Приговор Глава 29

Настал черед Алисы изумляться.

- Но Даня сказал... - открыла было рот она.

- Да, Даня рассказал тебе историю, которую я сочинил для него в свое время. Он думает, что его мать погибла, и пусть продолжает так думать, - так для него будет лучше, чем знать, что родная мать предала и бросила его. Ну и меня заодно, - улыбнулся Алексей, и в улыбке его было что-то настолько желчное, что Алиса даже почувствовала горечь на языке.

Она не могла бы передать своих чувств в этот момент. Алексей мог не рассказывать дальше, - она уже всё поняла, и, с одной стороны, невероятное облегчение приятным холодком проникло в ее разгоряченную душу, но с другой... на смену одним тревогам пришли другие. Мать Дани жива, - что это могло значить для нее, для них двоих?!

- Ты ведь хотела поговорить о моей жене. Я догадывался, что хотела, - так давай поговорим.

Алексей весь изменился, Алиса не узнавала его больше, - она никогда не видела его таким подавленным, даже когда у него были проблемы с сыном и он пришел к ней за помощью. Каждое слово этому человеку, не привыкшему афишировать свои слабости, неудачи и провалы, давалось с трудом, потому что предстояло говорить именно о постигшем его унижении. Он, должно быть, чувствует себя перед ней таким жалким! У него лицо какое-то совсем бледное и больное, заметила Алиса, и ей самой было почти физически больно смотреть на него. Это было сродни тому, что смотреть на какого-то огромного, величественного и поверженного зверя.

- Сложно в этом признаться, но перед тобой - неудачник. Для мужчины потерпеть поражение по всем фронтам - не так страшно, потому что это делает его сильнее, выдержаннее. Заставляет бороться, потому что есть во имя чего. Куда страшнее потерпеть поражение в тылу. Когда враг приходит извне, ты видишь его лицом к лицу, и ты честно сражаешься за свое счастье. Но вот когда обращен к врагу спиной, ты полностью беззащитен.
 
У меня особое отношение к семье, и я всегда боготворил свою жену и своего сына - это были главные люди в моей жизни, я старался делать для них всё. Я знаю, насколько важно и приятно женщине быть красивой, ухоженной, - и не скупился на подарки для Натальи. Она всегда выглядела лучше всех. При этом она не была обременена домашними заботами, развлекалась, я никак не ограничивал ее свободы. Я ей доверял на сто процентов. А теперь понимаю, что слишком идеализировал ее и свое чувство к ней. Проще нужно было жить, проще смотреть на вещи, а не представлять себе, что я неотразимый герой...

- Она красивая была? - спросила Алиса чуть слышно.

- Очень, она и сейчас очень красивая. Но какое это имеет значение, внешность? Когда я представляю себе, что я столько лет жил во лжи, я понимаю, что никогда воспоминание о ее красоте не залечит мне душу.
 
- Она сильно тебя обидела?

- Сейчас мне уже легче вспоминать об этом. Первое время я думал, что сойду с ума! Жил сплошными вопросами: почему? за что? Внезапность, с которой всё произошло, просто вышибла меня из жизни на какое-то время. Десять лет до этого у нас всё было хорошо, даже прекрасно! И вдруг она бросает меня и нашего сына и уходит к какому-то чужому человеку... Я так и не смог понять ее поступок. Может быть, именно потому что он настолько задел меня, разрушил мир, который я строил, холил и лелеял, уничтожил мое представление о семье и верности. Я не хочу обсуждать того, другого, чем он лучше меня, - я этим никогда не интересовался. Возможно, я что-то не додал ей, - но ведь это совсем не причина, чтобы уходить, причем так легко, как будто ее с нами двоими ничто и не связывало! Значит, любовь не просто остыла, - ее никогда и не было! Я десять лет жил с человеком, который меня обманывал...

И ладно я, муж-рогоносец, но ведь у нее был ребенок, дитя, которое она выносила под сердцем! Никогда не думал, что моя жена окажется женщиной-кукушкой, настолько вероломной, что ее не остановит даже тот факт, что мы вместе нажили ребенка. Получается, она сломала жизнь не только мне, но и ему. Мне стало так жалко Даньку, что я просто не мог сказать ему правду. А еще мне стало очень стыдно перед ним за... себя. Мне не хотелось, чтобы сын считал меня неудачником, который не смог удержать свою женщину, понимаешь? Какой пример я дал бы ему тогда? И пусть виноват был не только я, но и она, какое это тогда имело значение? Больше всего я испугался, какое влияние выходка моей жены окажет на его еще не сформированную и чувствительную душу. Какой образ семьи он понесет во взрослую жизнь.

И тогда я придумал историю, что его мать погибла, что ее сбил мотоциклист... Почему мотоциклист? Да так, просто сказал наобум; возможно, мне в тот момент хотелось причинить ей как можно больше физической боли. Мне показалось, что мотоциклист сбил бы ее куда жестче, чем автомобиль...

То, что она сбежала, оставив все свои вещи, все мои подарки, было мне даже на руку. Вскоре я просто избавился от всего этого, хотя Даня и захотел сохранить некоторые предметы, которые напоминали ему о матери. На якобы похороны я его не взял, сославшись на то, что он еще слишком маленький, чтобы видеть всё это. Но он был настолько подавлен, что даже не противился мне. С того момента я вообще не видел у него ни одной слезы, - он плакал наедине с собой в своей комнате.

Отношения с ним, несмотря на всё мои старания оградить его от предательства его матери, стали стремительно портиться. Можно сказать, что я любил его и одновременно ненавидел, потому что постоянно видел в нем ее черты...
Несколько самых близких родственников, в том числе моя мать, которые были посвящены в этот обман, поддержали меня. Больше о нем никто не знает, и ты - первая с того времени, с кем я делюсь этим.

- А что если бы твоей жене вдруг вздумалось позвонить Дане, или случай как-нибудь свел бы их вместе?

- Сразу после ее ухода я сменил Дане номер телефона. Да и ей не вздумалось бы, я в этом уверен. По крайней мере, был уверен до вчерашнего дня.

- А что произошло вчера? Ты сказал, что вы разговаривали по телефону?..

- Да. В конце концов, она позвонила.

- Зачем?

- Сказала, что хочет видеть сына.

- И что ты собираешься делать?

- Ничего менять я не собираюсь. Я теперь с тобой, Алиса.

- Тот факт, что ты со мной, не исключает того факта, что ты всё еще ее любишь, и ни в коем случае не отменяет того факта, что она мама Дани. Представляешь, как он обрадуется, когда узнает, что она жива! Никто никогда не заменит ребенку родную мать.
 
- Что ты такое говоришь?! - спохватился вдруг Алексей. Он начал понимать, куда клонит Алиса и что за мысли сейчас в ее голове. - Я не люблю ее!

- Ты сам не слышишь, в какой манере ты говоришь о ней, - Алисе с огромным трудом удавалось прятать свою боль. - Твои чувства к ней всё еще живы. Она обидела тебя, ранила очень больно, уязвила твое мужское самолюбие, наконец. Ты, конечно, ее еще не простил. Но это не значит, что ты разлюбил ее. Она совершила ошибку, но одно то, что она позвонила тебе и просит встретиться с сыном, означает, что она уже пожалела о своем поступке. Людям нужно давать второй шанс. Кто из нас не ошибается, а потом не хочет, чтобы его простили, Алеша? Да, она предала тебя, но помнишь, я рассказывала тебе, что Христос простил всех тех, кто измывался над ним и истязал его.
 
- Но я не Господь Бог!

- Но это не мешает тебе постараться хоть чуточку быть на него похожим.

- Алиса, к чему ты клонишь?! Ооо, не нужно мне было тебе всего этого рассказывать! Ты из всего сделала собственные и очень неправильные выводы...

- Вы разведены?

- Нет. Но я буду просить развода.

- Не надо, Алеша! То, что вы не разведены, - очень хорошо, потому что можно еще всё поправить. Встреться с ней, - я думаю, она откроется тебе с совершенно новой стороны.

- Как ты не понимаешь, я встретил другую женщину, с которой я счастлив, Алиса! Я никогда не был так счастлив с Натальей. Ты - совершенно особенная, ты себе цены не знаешь, милая, дорогая моя... Вот даже сейчас, когда ты убеждаешь меня вернуться к жене, я смотрю на тебя и восхищаюсь тобой. Никогда она не стала бы делать, как ты, никогда не была бы столь великодушна! Я ждал тебя всю жизнь, Алиса!

- Ты не был с ней счастлив, потому что не смог открыть для себя ее, наверное, был слишком занят в ту пору. Она поэтому и ушла, Алеша. Ей не подарки были твои нужны, и не деньги, - ей нужен был ты, она просто устала быть одна.
 
Алексей осознал, что переубеждать Алису бесполезно; за ней, наверное, еще из ее «славного» прошлого, водилась такая черта: уж если она что-то для себя решила, будет стоять на этом до конца. Ох, что же это всё-таки была за странная девушка! Но ему было так хорошо с ней, что сама мысль о расставании вызывала в нем отчаянный протест. Об этом смешно было даже подумать, это какая-то нелепая шутка! Он только что обрел ее, и вот, несколько счастливых месяцев прошли, и он ее теряет?!

- И ты... так легко... от меня откажешься? - тихо спросил он.

- А кто сказал, что мне легко? - отозвалась Алиса, глядя в пол. Чувствовалось, что она тщательно выбирает слова. - Ты очень дорогой мне человек, и с тобой за эти несколько месяцев я прожила целую жизнь. Я так насыщенно не жила, даже когда была здорова... Но, Алеша, в сущности у меня никогда не было на тебя прав... Можно даже сказать, что я беспардонно ворвалась в твою жизнь. Господь позволил мне это, чтобы я хотя бы на короткое время забыла о своей инвалидности. И я о ней забыла! Ты стал моими ногами, благодаря тебе я ходила, я перемещалась на тысячи километров, я так много успела увидеть!

Но наша жизнь, Алеша, - это не столько счастье, сколько борьба, которая что-то или кого-то дает и забирает. Я... не знаю, как я буду жить... без тебя и Дани, но есть высшая правда, против которой моя собственная правда ничего не стоит. Я не смогу переступить через мораль, иначе я перестану на всю жизнь уважать себя. Нельзя строить свое счастье на развалинах чужой судьбы, а твоя жена, мне кажется, по-прежнему любит тебя и Даню.

- Она мне тоже об этом сказала...

- Ну вот видишь...

- Не уходи... - проговорил Алексей обреченно после невыносимого, казалось, вечность продлившегося молчания.

- Думаю, однажды ты поблагодаришь меня за это...

На следующий день, когда Алексей был на работе, а Даня - в школе, Алиса позвонила маме и попросила приехать за ней.

- Что-то случилось, - забеспокоилась Мария Павловна.

- Нет-нет, мамочка, всё очень и очень хорошо! - заверила ее Алиса. И только оказавшись дома, в своей постели, она зарылась лицом в подушку и разрыдалась. Мать склонилась над дрожащим телом дочери и, не в силах подобрать слова, ни о чем ее не спрашивая, только поглаживала тихонько по плечу. Слова были бы лишними под тяжестью витающего по маленькой комнатке страдания...

Продолжить чтение http://proza.ru/2015/09/13/1654