Казак и орёл

        Дорога домой всегда короче и легче. Казаки двинулись в путь. Встречались уже знакомые кошары и хутора, лиманы и солончаки, бугры и балки, высокие травы и цветущий терновник. Казалось, в поездке они пропадали вечность… А в душах у них было невесомо и светло. 

       Вольная степь! Простор от края до края. Да небо, такое же неоглядное. Да ещё ветер им ровня! Иногда сцепятся, заклубятся, запылят, засверкают, загремят, завьюжат!.. Страх! Вот так и люди каждый сам по себе. Каждый за своё, не жалея головы. А всё ж и друг без друга невозможно!..

      - И штой-то там у тя усё гремить? – скороговоркой выпалил Кондрат.
      - Чиво? Гутаришь, как кашей давишьси.
      - Гремить што?
      - А-а… Бидон. Молочный.
      - А на кой?..
      - Завернём перед Курганной, кислой воды наберу.

      Спустились в лог. Небольшой пруд. Деревья корявые в ряд. И следы от хат. Был хутор – нет хутора. Будто прошёл великан в огромных лаптях. Ни одного камешка. Трава. Копанки. Деревянные срубы. И в них - кислая вода. Та, что по преданию излечит от всех недугов. Во время войны ею лечили раненых солдат. Народ приезжает со всей страны. На срубах оставляют автографы. Воды на донышке. Черпают ковшиками, банками... Бывает: по полдня. Мутную отстаивают. Вода Надежды.

       - Давай черпай, а я прогуляюсь, - высказался Кондрат.

      Он шёл по исчезнувшей улице. И вдруг в конце увидел вонзённый в землю, заросший травой полуразрушенный осиротелый обелиск с ржавою звездою. Прорвал вокруг заросли, разгрёб сколько смог ботинками глину, ладонями протёр лицевую сторону. Надписей и фамилий павших не было, отпечатался лишь след от длинной прямоугольной пластины, да остался полусгнивший болт с кусочком обломанной зеленеющей меди…

       Поблизости, на большой кочке, сидел старый орёл с вытертыми перьями на коричневых крыльях и с грязно-белыми клоками пуха на боках, выставив вперёд грудь и гордо держа голову. Кондрат шагнул к птице:
      - Кша!
      Орёл, не шелохнувшись, молча смотрел на человека.
      - Што? Не курица? Орёл?
     Казак взял сухую глудку и бросил в птицу.

     Орёл распахнул широченные крылья, взмахнул ими и тяжело оторвался от земли. Ещё взмахнул и ещё. Плавно и грациозно стал набирать высоту, направляясь к солнцу. Ловя потоки воздуха, парил уверенно и легко. «Всё видел, всё знает, - размышлял казак, глядя в небо на пернатого. - Живёт века! Кого только не было в этой дикой степи: скифы и сарматы, монголы и татары, хазары и половцы, турки и немцы… Что им могло приглянуться на «чёрных землях»? Солончаки? Пески? Пустошь? Семя бросишь – не прорастает…»

      И всё ж казаки не пожалуют ни фашистам, ни исламистам, ни боевикам свою родную, дикую, вольную степь!