая, стройная женщина улыбнулась ему, протягивая ключи, и подмигнула. И всё, незамысловатый, понятный ритуал состоялся. Тогда он и решил, что пусть его ругают за дело. Чему быть, того не миновать. Семи смертям не бывать, а одной не миновать. Он много оправданий придумал, поднимаясь вместе с женщиной в свой номер. Придумал для себя, не для жены. Ей он решил ничего не говорить.
   Молодая женщина оказалась почему-то старой девой. В такое трудно было поверить, как и в то, что рак на горе когда-нибудь свистнет. Он не посмел узнать причину. Она сама рассказала и недвусмысленно предложила стать его спутницей в такой нелёгкой жизни.
   Мужчина уже угомонился и почти заснул, но пришлось отвечать. Спросонья сказал, не выбирая выражений: «Женат. Люблю жену. Приеду, будет волосы драть на моей голове».

   Время шло, но ничего не менялось, потому что оно может вылечить любую болезнь кроме одной – старости.
   Старушки по обыкновению судачили вечером, сидя на скамейке. К соседнему подъезду подъехала «скорая помощь». Такое сложно было пропустить, и они пересилили себя, подошли. Водитель сказал из какой квартиры поступил вызов, и это не удивило.
   - Отмучился дедок, - сказала одна.
   - Это она отмучилась, теперь отдохнёт, - не согласилась другая.
   Распахнулась дверь подъезда, и санитары вынесли носилки. Женщины увидели их и обомлели: несли седую, знакомую старушку.
   - Что с ней? – одна догадалась спросить мужчину в белом халате.
   - Все мы смертны, - ответил врач, увидел очумелые лица и успокоил: - Вам это не грозит. Рано.

   Старик как пропал, но через две недели из его квартиры послышалась музыка: необычно громко надрывался баян.
   Это было что-то, чтобы так исполнять Баха! Баян напоминал маленький орган, потому что мелодию выдавали басы, а правая клавиатура лишь подыгрывала.
   Усовершенствованная гармоника временами ревела. Так бык иногда стонет от бессильной злости, глядя на тореадора. Иногда верховодила правая клавиатура, и тогда инструмент жаловался на что-то. Баян надрывался, доказывая, что чувств в маленьком музыкальном инструменте вмещается не меньше, чем в огромных трубах, занимающих значительную часть специального помещения.
   Воздуха явно не хватало, и баянист растягивал меха до отказа, они стонали, но их жалоб никто не слышал.
   Под музыку старик расставался с мечтой: ждать от жизни больше нечего было.

   Через некоторое время сплетницы увидели старика. С тем же костылём, той же неуверенной походкой, но без спутницы, он проковылял мимо.
   - Бедолага, - впервые пожалела его молодящаяся старушка.
   - Или не было у них детей, или выросли да разбежались, - посочувствовала другая и не выдержала, съязвила: - Так болеют настоящие мужчины! Из-за тяжёлой и продолжительной болезни мужа скончалась его жена.
   Они не знали, что дедок чуть ли не через день ходит на кладбище. Потом отдыхает, набирается сил, а почувствовав себя лучше, повторяет путь. Без цветов, ставших непосильной ношей. На такси – по-другому не получится. И так часто, как позволяет здоровье.
    Забывшись, вдовец оглядывался иногда, в поисках жены.

   Он добрался до могилки, расстелил целлофан и сел. Горе не отпускало, и память помогала в этом. Тут ничто не напоминало прошлое, сдавив грудь реальностью.
   Старик всхлипнул - остался один на белом свете. Людей много, а он один.
   Он не знал, что где-то далеко у него есть взрослый сын.
   Фирма закончила наладку нового оборудования в ту злополучную командировку, и она оказалась последней. После случившегося он чувствовал себя побитой собакой и не знал, что часть себя оставил в этом городе.
   Мужчина винил себя, что у них с женой нет детей, и мысли не было, что из-за супруги. Она хотела ребёнка, и он предложил ей изменить ему. Это разозлило женщину, возмутило ещё и потому, что опять не почувствовала даже намёка на ревность.

   Старик достал фляжку, пролил немного жидкости на холмик и сделал несколько глотков.
   Губы зашептали что-то. Он молился. Неверующий обратился к Богу. Он никогда не считал себя атеистом. Агностиком? Да. Но вот уже год как начал доставать всевышнего просьбами. Он просил здоровья не из-за себя, видел, как тяжело жене ухаживать за ним.
   Недавно впервые начал молиться на полном серьёзе. Сейчас говорил откровенно и даже зло.
   Он часто и подолгу просил у Бога в этот месяц, но тот даже не подсказал старику, что у него есть на свете родная душа, и выполнил лишь последнюю просьбу – умереть здесь и сейчас.

                *****


Рецензии