Месяц звездопада

  Вот уже несколько лет кряду приезжает в августе Семён Борисович в этот небольшой отель, приютившийся на пологом склоне альпийской горы. Собственно, и отелем-то этот крестьянский дом трудно назвать. Хозяева, немолодые баварцы, муж и жена, сдают на какое-то время горожанам, жаждущим сельской тишины и горного воздуха, несколько комнат на втором (верхнем) этаже принадлежащего им дома. Дом был просторный, построенный более полувека назад к их свадьбе и был рассчитан на многодетную семью.   
   В этом доме родились и выросли трое их детей: два сына и дочь. Получив образование в большом городе, дети там и остались, прилепившись каждый к своей работе и своей семье.
    В доме была столовая — небольшой зал со столиками на четверых. Здесь  постояльцы получали завтрак — утренний кофе и бутерброды с нежным домашним сыром. А вечером был лёгкий ужин с разными - на выбор - видами чая и выпечкой к нему.
   Раньше Семён Борисович приезжал сюда с женой. Именно в августе, чтобы кроме тишины и горного воздуха с наступлением темноты полюбоваться звёздным небом. А если повезёт, то увидеть и звездопад. Бинокли приближали к ним планеты, звёзды, созвездия. Супруги смотрели в небо, сидя на широкой скамье, что стояла на краю тропы, ведущей в горы.
   После смерти жены несколько лет назад, Семён Борисович приезжал сюда один. И, как всегда, в августе. Для хозяев он был уже своим человеком. Зная сроки его приезда (он их подтверждал телефонным звонком), они бронировали ему комнату, в которой он всегда останавливался с женой. Скучно ли ему было одному? Как сказать. Он брал с собой несколько книг, в основном, русских классиков. Ему хотелось прочесть их заново. Был при нём и компьютер. За ним он работал — писал воспоминания о своей жизни, надеясь, что его детям и внукам это будет интересно. Он вытаскивал из памяти эпизоды своей жизни, оставившие в ней какой-то след. К этой работе он относился серьёзно, помня о том сожалении, что осталось у него после смерти его родителей, что так мало знает он о них.  Конечно же,он понимал, что на долю поколения, к которому принадлежали его родители, выпало непростое время, когда всё было опасно: что-то сказать, что-то написать. Тогда любое слово могло быть кем-то истолковано против говорившего. Такая вынужденная «молчанка» в обществе проникала в семьи.  Родители не очень-то откровенничали со своими детьми.
   А вот его старший сын взял да и составил генеалогическое древо их рода, скрупулёзно распросив всех оставшихся в живых родственников. К сожалению, древо оказалось не очень раскидистым. Но с чего-то надо было начинать.
   Именно здесь, сидя на скамье, в пронзительно звёздные ночи, находило на Семёна Борисовича то особое состояние души, которое он не испытывал нигде больше. Воспоминания из далёкого детства, пришедшегося на годы войны: эвакуация на восток в товарном вагоне с матерью и сестрой (отец уехал раньше вместе с эвакуировавшимся заводо - сопровождал заводское оборудование), бомбёжки, обстрелы,  полуголодное существование.  Погружаясь в свои воспоминания, он, словно за ниточку, вытягивал из памяти подробности своего детства, которые, казалось, были стёрты временем навсегда.
    В первый же вечер этого своего приезда, дождавшись темноты, Семён Борисович взял бинокль и вышел из дома. С гор уже спустилась бодрящая прохлада. Ему даже пришлось вернуться и надеть куртку потеплее.
   Призрачный свет луны высвечивал тропу, на которую он ступил. Семён Борисович уверенно пошёл по ней. Вскоре он увидел впереди силуэт знакомой скамьи. Только что это? На скамье хорошо просматривался и силуэт сидящего на ней человека. Только подойдя совсем близко, он разглядел, что это была женщина. Очевидно, она ещё раньше заметила приближающегося человека — голова её была повернута в его сторону. Всей фигурой она подалась вперёд в некотором напряжении.
   Как можно более дружелюбным тоном Семён Борисович поздоровался. Женщина ответила.
   - Не помешаю, если присяду здесь на краешке? - спросил он.
   - Ради бога, - ответила женщина. - Места достаточно.
   Семён Борисович достал бинокль из кармана куртки и стал разглядывать звёздное небо, пытаясь найти звезду, которую они с женой когда-то облюбовали и назвали «нашей». Как всегда, обзор он с Полярной звезды, затем прошелся по всему видимому ночному спектру неба. Вскоре в окулярах бинокля появилось созвездие Кассиопеи. Внимательно рассматривая созвездие, Семён Борисович радостно вздохнул. Вот и она - «их» звезда. Как всегда, выделялась она среди других звёзд золотисто-лиловым мерцанием.
   Через какое-то время он вспомнил, что он не один. Повернув голову в ту сторону, где сидела женщина, он её не обнаружил. Он даже подумал, а была ли она вообще.
  Забыв о женщине, Семён Борисович погрузился в свои мысли, не отрывая глаз от неба. Он потерял счёт времени, а когда посмотрел на часы, было уже далеко за полночь...
   Утром следующего дня он спустился в столовую. За столиками сидели мужчины и женщины, среднего и пожилого возраста. Судя по всему, это были семейные пары. Воздух в столовой был напоён ароматом свежесваренного кофе. Семён Борисович нашёл свободный столик в углу зала. С этого места ему хорошо были видны все, кто был в этот час в столовой.
   Тут он и вспомнил о вчерашней незнакомке. Наверняка она здесь, среди этих людей. В нём пробудился интерес - узнает ли он её? Он стал рассматривать женщин. Очень аккуратно, стараясь не смутить никого своим разглядыванием.
   Но узнать незнакомку среди этих людей он так и не смог.
   После завтрака он поработал в своей комнате, которую называл кельей, за компьютером. А когда ощутил напряжение в глазах, вышел прогуляться.
   После ужина, когда стемнело, и на небе высыпали звёзды, Семён Борисович снова, захватив бинокль, отправился к скамье. На этот раз он поймал себя на том, что идёт быстрее обычного, словно какая-то сила влечёт его вперёд. А вон и скамья. Также, как и вчера, на ней сидела женщина. Сегодня она была одета в светлое, и при лунном свете хорошо была видна издали.
   Подойдя ближе, Семён Борисович снова хотел спросить: «Не помешаю?»  Но женщина опередила его, сказав:
   - Можете не спрашивать. Я даже думаю, не помешаю ли я вам?
   - Это почему же?
   - Вчера вы были так увлечены небом, так восторгались вслух увиденным, что я решила уйти, чтоб вам не мешать.
   - Серьёзно? Неужели я разговаривал вслух? Никогда такого за собой не замечал, - сказал он, садясь на скамью. - А впрочем, в моем возрасте...
   - Скажите, пожалуйста, вы дождались вчера звездопада?
   - Вчера звездопада не было. Я сидел довольно долго. А вас тоже это интересует?
   - Что значит, "тоже". Может быть, ради этого зрелища я сюда и приехала.
   - Да? А я не только. - Он помолчал. - В течение нескольких лет мы с женой приезжали в августе сюда вместе. Сидели на этой скамье. И даже «приватизировали», как сейчас говорят, одну полюбившуюся нам звезду.
   - Но сейчас-то вы один. С женой что-то случилось?
   - Да. Она умерла два года назад.
   - Печально. - Она замолчала, а потом сказала: - У меня другое. Я недавно развелась с мужем. И приехала сюда. Мне посоветовала мне подруга побыть одной, успокоиться, разобраться в себе. Под звёздным небом...
   Она снова замолчала, но не надолго.
   - Смотрите, смотрите! - вдруг воскликнула она. - Началось! Да вон же, вон же - она указала рукой на ту часть неба, где его с разных сторон прорезали светящиеся, как молнии, стрелы.
   - Вижу! - он уже смотрел в бинокль. - Это в созвездии Персея. Именно там в августе «идут» метеоритные дожди.
   Они неоткрывно смотрели на стремительно падающие звёзды, как те, пролетев свой путь, гасли в бездонности неба. Это зрелище продолжалось не более часа. За это время они не проронили ни слова.
    В отель возвращались вместе.
   - Должен признаться, - сказал Семён Борисович, - сегодня за завтраком в столовой я захотел узнать вас.
  - Уверена, что вам не повезло. Я в это время была в горах. Для меня раннее утро самое ценное время суток. Тем более, в горах. Даже жаль было его тратить на завтрак. Картина восходящего солнца, в горах — что может быть прекраснее!
   Они уже подходили к отелю. Попав в полосу света, Семён Борисович увидел, что его попутчица молода, моложе, чем он полагал. Может быть, даже моложе его детей.
   В гостиной они, пожелав друг другу спокойной ночи, разошлись по своим комнатам.
   Хотя было довольно поздно. Семён Борисович долго не мог заснуть. Проведённые романтические часы с незнакомкой под звёздным небом и падающими звёздами оставили какое-то беспокойство в его душе. И тут он вспомнил: «Мы ведь даже не познакомились!»
  Утром к столику, за которым он пил кофе, подошла хозяйка отеля и протянула ему почтовый конверт. Конверт не был запечатан. В нём он обнаружил записку и две визитные карточки. Одна из них была его. В записке он прочёл: «Уважаемый Семён Борисович, когда вы получите этот конверт, я буду уже в пути. Меня срочно вызвали — отца забрала скорая. На рассвете, проходя мимо скамьи, я нашла вашу визитную карточку. Очевидно, она выпала из кармана, когда вы доставали бинокль. Возвращаю вам её и оставляю свою. Спасибо вам за совместно пережитый звездопад. Ольга».
  Семён Борисович закрыл лицо ладонями. Он вдруг осознал, что эти два дня в горном отели вернули ему казалось навсегда забытые чувства и интерес к жизни, которые он утратил после смерти жены. И он понял, что должен жить дальше полнокровной жизнью мужчины, сохраняя при этом в душе благодарную память о жене.
  Визитную карточку Ольги он спрятал в кармане пиджака.