Реюньон и Мадагаскар-Часть 9. Мадагаскар. Религия

Трудно сказать, что за религию практикуют малагасийцы. Кажется, что они, как сухая губка, впитывают любые верования и традиции, которые завозят к ним иностранцы. Мне так и видится, как радостно, должно быть, встречали малагасийцы первых французских миссионеров: «Салю, ваз;!» Видимо, обратить местное население в христианство было так же просто, как колонизировать остров.

Официально большинство малагасийцев считает себя католиками. Некоторые, побыв католиками, внезапно обращаются в Ислам. В последнее время размножаются также всяческие секты – свидетели Иеговы, адвентисты седьмого дня и много других. Но в глубине души малагасийцы остаются анимистами.

Я всегда думала, что анимисты – это язычники. Раз они почитают деревья, водоемы, камни и много чего еще, значит, в каждом из этих священных предметов они подозревают своего бога. Так я думала – и ошибалась.

В повседневной жизни малагасийцы окружены мистическими объектами. В каждом из них – своя душа.

Серебро – священный металл. Из него сделан браслет, который мужчины носят на правой руке, не снимая. А серебряная монетка, (обязательно тысяча восемьсот какого-то года), участвует во всех религиозных обрядах.

Частенько в лесу встречаются деревья, повязанные красной и белой тканью. Это священные деревья. Никто не знает, почему. Просто так вышло.

Почти в каждой деревне есть свои священные камни. Говорят, что возле этих камней даже самые агрессивные животные успокаиваются.

На острове Носи-Бе все озера священны, а значит, к ним нельзя и приближаться (благодаря чему, кстати, там сохраняются еще популяции редких видов, которые в других местах уже исчезли).

Иногда священными оказываются просто участки в море. Плывешь, плывешь  на лодке – и раз, вот отсюда и досюда море священно. И никаких объяснений.

Есть и священные животные – хамелеон, например. Поэтому его нельзя трогать. Более того, на него нельзя даже указывать пальцем. Как, впрочем, и на остальные священные вещи.

Вокруг этих предметов производят церемонии, которые неизменно сопровождаются пением и танцами. И алкоголем тоже, разумеется.

Но это не значит, что каждому из священных объектов соответствует свой бог. Согласно традиционным верованиям малагасийцев, Бог – един, и его нельзя ни описать, ни увидеть. Примерно как у мусульман…

Есть и другие сходства. Например, запрет на свинину. Маленький Ашли, объясняя, почему ему не хочется жить в центральных районах Мадагаскара, так и говорит: там жить невозможно, потому что там едят свиней. Убедительный довод.

Мальчикам-малагасийцам в раннем детстве делают обрезание, после чего они ходят в течение нескольких недель в юбочках – пока не заживет.

Традиционный женский костюм, который до сих пор в ходу, особенно среди старушек, довольно закрытый и включает в себя покрывало на волосы.

Есть у этого народа и культ мертвых. Не то, чтобы их как-то особенно часто навещали. Просто уважают, и все. Иногда на их могилах зажигают свечи…
Кстати, захоронения у мальгашей, как правило, семейные. Хоронить покойника принято там, где покоится его отец. И кладбища располагаются обычно в очень удаленных и труднодоступных местах. Я была на одном таком кладбище. Чтобы туда попасть, пришлось взобраться на холм, пройти через густой лес и пересечь водоем, который в сезон дождей полон крокодилов. Почему так делают, какой смысл так прятать могилы своих предков, никто объяснить не смог.

Мне довелось присутствовать на крестинах младшего сына Тьерри – Тимео. Обряд происходил дома. Были приглашены родственники (человек 200), церковный хор и кюре. Я не специалист по подобного рода процедурам, но, на мой невооруженный взгляд, первая часть обряда прошла вполне католическим образом. Кюре что-то рассказывал по-малагасийски, хор пел, время от времени все присутствующие вставали, произносили какие-то формулы и снова садились. Мать Тимео, Клеманс, даже всплакнула от счастья. Потом, когда основное было сказано и все песни спеты, кюре пошел освещать комнаты в доме. В этот момент снова затянули какую-то религиозную мелодию, но ее хватило лишь на первые две спальни. Дальше мелодия незаметно переросла в заводной танцевальный ритм, аккомпанируемый импровизированными перкуссиями. Когда кюре освящал последний санузел, весь дом уже ходил ходуном от танцев “salegy”. (Очень советую посмотреть на youtube, что это за танцы, и сделать вывод об их соответствии католическим взглядам на мир).

Как-то раз, идя на пляж по ухабистой грунтовой дороге, я нечаянно встретилась с похоронной процессией. Нестройная вереница людей шла очень быстрым и бодрым шагом. Впереди несли гроб, который, как лодка в шторм, сильно раскачивался и содрогался от энергичных шагов несших его мужчин. На всех лицах были странноватые улыбки, люди пели… А перед гробом несли христианский крест.

Как мне объяснили, это были люди с юга, у которых на похоронах принято танцевать и веселиться. А еще у них есть традиция – регулярно переворачивать мертвых в их могилах. И это не мешает им называть себя католиками.