Эфемерные сникерсы

Меня впервые накрыло в дождливый осенний вечер. Я на всю жизнь запомнил этот день, потому что это был день моего рождения. Я жил в Колькиной ванной уже девять месяцев, мы каждый день курили и пили кофе. Курили и разговаривали. Он рассказывал мне всякие, ничего не значащие истории, но только теперь я понял, что он готовил меня к рождению. Девять месяцев я не мог понять Мэри. Как ни старался, результат был один - тяжелая голова и ватные ноги. Колька говорил, что это пройдет, и я научусь воспринимать мир открытой душой. И это произошло очень неожиданно.


Как всегда вечером мы подразогнались и приготовились смотреть матч Салавата Юлаева и Ска. Я ожидал обычного очугунивания головы, но вместо этого ощутил маниакальное желание купить сникерс.

- Ты куда? - спросил Колька, когда я дернулся в сторону коридора.

- В киоск. Куплю сникерсов.

- Семь минут до игры. Ты как, нормальный?

- Да нормальный, рожа как?

- Пойдет. Сейчас у всех рожи страшные...

- Ладно, я скоро! - сказал я, и вышел на улицу.



На улице было уже темно, и шел дождь. Холодный, сентябрьский. Весь двор перед домом был усыпан мертвыми желтыми листьями. Я шел, в каких-то странных мыслях об устройстве мира, но не мог сосредоточиться и не запоминал.

Уже подходя к киоску, я вытащил из кармана пачку кэмела и закурил.

Неладное я почуял сразу. Мое тело стало горячим изнутри, а на лицо надвинулась веселая резиновая маска...

В себя я пришел лишь на обратном пути уже на входе в Колькину квартиру. Я почти бежал, боясь потерять главную нить событий, по которой я, как по клубку, смог бы добраться до произошедшего со мной.


***

Я ввалился в квартиру, и, скинув ботинки, прошел на кухню.

- Ты пропустил очень крутую игру! Салават выиграл! 6-1.

- Коль, дай листок, срочно!

- Тебе в туалет?

- Нет, записать...

- В ящике стола.

Я достал листок, ручку и сев на табуретку стал быстро записывать мысли. Буквы прыгали то вверх, то вниз, никак не желая вставать в линию. Наконец, закончив, я с облегчением выдохнул.

Колька, наблюдавший за мной немигающим взглядом, растянулся в улыбке и сказал:

- Рассказывай!

- У меня только что была умопомрачительная встреча!

Лицо друга начало медленно уплывать, как у ослика Иа, узнавшего, что шарик лопнул.

- Экий ты балагур...

- Да нет, серьезно! Я сейчас расскажу!

- Ну-ну...

- Я два часа поливался контрастным душем из помоев и орхидей! Необычные ощущения.

- Хватит уже философствовать, рассказывай.


- В общем, ты помнишь, что я пошел купить нам с тобой сникерсы - начал я.

- Помню. А я остался смотреть матч. Кстати, где они?

- Я их съел...

- Какое же ты говно! Как я с тобой общаюсь?!

- Почему?

- Потому что ты съел мой сникерс.

- Он еще не был твой. Я только собирался его купить!

- Вот ты сейчас ересь несешь, Томми. Как может сникерс не быть моим, если ты пошел его покупать мне. И купил мне.

- А как может?

Колька задумался.

- Ты слышал, что ни будь о кошке Шредингера?

Нет.

- Так вот послушай... был такой физик, умный, между прочим, Шредингер. И была у него кошка. А может и не одна, или вообще кот. И он ставил над ними опыты. Сажал в ящик и устанавливал, какую-то не то бомбу, не то пушку, которая выстрелит - взорвется, если ядро распадется.

- Какое ядро?

- Хрен знает... атомное, наверное. Суть в том, что вероятность распада того ядра была пятьдесят на пятьдесят. То есть кошка, сидящая в ящике, была и живой и мертвой одновременно!

Так не бывает...

- Бывает. Поэтому, раз ты пошел покупать сникерс мне, он был настолько моим, насколько и не был. А ты его сожрал...

- Подожди, это получается, что мы сейчас сидим, разговариваем, спорим о сникерсе а вероятность того что на нас упадет атомная бомба составляет пятьдесят на пятьдесят. И мы, и живые, и мертвые одновременно...?

- Абсолютно верно. Хотя, судя по твоему лицу, ты однозначно мертв...

- Ха-ха! очень смешно. Сейчас не буду рассказывать!

- Ладно, оживи и рассказывай. Интересно же...

Колька встал из-за стола и поставил на плиту чайник.

- Ты чай будешь, или кофе?

- Чай. И вот, пошел я значит за сникерсами...

- Которые сожрал!

- Да хватит уже!

- Молчу.

- И дошел, и купил нормально. Но, уже отходя от киоска, я заметил, что меня начало припирать. И как то по новому, особенно.

- Опиши.

- Как то всем телом.

- А были ощущения, что ты чувствуешь, и понимаешь весь мир?

- Да! У тебя такое было?

- Это нормально. Обычное состояние. Просто у тебя оно было в первый раз. И что дальше?

- Я решил пройтись по улице. Мне очень нравилась погода, я реально чувствовал себя в гармонии с этим миром. И когда я зашел, за какой-то дом, во двор, я увидел девушку. Очень красивую. Я шел не спеша, и мне хватило времени разглядеть ее.

- Что с ней было не так?

- Почему с ней должно быть, что-то не так?

- Предположение...

- Не знаю. Вроде все и так, да в тот момент у меня начался контрастный душ.

- Что ты вкладываешь в это понятие?

- Ну, смотри - на улице была глубокая осень. Дождь, грязь, холод. Мир в предсмертно - обморочном состоянии. И совершенно невообразимая девушка на лавочке, возле заблеванного подъезда. Красивая, ты представить не можешь как! Казалось бы - ну полная чушь. Абсурдизм! Космический корабль в деревне папуасов.

Но тут я понимаю, что это всего лишь оболочка. Что это глубоко несчастная женщина, сидящая под дождем в одиночестве. На ней плащ, дороже нашей квартиры и сапоги. А под плащом старая кофта и на ногах липкие колготки.

- Ты проверял?

- Ты слушай. Я подошел и отдал ей сникерс.

- Благодетель! Рыцарь печального ордена...

- И сел рядом с ней. Она откусила кусочек и вернула его мне. Безумие, какое-то. А меня шарашит все сильней и сильней - я уже и не понимаю, где нахожусь! И я ее обнял. Сел рядом и обнял. И чувствую, что у меня родней и дороже никого на свете нет.

Не помню, как мы оказались у нее дома.

Квартира - убожество. Такое впечатление, что там последние сто лет жили и умирали старые бабки. Но именно в ней она обрела свой настоящий, изначальный вид - одинокая, уставшая от жизни девушка, от которой едва уловимо пахло бесстыжей самкой.

Мы, молча, раздевали друг друга в коридоре, так быстро, словно могли умереть в любую секунду. Она не смотрела на меня, боясь спугнуть, словно я мог исчезнуть.

А потом мы занимались любовью на раскладном диване, на несвежих простынях в синий цветочек. Я падал лицом в ее подушку, наслаждаясь ароматом ее сновидений.

И это было лучшее, что было в моей жизни.


Мы помолчали, думая каждый о своем.

- В синий цветочек?- уточнил Колька.

- В синий...


Мы снова погрузились в тишину.

- Ты сильно ее любил?

- Очень, Коль. Очень...

- Тебе стало легче, после того как ты почувствовал закон сохранения энергии?

- Немного.

- Ты не переживай. Я стану и дальше тебя учить. Возможно, вы сможете встретиться... снова.

- Знаешь, о чем я подумал?

- Знаю. Но сейчас еще слишком рано. Ты только родился на этот свет. Поживи. Насладись миром. Ты почувствуешь, когда будешь готов.


Колька налил чай в кружки и поставил на стол. Мы закурили.

- Спасибо, чувак! - Сказал я.

- За что?

- За то, что дал мне поверить. Мы же оба знаем, что я не ходил за сникерсами...

- Это от того, что ты ходить еще не умеешь. Умел бы - сходил.

- Обязательно, Коль. Определенно...


Рецензии