Санаксарский федоровский монастырь мордовии

САНАКСАРСКИЙ ФЕДОРОВСКИЙ МОНАСТЫРЬ МОРДОВИИ

Автобус с паломниками приходит сюда ранним утром перед литургией и взору открывается со стоянки вид на поселок, белокаменный монастырь с высоким главным храмом и озеро. Вообще Мордовия своеобразный край, здесь повсюду остро чувствуется близость вечной природы, небольшие малолюдные поселки и перелески с обширными луговинами –все кажется одинаково далеким от суеты городов. Действительно пустынные места. Здесь слышно пение птиц, голос кукушки одиноко и далеко разносится в чистом воздухе и разлетается из сосновых перелесков над пожелтевшими травами лугов. Равнинная местность создает странное ощущение близости небес.
Время здесь словно останавливается. От стоянки автобуса мы идем к монастырю. А по дороге видим два небольших киоска. В одном продают квас, в другом знаменитый санаксарский батон. Надо отдельно остановиться на этих незабываемых явлениях монастырской жизни и кулинарии.
Монастырский сдобный батон изготавливают с благословением с двумя начинками – с орехом и с изюмом. Мягкий, но плотный, этот хлеб имеет очень приятный особый сладковатый вкус сдобы, орехи слегка поджарены и мягкие, изюм совершенно черный крупный мягкий и немного вязкий от сладости. Как я не мечтал что то привезти домой попробовать, не мог на свежем лесном воздухе удержаться, тем более, что мне посчастливилось попробовать и монастыский квас, когда киоск открылся, мне налили стакан совершенно темного напитка, сладкого и освежающего на вкус, со здоровым ароматом хлеба.
Когда-то и в миру умели делать что-то похожее в лучшие времена. Но конечно монастырский квас ни с чем не сравнить, его не стыдно подать на стол и любым гостям и священноначалию. 
По дороге в монастырь можно видеть слева памятник адмиралу Ушакову, победителю морских баталий времен Екатерины, великому сыну мордовского народа. Памятник украшен несколькими пушками того времени, якорем и морскими цепями. По увольнении из флота адмирал возвратился на родину после двадцатилетней разлуки и здесь, со своим дядей и тезкой Феодором игуменом обители, помогал поднимать монастырь на свою немалую адмиральскую пенсию. Здесь он обрел упокоение и сопровождаемый молитвами своей обители достиг святости.
Федоровский санаксарский монастырь является источником для основания Саровской пустыни. Первые иноки, пустынно-жительствовавшие под Саровом были санаксарскими монахами.
Духовный и общественный центр обители – высокий главный собор в центре круга, образованного монастырскими стенами. Высокие двери собора и высокие стены второго этажа кажутся уходящими в небо и удивляют в сельской атмосфере.
Современным нам известным подвижником, молитвенником и старцем санаксарким является иеросхимонах Иероним, место недавнего упокоения которого с истинным благгоговением почитается паломниками на монастырском кладбище.
Посетив монастырскую литургию я выхожу из ворот обители и отправляюсь на небольшое монастырское кладбище. В невысокой каменной стене вижу небольшую деревянную дверь и от нее, по выложенной плитами дорожке, иду к середине кладбища у алтаря небольшой церкви-часовни виден заметный резной деревянный крест.
Это место упокоения старца Божия отца иеросхимонаха Иеронима. Здесь паломники трижды крестятся и кланяются на крест, украшенный рельефным изображением спасителя, ангелов и священными надписями по-старославянски. Приложившись ко кресту, сажусь на небольшую деревянную скамейку у креста, здесь удивительный покой и тишина, словно ты приехал на несколько дней.
Взгляд поднимается на небольшую церковь часовню, в которой по рассказам насельников обители старец Иероним служил литургию последние годы жизни.
Мой добрый знакомый зеленогорец Валерий, певчий на клиросе нашего собора, сподобился побывать здесь у Иеронима при его жизни и старец принял его очень радушно и предсказал рождение нескольких детей, что в последствии и сбылось.
В монастырской иконной лавке есть прекрасные по духовному заряду фотографии старца Иеронима, раскрывающие его повседневное любящее и светлое настроение, молитвенный дух. Вот старец созерцает цветущие цветы сирени, вот он гладит пушистого котика, гуляет летом в саду с деревянным посошком в простом черном подряснике, и его отношение к природе и миру передается зрителю, учит радоваться и ценить данное любящим Творцом сокровище – Божий мир. Душевный и духовный облик старца настолько сложен, что ни одна фотография не похожа на другую, даже с трудом узнаешь его в новом облике.
Во всем облике старца чувствуешь реальное блаженство, обещанное всем любящим Бога. И понимаешь всю неправду нашу, уныние и неверие в свою свободу от зла, а значит и возможность достижения блаженства не пусть не по заслугам, но милости Божией  по благодати.
Хотелось остаться и пожить, вдруг встретился в трапезной послушник с большими глазами и кудрявый как толкиеновский Фродо, тем более Мордовия звучанием напоминала Мордор. Гендальф тут тоже был -на него так похожи местные старцы...