Второе дыхание v2

ВТОРОЕ ДЫХАНИЕ

-- Папа! А ты веришь в привидения?
-- Нет, конечно, сынок... И ты тоже должен прекрасно понимать что привидений не существует, как и нас, вампиров.

1. PRIMUS.

Лунный свет твой сон в земле нарушит,
Полночь бросит колдовской метал,
Пёс завоет по усопшим душам,
Рухнет вниз могильная плита.
– Ария, «Зомби»

Сразу было заметно что в этом доме пьют. Свидетельством тому были как пустые бутылки из под разнообразных спиртных напитков, в беспорядке разбросанные по комнате, так и различные питейные ёмкости, наполненные сигаретными окурками. Самым же главным доказательством недавних возлияний была моя лопающаяся с похмелья голова. И ещё, я всё не мог вспомнить как я сюда попал.

С трудом оторвав голову от служившей пепельницей тарелки и сплюнув окурки, я попытался сесть. С третьей попытки у меня это получилось. Меня сильно тошнило, перед глазами стояла мутная пелена, а тело ломало. Ни в жисть не поверю что даже по-пьяни поддался на чьи-то увещевания отведать какой ни будь химической гадости внутривенно. Я закашлялся, сплюнул, изо рта вывалился гадкий чёрный комок. Неужели внутриносно? Радовало то что мысли о героине не вызывали ни каких несанкционированных эмоций, а стало быть ломало по какой-то другой причине. Грипп? Может я застудился по-пьяни? Так ведь весна на дворе. Может я буянил и мой пыл пару часиков остужали холодной водой? Буйство за мной конечно не водится, но мало ли. Ни чего не помню.

Я хмуро изучал окружающую среду. Рваный матрац, на котором я спал, прожжённый окурками ковёр, стул со сломанной спинкой, грязные окна без штор, паутина ещё где-то там в углу. На стене нарисована свастика. Я встал. Опираясь о стену, дошёл до туалета. Дверь была выбита. Обычный грязный сортир, только разве что в ванне было засохшее бурое пятно – видать кого-то красным вином вырвало и возможно даже меня. Зеркало тоже было грязным, но это не мешало разглядеть на сколько страшен был мой вид. Лицо бледное, глаза красные с чёрными кругами под ними, волосы всклокоченные – вылитый зомби. В паре мест на груди саднит и чешется. Да уж, погулял.

Я проверил карманы. Всё на месте: бумажник, мобила, ключи, сигареты. Часы по-прежнему на руке, показывают без пятнадцати полдень. Я сел на крышку унитаза и закурил. Сигареты казалось кто-то намочил и высушил. Когда же это я успел? Видно меня точно купали. Что ж вчера было-то? Ничего не помню, даже того что вчера утром делал, или позавчера. Как-то всё смешалось. Неужели с пьянством пора завязывать?

Последний мой звонок был предназначен какому-то Виктору, хотя ни какого Виктора я не знал и не мог даже вспомнить когда это записывал себе на мобилу его номер. При попытке позвонить, выяснилось что телефон мой отключён за неуплату. Странно, я же на этой неделе платил. Или а прошлой? Точно пора переходить на сухой закон.

В квартире не оказалось даже тараканов. Она вообще не выглядела обитаемой. Не покидало впечатление того что здесь уже давно ни кого не было и что гуляли вчера тоже не здесь.

Я вышел из квартиры, захлопнув дверь на замок. Было как-то не по весеннему жарко, будто и не апрель вовсе на дворе. Или май? Нет, вчера точно был апрель. Я заскочил в ближайший магазин и приобрёл там литр воды, аспирин и пару бутылок пива. Слегка поправившись, я стал ловить такси.

Когда я уже расплатился, вышел из машины и направился к дому, меня ждал крайне неприятный сюрприз. Дома не было. Точнее он был, но это был уже не пятиэтажный дом, а его обгоревшие руины. Вот те на! Ну не верю! Не мог я, не мог сам свою хату по пьяному делу спалить. Разве что нечаянно. Мне стало не по себе. Что делать? Где жить? Денег раз-два и обчёлся. А дома... дома была мягкая кровать, мой любимый компьютер и куча другой электроники, одежда моя вся, посуда. Кажется я ещё что-то коллекционировал, но ни как не мог вспомнить что. Не важно. Всё сгорело.

2. SECUNDUS.

По небу дьяволы летят,
В канаве ангелы поют.
И те и эти говорят:
Ты нам не враг,
Ты нам не друг,
Ни там, ни тут.
– Агата Кристи «Ни там, ни тут»

Что же мне делать? В принципе уже не важно. Скорбную сцену созерцания моего сгоревшего имущества оставим на потом. Вряд ли там что-то осталось, пятиэтажка выгорела вся начисто. Для начала узнаем что же я такое вчера натворил. Двенадцать гудков в трубке телефона-автомата показались мне вечностью, но именно столько понадобилось таинственному Виктору на то что бы ответить.

– Чего нужно? – я даже немного опешил. К тому же голос не вызывал ни каких ассоциаций. Я либо не был знаком с этим человеком, либо совсем хорошо вчера головой ударился.
– С Виктором поговорить нужно.
– Ну я Виктор, – голос был раздражённый, впрочем я тоже с бодуна. – А ты кто?
– Как кто? Не узнаёшь что-ли? – я старался придать голосу по-возможности непринуждённое звучание – Это я, Максим. – хоть имя своё ещё не забыл и на том спасибо.
– Максим? Какой Максим? – голос был испуганным, потом Виктор сделал паузу, да и я не знал что ответить. – А Максим! – голос несколько дрогнул. – Извини, не признал, богатым будешь.
– Да уж, – я подумал о своей сгоревшей квартире, пытаясь представить как буду пару недель спать на работе в обнимку с компьютером пока не найду другую. – Слушай, а что вчера было-то? Я так напился что ничего вспомнить не могу? Я там случайно не безобразничал?
– Ну это как посмотреть, – голос у него был очень странным, скрипучим каким-то и всё ещё испуганным. Видать это человек, у которого девиз «Двигаться!», при чём в вену, а сейчас у него вероятно серьёзная паранойя по поводу всего на свете. – Ладно, об этом лучше при встрече, подъезжай ко мне, там похмелью и всё расскажу.
– А ехать-то куда?
– А ты что, и адрес мой забыл?
– Да. А это очень плохо?
– Бывает и хуже.

Я записал адрес и отправился на поиски такси. Вот те на! «Об этом лучше при встрече»! Да что же я такое наделал?! Мысли о возможном криминале абсолютно не грели. Ладно, поговорю с этим наркоманом, и всё прояснится.

Ну и местечко. Дом видать уже под снос сдали. Половина окон забита фанерой, стены закопченные, потрескавшиеся, народ алкоголического вида в окрестностях прохаживается. Мужики за столом перед подъездом пьют водку и играют в карты, а на меня посмотрели как на закуску, но встать то-ли поленились, то-ли игра у них там важная шла. Таксист еле денег дождался, а потом так газ утопил что аж искры из под колёс посыпались. Неужто я тут вчера был?

Лифт конечно не работал, а лестница была такая мрачная и жуткая, что идти по ней особенного удовольствия не составляло. Более того, похмельная слабость во всём теле делала это восхождение на пятый этаж восхождением на Эверест. Легенда с тем что я ничего не помню, являющаяся кстати чистой правдой, у меня прокатила, но паранойный Виктор до сих пор думает что я помню его. Эх, не ляпнуть бы чего такого что его напугает. Кстати, не помня Виктора, я ещё и не помню о том какие там у меня с ним дела да отношения были. Если я вляпался во что-то криминально-наркоманское, будет непросто выведать всю информацию. Особенно если Виктор решит что мне кой-чего лучше и не знать. Лишний свидетель всё таки. Меня аж передёрнуло: лишний свидетель! Вот ведь дурь в голову лезет. Сейчас остограмлюсь и всё станет на свои места. С этими мыслями я позвонил в дверь.

Шокировало меня не столько то что этот человек лет тридцати от роду с красными глазами, впалыми щеками, растрепанными волосами и страшной гримасой на лице пытался прямо с порога застрелить меня из автоматического «Глок-20» и даже не то что перед этим он крикнул «Теперь ты точно умрёшь!», а то что с ним стало после этого. Моя реакция на направленное в лицо дуло была абсолютно неадекватной для простого человека. Вместо того что бы войти в ступор и благоговейно замереть как обезьяна перед удавом, я резко отвёл руку с пистолетом в сторону и со всей силы ударил в лицо. Вот тут-то и случилось шокировавшее меня событие. Тело Виктора отлетело метра на два, ударилось остатками головы о стену и опало. То что осталось от лица при этом выглядело так как будто бы не кулаком я его бил, а пудовой булавой. Ни фига себе!

Я очень хотел оставить всё как есть и стремглав броситься наутёк, но почему-то подхватил пистолет и направился в квартиру проводить расследование. Хорошо что он ещё выстрелить не успел, ведь тогда бы расследование проводили менты. Впрочем они ещё успеют. Не съем же я его тут. От этой мысли у меня мгновенно заурчало в животе и потекли слюни, а ещё подумалось что человечина – тоже мясо и раз уж убил, то можно и подкрепиться. Эту мысль я конечно же отогнал как аморальную, но в душе намертво засела ледяная игла.

Спокойствие, только спокойствие! Я был спокоен, руки не тряслись, сердце стучало ровно, но я был ещё в состоянии понять что это шок, что скоро он пройдёт, что я буду горько плакать, а Виктор будет являться ко мне в ночных кошмарах на тюремной койке и капать на меня кровью из разбитого лица. Вкусной, вкусной кровью... Бррр! Что за гадость в голову лезет!

Насчёт наркоманства я не ошибся. На стеклянном столе были обнаружены все доказательства, а именно: лезвие, ложка, полуразвернувшаяся трубочка из десятки, а так же остатки выложенного из беловатого порошка неизвестного мне знака. Чужой десяткой я побрезговал, машинально свернул трубочку из первой подвернувшейся под руку в кошельке купюры и снюхал, оказавшийся на вкусовую пробу кокаином порошок. Теперь уже кажется всё можно. Через несколько секунд горло онемело и пересохло. Я полез в холодильник в надежде на какую ни будь запивку, но обнаружил там только початый литр, который и употребил в дело прямо из горлышка. Ну и переколбасит же меня потом, когда отпустит.

Я подошёл к столу, подобрал свою трубочку, развернул и уставился на купюру. Там красовалась нарисованная красным фломастером пентаграмма и какие-то цифры. Мистика.

Купюра отправилась к задний карман, а за ней к следственным материалам добавилась и записная книжка безвременно почившего Виктора. Так же в квартире обнаружилась пара запасных обойм к теперь уже моему «Глоку», странного вида нож, сумка, в которую всё моё вооружение отправилось, лёгкий плащ, очень мне понравившийся, но по причине жары, тоже отправленный в сумку и огромное количество различной сатанистской символики и бижутерии, из которой я подобрал лишь только небольшую книжку в кожаном переплёте, написанную от руки на непонятном мне языке. Книжку эту я взял исключительно из научного интереса, ибо к сатанизму, как и к любой другой религии особо тёплых чувств не питал. Бутылку водки я тоже прибрал к рукам, не пропадать же добру. Тело положил в шкаф, кровь вытер, ключи от квартиры на всякий случай сунул в карман и был таков.

Я сидел на лавочке в парке, пил водку и размышлял над записной книжкой Виктора. На первой странице была изображена перевёрнутая пентаграмма, по ободку которой аккуратным готическим шрифтом было выведено «Lasciate ogni speranza» - «Оставь всякую надежду» (lat.) Очень оптимистично между прочим, надежду на нормальную жизнь я уже почти оставил. Изобиловавшие в книжке умозаключения про смерть, ад и страдания источали такое безумие, что Достоевский наверно вертелся в гробу от зависти ко мне, как к обладателю этого кладезя сумасшествия. Два десятка телефонов рядом с такими замечательными именами как Вася Некрофил, Сеня Апокалипсис и так далее тоже не добавляли этой ситуации радужных оттенков. Это ж сколько мне придется прощупывать всех этих доморощенных Люциферов и Вельзевулов! Кошмар! Хватило бы трёх обойм. Впрочем, я и кулаком, как оказалось, могу добиться неплохого эффекта.

Больше всего меня заинтересовала начерченная на одной из страниц пентаграмма, такая же как на моей загадочной банкноте, но только вместо цифр её окружали нехитрые формулы, а рядом прилагалась таблица с числами и алфавитом – ключ к шифру. Приняв ещё чуток на грудь, я закурил сигарету, достал свою загадочную купюру и занялся математическими упражнениями.

Вот нехристь-то поганая! Делать им как будто-бы нечего кроме как шифроваться. Я потратил минут двадцать на то что бы перевести свою схему на человеческий язык. Зато результат поразил меня до глубины души. «ВН ВЫЗОВ МАСТЕМА ЖЕРТВА МАКСИМ САМУИЛОВ». Это я-то жертва?! Я вам покажу жертву! Я вам такую жертву покажу что вас потом родной Сатана не узнает. Возникло жгучее желание немедленно объявить себя Великим Инквизитором, надеть мантию, и отправиться в крестовый поход супротив всей имеющейся в городских пределах нечисти. Однако выпил я уже немного больше чем нужно и встать со скамейки у меня получалось с трудом, так что крестовый поход пришлось временно отложить.

Сквозь мутную пелену в глазах я листал записную книжку. Моё внимание привлёк сатанистский календарь. Полистав его, я вспомнил что вчера было 30-е апреля, отмеченное в календаре как Вальпургиева Ночь – главный сатанистский праздник. «ВН» в шифровке наверняка обозначало именно эту знаменательную дату. Но было не понятно что за «ВЫЗОВ» и какая такая «МАСТЕМА». Жертва по вызову, что ли? Нашли дурака. Нет, что-то не то. Что за мастема... система... схема... тема... Алкоголь окончательно добивал моё сознание, а кокаин уже давно выветрился и я даже не пытался сопротивляться сну.

3. TETRIUS.

Будь наготове,
Всюду рыщет стража.
Линия крови.
Путь тебе укажет.
Прочь... Ты был одним из нас.
Но... Ангел тебя не спас.
– Ария, «Вампир»

Меня ведут по тёмному туннелю люди в чёрных рясах. Руки связаны, за спиной, но я бы и так не пытался сопротивляться. Ноги еле двигаются, но двое по бокам поддерживают меня за руки что бы не упал и волокут вперёд. По всему телу идёт сильный жар. Кажется, меня отравили. Впереди пещера. Смутно вижу какие-то огни, факелы. Там в полутьме пещеры происходит движение. Перед входом в пещеру стоит человек в красных одеждах и маске из козлиного черепа. В правой руке у него посох с привязанной поперёк него костью, делавшей его похожим на крест. В левой – до боли знакомый нож. Я видел его глаза. В бездонной синеве разгорался огонь и вдруг вспыхнул с такой силой что всё тело обожгло адской болью.

***

Проснулся я от того что меня били. Точнее бил меня только один молодой человек в дорогом костюме. Двое других, одетых так же, держали меня за руки. Рёбра хрустнули от удара в грудь, я попытался стать на ноги, но они подкосились и я упал. Они ещё что-то кричали, но я не расслышал по тому что был оглушён ударом ногой по голове. Ещё удар в живот, меня перевернуло на спину и чуть не вырвало. Чёртовы гопники. Уже подросли, пиджаки понадевали, а всё туда же. Или это новое поколение? Не знаю. Не до этого сейчас. Сил едва хватает на то что бы оставаться в сознании.

Улучив момент, я схватил одного из этих замечательных молодых людей где-то в области паха и резко дёрнул на себя. Кажется я не промахнулся по тому что он тут же потерял сознание, не успев даже крикнуть. Но мой локоть хрустнул от удара ногой, руку будто ошпарило и она тут же онемела. Меня подняли за горло. Один душил, а второй бил ногами. Я успел ухватиться целой рукой за первого, повиснуть на ней и ударить нападавшего ногой в челюсть, от чего он сразу рухнул навзничь и затих. Первого же я после этого ударил локтем в грудь, вывернулся из захвата и машинально впился зубами ему в шею. В рот брызнула тёплая кровь. Я жадно пил и чувствовал как проходит боль во всём теле, заживает переломанная рука, затягиваются мелкие ссадины и сходят синяки...

Отдышавшись, я стал восстанавливать в памяти события вчерашнего дня. Что же мы имеем? Некие сатанисты задумали принести меня в жертву на Вальпургиеву Ночь. Судя по всему это им не удалось. Я остался в живых. По ходу дела сгорела моя квартира, а сам я хоть и потерял все воспоминания об этих событиях, зато стал вампиром. Я могу одним ударом проломить человеку череп, а питьё крови очень быстро восстанавливает моё здоровье. Так что теперь мне все карты в руки. Все средства к проведению расследования у меня имеются. Вытерев окровавленный рот пиджаком одного из несостоявшихся охотников на вампиров, я посмотрел на небо. Яркий свет резал глаза и вполне ощутимо обжигал кожу. Да уж, кому «ясно солнышко», а кому «жёлтая морда». Я достал из сумки плащ и решил что первым делом куплю солнцезащитные очки.

Я ещё раз огляделся вокруг. Отдались кошке мышкины слёзки. Нечего бездомных обижать, особенно бездомных программистов и вампиров.

– Кто говорит, что он во свете, а ненавидит брата своего, тот еще во тьме. – торжественным тоном произнёс я, даже не пытаясь вспомнить где слышал эту фразу.

Для активных действий супротив слуг Сатаны и детального разбора всей этой мистической белиберды мне был позарез нужен колдун или священник. Как на зло, ни с теми ни с другими я не водился, а поэтому, посовещавшись со ста граммами водки, я добрёл до телефона-автомата и позвонил Грише Кречету – ярому почитателю церкви, блюстителю традиций и знатоку в области теологии.

– Алло? Кречет на проводе.
– Повесился ты что-ли на этом проводе? – я изо всех сил накачивал себя жизнерадостностью.
– Нет... – Гриша тоже меня не узнавал, может голос изменился, – А кто это?
– Конь в пальто! Точнее в плаще. Тю! Я теперь точно богатым буду. Ни кто меня уже не узнаёт. Это я, ваша тётя из Киева, сейчас приду к вам в гости и буду у вас жить, по тому как моя хата сгорела синим пламенем.
– Максим? – дрожащим голосом спросил Гриша.
– Ага, он самый. А чего ты такой испуганный? Случилось что? – я уже и сам догадывался что случилось.
– Но ведь ты же умер!
– То есть как это умер? Когда умер?
– Полтора месяца назад! Твой дом сгорел, а ты пропал без вести.

Вот те на! Я даже не знал что ответить. Полтора месяца! Так вот почему сейчас так жарко. Уже не апрель и не май, а где-то середина июня. И что я, скажите, делал всё это время? В коме лежал что ли? Или это я в сказку попал? По тому что тут всё точно как в сказке: чем дальше – тем страшнее.

– Гриша, – говорить было трудно, мысли заплетались, как язык алкоголика, – я и сам не очень-то понимаю что со мной происходит. Лажа какая-то. У меня частичная амнезия, в голове бардак. Мне требуется срочная моральная поддержка. Так что я сейчас в магазин и к тебе.

Ну в самом деле, не говорить же мне ему по телефону что я вампир, за которым гоняется сатанистская секта, пытавшаяся принести его в жертву на Вальпургиеву Ночь. Скажи я такое, санитары из психушки уже ждали бы меня у подъезда.

Гриша согласился тихо пить портвейн с слушать меня не перебивая пока я не закончу свой рассказ. Давалось ему это с большим трудом. На том месте где безвременно почил сатанист Виктор, Гриша всего лишь поперхнулся портвейном. Зато когда я, стараясь не упоминать всех готических подробностей, рассказал Грише о  последнем приключении, он сначала выронил стакан, а потом порекомендовал мне сходить к психиатру. Так я и думал.

– Гриша! Мне доктор не нужен! Я здоров физически и душевно. Зато очень болен духовно и информационно. Я не хочу в дурдом, я не хочу в тюрьму. Я всего лишь хочу узнать что со мной стало с минимальными последствиями для себя. У этих уродов, – я помахал записной книжкой, – всё не по-нашему написано, но ты может мне кой чего и растолкуешь.
– Ну и что ты хочешь знать? – безжизненным голосом спросил Гриша.
– Гриша! Ну не нервничай ты! Всё со мной в порядке... почти. Ну хочешь клыки покажу?
– Ох ты Господи, только этого не хватало!
– Да не бойся ты! Я сытый. – при этих словах я не выдержал и хищно облизнулся.
– Ладно, ладно... С чего начнём?
– С Мастемы.
– С чего?
– Или с кого... Если не в курсе, то начнём тогда с душа. То есть в душ пойду я, ибо имею подозрение что не мылся уже месяца полтора, а ты для начала узнаешь мне что это слово обозначает.
– Да уж... Вроде бы где-то я его уже слышал... Посмотрим...

Я отправился в душ, в глубине души жалея бедных санитаров, ежели Грише всё  таки стукнет в голову таковых вызвать. Я снял рубашку и посмотрел на себя в зеркало. На груди красовались два шрама от пулевых ранений. Вот те на! Это меня до или после? Кажется, ПОСЛЕ шрамов не остаётся. И как я, скажите, дожил до своего вампирства с двумя дырками в груди? Я осмотрел шею, на ней шрамов не было. Как всё интересно.

Помывшись, я нахально нарядился в Гришин белый халат с двумя красными крестами на груди. Ну не может парень без христианской символики, у него наверно и трусы с иконами. Я ещё раз посмотрел в зеркало на то какой я белый да пушистый крестоносец в этом халате и вышел из ванной.

Вопреки моим ожиданиям, Гриша санитаров не позвал. Вместо этого он сидел на полу, окружённый раскрытыми книгами и что-то сосредоточенно изучал.

– Мастема, – сказал Гриша, обращаясь куда-то в пустоту, – предводитель детей падших ангелов и людей. Возможно, Мастема сам является одним из этих детей или же их отцом. В некоторых источниках этот демон упоминается как сам Сатана или по крайней мере его посланник. Мастема олицетворяет вражду, ненависть и репрессии. В Библии Мастема уговорил Бога сохранить жизнь одной десятой своих последователей при Великом Потопе и проверял верность Авраама Господу. Потом он ещё сначала путал карты Моисею, а потом для него же умертвил всех египетских перворожденных, – Гриша задумчиво поднял глаза на меня, – Ну и где ты этого красавца выкопал?

Я потратил минут пятнадцать на то что-бы объяснить этому святоше премудрости нехитрой арифметики и сатанистской шифровки. Вот уж точно, божий человек. В конце-концов мы сошлись на том что математика, как и все остальные науки, исходит от Диавола и Грише ей увлекаться противопоказано. Однако прояснился тот факт что меня собирались принести в жертву что бы вызвать этого самого Мастему. Армии демонических полукровок за последние полтора месяца в округе не наблюдалось, да и сам я не горел желанием вести её в бой. Так что, как ни крути, но ни скормить меня чертям, ни вселить Мастему в моё тело у культистов не вышло. Оставалось непонятным только то почему я проявляю явные симптомы вампиризма. Если бы вызывали Юриномуса – пожирателя мёртвых, ещё хоть что-то можно было бы понять, а так ни к селу ни к городу.

– Вобщем так, Гриша, – я почему-то всё ещё что-то обдумывал, не смотря на то что уже принял окончательное решение, – доспехи и меч у тебя в порядке?

– Какие доспехи? Какой меч? Зачем? – Гришин голос был совсем растерянным. Ему тоже было очень трудно в это всё поверить.

– Мой друг, – я стал в картинную позу, – мы с тобой отправляемся в Последний Крестовый Поход против всей нашей городской нечисти. Точнее, отправляюсь я. Для начала на разведку, языка брать. А ты пока по книжкам своим учёным пошурши и в интернете. Вдруг чего да накопаешь. Да и вообще, готовься... морально.

Я сунул в карман записную книжку, надел плащ с очками и отправился на охоту.

4. QUARTIUS.

В моих глазах
Страсть, ненависть и злоба.
Там правит страх,
Там суд вершу я снова.
– Дети Лабиринта «Серийный Убийца»

Думай, голова, думай – картуз куплю. Эники-беники ели вареники..... Так, на ком же мы остановимся? Чья кандидатура лучше? А впрочем не важно. Пусть будет Вася. Вася Некрофил. Вот! Здесь даже адрес есть что б долго не думать. А что из этого следует? А из этого следует то, что думать мы будем как ни будь потом, при случае.

На этот раз дом оказался вполне приличным, а подъезд вообще поразил меня отсутствием надписей непристойного содержания. С каких это пор нечистая сила стала такой культурной? Дверь открыл парень лет семнадцати-восемнадцати, аккуратно стриженый, да и одетый вполне цивильно. Ни какой тебе драной футболки с пентаграммой, ни каких колец в носу. Даже в очках. Ни дать ни взять – студент консерватории. Я даже немного растерялся.

– Добрый день. С Василием поговорить можно?
– А зачем, если не секрет?
– Ну... вообще-то секрет. Дело есть... личного характера.
– Ну так...
– Ну так что? Можете его позвать?
– А зачем звать? Я здесь.

Так вот вы какие, северные олени! У меня была полная уверенность в том что кроме Васи дома ни кого не было, а если бы кто и был, меня это тоже не особенно волновало. Дальнейшие мои действия были отнюдь не следствием новообретённой натуры. Они были совершены в состоянии аффекта. Страшной силой Васю зашвырнуло в квартиру. Этой силой был я. Борясь с желанием немедленно испить вражьей крови, я затыкал ему рот, вязал руки, а затем и самого привязывал к стулу.

– Ну что ж, Василий. Начнём допрос... с пристрастием. Ты со мной знаком?

Вася завертел головой; его глаза выглядели вполне честно. Он действительно меня не знал.

– Так я и думал. Видишь ли, Василий, те кто меня знают – с порога открывают огонь на поражение. А я-то дурак и не понимаю почему. То есть нет, я конечно имею на этот счёт некоторые соображения и догадки, но все они ни в коей мере не утоляют информационный голод человека, которого пытаются убить. Постарайся войти в моё положение. Если у тебя это не получится, то стараться придется мне. Поверь, в своё положение я тебя введу с большим удовольствием. Для этого я буду пытаться тебя убить... долго и мучительно буду пытаться. Сейчас ты будешь отвечать на мои вопросы, но прежде чем я достану кляп у тебя изо рта, хочу сообщить что у меня имеется вот такой замечательный ствол, – я достал «Глок» и демонстративно передёрнул затвор, – так что визжать не рекомендую.

Я спрятал пистолет назад во внутренний карман плаща и снял кляп. Вася сидел тихо и спокойно. Ну вот и хорошо.

– Значит так, знаком ли ты с человеком по имени Виктор? Такой лет тридцати, с длинными чёрными волосами.
– Нет, – Вася был спокоен как дохлый лев.
– А я думаю что знаком. Иначе зачем ему в своей записной книжке держать твои телефон и адрес? – Вася молчал, но его левый глаз слегка дёрнулся, – Кстати, если если тебя интересует здоровье вышеупомянутого Виктора, то могу со скорбью тебе сообщить о том что он мёртв, – Вася продолжал молчать, но его губы слегка поджались – хорошо, объект всё же поддаётся обработке, – Вася, Вася, Вася-Некрофил. Нет, ну кто бы мог подумать! Честное слово, мне всю жизнь некрофилы представлялись грязными, ободранными, со страшной гримасой на лице, горящими глазами, высунутым языком и капающей с него слюной вперемешку с трупным ядом. А тут – на тебе! С виду вполне приличный человек. Определённо, мир полон сюрпризов... вобщем, нечего мне тут дурака валять, я тоже могу это сделать. Повалять дурака, то есть тебя. О твоей причастности к Виктору и его делам я вполне осведомлён, так что первый вопрос можешь считать символическим. А вот теперь мы перейдём на серьёзный тон. Василий, посмотри мне в глаза и скажи, где находится место ваших шабашей?
– Я ничего не знаю, – Василий смотрел прямо, но его тон был каким-то уж слишком холодным. Если бы он действительно ничего не знал, то и не пытался бы изобразить спокойствие. Поехали дальше.
– Василий, я не спрашиваю тебя что ты знаешь. Я спрашиваю тебя где находится алтарь, на котором твои товарищи собирались принести меня в жертву на Вальпургиеву Ночь.

Вася сразу же побледнел, его губы задрожали, но не смотря на это он сказал,
– Ты с ума сошёл. Не знаю я ни какого алтаря.
И всё же он почти плакал. Колется, колется, скоро расколется.
– Ну что ж, на контакт ты идти отказываешься, но голь на выдумки хитра. Я конечно не то что бы совсем уж голь, а так просто бездомный. вобщем, будем мы менять нашу методику.

Я хлопнул в ладоши, потёр руки и огляделся по сторонам. Не в пример Викторовой, квартира, в которой жил Вася Некрофил выглядела волне прилично, можно даже сказать строго, скромно и со вкусом. Порывшись в шкафах, тумбочках я не обнаружил ни какого компрометирующего материала. Зато мною был найден утюг, плоскогубцы, швейный набор и набор разнообразных кухонных ножей. С этого и начнём.

Я аккуратно положил стул с Васей на спинку, на грудь Васе поставил утюг, включил этот утюг в розетку, достал пистолет и приставил к Васиной голове.

– Дёрнешься или крикнешь – застрелю. Понял?

Вася лежал, стиснув зубы. Я уже почувствовал запах глаженой одежды, а потом и лёгкий запах дыма. Из Васиных глаз струйками текли слёзы, но он молчал.

– Тааак, – я спрятал пистолет в плащ, – В этом похоже толку нет. Разве что пожар устрою, хотя за мою сожжённую квартиру отомстить не помешало бы. Ладно, у меня ещё есть много интересных вариантов.

Я снял и выключил утюг, вернул Васю в вертикальное положение. Он тяжело дышал, по лицу катились слёзы. Пока он приходил в себя, я достал из швейного набора иголку, взял её плоскогубцами и начал равномерно разогревать зажигалкой.

– Ты, Вася это... ты не думай что я так о твоём здоровье забочусь. Я эту иголку не дезинфицирую, я её раскаляю что бы тебе было больнее, когда под ногти вгонять буду. Вот так.

– Бесполезно. Хуже чем ОНИ ты мне сделать не сможешь. – Васин голос был стальным, слёзы на глазах моментально высохли, а в самих глазах я не видел страха, только ненависть.

Я выронил плоскогубцы и зажигалку, навис над Васей и схватил его за плечи.

– Это я-то не смогу?! – я чувствовал как глаза наливаются кровью, – ОНИ меня уже убили! И нечего страшного, – рот не хотел закрываться, от нёба, как у змеи отогнулись клыки, на них застыли капельки парализующего яда, – Ты сейчас мне всё расскажешь! Всё что знаешь и даже больше, – со словами из моего горла вырывался страшный рёв, – Я высосу из тебя правду! Вместе с твоей кровью! – я почувствовал как под моими пальцами хрустнули ломающиеся кости и услышал как Вася вдруг истерически взвизгнул.

– Не надо! Я расскажу! Я всё расскажу! Всё что знаю.

Ну наконец-то сдался. Тоже мне, некромант хренов! Как оказалось, Вася состоял в Культе всего две недели. Некрофилом же он был прозван за то что очень рьяно копал какую-то там яму у кого-то на даче. Кто-то сравнил этот процесс с эксгумацией. А кто производит эксгумацию с такой одержимостью? Правильно, только некрофил.  Знал Вася конечно не много, но место расположения капища ему всё же было известно, а мне и его хватало. Начну разбираться от тудова, откуда ноги выросли, а дальше видно будет.

Записав адрес, я решил Васю не убивать. Всё таки мелкая сошка. Авось сегодняшний день отобьёт у него желание всякими глупостями богомерзкими заниматься. Но и развязывать не стал. Вместо этого я написал у него на лбу фломастером короткое матерное слово, попросил передать привет родителям, сел на такси и поехал обратно к Грише.

5. QUINTUS.

На зло врагам свою душу не отдам.
На зло врагам будет вечен этот храм.
На зло врагам я молюсь своим богам.
На зло врагам, на зло врагам.
– Натиск «На зло врагам»

– По коням, сэр Григорий! Пора брать Культ за жабры! И чем быстрее тем лучше, а стало быть сейчас. Тогда они со мной не справились, а сейчас тем более не смогут. Так что одевайся и поедем.
– А я-то зачем? – Гриша был явно напуган.
– Дьявола изгонять. Я буду Великим Инквизитором, а ты Экзорцистом. Во всех фильмах про мумий там всяких или зомби есть главный герой и умный археолог...
– Ага, вот именно, – Гриша выглядел совсем несчастно, – Главный герой всех лупит только после того как они чавкая едят умного археолога!
– Ну ладно, а молиться за меня кто тогда будет?
– Помолиться я и тут, между прочим, могу.
– А если там понадобится какая ни будь молитва по ситуации? Ну серьёзно! Капище нужно обследовать. Разобраться что к чему. Я хоть и вампир, но в этих делах ничего не понимаю. Пропущу ещё что ни будь важное, потом всю смерть в аду мучиться буду и за локти себя кусать.
– Ладно, – Гришу явно разрывали на части страх, любопытство и ненависть к сатанистам. Последние два оказались сильнее.

Такси высадило нас у сомнительного вида склада. Неужели это и есть капище? Совсем не романтично. Да и снилась мне намедни пещера, а совсем не склад. Впрочем это же сон.

Гриша сказал что молиться за меня он будет у дороги пока я не разведаю что там да как. На том и порешили. Я постучался в дверь, но ответа не последовало. А когда я её открыл, меня метра на три-четыре отшвырнуло назад выстрелом из дробовика. Засада!

Я оглох, в глазах всё поплыло и я видел только тени. В эти тени я выпустил три пули из своего пистолета и закатился за стоящий перед складом металлический контейнер. Ё-моё, как же всё таки больно! Дышал я с трудом и большей частью через дырки в груди. Сердце тоже было задето, стучало еле-еле, со сбоями. Я чувствовал что теряю кровь, что скоро умру. Гриши у дороги уже не было, наверно куда-то спрятался и молится. Интересно, помогают ли вампирам молитвы? Из за угла моего укрытия показалась рука с дробовиком и я еле успел упасть навзничь и пропустить выстрел над собой. После выстрела, вслед за дробовиком появился и его хозяин, тут же получивший пулю в лоб.

Слух вдруг вернулся ко мне с тройной чувствительностью. Я слышал всё: шаги, шёпот, даже дыхание и биение сердец. То есть не совсем слышал, а просто чувствовал где и кто находится. Может даже чуял обострившимся нюхом. В тот момент мне было чем заняться помимо объяснения разных странностей. Знаю где враг и хорошо. Плохо то что врага много и движется этот многочисленный враг на меня. Что же делать? Куда бежать? Я и бежать-то не могу. Ладно. Пропадать, так с музыкой. От двери ко мне шли двое, Ещё двое или трое в окнах. Эх, была не была!

Я переключил пистолет на очереди, выкатился из за своего укрытия и почти наугад пустил по три пули в обоих идущих на меня культистов. Я попал, но попали и в меня. Одна пуля попала в плечо, а вторая в ногу. Было больно, однако такого результата как от дробовика не было и в помине, так что я смог благополучно закатиться назад за контейнер. Кровь из ран почти не текла, но и они не спешили затягиваться на глазах. Для этого была нужна кровь. Чужая кровь. Высунувшись ещё раз на секунду, я ухватил лежавшего возле контейнера культиста за ногу и уволок его в себе. Сердце уже почти не билось – как моё, так и его тоже. Кровь из артерии на шее тянулась с трудом, особенно с учётом того что мои лёгкие походили на решето. Высосанные мной три глотка лишь только заставили моё сердце биться вновь, замедлили кровотечение и слегка затянули раны. Пить нужно из живого человека, а живые были на втором этаже и попытка добраться до них могла очень плохо закончиться.

Тут я услышал рёв двигателя за спиной и скрип тормозов. Я уже поворачивался с пистолетом наготове в сторону машины, как вдруг увидел свесившегося из задней двери Гришу, протягивающего мне руку.

– Макс! Сюда!

С трудом я запрыгнул на заднее сидение и захлопнул за собой дверь. Машина сорвалась с места. По нам ещё стреляли. Одна пуля пробила заднее стекло и ушла куда-то в пол. Другая каким-то образом настигла и меня. На этом всё и закончилось. Погони не было.

Скрипя зубами, я поднялся, сел и посмотрел в зеркало заднего вида. За рулём сидела девушка лет двадцати пяти с чёрными волосами одетая в полный «готический» наряд: лицо заштукатурено, куча серёжек, одета во всё черное и кружевное. Ботинки тоже наверно по колено со шнуровкой. Такие снимать пол-часа, а одевать ещё дольше.

– Лежи, лежи. Ещё помрёшь ненароком во второй-то раз. А это уже будет по-настоящему фатальным исходом.
– А ты кто? – Господи, откуда она знает о том что я уже умер один раз?
– Я – твой ангел-хранитель, вот кто!
– Ты ангел?! – неожиданно спросил Гриша?
– Ну... что-то типа того. Скорее деловой партнёр. Только Макс мстит, а у меня просто работа такая.
– Какая такая? – я уже совсем сбился и ничего не понимал.
– Богу – богово, человеку – человеческое, а Дьяволу – дьяволово. Когда что-то меняется местами, то всем становится плохо. Даже тем кто этого хотел.
– Ну и? – Гриша был раздражён не меньше моего.
– Много я знаю, да поймёте ли вы? Этого не знаю. А поверите ли? А не страшны ли вам слова мои будут. Много в вашей судьбе всякого. И в моей много. Пересеклись наши судьбы. Великие дела небесным знамением да адским велением делаться будут. – она на мгновение задумалась.
– О чём это ты? – крикнули мы с Гришей хором. Точнее крикнул он, а я тихо прохрипел – силы продолжали меня оставлять, я умирал, но было слишком интересно для того что бы обращать на это внимание.
– Ну блин! – голос девушки вдруг перестал быть загадочным, – Всю романтику туманных объяснение испортили. Ладно! Хрен с вами! Буду по-вашему, по-простому. Деревенщина! Меня зовут София. Я потомственная ведьма в хрен-знает-каком поколении. Ведаю я обо многом, а вот сатанистские культы не жалую. Во-первых дело это гиблое для всего мира, а во-вторых за ИХ дела таких как я жгли на кострах в средние века. Да и в наше время случается. Так что это у меня профессиональное. Теперь о тебе. Как ты с ними познакомился я не в курсе. Знаю только то что ты у них был последней, тринадцатой жертвой, необходимой для завершения ритуала вызова Мастемы – предводителя нефилимов, гигантов порождённых в браке падших ангелов и людей. Жертву Культ обычно поил каким-то парализующим ядом что-б не дёргалась, но ты оказался к нему частично устойчив. В последний момент, когда я уже была готова взорвать к чёртовой матери всё их капище, ты двинул первосвященника ногой под дых, схватил выпавший из его рук нож, ткнул его в живот, а потом скатился на пол, дёрнул за мантию, прижав к алтарю и перерезал ему горло. Кровь первосвященника залила алтарь, что серьёзно спутало Культу карты. Ты же бросился бежать. На входе в тебя стреляли и даже кажется попали в грудь. Не смотря на это, ты в заполз в одну из их машин, как-то её завёл, но потом потерял управление и упал с моста в реку...
– Подожди, здесь же нет ни какой реки, – перебил её я.
– И капища здесь ни какого нет. Здесь их штаб-квартира. Я вобщем и приехала-то сюда за ними немного пошпионить, а тут ты лежишь в луже крови, отстреливаешься. Вот сюрприз. Кстати, а зачем ты покойника одного в шею так страстно целовал? Некрофил что-ли?
– Нет... типун тебе на язык! Я просто вампир, кровь пил. Кстати, если ты такая умная, не скажешь ли мне почему я вообще им стал, этим вампиром?
– Нууу, – ведьма замялась, – я же всё таки не на столько умная, хоть и потомственная. Одна мысль правда имеется. Я ещё когда тебя тут живым увидела, подумала что жив ты можешь быть только одним способом.
– Каким, – я уже терял сознание, но изо всех сил старался остаться в нём что бы узнать ещё.
– Вобщем, так. Ты когда горло первосвященнику перерезал и пролил его кровь на алтарь, ты принёс очень богатую жертву, для неё ведь уже всё было готово. Вот только принёс не тому кому готовились, а кому-то другому. Демоны в Аду как пауки в банке – изо всех сил стремятся урвать друг у друга, особенно с учётом дефицита поклонения. Ты ведь хотел уйти живым, и отомстить наверно хотел. Вот тебе за эту жертву и был дан второй шанс.

Так вот оно как! Теперь хоть что-то понятно. Неужели я теперь не лучше этих культистов?! В глазах уже было совсем темно, а тут ещё и голова закружилась, меня начало сильно тошнить. Нужно крови. Срочно нужно крови. Гриша... Нет! Я до боли стиснул зубы. Это мой друг! Ни в коем случае! Я же человек. Я хочу быть человеком! Я ещё чувствовал как заваливаюсь на бок, а больше я не чувствовал ничего.

666. SESCENTESIMUS SEXAGENSIMUS SEXTUS.

Вот и всё, последний час настал для нас с тобой.
Поднимись что б встретить с честью этот бой.
Хоть и мало нас, врага во множестве побьём.
Не склоним главы пока на веки не заснём.
– Э.С.Т. «Подъём»

Кругом вода, дышать нечем. Пальцы утопают в иле, но всё же тащат тело вперёд. Лёгкие наполнились водой. Я кажется скоро умру. Или уже умер? Да не важно это! Только бы выбраться. Только бы... Плеск воды. Я, весь грязный, путаясь в водорослях, выбираюсь на берег. Откашлявшись, сначала медленно ползу, потом сажусь, лезу в карман. Чёрт, сигареты промокли! Я осторожно встаю. Боль в груди. Я вижу кровь на руках. Я иду, а кажется будто плыву, сам не свой в ночной темноте. На шоссе останавливается машина. Сажусь. Пока еду сушу купюру заплатить водителю. Ну вот я и дома. У подъезда стоят бритоголовые. Кажется даже не просто гопники, а неофашисты. Только что без свастик.

– Как зовут?
– Максим.
– А фамилия?
– Ты что мент, что ли? Протокол составляешь?
– А может и мент, – парень берёт меня за воротник, – что-то мне твоя рожа не нравится, не наша она у тебя какая-то.
– Да пошли вы...

Бью его коленом пах, второго кулаком в лоб. Человеку, которого только что чуть не принесли в жертву, на всё плевать. Пока остальные в смятении, влетаю в подъезд, быстро открываю свою дверь, благо живу на первом этаже. Самому рьяному, захлопывая дверь, бью по голове, запираюсь. Тут же скидываю окровавленную рубашку, промываю рану. Странно, она уже затянулась.

Только успеваю одеться в чистое, как окно разбивается и в него влетает бутылка с «Коктейлем Молотова». Вся квартира в огне, не могу потушить, выпрыгиваю из окна на кухне. На улице только трупы бритоголовых. Посреди – человек в плаще, лица не вижу.

– Ты ещё слишком слаб. Тебе нужно отдохнуть, набрать сил. Для этого нужен очень долгий отдых.

Человек нагибается над одним из покойников, достаёт из его кармана ключи. Кто он? Что ему от меня нужно? Ничего не понимаю. Стою в оцепенении.

– У тебя больше нет дома, – человек звенит ключами перед моим лицом, – отдохнёшь здесь. Им больше эта квартира не понадобится.

Ну и на том спасибо. Голова совсем не варит. Действительно нужно отдохнуть. В такси на какое-то время потерял сознание. Или показалось? Человек в плаще расплачивается, вытаскивает меня из машины, ведёт до двери. В квартире двое, тоже бритые. Один спит на матраце и мой спутник тут же сворачивает ему шею. Второй – в туалете, тоже спит, обнявшись с унитазом. Человек в плаще выбивает дверь в туалет и поднимает спящего за горло.

– На, пей.
– Что пить?
– Кровь.
– Зачем?
– Надо.

Свободной рукой человек сдавливает мои щёки, рот непроизвольно открывается и я чувствую что там что-то не так. Я чувствую как прорезаются клыки. Красная вспышка перед глазами. Я пью кровь. Несколько глотков, потом начинает тошнить. Я роняю умирающую жертву и она перевешивается через бортик ванны. Из разорванного клыками горла в ванну стекает струйка крови.

– Я теперь вампир?
– Ещё пока нет. Полная трансформация займёт долгое время. Тебе нужно отдохнуть.

Человек берёт меня за шиворот, пинком скидывает лежащий на матраце труп и кладёт меня туда.

– Всё спи.
– А как же солнце? Оно же меня здесь сожжёт!
– Не бойся. Всё будет хорошо. Спи.
– Можно последний вопрос?
– Ну давай, – голос незнакомца выражает явное раздражение.
– А зачем это всё?
– Как зачем? Ты хотел спастись? Ты спасся. Ты хочешь отомстить? Будет и такая возможность.
– А вы кто? Чего вы от меня хотите?
– Ты же сказал, что предыдущий вопрос будет последним. Я на него ответил. А теперь спи и не морочь мне голову.

Человек идёт в туалет и выносит из него на плече остатки моего недавнего ужина. На другое плечо он кладёт лежавшего до меня на матраце. Я засыпаю как только захлопывается дверь.

***

– Вот и проснулся наш спящий красавец, – глаза слепило, но женский голос явно принадлежал Софии, – Прямо герой! Трое суток проспал! В жизни такого не видела. Ну на, попей кровушки. Она хоть и свиная, но ты от неё за последние три дня вроде бы как поправился.
– Ага, – это был Гришин голос, – пил во сне, ещё и похрюкивал, я уж думал сам свиньёй обернёшься. От свиной-то крови. А ревел как! Будто сам Сатана! Я уж думал тебя перекрестить, так страшно было, но сдержался. Что-то страшное приснилось или душа в Ад погулять ходила?
– Приснилось, – говорить было трудно, – приснилось что ты меня перекрестил, я попал в Ад и там был окончательно сожран свиньями.

Глаза привыкли к свету. Я сел на кровати и взял у Софии банку с кровью. Ну и гадость! Мало того что холодная, так ещё и вкус какой-то... свинский. Да и не свежая... Меня чуть не вырвало, но я сдержался, заставил себя пить дальше. Глоток, ещё глоток. В голове прояснилось.

Я кое как встал, оделся и вышел в гостиную. Она была обставлена вполне обычно. На стенах висели репродукции известных художников эпохи возрождения с библейской тематикой. Голова слегка кружилась, но в целом моё здоровье было почти восстановлено. Нужна человеческая кровь и эта проблема будет решена через пару часов, когда сядет солнце, так легче и безопаснее искать... ненужных этому миру людей.

Из кухни появилась София с бутылкой водки и поставила её на стол.

– Это ещё зачем? – меня терзали мрачные предчувствия.
– А это по твоему выбору, – София опять перешла на загадочный тон, – Можно за упокой нашего мира, а можно и за победу порядка над хаосом. Тебе как больше нравится?
– Сложный вопрос, – я действительно задумался, – меня наш мир совсем не радует. Но и хаос тоже не прельщает. Знаешь что… разнести мир к чёртовой матери я и сам всегда успею, но тогда хотя бы будет приятно за то что был к этому причастен. К тому же будет шанс хотя бы попытаться из руин построить то, чего хочется мне… Да и за себя по-любому отомстить нужно. Короче так, мочи козлов! Наливай, ведьма. За победу. За нашу победу!

Гришу тоже заставили пить, напрочь отказавшись слушать о его нелюбви ко всем крепким спиртным напиткам.

– Ну а теперь, ведьма, рассказывай по порядку и без туманных намёков.
– Хорошо, будет по порядку и без намёков. Ты уже в курсе что был последней необходимой жертвой. Своим побегом и даже убийством первосвященника ты не отвёл угрозы, а лишь временно её отдалил. Жертвы для такого дела можно приносить только два раза в год. Один из этих дней, как ты уже наверно знаешь – Вальпургиева ночь. Второй – день св. Иоанна, приходящийся на 21-е июня. Если ты не в курсе, это сегодня. Жертву они уже наверняка нашли. А что касается первосвященника... По моим агентурным сводкам, из далёких краёв, в Культ приехал новый первосвященник. Что за человек не знаю. Говорят о нём разное. Одни говорят что ему лет сорок, другие – что вообще за сто. Факт в том что благодаря своему искусству некромантии, он всё ещё продолжает выглядеть совсем молодым. Так что мужик явно крутой. Вобщем так, сегодня или никогда.
– Хорошо... – я налил ещё по рюмке и мы выпили, – А что ты мне можешь рассказать про Мастему помимо того что он – предводитель этих самых... нефилимов?
– Мастема – очень интересный персонаж. С одной стороны он живёт в Аду и вроде как не любит ничего живого и прогрессивного. С другой – служит Небесам. Мастема – испытатель человеческих душ, кузнец народов. Одни его действия зачастую противоречат другим, но именно таким образом он обеспечивал закалку и дальнейшее выживание многих народов; в частности – израелитов.
– Неплохо устроился, - образ врага в моих глазах повернулся на 180 градусов, – Кого хочет, того и мочит в своё удовольствие. Да и сам, как говорится, и нашим и вашим. И что же ему не так?
– Много чего. Во-первых ни внизу, ни наверху его особо не жалуют, да и тут, посередине, тоже. Во-вторых, сам он считает что место ему вместе с потомками именно тут, а не в Аду, и уж тем более не в Раю. И в-третьих, дурак он что-ли кому-то служить? Особенно после таких потрясений, как с ним произошли.
– Понятно. Так, где мой меч? Ну в смысле, пистолет.
– В порядке твой пистолет, – София усмехнулась, – даже почищен уже.
– Кем?
– Мной конечно, Гриша кроме охотничьего ружья, как оказалось, больше ни каким другим оружием пользоваться не умеет. Гриша, признайся, ты по ночам тайком с дробовиком на вампиров охотиться ходишь?
– Нннет, – Гриша испуганно глянул на меня, – я на этих, уток там, зайцев да кроликов всяких иногда хожу.
– Ну и не жалко тебе бедных кроликов? Такое милое создание. У протестантов, так вообще, кролик – символ Пасхи.
– Так то ж у протестантов! Ихний кролик это отдельная тема. Лично я бы не доверял такому кролику, который яйца несёт... Что-то нечистое в таком кролике мне видится. Да и вообще, все эти кролики – пережитки поганого язычества.
– Слушай, Софа, – сказал я, – а ты-то как оружие разбирать-собирать научилась?
– А это у меня наследственное. Папа-колдун, мама-ведьма, – лицо Софии на мгновение накрыла тень грусти, – а жить как-то надо. Одной ворожбой от Охотников не отмашешься. Вот и пришлось всему учиться. Стреляю я, кстати, на ура. – я сразу понял что имелись в виду охотники на ведьм, а расспрашивать про них не решился.
– А твой арсенал посмотреть можно?
– Конечно, – ответила ведьма, – вот он.

София подошла к книжному шкафу, нажала на одну из книг и на той полке открылась замаскированная под остальные книги дверца. За дверцей, на полочках, лежали три пистолета, включая мой, несколько ножей и помповое ружьё без приклада, с пистолетной рукоятью. Оно тут же привлекло Гришино внимание.

– А можно мне это посмотреть, – Гришины руки уже тянулись к дробовику.
– Конечно смотри, – сказала София, – можешь даже вечером с собой взять, если Максим не застолбит. Только учти, отдачей руки вывернуть может.
– Не вывернет, я спортом занимаюсь... слушай, а почему на рукояти крест православный?
– Пала его купил когда у него проблемы с вампирами возникли, – небрежно бросила ведьма, – Только дробь серебряная нужна, что б наверняка. – я нервно сглотнул и чуть было не перекрестился.

С оружием мы определились. Мне – мой «Глок», Софии – её любимая «Гюрза», а Грише – модифицированный «Винчестер». Патронов было тоже достаточно. София и Гриша взяли ещё по ножу, а я сунул за пояс тот, что прибрал к рукам у покойного Виктора. По пути нас ждала удача – двое подростков грабили старика прямо посреди улицы. С виду – козлы, а кровь у одного из них оказалась здоровой и питательной. Мне её с лихвой хватило для того что бы окончательно восстановиться.

Одноэтажный домик приютился у самого холма в километре от небольшой речушки и километрах в двадцати от города. Когда-то я это всё уже видел, и даже знаю когда.

– Вот здесь, – сказала София, – здесь Мастема впервые снизошёл с небес на землю. Поэтому Культ Мастемы обосновался именно в нашем городе. Только здесь можно поднять его из преисподней, а если выражаться точнее – перевести в нашу форму существования.

Мы ворвались в дом. Я бежал первым, как живой щит, но в прихожей было пусто. Там я оставил Гришу с Софией сторожить дверь в подвал. В гостиной ни кого не было и на втором этаже - тоже. Я спустился в прихожую и резко откинул дверцу в полу, а Гриша на всякий случай тут же пустил залп из дробовика в темноту. Сделал он это, как оказалось, зря: в подвале тоже никого не было. Мы шли на ощупь, держась за стены тоннеля и прислушивались к каждому шороху.

Впереди замерцал слабый свет и вскоре мы вышли к массивной деревянной двери, освещённой по бокам свечами. Я ожидал увидеть за дверью всё что угодно от ритуальной оргии до чёрта в ступе. А вот увидел я совсем другое. Дюжина культистских тел была беспорядочно разбросана по полу пещеры. Выглядели они весьма странно, будто их поджарили, пережевали, выплюнули и снова поджарили. Среди тел я заметил и Васю Некрофила. Из его разорванного бока свисали обгоревшие внутренности, а руки, ноги и спина были изломанны в нескольких местах. Я даже не мог себе представить какая сила могла всё это сделать, разве что демоническая. Вот только демонов в пещере не наблюдалось. Зато наблюдались трое мужчин, одному из которых было лет 55, а двоим другим 40-45. На культистов они явно не походили так как вместо ритуальных одеяний на них были камуфляжные шорты и майки-алкашки, не подобающие почтенному возрасту. Так же, у каждого имелась двухсторонняя плечевая кобура с компактным пистолетом и, внезапно, набором метательных ножей.

Старший сидел на алтаре и спокойно смотрел на нас. Он был лыс, чумаз, лапоух и небрит. Если бы не кобура, то его можно было бы принять за кочегара, собравшегося после смены сообразить на троих с мужиками. Впрочем, судя по обгоревшим телам культистов, чумазость исходила из того что ещё недавно здесь было очень много огня.

– Добро пожаловать в Храм Несбывшейся Мечты, – после недолгой паузы произнёс старший «кочегар», - как видите, их мечты не сбылись, скорее всего не сбудутся и ваши.

Гриша дёрнулся, но Софа удержала его. Она была единственной, кто воспринимал происходящее как должное. Софа шагнула вперёд.

– Здравствуй, здравствуй, маг ушастый, – ехидно сказала она.

– И тебе, ведьма, побыстрей сдохнуть за наши грехи на костре Инквизиции, – так же ехидно ответил старший маг. По выражению его лица было видно что ушной вопрос его сильно затрагивает.

Я вдруг с силой ощутил сюрреалистичность происходящего. Культисты, маги, уши, огонь, ведьма, вампир. Кто они вообще эти маги? Кто на самом деле эта ведьма? Почему они так ненавидят друг-друга среди тел общих врагов? Почему они всё ещё обмениваются «любезностями» вместо того что бы обмениваться свинцом и заклинаниями? Кто на самом деле Я? Почему Я? Зачем Я? Старший маг прервал мой лихорадочный поток мыслей.

– Как ты уже могла заметить, София, с культом мы разобрались без твоих соплей. А вот этот экспонат, - он кивнул в мою сторону, - предсавляет для нас многосторонний интирес. По нашим данным, вампиром он стал именно здесь, но среди культистов не было вампиров. Более того, он не несёт на себе следов стандартной трансформации. Соответственно, с учётом специфики данного места, причина его трансформации, скорее всего, демоническая. Исчадий Ада ни у вас ни у нас не жалуют, так что думай.

Софа не реагировала. Либо она думала, либо она уже давно всё поняла, подумала и решила. Я не понимал почти ничего и думать тоже не мог. Тем временем старший маг продолжал.

– Да что там думать! Ты когда ни будь видела кровососа, который может продолжить своё гнустное существование, выпив стакан водки? Эти твари после рюмки начинают гнить заживо, а ему хоть бы что! Кто знает, может он ещё и чеснок ест как три древнеримских солдата. А что если он может трансформировать людей в таких же как он? Экология в опасности! Кстати, Софа, ты заметила что когда он пьёт кровь, жертвы почему-то умирают. Если ты не забыла, это называется «эффект высшего вампира». Он выкачивает из людей не питательные элементы, а жизненную силу, точнее, весь жизненный потенциал. Отсюда имеем очень быстрое восстановление тканей. Что бы стать высшим, вампир должен протянуть лет 500, не встретившись со мной, а этот – раз и высший. Короче, его нужно изолировать, обследовать и утилизировать. Мало ли чего обнаружим, вдруг он ещё и канемирафермон  не выделяет...

– Мотя, ты мне надоел, – сказала Софа и пещера заполнилась густым туманом. В нём блуждали разноцветные огни, похожие на генетически-модифицированных светлячков напичканных анаболиками и психостимуляторами. Туман светился, искрился, переливался всеми цветами радуги, слепил, шумел (да-да, шумел!), дезориентировал и подавлял способность принимать хоть какие-то решения. Софа схватила меня за плечо.

– Бежим!

Мы побежали назад по тоннелю. Спину обдало жаром, но без тяжёлых последствий. Не смотря на то что ни я ни Гриша не могли ориентироваться в слепящем пространстве, Софа уверенно вела нас к выходу. Пол, туман, огни, дымящаяся на спине футболка, стены, туман, огни, ещё этот странный шум, будто вокруг тебя летает стая смартфонов, играющих дабстэп, ощущение Шивы, пляшущего некое подобие ритуального тектоника под него внутри моей головы, стены, огни, туман, пол, рука Софы на плече, лестница, ушибленная нога, звук моих шагов, туман, свет, всё.

Мы выбежали из подвала, из тумана, из дома. На улице нас встретили четверо. Двое, похожие на «кочегаров» из пещеры (те же шорты, майки, кобура снята и лежит рядом, разве что нет копоти на лице), лежали на земле. Их руки были скованны за спиной странного вида наручниками в виде шара, покрывавшего кисти обеих рук и запястья. Такие же шары сковывали их ноги. Помимо шаров, на «арестантах» были металлические ошейники и обручи на головах. Шары, ошейники и обручи едва заметно светились. Рядом стояли мужчина и женщина, похожие друг на друга как брат и сестра. Волосы чёрные, лица спокойные, глаза злые. Не смотря на жару, на их были макинтоши из какого-то плотного синтетического материала. Судя по форме, под плащами были бронежелеты.

– София, – синхронно кивнули они.

– Темнозор, Рея, – кивнула в ответ Софа.

Темнозор и Рея прыгнули на передние сидения грязного стоявшего рядом Land Cruiser J70 и мы последовали за ними на задние. Машина была брутальна и функциональна, не в пример гламурно-салонным собратьям. Помимо слабозавуалированной брони, радовал, поднятый над крышей, воздухозаборник. Ноев Ковчег, а не машина. Ноев Ковчег, падшие ангелы, нефелим, Мастема. Что за мысли-то в голову лезут? Всё, временно нет Мастемы, зато есть те кто не многим лучше лично для меня.

Мы проехали минут 20 по пустой дороге в полной тишине пока Темнозор не прервал молчание.

– Короче так, – он обращался ко мне, – прикрыть мы тебя прикрыли, но на открытую конфронтацию с Конклавом мы из за тебя не пойдём. Ты не стоишь этого даже как очень интиресная лабораторная мышка, –  машиа свернула на просёлочную дорогу, –  более того, с нашей точки зрения ты не менее опасен чем с точки зрения Конклава. С другой стороны, в отличае от Конклава, мы не собираемся резать тебя на кусочки в научных целях. Это не наш метод, – Темнозор остановил машину перед деревенским домом, – твои жизнь и смерть не играют для нас особой роли, но немного сострадания у нас есть. Поэтому вот тебе машина, – он указал взлдядом на стоявшее рядом ржавое корыто и небрежно бросил мне ключ, – и вали-ка ты отсюда не все четыре стороны. Чем дальше уедешь тем живее будешь.

Я не стал задавать лишних вопросов. И так всё было понятно, хотя я ничего не мог понять. Они, Конклав. Кто они? Что такое Конклав? Кто Я? Не важно. Корыто завелось с первого поворота ключа и на том спасибо. А теперь в глушь, в леса, в тундру, куда угодно отсюда.

X/0. FINIS.

Я сижу за столом которого нет. Нет и стула, на котором я сижу. Нет моего тела и тела моего собеседника, сидящего на несуществующем стуле за несуществующим столом. Нет ничего вокруг. У меня больше нет вопросов – все они бессмысленны. Есть только я, собеседник и его ответы.

– Я – Ариох – покровитель мести. Ты отомстил за себя, принеся мне в жертву первосвященника культа Мастемы. Ты думал что вампиризм это средство службы мне. Ты был не прав. Это награда за содеянное. Да, я хочу что бы ты продолжал служить мне. Я надеялся на то что ты уничтожишь культ Мастемы. За тебя это сделали другие. Я не злюсь. Результат достигнут. У тебя почти правильный взгляд на справедливость. Я не буду вмешиваться в твои взгляды. Я хочу что бы ты мстил, пусть не за себя, так за других, но я не буду тебя заставлять. Ты всё решишь сам. Главное что бы это всё за тебя не решили другие. Но это уже твоя личная проблема, а не моя.

Собеседник исчез и я проснулся в кресле стоящей в лесу машины. Вот и всё. Нет ни долгов ни должников. Я свободен.