Царство самарского самиздата. Часть3

   
  Царство  самарского самиздата. Часть3

                Содержание 

1.  Рождение "Кредо"
2. Бомба
3.Маленький концерт
4.Форум Восточной Европы
5."Кредо" в жизнь
6.Встреча с законом
7.Падеж священного скота
8.Время странных встреч
9.Комитет "Самара"
10.Саратовские страдания
11.Россия:  зову живых
12.Грушинский фестиваль
13.Скоромыкин на фестивальной поляне
14.Будни Груши
15.Столичные встречи
16.Львовская эпопея
17.Российский апокалипсис
18.СССР: национальный взрыв
19.Если наступит завтра
20.Последний номер
               
                Рождение "Кредо"

    Я и  Володя Воронов   остались  не при делах. Только что находились в самой гуще событий и вдруг на обочине.  Хотелось участвовать в демдвижении.  Как-то  подошел к своему соседу по дому Анатолию Черкасову, уже год издававшему  независимый  журнал "Самара". Предложил ему  что-нибудь написать в ближайший номер.  Анатолий Александрович задумчиво выпустил сигаретный дым изо рта и  сказал, что все  полосы  уже заняты на три года  вперед.   Днем позже  такой же  ответ получил Воронов, желавший стать свободным журналистом. На собрании социал-демократов в Летнем театре Загородного парка мы встретились с Володей Сураевым, который издал  первый номер  газеты "Кредо" и жаловался, что больше нет ни материалов, ни средств, а издательская база в Москве. Мы предложили  превратить газету в журнал "Кредо" . Работа  пошла, вскоре был подготовлен макет первого   собственного журнала,  который  Сураев сам повез в Москву. Номер открывался   манифестом  теоретической группы Московского комитета  Новых социалистов от 14.11.89г. В документе высказывается мысль, что  рабочий класс должен всеми силами защищать свои интересы и только в этом проявляется его патриотизм.  Власть считает, что забастовки во время кризиса -это удар в спину отечества. Это не так. Главное зло  попустительство действиям казнокрадов- чиновников, а также хозяев производств, которые ради своих частных интересов  топчут трудовой народ и готовы  разграбить страну. Далее мы разместили статью  лидера Новых социалистов Бориса Кагарлицкого "Шаг налево, шаг направо". Московский теоретик  анализировал  сущность правых и левых как  в западной литературе, так и в  советской. Он доказывает , что существуют отличия.  Он пишет: " Разумеется, тоталитарный режим может использовать "левую" или " правую" терминологию, в зависимости от того, какая лучше "работает" в данной ситуации. Как правило, впрочем, политический язык тоталитаризма - смешанный. ..   Понятия "правый" и "левый" обретают смысл лишь тогда, когда появляется политическая борьба, когда возникают самые элементарные условия для политического плюрализма. В условиях тоталитаризма не могло быть места  оппозиции, а потому не было и политики соревнования различных политических группировок...
   Со стороны редакции надо отметить, что в Советском Союзе под левыми понимали сторонников реформ и социализма с человеческим лицом, а под правыми - ортодоксов-сталинистов. 
  В этом номере   я написал статью "Охранка и демократия":
   Социализм без насилия - все равно что обком КПСС без спецбуфета. Насилие в свою очередь рождает противодействие, которое проявляется в форме инакомыслия. Последнее подавляется тоталитарным государством с особой жестокостью. Диссидентов, т.е. людей, которые пришли к убеждению, что общество является больным, начинают лечить самих. За 70 лет советской власти создана целая аптечка лекарственных препаратов, начиная от свинцовых таблеток за левое ухо  и до настоящих психотропных средств, подавляющих волю.  Главным лекарством от вольнодумства  в СССР является КГБ.
   Современная "контора" чем-то напоминает один из компонентов бинарного снаряда. Сливаясь с заполнителем, которым может быть прокуратура, советские органы, партаппарат, армия, КГБ превращается в мощный карательный меч который изображен на его эмблеме. А так в дискуссиях на страницах прессы эта организация представляет себя невинной пластмассовой сабелькой в детском отделе универмага.
   В бюрократическом государстве КГБ -бюрократическая организация, но командно-административная основа в ней не брежневского, т.е. застойно-  коррумпированного типа, а сталинская - жесткая и четкая. Не случайно после смерти Брежнева  система поставила у руля Ю.В. Андропова. - человека с мировоззрением чиновника госбезопасности. Однако резервы   коммунистического  тоталитаризма в нашей стране давно уже исчерпаны и поэтому железная  рука Юрия Владимировича стала жалкой пародией на тяжкую длань отца всех народов...
   Далее я пересказываю беседу с одним сталинистом, который считал, что в СССР зря не сажали, раз попал в лагерь, значит все равно виновен. В конечном счете мой оппонент сказал, что если нет веры в  режим, то и жить не за чем. Еще у сталиниста спросил:"Почему он в свою огромную квартиру не хочет прописать внука?" Тот ответил, мол пусть тот послужит государству и тогда за это получит свое. Что заслужит, пусть с тем и живет. Я заметил, что внук -это ближайший родственник. Мой оппонент возразил, заявив, что у него один родственник - родное государство, а папа, мама, дети, внуки - все  буржуазные пережитки. По  Карибскому кризису он также свое особое мнение, мол Хрущев дал слабину, уступил проклятым  америкосам, а надо было ввалить и будь что будет, ведь  Маркс, Ленин и Сталин бессмертны.
   В литературном разделе мы разместили сказку Андрея Темникова "Страна деревянных болванов". В ней говорится о том, что если бы людей вырубали из дерева, то их богом стал бы топор, а если б рисовали, то кисточка.
                Я написал рассказ "Отставной полковник": 
  " Он проснулся как всегда рано, в часа дня.... Пошел на кухню. Со стола брызнули тараканы, доедавшие вчерашнюю закуску. Он  проглотил остатки позавчерашней селедки с луком и помидорами, заправленными подсолнечным маслом. Глаза стали такими же масляными, когда взгляд когда взгляд, бессмысленно поблуждав по горам грязной посуды, встретился с двадцати литровой бутылью браги на томатной пасте, в которую заботливые соседи сливали остатки компотов, забродившее варенье и даже зачем то бросили картофельные очистки. Он медленно поставил аппарат на плиту и перед началом процесса прильнул к бутыли. Отплевываясь мухами, он наконец оторвался, жидкости заметно поубавилось. Вот он стал переливать, но стеклянная махина вырвалась из его непослушных рук и рухнула на пол, заливая соседей нижнего этажа зловонным сидром.
   Отставной полковник стал заметать следы. Для этого он сунул под струю холодной воды манжеты своей замаранной зеленой рубашки, которой его снабдила Советская армия. Мелькнула мысль - не заняться ли своим любимым делом? - звонить по телефону знакомым и не очень знакомым и просто незнакомым, чтобы поговорить по душам и поплакаться на свою жизнь. Но время подпирало. Он накинул потертое  пальтишко и целеустремленно засеменил к  водочному магазину.
   Еще издали была видна петля Горбачева. Она извивалась, материлась и дралась. Снадобье закончилось и пришлось купить за  25 рублей бутылку водки, предложенную хмырем в этой же очереди и  отправиться к одной из своих любимых женщин. Когда перед ним открылась дверь, любимая завизжала: "Опять, сука, нажрался?! Вчера всю блевотину твою еле отмыла. Опять, гнида, без денег лезешь? В гостинице и то  за ночлег червонец берут, а ты бесплатно хошь мою кровать мызгать?!" " Нет, мамуля, я во...",- клялся защитник Отечества. Полковник заверял, что он бросит пить, но при этом спрятал бутылку в бельевой шкаф.
 Он помнил заветы своей матушки, которая говорила:"Будь скрытным! Прячь самое главное поглубже". Именно она отдала его в  военное училище с наказом: " Меньше вкалывать будешь, дольше проживешь. Служить- то, Вань, - не работать". При паспортизации она надоумила его прибавить несколько лет, чтобы пораньше уйти в отставку.  Сама она, труженица первых колхозов, ставила галочки, контролируя выполнение плана. Ее Ваня был ровесником Павлика Морозова. именно для него шла индустриализация, коллективизация, " просыпалася с рассветом вся огромная страна". Не случайно его, члена партии за идейную выдержанность, за  умение убедительно доказывать на собраниях неоспоримые преимущества социализма, выдвигали секретарем партии воинской части, в которой он служил. Секретарем его не выбрали, так как вторая жена засыпала жалобами на него все административные и партийные инстанции.  Сама же пьяного и беззащитного офицера била тапками по щекам и при этом истошно орала, что ее убивают. Соседи вызывали милицию. они ненавидели его за любовь к народной музыке, которую он сам исполнял по ночам на  осипшей гармошке " По Дону гуляет..." "Подонок Иван",- добавляли  жители многоквартирного дома.
   Отставной полковник никогда не воровал, не разрешал рассказывать при себе политических анекдотов и никогда бы не сбежал в Америку, так как только в России он мог до конца раскрыть все  прекрасные черты чисто русского характера."
        Вскоре за пятьсот рублей мы получили долгожданный тираж.  Это был настоящий городской самиздат толщиной в полмизинца, состоящий из скрепленных  словно ученическая тетрадь  бумажных страниц форматом А4. С  обложки весело смотрел на покупателей, чуть подмигивая левым глазом,  знаменитый  Михал Сергеич. Под портретом было написано просто и пугающе "Агония социализма". Обложку нарисовал местный  художник Володя  Осинский. Он жил тогда на Некрасовском спуске в коммунальной квартире и очень не любил социализм. Все свои эмоции  парень успешно выразил при оформлении макета журнала. Так на обратной стороне была другая картинка: на фоне кирпичей  кремлевской стены человеческая рука с гордо поднятым большим пальцем. Это означало   ништяк, если бы большой палец не превращался в горящую свечку, которая капала горькими слезами о потерянных десятилетиях глупости, суетности и преступлений. Владимир также предложил свои авангардные стихи, которые мы разместили:
"Великая голая стена"
Синее неба тучи, чернее туч стена.
Стены сильнее море, но не знает об этом она.
Время древнее моря, время длиннее, чем жизнь.
Жизнь тяжелее смерти, вот список известных Максим.

А женщина глупее мужчины,
Ее нежность тонет в крови.
Ее дети -залог здоровья и заложники у любви.

На Восток от стены дуют ветры
А в зените собрался дождь
Заболел, одевайся белым
А родившись, останься гол.

"Независимость"
Независимость,
Независимость,
До чего ты меня довела?
Где свобода?
Где друзья?
Где вы праздники?
Где вы сволочи?
Лишь прощания
Лишь огорчения.
Да прошения:
"Помоги мне друг,
Помоги.
Душат меня долги".

Независимость,
Независимость
До веди ты меня
До
До бра
Невозможно
Бесцельно
Бездействовать
Неужели и мне уж
Пора...
    Передо мной лежала гора новеньких журналов "Кредо". Я чувствовал себя создателем этого  литературного взрывчатого творения .
 
                Бомба

   Декабрьским воскресным утром 1989г. я ехал в трамвае 22 маршрута. В моем портфеле лежала  настоящая бомба. Вагоновожатая объявила остановку "Демократическая", и я вышел вместе с толпой пассажиров. Все шли на "тучу". Так называлась   знаменитая куйбышевская достопримечательность - книжная барахолка.  Само название остановки "Демократическая"  по странной случайности оказалось  истинным: здесь действительно процветало народовластие и свобода предпринимательства. Народовластие означало, что власти  не было вообще никакой. Стихийный рынок возник  за городом  совершенно неожиданно. Он тянулся сначала вдоль трассы, а потом по лесной дороге уходил в лес примерно на целый километр. По обе стороны располагались продавцы прямо на снегу, раскладывая свои книги,  кто на чемодан,  кто на газетку или целлофановую скатерть.  Покупатели валили валом как на демонстрацию. Здесь можно было найти все, что угодно: от старинных антикварных книг  до современных иностранных красочных журналов типа" Плейбой".   
   Я влился в армию зевак и стал искать свободное место среди продавцов, ведь у меня была в портфеле  бомба. Наконец я увидел небольшое свободное заснеженное  местечко направо рядом с большим деревом, что раскинуло свои черные безлистные ветви, как бы тоже проявляя интерес к букинистической феерии.  Я положил портфель прямо на снег и расположил на нем свою бомбу - первый пилотный номер независимого журнала "Кредо" под общей темой " Агония социализма". Взял с собой 50 экземпляров и  стал продавать по пять рублей. На удивление торговля пошла бойко. Синие пятерки летели ко мне в руки одна за другой, собираясь в пачку.  Взмок от удивления и  внутреннего напряжения. Такого успеха не ожидал никто. Независимую печатную продукцию буквально   рвали из рук, изголодавшиеся по  журналистской изюминке, читатели .
   Такой ажиотаж произвел неизгладимое впечатление на соседа справа высокого нескладного долговязого парня в осеннем пальто и летних кожаных ботинках 46 размера.  Тот внимательно смотрел на происходящие торги и удивлялся, мол сколько стою на туче, а  подобного  не видел, это что, сектантская литература?    Так я  познакомился с Михаилом Авдеевым, известным в городе книголюбом и ценителем старины. Его торговля книгами поэтов серебряного века шла также успешно. Он махал руками и громко  читал стихи то Гумилева, то Есенина,  Мандельштама или Цветаеву. Вокруг  собралась публика,   из которой  раздались голоса:"Михон, поддай жару!" Тот громогласно начал декламировать, впечатывая в слушателей каждое слово:
Эта церковка была
Очень притягательно.
Кто-то снял колокола,
И кресты попятили.

А была она для глаз
Так красива издали-
Кто-то спер иконостас,
Утварь тоже свистнули.

Дядя Вася  заорал:
Мол, долой религию-
Карлы-Марлы "Капитал"
Нам заменит библию.

И как начали ломать-
Так держись Россия-мать,
Пол-Руси угробили,
Остальное пропили.
  Тут поэт вошел  в раж и закричал  :" Памяти Сахарова".
Андрея Дмитриевича нет.
Ликуй, подкупленное быдло,
И большинство, что всем обрыдло,
И весь Центральный Комитет.

Андрея Дмитриевича нет,
Рыдай, забитая Россия.
Он был твой незакатный свет
Тобой отринутый мессия.
  Михаил весь возбудился, голос  стал хриплым. Я заметил,  что при такой экспрессии  можно осипнуть на морозе. Он ответил, что сейчас придут  "водные люди" и поднимут тонус. Тут   из кустов появились Варивода и Вассерман, известные  книголюбы и книговеды. Они махнули рукой, и Авдеев, попросив меня проследить за книгами, чтоб не сперли, удалился в  чащу, неловко перепрыгивая через сугробы. Минут через тридцать поэт вернулся, голос оказался восстановленным.  Он продолжил декламировать:
"Грустная Самара"
Дожди осенние в подарок
Преподнесет сегодня грусть.
Такая грустная Самара,
И все я помню наизусть.

Десятки давешних историй
Наплачут эти грустные дожди.
Мы пиво выпили в Бристоле,
Чтоб знать, что будет впереди.

  Я сказал, что эти строки прекрасно ложатся на музыку, которая у меня сразу родилась в голове.  Тут появился некто Клещ, который  был в обыденной жизни токарем на заводе. Этот самый человек опять увел Михаила  в  глубь дубовой рощи, показывая из кармана  заветное горлышко  Перцовки. К концу торговли поэт уже был веселый и беззаботный. Послушав  его творчество, я предложил принять участие в новом  антисоветском номере  журнала "Кредо", который  мы готовили к январю 1990г. Авдеев обрадовался как маленький ребенок, захлопал в ладоши и закричал, что напишет убойный материал под названием "Фашизм красный и коричневый".
  Ровно через три дня в 7 часов вечера, как и было договорено, в моей квартире раздался звонок. На пороге стоял Михаил Авдеев. Он меня потряс своей четкостью - пришел ровно в срок ни на минуту раньше, ни позже. Его материал  для журнала был уже готов:
    " Наши официальные идеологи долгие годы внушали нам, что предшественником и основоположником фашизма, идейным вдохновителем Гитлера являлся  Фридрих Ницше. Но так ли это? Давайте прочтем вот это: " ни один славянский народ не имеет будущего". Каково? Далее, тот же автор утверждает, что у всех славян отсутствуют необходимые исторические, географические, политические и промышленные условия самостоятельности и жизнеспособности.
  Народы, которые никогда не имели своей собственной истории, которые с момента достижения ими первой, самой низшей степени цивилизации, уже подпали под чужеземную власть, или лишь при помощи чужеземного ярма были насильственно подняты на первую ступень цивилизации, нежизнеспособны и никогда не смогут обрести какую-либо самостоятельность.
  Именно такова была судьба австрийских славян. Чехи, к которым мы причисляем также моравов и словаков, хотя они и отличаются по языку и истории, никогда не имели своей истории... И эта" нация", исторически совершенно не существующая, заявляет притязания на независимость?
  Комментарии, как говорится, излишни. Кроме, разве что, замечания о противоречии автора самому себе: вещая, что  австрийские славяне "никогда не имели своей истории", он, тем не менее, утверждает, что они " отличаются по языку и истории".
   А теперь раскроем автора этих откровений. Он тоже Фридрих, только не Ницше, а Энгельс. И написано это все еще в 1849г  в работе "Демократический панславизм"(К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., Изд. 2-е, т.6, с.294; далее цитирую по данному изданию)
  Да, да это тот самый Энгельс, которого вместе с Марксом нам преподносили как борца за свободу  и теоретика справедливости. Таким же теоретиком и классиком величали Маркса, который однажды сказал:"Ни одному русскому я не доверяю"( т.32, с. 195).
  Но можно просто не доверять, а можно и ненавидеть. Причем - ненависть по национальному признаку -неважно: немца к русскому, русского к еврею, азербайджанца к армянину и т.д. - является худшим родом ненависти.  Особо люто основоположники ненавидят русских, в которых они видят главных  панславистов, ибо "панславизм(...) заведомо реакционен"(т.6,с.181). Видя  в России объединяющую силу для всего славянства, Энгельс в письме к Марксу предрекал: " крушение русской державы должно произойти в ближайшее время" (т.32,с.366). Ох, как им этого хотелось! Тот же Энгельс в письме Лафаргу злорадствовал: " Я надеюсь, что русских здорово поколотят"(т.37, с.16). Ах, они русские?! Ату их!Ату!
   Животную ненависть питали папа Карло и дядя Фред ко всему русскому: "Господа русские при своей неповоротливости, наверное, сильно страдают от партизанской войны"(т.30, с. 268), стоит русского несколько поскрести, как он все-таки оказывается татарином( т.30, с. 306) " язык его даже не русский, а татарский"(т.18,с.414), "брать деньги взаймы слишком  обычный для русских способ добывать средства к жизни, чтобы один из них мог в этом упрекнуть другого"(т.32,с.371), "московиты-оптимисты обычно нападают на западную цивилизацию, чтобы скрыть свое собственное варварство"(т.16,с.429)...
   ...Энгельс постоянно проводил мысль о  контрреволюционности славянских народов:"подобные маленькие национальности, которые история уже в течение столетия влечет за собой против их собственной воли, неизбежно должны быть контрреволюционными"(т.6, с.293) славяне... постоянно служили как раз главным орудием контрреволюции"(т.6,с.299), " славяне, как один человек, выступили под знаменем контрреволюции"(т.6,с.301).Здесь Энгельс предвосхитил уже не только Гитлера, а и Сталина. Если Гитлер отказывал в праве на существование  славянским народам, устроил геноцид славян, то Сталин объявил контрреволюционными, предателями ряд народов, оказавшихся под властью большевиков: калмыков, чеченцев, ингушей, поволжских немцев и т.д. Из Крыма были высланы не только крымские татары, но и греки, болгары. Так учиняя геноцид тех или иных народов, Сталин и Гитлер на практике осуществляли заветные идеи своих учителей...
...Классики пророчествовали, что " в ближайшей мировой войне с лица земли исчезнут не только реакционные  классы и династии, но и целые реакционные народы, и это тоже будет прогрессом"(т.6,с.186)., в том же моем любимом шестом томе Энгельс вещал:" немцы и мадьяры освободятся  и кровавой  местью отплатят славянским варварам. Всеобщая война, которая тогда вспыхнет...сотрет с лица земли даже имя этих упрямых маленьких наций" (т.6, с.16)..." Под статьей стояла скромная подпись М.П. Авдеев.
   Михаил эту взрывную статью прочитал вслух мне и  к.и.н. Ирине Воеводиной. Мы сидели как оглоушенные. Потом я спросил, мол не боится ли он такое публиковать без псевдонима?  Автор ответил, что достаточно натерпелся от коммуняк и утопил свой страх. Далее он рассказал такую историю: будучи студентом института культуры очень увлекался серебряным веком. Приятель принес тетрадку со стихами Николая Гумилева. Авдеев начал читать ее. Это была "Африканская тетрадь" про жирафа, озеро Чад и т.д. Все романтично, ничего политического. Вдруг через некоторое время его задержали и привезли на Степана Разина в  здание комитета государственной безопасности. Офицер-следователь угрожал долгими годами отсидки за инакомыслие. Авдеев еще тогда наивный юноша пытался выяснить, что антисоветского в стихах Гумилева? Чекист ответил, любить надо то, что положено, а читать то, что  продается в простых советских книжных магазинах. Гумилева расстреляла советская власть, а значит он враг. Читать врага  уже преступление и карается 70-ой  и  190-ой статьями УК.  А  Миша был просто  библиофил. Позже  выяснилось, что сексоты специально подсовывали эрудитам рукописные тетради для того, чтобы потом задерживать, арестовывать  представителей думающей молодежи и тем самым обеспечивать  себя работой,  премиями и медалями за раскрытие инакомыслия.

                Маленький концерт
  Январский номер  журнала "Кредо" за 1990г. мы решили назвать "Маленький концерт", потому что наметили показать сущность социализма, как идеологию охлократов - люмпенов. Эта общественно-политическая  модернистская теория на практике себя показала, как трагикомический фарс: крику и шуму много, а результат блеск партийной номенклатуры и нищета народа. Была придумана такая  идея обложки: на пеньке сидит Ленин в кепке с цигаркой, а руками растягивает гармонь, меха которой раздуваются в виде слова "социализм". На обратной стороне  читатель видел заходящее солнце с  ликом  Ленина на фоне    силуэтов домов  города  Куйбышева. Рисунки  сделала  студентка института культуры Ирина Щетинина.
  Среди авторов хочу назвать Николая Васильевича Статеева, старого диссидента, который  рассказал  о неизвестных страницах партизанского движения во время  Великой Отечественной войны  на оккупированных  территориях  Белоруссии и Украины.  У читавших рассказ волосы вставали дыбом.
  Еще интересный материал написал историк под псевдонимом  А. Столыпин . Он сравнивал ленинский интернациональный  социализм  с гитлеровским национал социализмом. Как ни удивительно,  но в этих модернистских теориях  при реализации на практике,  возникало  много общего.    Автор под псевдонимом  А.П. Ульянов поделился  печальными мыслями о том, что если молодежь не увидит реальных жизненных перспектив, то она либо утонет в наркомании, либо   уйдет в экстремизм и даже терроризм. Любой маленький забитый комплексант может легко самореализоваться с помощью ножа или гранаты.  Редакция взяла интервью с местным экстрасенсом, который заявил, что пока   улицы носят имена большевиков-террористов и убийц и повсюду стоят чугунные идолы- символы тоталитаризма, новое сознание и другая жизнь не возникнут. Все  будет двигаться по замкнутому порочному кругу.  Я поместил работу об историческом месте социализма, включившись в дискуссию: закономерно ли это движение общества?  Мне кажется, что статья, написанная еще до перестройки  актуальна  и в наше время:
1. Монополизация как неизбежность
   Когда в начале ХIХ века на земле победил капитализм, он принял форму простого капитализма. Его характерными чертами были свобода конкуренции, торговли, предпринимательства. Капитал требовал свободы как для себя, так и для труда. Рынок свободной рабочей силы был жестким фундаментом, на котором формировалась свобода личности. Можно сказать, что это была  жесткая свобода - свобода умереть или выжить в потоке рыночных отношений.
   Свободная конкуренция капиталов  объективно вела к пожиранию мелких более крупными. В этой свободе изначально  заложена тенденция к монополизации. К.Маркс и Ф. Энгельс этого не заметили, а потому они посчитали, что простой капитализм должен быть сметен коммунистической революцией. Отсюда они вывели закономерность, что рабочий класс - могильщик буржуазии, а  экономические кризисы, потрясавшие то общество - это  доказательство несоответствия производительных сил характеру производственных отношений. Основоположники марксизма  не увидели, что единственный способ регулирования  стихийного производства заложен в нем самом - это и есть кризис перепроизводства. Следовательно, кризис перепроизводства - это сила капитализма, а не его слабость.
   Активная борьба пролетариата в ХIХ веке была воспринята К. Марксом и Ф. Энгельсом как доказательство повышения роста революционной активности эксплуатируемых, как подтверждение неизбежности гибели капитализма. Однако, свободный капитал предполагает свободный труд, а последний имеет широкое право на экономические и политические  забастовки, собрания, митинги. В этом сила свободного труда, но в этом и сила его противоположности- свободного капитала. Рабочие выступали единым фронтом не потому, что они не могли так больше жить, а от того что это им позволял капитал.
   Дальнейшая монополизация капитала, начиная с периода временной  нестабильности 70-х годов ХIХ века, периода перестройки простого капитализма в империализм создала новую экономическую жизнь общества.  Монополизированный капитал частично потерял свободу предпринимательства, торговли, конкуренции. В этот период империализм показывал себя агрессивным, милитаристским. Все это вылилось в I Мировую войну, в ходе которой стала резко ограничиваться свобода труда.  Монополии стали сращиваться с государством. Возникал государственно- монополистический капитализм, который еще больше ограничивал основу основ капитализма - свободу предпринимательства, конкуренцию.
2. Начало трагедии
  Эти этапы ломки и перестройки капитализма в ряде стран обостряли внутренние противоречия до взрывоопасного состояния. В октябре 1917г. в России произошла революция , и возникло первое в мире социалистическое государство. Трагедия большевиков выявилась позже. Она заключалась в том, что те искренне поверили в возможность силой и кровью загнать  человечество в счастье. Парадокс заключается в том, что коммунисты, идя на  государственный переворот, выражали социальный интерес класса партийно-хозяйственной бюрократии,  который сложился только после победы Октября. Встает вопрос: каким образом их ненаучные утопии овладели значительной частью общества?
    На протяжении тысячелетий человеческой истории в обыденном сознании возник целый ряд опасных заблуждений относительно корней социального зла. Так в первом случае, все беды искали в социальном неравенстве. Во -втором,  обвиняли во всем другие народы, другую культуру. В ХХ веке первая идея из обыденного сознания  вылилась в ленинизм, вторая - в гитлеризм. Эти фальшивые мифологемы способны быстро покорить умы и сердца людей, так они примитивны и доступны для понимания люмпенской  деклассированной  массы.  Как просто отобрать у богатых для бедных, и все поровну поделить или  захватить у другого народа , и вновь все поделить. Это доступно пониманию любого дворника, любой кухарки, но вернемся к более глубоким процессам.
   Летом 1917г. в работе "Грозящая катастрофа и как с ней бороться" В.И. Ленин писал:" Социализм есть не что иное, как государственно-капиталистическая монополия, обращенная на пользу всего народа и постольку  переставшая быть капиталистической монополией"(Ленин В.И. Полг. собр.соч. т.34, с.192) Полную государственную монополию на средства производства можно рассматривать как завершающий этап движения капитала от полной свободы( простой капитализм) к  полной несвободе(социализм). То же происходит и со свободной конкуренцией предпринимательства. Отсюда видно, что социалистические производственные отношения возникли не после социалистической революции, а вызревали вместе с развитием капитализма и явились его завершающим этапом. Однако при полной монополии теряется сущность монополии, при полной несвободе капитала - сущность капитала. Значит, социализм можно рассматривать с одной стороны как дальнейшее развитие монополизации, с другой стороны как общество, качественно отличающееся от капитализма и ГМК.
3. Диалектика против Ленина
      Придя к власти, большевики столкнулись с непознанными ими объективными законами полной государственной монополии на средства производства. Сам В.И. Ленин оказался в положении человека, держащего руль от автомобиля, который уже уехал.  У социализма сложился свой специфический способ производства , свои производственные отношения, экономические законы. Социализм может рассматриваться как особая общественно-экономическая формация, как этап  коммунистической формации или сам по себе, он все -равно  является формацией. Законы формации таковы:1) ускорение  темпов развития формации по мере усложнения ее внутренней структуры. Это положение работает применительно к социализму. Так если рабовладельческий строй существовал тысячелетия, пройдя этапы от  становления, высшего подъема до спада, социализм проделал этот путь за несколько десятилетий. 2)  Предыдущая и последующая формации противоположны в своих основных элементах. Так, если капитализму свойственна конкуренция, то при социализме ее нет. Если при капитализме наблюдается относительный избыток рабочей силы, то при социализме - ее относительная нехватка. При капитализме наблюдается перепроизводство товаров, при социализме - недопроизводство, исчезновение то одних наименований продуктов и товаров, то других(сахар, мыло, зубная паста и т.д.) 3) Повторение свойств формаций с перескоком через одну. Так, если  рабовладельческий строй имеет много общего с капитализмом: внутренний рынок, стихийные цены на товары, демократические  формы правления, подъем культуры и искусства, то при социализме с поразительной точностью, но на новом уровне  повторяются элементы  феодальной формации: натуральное хозяйство, закрепление труженика, тотальные формы управления и т.д.
      Ряд феодальных государств, которые К. Маркс называл типом азиатского способа производства, имели не частную собственность, а государственную. Государственная собственность принципиально отличается от общественной тем, что ею распоряжается слой управленцев, а не те, кто непосредственно участвует  в производстве материальных благ. Таким образом, возникает  форма бюрократического государства, создается широкий слой бюрократии. Капиталистическая бюрократия подчинена капиталу, контролируется им. В  социалистическом обществе государство является главным и единственным контролером бюрократов, но они  сами составляют государство. Значит они контролируют сами себя. Следовательно они не контролируются  никем. Значит они могут беспрепятственно присваивать результаты чужого труда. Как наивны те, кто считает, что эксплуатировать можно только через частную собственность. Отчуждение труда через государственную собственность отличается всегда исключительной жестокостью и цинизмом.
   Бюрократический слой в социалистическом обществе имеет мощные экономические рычаги. Он непосредственно связан со средствами производства через управление, бесконтрольно распределяет производственную продукцию, все материальные блага общества. Непосредственные производители материальных благ города и села оторваны от  управления и распределения.  Центральное противоречие социализма - это противоречие между трудящимися и классом бюрократии. Сегодня все знают, что после революции В.И. Ленин  бил тревогу по поводу бюрократической опасности перерождения " пролетарского" государства. Он предполагал, что рабочий учет и контроль, партийные чистки и другие меры разрешат назревающие противоречия. Однако во всех его предложениях можно заметить одну ошибку - попытку преобразовать объективные закономерности субъективными волевыми методами.
4. Счастье с лагерным номером
   После Октябрьской революции пролетариат перестал быть пролетариатом в собственном смысле слова. Он перестал быть свободным носителем рабочей силы, перестал ее продавать предпринимателю-государству, так как был уничтожен рынок свободной рабочей силы. Полная государственная монополия стала предоставлять рабочие места, назначая зарплату по собственному усмотрению, игнорируя законы стоимости. Рабочие и колхозники потеряли свободу передвижения по стране(прописка), свободу перехода  с одного рабочего места на другое(трудовые книжки и характеристики),  перестали зависеть от конечного результата своего труда. За это им было гарантировано  право на бесправный труд, который стал оплачиваться по принципу простого воспроизводства рабочей силы. Рабочие потеряли  возможность  влиять на  администрацию предприятий, выдвигать минимум экономических требований. Единственными   формами  классовой борьбы стали работа"спустя рукава"  и воровство на предприятиях  в качестве компенсации за несправедливую низкую зарплату.
   Классовый интерес бюрократии постепенно все больше подчинял себе экономическую и политическую жизнь страны. В социалистическом обществе не заложено внутренних рычагов для прогресса, так как бюрократия заинтересована лишь в  самовоспроизводстве. Рабочий класс оторван от конечного результата труда, его социальное лицо сродни российскому крестьянству времен реформы 1861г.
   Социализму удалось безгранично снизить уровень материальных и духовных потребностей народа, ведь можно только то, что предлагает государство. Общественный продукт, произведенный при отсутствии конкуренции, оказывается объективно неспособным конкурировать с продуктом или товаром, произведенным в условиях реального рынка.  Социализм  поэтому оказывается в труднейшем положении на внешнем рынке. Его уделом становится продажа сырья и другой наименее технологоемкой продукции.
   Известны два типа отношений между странами: экономические и военно-политические. Оказываясь не в состоянии осуществлять равноправные экономические отношения со странами капитала, социализм способен только на военно-политические отношения.  Отсюда политика "железного  занавеса", безудержной гонки вооружений.  Надо отметить, что  социалистическому государству удавалось  выдерживать такую гонку. Социализм, не считаясь с потерями и жертвами, бросает все больше и больше своих ресурсов в пучину милитаризма, это "неотставание" в военном вопросе можно назвать настоящей "пирровой победой".Оказываясь способным только на военно-политические отношения, т.е. на разговор с позиции силы, социализм объективно становится рассадником напряженности как в отношениях со странами противоположной системы, так и внутри себя. СССР поэтому все больше приобретает облик полуголодного, плохо одетого человека с ручным пулеметом на перекрестке  мировой истории.
5. Красные сотни
   70 лет государственного социализма в СССР растлили душу народа. У большей части населения возникла извращенная психология, осуждающая энергичность, индивидуальность, предприимчивость. Повальным стал конформизм, стремление "не высовываться". Народная мудрость гласит:" Если долго говорить человеку, что он верблюд, то у него на спине вырастет горб". А горбатого, как известно, лишь могила исправит. Социализм породил люмпенскую психологию широчайших слоев общества. Ей подвержены рабочие, получающие нормированные гроши за любой брак; инженеры, годами живущие за счет  хоздоговорных работ, не дающих на практике ни копейки прибыли. В этом же ряду находится и творческая интеллигенция, получающая государственные премии за идеологически выдержанную халтуру. В обществе  формируется стойкая психология уравниловки, расхитительства. Именно на подобное общественное сознание опирались большевики в 1917г., именно это мировоззрение удерживает их потомков- большевиков у власти в 1990г. Сегодня единомышленников у них - половина страны. Это те, кто  разучился работать и снова хочет все поделить.  Здесь корни массовой ненависти к новым экономическим программам, к свободе слова, к открытости общества.
6. Выход есть
  Демократов обвиняют в том, что они хотят надеть на трудящихся ярмо капиталистической эксплуатации. Именно этим пугают наш народ "Нины Андреевы" и "Борисы Гидасповы". Следует возразить: нет, товарищи коммунисты,  эксплуатация, о которой вы говорите, осталась лишь на страницах знаменитого "Капитала" К. Маркса. Капитализма как такового уже давно нет, а возвращаться к тому, чего не существует -бессмысленно. Западная цивилизация или, по-другому, совокупность рыночно- демократических обществ живет по другим законам.
    Та система, которая по одним параметрам шагнула вперед, может оказаться по всем остальным "глубоко сзади". Именно это произошло с социализмом, полностью монополизировавшим средства производства. Западные страны, оставшись на стадии ГМК, сумели соединить в себе конкуренцию, свободный рынок, государственное регулирование. Современная рыночная цивилизация быстрыми темпами идет к полной компьютеризации и  связанным с этим освобождением человека от трудовой деятельности в материальном производстве. Эксплуатация в интеллектуальной сфере невозможна, там  существует лишь плагиат. Интеллектуальный труд рождает идею, которая  дает прибавочную стоимость только в процессе реализации на производстве. Это осуществляется руками пролетариев.  Последних заменяют роботы.  Парадокс  западного общества заключен в том, что конкуренция заставляет капиталиста заменять  наемного рабочего роботом, но сам предприниматель  существует лишь до тех пор, пока есть наемный труд в сфере материального производства. Исчезает  последний, перестает существовать и сам "буржуа". Вместе с ним уходит в прошлое прибавочная стоимость, а значит и частная собственность. Все эти процессы видны сегодня невооруженным глазом в Японии, Германии, США и т.д. Современные западные государства постепенно перерастают в коммунистическое общество. Этот процесс идет эволюционным ненасильственным путем. Необходимо отметить, что в данных условиях пролетариат, как исчезающий класс, перестанет быть прогрессивной силой и на авансцену истории выходит интеллигенция, белые воротнички.
   Социалистические страны с каждым годом все больше и больше отстают от мирового уровня промышленной технологии, превращаясь в общественный атавизм. Становится неизбежным разрушение их экономической и политической структуры и переход к нормальному рыночно -демократическому устройству. Только свободная экономика позволит нам создать свободное общество и вылечит от красносотенной психологии.
  Заключение
   Великий марксист Э. Бернштейн еще в конце ХIХ века сказал знаменитую фразу:" Движение - все, конечная цель - ничто". Она стала пророческой, ведь этим "НИЧТО" и оказался ленинско-сталинский социализм. Опасная идея об осчастливливании человечества  сама себя дискредитировала. Но надо отметить, что социализм сыграл и определенную положительную роль в развитии цивилизации. Ряд его элементов проявился в США, Франции, Германии, Италии, Японии в 30-е годы. Мы имеем в виду двух -пятилетние планы, преимущественное развитие промышленности, особенно тяжелых отраслей, правительственные программы по обобществлению средств  производства и т.д. Некоторые признаки социализма можно обнаружить на определенных этапах любой рыночной экономики. Сам социализм можно сравнить со стрихнином. В малых дозах - это лекарство, в больших - смертельный яд. Когда же эту истину поймут радетели о счастье человеческом?!
   Единственным достижением пролетарской революции и вкладом Ленина в мировой прогресс стало то, что  буржуа были вынуждены решать социальные вопросы и делиться прибылью  со своим населением  из опасения   красной чумы.
  Помню в 1987г. я показал этот материал профессору  Евгению Фомичу Молевичу, что преподавал  научный коммунизм в госуниверситете.  Профессор Молевич считался либералом и регулярно выпускал коллективные сборники  по животрепещущим  политологическим вопросам. Он долго читал мою работу, потом, покраснев, как рак,  спросил, мол, за что я так ненавижу  Родину, которая меня воспитала, сформировала и дала образование? Ответить было нечего. Либерализм  преподавателя осыпался , как старая штукатурка.
   Ирина Юрьевна Воеводина к.и.н.  довольно быстро подготовила макет номера. Великолепным корректором оказался Володя Сураев, который в то время   начал  представлять партию Новых социалистов. Московский лидер этой организации  Борис Кагарлицкий, писал  в "Кредо"   свои политологические  статьи. Встал вопрос о том, где печатать?
                Форум восточной Европы


              Мы узнали, что в начале февраля 1990г.  состоится форум Восточной  Европы в столице Литвы. Решили, что Саюдис поможет с печатной базой. Первого номера осталось  совсем мало, а хотелось чем-нибудь удивить  неформалов, что съедутся со всей страны.  Я  подготовил несколько десятков  магнитофонных кассет с записями своих  политических и социальных песен.( https://vk.com/id236769689. Их можно услышать по этой ссылке. Аудиозаписи) Этого показалось недостаточно. Помог случай. Зашел в магазин наглядной агитации напротив музея  Ленина и обомлел. Там  висел прекрасный антиалкогольный  плакат с надписью "Вырвать с корнем". Приобрел пятьдесят экземпляров и столько же   фотографий В. Ульянова. Вождь в кепочке улыбался, помахивал рукой, ну прямо добрый дедушка, раздающий сладости внучкам.  Продавщицы  при  виде моей покупательской активности занервничали, задергались, мол не собираются ли неформалы  глумиться над святым?  Оставалась нехитрая операция:  на место алкоголика приклеить вождя мирового пролетариата.  На форум собралась ехать целая делегация: Ирина Щетинина, участница бард -группы "Детектор лжи" , Николай Васильевич Статеев, автор скандального материала о ветеране, эколог Андрей Жеглов , член редакции журнала "Самара" Георгий Сергеевич Евдокимов и член Демократической платформы КПСС к.э.н.  Юрий Михайлович Бородулин. В Москве к нам присоединился  член редакции "Кредо" аспирант  Историко-архивного института  Владимир Воронов.
   Вильнюс нас встретил воздухом  независимости, кругом проходили митинги под лозунгом "За  нашу и вашу свободу".  На форуме выступали политологи, было много иностранных советологов. В Непринужденной атмосфере завязывались  интересные знакомства. Приехали дети  эмигрантов первой волны, которые рассказывали о трудностях жизни за рубежом. Меня удивило, что Франция оказалась не столь благожелательной к беженцам из красной России, а когда-то именно   наша страна спасала  парижских аристократов от кровавого Робеспьера,   обеспечивала им достойный уровень жизни.  Помню выступление журналиста Сергея Григорьянца, который предложил создать профсоюз свободных пишущих людей. Он издавал большой  независимый журнал "Гласность" и предлагал всем объединиться для  укрепления гласности и  поддержки Горбачева в перестройке.
    Мы встретились с представителем Саюдиса, который  за  несколько часов  напечатал тираж.  Всю ночь мы вчетвером укомплектовывали номера, а утром уже начали продажу в  холле  здания, где проходила конференция. Успех наших работ был потрясающий. Журнал разлетался с невероятной скоростью. Большим успехом пользовались антиленинские плакаты и кассеты с моими песнями. Я взял с собой гитару, и мы с Ириной Щетининой там же пели.  Вечером мы выступали в пивбаре и братались с местной литовской молодежью.  На ура шли такие шлягеры, как "Власть советская", "Гражданка из ДС", "Авто", "Депутат" и другие. Успех был неописуем. Литовцы угощали нас фирменным пивом со свиными отварными ножками с фасолью. На следующий день  в ресторане Ирина Щетинина пела русские романсы, срывая овации. Потом всех в качестве гостей пригласили  на заседание литовского парламента. Юрий Михайлович Бородулин в полном восторге восклицал, что прибалты, действительно, своей волей добьются настоящей свободы:  какая политическая культура, какой плюрализм.  Он печально замечал, мол нам россиянам до них как до луны. В здании, где собирались народные избранники действовал прекрасный буфет. Бородулин хотел привезти  жене  самые лучшие литовские конфеты и Ирина Воеводина  консультировала его в этом вопросе. На витрине лежали десятки разнообразных оригинальных коробок и трудно было найти единственную. Экономист только вздыхал, мол, вот ведь живут люди, вот ведь живут... Я увидел купленные  конфеты и поинтересовался, уж не куйбышевской ли это фабрики "Россия", вроде у нас  как раз такие недавно выпустили.  Бородулин чуть не выронил покупку, а потом долго рассматривал, кто производитель.
   В Вильнюсе стоял ранний  февраль, легкий морозец и никакого снега. Запомнились  росшие повсюду  кусты облепихи, осыпанные красными ягодами. "Большевистский цвет остается только  на  этих ветках",- сказал с юмором Андрей Жеглов. Всех самарских  демократов  разместили в одной большой  комнате студенческого общежития. Поздно вечером явился счастливый Статеев и стал показывать доллары,  за которые он продал свои авторские экземпляры. Жеглов  принялся  устрашать,   мол  обратно придется ехать через Белоруссию, а там за валюту могут снять с поезда и предъявить плохую статью. Николай Васильевич  возразил: " Я так   спрячу  баксы, что и сам  потом  не найду".
     В ночные часы мы обменивались впечатлениями о прошедшем дне, обсуждали варианты развития будущих политических событий. Бородулин считал, что надо сплачивать ряды вокруг Горбачева. Я спорил, доказывая, что Михаил Сергеевич  повторяет ошибки Александра II Освободителя. Царь тоже начал с правильных реформ, а потом испугался и стал все тормозить, а результат оказался печальным. Генсек  пошел той же дорогой, отталкивая от себя либералов-реформаторов и  приближая реакционеров типа  Язова, Павлова, Янаева, Пуго.


                "Кредо" в жизнь

   Из Вильнюса мы вернулись счастливые и довольные. Журнал имел грандиозный успех, а это главное. На вокзале  встретил Михаил Авдеев, который помог дотащить тираж до дома.  Сразу же  начали все вместе  клепать номера. С готовыми экземплярами  Миша помчался на тучу, где произвел  фурор и устроил для друзей аукцион из своих авторских экземпляров. Говорят цена поднималась до 10 рублей.
   Встал вопрос: где продавать тираж в будни? Решили осваивать  Ленинградскую.  Вылазку осуществили вдвоем с Авдеевым, встали на углу  Чапаевской рядом с мединститутом.  Реакция  прохожих оказалась неоднозначной: одни шарахались в сторону, другие быстро проходили, злобно зашипев:" У-у, жиды продажные, почем  для вас Родина?"     Кто-то из преподавателей мединститута открыл окно, с подоконника скатал снежок, бросил и чуть не попал Мише в голову. Тот мне сказал, что это наверное Маркс руководит больными мозгами  совков. Стало смешно. Некоторые подходили, совали деньги без сдачи, хватали  продукцию и растворялись в толпе.  Для усиления ажиотажа Авдеев вновь начал декламировать  свои новые стихи:
" Прости Россия"
Сапогами  Менжинского попран российский алтарь,
Лживых ленинских басен повисла гнилая блевота,
Пьяный  Рыков, рыгая открыл нам в концлагерь врата,
И Бухарчик в Зиновьева плюнул с похмельной икотой.

Юных мальчиков щупал Чичерин в постели своей,
Колонтай -нимфоманка всю жизнь занималась развратом,
Янкель Свердлов себя обагрил кровью царских детей,
И Калинин немытый разил своим люмпенским смрадом.

Бокий был каннибал - людоед, Петерс - жуткий садист,
Пучеглазилась Крупская жирною мордой кретинки,
Маньяком -наркоманом Дзержинский был, первый чекист,
И ломали кресты на церквях Пятаков и Крестинский.

Луначарский любил пролеткульты слюняво хвалить,
Сталин Троцкого драл за махор заскорузлой бородки,
Ты прости нас, Россия, за них, если можешь простить,
За бандитскую эту, за их большевистскую сходку.

Ты прости нас, Россия, за то, что народ не сумел
Преградить путь наверх тем, кто шел убивать, резать, гадить.
И за то, что они, палачи, оказались у дел:
Эти  Смилга, Раскольников, Каменев, Постышев, Радек.

Берзинь, Стасова, Куйбышев, Красин, Раковский, Камо
И Антонов-Овсеенко, и остальные громилы
Превратили Россию, залив ее кровью, в дерьмо
И погнали народ, словно стадо баранов, в могилу.

Ты прости нас, Россия, на них, если можешь - прости,
Если станешь от этих убийц ты навеки свободной,
Я хочу, чтоб народу вовек на горбу не носить
Никакого марксизма с его ленинятиной рвотной.
   Тут подошли представители местной  неформальной молодежи, которую возглавлял лидер  Демократического союза Юрий Бехчанов. Это был высокий, симпатичный, элегантный, подвижный   молодой человек, обладавший явными организаторскими качествами и необузданной энергией.  Он происходил из интеллигентной семьи авиаторов.  Вытянув руку вперед, подражая Ильичу, Юра артистично закричал:" Не на  правильном месте стоите, товарищи!" Его приятель, опытный распространитель самиздатовской литературы Марк Фейгин объяснил, что лучше торговать ближе к Фрунзе, там проходные дворы и можно быстро испариться  при виде милицейской облавы, а она, наверняка, скоро начнется, ведь доброхоты уже позвонили о появлении журнала" Кредо".   Сами дээсовцы торговали московской  газетой "Свободное слово", позже  Бехчанов сам  начал  издавать "Утро России", которую оформляла Ирина Щетинина.  Среди неформальной молодежи было много инициативных ребят. Вспоминаю Михаила Страхова, студента института культуры. Он бегал с идеей создания подпольной радиостанции и вроде бы даже у себя на квартире в хрущевской пятиэтажке у Дома молодежи пытался что-то транслировать. Кроме того Михаил издал один номер газеты  с радикальным названием "Освобождение".
   Время шло, но никто на Ленинградской  в час пик  нас так  и не тронул.    Взятые  на продажу  экземпляры быстро закончились. На следующий день мы  поехали торговать у железнодорожного вокзала, потом автовокзала,  затем на Революционную к универсаму. Мы с Авдеевым появлялись в разных частях города, постоянно меняя место, путая следы как разведчики. Журнал везде принимали хорошо. Миша отрывался в своих декламациях, кого-то пугая, у кого-то  находя поддержку:
 У гнид большевистских кровавые руки,
И гнилью марксизма разит во весь дух.
Из будок повылезли красные суки
В семнадцатом черном российском году.

Россию они на колени поставив,
Ей руки ломали и били ей в пах.
И знали и Ленин, и Троцкий , и Сталин-
Как русское мясо хрустит на зубах.

Ах, любят мясцо большевистские зубки,
П если точнее шакальи клыки.
О, как нас мололи в своей мясорубке
Они- кровожадные большевики.

И 70 лет убивали, травили
И в брюхо втыкали стальные штыки
Громили, неволили, гнали, гноили
Они - самозванные эти царьки.

Долой ленинское царство разврата!
Долой кровопийц , палачей фанатизм!
Да здравствует знамя свободы крылатой!
Да здравствует безбольшевистская жизнь!
  Активным распространителем журнала стал член редакции, великолепный корректор Володя Сураев. Иногда он продавал по сто номеров за день. Парень обладал харизмой и вызывал доверие, умел острым словом, искрометным юмором привлечь  публику. Он придумал ноу-хау. Вешал на шею портативный  кассетный магнитофон и гонял мои социальные песни, продажи увеличивались.   Владимир иногда выкрикивал:"Сенсация! Кто еще не знает, подходите, покупайте. Все о сталинистах -палачах, встречался ли Ленин  с Гитлером в Цюрихе? и т.д." Вокруг парня собирались зеваки, а в карман  летели трешки.

                Встреча с законом
   Каждый раз, выходя на улицу,  стали ощущать нарастающую напряженность. Вокруг нас  терлись какие-то люди, кто-то нарывался на скандал, иногда на столик с журналами   неожиданно  падал  алкоголик. Чувствовалось, что скоро что-то произойдет. Так и случилось. 7 марта 1990г. на Ленинградской  меня, Авдеева и Сураева во время продажи "Кредо" задержали и отвезли в  Самарский РОВД, старинное красного кирпича здание. Там когда-то находилась ночлежка.  Пришел чекист со  Степашки и стал допрашивать, зачем мы хотим организовать еврейский погром и почему призываем вешать этих уважаемых людей пусть с нерусскими фамилиями и огромными носами?  Мы испытали шок. Миша стал кричать, что все его друзья  - евреи, потому что умные, да и сам он поляк, а предки князья Катанские.  У нас отняли остатки непроданных  журналов для идеологической экспертизы. В  сураевской сумке случайно оказался самый первый номер "Агония социализма".  Милицейская машинистка под руководством лейтенанта его стала распечатывать. Тот громко произносил название антисоветской статьи и фамилию автора. Мы падали со смеху. Дело в том, что за псевдонимы мы взяли фамилии  представителей партийной элиты. Звучало так: " СССР: национальный взрыв"  Деревякин; "Охранка и демократия" Егоров,"Животный патриотизм" Никольский; "Пересоленная пицца  и военно-промышленный комплекс" Патрикеев, Гордеева;  "Отставной полковник" Афонин. В конце -концов нас отпустили, строго предупредив, что торговать нелицензионной продукцией в СССР запрещено.
    Через несколько дней мне позвонили из "Волжского комсомольца" и сказали, что милиция предоставила документ для публикации о подготовке еврейского погрома тремя антисемитами, а дальше шли наши фамилии. Я ответил , что это просто обычная провокация НКВД в духе 1937г., далее добавил, мол купите  наши журналы, прочитайте их и, если найдете антисемитизм, то пожалуйста публикуйте, что хотите в духе гласности.  Редактор  газеты  Соколов А.А.  прислал "Волгу" с журналистом, который приобрел номера. На этом вся буча закончилась.   Авдеев рассказал, что ему на днях  перезвонил  редактор Александр Александрович  и заявил, мол его дедушку  в Гражданскую порубали белоказаки и поэтому шашка всегда наготове  против врагов режима.
   Вскоре после этих событий на площади Куйбышева прошел большой митинг в поддержку перестройки. На нем выступал  мой бывший товарищ по "Гласности" Владимир Ненашев, который обрушился на власть, устроившую провокацию в отношении корреспондентов журнала "Кредо". После этих слов наша популярность зашкалила. Тут же   был выкуплен   весь тираж.
   В городе мы сразу стали  популярными журналистами. К нам подходили разные люди и просили их напечатать.  Кое кто  был готов даже за это заплатить, но нас интересовало лишь качество материала. Некоторые  передавали рукописи огромных романов и целых экономических опусов, прося  отправить все это на Запад. Я говорил, что никак не связан с заграницей, но мне не верили, считая, что я  масон,   агент ЦРУ, представитель  МИ 6,  одним словом всесильный человек.  Подходили изобретатели, которые  надеялись через меня  передать свои рацпредложения в солидные  американские фирмы   типа Локхид.   Люди хотели хоть чушкой, хоть тушкой  вырваться за "железный занавес", хоть как-то реализовать свои идеи.  " Боже мой,  - думал я,-  как  советская власть  задавила здесь все и вся."  Публика   считала, что если что-то пишется, а тем более издается, значит это чей-то заказ, выгода, значит за всем этим  стоит  международная  закулиса. Никто не верил, да и не мог поверить,  что несколько человек сами по себе собрались и делают дело.
    Помню бард Валерий Белоглазов проявил интерес с нашему литературному разделу "Черный ящик". Свою работу о Мартове   показал Владимир  Маркович Гинзбург.  Исследование действительно было очень интересным. Автор давал сто очков  вперед любому куйбышевскому доценту и даже профессору истории. Гинзбург вообще являлся одним из самых умных и начитанных людей в местном  неформалитете. Он умел объединять вокруг себя молодежь,  включая ее в демократическое движение. Социал-демократический кружок Гинзбурга собирался в Загородном парке на летней площадке. Туда приходили Александр Спижевой, Василий Лайкин, Михаил Страхов, Андрей Чичков, Владимир Сураев и многие другие. Большим спорщиком на собраниях был  Вася Лайкин, высокий крепкий парень, окончивший физфак куйбышевского университета. Он в конце диспута часто говорил, что надо пойти и спросить у   Солонина, где истина, тот  все знает. Андрей Чичков хотел активных действий и предлагал проводить так называемые оранжевые акции по типу польской Солидарности.  Так  родилась идея накормить булкой трехглавого дракона, а именно памятник борцам  революции, что угол Красноармейской и Чапаевской.  Три    металлических большевистских головы  с огромными открытыми ртами до сих пор  просят  у прохожих хлеба. Весельчаки регулярно засовывали булки в открытые глотки, а милиция их вынимала. Действие продолжалось бесконечно. Позже   туда стали совать пустые бутылки и прочий мусор.
                Падеж священного скота

   К концу марта 1990г. возникла необходимость в новом номере. С помощью мозгового штурма члены редакции стали прорабатывать общую концепцию.  Я высказался, что политика Горбачева слабеет с каждым месяцем и контрреформаторы готовятся к реваншу. Родилась  такая идея обложки:  в старом коммунистическом болоте плавают  Маркс, Ленин, Сталин с трубкой среди лягушек, пиявок и тины. Над ними на ветке висит Горбачев в аппаратном костюмчике. Он держится  из последних сил, но  дерево  надламывается.  Появилось и название : " Падеж священного скота". Обратная сторона обложки  пугала: кудрявый  мальчик Вовочка  играет в броневичок, на котором стоит Ильич   с вытянутой рукой, держащей  удавку.  Идеи воплотила Ирина Щетинина.
   Володя Воронов из Москвы прислал сенсационный  материал о кубинских наркотрафиках. Миша, как всегда, оказался на высоте со своей  убойной статьей "Холуй на постаменте":
     Более полувека наш славный город Самара носит чужое имя. Даже не имя, а фамилию Куйбышева. Мало уже осталось свидетелей того, как НКВД собирал подписи "сознательных граждан", угрожая наганом , теперь многие задаются вопросом: кто же такой был этот Куйбышев, что именно в честь него Самару лишили своего родного имени.
   Куйбышев не связан с Самарой ни рождением, ни годами учебы, однако, как утверждают, именно здесь он сложился как революционер. Вот мы и хотим рассмотреть некоторые моменты деятельности  Куйбышева в Самаре, опираясь на сведения и воспоминания старожилов.
   Валериан Куйбышев( он же Иосиф Адамчик) познакомился в г. Самаре с большевичкой Панной Стяжкиной, которая на определенное время стала его любовницей. Ведь  Куйбышев  несмотря на свою пучеглазость,  был весьма привлекателен для женщин. Когда же Стяжкина ему надоела( а может быть он ей), она нашла Воле( так уменьшительно звали Валериана) новую любовницу, которая оказалась стукачкой. На ее то квартире пьяный Воля  разболтал в постели все явочные адреса, указал, где находится печатный станок, и массу других подробностей. На следующий день стукачка- любовница донесла в полицию, и все самарские большевики были арестованы, кроме Куйбышева. Так как-то он, несмотря на сильное опьянение, своего- то адреса и не назвал.
 Но ему недолго довелось погулять на свободе. Он также был арестован, но отнюдь не за революционную деятельность, как утверждали большевистские историки. Его погубила все та же выпивка. Уж чего-чего, а выпить( а точнее напиться до крайней возможности) Воля Куйбышев умел. И вот на базаре, находившемся на Хлебной площади, Куйбышев напился пива и стал буянить.  Когда городовой попытался его  утихомирить, Воля , имевший недюжинную силу, схватил оглоблю и ударил городового по голове. Тут его схватили, свалили,  связали и отправили в околоток. За пробитую голову городового  Куйбышев и получил тюремный срок.
   Когда в Питере большевики устроили военный переворот, Куйбышев был уже на свободе и вновь находился у руля самарского комитета большевиков. Пришла телеграмма из Питера о том, что большевики взяли власть. Новая любовница Куйбышева, Евгения Коган попросила Волю зачитать эту телеграмму на собрании в цирке "Олимп". Воля стал отказываться:"Я не могу. Мы должны с Галактионовым идти пиво пить. Пусть зачитает Митрофанов". Коган ответила, что у Митрофанова после выпивки сел голос и кроме Куйбышева некому.
   После выступления Куйбышева стали голосовать и, поскольку большевиков набралось чуть больше, проголосовали за советскую  власть в нашем городе.
   Вот так Куйбышев "провозгласил советскую власть в Самаре". В годы Гражданской войны, в период наступления чехословацких войск Куйбышев  бежал из Самары. Бежал по крышам улицы Заводской( ныне Венцека)  с  очередной любовницей и партийной кассой. Его поймали на катере около Царева Кургана. Масленников дал указание его судить, но Воля попросил прощения и его простили.
   Он снова становится у руля. Вместе с Галактионовым Куйбышев устроил в Самаре голод, выполняя указания Ленина. Это была политика "разделяй и властвуй." Нужно было стравить крестьян и рабочих для чего крестьянам не давали возможности продавать хлеб, а рабочим говорили, что все крестьяне - кулаки, прячут хлеб, чтобы заморить пролетариат голодом.
   Когда же Куйбышев попал в Москву, в высшие эшелоны власти, он тут же объединился со сторонниками Сталина, решившими устранить Ленина из политической жизни, заточив его в Горках. Они выжали Ленина как лимон, и больше он был им не нужен. Но Ленин сам в этом и виноват. Ведь это он насаждал такие идеи, что для достижения цели все средства хороши. И вот, вооружившись идеями Ленина, Куйбышев, в числе других сталинцев, начал творить беззакония.
   По инициативе Куйбышева специально для Ленина газета "Правда" выпускалась в единственном экземпляре для того, чтобы первый сталинский Зэк не знал, как претворяются его прожекты в жизнь.
   С помощью всевозможных интриг против оппозиционеров, устраняя их от власти, Куйбышев стал членом Политбюро. В период насильственной коллективизации Валериан был инициатором продажи хлеба за границу, в то время как в самых хлебных районах страны свирепствовал голод.
   Куйбышев явился автором- разработчиком теории обострения классовой борьбы, идею которой подкинул ему Сталин. За это Куйбышева заклеймил Бухарин. Куйбышев во всем потакал Сталину, всегда беспрекословно выполнял его волю. Любые желания "хозяина" были для Куйбышева - закон.
   На совести Куйбышева- тысячи жертв голода в Самаре и десять миллионов жертв голода 1932-33гг. Сталинский палач Куйбышев превратился в последние годы жизни в хронического алкоголика. Когда Сталину сказали, что Куйбышев пьет, Сталин ответил:" Пьет и пусть пьет. Скорее сдохнет". Такой ответ вождя вполне  соответствовал с шакальими законами большевизма, где не было ни друзей, ни соратников, а существовали лишь временные группировки, в основе которых лежала личная выгода.
   Итак, теперь вы знаете, что  представлял собой Куйбышев. В довершение хочу сказать, что за все эти его деяния имя Куйбышева было присвоено почти пятидесяти населенным пунктам ( и среди них десяти городам). В нашем же городе имя Куйбышева носят главная улица, главная площадь,  9-й ГПЗ, Педагогический и Политехнический институты, железная дорога. Ему поставлено два памятника и собираются открыть музей. Достоин ли Куйбышев таких  почестей. Нет!!! ...
   Когда Миша читал  эту статью, члены редакции затаили дыхание, потом Володя Сураев  помолчав, сказал:"Настоящий динамит. Журнал "Самара" Черкасова нам не конкурент!" Я подготовил полемический материал под названием "Экономический разум":
   Есть что-то такое в мире перед чем мы все чувствуем свою беспомощность. Кто из нас не ощущал себя морской свинкой в огромном виварии, над которой некто невидимый творит свой непонятный  эксперимент. Одни говорят, что над людьми стоит Бог, другие - объективные законы материального мира.
   Мы знаем много форм существования материи, наиболее сложная из них - социальная. Однако в последнее время все яснее становится, что есть еще одна форма материи - экономическая. На нее тоже распространяются  диалектические законы. Она объективна и независима от человеческого сознания.
   Социальная материя породила человеческий разум. Экономическая в свою очередь- разум  экономический.  Он зародился где-то в самых глубинах  рыночных отношений. Экономический разум - это рыночная целесообразность, сложнейшая внутренняя  структура, связывающая такие звенья как  производство, сбыт, спрос, сплетенные воедино стоимостные  отношения.
   Экономический разум стал реальностью после Второй мировой войны, когда сложилось могучее мировое сообщество с широчайшей интеграцией и  обобществлением капиталов.  НТР, роботизация, компьютеризация, а также внедрение в производство искусственного интеллекта, генной инженерии вывело человечество на качественно новый уровень. Экономическая материя стала диктовать свои условия жизни. Диалектической противоположностью экономического разума цивилизованных стран явилась тупоголовая государственная  монополия в лице социализма...
 Читателей ждали  уникальные воспоминания о службе  в Восточной Германии, которые написал  специально для "Кредо" мой  недавно  дембельнувшийся сосед:
Мох рос лишь на крышах тех домов, где проживали советские. Немцы обходили их стороной, как будто там поселилась чума. Для них то и была чума- контингент советских войск в ГДР. Танковая часть стояла в городе Бад Лангензальце.  Еще русских можно было отличить по горам гниющей листвы около границы военной зоны. Они привезли с собой  на немецкую землю запах  кирзовых сапог, матершину и нелепое для Германии состояние постоянного подворовывания всего, что плохо  лежит, включая розы с клумб по ночам, уголь для печей, консервы, овощи, сигареты.
   Советские жены по утрам собирались на кухне, курили, пили кофе со взбитыми сливками и тертым шоколадом и обсуждали, кто куда пойдет за  покупками. Тут же рисовали на кусочках бумаги предметы, которые они хотели приобрести в магазинах: бюстгальтеры, чулки и разбегались.
   Жизнь начиналась вечером, когда мужья возвращались с работы.  В одной из комнат накрывали на стол, откупоривали спиртное и гудели. Первую рюмку  пили за русских в ГДР, потом за тех, кто в море, на границе и в венерической больнице. Позже, как всегда стоя,  за баб-с. Затем вспоминали смешные истории: политрук части напился, пришел домой, схватило живот. Рванулся в туалет, но дверь снаружи была закрыта на защелку. Он подумал, что там жена заперлась изнутри. Побив кулаком в дверь,  вояка  пошел в ванную и накакал, затем лег спать.
    Тут пришла домой жена, заглянула в ванную и увидела сюрприз. Она взяла фуражку, все сложила в нее и тоже легла спать. Утром муж проснулся, оделся. Не подрав глаза с похмелья, надел фуражку.  Дерьмо приземлилось на его лысину, как вертолет на советский аэродром. Он бросился к спящей жене и измазал ее физиономию тем, что было в фуражке.  Что произошло в дальнейшем - не известно, но шум был настолько страшен, что приехал патруль.  Дело замять не удалось, и майор после развода  служил в Кзыл- Орде.
  Вспомнился другой случай, когда один лейтенант напился и храбро выкрал немецкий флаг, гордо реявший над городом, которым он мыл полы в квартире и кричал: " Фрицы, я вам сделаю Сталинград". Когда буян уснул, жена выстирала флаг и  повесила  на балкон сушиться.  В двадцать четыре часа  чета  оказалась за Уралом. За бедолагу снова выпили.
   Когда алкоголь дал о себе знать, компания приступила к выяснению отношений. Вот и сегодня Боря опять прицепился к жене: " Ты почему одела такую короткую юбку?" " Да у тебя самого ширина расстегивается при виде бабы",- парировала суженая. "Дура!" - зарычал солдафон. " От такого и  слышу",- ответила  супруга. Вот в голову  лейтенанта  полетела новая австрийская босоножка на тонкой шпильке.  Хотя голова офицера была непробиваемой, как броня советского танка, но  кровь все-таки потекла. Он бросился в туалет. За ним поспешила Люда, жена сослуживца. Муж ее был в командировке в Гере. Боря туалет не закрывал и , не заметив Люду, стал писать. Тут  он с удивился , что жидкость не стекает в унитаз.  Ссаку ловила губами Людка. Затем   бабеха и вовсе распоясалась, начав изображать из себя  флейтистку.
   В это время  старший лейтенант Серега начал звучно рыгать в  коридоре, будто задыхающийся бегемот. Татарка Фатима глотала водку из горла. Наталья, обняв ее, плакала пьяными слезами, сама не зная о чем. Потом они все вместе кидались репчатым луком и  подбили глаз Маринке. На это обиделся ее муж прапорщик. Однако скоро он стал невменяем и в целях предосторожности кем-то был выведен  на улицу и там забыт. Он рисковал, ведь где-то в темноте, как занюханная гиена с болтающимися у пупка сиськами,  шлялась  двенадцатая дочь чабана- ударника Бибигуль. Она надеялась изнасиловать очередную жертву  и получить отступные в валюте.
   Вернемся однако в дом. Прапорщик Федоров, чувствуя, что перебрал,  вытащил, как обычно,  полицейские наручники  и пристегнулся ими к жене. Тут зашел патрульный выпить водочки, показывая женам блестящий черный пистолет. Он  же, удаляясь, напомнил, что в обед  возложение цветов  к памятнику Советскому воину, но его никто не слышал.
     Гулянка шла удачно, как вагонетка по рельсам. Тут Мичиган перешел на шепот и таинственным голосом   сообщил, что  наступало его время. Он вылез из шкафа, где его спрятала хозяйка квартиры и стал трахать пьяных баб  под оркестр беспробудного храпа кобелей в погонах.
    Макет снова подготовила Ирина Воеводина, а оформил его художник под псевдонимом Планктонов.  Печатную базу предложил издатель московского журнала "Контур" Игорь Галканов. Володя Воронов отвез ему макет. Вскоре тираж  был напечатан и я со Стасом Теном съездил за ним.  В Самаре многие демократы и простые жители уже ждали этот новый номер. Когда Планктонов увидел его, чуть не упал в обморок.   На всех авторских экземплярах он собственноручно закрасил аппаратчика на ветке черной тушью и  в таком виде решился продавать. Авдеев  не боялся ничего и снова устроил аукцион на книжном рынке, так называемой туче.  Миша  стал популярным поэтом и к нему потянулись ученики, среди которых назову Дмитрия  Сивиркина и Володю Клименко.  Михаил   в домашних условиях читал просветительские лекции о том, что такое основы  стихосложения, чем отличается ямб от хорея  или амфибрахия, что такое символ и образ в литературе, какие направления существуют в современной поэзии. Ученики  внимали, затаив дыхание и записывали мудрые мысли великого  литературоведа.  Много лет спустя я слышал, как Владимир Клименко говорил со сцены, мол я ученик, который превзошел своего учителя.  Странно все это.  Разве  может человек сам себя оценивать и хвалить?  Почему-то именно  стихи Михаила Авдеева у меня ложились на музыку и именно их читают  ученики в школах, когда речь идет о самарской   лирике. Давайте вместе прислушаемся:
"На бывшей Панской"   
На бывшей Панской в Самаре
Был дом посреди двора.
Там голуби ворковали
Под застрехами с утра.

Там Лещенко и Вертинский
Звучали из всех окон,
Слетая с тертых пластинок
В небесное высоко.

Под сказки бабулек старых
Дремали коты и псы,
И пела чья-то гитара
В полуночные часы.

А тетя Маша в подвале
Молилась за всех навзрыд:
"Полдома уже сломали,
Полдома еще стоит".

Полдома еще все помнит,
Полдома уже мертво,
И нет уже больше комнат,
Где детство мое прошло.

А тетя Маша в подвале
Молилась за всех навзрыд:
Иконы не помогали,
Богом что -ли наш дом забыт?


                Время странных встреч


   Весна 1990 г началась  рано,  еще в феврале. Быстро таял снег, повсюду образовывались огромные лужи, так что многие ходили  в резиновых сапогах. Всякая иная обувь тут же промокала. Эта слякоть запомнилась особенно потому, что мне приходилось  почти каждый день торговать журналами "Кредо" то на птичьем рынке, то возле ЦУМа Самара. Рядом со мной всегда стояли Георгий Евдокимов и Андрей Жеглов с пачками своей литературы. Евдокимов шутил, что наша политическая борьба сначала растопила снег, а потом войдет в сердца и умы горожан, породив новую оттепель.
     Помню как то в начале марта я встретил  социал-демократа  Михаила Страхова  на площади Куйбышева, и мы зашли в сквер угол Галактионовской и Вилоновской, в народе называвшийся" Штаты".  Там нашли скамейку и долго сидели, беседуя о перспективах  демократического движения в России. Страхов полагал, что Горбачев долго не выдержит натиска номенклатуры и скатится к авторитаризму, а тогда прольется кровь.  Я спорил, утверждая, что  дух народного предпринимательства уже вырвался на свободу и назад его не загнать даже танками, скорее всего развалится СССР под натиском центробежных сил местных элит. Пока мы беседовали, снег настолько растаял, что ноги стали проваливаться в раскисшую жижу. "Вот видишь,-  сказал я,- естественный ход природы ничем не остановить. Тоже произойдет и с СССР". Никогда из нас  не думал, что центральный сквер всего за каких-то два часа может превратиться в настоящее озеро.
   Номенклатурное болото, окружавшее нас, становилось все более зловонным и пузырящимся старыми представлениями.  Как-то  зашел в  корпус политехнического института, что  на Первомайской, где должен был встретить Ирину Воеводину после лекций. Стоял в коридоре напротив аудитории. Вспоминалось, как я сам здесь работал целых четыре года, как проводил семинары, на которых вставали острые вопросы о культе личности, о левых и правых уклонах в ВКП(б). Студентам было многое интересно, они задавали десятки вопросов. Всех интересовало количество жертв сталинизма: одни утверждали, что их были сотни, другие спорили, мол, тысячи. Встал студент из Чечни и заявил, что только в их ауле НКВДэшники сожгли более 1500 крестьян- женщин, детей, стариков, а его бабка уцелела, но до сих пор на спине следы от ожогов.  Один студент принес книгу "Воспоминания о былом" о зверствах Берии. Тот любил во время пыток партработников пить сухое вино и закусывать апельсинами. Если арестованный признавался, что он агент семи разведок, то ему тоже давали апельсин. Вспомнилось как по этим коридорам ходил  на лекции мой дед профессор истории К.Я. Наякшин. Неоднократно  сам слушал его выступления по поводу Октябрьской революции, о Брестском мире и НЭПе.  Дед читал хорошо, четко излагал мысль, но при этом всегда оставался скованным и нервным.  Такая зажатость сильно отличалась от лекций  университетских профессоров таких как Молевич, Овчинников, Арончик, Конев, Козенко. Они умели пошутить, поиграть словами. Мой дед всегда говорил с каменным лицом, взвешивая каждое слово. Я его спросил, почему он так  ограничивает себя, ведь это просто студенты, которые мало что понимают и ничего не знают. Кузьма Яковлевич объяснил, что все события, о которых он говорил прошли через душу, сердце и судьбу. Кроме того ему стыдно называть  великих политиков Каменева и Зиновьева  проститутками, а Троцкого - предателем, ведь это чистая ложь. Однако против позиции  Коммунистической партии дед не мог. Вспомнилось также, что именно в политехе, когда дед спускался в столовую по железным ступеням, его кто- то толкнул. Восьмидесяти двух летний профессор скатился головой по лестнице и без сознания   был доставлен в обкомовскую больницу, что  находилась на улице Чапаевской в дореволюционном особняке. Я приходил  к нему в палату. Рядом с ним лежал главный режиссер Куйбышевского драмтеатра Петр Львович Монастырский. Все дни они проводили в политических диспутах и обсуждали роль личности в истории и культуре. Дед представил меня как барда, и Петр Львович попросил  что-нибудь исполнить. Я сбегал домой за гитарой, а потом провел небольшой импровизированный концерт. Монастырский сказал, что мои остро -социальные песни интересны, но слишком острые для сегодняшнего дня.  Он напомнил, что для театра  уже работает выдающийся композитор Марк Левянт и лишних людей там не  надо. Дед  стал спорить, что нельзя отвергать молодежь, пусть будут разные, всякие,  мир должен сиять разными красками, а не пугать всех одними и теми же  фамилиями.
    Неожиданно мои воспоминания прервали дикие  женские крики. Эта была пожилая доцентша, которую мой дед  как заведующий кафедрой истории КПСС притащил на свою кафедру с Западной Украины. Дамочка, выпучив глаза, орала, что я - террорист, пришел губить живые души советских студентов-комсомольцев. Она утверждала, что я - агент ЦРУ и Павлик Морозов  в одном лице, предавший собственного дедушку-большевика. Затем  эта женщина вызвала милицию.  Приехали оперативники, которые спрашивали, что я тут делаю.  После короткого спокойного разговора они ушли, пожав плечами, объяснив  рьяной защитнице советской власти, что корпус  политеха не является режимным объектом. Один из милиционеров в пол голоса сказал, мол,  читаем ваш журнал, и нам  он нравится, а что касается странных преподавателей, то от их лекций мухи мрут.
  Случались и другие встречи.  Коллега Ирины Воеводиной по кафедре научного коммунизма пригласила членов редакции "Кредо" для дискуссии в Сызрань. Поехали мы с Авдеевым вдвоем. В электричке Миша спрашивал напряженным голосом, мол, а нас не побьют там, ведь по сравнению с Самарой, это провинция.  Я успокаивал товарища:" Не будем перегибать палку, не поливай грязью Ильича, почитаем стихи, и   все получится, главное, чтобы журналы раскупили". Номеров мы взяли целую спортивную сумку, которую Михаил тащил в своих огромных руках с очевидным удовольствием.  Так, наверное, вынашивает долгожданное дитя мамаша бальзаковского возраста. Приняли нас чудесно по высшему разряду, устроили небольшой банкет, даже с шампанским и деликатесами.  Мы были ошарашены таким приемом. На встречу собралась элита города.  До меня дошло, что нас приняли за столичных эмиссаров, которые сообщают провинциалам о генеральной линии партии. Какой-то чиновник все время вопрошал, мол, что теперь портреты и бюсты Ленина вообще убирать из кабинетов, раз это такой душегуб оказался?  Встречу записывали на аппаратуру для местного радио. Все журналы, конечно, сразу же раскупили.  Всю спортивную сумку нам заполнили  вином и продуктами, так что обратная дорога  оказалась  быстрой  и  восхитительной. Осушая очередной стакан красненького, Авдеев вдруг спросил:" Послушай, Андрей, а не похожи ли мы на Хлестакова из "Ревизора?" Я ответил, что немая сцена будет у всей страны, когда объявят о развале СССР.
   В начале лета 1990г. я, Ирина Воеводина и Михаил Авдеев ходили вечером на  Потапова. Там располагался  корпус университета, где мы встречались как члены редакции журнала "Кредо" со студентами  филфака. Произошел  достаточно бурный диспут, который закончился поздним вечером.  Миша блистательно читал перед слушателями
Это знаки зодиака
На померкших образах,
Это - слезы Пастернака
У России на глазах,
Это белой ночи тени
На уснувших островах,
Это призраки видений
И молитва на устах
х х х
Только черные зарницы
Щурят черные глаза.
Привидений вереницы
И глухие голоса
Черной ночи раздаются,
Будто траурный хорал,
И потоки грусти льются
Как шампанское бокал.
х х х
   Отчего так мало музыки...
       О. Мандельштам. 1911г.
Напророчил Всевышний
Звук стихов Мандельштама.
Очень многие пишут.
Только музыки мало.

То есть музыки много,
Но услышит не каждый
Эту музыку Бога-
Ту, которую жажду,

Ту, что жадно внимали
Блок, Ахматова, Тютчев.
Что-то музыки мало.
Вьются черные тучи.
      21.10.1983г.
  Девочки с факультета невест млели при виде такой поэтической глыбы, а Михаил Петрович взахлеб рассказывал о своем любимом городе Санкт-Петербурге, о встречах с Борисом Гребенщиковым и другими лидерами Камчатки.
     Обратно мы решили идти на трамвайную остановку по почти неосвещенной асфальтовой дороге, которая  пробивалась среди одноэтажных домишек, называвшихся почему-то звучным словом Город-сад. Покосившиеся заборы из деревянных кольев чем то напоминали клыки и кости  динозавров. В народе это место окрестили как Курмыши. И вот мы около 12 ночи двигались  по этому рискованному маршруту.
    Вдруг из-за поворота  нам навстречу вышла здоровенная фигура. Человек приблизился и хриплым баритоном спросил:"Это вы редакция журнала"Кредо"? Авдеев от ужаса чуть не упал в обморок. Его тонкая лирическая  натура смекнула, что могут начать бить. Ирина не растерялась и бодрым голосом ответила:"Да-да, а в чем дело? Вы хотите быть нашим распространителем?" Могучий  парень строго ответил, что он самарский писатель Олег Айдаров и хочет предложить для нового номера свой рассказ. Миша успокоился, заметно повеселел и сказал, что надо посмотреть и проанализировать. Айдаров вытащил из кармана листок. Мы подошли к  фонарю, и парень  стал читать что-то из жизни животных, вернее котов. Автор подметил, что эти усатые, хвостатые громко мяучат, шипят друг на друга, показывают когти, но редко по настоящему дерутся между собой. В человеческом обществе все иначе. Люди хоть и не имеют острых когтей и длинных зубов, но чаще загрызают друг друга насмерть. Рассказ нам понравился своей простотой и жесткостью. Однако самарский писатель заметил, что хочет работать за гонорар, минимум в 10 рублей. Мы ответили, что готовы давать только  авторские экземпляры. Так состоялось  наше первое знакомство с этим творческим человеком. 


               
                Комитет "Самара"

   В это время в городе  полным ходом шла  кампания по возвращению старого названия Самара вместо  Куйбышева.  Возник специальный комитет, занимавшийся пропагандой этого мероприятия. В  холле библиотеки политической книги лежал толстый талмуд, в который  все желающие записывали свои мнения на этот счет. Коммунисты приходили целыми командами, где высказывались однозначно: " Купеческая Самара - грязный вонючий заштатный городишко, в котором было три улицы и  200 хулиганов-горчишников. Там гуляли пьяные мукомолы и торгаши вместе с вороватыми чинушами". Историю Самары реально никто не знал. Все начиналось и заканчивалось Лениным и большевистским революционным движением. . Некоторые мусульмане писали, что Куй Быш Лаам  в переводе с восточных языков означает город благоденствия, правда Самара означает красивая. Неизвестно, что лучше. Находились такие, кто говорил, мол какая разница, пусть хоть горшком назовут, лишь  бы зарплату платили, да АЭС не построили.
   В этих условиях Миша Авдеев написал потрясающую статью о том как ели и пили  в нашем городе до революции.  Факты буквально сшибали с ног. Позже материал перепечатали  местные газеты. У горожан текли слюнки  по ушедшей пище, выпивке  и жизни.
     Русский культурный центр, что возглавляла Галина Николаевна Рассохина, проводил пикеты в поддержку переименования.  Мы с  Михаилом тоже принимали в этом участие и конечно продавали свои журналы. Миша декламировал, пронзая публику эмоциями и своими строками:
Имя города -Самара
И иначе быть не может!
Бред марксистского пожара
Мою душу не изгложет.

Имя города не шапка,
Что меняют на другую.
Мне утерянного жалко
И поэтому тоскую,

 И поэтому не спится
Мне в Самаре на рассвете.
Имя города как птица,
Что парит во мгле столетий.
  Я брал гитару и продолжал импровизированный концерт на его стихи:
 От тюрьмы, где Воля Куйбышев,
Отбывал свой срок положенный,
До Ильинки, где для публики
Выбор был всего задешево,

Прогуляюсь по вечернему
Центру  старому самарскому,
Чтоб сказать всему прошедшему,
Помолившись: "  Благодарствую".

И Самара руками стареньких улиц
Обнимет за плечи меня.

У Ильи поставлю свечечку
За Самару по традиции,
И домой пойду повечеру
К  Пантелеймону- целителю.

Кто ограблен, кто оправданный,
Кто с икорочки икал,
Кто  пшеничкою отравленный
В год голодный торговал.

Вспомню все, что было с жалостью
В незапамятном году -
Не пойду по Шихобаловской,
По Сокольничьей пойду.

 И Самара руками стареньких улиц
Обнимет  за плечи меня.
  Здесь необходимо  отметить, что Ильинкой называли сельскохозяйственный рынок( угол Красноармейской и Арцибушевской).  Нынешняя улица Ленинская раньше называлась Шихобаловской, до этого Сокольничьей.  Антон Николаевич Шихобалов являлся богатым купцом и меценатом, но был замешан в коррупционном деле , когда во время закупки зерна для голодающих   Поволжья  была приобретена, отравленная куколем пшеница  на 7 миллионов царских рублей.  Церковь Пантелеймона - целителя  находилась  на Полевой угол Садовой и являлась больничным храмом  лечебницы имени Пирогова. Воля Куйбышев сидел в тюрьме "Кресты", сейчас это общежитие мединститута угол Арцибушевской и Полевой.  Несколько поэтических строк, а сколько в них самарской старины и самого духа купеческого города, который назывался русским Чикаго по темпам  промышленного роста.
    В конце апреля мне позвонили из Питера. Слух о нашем журнале "Кредо" дошел и в северную столицу. Представитель  самиздатовского движения заказал 200 экземпляров. Стал вопрос: Кто туда отвезет? Мишин приятель, Игорь, большой и сильный, повез  журнал на берега Невы. Их там быстро реализовали, а деньги вернули копейка в копейку. Такая четкость и честность сейчас бы многих удивила, но такое было время и такие люди. В ельцинский период они оказались белыми воронами, а на их место пришли хапуги и отморозки: кто из тюрьмы, кто из деревни, кто из спецслужб.
    Журнал "Кредо" стал настолько популярен, что к нам  обращались   кандидаты в депутаты различных уровней за поддержкой. Так сотрудник милиции Евгений Лаверычев встретился с членами редакции и попросил составить  программу, а также тексты листовок, с которыми он  пойдет на выборы. Парень показался энергичным и деловым. Мы конечно  пошли ему на встречу и даже расклеивали агитационную  информацию. На листовках был дан мой телефон и я рассказывал интересующимся о взглядах кандидата. За милиционера хотели голосовать многие. Мы также готовили и расклеивали листовки в  поддержку кандидата директора библиотеки политкниги Людмилы Кузьминой. Ее противником  являлся человек по фамилии Довбыш. На антилистовках большими буквами было написано:"Ты всех задолбишь".  В ходе горячей рекламной кампании мне  постоянно  звонили избиратели, но в этом случае многие ругались, мол бабу нам во власть не надо.  Мужик, он и в Африке мужик. Самый плохой мужик  всегда лучше самой умной дамы. Нам  Кузькиной матери не надо, ее уже Хрущев показывал, хватит!"  Я мужественно принимал на себя удар  сталинистов и недоброжелателей. Авдеев с вывихнутой ногой самоотверженно клеил и клеил в самых глубоких и страшных курмышах, куда  не всегда решался заходить даже почтальон. В моих глазах рослый Миша становился все выше и выше . Однажды был такой курьезный случай. В темном закоулке, возможно в Песчаном переулке на Авдеева пошел полуголый  мужик с топором, мол, чо тут трешься, воровать собрался иль по нужде?  Миша объяснял гордо , что времена сейчас избирательные, надо за Кузьмину идти. "Она шо, тебе любовница?"-грозно зарычал мужик. " Да, нет,  кандидат в депутаты",- парировал наш  расклейщик.  Полуголый  с  топором ответил:" Вот я за свою бабу могу порубать, а ты только клеишь. Иди с Богом. Не возьму греха на душу". Так Куйбышев  шел по пути  гласности и перестройки, хотя такие нравы  здесь царят до сих пор. 
  Май 1990г. нам запомнился необычной погодой.  На день Победы  втроем  поехали ко мне на дачу на 8 просеку, взяли с собой ньюфаундленда по кличке Бони. Она участвовала во многих неформальных мероприятиях включая выступления на Ленинградской. Погода  стояла  жаркая, солнечная, поэтому оделись легко. Вечер провели с песнями, стихами, шашлыками  под горячий чай. Алкоголя не взяли вовсе в традициях горбачевского  сухого закона. Утром нас разбудили крики Авдеева. Я  испугался: не провалился ли  поэт в погреб?  Оказалось, что за ночь выпало до 10 см снега, который к тому же вовсе не собирался таять. Более того, дул такой холодный северный ветер, что казалось весна  сбежала как школьница с урока. Повезло, сосед довез домой на машине. К  часу дня снег испарился, опять началась жара, и мы торговали журналом на площади Куйбышева, счастливо греясь под солнечными лучами.

                Саратовские страдания

  В  начале лета 1990г. нас пригласили в Саратов. Там с 16  по 17 июня   проходил форум демократических сил. От Самары поехали Георгий Евдокимов, диссидент Владислав Бебко, Ирина Воеводина, Михаил Авдеев и я. Город потряс нас чистотой,  пешеходной зоной  в центре города,  дешевыми  оливками в пол-литровых банках и копченой рыбной колбасой. Перед собранием мы продавали свой журнал на центральной улице, приводя в испуг  обывателей, которые никогда не видели самиздата, а тут такое. "Кредо" рвали из рук, чуть ли не создавая очередь как за дефицитными колготками. Миша снова  декламировал свои ударные стихи:
Зеленой жижей ленинских мозгов
Вы всю страну подонки отравили,
Вы свет надежды русской загасили
Подошвами чекистских сапогов...
   Слегка смягчая непримиримость Авдеева, я пел  под гитару  на  его же стихи:
Этот звук моих дворов
Удивительно вечерний .
Перекрестие миров,
Не имеющих значенья.

Возвращение назад
По снежку печали ранней
В разоренный вертоград
Заревых воспоминаний.

Этот чистый белый  снег  до меня
Падал целые тысячи лет,
Но вот наступил счастливейший миг-
Я на нем оставляю свой след.

Этот снег меня проводит,
Заметет мои следы.
Этот след душе угоден
Для печали и мольбы.

А душа молиться будет,
И печалиться за всех
Пока сердце не остудит
Этот  чистый белый снег.

Этот чистый белый снег до меня...
  Ночевали мы у одного из руководителей саратовского  демдвижения  господина Захарова. Это - истинно русский деловой человек, предприниматель от Бога и настоящий хозяин. Все у него было отлажено и добротно. Во дворе он держал теплицу   с декоративными экзотическими цветами на продажу, имелась пасека. Многое он делал собственными руками  при полной поддержке жены.  Их семьей можно было только любоваться. Георгий Евдокимов, член редакции журнала "Самара", считая себя художником, решил  нарисовать карандашом портрет сына хозяина, милого  кудрявого длинноволосого мальчика.  Всю ночь Георгий работал, а показал  творение   своих рук только перед отъездом.  Сцена была как в "Ревизоре". Захаров ахнул, мол неужели  все так ужасно? Мы сказали, что не надо обижаться,  художник  рисует как умеет, главное от сердца.
         Для будущего номера по горячим следам   я набросал небольшой очерк:
    Два города на Волге: Саратов и Самара. Вроде соседи, а судьба у них разная. Самару  осквернили гнусным названием Куйбышев, а Саратов уцелел. У Саратова на гербе три осетра, только  там они, бедные, и остались. А у Самары - козел, а уж их-то, козлов, нынче хоть пруд пруди. Большевистским властям Самары не повезло. 1988г. пошатнул их коммунистическую твердость. Сотни тысяч людей на площади - это вам не баран чихнул, даже памятник Валерьяну чуть со страху с постамента не свалился.
  В Саратове наоборот: тишь да гладь, да партийная благодать. Вот они, коммунисты, и расцвели как синяки при мордобое. Заседание конференции демократических сил Поволжья проходило на ул. Революционной,д.45 , в небольшом старинном русском особнячке. Около входа дежурили сотрудники компетентных органов. Из своей "Волги" они фотографировали каждого входящего и выходящего. Когда бравые ребята уехали, на этом месте осталась огромная лужа бензина. Это был настоящий подарок конторы  демократам. Только благодаря бдительности дежурных Народного фронта взрыв не состоялся. " Да это еще мелочь из того, что они у нас творят",- сказал А.С. Захаров, один из организаторов конференции. Далее он отметил, что заявляют представители органов власти:" Я депутат горсовета, а милиционер отвечает, мол пошел вон. " Аппаратчики кричали в лицо:" Мы тебе сделаем депутатство, такую конституцию покажем!" А ведь это были не только слова. 1 мая бюрократы бросили на демократическую колонну вооруженных до зубов курсантов. Те жестоко избили Проскурякова Владимира. Ему на помощь бросился  депутат Ермошин. Один из курсантов, избивавший ногами Проскурякова,  повернулся к Ермошину и спросил:"Тебе тоже ввалить?" На что тот ответил:" Вы не имеете права, у нас депутатская неприкосновенность!" "Это прекрасно",- ответил курсант, а затем взял Ермошина за плечи и изо всех сил нанес удар головой  в нос.
    Чему удивляться. Все эти защитнички коммунистического режима совсем недавно проходили курсы повышения квалификации во время вторжения в Баку. Действительно, обстановка в городе напряженная. Ситуация чревата опасными осложнениями, потому что  рабочие еще не проснулись, а интеллигенция насмерть запугана и дальше кухонных разговоров дело не пошло. Узкая кучка демократов не  способна хотя бы минимально контролировать ситуацию.
   Милиция творит все, что захочет. Управы на нее нет. Нет, с преступностью она не борется.  Она давит демократов. А.С. Захарову кто-то ночью разбил палкой машину. Несмотря на депутатский запрос, МВД заводить дело отказалось. Но есть факты и пострашнее. У одного из лидеров демократического движения зверски была убита дочь. Преступление совершили сынки отцов города, как их называют "мажоры". Несмотря на доказанность вины, они находятся на свободе, прикрываясь справками из психушки.
   Здание, где проходила конференция, дружинники охраняли днем и ночью. Демократический форум рассматривал вопрос о создании единого Поволжского информационного центра. Был поднят вопрос об образовании единой независимой республики Поволжья. Форум принял резолюции "В поддержку Б.Н. Ельцина", "В поддержку Т.Х. Гдляна и Н.В. Иванова". Форум выразил солидарность с народами Прибалтики и Грузии в их стремлении к созданию независимых государств.
   Но многие важные вопросы потонули в столкновении амбиций и самоутверждения. "ДСовцы" требовали решительных мер, "ЭСДЭки" желали компромиссов с КПСС, Л.Г. Убожко, как всегда, костерил дедушку Ленина. Все это немножко напоминало детские игры.  Но ведь, сограждане, нельзя забывать, что там за окном фашиствующие коммунисты шутить не намерены. Кстати, в день приезда делегаций  кто-то  отключил электроэнергию от этого уютного особнячка на ул. Революционной,д.45.
   Саратов - красивый город, и пешеходная зона- лучше, чем московский Арбат, и старые дома там реставрируются, и церкви блестят куполами, и хлеб там душистый, настоящий. Но это благополучие - внешнее, жителей ожидают тяжелые   испытания, потому что большевизм там прохаживается по улицам с длинной милицейской дубинкой, а палачи- НКВДэшники гордо ходят со значком "Почетный чекист".
     Мишины политические стихи понравились многим, но особый восторг они вызвали у старого диссидента  Льва Григорьевича Убожко, проживавшего в  Москве. Он предложил Авдееву стать представителем недавно созданной Консервативной партии.
  Когда вернулись в Куйбышев, то из достоверных источников получили информацию,  что против  членов редакции "Кредо" готовятся репрессии, так как это издание слишком громко себя заявило. Встал вопрос, как продавать остатки тиража во вновь сложившихся обстоятельствах?  В это время распространителей  журнала "Самара" Георгия Евдокимова и Андрея Жеглова уже  арестовывали с помощью группы захвата.  Я придумал крышу для торговли. Мы   начали   за столиком  в людных местах собирать подписи в поддержку Ельцина, который пользовался в то время огромным авторитетом. Милиция боялась  к нам даже близко подойти.  Попутно мы продавали свой журнал.  На белых листах самарцы ставили свои подписи и восторженно писали :" За, Вас, Борис Николаевич!!! Мужества Вам в победе и дальнейшей борьбе. Единственная последняя надежда на Вас. Надеемся на Вас! Верим в Вас! Удачи Вам!  Успехов во всех делах на благо России. Дай Бог Вам здоровья, терпенья. Ты прав. Поздравляем! Рады! Надеемся! Борис Николаевич! Вся Самара с вами! Терпенья и больше мужества... Наиболее выгодная   коммерческая  точка  находилась на железнодорожном вокзале.  Работник   управления этого ведомства Игорь Белкин  дал нам разрешение на торговлю полиграфической продукцией  как  своей так и нашей.  Никто не был в накладе. Там же киоск звукозаписи держал Леонид Якутович, который пускал по  динамикам мои песни,  тем самым помогая распространять журнал. Тираж быстро таял, и мы начали готовить новый номер.

                Россия: зову живых

   В конце июня 1990г. мы сразу получили два новых  номера  журнала "Кредо" из Литвы. Это оказалось   чрезвычайно кстати, так как интерес к нашему детищу в городе все рос, а старых экземпляров почти не оставалось.  Один из номеров назывался "Россия: зову живых".  На обложке улыбался Ельцин, которого нарисовала Ирина Щетинина. Однако оптимизма в содержании было мало. Начиналось издание с откровений монархиста. Интервью нам дал студент ленинградского университета литературного факультета  Константин Кузнецов. Мы познакомились с ним еще в 1988 г. во время антимуравьевского митинга, а потом парень уехал учиться в северную столицу, где лекции читал сам Лев Гумилев. Кузнецов сказал, что он ассоциирует себя с пыреем, а потому от его взглядов никому не сладко. Он подверг убийственной критике нарождающееся демократическое движение как в Куйбышеве, так и в Питере. Вся надежда у студента была только на монархию и возвращение цивилизованных интеллектуальных русских эмигрантов.  Костя  говорил:"
     Я,  убежденный монархист,   часто прихожу  в церковь  святого Петра и Павла, что в Санкт-Петербурге.  Тишину православного храма нарушают  лишь суетливые туристы. Долго  стою  около могилы царей.  "Здесь  кончилась Россия"! - говорю я себе.
  Русский народ знает лишь   две формы  существования: абсолютную монархию или  абсолютную анархию, которая вскоре все равно  переходит в первую форму, прямо как детская игрушка Ванька- встанька. Это  связано с глубокими историческими, психологическими и культурными традициями, заложенными в русских.  Лишь при очень тонком и умелом управлении фрегатом русской государственности можно пройти рифы анархии и стихийных "быдляческих" бунтов. Это путь  абсолютной монархии на основе натурального хозяйства  к самодержавию на базе рынка, а затем к рыночно -демократической структуре с  сохранением царской семьи как одного из величайших символов русского народа.
   К сожалению, у руля не всегда оказывались талантливые капитаны. Русская буржуазия попыталась перепрыгнуть через целую стадию и превратить Россию в  Америку, заставив рыночной стихией и демократией русского мужика работать. Это привело к чудовищному стихийному взрыву, анархии, которыми воспользовалась большевистская партия. Но, ленинцы, придя к власти, побросавшись из стороны в сторону, вынуждены были вернуться все к той же  самодержавной идее, но только  искаженной марксистской идеологией. Они даже ввели в деревне второе крепостное право большевиков -ВКПб. Марксистская монархия стала буквально пародией  на истинно русское самодержавие. Здесь и почитание святых мощей сушеной мумии вождя и дальние крестовые походы как в Ливонию, так и на Восток( Афганистан). Истинного патриота приводит в тошноту коммунистическая практика, когда русским царем становится хачек или неграмотный малоросток с кукурузой в руке, а то и бровастый лопотун...
   Самодержавная идея, порой в извращенном виде, жива в русских и должна быть возвращена в лоно православия. К этим мыслям я пришел после многих испытаний и переживаний. Я вдосталь, до тошноты насмотрелся на так называемых демократов, причем я захватил начало демократизации в провинции, где убогость и наносность этих процессов была наиболее обнажена...  В августе 1989г. я уехал в Питер, где про Самару мне  сказали так: " Да там  в демдвижении стукачей  больше, чем самих неформалов".  В столице я понял, что подобная ситуация сложилась не только в провинции, она везде. Разница лишь в масштабах убогости. Страна настолько одурачена большевизмом, что она не может дать нормальных демократических лидеров, да и демократов вообще. Окончательно раскрыл мне глаза такой факт:  в Питере проходила несанкционированная демонстрация, я и группа товарищей были арестованы. Нас посадили в "Кресты". Мы объявили голодовку. Однажды ночью я проснулся и увидел, как все незаметно друг от друга жуют хлеб. Нет, демократия Россию не спасет!
   Демократическое движение - это изнанка все того же большевизма. Неформалы просто используют демократические идеи для самореализации, для удовлетворения своих амбиций. Демократия  требует рационализма, а его в нашем  народе отродясь не было.   Объединить рассыпающуюся на глазах страну может лишь обращение к старинным русским традициям, православию, соборности, вере, олицетворением которых является монархия. Все это живет в русском народе.  Надо только дать  возможность вырваться этим идеям из паутины бюрократизма и номенклатурной скованности. И тогда как птица Феникс из пепла восстанет Великая Русь.
  Но без носителей старой культуры здесь не обойтись. Надо широко распахнуть двери для потомков, что были выброшены из родовых гнезд. И пусть  в Кремль въедет настоящий потомок династии Романовых - человек-символ.
  Жизнь, однако, посмеялась  над нашей несчастной Родиной и над ее последними искренними пассионариями.  Горбачевская перестройка  была проведена номенклатурой только для того, чтобы выбросить устаревший мусор марксистско-ленинских идей под ширмой "дымократии..."
   Я  написал полемическую статью "Гей, славяне!" о социальном инстинкте:
"Час пик. Нескончаемые потоки людей. Русские лица: хмурые, угнетенные. В глазах что-то животное, ни единой мысли, сплошная задавленность, заторможенность... Кто мы такие: нация, народность или единая историческая общность. Кто мы: жертвы или палачи? Жертвы большевизма, но ведь большевизм -порождение России. Палачи, но ведь мы истребляли самих себя безжалостно. Наша страна -одна из самых богатейших, а мы- нищие. Мы извлекли полезные ископаемые и отравили ими природу. Мы готовы были терпеть бесчеловечный режим еще  бесконечно долго. Режим сам не выдержал и начал перестройку. Сегодня любой здравомыслящий человек скажет, что наше общество больно, что болен его народ, русский народ, и диагноз этой болезни - совдепия. Чтобы разобраться в причинах этой болезни - надо победить наше прошлое, освободиться от стереотипов.
   Стержнем любого народа является социальный инстинкт, который в конечном счете определяет прошлое, настоящее, будущее. Социальный инстинкт действует на эмоциональном и психологическом уровне, формируя общность самосознания, темперамента и характера. Социальный инстинкт -это особый генетический код народа, возникающий на этапе становления.
    Мы знаем из психологии, что любые деформации при утверждении личности ведут к тяжелым подчас необратимым последствиям. Тоже происходит и с народами. Русские формировались под постоянным давлением татаро-монгольской орды. Захватчики сознательно вымывали из их генофонда наиболее ярких самородков и личностей, людей с сильной волей, острым умом и природным чувством свободы . Все это привело к устойчивому генетически заложенному чувству страха, неуверенности в себе, психологии раба, холопа в  каждом русском.
   Рабство -вот та основа, на которой возник русский народ. Это и есть его социальный инстинкт. В сознании русского человека укрепляются лишь два варианта существования в обществе: раб и господин. Каждый господин в чем-то обязательно раб и каждый раб в чем-то господин.
   Самый ничтожный, опустившийся человек хочет быть властелином, хотя бы над одним более слабым существом, чем он: быть господином над своим домашним  животным или даже над мухой. Вот  она внутренняя психологическая струна  русского человека, которая была закреплена в поговорках, например:" из грязи да в  князи",  или в жизненном принципе курятника: "  плюй на нижнего, столкни ближнего". 
   Когда Золотая Орда экономически ослабла  и русские наконец-то освободились, их социальный инстинкт был практически сформирован, и вся дальнейшая история российского народа -это жестокая и беспощадная борьба между стремящейся к прогрессу русской экономикой и глубинной рабской психологией.
    Однако только черными красками всей картины не нарисовать - ведь кое-где по окраинам России оставались русские люди с неискорененным чувством свободы: псковичи, новгородцы и в  целом жители русского Севера. Именно у них еще сохранялись те традиции, которые шли от Киевской Руси, но  рабское русское море с опричниками Ивана IV  погасили последние очаги демократии.
   Русские, расселенные  на огромной территории, представляли из себя аморфную массу. Народ мог рассыпаться как гора сухого песка во время урагана, но социальный инстинкт не позволил этого. Психология рабства, необходимость подчиняться помогли создать на русских землях могучую государственность, которая сцепила все отдельные песчинки в мощную бетонную крепость, в трехголового дракона, имя которого православие, самодержавие, народность. Русская экономика была скована холопством и стала развиваться экстенсивно. Именно последняя особенность России требовала все большего укрепления государства и расширения за счет соседних земель. Вот та пружина, которая двигала русские армии на север, юг, запад, восток. "Холопство" в русском характере породило российский милитаризм, который ужаснул весь цивилизованный мир своей мощью, необузданностью и бессмысленностью. Завоеванные территории не осваивались, а просто включались в грубый механизм русского хозяйства.
   Психология раба внутри нации легко оборачивалась сознанием господина по отношению к другим народам. Формировавшаяся русская интеллигенция постаралась стыдливо прикрыть позорные черты своего национального характера. Агрессивность русской политики трактовалась историками как  миролюбивое воссоединение народов под крылышком у "старшего брата". Не было и нет в мире другого такого народа, чья интеллигенция была бы столь подвержена шовинистическому угару. Если  рассказывать полную правду о русском характере, то могут рухнуть многие кумиры...
   Дворянская интеллигенция воспитывалась на мировой культуре. Французский знала лучше, чем свой родной. Русские писатели и поэты развивались в русле общеевропейской культуры, подменяя ей свою, национальную. Великим русским поэтом считается А.С. Пушкин. Давайте допустим некоторые изменения в его творчестве. Возьмем  знаменитый роман "Евгений Онегин". Русское имя Евгений заменим на  французское Эжен , Петербург  на Париж, ХIХ на ХVII. Пусть феодальные крестьянки собирают не русскую вишню, а французский виноград и поют французские песни, чтоб нельзя было съесть хозяйские ягоды.   Такие небольшие изменения и вот перед нами французский роман в стихах... Что касается пушкинских русских сказок, то это переводы английских, датских, немецких сюжетов, скажем "Белоснежка".
    Взлет  русской культуры ХIХ века был на самом деле подъемом общечеловеческой европейской культуры. А вот русское оставалось где-то там внизу, на дне жизни. Настоящая русская жизнь с пьяными возле кабаков, с драками, матерщиной считалась чем-то неприличным. О чем не стоит говорить, дабы не прослыть человеком дурного тона.  По настоящему русским поэтом был, пожалуй, только Барков, да и тот спьяну утонул в выгребной яме.
   Новая волна разночинской интеллигенции попыталась одним махом преодолеть этот разрыв. Она решительно пошла в народ, который ее вылавливал, вязал и сдавал уряднику. Так и сложилось, что российская интеллигенция едина с народом как плесень с кусочком сыра. Русские интеллигенты, освобождаясь от психологии рабства, сразу становились космополитами, теряя в себе русские традиции. Сколько бы после этого они не пытались влиять на русский народ, последний отторгал их, выбрасывая как  что-то чуждое, вредное и опасное. Здесь корни трагедии Белинского, Герцена, Плеханова, Михайловского, Бакунина. Русский народ  жил суевериями,  чух-чухался,  лечил зубы, прикладывая к больному месту  свиную челюсть, лечил ребенка от хвори, запеканием в печи на лопате, голодал, потому что  отказывался есть грибы,  речных беззубок, саранчу...
   Оторванные как от экономики, так и от неграмотного народа,  интеллигенты болтались между небом и землей, бросались из крайности в крайность, бредили террором. Одна часть русской интеллигенции заболела манией самопожертвования во имя народа, который совершенно не понимала, другая уходила в мистику, в чистое искусство. К началу ХХ века в России было две России: одна Чехова и Соловьева,  другая - того пьяного мужика, что лежал возле кабака.
    Абстрактный гуманизм интеллигенции, ее бессмысленная конфронтация с самодержавием толкали страну в пучину отчуждения. Рабская психология снова брала верх над  прогрессивными тенденциями в экономике. Голос Льва Толстого о необходимости просвещения и эволюции самодержавия в сторону демократии не был  услышан.
   Россию от холопства мог вылечить только капитализм и реформы Столыпина. Именно рыночная, стихийная, жесткая экономика  должна была научить русского человека работать. Крестьянин привык следить за соседом, чтобы тот не был богаче, чем он. А рабочий еще не забыл психологию крестьянина.
   Катастрофа надвигалась неумолимо. Буржуазия сделала безуспешную попытку превратить Россию в цивилизованное общество с рыночно -демократическими структурами. Социальный инстинкт рабства, помноженный на большевистскую  мифологему, привел к чудовищному взрыву самых низменных инстинктов. Все зачатки цивилизации и культуры, которые с таким трудом прорастали на  неблагоприятной российской почве, были сметены. Наступила кровавая ночь.
   Большевизм мог возникнуть только в России. Он как губка впитал  в себя всю ту гнусь, которая скопилась  за сотни лет в русском народе. От Емельки Пугачева и душегуба Стеньки Разина он взял безумную идею все поделить, а также найти внутренних врагов и истребить их. От народников он перенял мессианство и беспрецедентный терроризм под иезуитским лозунгом " цель оправдывает средства". От эпохи ИванаIV большевизм взял культ государственности и жестокости, от ПетраI - бюрократизм и т.д.
   В этот политический коктейль были добавлены  бредни западноевропейских социалистов. И этим пойлом политический авантюрист Ульянов допьяна напоил русских люмпенов. Они то и стали "солдатами революции". Русский народ сам по отношению к себе стал жертвой. Весь его потенциал был истрачен впустую  Национальное достояние разграблено, генофонд уничтожен, земля отравлена. Зато милитаризм достиг поистине фантастической мощи...
   Русских можно считать разделенной нацией, но эта градация происходит в самом народе и национальные границы здесь ни при чем. Одна часть народа ориентирована на Запад, другая на Восток. Одни граждане тяготеют к Европе, другие к Азии. Это есть проблема проблем. Страна постоянно раздирается на две части, это не два крыла, которые помогают лететь, это прокрустово  ложе, толкающее общество к гражданской войне.  В русской истории доминирует то одно направление, то другое, поэтому страна крутится как флюгер на шпиле...
  По поводу этого материала мнение членов редакции разошлось. Так Панихин  написал свой взгляд в противовес моему и назвал "Величие России":
   " Вот уже в течение многих столетий неустанно разрешаются в пользу России все испытания, которым подвергает ее судьба. Как и почему мы выживаем, когда выжить, кажется, невозможно?
   Статья эта- попытка размышления о русском народе. О народе, который мы клянем последними словами за пьянство, леность, покорность, за то, что он безропотно терпит любые издевательства власти....О народе, к которому мы принадлежим и который  горячо любим, зная, что он Великий народ, потому что у него есть одно странное чувство
   Мы ведем разную жизнь, мы пьянствуем, завидуем и склочничаем, мы вполне достойны тех эпитетов, которыми награждаем себя в злых разговорах, но среди всего этого российского безобразия мы  всегда выберем время - умереть за Родину! Есть в нашей крови какой-то противоестественный ген, который повелевает нами помимо нашей воли, когда надо отдать жизнь "за други своя", за  Отечество.
   В Течение столетий Россия была вынуждена делом доказывать свое право на  существование и развитие. Россия - огромная осажденная крепость - всегда была способна за счет высочайшего уровня централизации и дисциплины мобилизовать в случае необходимости гораздо больше боевых сил и материальных средств, чем это могли позволить себе  враждебные ей державы, несмотря на все их  многолюдство и богатство.
   На протяжении всей нашей многовековой истории действовал могущественный фактор величия России- сила народного патриотизма. Каждый русский  сознавал себя частью великой державы, был готов к  бескорыстному служению ей.
   Если требовалось, то русские оставляли на произвол судьбы нажитое добро, поджигали свои дома, оставляли на гибель родных и близких, отдавали Отечеству столько крови - сколько нужно, чтобы вызволить его из беды.  Взамен платы не спрашивали - не в русском характере быть продажным наемником. Таким то узлом и завязалась Россия!!!
   Проведением было угодно провести нашу Родину через великую кровь  к великой лжи. Рушились храмы, гибли сокровища культуры, уничтожался цвет и опора нации: священнослужители, интеллигенция, рабочие, крестьяне, старики, дети. Обрывались корни, рвалась всякая связь с прошлыми поколениями, с историей Отчизны. Идеалом становилась наглая и тупая человеческая особь, кривоногая и придурковатая, знающая лишь азбуку большевизма.
   Любовь к Родине и Отечеству пытались подменить поклонением большевистскому государству и его кровавым вождям. Но русский народ в самой тяжелой для себя войне спасал не СССР - дурацкое сочетание букв, порожденное больной фантазией пророка большевизма, а тысячелетнюю российскую державу, спасал все народы России, связанные с ней общей судьбой...
  Сегодня крайне необходимо вновь пробудить к жизни российский патриотизм, национальную гордость россиян, всех народов исторически связанных с судьбой России...И воссияют знамена государства российского, а Россия превратится в великое творческое содружество людей, ведущих разговор с Богом. Горе тому, кто станет преградой на этом священном пути!!!
   Вставайте же, люди русские!!!

  Когда я продавал "Кредо" на улице, ко мне подошел одноклассник. Мы с ним  в свое время  дружили. Это был смелый парень, считавший, что собственное я есть главное суверенное государство, которое надо защищать всеми средствами. Одного хулигана  мой товарищ ударил лопатой по голове за недоброе слово. Так  мой  приятель   прослыл  крутым. Парень посмотрел на меня,  полистал журнал  и  заметил, что я занимаюсь дурью. Он заявил, что земля -это тело, а у любого организма должна быть задница, без этого нельзя, а вот этой задницей и является  одна шестая часть суши. Не хочешь жить в  попе, вали отсюда. Вот у меня  открытая виза и билет в Гамбург. А чо ты здесь делаешь  со своими мозгами не знаю, значит  кукушка   не работает, разочаровываешь. Мне в память о нем остались экстравагантные  выходки из школьных лет. Помню летом поехали  с ним ко мне на дачу. Сидим на втором этаже,  чаек попиваем. Тут подошел к забору какой-то идиот и стал мою вишню щипать. Одноклассник говорит, мол хочешь я его прогоню, не сходя с места? Я согласился. Приятель   взлохматил волосы, высунулся в  окно и заорал:"Помогите, силят, ой-ей, больно, петушат, ай-яй!" Воровавшего   ягоды, как ветром сдуло.
                Грушинский фестиваль

     В начале июля мы всей редакцией уехали на Грушинский фестиваль. Там  Георгий Евдокимов заранее занял  поляну под  демократический лагерь. На длинном шесте он повесил флаг независимой Литвы,  в которой печаталась практически вся неформальная литература. Рядом  поднял бело-сине-красный не менее крамольный штандарт ДСэсовец Юрий Бехчанов. Скоро наша площадка оказалась заставленной палатками и украшенной демократическими лозунгами и плакатами. Руководство "Груши" каталось в истерике, но ничего сделать не могло. Несколько дней шли беспрерывные диспуты и дискуссии. Мы продавали "Кредо", а также мои аудиозаписи.  Какой-то парень пришел и  спел песню Юза Олешковского о русской истории.  Я написал  иную мелодию и добавил куплеты:
А Ленька брови был вразлет,
При нем легко вздохнул народ,
И перестали лопать кукурузу.
Себе он печень разрушал:
Пил с президентом США,
Чтобы избавить мир от ядерного грузу.

В 82-ом он маненичко того,
Тогда все правду мы узнали про него:
В Афганистан загнал войска,
Не видел свет еще такого дурака.

Потом два было мертвеца,
Потом сыскали молодца,
Который вытащил из психбольниц свободу,
Но если он там не того,
Мы все узнаем про него-
Не властно КГБ над памятью народа.
   Миша Авдеев также  скандировал свои стихи, а потом взял в руки последний номер "Россия: зову живых"  и прочитал авторский  материал - интервью с бывшим колчаковским солдатом Николаем Алексеевичем Столетовым.:
   70 лет большевистского безумия не смогли вытравить из души русского патриота то, что было в нем с малолетства  взлелеяно русской землей.
-Ясно, отец, что нас обманывали десятки лет.
-Хорошо, что не веришь большевикам. Эх, сволочи, сколько крови из России выпили! Вот уж воистину кровопийцы! До чего Россию довели, мать их за ногу! Надо на коленях у народа прощенье отмаливать. Да где им, антихристам. Эх, браток! Ты думаешь я из богачей был, пошел в белые поместья защищать?
Да нет! Я и на германской солдатом был, и к Колчаку в солдаты пошел. Уж больно Россиюшку было жалко. Как начали ее, бедную, эти гады мордовать. Ну, думаю, чего же, аль не мать нам Россия? Погубят, думаю, Россиюшку.
-Да, уж! Были времена суровые.
-Не то слово! Вот тебе к примеру, входим в Уральск, а там до этого красные хозяйничали. На улицах грязь, завалы, все испоганено, засрано, голод лютует. Народ -то весь измучился, настрадался под большевиками. И не только в Уральске, так и в Самаре было. Когда чехи в Самару вошли, освободив ее от большевиков, сразу продукты появились - хоть завались. Тоже люди голодали, а то ведь большевики -то все прятали: и хлеб, и крупы, и картошку. А чехи открыли все склады и накормили народ. Ведь продукт-то какой был! О-о! Мучица, взять, ее на язык-то  поотведаешь - самый смак. Вот девки-то самарские и умотали с чехами, чтобы большевики их не пороли по чердакам. А то как девка смазливая, так затемно хоть по улице не ходи. Комиссаришка какой плюгавый так и шьется, под подол лезет, да за ногу щиплет. Вот раз смотрю: идет по Заводской девка, свиду справная, молоденькая, ну лет 17, не больше. А тут темнеть начало и кожан навстречу. Ну, думаю пропала ты, девуленька. А он поравнялся с ней  - и цоп за сиську. А какие у ей сиськи? Так, одно тесто ишо!
Но девки тоже разные были. Вот как-то иду по Панской, а из-за угла выруливает эдакая краля, щеки насвеклила, брови  навела и ко мне:"Давай,- говорит, - солдатик, побалуемся!" Дак я ей - то от ворот поворот. Ну, она сматериалсь и дальше пошла, да как загорланит:
С большаками я гуляла,
Самогоночку пила,
То у Ленина сосала,
То у Троцкого брала
-Да, уж. Вот тебе и Ленин с Троцким.
-О! А кстати! Так я же ведь и Ленина видел. А дело было так. Это уже после Гражданской -то. Был я в Москве, митинг что- ли какой-то. Ленин на трибуне как закартавится. Ну, думаю, чего ты мелешь, вражина ты лысая. А зеваки глотки раззявили, а он мелет себе, ай , падла.
   Мог ли я подумать, что эти суки в России укоренятся. Только теперь мы, дураки, поняли, что эти сволочи русской кровушкой удержались.
-Интересно,  Вы, отец, рассказываете, а что же Уральск?
-Ох, и правда, отвлекся. Так вот вошли мы в Уральск, а большевики за 5 дней все засрали. Народ нам обрадовался. Я до сих пор частушки ихние помню:
Колчака мы все здесь приветствуем,
Колчаку мы все здесь ответствуем

Колчак-батюшка, ты правитель наш!
Колчак-батюшка, ты спаситель наш!

Ты спаси народ, Колчак-батюшка!
Ты войди, Колчак, в Москву-матушку!

Не хотим житья больше скотского-
Раздави, Колчак, гада Троцкого.

Эти красные надоели нам-
Раздави, Колчак, гада Ленина.
   Тогда многие считали Колчака освободителем от красной заразы и верили в него, хош он и из дворян был, но нашего брата-солдата любил- понимал.
-А Вы знаете, что Колчак был еще и мореплавателем?
-Да что-то слыхал, сынок, но откуда нам что знать. Нам, солдатам, он просто был как отец родной.
-О, это был выдающийся мореплаватель, из семьи потомственных флотоводцев. У Колчака в роду было много адмиралов и что особенно замалчивается, что Колчак был знаменитым морским путешественником, исследователем-географом как Седов или Русанов. Он сделал много открытий, но все это скрывается большевистской пропагандой.
-Я чувствовал, что Колчак - мужик что надо, не зря мы за ним шли под большевистские пули. За  таким в огонь и в воду пойдешь. Эх, мужик был!
-Да и многие вожди белого движения были выдающимися людьми, патриотами России: и Антон Иванович Деникин, и барон Врангель.
-Ну, как же, чего ж не знать, уж их-то грех не знать, Врангель тоже. Он ведь какой человек был! В Крыму- то тогда  сразу порядок навел и Крым накормил, и народ ему  поверил, а кому ж верить то было? Не Ленину с Троцким.
-А вот и Бунин о Врангеле в "Окаянных днях" писал. Роман наконец то напечатали, хотя и не полностью. Вот там он тоже самое пишет, что и  Вы говорите. Как Бунин ненавидел большевиков! Но всегда честно и открыто. Граф Алеша Толстой призывал вешать большевиков на фонарных столбах, а потом вернулся в Россию и стал лизать жопу Сталину.
-Да, были продажные твари! Были! Но в основном народ был против большевиков, да только мы, видно, плохо дрались за Россию. Надо было им, гнидам, в горло вцепиться за Россию. Запад  не помог, предали, продали, заложили.
-А почему Запад предал?
-Большевики им недра российские пообещали продавать, но Запад сам за это и получил. Так им и надо, лоботрясам. До сих пор от большевистского ядерного кулака трясутся. Ну так чего же, если сами сунули голову к шакалу, на кого же тут пенять. Эх, дураки, а теперь уже поздно, когда все кругом они опоганили.
-Ну, ясно, раз уж в Уральске за пять дней все засрали, то за 70  лет в стране и подавно.
-Да, милый, всю Россию избольшачили. Эх, ма! Была Россия, а теперича одна вонища козлиная осталась. Дай-ка я тебе, браток, спою напоследок наши  частушки:
Пароход плывет, волны кольцами,
Будем рыбу кормить комсомольцами.

Пароход плывет мимо пристани,
Будем рыбу  кормить коммунистами.

Пароход  плывет над просторами,
Будем рыбу кормить рабселькорами.

Пароход плывет, волны пенятся-
Будем рыбу кормить мясом Ленина.
   Дед сразу помолодел, и ноги его сами пустились в пляс, а в его выцветших  голубых глазах я увидел образы покойницы России. Когда я уходил, услышал вслед:" Спасите Россию! Заклинаю Вас, спасите Россию!!!"
   Я оглянулся и увидел моего колчаковца с мокрыми от слез глазами, и почему-то сказал:"Упокой, Господи, душу великомученицы России".  После такого пламенного выступления я взял гитару и спел романс на  стихи Авдеева:
"Полковник Чечек"

Этим вечером вспомнить мне нечего,
Кроме лет, что ушли за предел,
Где отряды полковника Чечека
Коммунисты вели на расстрел.

Этим вечером в улочках стареньких
Вижу я сквозь разрывы и дым
Чешских мальчиков, зверски раздавленных
Сапожищами красной орды.

Ах ,Самарушка, Самарочка, Самара ,
Ты была госпожа, а стала шмара.
Братцы пиво попивали, закимарили,
Коммунисты пришли, и всех откомиссарили.

Я пройдусь по безлюдию вечера
От былых Молоканских садов,
Где отряды полковника Чечека
За святую Русь пролили кровь.

Солнце Комуча зактилося,
Догорал восемнадцатый год,
И Россия с Россией простилася,
Выбрав зону заместо  свобод.

Ах ,Самарушка, Самарочка, Самара...

Но все видятся в сумраке вечера
Времена, что давно утекли,
Где отряды полковника Чечека
Растворились в кровавой пыли.
 
Город крестится перекрестками
На иконы домов и церквей,
На кварталы, забитые досками,-
Упаси нас  Святой Алексей.

                Скоромыкин на фестивальной поляне

   На фестивале действовал жесткий сухой закон. При спуске с горы стоял патруль, который отнимал любую алкогольную продукцию, так как она либо булькала либо звенела. Я придумал хитрость и пронес крепчайший самогон в грелке. По ночам мы с Мишей разводили  чудесный эликсир  чаем и хорошо употребляли. Потом  пел песни на стихи Авдеева, всегда срывая аплодисменты и образуя  большой круг слушателей.
Выйду на улицу в пепел зимы,
В тихую грусть предвечерья,
И купола Покрова, как холмы,
Золотом дремлют на  черни.
 Это Рахманинов Третий концерт,
Может Второй, я не помню.
Музыка кончится, ляжет в конверт,
И унесется в потемки.
Ах какая музыка была,
Рифма долгожданная пришла.
Залетела в вечер городской,
На Соборной или на Панской.
И вспорхнул немыслимый катрен
Выше всех самарских крыш и стен,
Выше облаков и выше птиц
В небо неземное без границ.
  Как-то Миша вдруг  начал  декламировать  эпиграммы, наполненные искрящимся юмором:
 "Кудри вьются, кудри вьются кудри вьются у ****ей.
Почему не  вьются у порядочных людей?
Потому что у ****ей
Деньги есть для бигудей,
А порядочные люди деньги тратят на ****ей."
 Оказалось, что  это творчество знаменитого самарского поэта Александра Скоромыкина и  Миша прочитал о нем очерк, написанный его другом-книголюбом Геннадием Скороходовым:
 "  Жители Самары старшего и среднего поколения хорошо помнят нашего самарского поэта Александра Васильевича Скоромыкина,  человека трагической судьбы. Фронтовик, мастер спорта по гимнастике, чемпион СССР по акробатическим прыжкам. Впервые в мире сделал двойной пируэт. Цирковой актер выступал во всемирно известной труппе Хадыр -Гуляма. О его уникальных номерах до сих пор ходят легенды в цирковой среде. Поэт самобытный, непризнанный...
   Получив тяжелейшую травму ног в цирке на нищенскую пенсию, влачащий жалкое существование, он писал стихи, которые из-за его одиозности и громкой фамилии не печатали, а под чужой фамилией печататься он гордо отказывался. Многие песни на его стихи использовали и даже присваивали преуспевающие его бывшие друзья(Пономаренко и др.), исполнялись Волжским народным хором.
   Закончил он свою жизнь завсегдатаем "Самарского дна"( Ульяновский спуск). Как-то к нему подошел старшина милиции, постоянно дежуривший у причала Ульяновского спуска:"Саня! Вот ты обо всех сочиняешь, написал бы что-нибудь и обо мне". Саня Скоромыкин, мастер экспромта, ему тут же и выдал:
Вот она, самарская экзотика-
Уж не светит так ярко луна...
Милиционер с видом идиотика
Охраняет кучу навоза и говна.
Старшина был очень доволен:" Ну, Саня, спасибо, вот уважил, теперь про меня все будут знать!" Кроме широко известных  "Низок", "Расстались мы...", "У артиста Канделаки", "Исповедь" и другие у Скоромыкина есть множество стихов о фронтовой дружбе, о цирке. До сих пор его творческое наследие не собрано, так как он не печатался, и только в последние годы жизни его стали записывать на магнитофон любители. А может быть рискнем, соберем и опубликуем? А?
Ой, ты Волга, мать России,
Мать российских городов!
За твои края родные
Жизнь свою отдать готов.

Как я счастлив, что навеки
Верным сыном твоим стал.
Пусть текут другие реки,
Ты- мой жизненный причал.
х х х
Иду один по улице-
Никто в  пути не встретится,
Лишь месяц с неба щурится,
Да три окошка светятся.

За тем окном, за шторками
Вино в бокалах пенится.
Мой друг, гулял с которым я
На милой моей женится.

И парень нашей местности,
Ничем не отличается.
За что, сказать по честности
Он мог ей так понравиться?
Зачем с друзьями, с парнями
Я пел ей песни нежные?
А он пришел из армии-
Забылись встречи прежние.

Как не заметил сразу я
Их помыслы созревшие-
Теперь грусти -  рассказывай
Про счастье улетевшее.

"Исповедь"
Все говорят мне, что пью я не в меру,
Что в рай из-за водки я не попаду...
Пропившись на этой планете, я верю-
Мне будет не хуже других в аду.

Быть может там поймут и признают
За муки души справедливой моей,
и страшные черти, как их называют,
Покажутся мне лучше многих людей.

Я с юности к доброму делу стремился,
О жизни красивой и славной мечтал.
Но в поисках счастья я вдруг заблудился
И вот, как в трущобу, в пивную попал.

Попробу-ка вылезь теперь на дорогу-
Напрасно и поздно, и нет уже сил...
Служил я народу, как поп служит Богу,
Но рано утратил свой радостный пыл.

Поэтому я разрываю на части
Судьбу, покоренную ложью и злом,
И водку отныне я пью как причастье,
Считая пивную  Святым алтарем.
  После этого по традиции я взял гитару и на стихи Авдеева спел так:
"Скоромыкин"
Здесь родные самарские лики,
Средь которых я столько грустил,
Где крамольный поэт Скоромыкин
Свои лучшие песни сложил.

Эти песни звучат в подворотне,
На Панской иль за пивом на Дне,
Будто выпил я с Саней сегодня,
И читал он поэзию мне.

Жизнь ломает нам хрупкие кости,
Жизнь берется за дело всерьез.
Лишь стихи к нам приходят не в гости
И не вянут букетами роз.

Процветай же старушка Самара
Сквозь истории нашей былье,
Чтоб встречалось во двориках старых
Вместе с Саниным, сердце мое.

Здесь родные самарские лики,
Средь которых я столько грустил,
Где бездомный поэт Скоромыкин
Свою душу на ветер пустил.

Во мне тоже не кровь, а водяра,
А в кармане пустой  пизурок.
Обо мне тоже плачет Самара,
Так налейте хоть пива глоток.
               
               Будни  Груши

        Фестивальными ночами мы с Мишей любили ходить к кому-нибудь в гости, туда, где костер поярче и голоса повеселее. Авдеев брал с собой очередной  номер "Кредо" скажем "Диагноз совдепия" и читал из него  какой-нибудь анекдот или свой очередной очерк, например "Два брата". (Рассказ написан в поезде 147  ленинградском 27 июля 1985г. в районе Сызрани)
  "На окраине города стоит маленький домик в три окна с маленькой терраской. Весной он утопает в сиреневом, вишневом и яблоневом цвету. Летом в сад вокруг дома, маленький, но густой, лазают соседские мальчишки. Их не гоняют. Осенью сирень дрожит под дождем и ветром. Зимой сад спит, укутанный снежным одеялом и видит счастливые сны про своих хозяев.
   Хозяева домика и садика - люди маленькие. Пелагея Макаровна, старушка 70-ти лет давно на пенсии. Когда-то она работала уборщицей, а теперь ее частенько можно увидеть сидящей на веранде или в  саду с вязанием или штопкой в руках. Сын ее, Василий Иванович, работает токарем на заводе, а в свободное время любит возиться в саду. Отец, Иван Николаевич, погиб на фронте. Мать одна воспитывала детей Василия и Дмитрия.
   Дмитрий Иванович на два года старше Василия. Он первый секретарь горкома КПСС. В партию вступил еще в институте, куда был направлен на учебу дирекцией завода, того, на котором они с Василием работали токарями. После института Дмитрий  на завод не вернулся. Остался при кафедре работать. Потом он работал секретарем комитета комсомола института, инструктором( а затем секретарем) райкома ВЛКСМ, секретарем обкома ВЛКСМ, секретарем горкома партии. Наконец он дорос и до Первого секретаря горкома партии.
  Василий же так и остался простым рабочим. Дмитрий Иванович стеснялся брата. Изредка заезжая на черной "Волге" в родительский дом, он говорил обычно: " Стесняюсь я тебя, Василий! Грубый ты, хам, бревно неотесанное. Стыдно мне, что у меня такой брат. Я всего себя отдаю на строительство коммунизма, вношу свой личный вклад, так сказать, здоровьем жертвую, не досыпаю. И все для  народа, для тебя, в конце концов, дубина ты  стоеросовая. А ты? Ты, свинья  неблагодарная, даже ни разу спасибо мне не сказал. Ну и наградил же Бог братцем. Нечего сказать - родственничек!"
  "Мне твоей помощи не надо,- отвечал Василий Иванович,- да ты мне ни чем и не помогал. Я свой хлеб сам честно зарабатываю. У мамы пенсия. Так что  жили мы без  тебя и проживем, сколько Бог положил. А ты бы лучше свою работу делал как надо, а не занимался показухой".
   "Да что ты понимаешь в моей работе-то, вошь мерзопакостная! Ты же не смыслишь ничего, дерьмо ты вонючее! Я ведь - человек государственный. Со мной министры за руку здороваются. А ты?  Ты - голь перекатная, живешь моей славой  купаешься, так сказать, в ее лучах."
   Тут началась потасовка . Василий Иванович не выдерживал и наворачивал Дмитрию по морде. Мать, все это время терпевшая и молчавшая, начинала плакать и причитать:" Детушки! Милые! Сыночки! Да и что ж вы делаете? Что ж вы удумали нехорошее. Разойдитесь, Христа ради!
   Расходились. Василий Иванович садился на стул и тяжело дышал. Дмитрий резкими движениями рук одевал американскую дубленку и, пнув в сенях котенка, стремительно шел через сад и, отворив ногой калитку, подходил  к машине. "Домой!"- рычал шоферу. И через некоторое время "Волга" мчалась по  накатанному шоссе.
   Дмитрий Иванович считал, что ему не место в родном городе, рвался в Москву. Но Москва почему-то обходилась без него. И это тяготило Дмитрия Ивановича, грызло, не давало спокойно спать. Что здесь? Мать - малограмотная старуха. Брат -токарь. А он, Дмитрий Иванович, - величина. Он делает личный вклад. Ежегодно, ежемесячно,  ежедневно, ежеминутно.
  Пелагея Макаровна постоянно думала о судьбе старшего  сына. За Василия она не переживала, считала, что живет как надо. Но Дмитрий...Дмитрий...Он не давал матери покоя. " Не хорошо народ обманывать", - говорила она ему. " Не смогла я тебя воспитать. Вот Васю смогла, а тебя нет. Плохим ты стал- жестоким, злым. Ты  ведь память отца позоришь".
  "Бросьте Вы, мамаша, учить меня. Я уж сам как нибудь без советов обойдусь",- отвечал Дмитрий.
  Такие беседы с сыном, хотя и редкие, подрывали здоровье старушки, и вскоре она умерла.
   Дмитрий на  похороны матери не приехал. Он в это время был в Москве на совещании.
   Василий Иванович похоронил мать на старом кладбище, под березой рядом с отцом и бабушкой. Считай, вся улица приходила проститься с Пелагеей Макаровной- ее все любили. В саду накрыли  столы. Ели кутью, блины  с медом, выпили по стакану водки, помянули Пелагею Макаровну, добрые слова  о ней говорили.
  На пятый день после похорон явился Дмитрий.
 "Васька! - рявкнул он, - у матери было золотое обручальное кольцо, подай его мне. Больше тут брать нечего. А на кольцо я имею право, как наследник, так сказать, старший сын покойницы".
  Василий Иванович молча сидел на стуле, не реагируя на слова брата.
  "Дай, стервец, кольцо или я судом возьму! А ведь возьму! Все равно возьму!
 Василий Иванович сидел на стуле, не шелохнувшись.
Тогда Дмитрий подошел к комоду и стал вытряхивать на пол содержимое ящиков, стоя спиной к брату.
   Василий рванулся со стула в сени. Лицо его было багровым. Взгляд - дикий. Влетел в комнату с топором, заорал: "Убью, с-с-с-сука!!!" И, сзади, одним ударом, рассек пополам голову Дмитрия Ивановича.
  Дмитрий Иванович повалился на пол в огромную лужу крови.
Бросив топор и стерев пот со лба, Василий Иванович взял бумагу и сел за стол.
"Заявление",- написал он. Немного подумав и добавил - в " милицию". - И далее:
"Товарищ начальник! При этом сообщаю, что сегодня ,28 июня 1984г., я, Егоров  Василий Иванович, токарь механического завода, убил топором по голове своего брата первого секретаря горкома партии, депутата Егорова Дмитрия Ивановича". Подписался. Сложил листок вдвое и пошел к участковому.
   На полу, подле трупа первого секретаря горкома КПСС, депутата Дмитрия Ивановича Егорова, лапами, измазанными  в крови, котенок перекатывал разбросанные клубки.

 Популярностью пользовалась мишина история  о том, как Маркс и Энгельс напивались  вдрабаган, а потом поили вином ручного ежика, который в конце -концов стал алкоголиком.  При этом автор ссылался на полное собрание сочинений с указанием тома и страницы. Девушки сходили с ума от нашего декламатора и вешались ему на шею,  нашептывая, что тоже пишут стихи и хотели бы проконсультироваться у мэтра. На это Михаил отвечал строго:" Бабы и искусство    не совместны".  Редким счастливицам удавалось залезть к нему в палатку, словно в медвежью берлогу. Потом вылезали оттуда с бешеными глазами, мол вот это да-а...  поэт во всем.
   Однажды произошел такой курьезный случай. Авдеев стал читать свой излюбленный монолог Хлопуши из Есенина. С каждой фразой его голос становился  все  круче и напористей:" Я три дня и три ночи искал ваш умет..." звучало сурово, а когда  актер дошел до кульминации:" Покажите мне его, я хочу видеть этого человека", то слушателям стало просто страшно. На ветках в лесу спали вороны, они закаркали и взлетели. Ко мне подошли  ОМОНовцы из охраны лагеря и попросили, чтобы никто и никогда  этого человека  не  показал, а то "Большой" зарежет. Миша действительно мог наводить страх. Он был высокого роста с огромными руками, здоровенными кулачищами и толстыми пальцами душителя, а вообще он был веселый и добрый как Вини- пух.
  Журнал "Кредо"  с общей темой"Диагноз совдепия"  заканчивался рубрикой "Наши люди", где был размещен мой очерк "Ульяновский спуск":
   Канализации не было, и жители выливали нечистоты прямо на дорогу, которая замерзая, смотрелась как простыня с грязными пятнами . Женщина подумала, что кто-то также и всю ее жизнь окатил помоями. Где-то здесь ее детство лазило по заборам, гоняло голубей. Ее юность здесь же "трахалась" на чердаках среди голубиных перьев, пыли и кошачьих ссак. А после фабрика, семья, дети и вот она идет с работы домой с пустой сумкой. Ближе к Волге скат увеличивался, и людям  становилось  труднее  удержаться на ногах.  Она спустилась привычно уверенно, зная каждый ухаб, каждую щербинку. Впереди, в нескольких метрах  шел явно посторонний пожилой толстяк: то ли приезжий, то ли просто  искал кого-то из знакомых.
   Сила инерции бросала  мужика  из стороны в сторону. Едва удерживаясь на ногах, он цеплялся за фонарные столбы. Она почему то подумала, что это журналист и стала скептически оценивать: стоит у него или не стоит?  Женщина не любила интеллигентов. Вдруг из подворотни, где висели застиранные наволочки, гордые как флаги на райкомах, выскочил замызганный пацан лет двенадцати.
   Он промчался мимо "журналиста", подставив ему подножку. Тот хряснулся копчиком, размазываясь по льду как дерьмо по унитазу и жирно потек вниз. Тело издавало нечленораздельные звуки: "Ау-а..." Далеко внизу ему наконец-то удалось зацепиться за торчавший из сугроба  кусок трубы.
  Из той же подворотни  выглянуло еще несколько подростков с синюшными прокуренными лицами. Они радостно заматерились, глядя на корчи несчастного прохожего. Женщина внимательно вглядывалась в лица, но нет - ее сыновей  среди пацанов не было. Местные дети не играли в Чапаева или д, Артаньяна. Любимой игрой пацанов со спуска была "зона". Они выбирали пахана, фраеров, сук, угловых,  назначали пидеров. Проигравший в карты не резал прохожего, а просто толкал, ведь они были еще малолетками.
  Женщина понимала, что от улицы сыновей не оторвать, и все внимание уделяла дочери. Та любила рисовать, но ее картины были какие-то странные: черные зигзаги на белом фоне. Однажды  мать пришла и увидела, что дочь мажет тушью пойманных мокриц и, положив их на середину листа, восторженно смотрит как  те расползаются, оставляя причудливые узоры на бумаге.
   А вот и дом. До революции здесь  находилась  баня, потом ее заселили, поделив фанерной перегородкой для восьми семей. Две   соседки умерли, одну посадили, еще две  семьи  переехали. Теперь осталась она с мужем  и тремя детьми, да на соседней половине  мать - одиночка со старушкой-инвалидом.  Старуха, когда была помоложе, привела в дом шизофреника. Он был тихий, но иногда громко орал и тогда его пугали белой простыней. Потом  алкаш  забыл, как его зовут и спал на кухне. Оттуда его  однажды  увезли в психушку... От него-то и родилась у старухи дочь. Та, в свою очередь, родила недавно незвестно от кого сына и сказала, что воспитает десантника. Еще у них в доме жили кошки: белые, рыжие.  Иногда на улице появлялись кооператоры с мешками и ловили кошек на шапки и тогда  дом наводняли  мыши. Потом вновь приходилось заводить кошек, приучая их не даваться людям в руки.
   Несколько ближних домов стояли без окон и крыш.  Там уже десяток лет были прописаны какие-то люди.   Они  ждали, когда же халупы  развалятся окончательно, чтобы получить квартиру в микрорайоне. В одном из таких сараев поселился Васька, вернувшийся с третьей отсидки. Он долго искал этот дом, потому что пока сидел улицу переименовали. Васька любил, напившись  чифиря, выходить морозной ночью в спортивных штанах без майки с топором и спрашивать у прохожих огоньку.
 Вот наконец-то и дом, если можно так назвать это нагромождение старых кирпичей.  Она вернулась с пустой сумкой - талоны не отоваривали  целую неделю. Муж сидел  дома и подбирал на гитаре какую-то джазовую мелодию . Из щелей дуло, и нейлоновые струны приходилось все время подтягивать, чтобы они не фальшивили. Сквозь запыленные окна был виден типовой райком партии.  Рабочий день у номенклатуры  заканчивался. Из здания выходили люди в одинаковых импортных пальто и одинаковых норковых шапках с кулечками в руках. Сегодня  - очередной  день выдачи пайков.
  А у нее в холодильнике  хоть шаром покати, дети где-то шляются, муж  опять бренчит на гитаре, тоже мне Паганини. Не выгоняла она его потому, что у других и такого не было.   Вообще он был тихий: не пил , не дрался, хотя и денег в дом не приносил.  По ночам, когда муж с ней сношался, старый дом скрипел и трясся . Соседи завидовали ей:"Мужик-то -гигант!"
  На самом деле бывшая баня просто разваливалась и осыпалась, но эту тайну женщина скрывала. "
  Когда я прочитал на фестивальной поляне этот рассказ, ко мне подошли комсюки и заявили :" Как можно так ненавидеть  Родину, а вот твой дед был ленинец. Ты  настоящий Плохиш и в честь тебя пароходы не загудят!"   Выпалив эту  тираду ,  юные аппаратчики  в кроссовках, майках и  брюках фирмы "Адидас" удалились в сторону  пресс центра.
                Столичные встречи

      После Грушинского фестиваля Юра Бехчанов радостно сообщил, что к нему приезжает Валерия Ильинична Новодворская, являвшаяся руководителем Демократического союза. Я  предложил взять у нее интервью для журнала "Кредо". Бехчанов сразу стал важным как генерал аншеф, надулся, а потом гордо согласился. Мы встретились с московской гостьей у Юры дома. Присутствовали Анатолий Черкасов, Владимир Сураев, Андрей Знаменский,  Михаил Авдеев, Татьяна Поправко,  Ирина Воеводина и я. Новодворская удивила своим парадоксальным мышлением и какой-то отчаянностью во взглядах. Она обжигала всех юношеским максимализмом, оптимизмом и задором. В ней чувствовался природный интеллект, острота ума и неожиданность суждений.
Вопрос:  Каких российских мыслителей прошлого Вы любите и цените?
Ответ  :  Мне ближе всего Мережковский, ибо он,  как  никто другой отчетливо видел Россию.  Он понимал, что есть западная, а что восточная ориентация.  Он  блестяще исследовал общинное сознание.  Очень много о нас знал Достоевский.  Бердяев описал неизбежность победы большевизма  и истоки русского коммунизма. Эти горькие истины он открыл еще в 1925г для широкого читателя. Семеон Франк  сделал отличную  инъекцию против  социализма. Он понимал, к чему могут привести идеалы  Чернышевского помноженные  на Белинского и иже с ними. Но эту Кассандру   никто не понял и не услышал.
    Необходимо предостеречь от идей Соловьева с его соборностью и подчеркиванием особого  исторического пути развития России - эдакое интеллектуальное славянофильство.  Его идеи сегодня продолжает Лев Гумилев, который видит все беды России  в неправильной ориентации на Запад.  Нужно было якобы на Восток.
   Из историков мне очень близок Ключевский, который  был первым политологом.  Его надо знать наизусть тому, кто хочет чем-то помочь России. Герцен для меня единственный революционер-демократ, который  сохранил  либерализм и  интеллигентность.  Шпенглер  прекрасно уловил через труды  Павла Флоренского, что причина  нашей погибели  в магическом  христианстве. Последнее уводит внутрь себя, вызывает пассивность, закрывает дорогу к развитию личности. Именно это мешало  развитию предпринимательства на Руси.
Вопрос: Кого из политических деятелей дооктябрьской России  Вы считаете значительными?
Ответ: Я отдаю предпочтение Милюкову, Набокову. Интересен Столыпин. Он не был демократом,  я его политических взглядов не  разделяю, но это талантливый  человек. Если бы его реформа осуществилась, то Россия  бы избежала и февраля, и октября. Наша страна бы плавно проэволюционировала до конституционной  монархии  английского типа. Автократия была бы спущена  на тормозах, и мы получили бы западный  парламентаризм, кстати, вопреки планам самого Столыпина.  Он просто хотел разложить общину как некий кратер, откуда вырывался  революционный процесс. Столыпин не предвидел, что  свободным фермерам не будет нужен царь, им не нужна идея соборности. Столыпин был стихийным западником.

   Мне жаль Милюкова и Набокова, ведь они всю жизнь свою посвятили борьбе за демократию и свободу, хотя и шли на компромиссы с  самодержавием. Когда эта  демократия пришла, то она оказалась  беременна  большевизмом. Лидеры кадетов так ничего и не сумели сделать с народом в таком состоянии. Они не возглавили народное сопротивление большевизму и оказались не у дел.
   На следующий день Лера Новодворская провела митинг на площади Славы у Белого дома под бело-сине-красными флагами и лозунгами партии Демократического  Союза типа "Долой Советскую власть", нет КПСС.  У меня дома  хранился  чугунный бюст Ленина,  и я  подарил  московской гостье  эту реликвию. Валерия  принесла на митинг бюст  и  в  разгар мероприятия  поставила его на ступени у входа в обком КПСС. Разбивать   вождя не стали, так как тот все-таки честно писал, что Россия страдает не от капитализма, а от недостаточности его развития.
     Валерия  Ильинична  была диссидентом-идеалистом. Она отказывалась от любых компромиссов  во имя чистой идеи свободного капитализма.
   В Питере готовился конгресс демократических сил. Из Куйбышева  туда отправилась большая делегация. От журнала "Самара" поехали Анатолий Александрович Черкасов и его помощник Андрей Жеглов с огромным чемоданом печатной продукции. "Кредо" представляли мы с Ириной Воеводиной.  Приняли нас прекрасно. Мероприятие организовал депутат Ленсовета Анатолий  Собчак . Заседания проходили в современном здании, в отлично оборудованном зале. Будущий мэр Питера выступил  с большой речью, в которой проанализировал перспективы развития страны в условиях либерализации. Он был полон надежд на блестящее будущее.
    В холле мы стали продавать привезенную литературу, а  также кассеты с моими политическими песнями. Успех снова оказался значительным. Про наш журнал уже знали во многих иностранных библиотеках Лондона, Рима,  Конгресса США. Как то к нам подошел Глеб Якунин. Меня потрясла его могучая аура. Казалось невидимый свет  исходил от этого человека, подумалось, вот это православная мощь.  Казалось, что за его плечами стоит вся  Святая Русь. Вдруг возле столика с нашими журналами остановился один москвич. Он спросил, сколько нам , как распространителям его журнала платит Володя Воронов? Мы сказали, что Воронов -это член нашей редакции и   получает авторские экземпляры как все. У него  прекрасные статьи о Фиделе, интервью с  членом "Саюдиса", а  также скандальный материал о заговоре генералов, которые мечтают совершить путч против перестройки.  Москвич  пожал плечами и ушел. После этого инцидента мои отношения с Вороновым распались сами собой.
    Интересная встреча произошла у нас с собирателем неформальной литературы Александром Суетновым. В Москве он создал библиотеку самиздата и занимался классификацией этой печатной продукции. Сашу интересовали как либеральные, патриотические, так и экстремистские направления.  "Кредо" он определил как  аналитический альманах с элементами эпатажа.  Суетнов предупредил, что в Вильнюсе становится не спокойно и его самого там  задерживали на вокзале с неформальной литературой.  В питерском метро с нами  произошел инцидент.  Ехали втроем после заседания. В вагон вошли двое с огнетушителем и,  направив его на Суетнова, хулиганы заявили, что будут нас сейчас тушить, так как мы горим изнутри и можем поджечь СССР . Александр хотел уже применить газовый баллончик, но Ирина Воеводина  заметила, что ребята очень талантливые и создали прекрасную инсталляцию.  Она пригласила их на заседание к Собчаку и его помощнику Владимиру Владимировичу. Хулиганы  покраснели, опустили глаза и исчезли. Александр сказал, что возьмет на  вооружение опыт Ирины по общению со странными людьми. Стресс сошел и  новый  московский  приятель долго рассказывал о своей поездке в Лондон, где продается  дешевое и качественное  клубничное и малиновое вино в бумажных пакетах. У меня потекли слюнки, потому что я любитель всего  оригинального. 
   Ночевали мы в хорошей гостинице, обедали бесплатно в ресторане"Невский". Помню как чекались с Новодворской бокалами с шампанским за процветание северной столицы и России. Ночью долго беседовали с Черкасовым о перспективах самиздата. Он предложил объединить усилия и создать единый журнал "Кредо-Самара". На том и порешили.
                Львовская эпопея

    На  питерской конференции мы познакомились  с украинскими неформалами. Один из них житель Львова Володя с усами и в широкополой шляпе, стильный молодой человек, пригласил нас  с Ириной к себе в гости. Мы с удовольствием согласились, так как никогда не были на западной Украине.
   Красавиц Львов нас просто покорил. Это настоящий    европейский город эпохи возрождения, где переплелись православие и католицизм, польские, венгерские и украинские культурные традиции. Аромат кофе распространялся повсюду, он исходил из  многочисленных  кафушек  и летних ресторанчиков, разносился из открытых окон  домов. А что это за необыкновенные дома. Все они составляют каскады двориков с внутренними лесенками, открытыми верандами. Так и чувствуешь единство жителей, локоть соседа.  Есть всегда у кого попросить соли или луковицу для борща. Мы ходили по узким мощеным улочкам, которые приводили к прекрасным паркам  и садам.
    На центральной площади по вечерам проходили народные гулянья, выступали самодеятельные коллективы, исполняя на домрах национальную музыку. Мужчины ходили в шароварах и  в вышитых  народным орнаментом рубахах. Женщины также носили   этнические юбки и кофты. Повсюду продавалась национальная атрибутика, и мы купили праздничный жевто -блакидный флаг. Володя рассказал, что за сочетание желтого и голубого раньше сажали в тюрьму. Однажды он с друзьями-самбистами на спортивных соревнованиях сознательно соединили желтые и голубые флаги. После этого чуть не закрыли стадион. Коммунисты вытравляли, убивали, выжигали сам украинский дух, сажая в лагеря его носителей.  Благодаря перестройке  народная душа прорвалась сквозь коммунистические рогатки. Казалось, что на этой площади Независимости вместе с нами ходили Гоголь, Тарас Шевченко, Иван Франко, а также литературные герои -жители хутора  близ  Диканьки, Тарас Бульба с сыновьями...
   Особенно  потрясло, что каждый житель  Львова досконально знал свою историю, начиная с Киевской Руси вплоть до создания  Галицко-Волынского княжества, а потом Русского королевства...  и все этапы борьбы за независимость Украины.  Они могли поведать много интересного не только о каждой улице, но и о любом перекрестке, домике или лавочке. Вот это патриотизм и любовь к Родине. Наши куйбышевцы только и твердили, кто был начальником  ревтребунала, кто в реввоенсовете и где ходил Ленин, а больше ничего. Новую часть промышленного города откровенно назвали Безымянкой. Кочевники степей, что с них возмешь? Мы воочию увидели разницу культур, противоречие цивилизаций: одна рвется  на Запад к прогрессу, другая ползет на Восток  лизать сапоги хозяину.
     На площади мы познакомились с львовским историком Игорем Заячковским, который для "Кредо" написал статью "Светлый рыцарь свободы":
  Степан Бандера. Запомните это имя. Сквозь десятилетия клеветы и забвения оно вернулось к нам и засияло в своем прежнем   блеске. Кто же он, этот человек? Почему имя и дела его  и годы спустя после смерти наводят страх на  предателей украинского народа, пробуждают гордость и готовность к борьбе у всех честных людей. Понять трагическое величие судьбы Степана Бандеры и его соратников можно лишь обратившись к истории Украины.
Год 1920.Кровоточащая язвами гражданской войны, Украина разорвана на куски. Большую ее часть оккупировали большевистские войска. Земли же Правобережной Украины, где процветала Западно- Украинская Народная республика были предательски отданы Лениным на растерзание польским панам. Над украинским народом нависла угроза  духовного физического уничтожения.  В этот критический момент возрождается украинское национально-освободительное движение. В условиях кровавых смут ХХ столетия, беззакония силы, люди стоящие у его истоков, такие мыслители как Михновский, Донцов понимали,  что мирным путем народу Украины не сбросить с себя оковы преступных режимов. Главным средством к освобождению должно стать всенародное вооруженное восстание. В ходе подготовки к нему необходимо сочетание массовой патриотическо- просветительской работы и беспощадного террора по отношению к палачам украинского народа. Идеалом государственного устройства виделась демократическая республика, обеспечивающая свободное национальное саморазвитие каждого своего гражданина.
   Экономическое и социальное развитие будущего украинского государства должно было строиться на принципе свободы капиталистического предпринимательства, ибо нация без устойчивых точек собственности неизбежно разлагается иллюзиями.
   К 1929 году все кружки, партии, организации, разделяющие такую программу действий, объединились в организацию украинских националистов (ОУН). Вопреки названию с самого ее возникновения в деятельности ОУН было очень сильно не столько узко националистическое, сколь  общедемократическое направление. И это не удивительно,  ведь подавляющее большинство членов движения на первом его этапе составляла молодежь, получившая блистательное образование в лучших университетах Европы.
   Степан Бандера, родившийся в семье греко-католического священника, студент Львовского политехнического института просто не мог не прийти к этим людям. Вскоре даже в столь  высокоталантливой среде он становится первым среди равных. В 1929г. Степан вступает в ОУН, занимается организацией пропаганды на оккупированных Польшей землях. А уже в возрасте  24 лет он становится одним из руководителей боевой организации ОУН, целью которой, согласно ее уставу, была "борьба с существующим строем путем устранения преступных и опасных врагов народа и свободы; подготовка вооруженных сопротивлений власти, в которых сила правительственного деспотизма сталкивается с силой народного гнева".
   Боевая организация состояла в основном из молодых украинцев, которые стремились добиться свободы и справедливости для своего народа, не думая о последствиях, ставя на карту не что-нибудь, а жизнь! Они вели политический террор и против тузов режима, и против мелких козырей с шевронами за беспорочную службу.  Террорную работу  считали они партизанскими действиями, прологом действия регулярных сил.
   Для Степана Бандеры, руководителя актов вооруженного возмездия, блестящего знатока конспирации, террор олицетворял борьбу за освобождение своего народа. Террор был личной жертвой, подвигом. Он был необходим для  торжества светлого дела. Перед этой необходимостью бледнели все моральные вопросы на тему "не убий".
   Гибли польские губернаторы, генералы, помещики, чиновники и тюремщики, гибли и боевики. Высшей точкой деятельности боевиков ОУН стало устранение министра внутренних дел Польши Пиратского, вдохновителя и организатора жестоких  репрессий украинского народа. После этого власти отступили. Был отменен режим чрезвычайного положения на украинских землях, сняты запреты на  пропаганду украинской культуры, но  победа  далась дорого.  Арестован Бандера и его товарищи.
Год 1935. Варшава. Специальный военный трибунал. Последнее слово Степана Бандеры:" Я не подсудимый перед вами, Я - ваш пленник. Мы - две  воюющие  стороны. Вы  представители неправедного  правительства, наемные слуги насилия.  Я - один из народных мстителей. Нас разделяют горы трупов, сотни тысяч разбитых человеческих жизней, море крови и слез.  Вы объявили нам войну, мы приняли вызов. Мы не допустим, чтобы наш народ давили как рабов, чтобы нашу кровь проливали как воду. Наше предприятие окончилось успехом. И таким же успехом увенчается, несмотря на все препятствия, и деятельность ОУН, ставящей себе великие и исторические задачи.  Я твердо верю в это.  Я вижу грядущую свободу возрожденной к новой жизни Украины!
   И я рад, я горд возможностью умереть за нее с сознанием исполненного долга".
Ему вынесли приговор - смертная казнь. Правительство Польши, опасаясь новой волны террора, заменили смерть на пожизненное заключение.
1935-1939. Годы безвременья. Каторжная тюрьма Вронка под Познанью.  Кандалы, строгая изоляция, скудная пища, неусыпный надзор тюремщиков и две попытки побега.  13  сентября 1939г. ему все же удается вырваться на волю. Но горек воздух свободы. Упущено главное- время! 17 сентября любимая  Галиция захвачена войсками  Сталина. Неблагополучно и в ОУН .  Поняв, что дух национального возрождения опасен для большевистского господства над Украиной, ОГПУ проводит операцию по дестабилизации ОУН, путем устранения ее призванного лидера Е. Коновальца, полковника корпуса сечевых стрелков, друга М. Булгакова вместе с которым они  расстреливали взбесившихся большевиков в Киеве.
  К власти в ОУН приходит А. Мельник, человек, ценящий более всего собственное благополучие, тесно связанный с еврейскими финансистами, считающий, что освобождение Украины зависит не от борьбы ее народа, а от позиции иностранных держав. Исходя из этого постулата, он пытается направить всю деятельность ОУН исключительно на завоевание иностранной поддержки.
Бандера начинает борьбу за чистоту первозданных идеалов украинских националистов, за возрождение боевой славы ОУН. Вот выдержка из его обращения: " Довольно внимать равнодушно, чтобы люди шли на смерть, а на самом верху в то же время копошились предательство, позерство, фальшь и клевета. Чаша  переполнена! Довольно! Не может быть уже между нами общего языка и остаются только две возможности:  ваша капитуляция и отступление - или борьба до конца!"
  Вскоре после ее захвата , на Западной Украине пришлые строители "коммунистического рая" начали сознательное, хорошо спланированное и организованное уничтожение  миллионных масс людей. Не нужно было никакого повода, даже предлога, чтобы человека арестовать, истязать и убить. Это был не просто террор на устрашение, а масштабное истребление общественных групп, признанных большевиками возможным оплотом национального движения. За 18 месяцев "освобождения" было расстреляно, арестовано, выслано 1 млн. 227 тысяч человек, более 10% населения Прикарпатья. Шел экономический грабеж и уничтожение культурных ценностей украинского народа.
   Терпеть такое равнодушно честные люди не могли. Степан Бандера начал  подготовку вооруженного восстания. Лучшие люди ОУН перебрасываются в Прикарпатье,  создаются подпольные структуры власти во всех районах Западной Украины. Восстание намечено на май 1940г. Центр восстания -Львов. Но к назначенному сроку сил еще недостаточно, ведь действовать необходимо наверняка, чтобы исключить малейший риск для народа, предотвратить новые жертвы. Начало вооруженного выступления переносится на июль 1941г. В июне 1941г. части ОУН  первыми врываются во Львов. Но им уже не удается предотвратить новое  чудовищное злодеяние большевиков.
   Арестованные перед самой войной более 5 тысяч человек,  составляющих цвет польской и украинской интеллигенции уничтожены НКВД. В трех львовских тюрьмах все камеры были забиты трупами изуродованные хлорной известью и  кислотой. В тюрьме "Бригидки"  найдены священнослужители, распятые на стене с распоротыми животами. В последствии эти преступления советская пропаганда пыталась  приписать бойцам за свободу Украины.
   30 июня Степан Бандера провозглашает восстановление украинской независимости. Торжественные позывные "Всем, Всем, Всем!" Львовской радиостанции возвестили об этом миру.  Формируется демократическое правительство нации.  К новому правительству, к  соотечественникам  обращается Андрей Щепицкий, духовный пастырь украинского народа: " По воле всемогущего и  всемилостивейшего  Бога начинается новая эпоха нашей родины. Все, кто считает себя истинным  украинцем и хочет трудиться на благо Украины, должен работать сообща на ниве возрождения нашей экономической,  научной и культурной жизни, столь униженной большевиками".
    Такое развитие событий вызвало резкое недовольство в Берлине.  Германия была заинтересована не в сильной дружественной Украине, способной вести вооруженную борьбу против Советов, а лишь в территории, где размещены войсковые соединения. 15 июля арестованы все члены правительства независимой Украины. Бандера снова очутился в неволе. На сей раз в лагере смерти Заксенхаузен. Осенью 1941г. начались аресты и расстрелы немцами украинских националистов.
   В ответ ОУН развернула вооруженную борьбу против новой иноземной оккупации. В октябре на Волыни создается Украинская повстанческая армия.  Ее главнокомандующим стал талантливый военоначальник, друг и соратник Степана Бандеры Роман Шухевич. К 1943г. УПА практически контролировали все сельские районы Западной Украины.  В городах шла активная террористическо-диверсионная работа. Любопытно отметить, что большинство подвигов, приписанных московскому разведчику  Кузнецову, на самом  деле совершили боевики ОУН.  Численность повстанцев превысила 100 тысяч человек. Они уничтожили 45 тысяч немецких и 68 тысяч  румынских и венгерских войск.
   С приходом советской армии украинские повстанцы не сложили оружия. Эти люди слишком хорошо запомнили красный террор 1939-1941гг. Борясь за счастье и свободу своей страны, за будущее детей, вступили они в смертный бой с большевизмом. Во главе движения вновь Степан Бандера,  освободившийся в 1944г. из концлагеря в результате восстания, в подготовке которого он сыграл решающую роль. Долгие годы борьбы и лишений лишь закалили его, даже враги  признавали, что Бандера сочетает в себе  Мудрость государственного деятеля, качества Полководца, отвагу Героя и стойкость Мученика.
   Пламя всенародной войны против коммунистов, возглавляемой им, охватывает Украину. "Украинская партизанка" , как ее любовно называли в народе наводит ужас на большевистских пришельцев. В борьбу с партизанами втянуты части НКВД и регулярной армии. О размахе сражений свидетельствуют сухие цифры: за 1944-1953годы в западных областях Украины совершено 14 424 акции вооруженного сопротивления, 5 тысяч террористических актов возмездия,  уничтожено свыше 2500 коммунистических бонз и 20 тысяч оккупационных войск.
   Стремясь организовать общеславянское движение сопротивления, ОУН   направляется с маршем по территории соседних стран под лозунгом " Единство Славян против Праги, Варшавы, Москвы". К сожалению, эти действия натолкнулись на трусость и нерешительность буржуазных партий Польши и Чехословакии. И лишь  находясь в сталинских застенках их лидеры поняли, что демократию нужно  защищать не газетно-парламентской болтовней, а  вооруженной силой.
   Не в состоянии справиться с войсками ОУН, оккупанты начали проводить политику выжженной  земли. С Украины вновь депортируются 1,5 млн. человек, вводится система заложников. Бомбардировками с воздуха и химическим оружием уничтожается все живое в районах, где  действовали повстанцы. В ход пошли спецвойска  НКВД, которые переодетые в форму бандеровцев, осуществляли массовые расправы с мирным населением. В этих условиях продолжение действий крупных воинских соединений ОУН вело к неизбежным массовым жертвам среди местного населения. Степан Бандера решает изменить тактику борьбы.
  Крупные воинские части под его командованием, ведя постоянные бои, как нож сквозь масло проходят через заслоны и перебазируются на территорию Западной Германии. Активизируются действия мелких партизанских групп и городского подполья. Проводится широкомасштабная операция по  легализации молодых членов организации, которые с новыми документами направляются на учебу и работу, чтобы стать хранителями и носителями украинского духа.
   Вплоть до самой гибели Степана Бандера в 1959г. от рук наемного убийцы, агента КГБ, получившего за это орден Ленина, продолжалось вооруженное сопротивление на Украине. Затем наступило временное затишье. Борьба приняла другие формы, но движение украинских националистов стало для  патриотов символом борьбы , доказательством возможности успешного сопротивления диктатуре советской империи.
   Степан Бандера и его соратники, их дела и идеи создали условия для нового этапа борьбы за самостийность Украины. Народ свято чтит их подвиг. Героям слава!"
   От редакции. Чтобы потушить пламя народной войны, Никита Сергеевич Хрущев  в 1954г. в честь празднования 300-летия воссоединения Украины с Россией, подирал мятежной республике  русский Крым.
 На  улицах Львова   жители  гутарили  таке:" Папа, зачем ты поливаешь клумбу машинным маслом, цветы ведь засохнут?- " Нехай сохнут, лишь бы пулемет не заржавел",- ответил батька. А  вот   подлинная история. Старик в Карпатах имел сарай и  никого туда не пускал. Когда он умер, решили сарай снести. Пустили бульдозер. Он ударился о что-то твердое и застыл. Дедушка долгие годы прятал танк "Тигр" с полным боекомплектом. Мог ли мечтать старый бандеровец, что памятник Ленину в центре Львова рухнет без единого выстрела.
  Одним словом атмосфера во Львове была жаркой, но не только от дискуссий. Термометр поднимался за 30 градусов. Мы предложили Володе сходить на речку. Он ответил, что річки немає,  тогда на озеро. Оказалось, что и озера немає .  "Так откуда же водопроводная вода?"- удивились мы.  " Це сльози патріотів ",- отшутился  товарищ.  Володя нас сводил на знаменитое львовское кладбище, напоминающее огромный парк со склепами. Там захоронена  польская, венгерская элита. Посетили краеведческий музей, старинную крепость. В конце -концов он   привел  на знаменитую барахолку. Мы никогда не видели такого огромного количества одежды и  техники.  На Волгу вернулись в джинсовых костюмах фирмы "Леви Страус" с килограммом кофе "Арабика"  и  знаменитыми львовскими шоколадными конфетами, производившимися по австрийским  технологиям .
  Перед самым отъездом на центральной улице мы встретили  врача куйбышевской психиатрической больницы  активиста демдвижения Евгения Александровича Кудрина. Тот сказал, что пока не отделилась Украина, надо путешествовать. Как он был прав в этом и во многом другом.
                Российский апокалипсис

   Вернувшись в Куйбышев, все вместе взялись за дело. Стали готовить новый номер под общей темой "Российский апокалипсис".  Обложка выглядела так: русское поле, на котором взошли спящие человеческие головы. Их рубит коса с эмблемой серпа и молота. На обратной стороне идет комбайн, из которого вылетают вместо пшеницы черепа.  Я написал статью "Карлики в тигровых шкурах", где  анализировал, кто реально  возьмет власть, когда завершится перестройка?
  Это  сладкое слово власть. К ней рвутся, тянутся. Ее боятся, как спидную красавицу. Охотников до нее хоть пруд пруди. ...Не будем гадать на кофейной гуще, такой социальный слой готовый взять власть, есть. Это мелкие функционеры старого партийно-хозяйственного аппарата. Все они молоды, видели, как управляли их хозяева, имеют опыт подавления людей, управления массами. Мимо них проносили банки с черной икрой, ящики с французским коньяком, а значит, они злобны, завистливы, циничны и безнравственны. Они из тех, кто охранял дверь кабинета, когда их барин развлекался с молоденькими девочками. Тягучая слюна холуя капала ему на ботинки. Эти люди не социальное явление, а скорее  бедствие, оставленное нам в подарок, как троянский конь, большевиками. Они прошли школу комсюков и, соблюдая советскую мораль, учась в институтах, врывались в общежития к товарищам в поисках нарушений. Они стучали, собирали досье: они ненавидели и боялись.
  Психологически они прекрасно чувствуют российский народ, его рабскую и холуйскую психологию. Они готовы стать господами над быдлом с бичом и пряником в руке.  Они вынашивают планы создать авторитарное государство. Эти карлики в тигровых шкурах презирают большевиков не за их преступления, а за развал хозяйства ...  Выборы в условиях России, где не сложилось гражданское общество, порочны изначально. Выборы  дают власть в руки не профессионалам, а тем, кто любыми правдами и неправдами получил голоса своих темных избирателей... Вглядитесь  в лица наших избранников, особенно местных уровней. Интелект и культура им не понятны даже как термины.  Впрочем депутаты такие, какими и должны быть. Они выразители мнений среднего обывателя. В этом бесспорно заслуга того  самого дедушки, который покоится в мавзолее. Он уничтожал в первую очередь интеллект, всех, кто умнее и выше него. Именно интеллектуальный потенциал был преградой для коммунизма. Вот и имеем мы  средне статистического индивида, которого ни самого, ни через представителей до власти допускать никак нельзя. А карлики - то наши и спрашивать не станут, возьмут да и дело с концом.
   Ой, посмотри-ка этот рыженький плюгавик уже хозяйством заправляет, а недавно еще в комсюках бегал, ДНД возглавлял. А этот со сладкой фамилией из полутеха перекатился горку комсомольского мусора и с иностранцами бумажками  подписывает....Вот девка недоношенная из деревни вылезла, сколько показухи, сколько денег она перевела по безналичке  своим друзьям кооператорам...У того вон изможденного глаза сексуально горят, все рыло в пуху, а из задницы перья валятся, а его опять же в курятник.
   Сегодня очень важно иметь рыльце в пушку или пятно на совести. Это залог успеха в любой карьере вплоть до руководителя самого низшего подразделения. Важно, однако, чтобы о пятнышке знали те, кому положено. Наш народ любит умственно убогих. За них он и голосует. Ему даже приятно, что новый начальник выполз из той же грязи. Кто же на них поставил, на этих новых хозяев страны? Неужели просто так сами взяли и полезли и в горсовет, и в облсовет, и в совместные предприятия, и акционерные общества?
   Да сам старый партаппарат на них же и поставил. Во-первых, они чаще всего в родственных связях дальних или ближних, а во-вторых, они замазаны, а значит и не замахнутся на  потенциальных пенсионеров-преступников, не отберут награбленного и не забудут о доброте уходящих...
   Мы не против финансовой деятельности, тем более для молодежи, но мы видим, как движение к цивилизованному рынку превращается в  скатывание к полной мафии...
  Сногсшибательный  материал "Слово в защиту Берии" разместил член редакции Панихин. Он высказал особое мнение о хрущевском перевороте в июне 1953 г во время которого военные арестовали Берию. Автор сделал заключение, что Лаврентий Павлович  представлял интересы прогрессивной части НКВД, которые хотели выбросить безумные устаревшие догматы марксизма-ленинизма, провести рыночные реформы и направить страну по пути сходным с Южной Кореей, т.е. авторитаризм, традиционные  духовные скрепы,  запрет КПСС, конкуренция, модернизация, свободный рынок, частная собственность, конвертируемый рубль. Во главе всех  подразделений должны были стать чекисты. Читаем статью :" Явно издеваясь над  коммунистами, Берия доводит до   абсурда большевистские догмы, осуществляет фантастически бесполезные проекты огромного масштаба лично, по самым неправдоподобным обвинениям уничтожает виднейших лидеров ВКП(б) и Коминтерна, соратников Ленина. Пепел этих  пламенных революционеров приказывает вывозить для удобрения полей подмосковного совхоза "Имени Ильича"...
Перед войной Берия оказал Гитлеру колоссальную помощь:
Убедил Иосифа Виссарионовича в невозможности нападения,
Провел ликвидацию советской разведывательной системы в Германии,
Выдал гестапо подпольные структуры компартий и Коминтерна,
Добился бесперебойной поставки в Третий Рейх больших объемов стратегического сырья,
Начал новую  чистку в советской армии,
Настоял на демонтаже укрепрайонов на старой границе,
Сосредоточил в приграничной полосе 78% всех воинских запасов...
Вторая мировая война показала, что разгром коммунизма из вне невозможен.
Читаем далее:" Опереться можно было лишь на собственные силы. В  борьбе с большевизмом Берия решил использовать органы НКВД. Работающие там люди знали и о трагическом положении страны и долгие годы наблюдали за партийными боссами разных рангов и понимали, что это просто мелкие жулики, дорвавшиеся до большой власти.  Берия считал, что  в благоприятный  момент их можно задействовать для уничтожения партийных структур различных уровней. Однако развитие ситуации в стране потребовало немедленных действий.
  Престарелый полубезумный диктатор, чувствуя приближение смерти, решил прихватить с собой в небытие весь остальной мир. Сталин планировал провести кровавые акции по уничтожению большей части еврейского населения страны в ходе "стихийного" народного возмущения действиями "врачей-отравителей".
   Протесты международной общественности, неизбежный разрыв дипломатических отношений со всеми ведущими державами должны были дать повод для развязывания новой мировой войны с  массированным применением атомного и химического оружия.
   Сталин умер за несколько дней до начала мировой катастрофы. Случайно при таких обстоятельствах не умирают. Его  устранение было тщательно подготовлено. В последний период жизни вождь оказался совершенно отсеченным от мира. Все его старое окружение было ликвидировано, вокруг были расставлены новые люди. Сталин фактически оказался под домашним арестом, оставаясь правда еще диктатором, хозяином страны.
   Ну, а затем ... неожиданное кровоизлияние в мозг. Генералиссимуса, как крысу, оставили подыхать на полу у дивана. Мир был спасен от гибели!..
   Лаврентий Берия не оценил живучести  большевизма. И сполна поплатился за это. Он не мог даже предположить, что вдохновителем и созидателем нового витка коммунистической  утопии станет необразованный и завистливый мужичонка Никита Хрущев, шут гороховый, лихо отплясывающий гопака по мановению руки Сталина. Воистину, мельчают великие!.. Когда без суда и следствия кончали Берия  из пистолетов в каземате, он успел лишь прохрипеть:"Гады сучьи, мать вашу так! Не успел я! Прости,  Россия!"
 Большевик Никита Сергеевич раздавил  прогрессивные рыночные идеи  танками, объявив, что коммунизм  будет построен к 1980г .
   В  журнале мы открыли  раздел "Черный ящик", где стали публиковать молодых  ярких поэтов. В этом номере   состоялось знакомство читателей со скотофутуристом Георгием Квантришвили. Ирина приглашала его к своим студентам, когда читала лекцию о личности и обществе. Георгий вызывал бурю восторга  у молодежи.
Я прочитал свои стихи
В доме для престарелых.
Один старик скончался тут же
Другие еще прохрипели
Часа полтора.
х х х
Говорят
В зрачках убитого отражается убийца
Но после моей смерти
Вряд ли хватит зрачков
Для убийц
Слишком мало пространства.
х х х
Где эта кнопка,
Нажав на которую
Можно убить весь мир
Я жил в одиночестве
Так дайте ж уйти в коллективе.
х х х
Стадо это хорошо
Можно ничего не бояться
Кроме
Другого
Стада
х х х
Я любил тебя Родина,
А ты изменяла мне
С усатым Иосифом
С Леонидом бровастым
(даже до лысых дошло)
Молилась ли ты
Перед сном.
х х х
Для любви нужно
Хотя бы два человека
Для онанизма
Хотя бы один
С одиночеством сложнее
Для него потребуется
Целое общество
Неуклонно стремящееся к прогрессу.
х х х
Мне иногда хочется,
Чтобы его
Переехала машина.
Может быть тогда он заметит,
Что асфальт серый
И на нем плевки.
х х х
Иногда замечаю
Я- марионетка.
Завязать бы на шее
Все нити,
Которыми связан с другими
Дерагйте!
х х х
Звизда(притча)
Босиком по Сонцу
Бегает каззел
В нашем государстве
Он найдет друзей
Его похоронят
С красною звиздой!
х х х
Не зная жизненных реалий
С опустошенною душой
Все мы пловцы без гениталий
В просторах родины бальшой....
Помню мне осенью 1990 г. позвонили из Питера и спросили, мол, действительно ли есть такой поэт Квантришвили, мы хотим взять   его стихи  из "Кредо" и поместить в  Антологию российского верлибра? Я подтвердил, а  они издали книгу, включив туда Георгия.
  В демдвижении я познакомился с бывшим хиппарем и диссидентом 70-х годов Владиславом Бебко. Тот специально для нашего журнала "Кредо-Самара" написал воспоминания о мятежной юности "  Демонстрация":               
      1976г. - время, когда культура хиппи стала среди молодежи массовой.  Мы собирались в подворотнях,  теплых туалетах, на свободных  квартирах, в сквере "Три вяза" и прочих местах. Расцвет тусовки был в Пушкинском саду.
     Лживость и порочность  советского режима для тех, кто хоть  немного мыслил, была совершенно очевидна и сталкиваться с большевистской мерзостью приходилось  на каждом шагу.   Меня всегда поражало, что подавляющая  масса как будто  и не замечала ничего вокруг. В некоторой степени я, конечно, понимал эту массу.  Информационный вакуум,  десятки лет оболванивания, обыденные заботы:  достать, прокормить, не опоздать - это понятно, но до такой степени! Идиотские демонстрации, транспаранты,  дармовые коммунистические субботники, наглядная агитация, добровольные народные дружины, выборы без выбора, почины( больше пахать и бесплатно), товарищеский суд, добровольно-обязательные мероприятия и т.д.Это все воспринималось населением  как вполне  нормальное, что так и должно  быть, и никак иначе быть не может и даже  поддерживалось это положение вещей.
   Но мы  ребята были молодые, умные и очень чувствительно  относились ко лжи, несправедливости  и маразматизму советского режима и поэтому не стесняясь ,  поносили  Советскую власть. Власть,   менты,  ГБ, обывательская общественность, фураги - все было  направлено  против нас,  но мы не сдавались.  На одном из своих собраний  в одном из теплых туалетов на улице Куйбышевской ,  обмениваясь мнениями,  как бы еще нагадить Советам, мы решили, что неплохо бы  устроить демонстрацию. Все присутствующие загорелись  этой идеей. Вносились всевозможные  предложения  по организации.
   Брежневская конституция позволяла нам провести эту акцию, хоть и с некоторыми оговорками.  Были предусмотрены всевозможные конфликты с властями и меры по  избежанию таковых.  Так в одном из положений УК говорится, что  преследуются действия, нарушающие движение транспорта, поэтому решили проходить по тротуару.  По опыту и из различных инструкций мы знали, что   всякий мент имеет право повинтить вас где и когда угодно и отправить в каталажку, и это  называется "до выяснения личности".  Решили взять паспорта.  Ну и, конечно, все должно происходить в исключительной трезвости, без шума  и бесчинств.  К сожалению, меру шума и бесчинств  определяли не мы, а менты.
   Кроме того, самое главное - не дать повода властям  обвинить нас в том, что  акция направлена против Советской власти.  "Советская власть" -это для властей было что-то вроде заклинания.  Так, плюнуть в унитаз можно, а плюнуть на Советскую власть в форме унитаза - что-то страшное.  Вообще все, что не от коммунистов, комсомольцев, их холуев и прихвостней,  считалось преступлением против  Советской власти и,  соответственно, каралось.  Предусмотрели и это,  решили приурочить демонстрацию к "Дню смеха" 1 апреля и постараться исключить все намеки на  политику.  Это совещание состоялось дня за два до 1 апреля.
  В назначенный день все собрались возле памятника "Паниковскому" или "Крыльям Советов"  или, как я потом узнал, на площади Славы часа в три дня.  Несмотря на мое скептическое отношение к тому, что  что-либо дельное  получится, все же собралось человек пятьдесят. Это подняло во мне энтузиазм и дальше пошло все отлично.  Кто-то принес бумагу, кто-то фломастеры, свистульку, дудку, плакат и прочий антураж.
   Мы окружили достославный памятник и быстренько сделали несколько плакатов: " Свободу самовыражения",  " POP-Mashin" и еще что-то в этом роде.  Нарисовали на щеках, лбах, плакатах губнушкой цветы, вывернули наизнанку куртки, пиджаки.  Много было хип-атрибутики: цепей, одежды,  отдаленно напоминающей штаны и т.п.
   Во время этих приготовлений к нам подошел околоточный, привлеченный необычным  сборищем, чем-то грозил. Но, по-видимому, он был не в курсе  дела, бестолковый и, после некоторых пререканий, ибо не нашел к чему придраться, удалился, возможно доносить по начальству.
   А демонстрация двинулась по улице Молодогвардейской в направлении памятника Василию Ивановичу  Чапаеву  и Обкома партии. По пути  я обзавелся частью дерева с ветками и,  нанизав на него один из транспорантов, возглавил движение, используя дерево вместо стяга.  На углу улиц Венцека  и Фрунзе  неожиданно на нас бросилась группа милиционеров человек 5-6. Он неожиданности ряды  перемешались и стали рассеиваться.  Милиционеры отлавливали кого могли. Наиболее сознательная часть не разбегалась,  совсем наивно полагая, что  милиция призвана защищать граждан, а не бить их, если действия не противоречат нормам закона.
   Другая же часть демонстрантов  интуитивно полагалась на житейскую  мудрость: мент - значит беги.   Один  из ментов вцепился в дерево-стяг  и старательно вырывал его у меня.  Я сказал ему, что это мое, что   заявляю гражданский протест, что Конституция... Он заехал мне в грудь и на словах добавил что-то неприличное.
   До Обкома КПСС мы все же дошли, но уже в сопровождении ментов. Там нас ждала уже машина. Но нас  сразу сажать почему-то не стали и в здание не пустили, поэтому мы  принялись агитировать ментов против  советской власти, пытались выяснить как их действия соотносятся с законом  и правопорядком.  Некоторые из демонстрантов предъявили паспорта, хотя их и никто не требовал.  Один мент, видимо главный,  ничего не объясняя, собрал документы и положил в карман.  Менты, по-видимому, никогда  в жизни   не  с подобного рода преступниками и не представляли, что такое может быть.  Они больше отмалчивались и рожи у них были такие, что вроде  и отступать нельзя: начальство  приказало и в рыло дать  стремно, умно говорят, только не очень понятно.
   Потом нас погрузили в  воронок  и отправили в РОВД. Места всем хватило. В отделе, куда нас привезли, собралось множество народа, стражей порядка.  Сбежались со всех этажей смотреть на невиданное чудо. Менты всех мастей дивились и изучали вещественные доказательства:  дудку, свисток, ножницы, ленту и  т.п.особенно их заинтересовал кусочек красной материи с надписью на непонятном для них языке и отпечатками рук и ног.  Делались всевозможные догадки, предположения по поводу того, чтобы это все значило. Было предположение, что это их большевистский флаг, над которым мы надругались.
   После долгих дебатов предположение  было отвергнуто, так как  не  обнаружили  ни молота, ни серпа и размер не сходился. Письмена же, как  не крутили, разобрать не смогли. Обшарив всю ментовскую, привели эксперта ( большого специалиста) не то лингвиста, не то полиглота. Он он тоже ничего не разобрал ,  хотя и очень тужился. Потом их главный начальник  сказал, что без КГБ здесь не обойтись. Так и сделали.  Нас отправили по камерам.
   Пока высокие инстанции решали, как же быть дальше, меня оформили на 15 дней заключения, еще двоим дали по 10 дней.  Остальных, запротоколировав, отпустили.  Основания для моего ареста выглядели примерно так: из хулиганских побуждений размахивал деревом, на замечания граждан не реагировал, выражался нецензурной бранью.
   Касательно вдохновителей и организаторов шествия, они не ошиблись. Находясь в тюрьме, которая называлась не то  специзолятор,  то ли спецприемник, нас  принудительно заставляли работать бесплатно.  Но так как надзор был слабый, то все заключенные всячески бойкотировали работу, ломали оборудование, продукцию, гадили как только можно,  разворовывали все, что можно унести.  Я тоже старался изо всех сил по идейным соображениям,  остальные же по простоте душевной.
  Сокамерники дивились на нас, но большого вреда не причиняли.  В середине срока нас посетили гэбэшники, забрали моих подельников. Больше до конца срока  я их и не видел. После освобождения на своей работе меня осудил еще товарищеский суд. Но я не очень обиделся на товарищей, так как в коллективе, где я работал было четыре начальника и сорок товарищей, 95% которых были "химики".  Тут бы и конец истории, но как раз после освобождения и началось самое интересное.
   Пока я кушал колбасу мясокомбината, запивая кефиром молокозавод а, ГБ  провело огромную работу.  Были допрошены десятки людей.  Их брали на работе, с квартиры, из учебных заведений.  Все по традиции под вуалью полу секретности  искали тайную шпионскую организацию.  Пошли депеши в центр.  Оттуда директивы, инструкции,  указания.   Сотни людей так или иначе  непосредственно  соприкоснулись  с этой историей: участники, менты, прохожие, столкнувшиеся косвенно.  Все вместе поведали сослуживцам, знакомым, родственникам  о произошедшем.  По городу поползли слухи,  обрастая совершенно невероятными историями.
   Так я слышал от многих людей точные сведения, что в  демонстрации участвовало 650 человек, что особы женского пола были в  полуобнаженном виде с  набедренными  повязками,  что все там были студентами, что возглавляли три профессора  из университета, что  было побоище с избитыми и ранеными, что требовали законодательного введения  "свободной любви", что намечалось  свергнуть  Советскую власть, но   ГБ было начеку.
   Я был доволен- эффект был полнейший! Позже   на предприятиях, в комсомольских    и коммунистических комитетах, в институтах прошли собрания, на которых  разоблачалась  деятельность в г. Куйбышеве  вражеских подрывных центров, призывалось усилить бдительность, сообщать о подозрительных в органы , углубить борьбу с молодежью. В дальнейшем я получил и другую информацию, к  которой я отношусь с большим доверием. Так, в тот день 1 апреля спецвойска  Приволжского военного округа  находились в боевой    готовности.  Щиты, дубинки, каски - все было наготове.  Когда в высоких инстанциях решался вопрос, что с нами делать, то было мнение     пустить по статье   70 УК антисоветская агитация.  Но какой-то высокий городской чиновник сказал, что поскольку не было лозунгов  антисоветского содержания, то и    делу  конец. По некоторым сведениям в демонстрации участвовали молодые родственники высшего областного руководства,  посему было принято решение: не давать  делу слишком  большого хода, дабы не дискредитировать  начальство. Ну и  слава Богу!
 В тот месяц ГБ  допрашивал меня, насколько могу судить, последним. Какими мотивами они руководствовались, могу только догадываться.   В конце -концов гэбэшники сделали мне  предупреждение, что недопустимо...в случае повторения... Я, конечно, обещал.  И подшили материал до следующего раза.
  Для этого номера я написал также нашумевшую статью  об истоках психологии большевиков.  Долго еще будут гадать философы, социологи и историки: откуда, из-под какого камня выползли гремучие большевики, кто ниспослал на Русь это ядовитое племя? Не дело ли это  рук самого дьявола? Отбросив чертовщину, можно рассматривать возникновение этой оспы ХХ века под совершенно разными углами зрения, искать их социальную базу, истоки. Хочется поговорить лишь об одном факторе, повлиявшем на психологию  большевизма.  Царизм бросал молодых социал-демократов в тюрьмы, где психика последних подвергалась деформации со стороны уголовно-каторжных законов, не тех законов, что устанавливала царская администрация, а тех, которые формировала сама тюрьма.
   Тюрьма развивается не на основе объективных экономических законов. Она существует по типу социального инкубатора, где объединяются отдельные воли арестованных в один мощный вектор силы направляемый укоренившимися закрепленными столетиями традициями, а также авторитетом пахана. Тюрьма -это высшая форма развития бюрократической системы, некая кукольная пародия на государство. В условиях российского беспредела - это высший беспредел со своим языком-феней, со своей иерархией по кастам и мастям, закрепленными вместо паспорта непосредственно татуировками на теле.
   Именно в этих университетах учились будущие большевики, которые потом перенесли полученные знания на всю страну. Можно сказать,  что царская каторга стала кузницей большевизма.  Не случайно, когда Ульянов совершил свой кровавый переворот всем сердцем его поддержали деклассированные элементы, уголовники всех мастей. Они то и осуществили ленинский лозунг: "грабь награбленное".
   Все это уже история, но не может ли она повториться?     Современные номенклатурщики соединяются с уголовными паханами и готовятся разорвать страну. Идет новый хам...
  На одном из демократических собраний я познакомился с Наташей Тихоненко, работавшей на кафедре иностранных языков пединститута. Она предложила переводить "Кредо" на английский, впрочем как и мои песни. К сожалению дальше разговоров дело не пошло, а Тихоненко вскоре уехала в Англию.
                СССР:   Национальный взрыв

   Темой очередного номера стала национальная проблема. СССР включал в себя много этносов и в перестройку началось обострение  отношение между народами.  На лицо были центробежные силы. Некоторые политические круги  принялись  разыгрывать еврейскую карту, сваливая на отдельных людей, выбранных по этническому признаку, всю ответственность за возникающие  конфликты и экономические сложности . Евреи Куйбышева забеспокоились.   Михаил Авдеев принес статью  своего друга-еврея "Мурмулевич и другие". В материале говорилось о том, что местные еврейские кланы  слишком быстро входят в бизнес и своими действиями вызывают возмущение, а это чревато. Читаем:" Я старый еврей. Я многое повидал в жизни, помню 30-е годы, когда из соседнего двора увозили на смерть родителей моих друзей в черном воронке. Я прошел огненный путь до Берлина, всякое было в  жизни: горести, радости, но никогда я не чувствовал себя инородцем. И вот теперь наступают самые страшные времена, ибо мои соплеменники евреи тысячами покидают родину, бегут на чужбину. Повсюду царит страх и подавленность, доходят слухи, один страшнее другого. В Питере поджигают еврейские квартиры, в Москве так называемые патриоты избивают евреев на улице. Кажется, само небо рухнуло на землю. Мы в одно мгновение стали врагами. Что, это всеобщее помешательство? Кто стоит за обществом "Память"? Кто разжигает шовинизм?
   Можно объяснить просто: это твердолобые аппаратчики, кэгэбешники  и генералы хотят вернуть назад брежневские времена "золотого застоя". А оболваненные русские идут у них на поводу, но слишком простая схема. Да, мы евреи живем по законам своего клана, держимся родственными связями, но это свойство любой малой нации, живущей в толще других народов.  Точно такие же кланы создают русские в США, украинцы в Канаде, китайцы в Индонезии и т.д. Здесь нет ничего преступного, нет намека на принижение какого-либо другого народа. Однако законы общины в условиях наступления рыночной экономики деформируются. И тогда нормальное  стремление сохранить свою культуру превращается в желание использовать нашу еврейскую общность на захват ключевых рубежей в производстве и распределении. Я со всей ответственностью хочу сказать, что в 20-е годы еврейские кланы в Германии действительно держали в своих руках каналы движения капиталов, банки и генеральные пакеты акций во многих ведущих отраслях. Они, действительно,  использовали свое еврейское родство для усиления монополизации. Многие простые немцы страдали от них. Этим воспользовались сами знаете кто. Позже забитый и задавленный бюргер с радостью строил газовые печи и вырезал на телах моих соотечественников звезду Давида. Сами магнаты еврейского бизнеса в основном укатили в новый свет, а потом в Израиль. А убивали простых евреев, которых подставили цинично и нагло их богатые сородичи. Сейчас в России происходит нечто подобное. Я с ужасом вижу, как в России формируется еврейская мафия.
   Еще в застойные годы в среде российского еврейства произошло резкое  расслоение на евреев и так называемых "ж...в". Евреи - это те, кто легко умеют зарабатывать деньги. В основном это люди искусства, дельцы теневой экономики,  жрецы науки. К "ж..м" сами евреи относят тех своих сородичей, которые не умеют легко зарабатывать деньги.  Ж..д тот, кто вкалывает, и за это  его "чистые" евреи презирают. Сами эти "чистые" сформировали свою особую подпольную систему по принципу " рука руку моет". Они занимают тепленькие местечки, протаскивают туда всех своих родственников, постепенно вытесняя представителей других народов, в первую очередь русских..." Далее в статье перечисляются еврейские кланы, господствующие в авиационном, политехническом, педагогическом и других институтах, в сфере искусства, в  печати, СМИ  и бизнеса... Все они рвутся к международным каналам получения валюты.
   Далее читаем:" Это письмо, может быть несколько сумбурное, меня заставила написать записка, которую я вынул из своего почтового ящика. Там было написано просто и лаконично:"... убирайся в Израиль, пока цел! Русский патриот." Я обращаюсь к Вам, потому что  Ваш журнал стоит на позициях плюрализма мнений, не является антисемитским, что редко в наше время. ...
   Когда эта статья вышла, я получил шквал звонков: кто-то был за, иные против. Я объяснял, что лучше устраивать баталии на страницах, чем на улице. Кроме того в  нашем журнале "Кредо-Самара" помещена статья, объясняющая  что такие сионизм. Это политическое течение, возникшее ради создания еврейского государства на исторической родине. Более никакого внутреннего подтекста это слово не  несет. В статье из альманаха отмечено: " Нельзя строить процесс русского национального возрождения на фундаменте антисемитизма, поиска и уничтожения "таинственных" врагов.  За этим стремлением, как правило, стоит комплекс неполноценности.  Так в Великобритании на вопрос: почему в стране нет антисемитизма, отвечают, что ни один англичанин не считает себя глупее еврея.
   У вас , русских, к сожалению такого уважения к себе нет. Поэтому и столь падки вы на мифы о тайном всемирно жидо -массонском заговоре. "Тайном"- потому что страшнее, да и улики искать не надо, на то он и тайный." Всемирном" - по тем же принципам. Кроме того, "всемирный" - это здорово  льстит вашему самолюбию. Евреи всего мира составляют заговор против русской нации - вот как они вас ценят..."
   Меня удивило, что все  читатели , особенно представители куйбышевского демдвижения  обращались с претензиями по содержанию  альманахов "Кредо-Самара" именно ко мне. Особенно критиковали Михаил Гершовский и Марк Фейгин. Были и противоположные мнения. Большую моральную поддержку оказал председатель студенческого городского совета Феликс Злочистый. Он сказал, что молодежь зачитывается нашим альманахом и  острыми полемическими  статьями.  Хочу заметить, что  основные  вопросы решала редколлегия, в том числе и Анатолий Александрович Черкасов.  Именно он подготовил для этого нашумевшего номера свою статью "Евреи на Руси":
   Антисемитизм в Росси имеет глубокие корни. Можно выделить два этапа его вхождения в плоть и кровь русского народа. Первый этап относится к становлению самой Руси.
   Киевская Русь как государство возникла по воле людей воинственного племенного объединения "русь-варяги"( руотси-ваэринг), представлявшего из себя в основном смесь славян, наиболее далеко продвинувшихся на запад, с германцами. Причем германцы в этой смеси явно преобладали, что подтверждается тем,  что основатели Киевской Руси носили германские имена: Хельг(Олег), Хельга(Ольга), Ингвар(Игорь) и так далее. Сам основатель первой восточнославянской династии правителей носил имя Родерих, впоследствии трансформированное через Рерих и Рюрих в окончательный вариант Рюрик.
 Русь-варяги и ранее ассимилировались с  восточными славянами, ибо ходили через их земли на Византию и жили по соседству. Южнее Киевской полонины и далее западнее, по соседству с территорией, которой правил отец Рюрика Гостомысл, находились владения обширного Хазарского Каганата, точнее, его западная провинция со столицей городом Любеч( теперь немецкий город Любек). Задолго до пришествия Вещего Олега с остатками разгромленной новгородцами дружины Рюрика и его  малолетним сыном Ингваром на Киев, проходил процесс ассимиляции хазарских евреев с соседними полянами, древлянами, кривичами и прочими представителями славянских этносов и отнюдь не  одним только мирным путем.  Хазар естественно беспокоило соседство с молодым и грубым в своей напористости племенем "русь". И не без оснований. Начло нападений Хазарского Каганата положил в самом начале зарождения Руси как государства сам Вещий Хельг, присоединивший незадолго до своей кончины к киевскому престолу западную провинцию хазар с городом Любеч.
   Внедрявшийся еще в восточно - славянскую среду в результате постепенной ассимиляции, иудаизм активизируется несмотря на сопротивление язычества. Левиты, привыкшие к тому, что сами  хазарские каганы призвавшие их на свои земли, содействуют распространению иудаизма среди язычников хазар, сталкиваясь с враждебностью язычников славян, поначалу приходили в недоумение от такой этнической психологии. И потому старались сосредоточить свои усилия для проникновения в среду "русь", т.е. правителей, которым нужны были грамотные и изобретательные чиновники для рождающегося аппарата управления государством. Надо отметить, что в этот период все иудеи, независимо от  этнической принадлежности,  подвергались жестоким гонениям со стороны язычников славян и "русь" в равной степени с первохристианами из тех же племен. Обстановка особенно осложнялась враждой между христианами и иудеями в борьбе за влияние на язычников. Это мешало тем и другим объединить усилия против язычества. Часть славянской знати, происходящая от некогда пришлых этрусков из племени "бойев", обладая греческим культурным наследием, принимала христианство и к иудеям относилась враждебно.
   При этом даже самые необразованные противники иудейской веры не могли  не видеть, что иудаизм по сути является историей самого еврейского народа и абсолютно неотделим от  еврейской национальной сущности  именно по этой  причине.  Поэтому ранний антисемитизм в этом районе, видимо, все-таки следует рассматривать как рефлекторное национальное самоспасение славян, а не как реакцию на чужую веру.
   При княжении Ольги быстро возрастает роль евреев в Киевском государстве. Княгиню нельзя считать ни ярой противницей иудаизма, ни антисемиткой, чтобы ни говорили оппоненты этого утверждения. Уже сам факт избрания ею на  очень важную должность ключницы девушки - еврейки ставит все точки над  пресловутым "и" в возможном продолжении спора о взглядах Ольги на еврейскую  проблему, если таковая  вообще в то время существовала.
   Ключница по тем временам при княжеском дворе -это все равно, что министр экономики и министр финансов в одном лице по нынешним понятиям. Ольге на эту  должность нужен был человек дела и знаний, честный и преданный. Сын Святослав управлением государства практически не занимался, свалив все заботы на стареющую мать. НЕ имея престолонаследника, буйный князь занимался грабительскими воинами, присылая в Киев богатые трофеи, в ценности и назначении которых нужно было разбираться: что-то продать, но знать за какую цену, что-то оставить при Дворе, но с пользой для знати. Для этого Ольге нужен был помощник. Вороватые славяне и ославянившиеся бояре(бойаре), потомки бойев на эту должность не годились. К тому же многие из них влились в княжескую дружину, так как умели воевать, но презирали торговлю и ведение хозяйства, что в общем было свойственно рыцарям всех народов.
    Но Ольге на должность, которую она придумала, нужен был не мужчина, а женщина, точнее девушка, чтобы коротать долгие вечера в беседах  и о женских делах. Вот почему княгиня устроила конкурс именно для девиц и притом  независимо от сословия, национальности и вероисповедания.  Все эти признаки  она оставляла как мудрая правительница на втором плане после деловых качеств.  Естественно, что выбор по результатам экзамена пал на дочь любечского раввина Малку, которую привез в Киев ее старший брат  Дабран, известный при Дворе княгини ученый-богослов, оратор, рыцарь и коммерсант. Так что княгиня с самого начала знала, кого приближает к себе  и в чьи руки отдает управление экономикой молодого государства. Кстати, непременным обязательством перед победительницей на конкурсе княгиня выставила устройство ею для девушки брака со знатным человеком из "русь". Надо полагать, что этим княгиня намеревалась получить особую преданность избранницы. Надо полагать и то, что преданность чужеземки и ее усердие для княгини были очевидными, так как немало было желающих породниться с кланом правителей и уйти из разряда покоренных.
   Гнев Ольги по поводу беременности Малки от Святослава  был связан вовсе не с угрозой объевреивания княжеского рода. Сын и любимая ключница не знали честолюбивых и мудрых в  тоже время намерений породниться с   королем Швеции  через принцессу, которую Ольга сватала за Святослава. Укрепление северных границ государства и вхождение в родство с первой династией Швеции - вот была цель Ольги. К тому же, княгиня не могла иметь гарантий на то, что шведская невестка родит наследника,  а не наследницу. Вот почему первый внук княгини от Малки Владимир оставался в запасе.
   Именно ему, князю Владимиру, чье имя означает "влади(устраивай) мир",  а не владей миром, принадлежит заслуга в крещении Руси, при котором по его приказу дружина копьями загнала в Днепр не только язычников, но и иудеев, среди которых немало было славян-иудеев уже в четвертом поколении. Большего надругательства придумать было трудно. С этого времени особенно усиливается злокозненность и взаимная вражда между  рюриковичами, часть которых ненавидела Владимира и его потомков за еврейское происхождение по матери и за убийство неединоутробных братьев Олега и Ярополка, а другая часть была, естественно потомками Владимира.
Таким образом можно сделать на этом отрезке истории такие выводы: евреи наряду с германцами, этрусками и славянами были с самого начала составной частью будущей русской нации и их, как бы не хотелось современным русским антисемитам из русской истории не выкинешь, как слово из песни; первыми антисемитами, заражающими этой болезнью простолюдинов были рюриковичи, т.е.  знать.
   Второй страшный период истории российского еврейства начался после раздела Польши в конце 18 -го столетия между Германией, Австрией и Россией, к которой отошла территория особенно густо населенная евреями. После раздела Польши вчерашние польские евреи были превращены Российской империей в париев, в людей даже не второго, а третьего сорта, лишенных  всех прав, которыми они обладали до раздела. Черта оседлости, запреты на все. Это не могло не вызывать чувства униженности и оскорбленности. И это чувство усиливалось тем, что в дворняском корпусе России уже были Шафировы и Блоки, в купечестве Евреиновы и Рехлисы. Однако именно из среды униженных евреев вышли будущие  революционеры-террористы, презиравшие  не только имперский русский народ, но и благонамеренную часть еврейского большинства. Самодержавный антисемитизм, опиравшийся на вскормленный им русский шовинизм, сам породил себе врагов в лице всевозможных Урицких и Троцких и  иже с ними. А последние с невиданной в истории народов жестокостью обрушились на головы русских глупцов, поверивших лживым басням о мировом коммунизме.
   Мне кажется победить антисемитизм в Росси можно, если широко и беспристрастно рассказывать всю историю взаимоотношений русского и  еврейского народов. Пока же немногие евреи, знающие подлинную историю, предпочитают молчать, чтобы не обозлить антисемитов. Да и нет у них доступа к средствам массовой информации, чтобы сказать правду. Те антисемиты, которые тоже знают всю историю, молчат умышленно, ибо правда им невыгодна. И зона молчания сохраняется.
   Кто может разрушить зону молчания? Только порядочные и смелые люди России, независимо от их национальной принадлежности и происхождения, если они объединяются открыто против антисемитского невежества, которое больше вреда приносит не евреям, а самим русским, ибо не позволяет трезвыми глазами взглянуть на свою национально-психологическую суть."
   Я в свою очередь сделал небольшой экскурс в историю, рассказав как Ленин после октябрьского переворота, начал кромсать Великороссию. Он отдавал куски соседним народам, создавая союзные республики. С помощью таких подачек, укрепляя власть большевиков, Ульянов сколачивал Советский Союз. План Ильича был еще более дьявольским. Красный вождь членил и резал соседние территории: у кого-то незаконно отбирая, а кому-то волюнтаристски прибавляя. Так одни народы со своей этнокультурой  попали  в  чужой социум. Некоторые народности оказались вообще вытесненными  из исторического процесса и со своих   исконных территорий. Ленин показал себя великим стратегом. При распаде СССР была заранее заложена национальная бомба: не хотите жить вместе, получите кровавую резню. Всем предлагалось сидеть и не рыпаться, будучи повязанными общими преступлениями.
   Михаил Авдеев разместил свою притчу о Ваньке-дураке:
Это Ванька- дурак. Он всегда такой: на свадьбе плачет, а на похоронах смеется. Он ходит в красной рубахе, хотя может быть и в костюме, даже при галстуке. Но все равно он  Ванька- дурак. Он пропустит стаканчик водки или залудит из горла пузырь кислухи и начнет что-нибудь гундосить  своими слюнявыми губами: то ли  "Слава, то ли ...ный в рот". .. Он в грязной майке и в тапочках ломится при входе в трамвай, не давая людям из него выйти и создавая пробки. Он не знает, что такое носовой платок и сморкается прямо в рукав. Он выцарапывает ножом на садовой лавочке:"Здесь был Ваня" и тут же, зайдя за лавочку, может нагадить. Но он может нагадить и зайдя за памятник Ленину, хотя на митинге  он Ленина в обиду не даст и будет рвать глотку, защищая идеалы  России от наимитов. Он  может всплеснуть руками с возгласом:" Ах, как бы мы жили, если бы не США". Он готов придушить всех либералов и демократов,  он готов закидать их камнями.
   Он чудовищен и страшен, он опасен для человечества этот Ванька-дурак, простой совок, не зависимо от его национальности. Он убог, гадок и омерзителен....Он жаден до безумия, но иногда бывает и щедр. Широким жестом вынув из кармана пизурок или фанфурик, он гаркнет:" Мужики, угощаю!"...
   Но в красный праздник, день выборов, он погладит свой костюм, умоется и пойдет  к избирательной урне, голосовать за начальника. Со стороны же  слышится:
Всюду жизнь привольна и широка,
Словно Волга полная течет.
Дуракам везде у нас дорога,
Их никто не сеет и не жнет!
  На этот раз в литературном черном ящике напечатали  частушки местной рок-группы "К-2" под руководством Евгения Муратова
Жизнь как спичек коробок: раз и вспыхнет ясно.
Ведь с ней цацкаться смешно, а дурить опасно.

Солнце, как кусок арбуза или дохлой жабы пузо.
Ах, паскуда белый свет, даже солнца толком нет.

Был ты умным или глупым, все -равно ты станешь трупом.
Есть заслуги или нет, все - равно червям обед.

Эх, женка моя, подколодная змея.
Денег нету, стынет кровь,
Где теперь твоя любовь?

Джинсы больше не ношу, берегу их к лету,
А по совести скажу, у меня их нету.

Елки-палки лес густой, жил был Ванька холостой,
А потом дурак женился и от счастья удавился.

"Осень"
Грязью осень стекает
В луже красных витрин.
город ночью люблю,
Потому что один.

Заблудившись в домах,
В сквер холодный войду,
На  скелет старой лавки
Задик свой положу.

Дождь шепнет мне в лицо:
"Не спеши, подожди".
Город ночью любим,
Не спеши, посмотри.

Где-то там, вдалеке,
Громом стукнут часы
Равновесия вмиг
Закачались часы.

Длинноногое эхо
В город мрака умчится.
Опустевших деревьев
Сети веток боится.

Черной цаплей фонарь
Гладиатор глазницей
Освещает мой вход
Полутемной бойницей.

Серых зданий циклопы
Тишину обступают.
Полуночные псы
Тени Босха бросают.

Я не стар и не болен,
Просто это тоска.
Я не стар и не болен,
Просто это тоска.

У меня все как завтра,
Завтра все как вчера.

х х х
Ушла романтика с березами
И с тихим шелестом осин
Ночь оглушает тепловозами
И ревом мчащихся машин.

Горят огни большого города,
Завод, коробки, корпуса.
И небо молнией распорото,
Дождем плюются небеса.

И ночь в окно стучится брызгами,
Ведь дождь тебе сегодня брат.
Смотри, какой ты весь замызганный,
Хотя б окно открой, дурак.

Открыл, курю, огни на пристани,
В квартиру вторгся жидкий гром.
И дождь мне щелкает по лысине,
Не так уж плохо нам вдвоем.

"Моя любовь"
Моя любовь - увядшая листва,
Воспоминания о ней печальны.
Как человек с уставшими плечами,
Она идет по городу одна.

Моя любовь - осенняя вода
Не ливнями, а серыми дождями,
Шумит она осенними ночами
У моего закрытого окна.

Глазами от бессонницы большими
Октябрь смотрит в злую темноту.
Все ищет ту последнюю черту
Которая нас сделала чужими.
"Овощная сюита"
Я зашел в магазин и спросил автомат
"Хрен тебе, не автомат",
Ну, я хрену тоже рад.

Я убил комара.
В будущем сдохнет лягушка.
Я спою свою песню-
Пятеро спрыгнут с ума.

Я наврал кому-то
Про самоубийство.
Я сжег свою рукопись,
А она не горит,
Зато я горю дотла.
х х х
Скушно жить на свете без улыбки.
Мерзкий мне на свете жребий дан.
Я играю на дурацкой скрипке
В мире, где начальник барабан.
   Наш журнал "Кредо-Самара" объявил конкурс среди читателей на описание самого знаменитого и любимого места в городе. Пошли письма. Лучшие мы публиковали. Вот что написал Г.С. Внуков:..Любимым местом горожан был "Низок" как зимой, так и летом. Мы ходили пить пиво под Ульяновский спуск. Там собирались лодочники, студенты, жители центральных районов Самары.  Безымянка была где-то там, за чертой горизонта, а микрорайонов еще не было. Все знали друг друга, скандалов не было. Не было драк и грубостей. Общество было дружное, пили пиво, играли в "железку", обменивались новостями.
  И вот в самом начале пятидесятых (1952-1953гг.) на пляже под Красноармейским спуском, а затем под Ульяновским, а потом и в "Низке" появился элегантно одетый мужчина в спортивном шерстяном костюме и в соломенной шляпе со значком "Мастер спорта" на груди. Он сразу обратил на себя внимание всех и сразу стал нашим другом и собутыльником. Он был наш земляк коренной самарец и жил на улице Чапаевской. Звали его Саша Скоромыкин. Своим общительным характером, своими стихами и прыжками через голову, пируэтами, сальто, Саша Скоромыкин завоевал любовь всех горожан. Считалось престижным пригласить Скоромыкина за столик в ресторане,  или  в "Низок" у бочек под Ульяновским спуском.  Его приглашали покататься на лодке или вобще побеседовать. Саша рассказывал про цирк, про различные цирковые труппы, про акробатику.  Пенсия у бывшего спортсмена была нищенская, поэтому каждый считал долгом покормить и напоить его, заодно подарить что-нибудь из одежды.
   С годами мы позаканчивали институты,  поразъехались, отрабатывая принудиловку( три года как молодые специалисты), а кто и отсидел срок, но все возвращались в "Низок" и всегда там был Саня Скоромыкин. Он был душой общества "Дна", был бессменный часовой с пивной кружкой в руках, как тот солдат с ружьем. Александр Васильевич умер в нищете, в одиночестве неизвестно когда, неизвестно кто его хоронил и где его похоронили.  Такова судьба поэта, песни которого исполнял Волжский народный хор...
  Остались неопубликованные стихи
А.В. Скоромыкин
В "Низке" утро начинается словами:
"Кто последний?"- я за  Вами.
 "Низок"
Есть в городе нашем пивная,
Зовут ее просто "Низком",
Там деньги народ пропивает,
Пируют за каждым столом.

Конвеером хлыщут пивницы-
Напиток бушующий свой,
Немалы доходы девицы
Имеют на пене хмельной.

Там пьют люди разных профессий,
Скрываясь от жизненных ран
И каждый по своему весел...
И каждый по своему пьян.

Хрипит в отсыревшем подвале
Пропойцев бессвязная речь.
Там скуку и горечь печали
Сменяет гул  радостных встреч.

Повсюду идут разговоры
О подвигах буйных своих.
Вот грузчика ищут партнера
Пол-литра распить на троих.

А там, хмуря сизые веки,
Собрав по карманам гроши,
Пьют горькую смесь из аптеки
Во имя похмелья души.

Вот делят актер с инженером
Оставшейся водки глоток.
Художник, напившийся в меру...
В блевотину чью-то залег.

Разбилась о голову кружка,
В углу кто-то песни орет.
Красавица-девица, душка
На фраера щами блюет.

Портной у дельца просит денег,
Ханыги лишь чешут носы,
Снимает искусно  мошенник
У пьяного парня часы.

Шагает свободной походкой
Милиция в форме своей
И всех за распитие водки
Штрафует на десять рублей.

А вечером всех под затылок,
Вон...гонит здоровый кретин.
Уборщицы груды бутылок...
Сгибаясь, несут в магазин.

Пивницы считают доходы,
Пройдет час... и их не узнать,
Одевшись по западной моде...
Идут в ресторан отдыхать!( "Жигули")

А завтра, терпя боль и муки,
Народ туда хлынет волной...
И жадно дрожащие руки...
Потянутся к кружке пивной.

Утро начинается словами:
"Кто последний, я за Вами!"
И так ежедневно.
   Чем более популярным становился журнал "Кредо-Самара", тем  с большими трудностями приходилось нам сталкиваться, как это ни странно.  В Литве печатная база реально накрылась: повысились расценки и  возникли проблемы с вывозом тиража.  Оставалась только Москва. В городе появились псевдо редакторы нашего издания. Они устраивали провокации.   Экземпляры номеров стали беспощадно воровать со столика. Доходило до смешного. Один известный журналист , взяв журналы  сказал, что деньги в машине и сейчас принесет. Далее с пачкой "Кредо-Самара" он сел в автомобиль и по газам. Случайные распространители   принялись  утаивать выручку. Помню один из  членов партии Зеленых взял 40 экземпляров и испарился. Как-то меня встретила Людмила Гавриловна Кузьмина, директор библиотеки Политической книги и сказала, что купит  для архивного фонда  по два экземпляра каждого номера.  Я принес 14 журналов по 3 рубля. Впереди меня   Марк  Солонин  получил 1 тысячу рублей за   пачку московского самиздата.  Кузьмина взяла наши экземпляры, но предупредила, что денег   больше нет,  в следующий раз обязательно отдаст. Увы.   Областная библиотека расплачивалась с нами  без проволочек, честно,   однако  номера  "Кредо"  вместо общего доступа, попали в спецхран.

                Если наступит завтра

   В декабре 1990г. мы подготовили новый юбилейный номер, так как "Кредо" исполнялся ровно год.  Вот как мы выразили концепцию журнала: " история показывает, что общество меняется не печатным словом, а реформами или пулеметами. Цель нашего альманаха не вести за собой и не и не указывать в кого стрелять, а лишь показать, что нуждается в изменении, разбудить мышление человека. "
   В своей статье "Время стервятников" я высказал мнение о том, что общество  загнано большевиками в нравственную яму. Мораль и нравственность задушены, все ценности перевернуты наизнанку социальными экспериментами сталинизма. В этих условиях переход к рынку  приведет к тому, что вся собственность окажется в руках подонков, негодяев, воров, отморозков. Преступный мир  уже готов прыгнуть на разгосударствленные  предприятия. В этих условиях страна мгновенно окажется в руках мафии, которая соединит в себе  уголовников и партийно-хозяйственную номенклатуру. Грядет  большой  кровавый передел, в результате которого хозяевами жизни станут самые отпетые мерзавцы. Чтобы этого не допустить, реформы надо проводить при сохранении сильного государства.  Однако такое сильное государство всегда ведет к риску реставрации необольшевиков. У России уже был  НЭП, и все помнят чем он закончился.
   Черкасов написал статью "Перевороты с боку на бок", где дал экскурс в историю российских  переворотов с 18 по 20 века. Он доказал, что  надвигается военный путч, но он провалится, возможно развалив при этом СССР. Анатолий Александрович указал причины слабости военных:
1.Большая степень контроля со стороны госбезопасности и политаппарата
2.Усиливающийся антагонизм между младшими офицерами, на которых держится строй и генералитетом, барствующим во всех отношениях при нужде и неустроенности подчиненных младших офицеров.
3.Всеобщая зависть, подсиживание, наушничество и доносительство среди самих генералов.
4.Укоренившаяся привычка генералитета смотреть на службу, как на источник обогащения за счет подчиненных и казенных средств, поголовное воровство, мошенничество в крупных масштабах - результат каждый имеет компроматы друг на друга.
5.Боязнь генералов в случае взятия власти столкнуться с непонятными для них экономическими проблемами страны, которые придется решать самим, не передоверяя вновь посаженным на трон президента-генсека "статским" генералам, которые могут убрать старых заговорщиков для собственной безопасности.
6.Страх перед необходимостью после переворота играть перед народом роль пуритан-аскетов, наводящих твердой рукой социальную справедливость. Советские генералы настолько тупы, что боятся любых проблем. Они воспитаны системой в духе безответственного, безотчетного потребительства.
7.И самое главное - между генералитетом СССР и партийно-бюрократическим аппаратом, которому он служит, всегда есть теснейшие родственные связи. Это позволяет контролировать друг друга и при всех конфликтах решения принимаются полюбовно. Неписанные законы касты обязывают.
  Следующим  свежим материалом Черкасова  стали размышления о происхождении слова "русский":
   К моменту образования Киевской Руси знать восточных славян состояла из князей местного происхождения  и ославянившихся потомков этрусских бойей-бояр(бой-арий -бой-победитель). Все остальные называли себя  "гой". Восточнославянский патронат как форма социальной защиты был крайне примитивен и жесток. Гоем принято было называть только человека, имевшего покровителя, защитника. Если патрон погибал или вассал терял его по какой - либо другой причине, то гой становился "изгоем", т.е. выпадал из гойства, и его мог безнаказанно убить любой.
    У восточных славян поэтому не принято было спрашивать человека, кто он, а только чей он? И когда человек называл имя своего патрона, то в ответ мог услышать "Ой, ты гой еси, добрый молодец!" т.е. его признавали за человека.  И эта дикость продолжалась до Ярослава Мудрого.
   С основанием в Киеве престола людьми из славяно-германского племени "русь", родившиеся с ними представители старой славянской знати стали часто называть себя словом "русич". Простолюдины, желая сохранить свое гойство, искали патронов в первую очередь из их числа. В обмен на личную свободу гойи приобретали защиту и покровительство, а также  свое наименование "русские".
 Итак мы видим, иерархия Киевской державы была достаточна проста: "русы" или "росы" -высшая знать, "русичи" - их воеводы и дружинники  и люди русские - холопы. Так и дожили они в этом социальном треугольнике до нашествия Батыя. Когда пришли татары, первыми побежали со своих родных земель холопы и прочая безродная дрянь. Да, собственно, что им было защищать : свое рабство что ли? А вот "русы" и "Русичи", те остались на землях предков. Они постарались ужиться с завоевателями, приноровиться к их  порядкам.  Оставим их пока там, на обломках Киевской Руси, а вернемся к русским. А те бежали через Владимир и Суздаль на Москву, спасая свои животы от метких татарских стрел. По пути они смешивались с народностями угро-финской группы, теряя при этом национальное лицо предков. Забывался и язык киевских предков, характерным стало "аканье" и "яканье" - влияние угро-финских и тюрских  диалектов. Так складывался новый этнос.
   Беглые холопы породили сильное Московское княжество то ли благодаря географическому положению, то ли из-за смешения кровей и языков. А может просто дворняги, выгнанные хозяевами, сбились в стаю и стали побивать благородных волков и прочих хищников? Таково оно было  Московское государство, оторванное от корней нравственное "перекати поле".  Почувствовав за собой силу, они начали  превозносить свое былое унижение и с гордостью величали себя не людьми московскими,  а русскими. Иван Грозный перенес это понятие на все завоеванные им народы,  даже гордых новгородцев сжигал, вешал до тех пор, пока те не  стали называть себя русскими. И, как известно, осел останется ослом, хоть ты осыпь его звездами, так и холопское слово русский оставалось все с тем же содержанием. Русские так и не научились быть господами, хозяевами.  Они и царей всегда себе подбирали откуда -нибудь оттуда, с Германии... И в тоже время беглые холопы ненавидели свою прародину, видимо помнили батоги "русичей" и "русов". Вылезя из грязи в князи, бывшие русские надсмехались над языком и культурой своих предков. Так в обиход вошло слово "окраина". Не предки нынешних украинцев придумали слово Украина, а Москва пустила его в употребление, символизируя этим свое превосходство над перворусичамя. Москва была занята собиранием русских земель  с их нерусскими народами. Она рвала чужие куски как  полоумный маньяк. Поглощать восточных дикарей было проще и приятней, чем защищать свою прародину от притязаний западных соседей и набегов крымчаков и турок.
   В конечном итоге авантюрист Зиновий Богдан Хмельницкий сам бросил к ногам Алексея Михайловича Романова истерзанную Украину. Потомки "русов" и "русичей" согласились называть себя "окраинными" славянами, т.е. украинцами. Какое это было национальное унижение!  Но жить под Польшей было нелегко. Богдан сделал этот шаг, считая его верным, компромиссом во имя создания великой своей Родины. Но попавшие в лапы к своим холопам бывшие господа оказались, действительно, на задворках самодержавного монстра.  А  власти все  сильнее глумились над ними: себя называли великороссами, а украинцев - малороссами. Царь Александр II договорился до того, что в природе нет никакого украинского языка, а есть лишь неграмотное  население, коверкающее  русский язык..  А уж как глумились над Украиной большевики, устраивая голодомор на сытной земле, разговор особый...
    В альманахе мы разместили воспоминания диссидента Владислава Бебко о тюремном опыте    "Проверка на вшивость":
 "   Они пинали меня сапогом, но я, кажется, не чувствовал боли, и голод не чувствовал. Я думал, за что мне это, когда это кончится. Было страшно, а сколько еще впереди? бессильная злоба  усиливалась тем, что я знал -  сейчас бросят бить и все начнется сначала. Я буду сидеть, окруженный бандитами со страшными рожами и  меня будут допрашивать.  Не надо меня пытать, мне больно и страшно. Я предам все и всех, но я даже в  спецслужбе не знал толком, что я должен предать.  Я знал из книг и фильмов, что когда пытают, надо предавать.  За многие годы сознательной жизни я так сжился с таким представлением, что у меня совершенно не укладывалось в голове, как можно пытать человека просто так для смеха и забавы. Но отморозки совсем не смеялись, их рожи были серьезны и суровы, голоса строги и грубы. А там, на свободе - мои друзья-единомышленники.  Зачем этот сон? Что там сейчас? Получу ли я письмо?  Хочется самому написать, но нет конверта, ничего нет. Страшно!  Хочется плакать, забиться в угол, но нельзя.
-Да, пацан я!- Мне чрезвычайно трудно  произнести это слово. Я не желаю быть пацаном, мужиком, парнем и не хочу  играть с ними в эту идиотскую игру. Да, черт с вами, пусть я пацан, если вам так хочется, оставьте только меня.
-Кто?!! Ты?!! Па-цан?!! Да ты чухан... Опять мимо, опять не так. И снова сапогами.  Бейте, монстры, только в живот больно, а кровь пусть льется.  Сознание потерять, но нет же. Да называйте меня хоть горком. Не хочу быть героем перед вами,  бить отмазки в ваши рожи. Не надо мне вашего уважения, вампиры проклятые. Не Павел я Корчагин. Всех и все продам, объясните только толком, что вам нужно-то. Не понимаю я вашего языка. Что надо вам?
-Мать продашь или в жопу(задницу) дашь?  Ну, что я ему отвечу? А отвечать надо и однозначно определенным образом. Я знаю, как ответить, еще в тюрьме научили. И все они знают и тысячу раз были  эти перлы придурков. Я мучаюсь. Зачем  я должен повторять эту гадость: всегда одно и тоже.
- Мать не продается, пацан в  зад не отдается. Представляю себе того, кто не знаком с этой формулой.  Когда то я брал интегралы  третьего порядка. Какая все чушь. Бейте, сволочи. Знаю, дай в рожу одному, другому, изуродуют, но потом будут уважать до следующего раза. Не хочешь следующего раза, подкрепляй периодически их уважение издевательствами и избиениями слабых. Но   кто тогда  ты? Ты уже как они. Хочешь быть чистым - вешайся. Хочешь быть живым - стань подлецом. Не хочу, не могу  ни того, ни другого. Почему я родился человеком? Так трудно, невозможно, человеку влезть в шкуру скота.
  Будь я скотиной - грыз бы им глотки и дрался за пищу, хотя они вполне совмещают человеческий облик и скотские отношения. Невыносимо. Надейся, на что? Мысли, рассуждай, кому ты нужен?  Нравственники, гуманисты, моралисты, эстеты, книжники!  Булгаков, "Зеркало", Моне... Это хорошо. -Нет, это плохо, на тебе в рожу сапогом!
  Чиновники отдали меня на растерзание бандитам, потому что они считали, что я слишком не уважал их пресловутую вертикаль власти. Бандиты истязали меня за то, что я - интеллигент,  носил красные носки, любил рок музыку и либеральные ценности.
   Помогите, кто-нибудь! Нет, тебе никто не поможет. Россия не слышит своих  "
  В черный  литературный ящик свой авангард принес поэт Павел Неустроев:
"Дом стоит лабиринтом"
Дом стоит лабиринтом
В теневой стороне
Ощущений палитра
Проступает во мгле.

Мне узоры улыбок
Отношение глаз
В очертаниях зыбких
Невозможно узнать.

Чуть поодаль полита
Лунным светом дорожка
Расплетение нитей
К проясненью окошком.

Там у входа друзья
Как больной обыватель
Ждут явленья Христа
В полюбовных объятьях.

Дом стоит лабиринтом
В теневой стороне
Ощущений палитра
Проступает во мгле... 21.ХI. 86г.
х х х
Запишите меня в хазарины,-
Я не  вашей веры вино
Я в полыни навеки иной.
Вы на зори Заречья позарились
И пришли предрассветной стеной.
И Ермака ярма полчища
Наш разбили столетий настрой.
Но судом высоким нас трое
Созываем толпу у столпища
Перед ликом ковыльной Трои,
Чтоб держали ответ не за слово,-
Не имеете вы языка,-
За лиловый в разливах закат,
Вытекавший из уст Гумилева.
Я за Питер, закованный в карцер.

Поднимайся хазарское племя,
За отцов отомсти!
На конях вознесись и там в небесах:
Не француз, не поляк и не немец,
А Россия Советов наш враг! (июль 1989г.)
х х х
Родительский! Родины дети!
Сыны из последних от Бога
К Российской могиле в карете
Съезжают с небес ежегодно.

Как Карл, казуально король:
Два брата, два Николая;
Один Николай был II
Другой Гумилев с Гималаев.

Их поступь важна, одинока,
В глазах акмеистовый свет.
Кресты в одеянье барокко:
То Питер кладбищем окрест.

И каждый желающий видеть
Встает из могилы иной,
Как канувший в Лету провидец
Спасенный смертию Ной.

Ни стонов, ни жалоб, ни криков-
А только молчанье святых
Россия навечно великих
В столицу единым слитых.
   В Москву за тиражом отправились Сураев и Авдеев. Обстоятельства сложились так, что Володя Сураев растворился в столичной толпе и  Михаилу Петровичу  Авдееву пришлось  тащить груз одному. Когда он волочил огромный баул, то часть экземпляров   протерлась о жесткий снег  Белокаменной.
    В Куйбышеве поэта встречали как   героя Геракла, победившего обстоятельства. Здесь помогал нам доставить ценный груз домой  Владислав Бебко, который бормотал:"Вот бы эту тяжесть, да на голову большевикам!" Потом мы на радостях втроем крепко выпили и пошли по ночному городу, распевая:

Служил чекист при комитете
Носил фуражку ширшэ плеч
И больше всех вещей на свете
Любил эмблему "Щит и меч"...
  Миша опять устраивал аукционы на "Туче", радостно декламировал заголовки статей. Наш альманах  вновь оказался в центре  городской жизни. Я ходил по конференциям, предлагая свежий аналитический номер. Помню в это время на мероприятиях  неформалов стала появляться молодежь с черными флагами. Это были анархисты-синдикалисты, возглавляемые недавно пришедшем из армии  Олегом Иванцом. Их лидер отличался крепким телосложением, настоящий качок. Новая  волна,  влившаяся  в демдвижение,  давала надежды  на   развитие перестройки в правильном русле.
  Молодежь  особенно любила "Кредо" за  слушки и анекдоты, которые потом   передавались из уст в уста по всему городу:
" Сидит Вовочка на уроке и чувствует что-то ему хреново- хреново. Так хреново, что ни девку за сиску схватить не хочется, ни соседу в задницу иголку воткнуть. Поднимает он руку и говорит учителю: "Плохо, мне. Наверное дома что-то случилось. Отпустите меня."
   Ну иди Вовочка. И пошел Вовочка домой. Идет и встречает девок знакомых, проституток местных. Зовут они его с собой. Ублажать обещают. "Нет",- говорит Вовочка, хреново мне. Дома наверное что-то случилось. Не могу, домой пойду.
    Идет дальше. Мужики стоят знакомые, бормотуху пьют. Зовут к себе. Снова отказался Вовочка. Пришел домой, открывает дверь. Сидит мать вся в слезах. "Что случилось?"- спрашивает Вовочка.
  "Ох, Вовочка, сегодня твой брат Александр в царя стрелял!.."
Слушок: Члены самарского "ДС" швыряют в кабаках червонцы лишь потому, что на них изображен портрет дедушки Ленина.
х х х
Чем занимается старик Икишин по ночам?  Сионизмом.
х х х
Гинзбург глядит на плакат"Ленин умер, но дело его живет!" -Уж лучше бы он жил.
х х х
Почему советское солнце с утра такое радостное?
Потому что оно знает, что к вечеру будет на Западе.
х х х
Студент спрашивает у  профессора:" Евгений Фомич, что такое пролетарский интернационализм?" -Точно не знаю, но ехать все равно надо.
х х х
Зеленский везет в Израиль портрет Ленина. Это что?- спрашивают его на советской границе. -Не "что", а "кто".  Этот Ленин!
-Это кто?- спрашивают его при приземлении в Израиле. -Не "кто", а "что".
Это золотая рамка.
х х х
Из военного музея ПРИВО неизвестный злоумышленник угнал броневик. Славные чекисты заняты тем, что берут у всех лысых в области подписку, что никто из них на броневик снова не полезет
х х х
Знаменитый генерал Макашов уверен в том, что его предсказание:"Народ побьет предателей камнями скоро сбудется". Именно поэтому он поставил решетки на окна своей квартиры.
 
                Последний номер

   25 января 1991 г. правительство вернуло нашему городу его исконное имя Самара. Мы с Авдеевым купили 6 бутылок жигулевского пива и отметили это знаменательное событие. Миша  радовался как ребенок, хлопал в ладоши и говорил, что теперь осталось только  убрать памятники большакам и выбросить  их шакальи фамилии с улиц.  Помню в ту ночь Авдеев  у себя на квартире   ставил  нам с Ириной  Воеводиной  пластинки Вертинского, Козина, Петра Лещенко, Юрьевой. Он показал себя большим знатоком эстрады начала ХХ века. Мы узнали море интереснейшей информации об исполнителях, музыкальных традициях России и Самары. Миша открылся для нас совершенно новой стороной, как большой эрудит и ценитель русской культуры. Любая радиостанция должна была  ухватиться за такого самородка, да еще обладающего хоризмой  и бескрайним артистизмом.  В это время зародившиеся FM радиостанции пичкали слушателей   убогой пошлятиной.   
   В это время мы   подготовили  последний номер альманаха "Кредо-Самара". Я написал статью "Восток- дело хитрое" , опираясь  на личные впечатления, полученные в ташкентском  институте  повышения квалификации преподавателей истории:
   Мы, европейцы, выработали твердое правило: если хочешь понять другого человека, то поставь себя на его место. Однако  сегодня приходится жить в  огромном мире, включающим в себя различные народы  порой с чуждыми и взаимоисключающими психотипами. Отсюда зачастую получается разговор слепого с глухим.
   Что мы вообще знаем о  Востоке?  Восток для многих непонятен, а значит страшен. Однако попробуем заглянуть на него изнутри. Сразу заметим, что восточный человек живет на своей земле. Его взгляд полностью устремлен в себя, в свою древнюю культуру. Ему абсолютно  не интересен европеец, незванным гостем пришедший на его землю. Не  азиат должен попытаться понять нас, а мы, европейцы, вынуждены приноравливаться к нему. Нам необходимо принять его правила игры, приспособиться к его жизненным установкам, чтобы не стать гяурами со всеми вытекающими отсюда последствиями.
   У восточного человека сформирована определенная поведенческая матрица. Она имеет жесткую форму треугольника, в вершине которого стоит Я. Два остальных угла составляют культ подчинения старшему и культ веры. Эти культы есть фундамент Я(личности).  Мусульманская вера - это жизненный опыт, сконцентрированный в виде сур Корана. Он наработан сотнями предшествующих поколений. Только в восточной культуре личность на бытовом уровне безропотно и безгранично впитывает жизненный опыт дедов и прадедов, не задавая  лишних вопросов и не критикуя. Коран - это основной и абсолютный  закон для азиатов.
     Отсюда видно, что личность на Востоке не  стремится выработать свою собственную логику, напротив она принимает на веру  чужие догмы. Таким образом восточный человек с детства  учится  подчиняться, не задумываясь.   Отсюда в обществе возникает жесткая социальная систематизация со своей внутренней иерархией подчинения.
        В условиях мощного информационного бума ни один самый гениальный человек не сможет обладать всей полной информацией, а значит он должен стать узким функционером. Чтобы добиться этого, европейцу придется сломать свои традиции, свою независимость. Восточный человек изначально готов к этому. Любое азиатское общество можно рассматривать как форму социального компьютера с массой человеческих ячеек. Отсюда следует вывод, что если  соединить азиатское общество с современной технологией, то  оно быстро оставит Запад далеко позади. А если сюда добавить  религиозный фанатизм, склонность к самопожертвованию вплоть до самоликвидации во имя достижения общих  целей, то понятно какая чаша весов перевесит . Однако любой компьютер работает лишь в рамках выстроенной человеческим умом логике и не может создать что либо принципиально новое. На это способен  лишь диалектический разум. Поэтому все новейшие технологии находятся на Западе, а их реализация на Востоке.
   Хочется отметить, что Восток не един. Там живут народы, являющиеся носителями азиатской первокультуры такие как персы, индийцы, китайцы, тибетцы и другие. С другой стороны есть народы уже вторично воспринявшие эту древнюю культуру. Ими стали степняки, пришедшие в Азию после  рождества Христова. У народов, носителей вторичной культуры азиатская психология и традиции принимают несколько шаржированный характер. Они как бы  демонстрируют внешнюю сторону Востока, являясь в чем-то маргиналами от Азии, кочевниками Дикого поля....
   Обратимся к общественным отношениям. Критерием оценки личности на Востоке являются не ум и талант, а родственные связи. Если вы ведете себя независимо, то азиат в первую очередь выяснит - имеете ли вы право так  поступать. Любой ваш поступок как личности должен быть поддержан каким- либо вышестоящим покровителем, иначе вы проиграете, ведь против вас будут тогда  все.
   Когда вы смотрите на азиатских детей, то поражаетесь их взрослости: у них суждения маленьких мужичков. Это связано с тем, что личность  на Востоке формируется гораздо раньше, ведь ей не нужно никакого собственного жизненного опыта. Важно лишь принять на веру опыт старших. Азиаты, получающие образование в европейских вузах, могут достичь небывалых успехов в различных науках. Тогда их жесткая треугольная  матрица поведения и мышления  приобретает форму  многоугольника.  Европейская культура  выводит  азиатскую личность в другую плоскость.  Люди, познавшие и азиатскую, и европейскую культуру, на порядок глубже как азиатов, так и европейцев.
    Вообще  азиатские народы  очень талантливы, многие из них прирожденно обладают абсолютным слухом, мощными вокальными данными, могут рисовать и лепить. Велики их способности в математике...
  Мне было интересно понять, в чем претензии узбеков  к русским. Оказалось не за коммунизм и разрушение мечетей, а за слом традиционного уклада жизни: баев побили и с женщин чадру сняли.  "Как после этого жить, кому подчиняться?"- говорил  один аксакал. Он не мог   осмыслить, как русские  подняли руку на собственного  Царя, представителя Бога на Земле и перебили всю свою политическую, экономическую элиту? Для него немыслимо, чтобы  бывший погонщик скота управлял городом  или заведовал  библиотекой.  Он заметил, что любая элита формируется  столетиями и недопустимо дворняжку скрещивать с алабаем, порода погибнет.
   Анатолий Черкасов  представил небольшое эссе о российской духовности:
    "Развитие перворусичей шло тем же путем, что и становление французов, англичан, немцев. Ничто не  предвещало катаклизмов. Вот возникает государство Киевская Русь и сразу славянское язычество становится тормозом для нового этапа исторического развития.  Как и для других народов перед славянами встает задача перейти к монотеизму: один князь на земле, один Бог на небе. Владимир Креститель выбрал православие, породнился с Византией. Мог ли он знать каким ужасом и кошмаром обернется для будущей нации этот его опрометчивый поступок.
    Европа выбрала католицизм. Так мы оказались на другом берегу. Две ветви христианства несли в себе совершенно различное содержание. Католицизм вышел из Западной Римской  империи до основания разрушенной варварами и потому лишенный тоталитарных традиций и рабской психологии.
    Византийское православие наоборот служило консервантом для Восточно-Римской деспотии. Именно в нем воплотилось тоталитарное мышление,  подобострастие  перед властьпредержащими. Православие унаследовало традиции  византийства. На Руси православие начиналось с крови. Владимир Креститель грубой силой загонял подданных в новую веру, не щадя ни  мусульман, ни иудеев. Приобщая Русь к христианству, он показывал себя деспотом. Князь Владимир убил своего духовного наставника, грека-первосвященника только за то, что тот попытался приостановить религиозное насилие.  Вскоре миролюбивые священники греки были заменены   полуграмотными местными кадрами.  Они отличались сговорчивостью и раболепием. Именно эти черты были заложены в фундамент создающейся русской церкви. Идеи нравственности и гуманизма были отброшены за ненадобностью. Все как один стали рабами божьими. А хотел ли Бог стать рабовладельцем, его согласия  не спросили. Бог  напротив дал людям нравственные законы для борьбы с рабством, холопством и эксплуатацией. Кстати Моисей 40 лет водил богом избранный народ по пустыне, чтобы  вымерли  носители идеологии холопства и родились свободные соплеменники.
  Русь приняла атрибутику православия, его психологию, но отторгла глубокую и серьезную культуру. Тем самым она сожгла мосты для эволюции восточного христианства в цивилизованную демократическую веру.
   В борьбе с татаро-монгольским игом православие стало объединяющей силой, но уже в царствование Ивана Грозного все эти живые ростки были вырваны с корнем. Царь не стыдился зверских расправ над  священниками, заменяя нравственность государственностью, религиозные идеи - идеалами великодержавности.  Безумец считал, что чем больше  подданные страдают на земле, тем  легче попадут в рай. Этим прикрывался садизм палачей. Жестокость Ивана IV  побуждала истинно верующих бежать в медвежьи углы, в скиты. Поневоле это приводило к дроблению христианских общин и появлению множества сект, совершенно не связанных между собой.
    В фундамент русской веры внес мину замедленного действия патриарх Никон. Раскол, порожденный его реформациями, окончательно лишил православную церковь роли духовного объединителя нации.
  В Европе в это время протекала религиозно-демократическая революция. Лютеране, кальвинисты расчищали почву для становления капитализма. Они формировали свободную деловую личность. А на Руси полыхал раскол,  церковь занималась самоедством. Оппозиция ушла  в тупиковое старообрядчество, не дав миру позитивизма.
   Немалую лепту в деформацию православия внес Петр I. Именно Петр ввел институт доносительства, когда священники обязывались докладывать в тайную канцелярию все то, о чем говорилось на святых исповедях.
   Задача любой религии - сохранять и передавать духовное наследие потомкам. Православие также хранило традиции, но оно вбивало в русские головы мысль  об исключительности пути исторического развития северной державы. Отсюда берут свое начало бредни славянофилов и народников с их мокроступами и хожанками. На унавоженной этими    идеями  почве легко проросли семена социальных утопий  в форме большевизма.
   Трагическая развязка наступила в 1917г. Русские срывали с себя кресты и неистово разрушали храмы. Над ними возвышалась фигурка плюгавого человечка в кепке, который похихикивал в ладошку, призывая грабить и убивать во имя светлого будущего.  Само развитие русского православия породило такой результат, вызвало к жизни невиданное отчуждение веры. Народ богоносец признал за мессию антихриста, который до сих пор лежит в центре  страны,  а  фото  Сталина  размещал  как икону  на лобовых стеклах автомобилей, мол спаси и сохрани.
  Сегодня кремлевские правители пытаются вернуть нам православную веру, так как их классовая коммунистическая потерпела полное фиаско. С экранов ЦТ священники призывают к смирению, предлагают подставить то левую, то правую щеку, но никто не  хочет провести суд над ленинизмом и сталинизмом. Без  истинного покаяния  Господь к нам не повернется..."
  Андрей Панихин выступил со своим прогнозом относительно развития западного общества " Эпоха мертвой точки":
 " Век ХХ - время стремительного развития и преобладания западной индустриальной цивилизации. Однако любая экспансия не может быть вечной. Она неизбежно истощает силы общества и ведет к его разрушению или  коренному преобразованию.
   Сегодня эти процессы уже заметны в наиболее развитых капиталистических государствах. Меняется даже сам тип человека, преобладающего там. Если ранее в бурно развивающихся странах господствовали люди, исповедующие идеалы жизненной свободы и активного  действия, пусть и не всегда   вписывающегося в общепринятые рамки, то сейчас пришло время среднего класса, т.е. преобладания зауряд-обывателя. Этим конечно сняты многие зоны напряженности в социуме, но одновременно уничтожена и возможность стремительного развития.
   Страны Запада формируют в массе весьма убогого человека, причем отнюдь не того осатанелого индивидуалиста, который и создал то сегодняшнюю их цивилизацию, а  занудного коллективиста, гораздо более послушного влиянию окружения, чем  самый бравый строитель коммунизма.
    Программирование идет достаточно забавно. Средства массовой информации формируют такие внешние аспекты жизни, как моды, вкусы, рацион питания, развлечения, через которые в конечном итоге жестко определяют основные ценностные ориентации. Культивируется глупость, как особая культура. Причем это оболванивание потребляется с удовольствием. Безудержно восхваляются такие  ценности как комфорт, безопасность, консервативно-ортодоксальные взгляды.  Сконструированное обывательское большинство свято верит в сугубо коммунистический лозунг, что жизнь - это только часть работы, инстинктивно выступает  против любой возможной перемены, способной угрожать их капиталовложениям и  сложившемуся образу жизни.
   Главное устремление этих людей -  судорожное накопление материальных благ и желание избежать любых осложнений. Хорошо ориентируясь в области физических и материальных благ, они приходят в полное замешательство,  сталкиваясь с абстрактно-  философскими идеалами, не понимая, как и почему этот бред может увлекать других людей. Эмоции их обычно приглушены, как бы окутаны слоями ваты, чтобы смягчить любое резкое столкновение с действительностью.
   Постоянно заботясь о возможности сорвать жирный куш, они, в тоже время даже ради него не хотят чрезмерно рисковать, чем принципиально отличаются от отцов-основателей капитализма, отчаянных игроков с судьбой, бросавших на кон свою жизнь и состояние в надежде сорвать весь банк. Крайняя  осторожность, готовность  пойти на любой компромисс, беспринципность во всем, кроме своих, убого понимаемых личных интересов. Все это уже играло злые шутки с Западом и в 1917г, когда было позволено жить и развиваться ублюдочному мутанту российского социализма и в 20-30гг, когда военную промышленность СССР и его армию создавали германские генералы и, особенно, после войны, когда весь смертоубийственный арсенал социализма рождался за счет уворованных западных секретов и купленной из подполы технологии.
   Сейчас аналогичный процесс идет на Ближнем Востоке. Если раньше эти опасности устраняла сильная Европа, то сегодня дело обстоит иначе.  Резко возросло давление  обывательской массы на свои государства, началась деградация самой западной элиты, которая все решает  с помощью количественного анализа, рассчитанного на компьютере.
Традиционные цели предпринимательской цивилизации постепенно умирают. Недавно скончалась последняя глобальная цель, серьезно влиявшая на ее развитие - противостояние социализму. Коммунизм, как воинствующая идеология, помер сам. Но в тоже время сумел смертельно заразить своего противника. Сегодня коммунизм как строй как социальная  организация стремительно развивается на Западе. Государственный аппарат, полиция, армия, общественные организации, крупные фирмы построены на коммунистических принципах.
   Уже не экономика, а личность, субъект начинают играть решающую роль в регулировании общества. Формируется строй, основанный в значительной степени на самоуправлении. Практически все участвуют в управлении обществом, т.е. воплощается в жизнь принцип корпоративного государства, с которым так долго носились коммунисты и фашисты. Но согласовывать интересы многочисленных общественных групп и личностей можно лишь в рамках относительно стабильной структуры.
   Таким образом принцип стабильности выходит на первый план. И во имя его поддержания общество вынуждено будет уничтожать все элементы, потенциально угрожающие стабильности, т.е. наиболее активные и интеллектуально-творческие силы. Накопленного потенциала хватит еще на то, чтобы окружить себя мощной стеной, предохраняющей от любой внешней экспансии. Однако конечным результатом этого процесса станет новая империя, мучительно разлагающаяся заживо, желанная падаль для других хищников.
  Очередной экскурс в свои тюремные мытарства написал диссидент 70-х годов Владислав Бебко "Не забуду мать родную" :
 " Уголовники - это дети, но взрослые, сильные.  Дети  извращенные, изуверские.  Дети, подражающие взрослым. Взрослого дети понимают так , что ему позволено ругаться  нехорошими словами, устраивать драки, напиваться до одури, устраивать дебоши, скандалы, иметь и тратить деньги и многое другое тому подобное. Все это запрещается детям взрослыми.
  Свое детство все уголовники провели именно в такой атмосфере таких взрослых, которые в свою очередь, самым беспощадным  образом подавляли в своих детях всякие проявления взрослости в вышеуказанном понимании. Тогда взрослость проявлялась по детски наивно. Дети же  учатся всему подражая взрослым. Они делали то, что видели перед собой у своих родителей и, конечно же, не понимали, за что их бьют. Одно они поняли отчетливо: все за что их бьют и что им запрещается -это взрослая жизнь.
   И вот они стали взрослыми по возрасту, а значит можно делать то, что они видели перед собой и что им  строжайшим  образом запрещали, когда они были детьми по возрасту. Они повзрослели, но ничуть не поднялись выше того детского понимания взрослости.   Отсюда  проистекают  все преступления  и извращения,   а  российские тюрьмы  и концлагеря предоставляют им все возможности для реализации низменных инстинктов.
    Здесь  в лагере урки  почувствовали наконец, что такое свобода, как хорошо быть свободным, взрослым. Здесь взрослого дитятю  никто не накажет за то, что он ударил кубиком по голове Ванюшу, что отнял  игрушку у маленького Вовика. Здесь он Ваван. Бей, кто слабее, отбери передачу у соседа,   ведь    тебе нужнее. Ты сильный, поэтому  всегда прав.
  На зоне не существует ни законов, ни порядка. Охранники почти не вмешиваются в жизнь  лагеря. Все порядки здесь установлены уголовной традицией, оставшейся от старых времен и передающейся из года в год, от века к веку. Тут господствуют бандитские моральные нормы и представления. На все стороны жизни установлены  определенно-однозначные понятия в соответствии с которыми надо поступать именно так,  и  никак иначе в любой жизненной ситуации. Всякое иное произвольное толкование, поступки,  отличающиеся от господствующей бандитской  морали,  пресекаются, подавляются самым беспощадным, изуверским образом.
  Большинство заключенных, попадая в лагерь, не испытывают  особых моральных затруднений  в связи с  тем, что их личная мораль не противоречит зоновской. Моральные нормы большинства складывались в обществе бандитов на свободе. Здесь все тоже, только в более концентрированном виде.
  Все свободное общество сплошь состоит из бандитов, но они более разобщены рассредоточены по большой территории , более изолированы  друг от друга.  Зона - это не сосредоточение каких-то отдельных отрицательных сторон здорового большого  общества,  а сконцентрированный совершенно произвольный кусок  самого социума. Нет того в зоне, что отсутствует в самом обществе и наоборот. Не надо судей,  преступлений, следствий, кодексов, приговоров. Собери  случайных рядовых россиян с улицы в кучу, огороди  забором, понизь их  социально-материальный  статус, то есть уровняй  их во всех отношениях с  официально осужденными преступниками и получится концлагерь  с тем же воровским законом и бандитскими нравами. Хочешь познать суть России, изучи ее зону.
  Уголовники говорят так: сидишь не за то, что украл, а за то что попался. Все кошмары  лагеря  не от правовых ограничений, не от  начальников-охранников, хотя и это имеет значение, а от моральных установок людей, находящихся там, а значит от особенностей национального характера россиян.  Власть охранников  над заключенными ничто по сравнению с властью уголовной традиции и бандитских уставов. Лица, призванные охранять законность и порядок   защищают лишь беспорядок и преступность. 
                Концлагерь
   Зона делится на две половины: жилая и промышленная.  Все  заключенные разделены на отряды, в которых 100-150 человек. Отряд делится на бригады, в каждой около 30 человек. Каждому отряду отведен барак, который плотно забит двухэтажными кроватями, между которыми узкие проходы.  Во главе отряда стоит начальник отряда, у которого отдельный кабинет. Он от администрации. Над каждым отрядом ставится старший дневальный или, как называют уголовники,  завхоз или кнут. Это из   числа осужденных  и  утверждается администрацией.
  Завхоз  за мелкие поблажки выполняет обязанности надсмотрщика- надзирателя над остальными заключенными.  Практически вся жизнь лагерников  проходит под  контролем завхоза. Каждый уголовник с радостью, рвением, совершенно добровольно готов выполнять функции  надзирателя над  другими.  Это общая нравственная норма  в среде зеков, причем  чем с большим рвением и беспощадностью подавляешь себе подобных, тем большим уважением пользуешься у подавляемых.
  Критерием уголовного преступника для меня никогда не являлся приговор  Российского суда. Бандитами становятся, если не от рождения, то , во всяком случае, с детства или с подросткового возраста. Такой человек ради своей свободы начинает отнимать чужую. Мне, порой,  кажется, что почти все общество состоит из бандитов, многие из которых просто не успели себя реализовать в мерзостях.
  Те кто сидят, и те, кто охраняют - точно такие же бандиты с единой моралью. Одни попались, а другие еще нет, например, судье, защищенному корпоративностью труднее сесть, чем слесарю. Можно взять любого человека из толпы и всегда подобрать для него несколько статей   УК. Можно много лет совершать самые ужасные преступления,  а попасться  на самом мелком. Один всю жизнь ворует вагонами, а другой за бутылку водки  получит пять лет лагеря.  В стране, где судья и подсудимый равноценные бандиты, система наказания бессмысленна.
    В уголовной среде существует  строгая иерархия. Все заключенные делятся на три основные группы:  1. воры -пацаны-парни; 2.  мужики; 3.  пинчи- петухи- педерасты. Вторая группа самая многочисленная.   Первая  самая привилегированная Третья - низшая. Принадлежность  к той или иной группе определяется физическими данными, наличием знакомых(земляков), уровнем информированности о воровских понятиях и т.д.
  Каждая группа обладает определенными правами и обязанностями. Контроль за соблюдением  бандитских порядков осуществляется общественным мнением толпы. Это мнение выражается с помощью  изощренных ругательств, угроз, домогательств, пыток, истязаний, террора и прочего. Весь порядок устанавливается   преступниками  с ведома и поощрения  охраны  лагеря, хотя  уголовный порядок  совершенно противоречит любым человеческим нормам,  УК и другим официальным установкам.
 Так, например, с ведома и согласия администрации на зонах существуют бригады, отряды  пинчей то есть изнасилованных, которые выполняют самую грязную и  непрестижную  работу - ассенизаторов...  Они подвергаются  особым издевательствам со  стороны других заключенных. Многих  насилуют и принуждают к мужеложству  в пищеприемнике, для них  установлены специальные места , для них предназначена специальная посуда как для неприкасаемых.  Это противоречит как внутреннему, так и официальному порядку.
   Заключенным строжайше  запрещено хранить деньги и ценности. За не соблюдение этого предусмотрены  различного рода кары.  На самом деле уголовники получают деньги от своих родственников и прочих лиц различными незаконными способами, в частности через  гражданских работников зоны, через охранников всех рангов. Во время свиданий купюры  засовываются в задний проход. В дальнейшем  уголовники за эти деньги покупают по спекулятивным ценам у охранников чай и водку.  Если охранники при шмоне обнаруживают деньги, то владельца  подвергают карам, но  последний может дать взятку тому же охраннику из  необнаруженной заначки и освободиться от наказания до следующего раза.
   У кого есть большие деньги, могут купить себе и химию, и досрочное освобождение. Деньги, как правило, есть у наиболее отъявленных  преступников. Последние как наиболее авторитетные в уголовной среде назначаются на  различные должности: завхоз, бригадир, зав. столовой, в школу, санитаром в больницу, пожарником, нарядчиком, библиотекарем, вахтером, уборщиком в комнату свиданий. Все эти должности используются, в первую очередь, для  личного обогащения за счет остальных и для более удобного существования и быстрейшего освобождения. Общественной ценности все эти  должности практически не имеют, а существуют лишь как  компенсация за  услуги  оказываемые охранникам по надзору за заключенными.
   Все уголовники, подавляя и терроризируя других, находят в этом самостоятельную ценность. Нравственная норма уголовного мира - подавляй себе подобных, ближнего, живи и обогащайся  за счет всех и каждого в отдельности.  Поставь вместо охранника на вышку  преступника, и он также, если не с большим рвением  нажмет на курок автомата, когда от него потребует того долг. Итак  охранники служат бандитам, а бандиты охранникам и платят друг другу за услуги. Колесо беззакония катится. "   
     В  альманахе  была напечатана моя статья "Испытание тьмой", где я доказывал, что необходимо провести люстрацию всех чекистов, их секретных агентов  и представителей  партийно-хозяйственной номенклатуры. Новое общество можно строить лишь новыми руками.  Если это не сделать, то убогие реформы закончатся тем, что мы получим все тоже всевластие бюрократии при полном отсутствии  каких бы то ни было социальных гарантий для населения.  Придется распрощаться с бесплатной медициной, образованием...  Марксистско -ленинскую  идеологию заменит православие.
    Михаил Авдеев дал для журнала чудесный литературоведческий материал "Поэты - слезы Росси":
   "Общежитие Московского литературного института готовилось ко сну. В одной из комнат уже легли спать два молодых поэта. Один из них сказал:"Валек! Открой дверь, там кто-то стоит". Когда дверь открыли, в комнату медленно вошел человек лет тридцати. Его когда-то голубые кальсоны стали серо-фиолетовыми . Он них несло мочой. Грязная и засаленная майка была порвана. Его  тощее  щуплое тело дрожало. Голова была почти лысой, лишь на сильно помятом лице трагично светились глубоко запавшие глаза. Он долго не мог сказать, зачем пришел, а два молодых поэта все допытывались: "Мужик, ну, скажи, чего ты хочешь?"
   Наконец, один из них догадался и налил гостю стакан вина. Пришелец ухватил стакан двумя руками, наклонился к столу и, поднимая вместе с  головой стакан, выпил его до дна. Он судорожно дернулся и , молча повернувшись, медленно вышел.      На другой день в общежитской столовой тот же ночной гость, встретив своих спасителей, поблагодарил их за  то, что они его вчера похмелили:" Спасибо, ребята, что вы меня спасли. Пусть и вас, если вам станет так же хреново, похмелит какой-нибудь добрый  человек".
 Только через  несколько лет они узнали кто это был, купив книгу стихов Николая Рубцова с портретом и обалдев от этих стихов, ибо ни они, ни их товарищи так писать не могли. Писать так просто и трагически, как этот невзрачный спившийся человек, которому суждено было стать Первым поэтом российского предместья.
   А меж тем в "Лужниках" принимали с восторгом и бешенными овациями Вознесенского и Евтушенко. Вознесенский, брызжа слюной в экстазе, вопил:
" Я не знаю, как это сделать ,
Но, товарищи из ЦК,
Уберите Ленина с денег..."
Здесь же Евтушенко кричал:
"Когда я напишу "Двенадцать"-
НЕ подавайте мне руки"...
Зал скандировал, рычал и гигикал.
  А в это время умирала Россия. Умирала медленно, страшно, и ее агония выплескивалась стихами великих, но не признанных поэтов таких как Николай Рубцов. За ними была правда и кроме правды за ними ничего не было: ни славы, ни денег, ни "Лужников", ни партбилетов. Но эту правду они несли как крест на Голгофу. Они выросли вдалеке от комсомольских ячеек, МОПРов, ОСОВИАХИМов, черных кожанок, и поэтому  вместо  ренесанса большевизма Евтушенко и Вознесенского несли в своем творчестве глубоко трагическое осознание  последнего  часа России. Они и жили не так как поэты "Лужников". В то время,  когда  Белла Ахмадулина  выла:
"За  Мандельштама и Марину
Я отогреюсь и  поем..."
  Николай Рубцов не мог отогреться и поесть даже за себя, живя в нищете, голоде и холоде. Такова была участь великих поэтов России, ее неподкупной совести, чьими стихами она, надрываясь возвещала о своем предсмертном часе...
   Так, в сотнях верст от "Лужников", в бескрайней российской  провинции, либо на московских кухнях необласканные славой творили настоящие большие поэты. Это настоящая, подлинная Россия, умирая, кровоточила великой поэзией. Эти поэты не задумывались, как Евтушенко над тем, почему "поэт  в России больше чем поэт", не требовал как тот же Евтушенко:
" Фидель, возьми меня к себе
Солдатом армии свободы"...
Они не ездили в Америку и в отличие от Вознесенского не делали открытий типа: "Ленин был из породы распиливающих..." в поэме Лонжемо, воспевающей палача и людоеда. Они были кровавыми слезами умирающей России и надрывали свои души и сердца, глядя на предсмертные муки ее:"Ой ты, родина моя! Ой ты, боль моя!( Олег Чухонцев). Он же: "...все равно! Ведь повязаны все мы
И по чести воздастся и нам...",  " ...уйдем - и не на что пенять".
     Олег Чухонцев, пришедший из подмосковного Павловского  Посада, живет в ожидании надвигающейся катастрофы, крушения России: "... и предчувствие близкой беды
Открывается в русской равнине..", "...темна наша будущность..."
"Так много вокруг не достает,
Что кажется терять уже не больно.."
А потом уже и вовсе:
"А мне -мне нечего терять
Мое потеряно:
И дни не собраны в тетрадь,
И жизнь не склеена".
  Поэт "... мучительно мучимый смертной тоской...", не находит себе места в осовеченной России, где
"...ползет как фарш из мясорубки
По тесной улице народ.
Влачит свое долготерпенье
К иным каким-то временам,
А в лицах столько озлобленья,
Что лучше не встречаться нам."
А поэтому:
"Прости мне, родная страна,
За то, что ты так ненавистна.
Ведь Покуда подлы времена,
Я твой поперечник, отчизна".
   Но большевики не любят "поперечников" и одному из них Юрию Кублановскому, задумавшемуся над вопросом "что же нас ждет впереди?" пришлось уехать на Запад добровольно, чтобы не попасть на Восток принудительно.
Россия, ты моя!
                И дождь сродни потопу,
И ветер в октябре, сжигающий листы...
В завшивленный барак,  в распутную Европу
Мы унесли мечту о том, какая ты.

Чужим не понята. Оболгана своими.
                В чреде глухих годин
Как солнце плавкое в закатном смуглом дыме
                Бурьяна и руин,
Вот-вот погаснешь ты.
   Ощущение угасания России  очень резко и надрывно звучит у всех больших поэтов нашего времени. В их стихах постоянно слышны мотивы тоски, усталости, одиночества, прощания, конца. Олег Чухонцев: "...шелест осени прощальной...", " О, как душа одинока!"  " опустошенность и тоска", "...сознанье смерти или смерть, сознанья..."
"Одиночество свищет в кулак.
И тоска моя рыщет ночами,
Как собака, и воет во мрак".
   Анатолий Жигулин:
" Как сердце устало!
Как нужно покоя..."
х х х
"...ветер боли и тревоги
Над бедной родиной моей.."
х х х
"Жаль, что в  зрелости все видней
Неизбежный прощальный час.
Жаль  все меньше и меньше дней
Остается теперь у нас,
Словно в жизни хорошего больше и нет,
Только грудь все болит,
Да болит голова..."
   Алексей Прасолов:
"Я умру на рассвете,
В предназначенный час...",
х х х
"...она как душа в нашем теле,
Смертельного выхода ищет...",
х х х
"Смерть живая - не ужас,
Ужас - мертвая жизнь..."
   Николай Рубцов:
"Замерзают мои георгины.
И последние ночи близки...",
х х х
"Когда стою во мгле,
Душе покоя нет..."
х х х
"Когда в окно осенний ветер свищет
И вносит в жизнь смятенье и тоску..."
х х х
"В горьких невзгодах прошедшего дня
Было порой невмочь.
Только одна и утешит меня-
Ночь, черная ночь!"
х х х
"На темном разъезде разлуки
И в темном прощальном авто
Я слышу печальные звуки,
Которых не слышит никто..."
х х х
" Прощай, костер! Прощайте все,
Кто нынче был со мною рядом..."
   От хорошей ли жизни приходили поэтам такие мысли? Что хорошего они видели в жизни, в той советской жизни, которую на всех углах прославляли кумачевые лозунги? Вот какие картины навевают им воспоминания детства и юности. Это Россия в предсмертной агонии ворошит в памяти свое горькое прошлое: " Вспоминаются черные дни..."( А. Жигулин),
 "...А по путям вдали
В зоны
Лязгая тихо шли
Темные эшелоны" (Ю. Кублановский)
" Я помню, как с дальнего моря
Матроса примчал грузовик,
Как в бане повесился с горя
Какой-то пропащий мужик" (Н. Рубцов)
   Такова уж советская жизнь под игом большевизма: кого-то везли в зону, а кто-то лез в петлю. Но Евтушенко вспоминал о другом:
"Я был сознательным ребенком,
СССР я октябренком
Нес на детсадовском флажке"
А пока Евтушенко шел с красным флажком, Россия шла на Голгофу, крича стихами Анатолия Жигулина:
"Мы  били штольню сквозь мерзлоты.
Нам волей был подземный мрак.
А поздно вечером с работы
Опять конвой нас вел в барак..."
Рушилась русская душа как заброшенная церковь. Ю Кублановскй:
"Подневольная Русь!
Где соборные окна, ржавея в железах,
Пропускают метель..."
   Алексей Прасолов, чья судьба тоже была тяжелой как и Жигулин пришел с Воронежской земли. Он тоже отсидел срок, но уже не как политический, а за то, что в голодном отчаянии украл в общественном гардеробе чужое  пальто и продал его на барахолке, чтобы купить себе хлеба.
  Но реквием по России обрывался на самой трагической ноте - в молитвенных стихах Николая Рубцова. Он был круглым сиротой, воспитывался в  детском доме на Вологодчине, был матросом, учился в Литературном институте. О своих поэтических ровесниках с горькой иронией великий поэт сказал:
"Я вижу лишь лицо газет,
А лиц поэтов не видать".
х х х
"Надо хлеба мне,  хлеба!" - вырвалось у него в трудную минуту.
"Я в фуфаечке грязной
Шел по насыпи мола.." - писал он о своей безрадостной судьбе, а в итоге предлагал:
"О!...Купите фуфайку.
Я отдам за червонец..."
Он незадолго до смерти писавший:
"Я повода оставил.
Смотрю другим вослед.
Сам ехал бы
                и правил
Да мне дороги нет..."
За год до гибели предсказал свою  кончину:
"Я умру в крещенские морозы.
Я умру, когда трещат березы..."
В Крещенскую ночь 1971г. Николай Рубцов был зарезан любовницей. Какой еще мог быть исход у русского поэта-  свидетеля запустения Родины, развала жизни и, в конечном счете предсмертья России? Поэтому поэты с грустью всматривались в наше великое прошлое:
"И эту грусть и святость прежних лет
Я так любил во мгле родного края..."(Н. Рубцов).
Рубцов рисует Гуляевскую горку,"...где  веселились русские князья...", Пасху
 " С колоколами и сладким хлебом,
С гульбой посреди двора..."-
Все чем Русь жила. Поэт понимает, что к прежней счастливой жизни не вернуться, потому что даже
 "...песни русские слышны,
Все чаще новые,
Советские,
Все реже - грустной старины..."
Поэтому грустно, что умер тот уклад жизни, который ".. достославной веял стариной..."
Напрасно поэт в отчаянии  призывает: " Вспомни  - о Родина! - праздник на этой дороге!" Кончился праздник, умер.  Началась советская действительность:
"Люди жили тревожней и тише
И смотрели в окно иногда,-
Был на улице говор не слышен..."
Тяжело. Горько. Плакать хочется,  глядя на такую жизнь. Но Рубцов грустно иронизирует:
"Но в наше время плакать невозможно,
И каждый раз себя превозмогая,
Мы говорим:"все будет хорошо..."
Будет ли хорошо? Смотря у кого! Анатолий Жигулин пишет:
"Белый аист на кресте
На побеленной церквушке
В той молдавской деревушке
В той осенней чистоте..."
А в русской деревушке он видит  совсем другую картину:
"...ржавый крест над колокольней..", "Изувеченные деревья..."
"И качаются березы
На разрушенных церквах..."
   И народ  русский не знает своих поэтов, своих больших поэтов таких как Николай Рубцов в отличие от тех же украинцев, фанатично поклоняющихся Василию Стусу - поэту -мученику, убитому коммунистами. Да что поэты, когда :
"Давно позабыли о Боге
В родной моей стороне..."( А. Жигулин)
В этой стране поэты и не нужны:
"Где призывно зовут, поднимаясь в дорогу,
Журавли - вожаки,
Где партийцы воруют у всех понемногу-
Мы с тобой чужаки."(Ю. Кублановский)
А в это время Р. Рождественский,  купленный коммунистами, призывал черпать духовность, толпясь у ленинского саркофага, до которого "Двести десять шагов".
  Отравленный ленинизмом-большевизмом народ превратился в стадо скотов, которому не дороги свои истоки, традиции, свое славное прошлое. В народ, у которого нет будущего, ведь
 "Все позабыто, проворонено,
Осталось неизвестно где..."(Ю. Кублановский)
"Все погашено... Все, что могли погасить!"(О. Чухонцев)
Поэтому в стихах Анатолия Жигулина появляется:
"Черный ворон, белый снег.
Наша русская картина..."
А черный ворон, как известно, вьется к смерти. Хорошо бы- к смерти большевизма. А если к смерти России? Может быть Россия действительно агонизирует великой поэзией?
    Михаил Авдеев  для последнего номера написал также фельетон о формировании психологии новых русских " Хеков и мадонна":
                " Рожденный рыбой, летать не может"
   На эротической фотовыставке "Сексопильный станок-90"  толпился народ. Зеваки, пуская слюни, разглядывали грудки и попочки возбудительных девочек.
-Вот она!- сказал кто-то, показывая пальцем на одну из посетительниц. Красавица обернулась-
-Да, это я. Мои фото №№ 35, 42, 76, 98.-
Та, что на  фото была обнаженной, действительно была великолепна и к ней сразу устремились десятки глаз. Она же королевской походкой пошла дальше по залу.
-Здравствуйте!- догнал ее голос сзади.- Разрешите представиться
-Хеков А.А., можно просто  Адам Адамыч или еще лучше Адик.
Это  было щупленькое бородатенькое существо с рачьими глазами, во внешности которого было что-то рыбье.
-Что Вы хотите? - спросила его девочка с таким видом будто она уверена, что именно ее признают лучшим сексопильным станком.
-О, дорогая!- заслюнявил Адам Адамыч.- Я хочу Вас осчастливить. Я очень известный человек в городе и за его пределами. О, я такой известный! Я даже, можно сказать,- знаменитый и поэтому знакомство со мной сулит для Вас, знаете, очень многое. Я, в сущности, первый раз Вас вижу, но  во мне бурлят какие-то неизъяснимые чувства и горит желание сделать для Вас что-то необыкновенное.
-Спасибо, но я не знаю...-пыталась перебить девочка.
Но Хеков не слушал. Он распалялся все  более и более, совершенно не обращая ни на кого внимания.
-Надеюсь, Вы знаете, что как  фотомодель, Вы можете работать в рекламе. Вот у меня родилась мысль, фантастическая такая мысль пригласить Вас, чтобы Вас, чтобы Вы были моей главной рекламой. А ведь я крупный бизнесмен. У меня все схвачено, я очень шустый.
-Какой, какой?
-Шустый, я просто букву "р" не выговариваю... Но нужна реклама. Вот наша фирма делает свинарники, классные свинарники и Вы будете их рекламировать. Представьте себе: свинарник и Вы в обнаженном виде среди свиноматок, да, еще знаете в какой-нибудь такой позе, что весь мир сразу обалдеет. А ведь у меня контакты со всем миром. Я даже у бразильского посла автограф брал, целый час за ним бегал. Я, между прочим, в облсовете у председателя раздеваюсь. Но Вы не  подумайте, у меня действительно очень солидная фирма-"Союз информационно- коммерческих ассоциаций "  или просто "СИКА".   Вот с моей "СИКой"    Вы и будете сотрудничать.  В моей "СИКе" Вам будет очень хорошо, поскольку я очень добрый и очень порядочный. Таких как я Вы больше нигде не найдете. Это бесспорный факт. Но я плачу, если можно выразиться любовью за любовь. Ты - мне, я - тебе, то есть Вы - мне, я -Вам. Я буду Вашим спонсором, девочка. Я буду возрождать знаменитый на весь мир хековский коньяк, и Вы его будете пить. Это я сделаю лично для Вас. Хотите я приму Вас в свою партию
   Надо было видеть выражение лица несчастной красавицы, уже наверное сто раз пожалевшей, что она сюда зашла. Но Хеков не унимался. Брызжа слюной, он продолжал
- Я приму Вас с вою партию. Я сделаю Вас  ответственным секретарем. Я Вас посажу...
-Не надо меня никуда сажать...-попыталась вставить бедолага.
-Ну что Вы, очаровательная... Вы меня не так поняли. Я Вас в президиум посажу. На съезд партии поедем. Да, ведь я же Вам не сказал, ведь я - лидер партии. Да я не что-нибудь, а лидер партии. А партия моя называется "Демократическая русско-еврейская конфедерация", сокращенно "ДРЕК".
-Извините, может быть я пойду.
-Нет, нет! Куда же Вы без меня. Нет, нет! Уж я Вас приму в свою партию. ДРЕК -это не так себе. ДРЕК - это ДРЕК. Это фирма. Милая, я Вас приму в свою партию. Я Вас приму. Я Вас приму наедине.
 И тут Хеков схватил своими потными щупальцами бедняжку за руку, но она вырвалась и убежала. Растерянный и обескураженный А.А. Хеков остался стоять среди выставочного зала, но на этого выдающегося человека никто не обращал внимания. Все смотрели на голеньких, а Хеков к сожалению был одет. К сожалению, а может быть и к счастью для окружающих."
   Миша как человек талантливый и наблюдательный , сумел увидеть в новом нарождающемся слое будущих хозяев жизни, тех кто  станет  грабить, убивать, выкидывать из квартир, создавать финансовые пирамиды,  продавать  за бесценок предприятия, не платить зарплату, вывозить  капиталы в офшоры,  оставляя свой народ нищим на голой земле. Свобода таким дельцам нужна только для того, чтобы все  перевести на себя, захватить , отнять, а потом установить авторитарную диктатуру и лицемерно заговорить о Боге.
   Эпоха самиздата  тем временем подходила к своему концу. Власть стала требовать лицензирования изданий и ставить жесткие рогатки на пути свободной прессы. Появилась масса гламурных журналов,  пошел вал желтой прессы.  Наш альманах должен был либо прекратить свое существование, либо  пойти под чью-то финансовую и юридическую крышу.  Всего за год члены редакции получили огромный литературный опыт, стали популярными авторами.  Анатолий  Александрович Черкасов показал себя незаурядным историком, политологом, футурологом. Михаил Авдеев проявил  свои способности как филолог, литературовед, поэт и прозаик. На наших страницах впервые открылись молодые яркие дарования такие как Георгий Квантришвили,  Евгений Муратов,  Владимир Осинский, Павел  Неустроев и другие.  Благодаря журналу Владислав Бебко написал  сначала воспоминания  о битломании и хиппизме в Куйбышеве, а затем свои размышления  о лагерной жизни, где проявил себя  незаурядным политологом. Мы научились работать в коллективе и решать вопросы в условиях свободного рынка. Если журнал неинтересен, его никто не купит, поэтому я на всю жизнь запомнил прописную истину журналиста- надо писать коротко, ярко, живо, увлекательно, остро, вызывая дискуссию и  интерес читателей. Этот опыт оказался незаменимым в дальнейшем.  Однако  членов редакции альманаха "Кредо -Самара"  никто не поддержал. Все разбрелись кто -куда и остались только мы с Ириной Воеводиной и Мишей Авдеевым.  Надо было как-то   оставаться  на плаву, что-то предпринимать.  Наше трио  сплотилось еще больше. Стали вместе думать, как найти точки соприкосновения  с официально зарегистрированными   изданиями. Хотелось  держать руку на пульсе быстро меняющихся событий и найти свою нишу в самарской  журналистике.