СССР Национальный взрыв

               
                СССР:   Национальный взрыв

   Темой очередного номера стала национальная проблема. СССР включал в себя много этносов и в перестройку началось обострение  отношение между народами.  На лицо были центробежные силы. Некоторые политические круги  принялись  разыгрывать еврейскую карту, сваливая на отдельных людей, выбранных по этническому признаку, всю ответственность за возникающие  конфликты и экономические сложности . Евреи Куйбышева забеспокоились.   Михаил Авдеев принес статью  своего друга-еврея "Мурмулевич и другие". В материале говорилось о том, что местные еврейские кланы  слишком быстро входят в бизнес и своими действиями вызывают возмущение, а это чревато. Читаем:" Я старый еврей. Я многое повидал в жизни, помню 30-е годы, когда из соседнего двора увозили на смерть родителей моих друзей в черном воронке. Я прошел огненный путь до Берлина, всякое было в  жизни: горести, радости, но никогда я не чувствовал себя инородцем. И вот теперь наступают самые страшные времена, ибо мои соплеменники евреи тысячами покидают родину, бегут на чужбину. Повсюду царит страх и подавленность, доходят слухи, один страшнее другого. В Питере поджигают еврейские квартиры, в Москве так называемые патриоты избивают евреев на улице. Кажется, само небо рухнуло на землю. Мы в одно мгновение стали врагами. Что, это всеобщее помешательство? Кто стоит за обществом "Память"? Кто разжигает шовинизм?
   Можно объяснить просто: это твердолобые аппаратчики, кэгэбешники  и генералы хотят вернуть назад брежневские времена "золотого застоя". А оболваненные русские идут у них на поводу, но слишком простая схема. Да, мы евреи живем по законам своего клана, держимся родственными связями, но это свойство любой малой нации, живущей в толще других народов.  Точно такие же кланы создают русские в США, украинцы в Канаде, китайцы в Индонезии и т.д. Здесь нет ничего преступного, нет намека на принижение какого-либо другого народа. Однако законы общины в условиях наступления рыночной экономики деформируются. И тогда нормальное  стремление сохранить свою культуру превращается в желание использовать нашу еврейскую общность на захват ключевых рубежей в производстве и распределении. Я со всей ответственностью хочу сказать, что в 20-е годы еврейские кланы в Германии действительно держали в своих руках каналы движения капиталов, банки и генеральные пакеты акций во многих ведущих отраслях. Они, действительно,  использовали свое еврейское родство для усиления монополизации. Многие простые немцы страдали от них. Этим воспользовались сами знаете кто. Позже забитый и задавленный бюргер с радостью строил газовые печи и вырезал на телах моих соотечественников звезду Давида. Сами магнаты еврейского бизнеса в основном укатили в новый свет, а потом в Израиль. А убивали простых евреев, которых подставили цинично и нагло их богатые сородичи. Сейчас в России происходит нечто подобное. Я с ужасом вижу, как в России формируется еврейская мафия.
   Еще в застойные годы в среде российского еврейства произошло резкое  расслоение на евреев и так называемых "ж...в". Евреи - это те, кто легко умеют зарабатывать деньги. В основном это люди искусства, дельцы теневой экономики,  жрецы науки. К "ж..м" сами евреи относят тех своих сородичей, которые не умеют легко зарабатывать деньги.  Ж..д тот, кто вкалывает, и за это  его "чистые" евреи презирают. Сами эти "чистые" сформировали свою особую подпольную систему по принципу " рука руку моет". Они занимают тепленькие местечки, протаскивают туда всех своих родственников, постепенно вытесняя представителей других народов, в первую очередь русских..." Далее в статье перечисляются еврейские кланы, господствующие в авиационном, политехническом, педагогическом и других институтах, в сфере искусства, в  печати, СМИ  и бизнеса... Все они рвутся к международным каналам получения валюты.
   Далее читаем:" Это письмо, может быть несколько сумбурное, меня заставила написать записка, которую я вынул из своего почтового ящика. Там было написано просто и лаконично:"... убирайся в Израиль, пока цел! Русский патриот." Я обращаюсь к Вам, потому что  Ваш журнал стоит на позициях плюрализма мнений, не является антисемитским, что редко в наше время. ...
   Когда эта статья вышла, я получил шквал звонков: кто-то был за, иные против. Я объяснял, что лучше устраивать баталии на страницах, чем на улице. Кроме того в  нашем журнале "Кредо-Самара" помещена статья, объясняющая  что такие сионизм. Это политическое течение, возникшее ради создания еврейского государства на исторической родине. Более никакого внутреннего подтекста это слово не  несет. В статье из альманаха отмечено: " Нельзя строить процесс русского национального возрождения на фундаменте антисемитизма, поиска и уничтожения "таинственных" врагов.  За этим стремлением, как правило, стоит комплекс неполноценности.  Так в Великобритании на вопрос: почему в стране нет антисемитизма, отвечают, что ни один англичанин не считает себя глупее еврея.
   У вас , русских, к сожалению такого уважения к себе нет. Поэтому и столь падки вы на мифы о тайном всемирно жидо -массонском заговоре. "Тайном"- потому что страшнее, да и улики искать не надо, на то он и тайный." Всемирном" - по тем же принципам. Кроме того, "всемирный" - это здорово  льстит вашему самолюбию. Евреи всего мира составляют заговор против русской нации - вот как они вас ценят..."
   Меня удивило, что все  читатели , особенно представители куйбышевского демдвижения  обращались с претензиями по содержанию  альманахов "Кредо-Самара" именно ко мне. Особенно критиковали Михаил Гершовский и Марк Фейгин. Были и противоположные мнения. Большую моральную поддержку оказал председатель студенческого городского совета Феликс Злочистый. Он сказал, что молодежь зачитывается нашим альманахом и  острыми полемическими  статьями.  Хочу заметить, что  основные  вопросы решала редколлегия, в том числе и Анатолий Александрович Черкасов.  Именно он подготовил для этого нашумевшего номера свою статью "Евреи на Руси":
   Антисемитизм в Росси имеет глубокие корни. Можно выделить два этапа его вхождения в плоть и кровь русского народа. Первый этап относится к становлению самой Руси.
   Киевская Русь как государство возникла по воле людей воинственного племенного объединения "русь-варяги"( руотси-ваэринг), представлявшего из себя в основном смесь славян, наиболее далеко продвинувшихся на запад, с германцами. Причем германцы в этой смеси явно преобладали, что подтверждается тем,  что основатели Киевской Руси носили германские имена: Хельг(Олег), Хельга(Ольга), Ингвар(Игорь) и так далее. Сам основатель первой восточнославянской династии правителей носил имя Родерих, впоследствии трансформированное через Рерих и Рюрих в окончательный вариант Рюрик.
 Русь-варяги и ранее ассимилировались с  восточными славянами, ибо ходили через их земли на Византию и жили по соседству. Южнее Киевской полонины и далее западнее, по соседству с территорией, которой правил отец Рюрика Гостомысл, находились владения обширного Хазарского Каганата, точнее, его западная провинция со столицей городом Любеч( теперь немецкий город Любек). Задолго до пришествия Вещего Олега с остатками разгромленной новгородцами дружины Рюрика и его  малолетним сыном Ингваром на Киев, проходил процесс ассимиляции хазарских евреев с соседними полянами, древлянами, кривичами и прочими представителями славянских этносов и отнюдь не  одним только мирным путем.  Хазар естественно беспокоило соседство с молодым и грубым в своей напористости племенем "русь". И не без оснований. Начло нападений Хазарского Каганата положил в самом начале зарождения Руси как государства сам Вещий Хельг, присоединивший незадолго до своей кончины к киевскому престолу западную провинцию хазар с городом Любеч.
   Внедрявшийся еще в восточно - славянскую среду в результате постепенной ассимиляции, иудаизм активизируется несмотря на сопротивление язычества. Левиты, привыкшие к тому, что сами  хазарские каганы призвавшие их на свои земли, содействуют распространению иудаизма среди язычников хазар, сталкиваясь с враждебностью язычников славян, поначалу приходили в недоумение от такой этнической психологии. И потому старались сосредоточить свои усилия для проникновения в среду "русь", т.е. правителей, которым нужны были грамотные и изобретательные чиновники для рождающегося аппарата управления государством. Надо отметить, что в этот период все иудеи, независимо от  этнической принадлежности,  подвергались жестоким гонениям со стороны язычников славян и "русь" в равной степени с первохристианами из тех же племен. Обстановка особенно осложнялась враждой между христианами и иудеями в борьбе за влияние на язычников. Это мешало тем и другим объединить усилия против язычества. Часть славянской знати, происходящая от некогда пришлых этрусков из племени "бойев", обладая греческим культурным наследием, принимала христианство и к иудеям относилась враждебно.
   При этом даже самые необразованные противники иудейской веры не могли  не видеть, что иудаизм по сути является историей самого еврейского народа и абсолютно неотделим от  еврейской национальной сущности  именно по этой  причине.  Поэтому ранний антисемитизм в этом районе, видимо, все-таки следует рассматривать как рефлекторное национальное самоспасение славян, а не как реакцию на чужую веру.
   При княжении Ольги быстро возрастает роль евреев в Киевском государстве. Княгиню нельзя считать ни ярой противницей иудаизма, ни антисемиткой, чтобы ни говорили оппоненты этого утверждения. Уже сам факт избрания ею на  очень важную должность ключницы девушки - еврейки ставит все точки над  пресловутым "и" в возможном продолжении спора о взглядах Ольги на еврейскую  проблему, если таковая  вообще в то время существовала.
   Ключница по тем временам при княжеском дворе -это все равно, что министр экономики и министр финансов в одном лице по нынешним понятиям. Ольге на эту  должность нужен был человек дела и знаний, честный и преданный. Сын Святослав управлением государства практически не занимался, свалив все заботы на стареющую мать. НЕ имея престолонаследника, буйный князь занимался грабительскими воинами, присылая в Киев богатые трофеи, в ценности и назначении которых нужно было разбираться: что-то продать, но знать за какую цену, что-то оставить при Дворе, но с пользой для знати. Для этого Ольге нужен был помощник. Вороватые славяне и ославянившиеся бояре(бойаре), потомки бойев на эту должность не годились. К тому же многие из них влились в княжескую дружину, так как умели воевать, но презирали торговлю и ведение хозяйства, что в общем было свойственно рыцарям всех народов.
    Но Ольге на должность, которую она придумала, нужен был не мужчина, а женщина, точнее девушка, чтобы коротать долгие вечера в беседах  и о женских делах. Вот почему княгиня устроила конкурс именно для девиц и притом  независимо от сословия, национальности и вероисповедания.  Все эти признаки  она оставляла как мудрая правительница на втором плане после деловых качеств.  Естественно, что выбор по результатам экзамена пал на дочь любечского раввина Малку, которую привез в Киев ее старший брат  Дабран, известный при Дворе княгини ученый-богослов, оратор, рыцарь и коммерсант. Так что княгиня с самого начала знала, кого приближает к себе  и в чьи руки отдает управление экономикой молодого государства. Кстати, непременным обязательством перед победительницей на конкурсе княгиня выставила устройство ею для девушки брака со знатным человеком из "русь". Надо полагать, что этим княгиня намеревалась получить особую преданность избранницы. Надо полагать и то, что преданность чужеземки и ее усердие для княгини были очевидными, так как немало было желающих породниться с кланом правителей и уйти из разряда покоренных.
   Гнев Ольги по поводу беременности Малки от Святослава  был связан вовсе не с угрозой объевреивания княжеского рода. Сын и любимая ключница не знали честолюбивых и мудрых в  тоже время намерений породниться с   королем Швеции  через принцессу, которую Ольга сватала за Святослава. Укрепление северных границ государства и вхождение в родство с первой династией Швеции - вот была цель Ольги. К тому же, княгиня не могла иметь гарантий на то, что шведская невестка родит наследника,  а не наследницу. Вот почему первый внук княгини от Малки Владимир оставался в запасе.
   Именно ему, князю Владимиру, чье имя означает "влади(устраивай) мир",  а не владей миром, принадлежит заслуга в крещении Руси, при котором по его приказу дружина копьями загнала в Днепр не только язычников, но и иудеев, среди которых немало было славян-иудеев уже в четвертом поколении. Большего надругательства придумать было трудно. С этого времени особенно усиливается злокозненность и взаимная вражда между  рюриковичами, часть которых ненавидела Владимира и его потомков за еврейское происхождение по матери и за убийство неединоутробных братьев Олега и Ярополка, а другая часть была, естественно потомками Владимира.
Таким образом можно сделать на этом отрезке истории такие выводы: евреи наряду с германцами, этрусками и славянами были с самого начала составной частью будущей русской нации и их, как бы не хотелось современным русским антисемитам из русской истории не выкинешь, как слово из песни; первыми антисемитами, заражающими этой болезнью простолюдинов были рюриковичи, т.е.  знать.
   Второй страшный период истории российского еврейства начался после раздела Польши в конце 18 -го столетия между Германией, Австрией и Россией, к которой отошла территория особенно густо населенная евреями. После раздела Польши вчерашние польские евреи были превращены Российской империей в париев, в людей даже не второго, а третьего сорта, лишенных  всех прав, которыми они обладали до раздела. Черта оседлости, запреты на все. Это не могло не вызывать чувства униженности и оскорбленности. И это чувство усиливалось тем, что в дворняском корпусе России уже были Шафировы и Блоки, в купечестве Евреиновы и Рехлисы. Однако именно из среды униженных евреев вышли будущие  революционеры-террористы, презиравшие  не только имперский русский народ, но и благонамеренную часть еврейского большинства. Самодержавный антисемитизм, опиравшийся на вскормленный им русский шовинизм, сам породил себе врагов в лице всевозможных Урицких и Троцких и  иже с ними. А последние с невиданной в истории народов жестокостью обрушились на головы русских глупцов, поверивших лживым басням о мировом коммунизме.
   Мне кажется победить антисемитизм в Росси можно, если широко и беспристрастно рассказывать всю историю взаимоотношений русского и  еврейского народов. Пока же немногие евреи, знающие подлинную историю, предпочитают молчать, чтобы не обозлить антисемитов. Да и нет у них доступа к средствам массовой информации, чтобы сказать правду. Те антисемиты, которые тоже знают всю историю, молчат умышленно, ибо правда им невыгодна. И зона молчания сохраняется.
   Кто может разрушить зону молчания? Только порядочные и смелые люди России, независимо от их национальной принадлежности и происхождения, если они объединяются открыто против антисемитского невежества, которое больше вреда приносит не евреям, а самим русским, ибо не позволяет трезвыми глазами взглянуть на свою национально-психологическую суть."
   Я в свою очередь сделал небольшой экскурс в историю, рассказав как Ленин после октябрьского переворота, начал кромсать Великороссию. Он отдавал куски соседним народам, создавая союзные республики. С помощью таких подачек, укрепляя власть большевиков, Ульянов сколачивал Советский Союз. План Ильича был еще более дьявольским. Красный вождь членил и резал соседние территории: у кого-то незаконно отбирая, а кому-то волюнтаристски прибавляя. Так одни народы со своей этнокультурой  попали  в  чужой социум. Некоторые народности оказались вообще вытесненными  из исторического процесса и со своих   исконных территорий. Ленин показал себя великим стратегом. При распаде СССР была заранее заложена национальная бомба: не хотите жить вместе, получите кровавую резню. Всем предлагалось сидеть и не рыпаться, будучи повязанными общими преступлениями.
   Михаил Авдеев разместил свою притчу о Ваньке-дураке:
Это Ванька- дурак. Он всегда такой: на свадьбе плачет, а на похоронах смеется. Он ходит в красной рубахе, хотя может быть и в костюме, даже при галстуке. Но все равно он  Ванька- дурак. Он пропустит стаканчик водки или залудит из горла пузырь кислухи и начнет что-нибудь гундосить  своими слюнявыми губами: то ли  "Слава, то ли ...ный в рот". .. Он в грязной майке и в тапочках ломится при входе в трамвай, не давая людям из него выйти и создавая пробки. Он не знает, что такое носовой платок и сморкается прямо в рукав. Он выцарапывает ножом на садовой лавочке:"Здесь был Ваня" и тут же, зайдя за лавочку, может нагадить. Но он может нагадить и зайдя за памятник Ленину, хотя на митинге  он Ленина в обиду не даст и будет рвать глотку, защищая идеалы  России от наимитов. Он  может всплеснуть руками с возгласом:" Ах, как бы мы жили, если бы не США". Он готов придушить всех либералов и демократов,  он готов закидать их камнями.
   Он чудовищен и страшен, он опасен для человечества этот Ванька-дурак, простой совок, не зависимо от его национальности. Он убог, гадок и омерзителен....Он жаден до безумия, но иногда бывает и щедр. Широким жестом вынув из кармана пизурок или фанфурик, он гаркнет:" Мужики, угощаю!"...
   Но в красный праздник, день выборов, он погладит свой костюм, умоется и пойдет  к избирательной урне, голосовать за начальника. Со стороны же  слышится:
Всюду жизнь привольна и широка,
Словно Волга полная течет.
Дуракам везде у нас дорога,
Их никто не сеет и не жнет!
  На этот раз в литературном черном ящике напечатали  частушки местной рок-группы "К-2" под руководством Евгения Муратова
Жизнь как спичек коробок: раз и вспыхнет ясно.
Ведь с ней цацкаться смешно, а дурить опасно.

Солнце, как кусок арбуза или дохлой жабы пузо.
Ах, паскуда белый свет, даже солнца толком нет.

Был ты умным или глупым, все -равно ты станешь трупом.
Есть заслуги или нет, все - равно червям обед.

Эх, женка моя, подколодная змея.
Денег нету, стынет кровь,
Где теперь твоя любовь?

Джинсы больше не ношу, берегу их к лету,
А по совести скажу, у меня их нету.

Елки-палки лес густой, жил был Ванька холостой,
А потом дурак женился и от счастья удавился.

"Осень"
Грязью осень стекает
В луже красных витрин.
город ночью люблю,
Потому что один.

Заблудившись в домах,
В сквер холодный войду,
На  скелет старой лавки
Задик свой положу.

Дождь шепнет мне в лицо:
"Не спеши, подожди".
Город ночью любим,
Не спеши, посмотри.

Где-то там, вдалеке,
Громом стукнут часы
Равновесия вмиг
Закачались часы.

Длинноногое эхо
В город мрака умчится.
Опустевших деревьев
Сети веток боится.

Черной цаплей фонарь
Гладиатор глазницей
Освещает мой вход
Полутемной бойницей.

Серых зданий циклопы
Тишину обступают.
Полуночные псы
Тени Босха бросают.

Я не стар и не болен,
Просто это тоска.
Я не стар и не болен,
Просто это тоска.

У меня все как завтра,
Завтра все как вчера.

х х х
Ушла романтика с березами
И с тихим шелестом осин
Ночь оглушает тепловозами
И ревом мчащихся машин.

Горят огни большого города,
Завод, коробки, корпуса.
И небо молнией распорото,
Дождем плюются небеса.

И ночь в окно стучится брызгами,
Ведь дождь тебе сегодня брат.
Смотри, какой ты весь замызганный,
Хотя б окно открой, дурак.

Открыл, курю, огни на пристани,
В квартиру вторгся жидкий гром.
И дождь мне щелкает по лысине,
Не так уж плохо нам вдвоем.

"Моя любовь"
Моя любовь - увядшая листва,
Воспоминания о ней печальны.
Как человек с уставшими плечами,
Она идет по городу одна.

Моя любовь - осенняя вода
Не ливнями, а серыми дождями,
Шумит она осенними ночами
У моего закрытого окна.

Глазами от бессонницы большими
Октябрь смотрит в злую темноту.
Все ищет ту последнюю черту
Которая нас сделала чужими.
"Овощная сюита"
Я зашел в магазин и спросил автомат
"Хрен тебе, не автомат",
Ну, я хрену тоже рад.

Я убил комара.
В будущем сдохнет лягушка.
Я спою свою песню-
Пятеро спрыгнут с ума.

Я наврал кому-то
Про самоубийство.
Я сжег свою рукопись,
А она не горит,
Зато я горю дотла.
х х х
Скушно жить на свете без улыбки.
Мерзкий мне на свете жребий дан.
Я играю на дурацкой скрипке
В мире, где начальник барабан.
   Наш журнал "Кредо-Самара" объявил конкурс среди читателей на описание самого знаменитого и любимого места в городе. Пошли письма. Лучшие мы публиковали. Вот что написал Г.С. Внуков:..Любимым местом горожан был "Низок" как зимой, так и летом. Мы ходили пить пиво под Ульяновский спуск. Там собирались лодочники, студенты, жители центральных районов Самары.  Безымянка была где-то там, за чертой горизонта, а микрорайонов еще не было. Все знали друг друга, скандалов не было. Не было драк и грубостей. Общество было дружное, пили пиво, играли в "железку", обменивались новостями.
  И вот в самом начале пятидесятых (1952-1953гг.) на пляже под Красноармейским спуском, а затем под Ульяновским, а потом и в "Низке" появился элегантно одетый мужчина в спортивном шерстяном костюме и в соломенной шляпе со значком "Мастер спорта" на груди. Он сразу обратил на себя внимание всех и сразу стал нашим другом и собутыльником. Он был наш земляк коренной самарец и жил на улице Чапаевской. Звали его Саша Скоромыкин. Своим общительным характером, своими стихами и прыжками через голову, пируэтами, сальто, Саша Скоромыкин завоевал любовь всех горожан. Считалось престижным пригласить Скоромыкина за столик в ресторане,  или  в "Низок" у бочек под Ульяновским спуском.  Его приглашали покататься на лодке или вобще побеседовать. Саша рассказывал про цирк, про различные цирковые труппы, про акробатику.  Пенсия у бывшего спортсмена была нищенская, поэтому каждый считал долгом покормить и напоить его, заодно подарить что-нибудь из одежды.
   С годами мы позаканчивали институты,  поразъехались, отрабатывая принудиловку( три года как молодые специалисты), а кто и отсидел срок, но все возвращались в "Низок" и всегда там был Саня Скоромыкин. Он был душой общества "Дна", был бессменный часовой с пивной кружкой в руках, как тот солдат с ружьем. Александр Васильевич умер в нищете, в одиночестве неизвестно когда, неизвестно кто его хоронил и где его похоронили.  Такова судьба поэта, песни которого исполнял Волжский народный хор...
  Остались неопубликованные стихи
А.В. Скоромыкин
В "Низке" утро начинается словами:
"Кто последний?"- я за  Вами.
 "Низок"
Есть в городе нашем пивная,
Зовут ее просто "Низком",
Там деньги народ пропивает,
Пируют за каждым столом.

Конвеером хлыщут пивницы-
Напиток бушующий свой,
Немалы доходы девицы
Имеют на пене хмельной.

Там пьют люди разных профессий,
Скрываясь от жизненных ран
И каждый по своему весел...
И каждый по своему пьян.

Хрипит в отсыревшем подвале
Пропойцев бессвязная речь.
Там скуку и горечь печали
Сменяет гул  радостных встреч.

Повсюду идут разговоры
О подвигах буйных своих.
Вот грузчика ищут партнера
Пол-литра распить на троих.

А там, хмуря сизые веки,
Собрав по карманам гроши,
Пьют горькую смесь из аптеки
Во имя похмелья души.

Вот делят актер с инженером
Оставшейся водки глоток.
Художник, напившийся в меру...
В блевотину чью-то залег.

Разбилась о голову кружка,
В углу кто-то песни орет.
Красавица-девица, душка
На фраера щами блюет.

Портной у дельца просит денег,
Ханыги лишь чешут носы,
Снимает искусно  мошенник
У пьяного парня часы.

Шагает свободной походкой
Милиция в форме своей
И всех за распитие водки
Штрафует на десять рублей.

А вечером всех под затылок,
Вон...гонит здоровый кретин.
Уборщицы груды бутылок...
Сгибаясь, несут в магазин.

Пивницы считают доходы,
Пройдет час... и их не узнать,
Одевшись по западной моде...
Идут в ресторан отдыхать!( "Жигули")

А завтра, терпя боль и муки,
Народ туда хлынет волной...
И жадно дрожащие руки...
Потянутся к кружке пивной.

Утро начинается словами:
"Кто последний, я за Вами!"
И так ежедневно.
   Чем более популярным становился журнал "Кредо-Самара", тем  с большими трудностями приходилось нам сталкиваться, как это ни странно.  В Литве печатная база реально накрылась: повысились расценки и  возникли проблемы с вывозом тиража.  Оставалась только Москва. В городе появились псевдо редакторы нашего издания. Они устраивали провокации.   Экземпляры номеров стали беспощадно воровать со столика. Доходило до смешного. Один известный журналист , взяв журналы  сказал, что деньги в машине и сейчас принесет. Далее с пачкой "Кредо-Самара" он сел в автомобиль и по газам. Случайные распространители   принялись  утаивать выручку. Помню один из  членов партии Зеленых взял 40 экземпляров и испарился. Как-то меня встретила Людмила Гавриловна Кузьмина, директор библиотеки Политической книги и сказала, что купит  для архивного фонда  по два экземпляра каждого номера.  Я принес 14 журналов по 3 рубля. Впереди меня   Марк  Солонин  получил 1 тысячу рублей за   пачку московского самиздата.  Кузьмина взяла наши экземпляры, но предупредила, что денег   больше нет,  в следующий раз обязательно отдаст. Увы.   Областная библиотека расплачивалась с нами  без проволочек, честно,   однако  номера  "Кредо"  вместо общего доступа, попали в спецхран.