Мысли о военном, послевоенном детстве и юности

               
               

                Памяти всех воинов Красной армии, 
                погибших за жизнь и свободу народов живущих    
                сегодня на просторах бывшего СССР, посвящаю.
               
                Предисловие. 

       Мне идёт 77  год, я принадлежу к быстро уходящему из жизни поколению людей. Как сказал поэт – “Иных уж нет, а те далече”. Я, вместе с этим поколением, прожил счастливую жизнь, – в которой общечеловеческие ценности – честность, порядочность, совесть, долг перед страной и окружающими людьми, ценились по большому счету. Моё поколение начало что-то понимать в жизни, когда наша Родина Советский Союз вёл титаническую борьбу не на жизнь, а на смерть с гитлеровской ордой, и этот факт заложил в мозги и душу моего поколения особое отношение к своей Родине и тому, что в ней происходило и происходит.  Практически, когда началась Великая Отечественная война, я, начал что-то  соображать. Потом был побег моих родителей от гитлеровского нашествия в эвакуацию, потом мой отец был среди миллионов его ровесников сражавшихся с гитлеровской ордой, а моя мать, тогда еще молодая женщина работала в тылу, как и все женщины под лозунгом – “Все для фронта все для победы”. Но для них это не было лозунгом, это был порыв души и страстное желание своей работой, минимально помогать своим мужьям, нашим отцам, разгромить ненавистного врага. Нужно сказать, что время войны, наложило на детей военного поколения очень большой отпечаток на всю жизнь. В конце 1944 года, вернулись с эвакуации, хорошо помню, как окружающие меня люди ждали Победу на фашистской Германией и дождались. Очень трудное у моего поколения было детство – холодное, зачастую голодное, наши, мамы, отдавали нам детям последний кусочек хлеба (часто с соломой и землёй) или сухаря. А, мы, как собачата, когда наши мамы приходили уставшие с работы, радовались им, прижимались к ним и находили у них тепло и ласку, которые всегда нужны детям, и особенно  материнское тепло и забота, нужны были нам, в то тяжелейшее для страны и людей время.
    Потом был май 1945 года и был день 9 мая – День великой Победы, мне было 6 лет я, до мелочей помню этот день. А потом вернулись наши отцы с фронта, к сожалению, не у всех моих ровесников. Я был знаком с большим количеством фронтовиков, а многих хорошо знал,  никого из них  давно уже нет в живых. Но о каждом из них, я храню память, ведь они многое рассказали мне о той страшной войне, причём в своих рассказах поведали много такого, чего в книгах не прочитаешь. Я благодарен судьбе за то, что эти люди были в моей жизни, я многому у них научился и не забуду их до конца своих дней. На глазах моих сверстников, наши отцы к 1955 году, восстановили в европейской части страны,  всё то, что разрушили гитлеровцы. Шло время, моё поколение росло, мужало, вступало в трудовую жизнь, тем самым переняло трудовую эстафету у своих отцов и работало вместе со всем советским народом на благо своей Родины. И ведь очень много, из того, что было сделано и построено  за годы советской власти, сделано мозгами и руками моим поколением. Я окончил среднюю  школу, политехнический институт, долгие годы работал на судах рыбопромыслового флота Камчатки,  в буровой промышленности в районах Нового Уренгоя и  на заводах Украины. Лучшие моей жизни, это те годы, в которые я работал на рыбопромысловом флоте Камчатки и  в районах Крайнего севера. Много, очень много я видел и в моей родной стране и за её рубежами. Работал с очень многими уникальными людьми. Многие из них были высококлассными специалистами своего дела, они любили своё дело,  отдавали  все свои знания и как говорят, вкладывали в это дело свою душу. Это были удивительные и работоспособные люди – штурмана и механики, капитаны и старшие механики, радисты и траловые мастера, матросы и мотористы, буровые специалисты, инженера и ведущие специалисты. У каждого из них, я чему-то научился, многие из них были моими хорошими товарищами, а некоторые и близкими друзьями. Знал я в те жёсткие, довольно бурные, но счастливые для меня времена многих партийных работников, офицеров ВМФ, приходилось встречаться с космонавтами  и известными во всём Союзе артистами. Всё эти встречи расширяли мой жизненный кругозор и давали, как говориться богатую пищу для размышлений. 
   Но пришло время, когда в 1991 году к моему и многих моих сверстников негодованию и изумлению,  на наших глазах  продажные –  советский Иуда Горбачёв, оборотни и предатели, бывшие высокопоставленные члены КПСС Ельцин, Кравчук  с помощью Запада и США не просто развалили нашу Великую страну, а разодрали её на куски по живому. В результате развала Великой страны, в России и Украине, появились многие десятки миллиардеров, многие сотни миллионеров, которые в этих странах, украли все богатства принадлежавшие народам этих стран. Говоря словами поэта – ”остальным оставили обгладывать – кости с ливером”. То есть – всем остальным сотням миллионам людей во вновь созданных государствах на просторах бывшего Союза, предоставили – “демократию, свободу и независимость”, а по правде окунули их в нищенское существование, со всеми  атрибутами – бессовестной демагогии и лжи! Подтверждением этому, является события, происходящие в Украине, на протяжении последних 24 лет. Правящая элита в центре и на местах,   всех мастей, национал –  “патриоты”, вся близлежащая к ним рать, все эти годы занимались двумя очень “важными” делами – лгали народу и грабили его, грабили народ и лгали ему. Грабили народ умело, и целенаправленно, лгали народу с большим искусством, под звуки Государственного Гимна Украины и в сопровождении “патриотического украинского песнопения”. Лгут, “поют патриотические” песни, грабят несчастных украинских граждан, по сей день и остановиться не могут, ибо им мало того, что они уже у народа украли. А десятки миллионов граждан Украины, или нищенствуют, или находятся на грани нищенского существования и с трудом выживают!
      Прискорбным для меня и моих сверстников является факт того, что сегодня в Украине, политика правящих государством элит, направлена против России, и её совместной истории с Украиной. Более того, в стране проходит пропаганда ярой ненависти ко всему русскому, и, прежде всего к русскому народу, который выставляется украинскими националистами  оккупантом, оккупировавший Украину на протяжении более трехсот лет. Национал – “патриоты” постоянно вбивают в умы граждан Украины мысль о том, что Россия для Украины враг, а своё спасение она может найти только в объятьях Европы, тем более что когда-то Украина входила в состав европейской “семьи”! В результате, руководители Украины назвали Россию врагом Украины первым номером среди её врагов! Но как свидетельствует история, Украина (Малороссия) никогда не была в составе Европы.  Зато члены этой европейской “семьи” – Польша, Ливония, Швеция, Турция. Германият. Австро-Венгрия, на протяжении столетий постоянно совершали военные походы в Украину, с целью захвата лучших в мире чернозёмов и порабощения её народа. Но националисты всех мастей и вместе с ними большинство украинской интеллигенции (старой и молодой) – историки, писатели, политологи, постоянно вещают о том, что Украина сохранила свою европейскую идентичность и в этой “идентичности” залог её будущего процветания! Эти “радетели” за благо Украины упорно утверждают, что окажись Украина сегодня в союзе с “азиатско-плебейской” Россией и Белоруссией,  то она долго там не удержалась бы, а если задержалась бы, то это было бы для неё большой бедой.  То-то в 1654 году население Левобережной Украины во главе с Б.Хмельницким, спасаясь от постоянного нашествия одного из членов европейкой семьи Польши, добровольно пошла под руку московского царя и пробыла в составе Российской империи, без малого три с половиной столетия. Эти паны (господа) категорически не хотят признать тот факт, что за время вхождения в состав России и ССР сегодняшняя Украина имеет в 22 раза больше территории, чем Малороссия имела при Хмельницком.  Ну,  а  те социальные блага, которое имело население Советской Украины, оно,  по мнению экспертов  не будет иметь и в ближайшие 50 лет. 
     Медленно, но уверенно, вожди интегральных националистов  навязывают украинскому обществу мысль о том, что  никакой Победы советского народа в 1945 году не было, поэтому эту Победу праздновать преступно, а нужно 9 мая отмечать этот день,  как день скорби! Более того, интегральные националисты и их последователи, ежегодно во всех регионах Украины, пытаются не дать потомкам воинов Красной армии  праздновать Победу их дедов и отцов над германским фашизмом. А в столице галичанского национализма Львове, в день 9 мая, галичанские националисты ежегодно устраивают кровавые  расправы над ветеранами войны и над теми людьми, которые приходят на холм Славы, чтобы отдать дань памяти похороненным на холме погибшим воинам Красной армии. И украинские националисты, неистово кричат  о том, что они хотят в Европу. А Европа, которая во время Второй мировой войны была распята германским фашизмом, забыла, что их от этого фашизма спасли советские –  русские воины. Но сегодня эта “прогрессивная” Европа, забыв про всё святое на свете, сравнивает германский фашизм с сегодняшней политикой России на международной арене,  и смотрит, закрыв глаза на то, что в Украине  идеологи галичанского национализма, делают всё для того, чтобы оуновская идеология в основе, которой лежит фашистская идеология, стала основной идеологией Украины! В результате молодое поколение, которое национал – “патриоты” воспитывали больше 20 лет в духе ненависти к России, ко всему русскому и русским людям, восприняло эти фашистские идеи. И по другому быть не могло, если этому поколению постоянно вбивали и вбивают в голову мысль о том, что для них москали являются главными врагами, если наставники этого поколения постоянно громогласно провозглашают – смерть жидам и москалям.
       А ещё, я нет, нет, я спрашиваю сам себя – Как же так могло произойти, что все бывшие руководители Украины забыли о том, гитлеровские “гунны”, и особенно подразделения СС, разрушили сотни городов и многие тысячи сёл Украины. Ведь кровавым  был путь этих “гуннов” в Украине, они убивали женщин, стариков и детей (грудных в том числе),  предавали жесточайшим пыткам пленных солдат Красной армии и партизан, угоняли в германское рабство многие сотни тысяч молодых юношей и девушек, уничтожали и грабили памятники национальной культуры. Выполняя волю фашистского людоеда Гитлера, германские “гунны” замучили и убили около шести миллионов человек мирных жителей УССР, больше жертв,  среди мирных жителей, не было ни в одной стране Европы! А сегодня солдат Красной армии, которые спасли мир от коричневой чумы, руководство Украины и национал –  “патриоты” называют оккупантами! Но обязательно придёт время  и всё станет на свои исторические места,  Украина и Россия опять будут жить в тесном экономическом, политическом и дружеском союзе, ведь русские и восточные украинцы – это один народ.  И через столетия  потомки победителей фашизма с благоговением и величайшим уважением, будут вспоминать – имена полководцев Маршалов Советского Союза – русского  Г.Жукова, украинца Р.Малиновского и поляка К.Рокосовского. Не будут забыты имена и ассов лётчиков – трижды Героев Советского Союза –  русского Александра Покрышкина, украинца Ивана Кожедуба и дважды героя Советского Союза  татарина Амет Хана. Потомки буду вспоминать, и  чтить  память  миллионов широко известных и не известных героев войны, благодаря которым они будут жить на этой прекрасной планете под названием – Земля! Я уверен в том, что спустя столетия Победа Советского народа в войне с фашизмом будет иметь достойную оценку во всём цивилизованном мире.
      Думаю, что выражу общее мнение всех живущих сегодня, стариков – русских и восточных украинцев. Нам уже, не столько нужна “жирная похлёбка”, как осознание перед смертью того, что наши отцы и деды не были в своей стране оккупантами.  А мы их дети и внуки, не являемся детьми и внуками оккупантов, национальным меньшинством  и унтерменшами. Мы, хотели бы дожить до того времени, когда в Украине  восстановится справедливость по отношению к воинам Красной армии, к ветеранам ВОВ  и славной истории УКРАИНЫ, и принятия законов о запрете пропаганды фашизма, нацизма и партий фашистского направления.  Но те события, которые происходят с конца февраля 2014 года в Украине, по всей видимости, не позволят нам дожить до этих светлых времён. И понимая это, я с грустью вспоминаю строфы из стихотворения “Железная дорога” гениального русского писателя Н.Некрасова:

                …”Да не робей за отчизну любезную…
                Вынес достаточно русский народ,
                Вынес и эту дорогу железную –
                Вынесет всё, что господь ни пошлет!

                Вынесет всё –  и широкую, ясную
                Грудью дорогу проложит себе.
                Жаль только – жить в эту пору прекрасную
                Уж не придется – ни мне, ни тебе”.
   
 Единственноё, что я могу сделать сегодня, это рассказать читателям о своём военном и послевоенном детстве, о том влиянии, которое наложило на меня то военное и жестокое время и вспомнить дорогих мне тех фронтовиков ВОВ, которых я хорошо знал и храню о них светлую память!

                Содержание:

1. Глава первая – Мы родом из военного детства времён жестокой и великой войны, в которой наши отцы сломали хребет германскому фашизму.
2. Глава вторая – Детство и юность в послевоенное время.
               
                Глава первая.   
               
                МЫ РОДОМ ИЗ ВОЕННОГО ДЕТСТВА ВРЕМЁН
               ЖЕСТОКОЙ И ВЕЛИКОЙ ВОЙНЫ, В КОТОРОЙ НАШИ ОТЦЫ
                СЛОМАЛИ ХРЕБЕТ ГЕРМАНСКОМУ ФАШИЗМУ.

                Содержание:          

 1.И было раннее детство, времён лихолетья страшной войны.
2.Воспоминание о мае 1945 года,  общение с фронтовиками в детстве и юности, оставили глубокий след в моей душе на всю жизнь.      
               
                И, было, раннее детство, времен лихолетья, страшной  войны.

                И пытались постичь, мы не знавшие войн,
                За воинственный клич, принимавшие вой,
                Тайну слова, приказ, назначение границ,
                Смысл атаки и лязг боевых колесниц.
                А, в кипящих котлах прежних боен и смут
                Столько пищи для маленьких наших мозгов!
                Мы на роли предателей, трусов иуд.
                В детских играх своих назначали врагов.   
                В.Высоцкий
 .
                Моё поколение, родом из того детства, которое обожгла страшная война, мы очень рано стали понимать, что такое хорошо и, что такое плохо, мы не по годам, стали быстро  взрослеть. Никого из нас не минуло лихолетье страшной войны. Многие нас видели развалины сожжённых городов и сёл, многие были под бомбёжками гитлеровских самолётов, на глазах многих из нас, фашисты, убивали наших родных и близких людей.  Мы, хорошо знали, что именно  немцы – фрицы убивают нас и наших отцов на фронте. Немец – фриц – фашист был для нас с раннего детства лютым врагом, и мы все хотели в момент, вырасти, и идти на фронт, чтобы сражаться с фрицами. Мы были детьми, но уже видели столько беды, крови, смертей, что по взрослому мечтали  мстить за убитых на фронте наших отцов, за убийство  стариков, женщин, детей. Они пришли на нашу землю нас убивать, убивать, убивать, еще бы, ведь цель была одна – извести с лица земли славянскую расу и четыре года они убивали наших матерей и отцов, братьев и сестёр и нас детей.
      В  начале июля 1941 года, мои родители, в чем стояли, в том ушли из дома, ушли в неизвестность – в эвакуацию. Я, этого не помню, мне было всего два года, меня нёс на руках мой отец. Спустя годы, когда родители, рассказывали мне о том страшном для них лете, у меня холодела в жилах кровь. С Винницы до Киева они добирались на полуторке, был в те времена такой грузовик. По дороге, под июльским солнцем нескончаемой вереницей шли  люди. Они убегали от тварей с человеческим обличьем, которые несли нам “новый порядок”. С утра до вечера эти твари, на бреющем полете обстреливали дорогу,  по которой шло мирное население. Родители говорили мне о том, что в кабинах самолетов, хорошо видели улыбающиеся лица тварей, которые сеяли смерть. Добравшись до Киева, родители увидели, что его постоянно бомбят, в красавце городе уже было много разрушенных домов, многие дома  горели. После недельного ожидания на вокзале поезда, они сели в товарный вагон, с целью добраться до Харькова. По словам родителей, весь путь до Харькова был кромешным адом – постоянный вой самолетов бомбивших и обстреливавших состав, в вагонах стоял крик и стон. Очереди пулеметов прошивали крыши вагонов, как папиросную бумагу и в вагоне появлялись убитые и раненые. Состав останавливался, люди выбегали из вагонов и разбегались в разные стороны.  И тогда уже в открытом поле, твари сидящие за штурвалами самолетов охотились за несчастными людьми.   “Охота” за людьми, приобретала особый смысл, они - твари, видели результаты своей преступной  “работы”. Тела убитых вытаскивали из вагонов, и оставляли возле железнодорожного полотна. “Хорошо” было, если была убита вся семья, а каково было матери и отцу, оставлять на съедение воронью своих детей.  Ещё страшнее была картина, если  были убиты родители, и под палящим июльским солнцем,  среди трупов убитых людей, и возле тел убитых родителей, сидел плачущий ребенок. Обо всех этих ужасах, мне рассказывали, мои родные, когда, я, учился в старших классах школы. Поезд, в котором мы направлялись в эвакуацию, не дошел до Полтавы километров восемьдесят, ибо  был, как и многие другие разбомблен. Весь путь до Полтавы, отец нёс меня едва живого на руках. В Полтаве опять долго ждали возможности сесть в вагон  грузового поезда, который не доехав до станции Купянск остановился, ибо станция в результате бомбежки была стерта с лица земли. До места эвакуации в Северный Казахстан, в районный центр Полудино мои родители, пройдя круги ада, добрались через два  месяца. Было им в те времена по 30 лет, по своему возрасту в то время, они, могли бы быть детьми моего сына!  И мне сегодня, так жалко своих “внуков” бредущих по выжженной солнцем, и вспаханной бомбами земле.  Спустя время отец ушёл на фронт, а мы с матерью три года прожили в Полудино.  Я, будучи ребенком, видел, людей покинувших родные места, потерявших близких, но  заботливо относившихся к совершенно чужим людям.  Всеобщая беда и горе сплотила людей, они помогали друг другу выжить, делились последним куском сухаря, последней тряпкой. В дальнейшей жизни я, получал много жизненных уроков, но, наверное, уроки, полученные в раннем детстве – как нужно жить среди людей были едва ли  не главными уроками в  моей жизни.
        Я, возвращался вместе с матерью с эвакуации в августе сорок четвертого года, мне было  5 лет,  и я, хорошо помню трехнедельное “путешествие” – возвращения в родные места.  Сначала “путешествие” наше проходило  в товарном вагоне, в котором были коровы и сено, в освобожденную от фашистов Украину, возвращали эвакуированный элитный скот. Потом группа женщин c  детьми, “оккупировала” платформы военного эшелона, на котором везли на фронт боевые самолеты. Конечно, “оккупация” платформ, вызвала протест со стороны начальника эшелона,  и конечно, это было естественно – боевые самолеты прекрасная мишень для фашистских стервятников.  Помню, что женщин, детей было очень много, и хорошо помню, лицо пожилого начальника охраны поезда, который говорил: “Женщины дорогие, нельзя вам садиться на платформы, на территории Украины нас могут бомбить немцы”. Не знаю, почему он, в конечном итоге, махнув рукой, согласился  на то, чтобы десятки женщин с детьми, взобрались на платформы поезда. Наверное, просто пожалев нас, он пошел на должностное преступление, тем более в военное время. Очень скоро мы смогли убедиться в том, что он был прав, ибо, когда эшелон двигался по территории, Украины немец дважды его обстреливал. Но надо сказать, что оба раза появлялись наши истребители, и на наших глазах разворачивался воздушный бой. Даа, это было зрелище, которое навсегда осталось в моей памяти, ни на киноэкране, а наяву я, видел немецкие самолеты с крестами на крыльях, слышал громкий треск очередей пулемета и крики  – детей, женщин, видел ужас в их глазах. А мои детские глаза навсегда запомнили картину –  лежащих на платформе убитых и раненных женщин, детей и кровь, очень много крови, будто платформу покрасили в алый цвет!
      Моя жена, в том страшном детстве, тоже “сопровождала” стадо коров, летом сорок первого, когда её мама с нею на руках направлялась в эвакуацию. После многих мытарств по дорогам, на которых, всех покинувших свой дом, на каждом шагу ждала смерть, мама жены примкнула к работникам совхоза, угонявших племенной скот в глубь страны.  Дорогу, по которой ехали, в основном шли многие тысячи людей, можно без преувеличения назвать дорогой смерти. Фашистские самолеты, ее постоянно бомбили и обстреливали с бреющего полета, в такие моменты работники совхоза  детей размещали среди животных. В один из налетов, осколок от бомбы, ранил в плечо трехлетнего ребенка – мою будущую жену, глубокий шрам на плече и сегодня напоминает ей о тварях, которые несли нам новый “европейский порядок”, убивая при этом мирных жителей, женщин, стариков и детей. Ну, а наше c мамой “путешествие” в поездах с коровами и самолетами, в сопровождении пулеметных трелей закончилось в   разрушенном фашистами Харькове, и, наконец, мы добрались с мамой до Винницы, где продолжалось моё военное детство. Тот период детства, также проходил в голоде и холоде, но, наверное, поэтому я, очень быстро взрослел, как и все мои сверстники. Но, по моему  – нашему взрослению способствовала ещё,  повседневная обстановка,  окружающего бытия, или, как сейчас модно говорить – окружающей ауры. Взрослые постоянно говорили о том, как прокормить детей, ведь хлеб и любая еда отпускались по продуктовым карточкам. Но, карточки еще нужно было отоварить, а для этого нужно было стоять в очереди, за хлебом, нужно было занять очередь, и иногда  несколько часов ждать пока его привезут. Причём очень часто, хлеб имел землистый цвет, был не всегда хорошо выпечен и в нём были хорошо видны соломенные вкрапления. Но это был хлеб, это была самая большая драгоценность в годы войны,  и цены ему не было, ведь это была сама жизнь. Шли годы, но я никогда не выбросил и маленького кусочка хлеба, ибо хорошо знал ему цену. Кстати, в те военные годы армейский сухарь был на вес золота! Еда, которую получали по карточкам, это была крупа, в основном – кирзовая, или ей подобная, по современным меркам не съедобная, пшено считалось деликатесом. Из жиров по карточкам, выдавался в основном комбижир, маргарин считался “царским” жиром и выдавался очень редко. Отоваренного по карточкам сахара, в основном кускового, едва хватало на месяц. Причем,  чай пили в основном из сушеной морковки, настоящий чай считался в те времена роскошью.  Для любого ребенка, полученные по продуктовым карточкам яблочное  повидло, или знаменитые в то время конфеты внутри которых было повидло –  “подушечки”, считались божественными лакомствами.  Никто, из моих сверстников, в те годы лихолетья, не знал слов – шоколад, шоколадная конфета или мороженое. На новый 45 год, в детском саду каждый из нас получил по ржаному прянику, это было, для моего детского восприятия, что-то невероятное, шоколадную конфету я, попробовал в семь лет, мороженное в восемь!
       Но не зря существует поговорка – не хлебом единым жив человек, в этом, я, хорошо убедился во времена своего военного детства. Спросите у сегодняшнего мальчишки в возрасте от шести до десяти лет, что сегодня произошло в стране, он ничего членораздельного вам не ответит. Или в лучшем случае он скажет о том, что кому–то, отрезали голову, или, что бандиты ограбили банк.  Мы, слушали, о чем говорят взрослые, а они кроме обсуждения вопросов о еде, или, где достать вязанку дров, постоянно обсуждали события на фронтах Великой Отечественной войны.  Взятие Красной Армией любого крупного города, или завершение, какой либо крупной фронтовой операции по разгрому немцев, обсуждалось на уровне военного совета фронта. Любой мальчишка, без запинки, назвал бы фамилии всех маршалов, в противном случае он долго бы не смыл с себя позора.  Но, это в лучшем случае, а в худшем его бы назвали  предателем, или фрицем и никто бы с ним долго не общался. Когда из “тарелки” (так назывался  простейший радиорепродуктор), раздавались позывные Москвы, и неповторимый голос, великого диктора Ю.Левитана начинал вещать – “Говорит Москва”, и стар и млад, бросали   все свои дела.  В три года, когда я, стал что–то понимать, усваивать, запоминать, то хорошо знал три  фамилии. Наверное, в это время, фамилии – Сталин, Левитан и, Гитлер, знал весь мир. Я, думаю, что голос Левитана, рассказывавший народу о каждом из  1418 дней Великой Войны можно приравнять к гвардейской армии, или целого фронта, столь большое влияние оказывал этот голос на моральный дух людей, и в тылу, и на фронте. Не зря Гитлер объявил его своим врагом №1 и сказал о том, что, когда он возьмет Москву, то первого кого он повесит, будет Левитан. Победной весной 45 года с утра до вечера, с репродуктора, гремел его голос, в тройне мощнее, этот удивительный голос вещал о близкой Победе. Об этом времени – времени преддверия дня Великой Победы в Великой Отечественной Войне,  спел свою потрясающую правдой песню, гениальный Высоцкий:

                “Сбивают из досок столы,
                И тянется время войны, но все уже решено.
                Победа близка, не за горами.
                А где-то, в сердца, осколки, осколки толкает война.
                А где-то разведчикам, надо добыть языка.
                Всё еще слышны потоки Великой Войны,
                Но уже довоенные лампы горят,
                Вот уже обновляют знамена и строят колоны
                И булыжник на площади чист, как паркет на полу,
                А на похоронках заходятся бабы в тылу.
                Замолкли сирены, готовясь Победу трубить,
                Ротные выйдут вперед, комбаты возглавят колоны,
                И тех и других, в день последний могут убить,
                Но уже очищают от копоти свеч иконы,
                И молитвы творят и стихи.
                А все же на Запад еще идут эшелоны,
                В последние дни Великой Войны.
                Сбивают из досок столы, и землю прогрело и воду,
                И скоро награда за ратный труд  –    
                Подушка из свежей травы,
                И память о тех, кто не вернулся с Великой Войны.

    Каждая строчка этого стихотворения – песни, в исполнении Высоцкого обжигает мне душу, все старики, как известно сентиментальные люди.   Песня напоминает мне,  весну давно минувшего 1945 победного года.

                Воспоминания о мае 1945 года, послевоенном времени,
                об общении с фронтовиками в детские и  юношеские годы,
                оставили глубокий след в моей душе на всю  жизнь.


 Я уверен в том, что большинство моих ровесников, хорошо помнят дни мая 1945 года, помнят момент, когда они услышали о том, что пришёл день Победы, со слезами на глазах вспоминают своих отцов фронтовиков. Для них, сегодня довольно старых людей, день 9 мая, пока они живут на свете, этот день будет всегда святым. Трудно сказать лучше о том дне, и о благодарной памяти о наших отцах, обо всех фронтовиках одержавших Великую Победу, чем это сделал в своем стихотворении поэт А.Гаврюшкин:

                “Как мало тех, кто день Победы своею кровью  приближал,
                Героев наших настоящих, кто так отважно воевал,
                Кто на рейхстаге кровью алой, свою фамилию писал,
                И, в сорок пятом, за Победу, с друзьями чарку выпивал,
                Ушло так много из живущих и миру преданных сынов,
                Они живут лишь в нашем сердце,
                Приходят к нам из наших снов,
                Ну а сегодня в день Победы,
                Герои все вдруг встали в строй,
                Все, кто погиб на поле боя, кто Родину прикрыл собой”!
         
    Я, считаю себя счастливым человеком, что слышал голос Левитана, который  провозгласил о том, что День Великой Победы настал, я, думаю, что и через многие тысячи лет этот праздник будет Великим праздником для всех славян, которые будут жить на просторах бывшего СССР. Нет слов, чтобы передать   мои ощущения и то, что видели мои мальчишеские глаза в этот день. Но это надо было видеть, видеть, чтобы помнить всю  свою долгую  жизнь. Незнакомые друг другу люди, обнимались и целовались на улицах, они улыбались, смеялись, на глазах у них были слезы – слезы счастья. И, столы, накрытые во дворах, я помню, и счастливых людей, со слезами на глазах, сидящих за этими столами, я, помню.  Люди ликовали в этот день не только за столами во дворах, и квартирах, но везде на улицах, и площадях всех городов, и весях необъятной страны, народ которой ценой невероятных жертв победил фашизм. Совершенно незнакомые люди бросались другу в объятия, целовались, неизвестно откуда в их руках появлялись стаканы, водка, замешанная на слезах радости, вряд ли в этот день пьянила людей больше чем святое слово – Победа!   В тот день, в тысячах семьях горе заслонило праздник Победы, ибо в эти семьи в этот день пришли похоронки.  И, еще долго после дня Победы, в семьи приходили сообщения о гибели близких людей. Я, хорошо помню, как в один из дней  после дня Победы, мой дружок по детскому саду Витя, горько плакал, ибо 9 мая в его семью пришло сообщение о гибели его отца. Я, думаю о том, что если он сегодня жив, то в день 9 мая он смахивает с глаз старческую слезу,  и поминает, и отца своего, и тех, кто погиб в ту Великую Войну.
     После окончания ВОВ, по моим человеческим понятиям прошла целая вечность, прошла жизнь, которая, увы, заканчивается. Но, наверное, в моём возрасте, если склероз не мутит разум, память обостряется и вспоминает очень многое до мелочей. После того, как отец демобилизовался с армии, мы жили в Киеве. Тем киевлянам, которым сегодня пятьдесят, или даже шестьдесят лет, по всей видимости, будет  трудно себе представить, что если они, станут спиной к зданию филармонии, то впереди них, их глаза будут видеть горы из развалин домов, лежащие  по обе стороны улицы Крещатик, вплоть, до площади Толстого. А, мои глаза видели эти развалины, и память на всю жизнь, запечатлела эту ужасную картину. В сороковые годы, я, жил на улице имени “Январского восстания” (сегодня имени Мазепы). Хорошо помню, как мы мальчишки, доезжали на трамвае до площади имени Сталина (сегодня Европейская площадь), проникали в подвалы разрушенных домов, искали и находили – патроны,  гранаты,  которые потом  на склонах Днепра бросали в костер и ждали, пока они взорвутся. И конечно, очень часто, общались с немцами, которые разбирали завалы, ими преступно “сооруженными”, во время войны. О подобном  периоду моего детства очень точно пропел тот же В.Высоцкий в песне – “Баллада о детстве”:
          
                Все –  от нас, до, почти годовалых –
                Толковище вели до кровянки
                Вели дела обменные, сопливые острожники,
                На стройке немцы пленные, на хлеб меняли ножики. 

    Мы с детства хорошо усвоили  понятия – голод и холод, хорошо, если была жива мать, которая отдавала последний кусок сухаря, если он был. Но в это страшное время великая страна не оставила сотни тысяч сирот у которых не было родителей умирать под забором, в тысячах созданных детских домах, нашли приют сотни, и сотни тысяч осиротевших детей. Очень жаль, что безжалостное время, оставило на сегодняшний день, небольшое количество живых ветеранов ВОВ, из числа многих миллионов граждан Украины, принимавших участие в битве с фашизмом. Кажется, ещё совсем недавно, я, мальчишкой,  сидел в кругу отца и его друзей – фронтовиков. Эти люди, собираясь за праздничным столом в День Победы, в основном, никогда не вспоминали кровавых боёв, в которых они принимали участие. Они, вспоминали, различные, весёлые истории из фронтовой жизни, о времени проведённом в госпиталях, о том, что видели в странах освобождённой Европы. А, ещё, они вспоминали погибших друзей, и очень много говорили о своих производственных делах, ведь для них всех, “война”, на другом фронте, который назывался – трудовым, продолжалась.  Они, возрождали народное хозяйство, и делали они свою работу, так же хорошо, как и воевали. На всю жизнь, в моей памяти, остались тосты, которые они, произносили, за праздничным столом. Все до одного произносимых ими тостов, до конца моих дней, я буду помнить, ибо, каждый из них, имел глубокий смысл. Первый тост, естественно был за Победу, при этом, фраза, звучала так – “Друзья, выпьем за нашу Победу”.  Каждый раз, когда, я,  слышал эту фразу, она объясняла мне, что скрывалось за ней, и почему люди, прошедшие дорогами войны, не говорят о ней. Вторым, провозглашался тост – “За Родину”.  Звучал и воспринимался тост, лучше, чем, если бы, я, прослушал часовую лекцию о Родине. Спустя пару минут, кто-то, из сидевших за столом фронтовиков, начинал петь песню, которую, я, знал с детства:
      
                Выпьем за тех, кто командовал ротами,
                Выпьем за тех, кто умирал на снегу,

                Выпьем за Родину, выпьем за Сталина, 
                Выпьем и снова нальём”!

    Третий тост, произносился в пол голоса, при полнейшей тишине – “За друзей наших погибших, за всех, кто погиб и не вернулся с войны”. После этих слов, в полнейшей тишине, раздавалось лёгкое постукивание, гранёных рюмок о стол, а лёгкий  звук, раздававшийся при этом, отдавался в моей голове, как звук набата. А, потом, долгое время, песни не звучали, потом фронтовики вспоминали погибших друзей, их подвиги, мечтали побывать на могилах погибших. Спустя время, громко звучал голос – “Выпьем, за Сталина”! Не добавлялись обозначения – “Вождь”, “Верховный Главнокомандующий”, организатору всех наших Побед”. Выпьем “За Сталина”, звучало, в устах произносившего тост, громко и с  любовью. И, сразу звучали начальные слова песни  –  “Артиллерист Сталин дал приказ”…! Песня имела название – Марш артиллеристов” и была  лейтмотивом в художественном кинофильме “В 6 часов вечера после войны”, хорошо помню, что посмотрел этот фильм в начале победного 1945 года, фильм этот, любил народ, и любил песню из этого фильма. Может кому-то читающему эти строки, не понравится, то,  что я, вспоминаю песни, в которых упоминается имя Сталина, “национал – “патриотам” точно не понравиться. Но фронтовики и люди моего поколения, хорошо помнят то время, когда эти песни постоянно звучали с радиорепродукторов, помнят, что песни эти обязательно пелись там, где собирались компании фронтовиков. Ведь это были песни, о любви к своим матерям и своей Родине:

                … “Горит в сердцах у нас любовь к земле родимой,
                Идем мы в смертный бой за честь родной страны.
                Пылают города, охваченные дымом,
                Гремит в седых лесах суровый бог войны.

                Припев               
               
                Артиллеристы, Сталин дал приказ,
                Артиллеристы, зовет Отчизна нас,
                Из сотен грозных батарей,
                За слезы наших матерей,
                За нашу Родину –  огонь! Огонь!
 
    Фронтовики пели эту песню, как гимн, пели столь яростно и мощно, что меня мальчишку, как говорится, мороз пробирал до костей. А, если бы, в  среде фронтовиков, появился бы человек, попробовал, сказать хоть одно плохое слово о Сталине, то его, попросили бы немедленно покинуть, праздничный стол! Фронтовики, хорошо знали о роли Сталина, в победе над фашизмом, о том, что его весь мир заслужено, признал великим полководцем. Весь праздничный вечер, звучали песни – “Три танкиста...”, “Тёмная ночь...”, “Эх, дороги...”, “Расцветали яблони и груши...” Шли годы, я, бывал на многих торжествах, посвященных разным событиям.  Но, никогда, я, не слышал, чтобы так люди пели песни, когда после окончания каждой, горло перехватывала спазма. Наверное,  потому, что это были особые люди, люди, которые умели воевать, умели работать и красиво умели петь близкие им песни, бесподобно петь. А, кроме того, наверное, слишком мало времени прошло после тех военных лет, о которых  пели фронтовики в сороковых годах прошлого века.
        Нужно сказать о том, что, я, был знаком, и хорошо знал, не только фронтовиков, полных сил и здоровья. Знал, я, и фронтовиков, которые вернулись с фронта инвалидами, все они, были людьми, большого мужества, силы воли, обладали добрым характером, и душевным отношением к людям. У бывшего капитана –   танкиста Петра Васильевич Солодова, после тяжелого ранения, была ампутирована одна нога, но, он, работал в одном из городских учреждений. От него, я, и дворовые мальчишки, узнали очень многое, о недавно минувшей войне.  А, когда у него, появился автомобиль Москвич 401, то спустя очень короткое время, все мы, постоянно принимали участие, в откручивании и закручивании на этом автомобиле, разных болтов и гаек. Не говоря уж о том, что он, абсолютно всех дворовых мальчишек научил водить – автомашину. Когда, я, учился в старших классах школы, то с жадностью читал книги, в основном классику.  Нередко при обсуждении с ним, той или  иной прочитанной мною книги, он делился со мною своими мыслями. Прошло больше пятидесяти лет, но его высказывания о любви и ненависти, о долге и чести, о  доблести и трусости, доброте и злодействе, я, помню, по сей день.
     Ещё один танкист, Иван Иванович Куклин, также потерял на фронте ногу, это был человек, всесторонних познаний, при общении с ним, мне всегда казалось, что он, знает всё и даже больше чем всё, ибо не было вопроса, на который он, не имел ответа.  Будучи руководителем авиамодельного кружка, во дворце пионеров, он сыграл  в моей жизни, очень большую роль. Собственно говоря, он научил меня, технически мыслить, научил делать,  авиамодели, для изготовления, которых нужны были знания и умелые руки. Именно он, привил мне любовь, к повседневному желанию, что–то делать своими руками.  Человеком необыкновенной судьбы и мужества, был мой тесть – старший лейтенант автомобильных войск, четырежды орденоносец, Николай Сергеевич Храмцов. На фронте, он был с первых дней войны, в боях за Москву, был тяжело контужен, сутки пролежал в снегу, санитары, случайно обнаружили в нём признаки  жизни. Год провёл в госпиталях, получив вторую группу инвалидности, приложил все усилия, чтобы опять попасть на фронт, войну закончил весной 1945 года в Вене. После войны, до получения пенсии по возрасту, работал 30 лет, совершил, по моему мнению, нравственный подвиг – не пользовался правом, на получении пенсии, инвалида второй группы. На мой вопрос, который, я, задал однажды – почему он, не оформляет пенсию по инвалидности, он ответил: “Мне это делать будет стыдно”, многие мои фронтовые товарищи погибли, сказал, как отрезал. А, когда он вышел на пенсию, то выяснилось, что он много лет, должен был получать пенсию – инвалида, первой группы.    
        Я, с благодарностью вспоминаю своих учителей по жизни. Добрым словом, вспоминаю школьных учителей, институтских преподавателей. Заводских учителей-рабочих, помню так, как  будто, только вчера с ними расстался.  Это были великолепные мастера своего дела. Иначе, чем профессорами того дела, которым они занимались, я, вспоминая их называть, не могу. Причем,  слово профессор не беру даже в кавычки, ибо эти люди, своими руками, на моих глазах творили “чудеса”. При єтом нужно сказать, что практически все они были бывшими фронтовиками.  Они учили меня, не только ремеслу  токаря – инструментальщика, но делились со мною, своим   опытом жизни, у них, я, учился отношению к людям.  Эти кадровые рабочие, все прошли дорогами войны, они не любили вспоминать военные годы, и тем более, ни от кого из них, я, не слышал о его личных геройствах. Однажды, на праздник Первомая,  один из моих заводских учителей – бывший капитан, фронтовой разведчик Леонид Иванович Нечепаев, в годы войны, пришёл на демонстрацию с иконостасом боевых наград. Орден  Боевого Красного Знамени, орден Александра Невского, орден Отечественной Войны, два ордена Красной Звезды украшали его грудь. У меня, от удивления и восхищения, как говорится, “отвалилась нижняя челюсть”, я, был поражен и восхищен. А, человек, которым, я, в тот момент восхищался, весело улыбался. Он улыбался и поздравлял, меня, мальчишку с праздником. Не могу не сказать о том, что этот человек, очень много рассказал мне о буднях той страшной войны, причем, вспоминая геройские дела своих боевых товарищей, он ни одного раза не сказал мне, за что получил свои боевые награды! Спустя годы, я понял, с какими удивительными людьми свела меня судьба на заводе, в начале моего жизненного пути.  Никого из моих учителей по жизни, давно нет в живых, они ушли из жизни, а, я, пока  живу, храню о них светлую память, мысленно вспоминая их,  благодарю за науку, и говорю им своё большое спасибо.
Пишу эти мысли, а сам вспоминаю строчки из знаменитого  стихотворения Лермонтова – “Бородино”:

                … “Да, были люди в наше время,
                Могучее, лихое племя:
                Богатыри – не вы”…

     Уже 20-25 лет назад, ушли из жизни, фронтовики о которых, я вспомнил – Солодов, Куклин, Храмцов и Нечепаев.  Ушли из жизни все фронтовики, которых, я, знал в своём детстве и юности, это были в основном люди 1910 – 1920 годов
рождения, все они начали воевать в самом начале войны. Я, считаю счастьем, что в моём детстве, были Великие учителя – фронтовики! Они, показывали мне на своём примере, как нужно трудиться, как быть верным долгу и чести и как любить Родину. Очень жаль, что сегодня, для молодого поколения мало есть людей, которые учат их основным  принципам жизни, тем более на собственных примерах.  Моему поколению повезло, мы пока живём, будем помнить и своих учителей фронтовиков, и то чему они научили нас. К сожалению, большинство молодого поколения Украины, живущего в независимой Украине, не знают того, что только благодаря тому, что СССР одержала победу над фашизмом, Украина сегодня является независимой страной. За эту  великую Победу, отдали свои жизни многие  миллионы  людей разных национальностей, в том числе и украинцев. Ежегодно 9 мая, я,  мысленно возвращаюсь в тот памятный для меня день 9 мая 1945 года, поминаю своего отца, тестя и тех фронтовиков, которых знал и не знал. Потом конечно выпиваю “фронтовые” сто грамм, провозглашая тост, который усвоил с детства – “За нашу Победу”. И, пока, я живу, этот день будет для меня святым, как и для многих моих сверстников, пока они живут на белом свете! И, могу сказать без пафоса, что моему настроению в этот день, будут соответствовать мысли сказанные в стихотворении  поэта Б.Светланова:

                … “Великий день!
                Бессмертный день!
                С земли усталой
                Сходит тень,
                Победа! –
                Говорит Москва.
                Победа! –
                Слушает Земля”! ...

                Глава вторая.

                ДЕТСТВО И ЮНОСТЬ В ПОСЛЕВОЕННОЕ ВРЕМЯ.

                Содержание:

1. Детство и юность в Тернополе, в прошлом небольшом городке  Восточной Галиции, разрушенном до основания в 1944 году. А сегодня   город, без преувеличения можно назвать памятником Советской Украине.
2.Моя Служба в Советской армии была великолепной школой жизни, и наложила на мою жизнь существенный отпечаток.
3. Для того, чтобы жизнь моего поколения сверстников превратилась  из мечты реальность, в нашем послевоенном детстве  были для этого все основания.               
               
                Детство и юность в Тернополе, в прошлом небольшом городке
            Восточной Галиции, разрушенном до основания в 1944 году. А сегодня
           город, без преувеличения можно назвать памятником Советской Украине.
               
      Мои родители ( по мнению национал – “патриотов” – “оккупанты”),  приехали работать в город Тернополь  в 1948 году. До 1939 года город входил в состав панской Польши.  Местные жители (в основном русско-галицкое население) влачили нищенское существование и были людьми второго сорта.  На  территории Галиции в начале прошлого века, в течение четырех лет бушевала Первая мировая война. В двадцатом году прошлого века, после развала Австро-Венгерской империи, Галиция вошла в состав Польши, кстати, никто из сегодняшних украинских националистов не называет этот факт оккупацией, но нахально утверждают о том, что в 1939 году Советский Союз оккупировал Западную Украину. При Польше жизнь местного населения, оставалась такой же безрадостной, как и во времена Австрийской империи, многие люди в сельской местности  жили в землянках оставшихся после Первой мировой войны, работы у них не было никакой, единственной ценностью у жителей сельской местности, были несколько моргов земли доставшихся по наследству, если это наследство было. До начала, Первой мировой войны большинство административных должностей в  Галиции занимали австрийцы, а  с 20 года административная власть в регионе перешла к полякам, евреи, как всегда занимались своим делом – гешефтом (торговлей). Галицко-русское население  поляки считали быдлом. Любимым выражением поляков по отношению к людям этих национальностей, было знаменитое – “быдло, пся кость”!  Чтобы эти люди перестали быть быдлом, им надо было ополячиться, и перейти в католическую веру, только тогда, они могли поступить в гимназию или стать машинистом паровоза.  Без принятия католической веры,  галичанин мог только выносить с домов поляков и евреев ведра с помоями,  выгребать с туалетов нечистоты, и выполнять другие неквалифицированные работы. До вхождения Галиции в состав Советской Украины, в ней совершенно отсутствовала, будь какая промышленность, галичане массово покидали родные края в поисках куска хлеба, их пристанищем становились – Канада, США Аргентина и другие страны. Кстати, крича сегодня постоянно о голодоморе в Восточной Украине в начале тридцатых годов, национал – “патриоты”, не вспоминают о то том, что в Галиции за двадцать лет вхождения ее в состав Польши не раз был голод.  Когда национал – “патриоты” на протяжении многих лет с экранов телевизоров верещат о том, что надо розбудовувати (отстраивать Украину) Украину, это вызывает у меня чувство глубокого омерзения. О, какой – такой, “розбудове”, вели (и ведут) речь эти паны.  До их бредовых воплей  в Украине, в том числе и в Западной Украине, уже всё было построено – новые города, заводы – гиганты, электростанции, фабрики, и многое, многое другое, что было гордостью и славой Украины, в том числе и Западной Украины. Они же эти “болеющие” за Украину, на протяжении всех  лет её независимости, с “гениальным” упорством  участвовали в разрушении промышленности и сельского хозяйства Украины. И, принимали с потрясающей “гениальностью” активное участие  в  воровстве  у народа тех богатств, которые ему  принадлежали.  А, я хорошо помню не  с чьих то слов, какое наследие в экономике, промышленности и культуре, осталось после многовекового владычества в этом регионе бывшем регионе – Австрийской империи и двадцатилетнего панской Польши и как жили люди в этом регионе.
       Город вошел в историю ВОВ тем, что в марте – апреле 1944 года в этом городе состоялось жесточайшее сражение Красной армии с гитлеровскими войсками. Тернопольское сражение не имеет аналогов в истории освобождения Украины от фашистских захватчиков. Ведь для наступающих войск Красной армии, Тернополь стал особенным городом, ибо в нем были узкие улицы, дома и особенно подвалы домов с толстыми стенами, которые способствовали успешной обороне города. Поэтому опыт битвы за Тернополь, в дальнейших сражениях с врагом, был использован в боях за Кенигсберг (Калининград), Дрезден, Бреслау и Берлин. В окружении и освобождении Тернополя, была задействована вся 60 армия генерала И.Черняховского – 14 стрелковых дивизий, первая артиллерийская дивизия, третья мотострелковая бригада. Гитлер, назвал Тернополь “воротами Берлина” и требовал от начальника гарнизона генерала Нейдорфа превратить город в неприступную крепость и сражаться до последнего солдата, ибо было необходимо задержать наступление советских войск, чтобы укрепить оборону Львова. Вокруг города, фашисты образовали круговую систему оборонных укреплений, в неприступные крепости были превращены железнодорожный вокзал, тюрьма, Доминиканский костел и Старый замок. Все улицы, мосты, туннели под мостами были забаррикадированы, заминированными и хорошо простреливались, отдельные дома были приспособленными к круговой обороне с широко развернутой системою автоматного огня и снайперов. Во время штурма города,  многие воины Красной армии  совершили героические подвиги, которые увековечены в анналах истории ВОВ и истории Тернополя. Командир танковой роты 13 гвардейской танковой бригады, гвардии старший лейтенант Б.Кошечкин вклинившись в колону гитлеровцев, уничтожил огнем из танковой пушки, пулемета и гусеницами много живой силы и боевой техники врага.  Первым ворвался на танке в город, поджег два фашистских танка, уничтожил противотанковое орудие вместе с расчетом. За этот геройский подвиг Кошечкин был удостоен звания Героя Советского Союза. Самоходная батарея САУ 13 гвардейской танковой бригады под командованием младшего лейтенанта Г.Танцорова, в южной части города уничтожила три танка и две противотанковые пушки. Танцоров был ранен, а самоходка от прямого попадания вражеского снаряда загорелась. “Лучше умереть, чем отступить”! – передал по радио экипажу Танцоров и горящая самоходка,  на большой скорости рванувшись вперед, давила и уничтожала гитлеровцев, пока были живы герои боевой машины! Гитлеровский гарнизон был окончательно разгромлен 16 апреля 1944 года, город лежал в руинах, по нему нельзя было ни проехать, ни пройти пешком, с 4211 домов полностью разрушенными были 2490 дома, остальные требовали капитального ремонта, не работали водопровод и канализация, в городе после освобождения осталось в живых около трех тысяч жителей! Нужно отметить, что за время оккупации, фашисты  в Тернополе убили 20 тысяч мирных жителей, из них 19 тысяч были евреями. Так же были убиты несколько тысяч коммунистов, советских работников и пленных воинов Красной армии.
     Спустя годы, в полном собрании сочинений К.Симонова, я прочитал его очерк – “Осада Тернополя”, опубликованный в газете “Красная звезда” в апреле 1944 года. В этом очерке, Симонов  на нескольких странницах рассказал о жесточайших боях, которые происходили в Тернополе, между частями Красной армии и крупным соединением фашистских войск. Мне очень дорог этот город, и, я приведу несколько строчек из очерка Симонова, лишь только для того, чтобы читающий мои мысли ознакомился со свидетельством очевидца – город был превращен в груду обломков бетона, кирпичей и обгоревшего дерева. Вот несколько строчек из этого очерка: “Главное, что сейчас определяет  здесь характер боев, – близость к противнику. По всей линии фронта, проходящей через город, расстояние между нами и немцами нигде не превышает пятидесяти метров, местами сокращаясь до пятнадцати.  Кое-где измеряется всего-навсего толщиной капитальной стены или потолочного перекрытия – там, где в разных частях одного и  того же дома сидят наши и немцы и делят его между собой по вертикали ли по горизонтали; подвальный  этаж принадлежит немцам, а первый и второй – нам. Эта близость к противнику имеет и свои хорошие, и свои трудные стороны. Мы все находимся на расстоянии непосредственного броска в атаку, но в тоже время мы лишены возможности бомбардировать немцев с воздуха, лишены возможность разрушать артиллерией ряд непосредственно прилегающих к нашему переднему краю домов. И,  даже огонь артиллерии по лежащим в глубине зданиям сосредоточен на таком “пятачке”, что все расчеты артиллеристов должны быть исключительно тщательными. Тернопольский немецкий гарнизон, в который, сейчас входя остатки охранной дивизии СС, остатки одной пехотной  дивизии, несколько артиллерийских полков, несколько специальных частей и офицерского штрафного батальона, засел в центре города. Немцы сражаются с необыкновенным упорством и ожесточением. Эта часть города состоит главным образом из старинных капитальных домов, стены порой достигают двух с половиной метров толщины. На разрушение каждого дома нужно выпустить сотни тяжелых снарядов… На окраине города, мы вылезаем сначала на чердак, а потом на крышу. Здесь правда нет стереотрубы, но простым глазом отсюда все видно, артиллерийский обстрел продолжается, причем залпы многих орудий, сливаются в мощный общий гул, от которого постоянно заложены уши, и, разговаривая, мы фактически  не слышим, друг друга, догадываясь по губам, о чем идет речь. Города фактически нет, трудно даже себе представить, сколько сил понадобиться для того, чтобы его восстановить”.
        В годы ВОВ, военная кинохроника постоянно демонстрировалась в регулярных выпусках “Союзкиножурнала”, куда фронтовые репортажи, очерки, портретные зарисовки воинов входили в виде отдельных сюжетов. В  Интернете, в этом величайшем творении человечества, находится и киножурнал “Сражение за Тернополь”! В этом киножурнале, запечатлены для истории, происходившие в городе жесточайшие бои, и что осталось от города после этих боев. Не зря Симонов думал о тех трудностях, которые предстоят тем людям, которые будут возрождать город из руин. А, ведь советская власть не просто восстановила город, а фактически построила новый совремённый город. И, когда я, смотрел киножурнал “Сражение за Тернополь”, то сам себе задавал себе вопрос – как можно было на месте тех руин, построить совремённый красавец город, а ведь его возрождение происходило на моих глазах. А, интегральным националистам, которые постоянно проклинают советскую власть, рекомендовал бы посмотреть этот исторический киножурнал, может, задумаются над тем, какой подарок для современных галичан, оставила после себя советская власть! 
      А, в 1948 году мне было девять лет, и я, хорошо помню тот небольшой городок, в котором на каждом шагу были развалины. Если бы сегодня, молодого человека возрастом в 20 лет, была бы возможность перенести в тот год, он  был бы изумлен, и подумал  о том, что попал на другую планету.  К моему приезду в город, в нем проживало 20 тысяч человек! В центре города было восстановлено несколько десятков домов. Эту часть города, в которой были в основном двухэтажные дома, можно было обойти в течение часа, в  пригороде были небольшие одноэтажные домики. В городе не было асфальтных дорог, две центральных улицы, каждая метров по 300, были  выложены гранитной брусчаткой, остальные дороги города были вымощены булыжником. В Юго-западной части предместья города, через которую протекает речка Серет, были болота.  Развалины города удивляли, даже, несмотря на то, что, я видел уже  горы бетона и кирпичей в Харькове и в Киеве. Здесь же, стоило только удалиться от центра города на расстояние в 30-50 метров, как пропадало ощущение, что ты находишься в городе, ибо меня окружали стены разрушенных домов, и горы, горы бетона и кирпичей высотой в 10-15 метров.
      В то время в центре Тернополя, было несколько продуктовых магазинов. Уж очень скуден был ассортимент продуктов питания в этих магазинах в конце сороковых годов прошлого века. В продаже была квашеная капуста, не очень хорошего качества селедка и килька, яблочное повидло и печение, соль, конфеты карамель сделанные с сахара, внутри которых было повидло, эти конфеты имели вид миниатюрных подушек и назывались в народе “подушечками”. В основном пустые полки магазинов, были заставлены баночками консервов, на бумажной наклейке баночки была надпись – “chatka”, никто не понимал, что это обозначает.  Но все знали о том, что в этих баночках находится мясо камчатских крабов, баночки эти никто не покупал, ибо они по тем временам были очень дорогими.  А, спустя много лет, я случайно прочитал в одной из газет о том, что на наклейке должна была быть надпись – Kamchatka (Камчатка), при печатании наклеек в печатающей машине произошел сбой, но наклеек было напечатано столь много, что никто не решился печатать новые наклейки. Одними из основных  продуктов питания в те годы были картошка и хлеб. Хлеб, в основном чёрный, продавался в магазинах только утром и вечером, ибо хлебного завода в городе ещё не построили. Чтобы его купить, надо было выстоять в очереди несколько часов, если ты не купил его утром, оставалась надежда на его покупку вечером. Развозили хлеб на больших телегах, на которых были установлены деревянные будки. Молочные продукты можно было купить только на базаре,  в магазинах в продаже их не было, ибо в городе не было молокозавода. Но уже в 1952 году в городе были построены первые очереди молокозавода и хлебозавода, хлеб, молоко кефир и сметана, стали продаваться на протяжении всего рабочего дня, резко поменялся  в лучшую сторону ассортимент продаваемых в магазинах продуктов питания.
       Но в городе в это время работали три кинотеатра, в каждом из этих кинотеатров было 150-200 посадочных мест, это были  неприспособленные для показа кино помещения (за билетами всегда стояли очереди), причем один из кинотеатров, имел даже в народе название “Сарай”, и для этого названия были все основания. Поход в кинотеатр, был для нас мальчишек посещением “центра мироздания”. Кинофильмы, с большим удовольствием смотрели, и мальчишки, у которых родители приехали с Восточной Украины или России, и мальчишки, которые родились в Тернополе. Воспринимались ими фильмы одинаково, и  содержание их обычно обсуждался на уровне “знатных кинокритиков”. Кинофильмы, которые 60-65 лет назад смотрели мы – восточные и местные мальчишки, были для нас (без преувеличения) всех, тем общим фактором, который нас объединял в нашем детстве и воспитывал.  И, фактор этот был огромным, я, не помню ни одного случая, чтобы на национальной почве, между нами происходили стычки. Когда мы, играли в футбол или баскетбол (эти игры среди мальчишек были повальным увлечением), в команде подбирались игроки не по национальной принадлежности, а с учетом возможности того или иного парня на игровой площадке. Мы разговаривали между собой и на русском, и на украинском языках, не представляю себе того, чтобы кто-то упрекнул парня в том, что он разговаривает на русском языке или наоборот. Все мои школьные годы, я дружил с ребятами, которые родились в Тернополе и жили в одном дворе со мною – Колей Ставчуком и Володей Петеркивым. Мы были дружны, как говорится –  не разлей вода, все летние каникулы проводили вместе! И, попробуй тогда в нашем счастливом детстве,  кто-то нам сказать, что через  60-65 лет, какие-то  люди под названием национал – “патриотов”, будут стравливать нас на национальной почве. В лучшем случае, мы бы весело рассмеялись, а могли бы посчитать это оскорблением, и как нормальные парни, полезли бы на человека, который нас оскорбил с кулаками, в этом я  не сомневаюсь.
      А, в 1950 году, спустя всего 5 лет после окончания страшной войны, на радость жителям города (и, тем более нам мальчишкам), в центре города был построен кинотеатр на 750 мест, который получил название “Победа”. Сегодня этот кинотеатр называется “Домом Украинской Победы”.  Это свидетельствует о том, что у национал – “патриотов” нет ничего святого за душой, они видимо не знают, что город во время ВОВ фактически был до основания разрушен, а кинотеатр получил свое название в честь великой Победы над фашизмом!  Воспоминания о кинофильмах и книгах, которое читало мое поколение в детстве, неразрывно связанны с воспоминаниями о гигантском (без преувеличения) строительстве заводов, фабрик, жилья и центров культуры  в городе. В 1957 году в Тернополе было закончено строительство драматического театра, названного в честь Т.Шевченко, (а вначале 70 годов возле театра его имени, был поставлен ему красивый памятник). Какие прекрасные спектакли шли в этом театре, начиная еще с тех времён (конец сороковых, начало пятидесятых) годов,  когда театр находился в старом здании, не говоря уж о том, что летом на гастроли  в город, приезжали многие коллективы театров со всего Союза.  Прошло ведь всего 12 лет после окончания  войны с фашизмом, ещё лежали в городе оставленные войной горы развалин, но был построен ещё один храм культуры, ибо как говорится – не хлебом единым живёт человек! Разве могли когда-то темные, безграмотные галичане, жившие в еврейско-польском местечке, даже подумать о таком чуде – театре. Театр и сегодня украшает этот город, служит людям напоминанием о великой эпохе пребывания бывшей Галиции в составе Советской Украины.
     Что интересно, на протяжении всех лет  независимости страны, интегральные националисты вещают о том, что советская власть не давала развиваться украинскому языку,  и делала все для того, чтобы украинцы забыли свой “родной украинский язык”. Больше лжи, чем эта ложь трудно придумать. Ещё в конце сороковых годов прошлого столетия,  в Тернополе было 4 школы с украинским языком обучения! И, только две школы с русским языком обучения! Причём  одна из этих русских школ, была для детей,  чьи родители работали на железной дороге, и в ней учился небольшой контингент школьников в количестве 300-350 человек. Примечателен и такой факт, в той русской школе, в которой училось до восьмисот русских ребят, одновремённо учились мальчики и девочки. А, для девочек, у которых родители были украинцы,  существовала школа с  украинским языком обучения! Первой школой, которая была построена в Тернополе  при советской власти, была школа с украинским языком обучения, и построена эта школа была в самом центре города, возле драматического театра. Уже в те годы, в городе делалось всё для физического и технического развития подрастающего поколения. Существовали детская и юношеская  спортивные школы, в которых занимались практически все школьники города, никто из школьников, занимавшихся в этих школах, даже и подумать не мог о том, что за посещение тренировок в этих школах надо платить деньги! Не говоря уж о том, что ребятам, посещавшим спортивную секцию, бесплатно выдавались трусы и майка. Знаменательным фактором в системе школьного образования во всём Союзе, была сдача школьниками младших классов спортивных норм на получения значка БГТО (будь готов к труду и обороне), и сдача школьниками старших классов спортивных норм на значок ГТО (готов к труду и обороне).  Настоящим праздником для школьников города, явилось открытие в 1951 году дворца пионеров. Это был для школьников настоящий дворец, в котором были драматический кружок и кружок художественной самодеятельности, фото и мотоциклетный кружки, авиамодельный и судомодельный кружки, в которые с большим интересом ходили школьники, и конечно никто из них не платил деньги за посещение этих кружков. Была в этом дворце пионеров небольшая библиотека с читальным залом, с утра до позднего вечера в осенне-зимнее время во дворце горел свет, по себе знаю, что школьники с большой неохотой его покидали. А через 15 лет к старому зданию,  была пристроено новое, И, когда я, однажды приехав в город, пошёл ради любопытства посмотреть на свою альма-матер, то при осмотре дворца, как говориться едва не упал в обморок оттого, что увидел в этом великолепном, обновлённом до неузнаваемости детском  дворце интеллекта. И такое отношение к подрастающему поколению было во всех областях Украины и всего Советского Союза. Я, ничего не выдумываю, ибо советская власть постоянно заботилась о физическом и духовном воспитании подрастающего поколения, не в пример власти независимой Украины, при которой согласно статистике, две третьих детей школьного возраста имеют различные  хронические заболевания. Ведь родители многих  школьников не имеют возможности платить деньги за посещение их детей спортивных секций. И, не зря в мои школьные годы, среди моих сверстников были редки случаи распития  спиртных напитков, совершения хулиганских поступков, не говоря уж о том, что о случаях употребления наркотиков, я никогда не слышал.  Нельзя не сказать о том, что уже в начале 50 годов, в городе начали строить для детей дошкольного возраста здания для  яслей-садиков. А, уже в 70-80 годах, городские власти строили уже не просто здания для детей дошкольного возраста, а самые настоящие дворцы! Когда в стране “демократическая” власть начала обустраивать “новый рай” для украинских граждан, то в числе прихватизации многочисленных промышленных объектов, украинские гешефтмахеры (тёмные дельцы) стали прихватывать в свою собственность (за очень низкие цены) новые детские дворцы. И, это было “правильно”, ибо женщины Украины, не живя ещё в долгожданном “раю”, а, став нищими людьми, перестали рожать детей, ведь для того, чтобы растить детей, нужны средства, а их у молодых женщин в 90 годы не было!
       В сегодняшние времена, украинские националисты проклинают времена, когда Западная Украина, была составной частью Советской Украины.  И, они никогда, даже и не подумают о том, что именно в те времена, население бывшей  Галиции, получило возможность жить совершенно в других измерениях, чем оно жило во времена, когда Галиция входила в состав Польши.  Одним из главных моментов в новой жизни, для населения этого региона, была возможность, приобщиться к той культуре, которая на протяжении веков, была создана человечеством. Именно столь нелюбимая националистами коммунистическая власть, помогла избавиться  от дремучей, наследственной невежественности и безграмотности, двум поколениям галичан. Уже в конце сороковых годов, абсолютно все  дети школьного возраста в сельской местности, получили возможность получать обязательное семилетнее образование, а с середины пятидесятых годов, обязательное среднее образование. Дети вчерашних безграмотных и нищих галичан, смогли ехать получать бесплатно высшее образование, во вчера еще недоступные для них высшие учебные заведения Львова. А, кто в Галиции мог подумать о том, что дети вчерашнего галичанского “быдла”, поедут бесплатно учиться в Киев, в Москву, в Ленинград и другие города Союза, причем с предоставлением бесплатного общежития! Но так было, дети невежественных, забитых  еще вчера нуждою галичан, получили возможность получать высшее образование в престижных вузах СССР наравне с другими детьми, страны Советов. Дети жителей Западной Украины, ехали получать высшее образование  к москалям в Россию, наряду со специальными знаниями приобщались к общечеловеческой и русской культуре. И, конечно  эти студенты, за очень короткое время хорошо изучали русский язык. А, ведь во времена, когда Галиция, входила в состав Польши, галичанину, чтобы учиться в гимназии, и тем более в Львовском  университете (единственном университете в те времена, в Восточной Галиции), надо было принять католичество. Когда в начале 60 годов прошлого века, я учился в Львовском ордена Ленина политехническом институте, мой товарищ по институту пригласил меня на свою свадьбу. Свадьба была в одном из  сел на Львовской области, откуда родом был родом мой однокурсник. Хотя с тех пор прошло полвека, я хорошо помню, что говорил на свадьбе дед моего товарища. А, говорил он, почти дословно следующее – “Не було такого, щоб за часи польскиих панів, людина з нашого села отрімувала вищу освіту. Я,  такого не пом’ятаю. А мій онук, без  п’яти хвилин інженер, а ще пишаюсь тим, що двоє моїх онуків, вже закінчили університет” (Не было такого, чтобы во времена Польши, человек с нашего села получал бы высшее образование. Я такого  не помню. А мой внук, сегодня без пяти минут инженер. А, ещё я  горжусь тем, что  двоё моих внуков уж закончили университет).    
      Когда 10 лет тому назад,  мы, с однокашниками по институтской группе, встретились, чтобы отметить 40 окончания института, то выяснилось, что бывшие мои товарищи по институту, во время трудовой деятельности, работали директорами заводов, ведущими специалистами промышленных предприятий. Были среди нашего студенческого братства люди, которые стали кандидатами и докторами наук, профессорами институтов. Очень интересная была эта встреча, встреча людей, которые пять лет жизни, жили одними интересами и заботами студенческой жизни. Мы, о многом вспоминали, вспоминали о бесплатной учебе, о том, что завтрак в студенческой столовой стоил 30 копеек, а обед 50 копеек, что никто и понятия не имел, чтобы платить за поступление в институт деньги, тем более за сдачу экзаменов или зачетов. Вспоминали мы, о той дружеской атмосфере, которая была в нашем студенческом коллективе все пять лет нашего обучения. В нашей группе, больше половины студентов, были родом из сельской местности областей Западной Украины. Разговаривали  мы во времена нашего студенчества между собой, и на русском, и на украинском языке, причем русские ребята, часто говорили на украинском языке, а украинские на русском языке, Никогда среди нашей студенческой братии, не возникало вопросов по поводу того, на каком языке нужно разговаривать. Тем более, никому и в голову, не приходила мысль, начать обсуждение вопросов о самостийности Украины, о “выдающейся” украинской нации и других националистических бреднях.  У нас, были чисто студенческие проблемы, мы серьезно учились, были молоды, впереди нас ждала интересная, счастливая, жизнь, и это было для нас главным.
     Кто из сегодняшних школьников Западной Украины, и всей Украины может сказать о том, что во время школьных каникул он был на экскурсии (бесплатной) в Киеве. А, во времена власти “оккупантов”, школьники во время школьных каникул ездили на экскурсии в Киев, в Москву, в Ленинград, и конечно не платили ни копейки, ни за проезд, ни за экскурсию. А, кто в Галиции во времена европейской Польши, мог подумать о том, что в бывшем польско-еврейском местечке Тернополе, в конце семидесятых годов будут учить студентов, в четырех высших учебных заведениях? Ведь во всей “европейской” Галиции, было всего два института – политехническая академия и университет, которые находились в Львове. Во времена панской Польши, представители галицко-русского населения, фактически не имели права ставать инженерами, врачами учителями и офицерами. Не говоря уж о том, что галичанин и мечтать, не мог о том, что он может стать директором завода, генералом или государственным деятелем. По статистике  времен, когда Галиция входила в  состав Австро-Венгрии и Польши, только один процент из числа местных галичан имел специальность –  врача, учителя,  инженера  и офицера! И, когда я, слышу с уст национал – “патриотов”  о том, что “коммуняки” в советские времена угнетали украинцев, предела моему возмущению нет!
      Ведь именно при советской власти, житель Западной Украины, получил огромную  возможность для раскрытия своих талантов и совершенствования своей личности. И, подтверждается это тем,   молодое поколение галичан, ставали инженерами и врачами, учителями и учеными, артистами и офицерами,  генералами Советской Армии и академиками, ведущими специалистами в различных областях народного хозяйства и имели равные перспективы с молодёжью из других регионов Союза. Многие  из них стали директорами заводов, фабрик, генералами, партийными работниками, не было для молодёжи Западной Украины никаких ограничений в достижении совершенствования в том деле, которому они посвятили свою жизнь.   Чтобы не быть голословным, расскажу об одном моём школьном товарище, который родился в Тернополе, когда он входил в состав Польши. Мы, познакомились с Любомиром Задорайко  за шахматной доской, на шахматном турнире во дворце пионеров.  Он был славным парнем, и ребята ласково называли его Любчиком, стал называть его Любчиком, и я. Уже, когда между нами установились хорошие дружеские  отношения, он с гордостью рассказал мне о том, что о нём в своём рассказе написал К.Симонов! Честно говоря, я ему поверил, ибо такое придумать было невозможно и ради чего. Приведя выше несколько строчек из очерка Симонова  “Осада Тернополя”, я  остановился на том месте, когда Симонов наблюдал с чердака одного из домов за тем, что происходило в городе во время боев, а теперь  продолжу его повествование (думаю, что читателю будет интересно) на том месте котором, я остановился: …Мы спускаемся  с крыши, в доме уцелела одна лишь комната. Еще молодая женщина со следами увядающей красоты (я, был знаком с нею) стирает в большом тазу детское белье.  У холодной печки, зябко съёжившись, сидит дряхлый старик, а на кушетке грызет корку хлеба, обмакивая ее в подаренный бойцами сахарный песок, маленький мальчик. Женщина отвечает на мои вопросы, что ее зовут Магдалина Задорайко, неделю назад немецким снарядом у нее убит муж, он работал на железной дороге. А сына зовут Любомир. Ему всего два с половиной года. Женщина замолкает и утирает углом передника глаза. А Любомир Дмитриевич, к которому, на его счастье, еще мало дано понимать в жизни, спокойно сидит на кушетке, жует хлеб и меланхолически водит своим маленьким пальцем по струнам лежащей рядом с ним на тахте мандолины”.
      Любчик, окончил техникум и политехнический институт, стал членом КПСС, прошел производственный путь от мастера, до заместителя генерального директора объединения ПО “Ватра”. Шесть лет назад, он ушел из жизни, но незадолго до его смерти, я встречался с ним. У нас было, что с ним вспомнить – наши с ним в детстве шахматные баталии, совместные игры футбол (он, был в детстве заядлым футболистом), каким был Тернополь в 40 годах прошлого столетия.  И о том, как на наших глазах, наш завод “Электроарматура” превратился в одно из лучших предприятий Советского Союза и Европы, уникальное предприятие ПО “Ватра”. Во время нашего разговора, Любчик неоднократно неизвестно к кому обращался с вопросом: “Какое они  имели право развалить Советский Союз”? Наш разговор происходил во время мощной, тотальной националистической пропаганды, которую в Украине проводил В. Ющенко и его друзья интегральные националисты. Мы, сидели в кафе и разговаривали на русском языке. Когда, я спросил его о том, не боится  ли он, что сейчас кто-то подойдет и по этому поводу будет задавать вопросы, то он, сжав кулаки, ответил мне: “Я, порву того на части, а ты поможешь мне в этом или нет”. В один из моментов разговора,  он произнес с грустью,  со слезами на глазах сказал следующую фразу: Ты, ведь бываешь на  кладбище, там лежат не только наши отцы, но перебралось туда и большинство из наших ровесников.  Очень скоро правды о том, что в Тернополе было 60 лет назад и что собой представлял этот городишко, никто не будет знать, правдой для многих, будет правда этого мерзавца  Юща и его отморозков! Расставаясь, мы долго прощались, даже зашли (как это всегда бывает при подобных встречах) в ещё одно кафе, видимо мы оба чувствовали, что видимся в последний раз. И, сейчас вспоминая тот разговор с товарищем детства, мне грустно, и честно говоря, глаза у меня влажнеют. Не говоря уж о том, что многие старики, высказывали мысль, которую озвучил Любчик – “Мы уйдем из жизни, и никто не будет знать правды о том, что и как было в те  времена, когда  жили наши отцы, когда жили  и работали мы”. Может поэтому, я излагаю свои мысли на бумагу. При этом  мне хочется едва ли не кричать – Галичане, западные украинцы, не слушайте лгунов украинских националистов о том, что русские ваши враги. Ваши враги, – это махровые националисты, которые имеют все  жизненные блага и которых  хорошо кормит Запад. Они  жаждут власти, и больших денег, на вас и вашу достойную жизнь им наплевать!
    Увлечение  в школьные годы чтением книг и походов кино, было для меня в те годы светлым в жизни пятном. Но кружки дворца пионеров сыграли в моей жизни огромную роль. Но уже в  пятом классе я  начал ходить в авиамодельный кружок дворца пионеров, где научился многое делать своими руками. Я, занимался в авиамодельном кружке  3 года, и с благоговением вспоминаю то время, в котором многому научился, и с благодарностью вспоминаю своих учителей, о чём  излагал свои мысли в начале своего повествования. Делал модели планеров, причём это не были просто изделия из палочек, это нужно было вырезать скальпелём  из шпона нервюры для крыльев и шпангоуты для корпуса, это была сложная  работа и для пацаньих неокрепших рук и сырых ещё мозгов. В шестом классе я  сделал первый планер, получил большое удовлетворение, не говоря о впечатлении, когда его при помощи леера затягивали для полёта в воздух. В 8 классе я сделал планер с размахом крыльев в 3,5 метра, на республиканских соревнованиях по авиамоделизму среди школьников в Житомире занял первое место. Но испытать полную радость помешала трагедия, ибо планер, сделав  почти круг над  полем на котором проходили соревнования, попал в восходящие потоки воздуха и скрылся за горизонтом. Я, как будто это было вчера, вижу хромающего руководителя кружка Ивана Ивановича Куклина направляющегося ко мне, и слышу, как он мне говорит: “Помаши ему ручкой парень, не огорчайся и не плачь (видимо на глазах у меня были слёзы), сделаешь ещё новый планер”. Трагедия заключалась в том, что на всесоюзные соревнования в Севастополь  ехать было не с чем! Увы, больше в авиамодельный кружок я не ходил, несмотря на все уговоры Ивана Ивановича, и его предложения перейти мне на изготовления авиамоделей с бензиновым моторчиком. Но на всю жизнь, я остался, благодарен своему учителю и тому, что посещение на протяжении трёх лет авиамодельного кружка, научили мои руки делать очень многое.
      Нужно сказать о том, что дворец пионеров был для меня многие школьные годы   местом обетованным. Ведь в течение нескольких месяцев посещения фото – кружка, я получил нужные познания в фотографическом деле, а когда открылся мотоциклетный кружок, то одним из первых его посетителей был я  и в  15 лет лихо гонял на мотоцикле.  Но прежде чем допустить нас к вождению этого “агрегата”, руководитель кружка заставил нас разобрать старый мотоцикл.  Прежде чем собрать его, пришлось фактически прощупать своими руками каждую деталь, и на всю жизнь полюбить все, что связанно с обработкой металла, деталями машин и станков. Мой отец научил меня играть в шахматы, мы очень часто с ним играли. Доигрались до того, что я, уже в 8 классе был чемпионом дворца пионеров по шахматам.  В  9-10 классах был чемпионом города и области по юношам, второе место области среди взрослых в 10 классе и первый спортивный разряд. После 4 класса мой отец стал приучать меня к рыбалке. Через пару лет ему сделали лодку, летом в воскресение мы постоянно ловили с лодки щук, плотву, окуней. Прошло с того времени почти 60 лет, а я и сегодня вспоминаю многие моменты нашей с ним совместной рыбалки. Вспоминаю, как выезжаем в дальний угол озера, над которым стелется туман, как начинается утренний клёв, а какие впечатления были, когда живца схватывала щука, и после напряженного сражения с ней  на дне лодки лежал  экземпляр килограмма  на два. Не говоря уж о том, что это увлечение осталось на всю жизнь, уйдя на пенсию, я более пятнадцати лет, я рыбачил на почти профессиональном уровне, 2-3 карпа по 3-5 килограмм или 15-20 килограмм карасей от 300 грамм до килограмма, было обычным делом. Вообще-то меня в школе никто в основном не принуждал многими делами заниматься. Но мой отец всячески поддерживал любое мое стремление чему-то научиться. Например, я сам захотел научиться фотографировать, отец узнал об этом и ещё, когда я учился в 4 классе, купил мне самый простой фотоаппарат “Любитель”, потом Смену.  А на мои 17 лет отец подарил мне по тем временам шикарный фотоаппарат “Зоркий”. Шли годы, и я, постоянно фиксировал интересные моменты, моей довольно интересной жизни. А, пришло время, когда  фотоаппарат стал моим постоянным спутников в жизни, свидетельством этому являются многие и многие сотни фотографий, сделанные мною  в Крыму и на Кавказе, в Москве и Ленинграде, на Камчатке и Крайнем Севере, в морях и в дальних странах. Ещё в далёком детстве, я начал собирать марки, и отец всячески поддерживал это моё увлечение. Сегодня меня очень радует собранная мною коллекция марок авиации и космоса, выпущенных в СССР и в России, (есть несколько десятков советских космических марок  с подписями космонавтов СССР). А, ещё есть у меня коллекция всех марок посвящённых Великой Отечественной войне, которые были выпущены в СССР и России. И сегодня занимаясь марками, мне есть о чём вспомнить и о чём подумать.
      В те годы, у меня было ещё очень серьёзное увлечение, которое не раз могло стоить мне жизни, и о котором очень долго не знал и даже не догадывался мой отец. Я не зря упомянул о том, что Тернополь после взятия его советскими войсками был практически полностью разрушен. Но в середине 50 годов в Тернополе началось активное строительство. В центре города постоянно стоял гул работавших на развалинах города экскаваторов,  которые вместе с кирпичами из развалин вытаскивали огромное количество целых снарядов, разного калибра.  Главная задача была утащить один из снарядов лежавших возле работавшего экскаватора, затащить его в развалины, головку снаряда зажать под согнутую металлическую балку, и, взявшись за снарядную гильзу  освободить от неё головку снаряда. Целью было достать из гильзы снаряда мешочек с порохом, который употреблялся (если был мелким) для сделанных мною самопалов.  А, если порох был трубчатым, то вечерами мы его с большим удовольствием поджигали, был такой порох, был такой порох, который после поджога летал, издавая какой-то сиплый звук.  Если мы находили снаряды за городом, то мы обязательно разжигали костер, закладывали в него снаряд и в мерах 20 от  костра ждали, когда он взорвётся и болванка снаряда пролет метров 30-40. Это дикое увлечение продолжалось несколько лет, и однажды в момент раз и навсегда закончилось  после того, как однажды снаряд взорвался, когда, видя, что костер догорает, я, пошел к нему, чтобы добавить хвороста! Взрыв раздался,  когда я, был на расстоянии метров 15 от костра, взрывной волной меня на несколько метров отшвырнуло от того места на котором, я стоял. Больше в эту опасную игру, я не играл.
     А, вот поиск в развалинах немецкого оружия, продолжался до тех пор, пока в центре города экскаватор разбирал развалины домов. Мы внимательно отслеживали тот момент, когда экскаватор отроет вход в подвал. После этого с фонариком искали в подвале немецкое оружие. Содержимое в подвалах было “Клондайком” разных предметов –  конечно, было очень много скелетов, которые были будто всунутые в немецкую униформу, ящики с патронами, большое количество немецких касок и наградных железных крестов и прочей военной амуницией, которые тогда для нас не представляли интереса. Главным делом был за короткое время найти немецкий автомат шмайсер или пистолет – “Вальтер” или “Парабеллум”, и как можно больше унести патронов. Целые подвалы были редкостью, но и в  разбитых подвалах, мы очень часто находили оружие, которое сносилось ко мне в подвал или в подвал одного из моих приятелей. Мы его разбирали, отмачивали детали оружия в керосине, смазывали, собирали и если были к нему патроны, то подавались в лес, где стреляли по консервным банкам и другим целям! Однажды мне удалось найти небольшой пистолет типа “Нагана”, ибо у него был барабан для патронов, Это была великолепная игрушка, и очень часто, я отправляясь на “прогулку”, клал его в карман брюк. Однажды придя, домой поздно вечером, я забыл эту красивую “игрушку” вынуть из кармана и запрятать в надлежащее место. В результате рано утром был разбужен отцом, в руках которого была эта “игрушка”, а его вид не предвещал для меня ничего хорошего. Оказалось, что мой шестилетний братишка, залез ко мне в карман, пошел на кухню, где отец завтракал и, наставив на него пистолет, скомандовал: “Руки верх”. После серьёзного разговора с отцом,  он вывез мой арсенал, который был в моём подвале в неизвестном для меня направлении. Но в подвале моего приятеля, мы уже по всем правилам конспирации продолжали заниматься этим интересным делом. А пополнять свой склад оружием, после того, как в черте города были убраны все развалины, стали на одном из железнодорожных тупиков на окраине города. Там были “горы” разного оружия – советского, немецкого, бельгийского. Уже спустя годы, я узнал причину возникновения таких оружейных “гор”. Оказалось, что после смерти Сталина, была команда изъять у всех партийных и советских работников личное оружие, не у каждого пистолета был спилен ударный боёк или погнут ствол.  Мы шли к этому тупику, имея для сторожа четвертушку водки и пачку сигарет без фильтра (тогда не выпускались сигареты с фильтром), выбирали, что хотели, и уходили с того места, неся с собой мешки, в которых были пистолеты различных наименований. Без преувеличений могу сказать, что имевшимся у нас оружием, можно было вооружить взвод солдат. Этот уникальный ружейный склад, закончил своё существование, когда я, ушел служить в армию, а мой приятель поступил в институт в другой город. У  приятеля тоже был младший брат, к которому после первой продажи им пистолета, пришли люди из органов и конечно весь арсенал изъяли. Подробностей не помню, знаю только, что был большой скандал, но это было без меня. Могу только сказать одно, что было, то было и это было интересное для меня занятие, не говоря уж о том, что сумей я  сохранить тот “склад”, то сегодня это была бы уникальная коллекция оружия!
       Но уже в конце 7 класса  у меня появилось  захватывающее увлечение –  занятия спортом. Ну, то, что  в мои времена все мальчишки играли в футбол, было естественным и великолепным делом, иной раз мачт длился несколько часов, и заканчивался при счёте 15 на 10! А в седьмом классе, я начал в детской спортивной школе, для самоутверждения заниматься боксом. Дело в том, что в классе учились несколько мальчишек на 2 года старше всех остальных мальчишек, после войны это было обычным явлением, ну и естественно они установили в классе свои порядки и запросто обижали наших одноклассников. После годичного занятия мною боксом, власть в классе поменялась, ибо я выиграл больше трёх десятков боёв на ринге, и никто уже никого просто так не пытался  обижать. Уже в 9 классе, я начал заниматься тяжелой атлетикой.  Произошло это после того, как, будучи летом 1955 года в Москве я увидел  на международных соревнованиях американского чемпиона и рекордсмена мира П.Андерсона (первый, в мире человек, набравший в сумме трёх движений 500 килограмм), который на моих глазах установил мировой рекорд в троеборье –  517,5 килограмм. Очень скоро занятие тяжёлой атлетикой стало для меня на долгие годы едва ли не фанатизмом.  Перед уходом в армию,  на чемпионате Украины по штанге среди юношей, я занял второе место в полусреднем весе и выполнив первый разряд. Что интересно, занявший первое  в моём весе Володя Беляев, в будущем был чемпионом мира и серебряным призёром Токийской Олимпиады.
      Занятие в школе многими интересными делами и спортом, не мешали мне хорошо учиться, любимыми моими предметами были математика, литература и  история. Нужно сказать о том, что мне очень нравилось находиться в спортивном зале, в читальном зале областной библиотеки, в доме пионеров и конечно в уникальной для меня комнате, в которой размещался авиамодельный кружок. Но самым лучшим для меня местом в школьные годы – была школа и всё, что с ней было связано  на протяжении 10 лет! В классе, в котором я учился,  были отличные ребята, и нужно написать отдельную публикацию о наших школьных делах, нашей учёбе, нашим совместным делам, времяпровождению и нашей школьной дружбе. Может я ещё напишу,  о моей школе и моих школьных друзьях и товарищах, но в данном случае оставлю это на потом, ибо недавно я узнал о том, что никого из тех, о которых я фактически должен написать, нет уже в живых! А сознавать этот факт, для меня очень и очень тяжело. А вот писать о моих школьных учителях, это для меня дело святое. Я ещё в школе был уверен в том, что таких учителей, которые судьба послала мне и моим товарищам,   на белом свете нет. Любимый учитель, заслуженный учитель Украины,  преподававший нам  математику Фёдор Алексеевич Дубовик, его в классе не просто уважали, но все любили, даже те, кому он ставил двойки. О нём я много могу рассказать, и не только потому, что он знал, что я люблю его предмет,  и неоднократно говорил мне о том, что я должен после школы серьёзно заниматься математикой. Он так излагал так математику, что мне хотелось последовать его совету и посвятить свою жизнь математической науке. Это был образец человека и преподавателя, он бы учителем в полном смысле этого слова, его сам вид говорил о том, что у него нужно учиться не только математике, но и  тому, каким должен быть мужчина. Несколько минут перед уроком, он обязательно уделял вопросам, которые к математике не относились, а после его урока, его всегда окружали ребята и обращались к нему по разным вопросам. Этого человека, нельзя было не любить, ибо он абсолютно ко всем ребятам в классе относился с должным  уважением и вниманием, и все понимали, что он для нас является просто старшим и мудрым товарищем,  и таковым он и был. За все годы учёбы нашей учёбы, он ни разу не повысил голоса, а это свидетельствует о многом. На контрольных работах, он сидел за столом, решал  в тетрадке какие нибудь математические задачи (о чём сам нам говорил) и не обращал, внимая на тех ребят, которые безбожно у кого-то списывали контрольное задание. Многие и не пытались списывать, а честно признавались, что ни решили задания, этому было объяснение, которое дал нам учитель – “Можете списывать, я все равно Иванову больше тройки никогда не поставлю, ибо он никаких  знаний по математике не имеет”. Все в школе знали о том, что Фёдор Алексеевич, на педагогических советах, всегда защищает тех учеников, которых в школе называют разгильдяями. Ну, как его можно было не любить, если он, выступая на педагогическом совете говорил о каком либо разгильдяе: “Я категорически не согласен с тем, что вы собираетесь исключить Соболева из школы, у этого мальчика много положительных задатков, и он ещё прославит нашу школу”. А ведь он был прав, жизнь давно подтвердила, что очень часто бывшие школьные разгильдяи становились или героями или выдающимися деятелями в какой либо отрасли человеческой деятельности. Но ко всем уникальным своим человеческим качествам, Фёдор Алексеевич, был очень скромным человеком, только в конце девятого класса, мы узнали о том, что он был участником ВОВ, командовал артиллерийским дивизионом, был тяжело ранен при штурме Красной армией Кёнигсберга, имел несколько боевых орденов! Вот таким человеком был  мой – наш любимый учитель математики Фёдор Алексеевич Дубовик.
     Ещё одним нашим любимым учителем, была преподаватель географии Матрёна Федотовна Дёмочко – умная, красивая, всегда одетая в элегантный костюм, абсолютно всегда доброжелательная и с хорошим настроением женщина. Когда она рассказывала о дальних странах,  разных народах и о географических открытиях, в классе, как говорится,  была гробовая тишина,  и так было всегда, пока мы изучали географию. Я сегодня понимаю, что в школе, школьники шумят на уроках тогда, когда преподаватель не умеет заинтересовать их излагаемым материалом, и даже если знает предмет, то не умеет донести его свом слушателям. А скорее не хочет этим заниматься, поэтому в школах  часто бывают конфликты между учителем и школьниками.  Это Матрёна Федотовна нам сказала о том, что издаётся журнал “Вокруг света”, после чего этот журнал стал любимым моим журналом.  Это она говорила нам часто –  “Ребятки мои дорогие, впереди у вас длинная и интересная жизнь, но кем бы вы не были, старайтесь всегда быть мужчинами и помните, что у вас есть родина, которую нужно любить, а если будет нужно, то и защищать”. И она имело право говорить подобное, ибо около трёх лет, будучи радисткой, находилась в одной из партизанских бригад соединения, котором командовал легендарный человек, дважды Герой Советского Союза С.Ковпак. Незадолго до полного освобождения Украины от гитлеровцев, она была тяжело ранена, в праздничные дни на её костюме сияли орден “Красной звезды”, медаль  “За боевые заслуги”  и медали “Партизану Отечественной  войны” первой и второй степени! Ну,  как нам мальчишкам было не уважать и не любить по –  сыновьи эту уникальную женщину. Последние два года учёбы в школе, нашим классным руководителем и одновремённо преподавателем русской литературы, была  Надежда Васильевна Батурина. Эта женщина по возрасту нам в матери не годилась, ибо  была она старше нас всего на 10 лет, но как эта умнейшая, красивая и элегантная женщина преподавала нам русскую и советскую литературу, любой преподаватель литературы мог бы ей  позавидовать. Она обладала даром педагога и декламатора поэзии, при изучении в 9 классе русской литературы, она могла пол урока декламировать нам стихи Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Фета, Тютчева, естественно все в классе открыв рот и вытянув шеи, замирали,  пока Надежда Васильевна не умолкала.   Не зря все мы всегда ждали её прихода в класс и как преподавателя, и как декламатора и как классного руководителя. На своём уроке, она всегда уделяла время тем ребятам, на которых жаловались другие преподаватели, но никогда ни кого не ругала, а находила такие слова для того, кто провинился, что тот или краснел от стыда или бледнел. Любила она нас, мы платили ей тем же, не зря наш класс считался лучшим в школе. Именно Надежда Васильевна, познакомила нас с поэзией фактически негласно запрещенных  в то время для изучения в школе поэтов – О.Мандельштама, С.Есенина, М.Цветаевой, ну а любители поэзии должны понимать, что значит в 1955-1956 годах,  было слушать стихи этих поэтов, ведь в библиотеках их книг  не было.  Именно от нашего преподавателя, я впервые услышал стихи входивших в те годы в моду и общественную жизнь страны поэтов Е.Евтушенко, А.Вознесенского и Б.Ахмадулиной. Давно ушли из жизни дорогие для меня люди – наши учителя, но счастье моё счастье и счастье моих одноклассников состоит в том, что они были в нашей жизни, и  именно они сыграли в ней огромною роль.  Ведь своим отношением к нам и к жизни, они показали  своим примером, как нужно жить на этом свете! В старые добрые времена, когда мы встречались с моими одноклассниками, то в первую очередь вспоминали своих любимых учителей.      
   Ну, в августе 1956 года,  желание добиться высоких результатов по штанге, привело меня к тому, что я поступил в Львовский институт физической культуры, но очень скоро понял, что сделал глупость. Может, это произошло  потому, что я сам ещё толком не понимал чем я хочу заниматься в этой жизни. В результате, по прошествии несколько недель после начала занятий в институте, я прекратил обучение и вернулся домой. Возможности  серьёзно тренироваться отсутствовали, а, кроме того, я понял, что  быть учителем физического воспитания в школе после окончания института меня не радует и не прельщает. В армии, я два раза был чемпионом Прикарпатского военного округа, будучи студентом, дважды был призёром республиканского общества “Буревестник”, стал кандидатом в мастера спорта СССР. Начав работать над дипломом, прекратил тренироваться, а после окончания института работа полностью захватила меня, как говорится поезд, ушел, и было уже не до штанги.  Хотя нет-нет, да возникали у меня мысли, что я, ещё вернусь на помост и добьюсь тех результатов, о которых мечтал в юности, увы, дважды в одну воду в речке нельзя войти.  Имея отличные физические данные, я не сделал того, что мог сделать на помосте, помешала служба в армии и тот факт, что я, никогда не имел постоянного тренера. Проходили годы, я, сам себе не верил, что толкал штагу весом в 165 килограмм, но   с благодарностью  вспоминал то время, ведь занятия штангой сделали из меня очень  развитого физически человека, что очень в дальнейшем пригодилось в моей довольно бурной жизни. Очень пригодилось мне в дальнейшей моей жизни и мое увлечение так называемое  занятие – “моржеванием”. Я в школьные время проводил на речке и озере все летние каникулы. И хорошо помню, что когда мне исполнилось 15 лет, то купальный сезон я не только продолжил до глубокой осени, но не прекращал его и в зимний период, наверное, я был одним из  первых моржей не только в Тернополе, но и в Украине. Это сегодня купание зимой стало модным, а в 1954 году, когда я принимал зимние  “ванны”, то к тому месту, где я опускался  в заранее сделанную мною прорубь во льду озера, сбегалось очень много людей. И тщеславные моменты в моём сознании (попробуйте сделать, как это делаю я), заслоняла мысль – что лёд под весом множества людей находившихся возле меня, может обвалиться, и однажды это едва не случилось. Но занятия этим делом, на протяжении четырёх сезонов доставляло мне огромнейшее удовольствие, не говоря уж о том, что сыграло большую роль в течение многих лет моей северной эпопее. 
      Покинув институт и вернувшись, домой, я пошёл на завод и  полгода учился  на токаря-инструментальщика. Моим учителем был Борис Сергеевич Виноградов, для которого не было тайн в токарном деле.  Быть учеником у такого человека, это означало основательно и с любовью изучать токарное дело, что я и делал, изучая свою будущую специальность не только практически, но и по учебникам токарного дела. Очень скоро мой учитель, стал доверять мне,  выполнять простейшие работы вместо него, а концу моего обучения мы стали очень хорошими и добрыми товарищами,  и я гордился тем, что однажды услыхал, что он называет меня самым лучшим учеником среди тех, кого он в своей жизни обучал токарному делу.  После окончания учёбы и сдачи  экзаменов мне был сразу присвоен 3  разряд токаря-инструментальщика, чем я очень гордился (и мой учитель тоже) ибо обычно присваивался 2 разряд. А потом, получив в свое распоряжение, новенький токарно-винторезный станок – знаменитый ДИП-200 (1К62)  полтора года работал по специальности. Кстати под аббревиатурой ДИП скрывалось официальное наименование станка – догнать и перегнать!  Это было удивительное и неповторимое время, “пел” станок и пел, работая на нём, и я, а, кроме того, я имел возможность нормально тренироваться. В совершенстве, освоив профессию токаря-инструментальщика, я мог практически выполнять на станке любые работы, вытачивать на станке –  цанги, пуансоны, резьбовые знаки – шпилька с резьбой, высшего класса точности и чистоты, вставляется в пластмассовый порошок, после термообработки при изготовлении, например пластмассовой доски к электросчетчику в ней получатся отверстия с резьбой. Я, умел нарезать не только метрическую резьбу, но так же любые дюймовые и даже ленточные. В конечном итоге перед уходом в армию, я сдал экзамены на получение 4 разряд токаря-инструментальщика. Что интересно, я мальчишка, освоив специальность токаря, получал зарплату больше одной тысячи рублей (сталинские деньги) ещё до денежной реформы в 1961 году, это в то время были очень большие деньги, ведь средняя зарплата в стране тогда была 400-500 рублей! В будущем в моей жизни, всегда была интересная работа, но для меня, никогда не было  ничего лучшего, чем делать что-то своими руками и работа на токарном станке (в которую, я просто был влюблён), была для  меня необыкновенной неповторимой радостью в моей жизни. А в результате, после работы на заводе токарем и интереснейшей службы в  течение трёх лет в Советской армии, сама жизнь подсказала мне, где мне учиться и чем заниматься, но на это поиск ушло 5 лет очень интересной  жизни.       

                Моя Служба в Советской армии была великолепной школой,
                жизни и наложила на мою жизнь существенный отпечаток.

     Осенью 1957 года я был призван в ряды Советской армии. Причём меня, как имевшего первый спортивный разряд по штанге направили служить в спортивную роту, которая располагалась на территории, где размещалась пушечно артиллерийская дивизия Резерва верховного главнокомандования (РВГК),  в городе Золочев Львовской области, чему я был очень рад. Для осуществления моих тщеславных надежд и мечтаний, ничего лучше нельзя было придумать.  Но судьба преподнесла мне очередной, можно сказать великолепный, как оказалось для меня сюрприз, правда я сам приложил все усилия, чтобы этот сюрприз стал бы для меня реальностью. Как это не покажется смешным, но сыграли в этом случае свою роль обычные подковы на солдатских сапогах.  Именно из-за подков на солдатских сапогах, я попал в батарею механической тяги сержантской школы, той школы, которая дала мне очень и очень много жизненного опыта для моей будущей довольно длиной жизни.  Особенно был ценен  опыт в деле общения с людьми, не говоря уж о тех познаниях в технике, которые я получил, проходя обучение в этой школе. И произошло это следующим образом – после прохождения обычного для начала воинской службы карантина, выяснилось, что официально спортивные роты во всей Советской армии были ликвидированы. Нас приехало в роту 7 человек – 2 боксёра, 2 борца, один футболист, один волейболист, В дивизии было три бригады, всех нас разбросали по бригадам, я попал в артиллерийский дивизион первой бригады дивизии, которой командовал старший сын легендарного В.И.Чапаева генерал-майор А.Чапаев.  На тренировки,  я ходил в расположение   другой бригады дивизии, там  был отлично оборудованный по тем временам зал для занятий  тяжёлой атлетикой,  чему  был очень рад.  Иногда вечером, находясь на территории военного городка, я  обращал внимание на проходящий мимо меня строй солдат, которые внешним видом резко отличались от солдат служивших в артиллерийской дивизии, к которой была прикомандирована спортивная рота. На них была подогнанная по ним форма (улучшенного образца), по команде сопровождавшего строй сержанта – “взвод”, этот строй начинал печатать шаг, да так, что гудел асфальт, и было ясно, что на  сапогах солдат находятся подковы! После команды –  “взвод”, следовала команда – “запевай”, и к звуку выбивающих звук сапог, добавлялось чёткое и мощное –  “Взвейтесь соколы орлами”… или “Мы железным конём, все поля обойдём”…! Очень скоро вечернее прохождение этих подразделений прекратилось, как выяснилось, это были курсанты дивизионной  сержантской школы, и перестали они так красиво вышагивать потому, что, закончив обучение, разъехались по бригадам дивизии. А, я, побывав в учебных классах и мастерских школы, узнав, что в школе изучают дизельные установки, артиллерийские тягачи и автомобили понял, что это моё и мне очень захотел учиться в этой школе. Увы, попасть в неё для меня было делом невозможным и фактически нереальным, ведь я уже числился в сборной штангистов Прикарпатского военного округа и в очень скором времени должен был ехать во Львов на сборы. Но после того как я таки попал в школу, то хорошо понял, что в жизни большое значение играет случай,  в чём впоследствии не раз убеждался.  И произошло следующее – нас армейских бездельников (спортивной роты официально  не было, но фактически она была), вместо политзанятий и строевой подготовки направили строить каменный забор, который должен был окружать территорию, на которой располагаюсь дивизия. И в один прекрасный день, возле того места, где мы занимались возведением забора, появилась группа высших офицеров, во главе с командиром дивизии генерал-лейтенантом Н.Острейко. Я не знаю, какая сила толкнула меня на то, чтобы посметь напрямую (в армии нужно к командованию обращаться по инстанции) обратиться к командиру дивизии с просьбой разрешить мне учиться в школе. Ведь этот мой поступок фактически был обречён на провал. Расспросив меня подробно о моей биографии,  и чем вызвано  моё желание проходить обучение в школе, генерал сказал стоявшему рядом с ним его первому заместителю о том, что надо решить вопрос положительно. Услышав это мнение генерала,  полковник сказал ему о том, что в округе  согласия не дадут, ибо этот солдат является членом сборной округа по штанге. Но видимо я понравился командиру дивизии, ибо он коротко обрезал своего заместителя,  сказав почти дословно: “Нужно  решить вопрос положительно, тем более и дивизии не помешает иметь классного спортсмена”. Через день в штабе дивизии, я получил на руки копию приказа об откомандирование меня в распоряжение на начальника школы для дальнейшего моего прохождения службы.
     Я провёл  в школе 13 незабываемых  мною месяцев, досконально при этом изучая дизельные установки, средний артиллерийский тягач (АТС),  автомашину. Курсанты после экзаменов  получали права на вождение этой техники,  сержантские погоны и направлялись в бригады дивизии командирами отделения механической тяги. Это была отличная, но довольно жесткая школа жизни, один только факт подъём –  в 6.0 утра и сразу после туалета кросс с обнажённым торсом  3-4 километра по улицам ночного города. Причём каждый день мы занимались 2 часа строевой подготовка, изучали 4-5 часов материальную часть  техники, каждый день был час физической подготовки, час на вождение того вида техники, который мы на данный момент изучали. Курсант мог быть на строевой подготовке или находиться в учебном классе, но когда подходила его очередь, и прибегал курсант, отбывший вождение учебной техники, он его заменял, и так было на протяжение больше года. Кстати инструкторами по вождению боевой техники были старшины прошедшие войну. Раз в две недели взвод выезжал в любое время года и в любую погоду на боевую стрельбу из стрелкового оружия, 2-3 дня жили в палатках, стрелковая подготовка из автомата “Калашникова” и карабина “Симонова” была довольно  основательной, в патронах недостатка не было. Одновремённо там же в полевом лагере мы продолжали  вождение   боевой техники, скучать не приходилось. А на постоянном месте нашего проживания в казармах, в конце дня все курсанты форменным образом валились с ног, от усталости, но, когда заместитель  командира взвода (он же командир первого отделения) старший сержант Виктор Колесникова давал  команду – взвод отбой, все курсанты взвода через 30 секунд, должны были лежать в койке. Причём в первый месяц  обучения, Колесников дав команду “отбой”  зажигал спичку, когда спичка начинала жечь ему пальцы, а кто-нибудь, из курантов не успев раздеться, не лёг в койку, то следовала команда – “взвод газы”. А, это означало, что нужно было в считанные секунды одеться, бежать к пирамиде, в которой кроме оружия лежал у каждого свой противогаз и, выбежав на улицу стоять  в строю, с надетым на голову противогазом. После чего следовала команда – бегом и пробежка метров 500-600, при этом конечно противогаз с головы не снимался! Если кто-нибудь в начале этих своеобразных тренировок изрекал своё возмущение, то в момент получал два наряда в не очереди и  моментально отправлялся на кухню чистить картошку, вместо того чтобы спать. Шли месяцы, Колесников давая команду, отбой не зажигал спичку, но  никому из курсантов не надо было объяснять, что через 30 секунд после этой команды, надо лежать в койке. Никто не хотел отвечать перед ребятами взвода, что по его вине они сделают пробежку в противогазах. Правда, когда старший сержант видел, что взвод переставал со скоростью “звука” влетать в койки, то вновь спичка начинала гореть в пальцах командира. При этом он был честен, за словами взвод отбой, добавлял фразу время пошло. Во время нашего обучения у него  шёл последний год службы, он был истинным русаком из Курской области, во всём являл собою пример аккуратности и доброжелательности, никогда не  предъявлял нам требований свыше тех, что были записаны в уставе, и не было случая, чтобы он придрался к курсанту из-за пустяка. Миша Цапар, командир моего отделения  (во взводе было 2 отделения), был родом из Закарпатья, разговаривал на русском языке с акцентом, ещё недавно сам был курсантом школы. Был он, как истинный хохол настоящим служакой с въедливым и придирчивым характером. Он  мог наказать курсанта одним нарядом в не очереди, за грязный подворотничок или  за отсутствие у него на сапогах  подков! В то же время был внимательным к ребятам отделения в их повседневной жёсткой службе, которую испытал сам на себе совсем недавно. В свободное от службы время,  он играл на баяне  и пел советские и украинские песни. Да ещё как пел, у него был редкий по красоте тенор, до службы в армии он окончил музыкальное училище и не скрывал, что хочет после службы поступить в консерваторию.
     И, конечно, обоих своих командиров, я  всегда вспоминал и вспоминаю добрым словом, они немного были старше нас по возрасту, но сами, пройдя курсантскую жизнь, учили нас салаг армейским премудростям, передавали нам свой армейский опыт и делили с нами все тяготы армейской службы – в повседневной жизни и на учебных полигонах. Но главным человеком во взводе и официальным и всеми уважаемым, а, скорее всего и любимым всеми курсантами был командир нашего учебного взвода капитан Степан Никифорович Моисеев. Я впервые жизни видел офицера на службе, видел его отношение к делу, к людям и к нам курсантам. Наверное, если бы я захотел найти в этом человеке негативные черты, то у меня этого бы не получилось, столь совершенной личностью был этот человек! С высоты сегодняшних моих лет, я могу сегодня это утверждать, тем более вспоминая его, я понимаю, что любил его, будучи курсантом, и люблю его спустя больше полувека!  Он провёл в годы войны за баранкой армейского автомобиля два года, был награждён медалью “За отвагу” и 2 орденами “Красной Звезды”, после войны окончил автомобильное училище. Это был настоящий офицер и командир, он был необычайно к нам требовательным, но одновремённо доброжелательным и заботливым командиром, ему было 34 года, и он годился нам в старшие братья, но по отношению к нам курсантам, он как говорится,  был отец солдатам и был уважаем и любим всеми курсантами взвода. А в параллельном учебном взводе, курсанты просто ненавидели своего командира. За неделю до окончания нами школы, наш любимый командир получил звание майора и получил новую должность в строевой части.   Мы были очень рады за командира, подбрасывали его в воздух, не говоря уж о том, что едва не плакали, когда он,  построив в последний раз взвод, поблагодарил нас за совместную службу и пожелал нам успехов в нашей дальнейшей службе и жизни.   Вспоминаю этот момент, и у меня едва не появляются на глазах слёзы, как в тот день, когда мы с ним прощались. Спустя 15 лет, я случайно с ним встретился, он был уже полковником и командиром сапёрного полка. Нам с ним было что вспомнить, по всему было видно, что он также как и я рад встрече, и конечно мы не преминули возможности провести за разговором пару часов при этом выпив бутылку коньяка.
       И, конечно по сей день у меня самые отличные воспоминания вспоминаю о 13 месяцах проведенных в школе и я помню всех курсантов взвода не только по фамилии, но и по имени.  Мы тянули одну курсантскую  лямку, часто нам бывало очень трудно,  но мы были очень дружны, а время пребывания в  школе постоянно проверяло нас всех на прочность характера. Собственно говоря, именно в этой армейской школе, жизнь впервые проверила меня и мой характер на прочность. Однажды взводу дали команду, немедленно построится, после построения, перед нами произнёс свою “пламенную” речь командир нашего подразделения механической тяги капитан В.Пылюк. Этот офицер, был в течение двух лет фронтовым  водителем, подвозил на передовую, на своей машине снаряды.  После войны не имея среднего образования, сумел таки его получить, как он сам нам курсантам говорил, он очень хотел стать офицером, поэтому, прослужив лет, пять сверхсрочником, поступил и окончил курсы младших лейтенантов. Между прочим, он открыл нам секрет своего образования, сказав нам, что окончил эту же школу, учился в этих же классах, в которых учимся мы, но 10 лет назад в армии не хватало офицеров и училищ, в которых их готовили, поэтому после её окончания давали звание младшего лейтенанта. Он любил выступать перед курсантами (выступал с большим пафосом, упиваясь своей речью), особенно он любил проводить политинформации, но был уважаем в курсантской среде, ибо был награжден двумя медалями за “Боевые заслуги (в среде участников войны считалась солдатским орденом). На этот раз речь его была также пафосной, но в ней была интрига, ибо он сказал о том, что завтра взвод выезжает в наш тренировочный лагерь на 10 дней, выполнять важное задание высшего командования.
     На следующий день, приехав в лагерь, мы разбили палатки, обустроили места на ночлег, а, осмотревшись, увидели два тягача типа наших АТС, на которых мы учились водить эти боевые машины, возле них было несколько незнакомых нам солдат. Очень скоро нам всё объяснил приехавший начальник автотракторной службы дивизии полковник Г.Крайзман, который сказал о том, что у этих тягачей экспериментальная ходовая подвеска, что они опробованы на полигоне конструкторского бюро, который её разработал, но по правилам, она окончательно должна быть испытана в воинских частях. Окончательно мы всё поняли  на следующий день, когда старшего сержанта Колесникова одели в огромный несуразный костюм, который состоял из резиновых небольших подушек, различных кожаных прокладок и уплотнений. Колесников с большим трудом забрался в кабину тягача и поехал на дорогу, по которой предварительно  в кузове тягача проехали 20 курсантов, в том числе и я. Эта дорога хорошо нам была знакома, мы не раз по ней ездили, но на ней бульдозер вырыл углубления, которые мы не имели прав объезжать, а должны были преодолевать сходу. Колесников, приехав, сказал, что это отличная машина, и что вряд ли можно сломать её торсионные подвески, правда  сказал он, есть там  одно место, но если туда свалиться, то неизвестно сломаешь ли подвеску, но без головы останешься точно. Во всём  этом я убедился, когда подошла моя очередь. Четыре дня мы ездили по дороге, которая частично проходила через лесные участки, где и была та яма, о  которой нам курсантам сказал Колесников. Никто из курсантов на дороге не снижал скорость по той простой причине, что Крайзман сказал о том, что курсант, сломавший подвеску, получит 10 дней отпуска! Но и в яму никто не пытался влететь,  мы говорили о ней все дни пока,  носились на полной скорости по дороге. На пятый день, садясь в кабину тягача, я нутром почувствовал, что что-то должно произойти, и это что-то произошло, метров за пять до той интригующей всех ямы, я, машинально не думая (видимо где-то на подсознании мною было принято решение) слегка потянул на себя левую рукоятку фрикциона. Очнулся я уже вне кабины тягача оттого, что кто-то  подсунул под мой нос вату с нашатырём (врач с машины сопровождения), потом в руке врача я увидел что-то наподобие окровавленной тряпки (шла кровь из носа), а потом я опять потерял сознание от боли. Это случилось во время того, как с меня стали снимать мой “космический костюм”, всё объяснялось очень просто – у меня были сломаны три ребра, как я потом понял, этот костюм был сделан очень основательно, иначе моё тело превратилось бы в мешок с моими костями.
      Очнулся я на кровати гарнизонного госпиталя, как мне потом сказали, до этого меня нашпиговали уколами, ибо нужно было осмотреть мои телеса на рентгеновском аппарате и сделать снимки. Проснувшись утром, я вначале   не понял, где я нахожусь, потом врач мне всё объяснил, пришло понимание того, что произошло. А потом в палате появились – Полковник Крайзман и неизвестный мне полковник, который оказался представителем Министерства обороны и отвечал за ходом испытаний тягача. Оба “напели” мне кучу дифирамбов, Крайзман объявил мне благодарность от лица командования дивизии и сказал о том, что после госпиталя я могу ехать к маме в заслуженный мною десятидневный отпуск. А неизвестный мне полковник сказал о том, что благодаря мне выявлен  дефект, который объяснил, почему подвеска не выдержала удара, а ещё он добавил, что лично он не рискнул бы бросить тягач в такую яму. Последнее для меня было высшей похвалой, ибо конечно я бросил тягач в яму не ради получения десятидневного отпуска. Спустя годы, я иной раз в кругу близких товарищей за “рюмкой чая” говорил о том, что по натуре я игрок и авантюрист. И, говоря это не кривлялся. Всегда было большое желание играть в шахматы и преферанс, в институте товарищи прозвали меня заведующим кафедрой преферанса, причём я почти никогда не проигрывал, ибо садился не выигрывать и “жаба” никогда не давила меня. И в настоящее время, я не могу не сыграть хотя бы несколько раз в недели на сайте преферанса в Интернете, где играют реальные люди.
       Ну, я уже вспоминал о своей тяге к подрывам снарядов и поиску немецкого оружия в школе, А ещё, я  в 14 лет я засовывал под ноготь каждого пальца патефонные иголки, проделывал это неоднократно, проверяя себя – смог бы я выдержать пытки, если бы оказался в гестапо. А  в 15 я проделывал несусветную глупость (глупость с позиции сегодняшнего своего возраста), о которой, вспоминая, думаю о том, что делать её мог только сумасшедший. Да и вообще сегодня я  думаю,  проделывал ли я эту глупость, столь невероятной она мне кажется. Дело заключалось в следующем – зная, когда за городом расходятся в одно время два поезда, я стоял и ждал,  пока поезда не окажутся от меня на расстоянии 100-150 метров. По прошествии   несколько секунд, я  моментально оказывался между  двумя несущимися и грохочущими поездами! Написать о своих   ощущениях в течение 30-40 секунд пока поезда проносились мимо меня в разные стороны,  мне не представляется возможным, их не передать. Когда поезда покидали место, на котором я стоял, то я, наверное, будучи в состоянии шоке, ещё стоял несколько минут не в состоянии сделать и шага,  и фактически был оглохнувшим (оглушённым), хотя уши у меня были заложены ватой. Очень скоро придя в себя, я видел испуганные и растерянные лица моих товарищей, которые присутствовали при этом “весёлом мероприятии”. Спустя годы,  когда я,  уезжал из  Тернополя или возвращался в него по железной дороге, то не было случая, чтобы проезжая мимо места, на котором, я испытывал себя на прочность, не подошёл бы к окну вагона. В этот момент у меня возникало странное чувство – невероятность того, что на этом месте я был в секундах от момента свое гибели и в то же время осознание того, что, испытывая себя на прочность в юности, я научился уважать самого себя. А ведь самоуважение человека является одним из главных качеств его характера. В дальнейшем на протяжении лет тридцати, я нет, нет, да совершал поступки, которые не каждый мог совершить, как говорится, была потребность разогнать в крови адреналин. Но это по постулату – посеешь характер,  пожнёшь судьбу, и сегодня я отлично понимаю, что характер человека не воспитывается на протяжении его жизни, а человек получает его с момента своего рождения.
       А в то утро, когда я очнулся и на время пришёл в себя, мне было не разгона адреналина и не до того, что и почему произошло, ибо я не чувствовал своего тела, не мог пошевельнуть ни рукой ни ногой. Видимо я опять забылся, ибо, когда я опять пришёл в себя, то за окном уже не так ярко светли солнце, мне дали какие-то микстуры, сделали пару уколов, и я опять пропал для себя до следующего утра. А на следующий день, ком мне пустили начальника школы подполковника С.Евстратова, капитана Пылюка и моего командира взвода, все они, конечно, пели в мой адрес “славословные песни” и говорили искренне приятные для меня слова. Что там говорить,  мне было очень приятно всё это слышать от уважаемых мною командиров. А на следующий меня навестили Колесников и Цапар, инструктора по вождению боевой техники, на протяжении нескольких дней меня по нескольку раз навестили куранты взвода, причём толпой их не пускали, они установили очередь посещении. Очень скоро я пришёл в себя, благо, что родные подарили мне могучее здоровье, организм мой очень быстро восстанавливался (как всегда) и уже через две недели, уговорил начмеда дивизии отпустить меня в отпуск. Вернувшись с отпуска, я узнал о том, что мне объявлена благодарность от одного из управлений Министерства обороны, конечно сегодня, я не помню его названия.
     То,  что я пропустил в учёбе, я нагнал, очень скоро   учёба в школе подошла к концу, Колесников демобилизовался, Цапар стал заместителем командира взвода, а я был назначен командиром отделения, Цапар уже не поднимался в полшестого утра,  раним утром, кросс с новыми курсантами делал я. У нас с ним  в течение пяти месяцев  были отличные товарищеские отношения, которые прервались после того, как я отбыл к новому месту службы.   А служба моя командиром отделения учёбного взвода закончилась неожиданно, причём я  сам сделал всё для того, чтобы сменить место своей службы. Дело в том, что за пару недель до окончания мною школы, она была переведена в Тернополь, чем я естественно был очень недоволен.  Наверное, не совсем в это можно поверить, но это было так, ибо армейская служба в городе, в котором жили мои родные, не соответствовали моим принципам – служба, есть служба и она должна была быть какой, как у всех. В результате, я только два раза изменил своим принципам и был у родных на встрече нового 1959 года и на праздник Первого мая! И вот однажды в конце мая в расположении дивизии появился майор, который подбирал кадры сержантов и особенно водителей боевой техники во вновь создаваемую на границе с Польшей ракетную бригаду. Честно говоря, этот майор, просто не мог не взять меня в комплектующуюся команду для отправки к новому месту службы, столь я был неистов в своём желании. И отправляясь к новому месту службы, я уже знал о том, что буду служить в должности заместителя командира автотранспортного взвода создаваемой ракетной бригады.  Вот это был подарок судьбы и толчок к неизведанной и интереснейшей армейской жизни, ничего подобного я себе не представлял и даже не мечтал. Бригада создавалась в местечке Хыров, в неё направлялись офицеры и солдаты с различных воинских частей. Прибыв в новую часть, я долго искал местонахождение автотранспортого взвода, оказалось, что командира взвода нет, взвод укомплектован несколькими шоферами, а в автопарке взода было несколько легковых и транспортных машин, которые с трудом обеспечивали вновь создаваемую бригаду продуктами питания и обмундированием. Всё прояснилось на следующее утро. Замкомандира ракетной бригады полковник В.Реднев досконально поговорив со мной и выяснив, что я собой представляю, сказал мне о том, что командира взвода пока не ожидается, а бригада, в которую каждый день пребывают многие десятки людей, должна формироваться, её личный состав должен нормально питаться, получать все виды  армейского довольствия. Он, сказав мне о том, что в ближайшее время взвод будет укомплектован автотранспортом и личным составом, закончив получасовой разговор, сказал мне: “Ты мне понравился, я в тебя сержант верю, иди и не теряй время, но каждое утро в 8 часов утра быть у меня с докладом”. Я не успел и рта раскрыть для того, чтобы выразить свое естественное сомнение в столь авантюрном мероприятии (мне было 20 с половиной лет),  как он, посмотрев на меня,  и видимо поняв мою растерянность от поставленной мне задачи,  добавил фразу к уже сказанному: “Я в 21 командовал ротой и поднимал людей в атаку, всё сынок понял, выполняй приказ”. Я сказав: “Есть”, покинул его кабинет, с тех, я,  получая очередную должность, никогда не задумывался о том, сколько мне лет.
     Полковник Реднев сдержал свое слово, дней через 10 дней взвод был полностью укомплектован автомобильной техникой – 8 легковых автомобилей ГАЗ-69, 11 грузовых автомашин ЗИЛ-64, ЗИЛ-157 и ГАЗ-63, 5 автомашин для доставки горючего, 4 машины для доставки воды, 12 КРАЗ-214 с трейлерами для перевозки ракетных установок! И по сегодняшним меркам это количество техники может сделать честь любому небольшому автопредприятию. Новая техника стояла в боксах, а проблема состояла в подборе водителей, прежде всего я подобрал 5 человек сержантов, которые стали командирами отделений, а в скором будущем моими хорошими друзьями, я никогда не подводил их, а они меня. Очень скоро взвод был полностью  укомплектован, (в нём было по штату 48 человек) и пошла нормальная служба. Очень быстро я нашёл нормальный контакт со всеми ребятами взвода, а спустя время,  стал пользоваться у них прочным авторитетом. Главными факторами было то, что я быстро схожусь с людьми, а, кроме того, я прошёл хорошую науку у моих армейских учителей – капитана Моисеева и старшего сержанта Колесникова. Менее значительными факторами было то, что я очень быстро научился водить все марки автомобилей, которые были во взводе.  Кроме того, я считал высшей несправедливостью тот факт, что я не имею возможности постоянно сидеть за рулем этих автомобилей. Но очень быстро, я нашёл возможность исправить эту несправедливость. Я назначал водителя какой-либо транспортной машины дневалить во взводе, а сам совершал поездку в Киев или Житомир на армейские склады, оставляя за себя своего товарища, сержанта Сашу Навозного. Любимыми для меня поездками, были поездки на кразах за лесом в Карпаты. Вот это была скоростная езда, в кузове автомашины было 15 кубов брёвен, и я разгонял её при спуске с вершины участка трасы до скорости 120-130 километров, трассы были в то время довольно узкими, благо, что в те времена на дорогах было очень мало автотранспорта. Я был в том возрасте, когда человек очень восприимчив к тому, что прочитает в хорошей книге (об этом я уже написал) или увидит в художественном фильме. Так было и со мной, в то время, когда я, сидя за рулём автомашины несущейся  с запредельной скоростью, упивался этой скоростью, и был на вершине блаженства. Конечно, это было от мальчишества, от желания самоутверждения. Но куда было деться от распиравших меня  эмоций.  Ведь именно в то время,  я посмотрел английский фильм “Адские водители” (его и сегодня можно посмотреть в Интернете на сайте Сервис ЕХ. ua) и не мог не взять примера с героев фильма Тома и Реда, которые возили в самосвалах щебёнку со скоростью больше 75 миль (130 километров) в час! Но видимо был в этой невероятной моей скоростной езде тот факт, что я продолжал не задумываясь,   испытывать себя на прочность.  Тот, кто этого в своей жизни не делал, осудит меня или назовёт меня сумасшедшим, а значит, не поймёт того, о чём я пишу. Нужно сказать, что в то время, сев за руль любой машины, которая была во взводе, я выжимал из неё всё, что было возможно. Это была просто потребность, но одновременно я не терял головы, и был чрезвычайно осторожным, когда видел на дороге сложную ситуацию, никогда не дела обгона другой машины, если это грозило чрезвычайной ситуацией, которая могла привести к нехорошим последствиям. Наверно, я хорошо впитал в себя наставления фронтового водителя старшины И.Петрова, который был в школе инструктором по вождению и в кабине которого, я пробыл больше 50 часов. Старшина Петров, обучая меня водительскому искусству,  вложил в мою голову три постулата, которые я запомнил на всю свою жизнь: “Дурак учится на собственных ошибках, а умный на ошибках других. Если ситуация на дороге не позволяет держать высокую скорость, то  тихо ехать значит быть дальше от места приключения, которое обязательно произойдёт. Никогда не совершай обгона, когда есть сложная ситуация и сомнения”. Эти постулаты были, как бы вбиты  в мои мозги на всю мою жизнь.  Поэтому, наездив в армии на машинах почти 70 тысяч километров (закончил службу с правами водителя 2 класса) и, имея личную машину в течение почти 40 лет, я не только не  совершил ни одной аварии, но не имел ни одного автодорожного приключения по своей вине.
     Однажды, водитель замкомандира бригады по строевой части Героя Советского Союза полковника И.Ведмеденко заболел ангиной, и я естественно к 8 утра подъехал к штабу бригады. Увидев меня, полковник не сделал удивлённого вида, ибо ему уже доложили, что его водитель Юрка Соболев заболел, а только сказал: “Поехали в Калиновку, посмотрим, на что ты способен”. И мы поехали в Калиновку, (80 километров от Хырова) где на военном аэродроме находилось вертолётное звено, приданное нашей бригаде. Естественно, что в дороге он дотошно  расспрашивал меня обо всех деталях моей биографии, а я очень аккуратно вёл машину, и нет, нет, да косился правым глазом на его золотую звезду Героя. Очень скоро, он недовольным голосом спросил у меня: “А ты быстрее ехать умеешь или боишься за драгоценную жизнь полковника”. Я моментально отреагировал на заданный вопрос, и думаю, что именно  с этого момента между нами сложились в дальнейшем очень добрые человеческие отношения, я мог бы привести в подтверждение этого много фактов. Самым главным фактом было его заявление сделанное после первой поездки, когда он недовольным голосом сказал мне дословно: “Что ты всё время вопишь – товарищ полковник, товарищ полковник, режет ухо, меня зовут Иваном Ивановичем, вот так впредь и обращайся ко мне”. А в начале нашей поездки, прежде всего, выяснилось, что он не терпит езды на скорости в 80-90 километров.  И как только стрелка спидометра скорости падала до отметки 90, он несмотря даже на то, что в данный момент мог  дремать, мог тихо прошептать что-то вроде того: “Что ты ползёшь, как черепаха”. А иногда, даже тогда, когда стрелка на спидометре не опускалась ниже отметки 110, восклицал: “Давай, нажимай, мы опаздываем”. А я то в данный момент знал о том, что никуда мы не опаздывали. Юрка болел около недели и за это время, я дважды съездил с полковником в штаб Прикарпатского военного округа, находившийся в Львове (120 километров) ещё раз в Калиновку и несколько раз в Самбор. За это время, Иван Иванович узнав, что я хорошо знаю историю, и мною прочитано огромное количество художественной литературы очень был этим удивлён и однажды не постеснялся мне сказать следующее: “Меня сразу после школы в 18 лет призвали в армию, три года учёбы в артиллерийском училище, потом война, потом учёба в военной академии, было не до чтения, хотя очень люблю читать, видимо только уйдя в запас, по настоящему почитаю”.
     После того, как Юрка выздоровел, он спустя некоторое время сказал мне: “А Вы любимчиком полковника стали, он мне сказал, что я не умею водить машину и что если не исправлюсь, то он меня поменяет на моего командира”. Юрка служил первый год, призывался он с Москвы и был москвичом до мозга костей, он был очень маленького роста, ни о какой другой работе в Москве, кроме того, чтобы крутить баранку  автомобиля и не думал. Он не раз говорил мне о том, что в его семье все мужчины работают водителями, и что лучше работы на свете нет. Он был добрым, славным парнем, не зря между нами с первых дней пребывания его во взводе сложились очень дружеские отношения, и я определил его водить легковую машину, а его койка в казарме находилась рядом с моей койкой. На его обидчивое высказывание, я махнул рукой и сказал ему о том, чтобы он не говорил глупостей. Уже когда мы с полковником привыкли друг к другу, то мы в поездах затрагивали разные темы, причём  он очень часто спрашивал меня о том, почему я молчу. Тогда у меня “развязывался язык” и я начинал задавать вопросы. На вопросах о Хрущёве он, применяя матерный сленг говорил одно: “Кукурузник, дурак, уже  сделал многое для развала армии и неизвестно,  сколько сделает ещё глупостей”. Эту фазу Ведмеденко произнёс летом 1960 года, спустя несколько месяцев после того, как Верховный Совет СССР без обсуждения утвердил Закон “О новом значительном сокращении Вооружённых сил СССР”. В результате из армии и флота были уволены 1,3 миллиона солдат и офицеров – почти треть от общей численности военнослужащих Советской армии. Я отлично уже в то время понимал роль Сталина в истории и в частности в ВОВ, но мне однажды захотелось узнать мнение полковника о роли Сталина в войне, на мой вопрос, он не задумываясь, быстро ответил: “Ты что дурак, что задаёшь такие вопросы, Хрущёв обгадил Сталина, если бы не Сталин, то ты или не жил бы на белом свете или возил сегодня не меня, а какого-нибудь фашистского оберста”. На протяжении моей службы, я много раз ездил с полковником вместо Юрки, иногда он просил меня, чтобы я дал возможность ему отдохнуть и  назначить дневальным по казарме, или когда болел. Но бывало и так, что в гараж прибегал посыльный и говорил о том, что меня срочно вызывает к себе Ведмеденко. Когда я приходил к полковнику в кабинет, он грозным голосом говорил мне: “Ты что, зазнался и уже забыл про меня, ну-ка,  отправь Юрку повалять дурака к дневальной тумбочке, завтра поедём во Львов”. И так было не раз, Ивану Ивановичу было тогда 39 (возраст по моим сегодняшним меркам детский), а мне 21 и относился этот потрясающе удивительный человек ко мне, как отец.
     С высоты сегодняшних лет и моего понимания жизни, могу сказать одно – я был у полковника Ведмеденко в любимцах в хорошем понимании этого слова. А ещё могу сказать следующее – в Выкипедии есть краткая биография Героя Советского Союза И.Ведмеденко,   в которой  написано следующее: “С октября 1942 года – на фронтах Великой Отечественной войны (в 21 год), принимал участие на Сталинградском, Западном и Ленинградских фронтах. К июню 1944 года гвардии капитан И.Ведмеденко командовал  гаубичной батареей, отличился во время освобождения Смоленской и Ленинградских областей. В августе 1943 года под Смоленском,  немецкие войска перешли в контратаку, Ведмеденко, оперативно оценив обстановку вызвал огонь своей батареи на свой наблюдательный пункт, когда танки противника подошли близко к наблюдательному пункту, несколько танков и большое количество солдат и офицеров было уничтожены массированным огнём батареи. В октябре 1943 года в ходе боя за станцию Белоостров, Ведмеденко оборудовал свой наблюдательный пункт на расстоянии 150 метров от позиций противника и корректировал огонь своей батареи.  В  летнем наступлении советских войск 1944 года батарея капитана Ведмеденко наносила огромный урон отступавшим немецким войскам, а командир батарее проявлял в ходе боёв беспримерное мужество”. В конечном итоге гвардии капитан Ведмеденко в июле 1944 года, за проявленное мужество и героизм был удостоен звания Героя Советского Союза,  и было ему в то время всего лишь 23 года. Вот с таким потрясающим  человеком, столкнула меня жизнь в мои юные годы.  И мне можно только позавидовать. Понимаю, что иной читатель подумает о том, что зачем я столь подробно остановился на изложение своих мыслей в отношении Ивана Ивановича Ведмеденко. Но я уже писал о многих своих учителях и своём отношении к их светлой для меня памяти.  Именно потому, что эти учителя были в моей жизни, я правильно прожил жизнь и мне нечего краснеть перед собой за свои подлые или негодные поступки, ибо я их никогда в своей жизни  не совершал. Ведмеденко в моём понимании был из той породы людей, на которых держалась и держится земля российская. И беда сегодняшней молодёжи, что она не имеет в своей жизни учителей подобных Герою Великой войны – Ивану Ивановиу Ведмеденко, он почти 20 лет назад ушёл из жизни и очень жаль, что я не имею возможности рассказать его взрослым детям и внукам, каким удивительным человеком был их отец и дед.
     Мой прямой командир полковник Реднев, узнав о моих вояжах с Ведмеденко,  был крайне этим недоволен, о чём не замедлил мне сказать об этом. Но очень скоро, когда его водитель получил травму и полковник, перебрав в уме несколько водителей, глубоко вздохнул и сказал мне: “Проверь машину, завтра повезёшь меня в штаб округа”. После двухдневной поездки он сказал мне: “Теперь я понимаю, почему Ведмеденко любит ездить с тобой”. Реднев не в пример Ведмеденко был немногословным человеком и больше к сказанному ничего не добавил. Но с тех пор всегда любил ездить со мной, когда в этом была необходимость. Очень скоро,  моими услугами воспользовался начальник автослужбы бригады полковник К.Соколенко, а потом и замкомандира бригады по вооружению (фамилию его не помню), таким образом, я фактически стал подменным водителем у командования бригады, чем естественно очень гордился. Пришло время, когда командир бригады генерал-майор В.Дешко был вынужден отправить в отпуск по семейным обстоятельствам своего “Мишу” (так он называл своего водителя, Теньтемиша Тайшеева). Командир бригады был очень серьёзным мужиком, говорил только на конкретные темы,  и в первый раз,  когда мы с ним ехали в штаб округ,  практически молчал, внимательно следил за дорогой, видимо привыкал после Теньтемиша к моей манере вождения, правда, несколько раз пытался сделать мне какие-то замечания, но промолчал. В Львове мы провели два дня, и каждый день в обеденный перерыв, он брал меня с собой в офицерсую столовую штаба округа, хотя знал, что я могу пообедать в столовой для рядовых работников штаба. На обратном пути, он уже не пытался мне делать замечания и расспрашивал меня о моей биографии. Когда мы приехали расположение бригады, он позвал меня в свой кабинет, работница штаба принесла чай, он сказал мне о том, что он лично очень доволен моей службой, тем более, что нет командира взвода, что и полковник Реднев, и полковник Соколенко высказываются категорически против назначения офицера автомобилиста из дивизионов бригады на должность командира взвода, ибо эти офицеры имеют такие  деловые и моральные качества, что завалят дело. Нужно сказать о том, что летом в бригаду приехал на стажировку курсант Челябинского автомобильного училища (Володя Падалка),  он три месяца проходил во взводе стажировку, но фактически делами взвода не интересовался.  Может, это происходило потому, что я не давал ему особых поручений, а может потому, что понимал, что вмешиваться в мои дела ему не имеет смысла. Прощаясь перед отъездом в училище, он сказал, что постарается после окончания училища вернуться и возглавить взвод. Забегая вперёд, скажу о том, что он сдержал своё обещание и вернулся за три месяца до моей демобилизации в бригаду. Но Дежко, видимо из своих каких-то личных своих соображений, не   забирал у меня бразды командования взводом, я так и значился по штатному расписанию замкомандира автотранспортного взвода и получал свои 20 рублей армейского довольствия. Но был доволен всем, а Володя служил в это время в дивизионе и был назначен на должность командира взвода за три недели до моей демобилизации. А командира бригады, за время моего пребывания во взводе, я возил по делам службы 7-8 раз.
   Хорошо помню, что   на 3 раз, когда я в течение нескольких дней исполнял обязанности личного шофёра генерала и вёз его в Киев, он неожиданно спросил меня: “А почему тебе командир не остаться служить в армии, ведь у тебя есть для армейской службы все данные”. Честно говоря, он при этом сказал в мой адрес несколько лестных фраз в мой адрес, чем я, конечно, был польщён. На его лестные и добрые слова, я ответил, что сверхсрочником без дальнейшей перспективы служить не могу. На мою аргументацию, он сказал почти дословно следующее (такие разговоры не забываются) следующее: “Почему же сверхсрочником, то, что ты окончил автобронетанковую школу, позволяет мне обратиться к командующему округу с ходатайством о присвоении тебе звания младшего лейтенанта. Потом окончишь ускоренные курсы с сокращённой программой училища. Через несколько лет службы для такого, как ты будет открыта дорога в академию”. Ответив на его предложение благодарными словами, я сказал ему, что уже при другом в жизни раскладе, я мог бы уже год быть лейтенантом, а сейчас, я хочу поступить в автодорожный институт и потом работать на автозаводе испытателем автомобилей и заниматься спортом. Вообще-то такие мысли у меня были. Но если честно говорить, то я надеялся, вернувшись на гражданку,  догнать время  добиться тех результатов на помосте, для каких я имел все физические данные, желание и силу воли, они были у меня не хуже, чем у Беляева, о котором я упоминал выше. Ещё несколько раз, генерал возвращался к вопросу о моей дальнейшей службе в армии, последний раз это было меньше чем за месяц до моей демобилизации. Причём в последний раз, он сказал мне напрямую о том, что армия в моём лице потеряет отличного офицера,  ибо у меня есть все данные таковым стать. Видимо он до конца надеялся на то, что я останусь служить в армии и командовать пару лет автотранспортным взводом бригады, тем боле, что бригаду планировали в скором времени перебазировать в ГДР. Видимо тот факт, что он не назначал Падалко командиром взвода, объясняло, что он очень надеялся на то, что я дам согласие на его предложение. Мне, конечно, было неловко, говорить нет на его упорные предложения, но я никогда об этом не пожалел. Даже тогда, когда почти через 20 лет, у меня гражданского человека (имевшего звания капитана автомобильных войск) было в подчинении около 40 флотских офицеров в звании от капитана до капитана первого ранга, и они вытягивались передо мной по стойке смирно. Но Виктора Семёновича Дешко, я всегда вспоминал с благодарностью, ибо он ко мне мальчишке относился с большим уважением, и как никто другой разглядел  сущность моей личности.
     Но самое главное не в этом, останься я в армии, жизнь моя прошла бы совершено в другом русле.  И может, я  стал бы даже генералом, но таким счастливым, как я был на протяжении всей жизни, никогда бы не был, для того чтобы так утверждать,  у меня для этого есть все основания. Что интересно,  с тех пор, как в моей жизни появился Интернет (без него, я сегодня не мыслю своей жизни), я постоянно пытаюсь найти на сайте “Одноклассников” тех людей, с которыми была связана моя длинная жизнь. И когда таких людей нахожу, то естественно бываю безмерно очень рад. Таким человеком является Слава Подольчак, который проходил обучение в той же школе сержантов, в которой азы мужского созревания получал и я, только учился он на артиллерийского вычислителя. Ещё находясь в карантине после прибытии в дивизию, я с ним познакомился. Он попал в войска со второго курса физического факультета Львовского университета, не знаю,  сам ли он покинул учёбу или его отчислили, но при знакомстве выяснилось, что он учился в университете с моим близким школьным товарищем. Был Слава человеком с большим юмором и не по годам развитым. В то время, когда я с большой радостью направлялся служить к новому месту службы, то он во время сокращения армии остался на сверхсрочную службу, очень скоро окончил офицерские курсы и поучил звание младшего лейтенант. Талантливый человек этот мой товарищ юности Слава, он вышел в отставку в звании полковника, а, кроме того, закончил таки заочно университет. Генералом не стал по той причине, что как он сам написал мне – не пресмыкался перед начальством. Прочитав в его письме об этом, я вспомнил слова героя  (полковника Ивана Покровского, командира кавалерийского полка) кинофильма Э.Рязанова “За бедного гусара замолвите слово”: “Перед начальством тоже не сгибался, поэтому в генералы не вышел”.  Сближает меня со Славой наше общее с ним увлечение – коллекционирование марок, не говоря уж о том, что живёт на белом свете человек родом из моей юности, а ведь прошло с тех времён больше 55 лет!
      А поздней осенью, года взвод уже под моим началом существовал уже полгода, в любой воинской части в тыловых подразделениях всегда было много дисциплинарных нарушений, которые в основном были связаны с распитием спиртных напитков. С момента создания взвода, я предупредил всех ребят, что наказывать их за прибытие в расположение в нетрезвом виде не собираюсь и тем более не собираюсь их воспитывать  их не собираюсь. Был уличён в употреблении спиртного, на следующее утро отправляешься в строевое подразделение обслуживать строевую машину, которая стоит на колодках. Несёшь караульную службу, (в армии это  определяется фразой – через день, на ремень)   и раз в полгода садишься за руль, когда дивизион выезжает на учебные стрельбы, незаменимых нет. Может, мне повезло, может водители взвода, меня поняли, поняли, что я не шучу, может, держались, ибо не хотели менять вольную и конечно интересную жизнь на прозябание в строевом подразделении, но ни одного человека мне не пришлось изгонять из взвода за злоупотребление спиртным до конца моего командования взводом. Конечно, ребята выпивали, нужно было быть последним идиотом, чтобы поверить в то, что они все были трезвенниками.  Но делали это очень аккуратно,  и я часто по этому поводу на вечерней проверке шутил, мол, что-то не верится в то, что во взводе оказались все трезвенниками, ибо такого не бывает и т.д. После этих моих слов всегда раздавался громкий смех. А вообще-то ребят взвода, очень скоро объединила их дружба между собой, и когда у кого-то ломалась машина, а нужно было ехать утром в командировку, то водителю неисправной машины помогали несколько ребят из его отделения. Как только бригада была сформирована, на строевом плацу командование бригады стало ежедневно поводить утренний развод, после которого дивизионы и подразделения бригады проходили строем мимо командования бригады. И конечно проходил предпоследним (последним шёл хозяйственный взвод) автотранспортный взвод. Естественно, подразделения пели строевую песню, обычно с тыловых подразделений спрос невелик, и никто никогда от этих подразделений не требовал печатать строевой шаг и тем более петь строевую пеню. И каково было изумление командования бригады, когда автотранспортный взвод прошёл по плацу нормальным строевым шагом и вдруг во всю мощь лёгких пропел песню –  “Взвейтесь соколы орлами”. Всё объяснялось очень просто, за несколько дней до построений на плацу бригады, я попросил Реднева, чтобы штабная машинистка напечатала пару песен в количестве несколько десятков экземпляров. Я вспомнил курсантское время в учебном взводе и те песни, которые мы пели. Вывёл взвод на улицу раз, другой, взвод, сам запевал, вначале ребята стеснялись и валяли, как говорится дурака, но, когда я сказал, что до тех пор, пока не запоём никто из взвода не пойдёт в увольнении, взвод вдруг запел, да ещё как запел. После первого выхода на плац, ко мне в гараж прибежал начальник бригадного клуба и прижав к груди руки громогласно заявил о том, что взвод должен участвовать в художественной самодеятельности  бригады. На мой категорический отказ, капитан сразу побежал к начальнику тыла, тот, вызвав меня к себе,  в категорической форме произнёс: “Взводу петь, это приказ”. Я в этом мероприятии не участвовал, у меня просто не было времени, но взвод почти всем составом (кому медведь не наступил на ухо) на 7 ноября дал такой концерт! Обнаружились во взводе и гармонисты и баянисты и любители пения, которые любили это  дело и продемонстрировали такое хоровое и сольное пение, что заполненный клуб взрывался от аплодисментов. Я не только не имел времени участвовать в мероприятиях, в которых с моей подачи принимал  участие весь взвод, но это было не моё, а раз так то и заниматься я этим не хотел.
      Не говоря уж о том, что на протяжении четырёх месяцев, я не только не притрагивался к грифу штанги, но фактически забыл своё увлечение. Ибо меня в эти месяцы поздним вечером хватало только на то, чтобы добрести до своей койки и  как только я в неё ложился, то меня через секунду не было, ибо я спал, а может, я спал ещё до того, как лёг в койку.  И только в середине сентября я впервые зашёл в спортзал, а спустя время медленно, но уверено стал тренироваться, правда, очень часто по независящим от меня причинам пропускал тренировки. Через несколько моих тренировок, я увидел в зале нескольких ребят из взвода, которые с удивлением пяля на меня глаза, наблюдали  за процессом моей тренировки. Спустя время, когда я тренировался, в зале постоянно находилось 3-5 (а иногда и больше) моих ребят. Однажды спустя время, когда я уже был в хорошей спортивной форме, я вспомнил про трюк, которым я любил удивлять молодых парней, попавших впервые в зал, в котором проходили тренировки по штанге. Вообще-то это был не трюк, а способность человека продемонстрировать свою силу. Я брал двухпудовую гирю на попа и раз 15-20  выжимал её, это производило на присутствующих большое впечатление и несколько человек обязательно подбегали гире с желанием проверить действительно ли в ней два пуда. Однажды поздней осенью в зал вбежал адъютант Ведмеденко, который сказал, что сейчас в зал придёт замкомандира бригады. Действительно по прошествии несколько минут  в зал зашёл Ведмеденко в сопровождении нескольких офицеров и начальника физподготовки бригады. Он поздоровался с присутствующими и ни слова не говоря, подошёл к штанге, наклонился к ней, взялся обеими руками за гриф и приложил кое-какие усилия. После чего подошёл ко мне, протянув руку, и почти дословно сказал:  “Здравствуй, ты, что же молчал и ничего не говорил о том, что ты чемпион округа (видимо ему доложил об этом начальник физподготовки бригады) и что ты будешь делать с этой грудой железа”. Я ни слова,  не говоря, подошёл штанге (в ней было килограмм 135-145) взял её на грудь, толкнул её и зафиксировал над головой. Полковник захлопал в ладоши, ему вторили сопровождавшие его офицеры, узнав какой вес  штанги, он развёл руки, похлопал меня по плечу, и несколько раз сказав: “Ну, силён, ну силён, молодец”, ещё раз похлопал меня по плечу. В середине декабря, я во второй раз стал чемпионом округа (причём повторил свой прошлогодний результат), причём победил с  большим трудом, и  только потому, что мой соперник, набрав одинаковую со мной сумму килограмм в трёх движений, оказался при взвешивании тяжелее меня на 300 грамм. На сборах для подготовки на чемпионат Вооружённых сил страны, я не   остался, ибо, честно говоря, все мои мысли были о взводе, да и делать мне на главных армейских соревнованиях было нечего, там были очень серьёзные и сильные спортсмены. Многие из них были чемпионами мира и Европы, а я в прошедшем году тренировался только 5 месяцев. Сегодня, я отлично понимаю, что не добился тех результатов, о которых мечтал только потому, что по своей инициативе  попал в школу сержантов,  двух зайцев не стреляют и за всё в жизни надо плотить.
       Нужно сказать, что в те годы, когда я проходил армейскую службу, в армии отсутствовала дедовщина, такого понятия вообще не было. Во взводе служили ребята первого и второго года службы, никогда никаких конфликтов между ними не было, не говоря уж о том, что не было ни одного случая, чтобы кого-нибудь из первогодков, ребята, служившие второй год,  заставили бы вместо себя мыть полы в казарме или просто избили бы! На армейском жаргоне, солдат, служивший первый год службы назывался салагой, солдат, служивший второй год назывался козерогом или черпаком, а солдат, служба которого перевалила за 2 года назывался дедом только после того, как был демобилизован последний человек, отслуживший 3 года. Всё,  больше никаких различий. Когда в конце 80 годов в газетах стали печатать материалы о том, что в армии в большинстве воинских частей старослужащие не только издеваются над молодыми содами, но избивают их, увечат и даже убивают, то я пришёл в замешательство, как такое может происходить в моей “армии”. Объяснений тому, что в армии стали возможны такие порядки, в СМИ не было. А назывались эти порядки оригинальным словом – дедовщина. В 90 годы в России и в Украине, не было такой газеты, в которой не публиковались бы материалы о дедовщие в армия. И читая в СМИ столь дикие порядки в армии, я всегда думал о том, что будь в армии такие порядки, когда я командовал взводом, то не видать бы мне такого взвода каким он был (командование считало лучшим в бригаде), как своих ушей. И только несколько лет назад я наткнулся на статью в Интернете, прочитав которую я понял в чём было дело. В 1967 году в Советской армии служило 4,5 миллиона человек. И уже в начале года руководство армии заявило правительству страны о том, что в осенний призыв армия недосчитается 300 тысяч призывников. Объяснялось всё очень просто – в первые пять лет после войны в стране количество мужчин было значительно меньше, чем женщин, в результате чего была низкая рождаемость. И в итоге для призыва в армию не хватало 300 тысяч молодых людей, которым исполнилось бы на момент призыва 19 лет. Но кто-то из “мудрых” государственных клерков предложил руководству страны отменить закон, который запрещал призывать на срочную службу людей призывного возраста, которые отбыли срок наказания в тюрьме или колонии. Этот закон после недолгих дебатов и раздумий был отменён и сразу после его отмены в армию были призваны 270 тысяч человек из числа бывших уголовников. И армия моментально видоизменилась, уголовный элемент хорошо знал свое дело, в армейской лексике прочно укрепились уголовный жаргон и тайные уголовные порядки, которые очень трудно было искоренить, ибо уже в следующем году в армии находилось около 600 тысяч людей, которые отбыли свой срок в тюрьме или колонии! 
     Прошло больше полвека с тех  времён и событий в моей армейской жизни, которые,  я излагаю в этих своих воспоминаниях. Читая мое повествование, можно подумать о том, что вот де какой везунчик, как здорово и красиво расписывает свою эдакую лёгкую армейскую жизнь и как всё здорово,  и лихо у него получалось.  Но это конечно не так, ибо трудностей, как говорится, было, выше крыши сельсовета, было постоянное дикое напряжение всех моих мальчишеских сил и понимание своей ответственности за порученное мне интересное дело и за 50 таких же мальчишек (каким был я) служивших во взводе. Конечно, один в поле не воин и без моих новых товарищей командиров отделения Александра Навозного, Николая Немошкалова, Володи Коваленко, Виктора Олейника, Валентина Берестенко, мне ничего бы не удалось сделать.  Иначе меня бы  мои отцы командиры просто пнули бы под мой зад или я сам сбежал бы с того пекла, в котором я ежедневно на протяжении почти четырёх месяцев тлел, как говорится, синим пламенем, пока мы вшестером не сделали то, что должны были сделать. После чего, у нас была нормальная армейская служба с её трудностями и радостями, которых в том нашем возрасте всегда больше чем невзгод. Но до этого, ежедневно было огромное количество дел и казалось, что им не будет конца, и что нет никакой возможности их решить в срок. Иной раз голова просто отказывалась что-либо соображать, а гимнастёрка в течение 10 дней была белой от соли, и стирать её приходилось в бензине и лишь, потом полоскать в воде. И, я, конечно вспоминая выше перечисленные мною имена своих товарищей, мысленно говорю им спасибо за то, что они были в моей жизни и помогли мне обрести самого себя и сделать то, что мы когда-то сделали для армии. Жаль только, что жизнь не позволяет встретиться с теми, кто когда-то был рядом с тобой в трудных твоих делах, помогал тебе и словом,  и своим непосредственным  участием в этих делах. Но если подумать о том, что двадцатидвухлетний мальчишка Ваня Ведмеденко командуя артиллерийской  батареей, ежедневно рисковал жизнью, а однажды в критической ситуации вызвал огонь на свой наблюдательный пункт, то трудности мои и моих товарищей в те времена, на которых я заострил в данном случае свое внимание, являются жалким лепетом. Да мы были одержимыми в своём деле, но такая одержимость в работе  в те времена была у многих моих сверстников, и я знал сотни одержимых людей, которые стремились делать своё дело, как можно лучше, при этом я утверждаю, что деньги для них были на втором месте после их любимого дела. Мое поколение любило свою страну, ибо было воспитано на примере своих отцов, которые сделали всё для  победы над лютым врагом и были для нас примеров в жизни и делах. Я не был вундеркиндом среди своих сверстников, ибо унаследовал свою работоспособность и одержимость от своего отца, который просто считал, что делает своё дело. Начало моей одержимости в работе, которая началась во времена моей армейской службы, имело свое продолжение на протяжении почти 40 лет, и чем больше был мой жизненный опыт, тем выше были мои  знания, работоспособность и одержимость. И честно говоря, я иногда думаю, что для меня работа была элементарным наркотиком, без которого, я просто не мог жить. И оправданием того, что я был натуральным “наркоманом”, служит тот факт, что таких, каким был я,  в своих делах было много,  и я их хорошо знал! Но я благодарен судьбе, что отцы командиры поверили мне мальчишке, дали мне возможность проверить  себя  в первом для меня в жизни ответственном деле. Ведь после того, как я на протяжении больше года командовал автотранспортным взводом, в дальнейшем на протяжении всей моей трудовой жизни, я никогда не сомневался в том, смогу ли я сделать в своей работе, то, что обязан сделать. И не было ни одного случая, чтобы я колебался или не справился бы с самой трудной работой. И всему этому я обязан своей службе в Советской армии, которая фактически сделала меня личностью. Это была великая армия, командиры которой не были крохоборами, невозможно мне даже представить, чтобы полковник Реднев или полковник Ведмеденко на своих дачных участках силами солдат строили бы для себя многоэтажные дачи. Но, во-первых, у них не было дач, а во-вторых, они могли геройски воевать, но никогда бы не опустились до крохоборства и не унизились бы до того, чтобы использовать бесплатный труд солдат, для возведения личных хором! В годы моей юности было широко распространенно мнение, что армия делает из мальчишки мужчину, на своём личном опыте могу сказать одно –  та канувшая в лето Советская армия, была великой школой жизни для моих сверстников, которые в ней добросовестно отслужили 3 года, и действительно делала из мальчишки мужчину.

         Для того, чтобы жизнь моего поколения сверстников превратилась
                из мечты реальность, в нашем послевоенном детстве
                были для этого все основания.               
               
                “Средь оплывших свечей и вечерних молитв,
                Средь военных трофеев и мирных костров,
                Жили книжные дети, не знавшие битв,
                Изнывая от детских забав и обид.
                Детям вечно досаден их возраст и быт,
                И дрались мы до ссадин, до смертных обид.
                Но, одежды латали нам матери в срок, 
                Мы же книги глотали, пьянея от строк.
                Если, путь, прорубая отцовским мечом
                Ты солёные слёзы на ус намотал,
                Если в жарком бою испытал что почём,
                Значит, нужные книжки ты в детстве читал!               
                В.Высоцкий.               
               
       Жестокое детство, было у моего поколения, но не хотел бы я, его променять на детство сегодняшнего поколения детей.  Шла война, и каждый день из репродукторов раздавались песни, которые будоражили мою детскую душу. Удивительными в этих песнях были слова и музыка –  “Вставай страна огромная, вставай на смертный бой”…, “Соловьи, соловьи не тревожьте солдат”…, “Уходим завтра в море”…, “Темная ночь….” всех не перечислить. А, с каким жадным интересом смотрели, мы мальчишки военные фильмы – “Два бойца” и “Она защищает Родину”, “Иван Никулин русский матрос” и “Небесный тихоход”, “В шесть часов вечера после войны” и “Жди меня”,  и многие другие фильмы. Поход в кинотеатр, был для нас мальчишек посещением “центра мироздания”. Мы, с интересом  смотрели в этом центре мироздания советские кинофильмы – “Джульбарс” и “13”, “Свинарка и пастух”  и “Весёлые ребята” и “Волга-Волга”. Такие фильмы, как – “Первая перчатка” и “Подвиг разведчика”, мы мальчишки смотрели десятки раз! Настоящим праздником, и для мальчишек, и для взрослых, было появление в кинотеатрах таких фильмов, как “Застава в горах” и “Смелые люди”, фильм “Смелые люди” смотрится с интересом и сегодня. В 1957 году, вся страна была потрясена кинофильмом “Коммунист”, в фильме шла речь о человеке большего мужества, он был настоящим коммунистом, который ради идеи и людей отдал свою жизнь, его жизнь была примером для меня, восемнадцатилетнего парнишки и моих сверстников. Фильм вызвал резонанс во многих странах, получил на Каннском кинофестивале пальмовую ветвь, в нем было показано, каким должен быть человек, во имя чего он, должен жить, бороться и жертвовать своей жизнью. Советские фильмы тех лет, удивительным образом воспитывали (я, абсолютно не преувеличиваю) в мальчишках патриотизм и мужество, верность в дружбе и доброту к людям.
     Но мы, смотрели в детстве и  много фильмов с участием звезд мирового кино – “Леди Гамильтон” (в главных ролях Л.Оливье и Вивьен Ли) и “Опасное сходство” (в главной роли Ж.Маре), “Дама с камелиями” (в главной роли гениальная Г. Гарбо) и “Плата за страх” (в главной роли И.Монтан). Постоянно на рекламных щитах кинотеатров появлялись афиши, на которых одновременно с названием фильма, была надпись – “Фильм художественного значения не имеет”! Конечно, это было не так. Это были великолепные голливудские фильмы, взятые в качестве трофеев в Германии во время ВОВ – “Мститель из Эльдорадо” и “Двойная игра”, “Долина гнева” и “Случай в пустыне”, “Дорога на эшафот” и “Железная маска”  “Знак Зорро” и “Капитан армии свободы” и многие, многие другие  великолепные фильмы. Были среди этих фильмов и знаковые фильмы, которые мы мальчишки смотрели большое количество раз, причем фильмы эти вошли в классику мирового кино. Это были фильмы –  “Сети шпионажа” и Фанфан-Тюльпан (в главных ролях Д.Лолобрижида и гениальный Ж.Филип), “Судьба солдата Америки” (в главной роли великолепный Д.Кэгни) и “Тени и свет” (в главной роли С.Синьёре). Были фильмы, которые вызывали среди народа (и, тем более  у мальчишек) настоящий ажиотаж, таким фильмом был фильм “Тарзан”, даже трудно сказать, сколько раз  смотрел его каждый мальчишка в 1952 году. Не говоря уж о том, сколько из них поломали руки и ноги,  подражая герою фильма Тарзану и пытаясь прыгать, как герой фильма с дерева на дерево. Но был один фильм, песню из которого мальчишки пели и в одиночку и хором под гитару! Это была песня из кинофильма “Три мушкетера”, в котором роль д’Артаньяна сыграл знаменитый голливудский актер Д.Амичи:

                … “Вар-вар-вар варвара
                Шагай вперед малыш
                В Париж, в Париж.
                В Париже день яснее,
                Вино всех вин вкуснее,
                Красотки всех милее, да в Париж! …

     Когда не спится и посещают меня смутные мысли, одолевают старческие болезни или не стыкуются мысли, то захожу в Интернете на сайт “Сервис EX. ua”. В нём есть все  упомянутые мною шедевры мирового и советского кино (и, почти все наиболее лучшие фильмы мира), смотрю с наслаждением, ибо это классика, а, как известно классика во всех сферах человеческой деятельности никогда не стареет! Но для того, чтобы понять на каких фильмах воспитывалось моё поколение мальчишек, надо посмотреть эти фильмы на указанном мною сайте.
         В ряду радостей общения с песнями, кинофильмами,  были книги – удивительные друзья моего детства,  и детства моих соплеменников. Я, до сих пор  помню этих моих удивительных  “друзей”, помню обложки этих книг, и не раз многие из них перечитывал, причем и  в довольно зрелом возрасте. Я, задолго до того, как пошел в школу научился читать, хорошо помню, как в пять лет, взяв в руки книжку, с изумлением понял, что я, ее читаю. Книжка называлось – “Чук и Гек”, конечно в пять лет, я, не мог обратить на фамилию автора. В девять лет, отец подарил мне книгу, которая на долгие года детства стала моей любимой книгой, она и сегодня находится в моей домашней библиотеке. Автором этой книги был удивительный детский писатель А. Гайдар. В той книге были удивительные повести –   “Школа”, “Судьба барабанщика”, “Военная тайна”, “Тимур и его команда”. Содержание каждой из повестей  это целый мир, каждая строчка этих повестей учила мужеству, добру, отваге, верности друзьям, любви к Родине. И оказалось, что повесть “Чук и Гек” написана А.Гайдаром, она была в книжке, которую подарил мне отец. В пять лет, я естественно не мог обратить внимания на слова, которыми заканчивалась  эта повесть. Но в девять, я прочитал строчки, которые запомнил на всю жизнь и думаю, что не только я.  Помню эти строчки, уже больше шестидесяти лет: “Что такое счастье, – это каждый понимал по своему, Но, все вместе люди знали и понимали, что надо честно жить, много трудиться, и крепко любить, и беречь эту огромную, счастливую землю, которая зовется Советской страной”. В повестях этих, были удивительные герои, и, взрослые, и мальчишки, с них можно было и нужно было, брать пример. Они были честны и отважны, они готовы были на самопожертвование во имя друзей, готовы к героическим поступкам, Гайдар был удивительным человеком и писателем, он, написал в своих книгах о том, каким должен быть человек, как нужно любить свою Родину. И, своей жизнью доказал, что поступает в жизни так, как учил в своих книгах молодое поколение. Осенью 1941 года, он, будучи военным корреспондентом, попал с воинской частью в окружение, примкнул к партизанам, в одном из боёв, сменил за пулеметом погибшего пулеметчика и сам погиб. Кстати погиб он, под Каневом, недалеко от могилы Т.Шевченко, там же в украинской земле и похоронен. Он, отдал свою жизнь за свою страну (страну Советов), и за Украину тоже, хотя по меркам сегодняшних национал – “патриотов” он является “оккупантом”. Лучше и проникновеннее сказать  в своих повестях мальчишкам о том, что такое Родина и, что надо делать, чтобы быть достойным человеком в своей стране, чем сказал в своих повестях А.Гайдар трудно.  А, в наше время – даже невозможно, ибо настоящие герои стали оккупантами, убийцы стали героями, добрые дела превратились во зло, а правда стала махровой ложью!
     В те же свои девять лет я, прочитал настольную книгу нескольких поколений людей, и не только тех, кто жил Советском Союзе. Эту книгу читали во многих странах, и называлась она – “Как закалялась сталь”. Написал ее человек проведший юность на фронтах гражданской войны, он был рядовым бойцом в легендарной, Первой Конной армии, которой командовал будущий маршал Буденный. Тяжелая контузия в боях, навсегда   приковала его к койке, но он, превозмогая мучительные физические страдания, написал книгу о том, как молодое поколение страны Советов с саблей, и винтовкой сражалось за светлое будущее. Он рассказал о необыкновенной судьбе человека с сильной волей, и стойкостью духа. Многие миллионы людей хорошо знали легендарную фразу из этой книги – “человек должен прожить жизнь так, чтобы не было мучительно больно, и не жег позор стыда, за бесцельно прожитые годы”.  В десять лет была встреча с еще одной уникальной книгой – “Два капитана”, В.Каверина. Потрясающая книга, которую в  то время читала вся страна, удивительный герой выведен в этой книге – Саня Григорьев.  Произвёл впечатление  девиз Сани Григорьева – “Бороться, искать, найти и не сдаваться”. Этот девиз стал жизненной позицией и лейтмотивом жизни для многих сверстников. Спустя годы, я узнал о том, что эти несколько слов взяты из поэмы английского поэта А.Теннисона, и выбиты на надгробном кресте легендарного полярного путешественника Р.Скота, погибшего при попытке открыть Южный Полюс. Я, уверен в том, что сегодняшний школьник, владеющий компьютером, не испытывает того наслаждения и трепета при общении с этим чудом цивилизации, какое ощущали в детстве  мы, читая многие шедевры советской и мировой литературы. Пишу об этом и испытываю удовольствие только от одного названия этих книг  –  “Три мушкетера” и “Граф Монтекристо”, “Овод” и “Приключения Тома Сойера и Гекльберри Финна”, книги Л.Кассиля, “Жюль Верна” и В.Скотта. Перечислять все книги, которые мы тогда читали, заняло бы много странниц. Но могу сказать с уверенностью, что жизнь и поступки большинства героев этих книг, запоминались надолго, а образы многих  героев, врезались в сознание так, что оставались в  памяти на всю жизнь!
     Всегда большой для меня радостью, было посещение читального зала библиотеки. Сделаны уроки, и вот я, нахожусь в большом помещении читального зала библиотеки, светят настольные лампы, а передо мной на столе лежат свежие журналы – “Техника молодёжи”, “Смена”, “Знание-Сила” и, Вокруг “света”.  Как правило, в первую очередь принимался читать (изучать) журнал “Вокруг света”. Это было не просто чтение журнала, это действительно было путешествие вокруг света, Даже трудно передать, какие впечатления одолевали меня, когда я, на протяжении длительного времени читал в этом журнале отрывки репортажей великих путешественников 20 века чехов М.Зикмунда и И.Ганзелки. Эти двое чехов совершили путешествие на легковом автомобиле “Татра” по Африке, Южной и Центральной Америке. Во время путешествия, они написали сотни репортажей, несколько объёмных книг, сделали многие тысячи фотографий и несколько документальных фильмов, забирались в такие глухие места, что были первыми иностранцами, которых видели местные жители Африки и Южной Америки. Я, уже излагал мысль о том, что герои книг “Как закалялась сталь” и “Два капитана” Павка Корчагин и Саня Григорьев во многом помогли (и, не только мне) формированию моей личности и мировоззрения. Репортажи великих путешественников Зикмунда и Ганзелки, были для моего восприятия настолько сильны и произвели такое впечатление, что пришло  время, и я, надолго связал свою жизнь с работой в море, побывав в десятках стран, на разных континентах! Мой  якорь  давно брошен на суше, а впечатления виденного мною на этой прекрасной земле, будоражат сознание, и, это благодаря прочитанным репортажам знаменитых чехов и других авторов, которые описывали путешествия по морям и океанам земного шара.
      Содержание песен, кинофильмов, книг воспитывало в моем поколении любовь к Родине, к своему народу, его героям учило добру, верности своим любимым и друзьям. В этих песнях, кинофильмах, книгах, мое поколение находило ответы  на вопросы, как надо жить, чтобы не было стыдно за свои дела и поступки.
            
                … “Если, путь, прорубая отцовски мечом,
                Ты солёные слезы на ус намотал,
                Если в жарком бою испытал, что почём,
                Значит, нужные книги ты в детстве читал.
                Если мясо с ножа, ты не ел ни куска,
                Если руки сложа, наблюдал свысока,
                И, в борьбу не вступил, с палачом,
                Значит, в жизни ты был, ни причём, ни причём” ...

       В этих словах песни В.Высоцкого очень верно сказано о том, что мое поколение в детстве и юности, читало те книги, которые воспитывали в нем настоящих граждан своей страны. Думаю, что, читатель, читающий повествование о моём детстве, обратил внимание на то, что я, как бы подкрепляю свои мысли строчками из песен (стихов) В.Высоцкого. Но уж очень мои воспоминания о моём детстве и детстве моих сверстников, один к одному схожи, с теми мыслями, которые вкладывал гениальный Высоцкий  в тексты своих песен о детстве во время Великой Отечественной войны и после неё.  А, сегодня, какие книги читает подрастающее поколение новых граждан Украины, какие слушает песни, какие смотрит кинофильмы? Увы, уже почти двадцать лет не создаются новые  песни, которые своим содержанием воспитывали бы молодого человека. Нет книг и кинофильмов, которые воспитывали бы из подрастающего поколения граждан знающих историю своего народа,  и знали бы своих настоящих героев.  И, в ближайшее время, книг и кинофильмов, которые воспитывали бы  в молодежь, прививали бы ей настоящие моральные ценности, нет, и еще долго не будет. Можно придумать героя (патриота – бандеровца), назвать его Стецкивым, одеть его,  в немецкий мундир, вложить в руки, запятнанные по локоть кровью – шмайсер. Можно даже сказать о том, что этот Стецкив, убивая солдат Красной Армии, москалей, председателей колхозов, учителей, врачей, боролся за независимую Украину. Но, не поверят многие молодые люди, в такого выдуманного героя, ибо они знают, какими “героями” были украинские националисты в годы той страшной войны.. Может  героями  книг и кинофильмов станут  молодые  банкиры и бизнесмены, с утра до вечера, думающие о том, как, прежде всего, набить свои карманы деньгами? Может героями этих произведений, будут молодые, жирующие, прожигающие жизнь ловеласы – дети новоявленных мультимиллионеров?  Эта жирующая, молодая богема, учиться в США, Англии, Германии.  Ездит эта золотая молодежь на машинах, стоимостью по 100 000$ (дочь, спикера ездит на такой машине), хлещет в барах-ресторанах  шампанськое, фужер которого стоит 1000$. А, может героями станет молодежь из бедных семей?  Та молодежь, которая ощущает себя с детства нищей, родители которой не могут ее нормально кормить, не имеют денег платить за её обучение в институте.  А вот придумывать героя, каким был герой в  повести Б.Полевого – “Повесть о настоящем человеке”, летчик – истребитель А.Мересьев,  было не надо, ибо такой герой был в реальной жизни.  Летчик – истребитель А.Маресьев  в воздушном бою был сбит, получил ранении  в ноги, 18 дней полз по зимнему лесу, остался жив, но ему ампутировали ступни  отмороженных ног.  Но это был действительно настоящий человек,  ибо после мучительных тренировок, имея вместо полноценных ног протезы, сел за штурвал боевого истребителя и сбил еще четыре фашистских самолета, за свой подвиг он получил звание Героя Советского Союза! Этот человек при жизни, стал легендой для моего поколения, книга о нём и кинофильм, поставленный на основе этой книге, в конце сороковых годов имели в стране большой резонанс. Знаю одно, героев подобных Павке Корчагину, Алексею Маресьеву, или Сане Григорьеву, среди героев новых книг и кинофильмов не будет. Не могут появляться герои в стране, в которой зло правит бал, в которой 10%  населения,   жирует, а остальная часть населения нищенствует. Не может быть на современном этапе истории Украины, новых настоящих  героев, ибо, уж очень безрадостная жизнь у населения Украины. А для молодежи она бесперспективная, ибо её судьба правителей государства не интересует. Всё о чём я, вспоминаю давным-давно записано в анналах истории, и запуск страной Советов в 1957 году первого в мире искусственного спутника земли, и полёт в 1961 году, первого человека планеты  Ю.Гагарина в космос. Мое поколение вступало в сознательную, взрослую жизнь в середине пятидесятых годов прошлого столетия, и для него были открыты все жизненные дороги. В течение сорока лет своей сознательной жизни, моё поколение создало и построило в основном всё, что сегодня имеется на просторах бывшего Союза, в том числе  и в Украине. Мы, действительно родились для того, чтобы сказку сделать былью, и мы, действительно своими мозгами и руками эту быль осуществили.  Мы имели не только счастливое настоящее, но и права на будущее.  Мы жили делами страны, думали о ней, а она думала о нас. Мы имели право на достойную в этой стране жизнь, социальные гарантии, достойную жизнь в старости и достойную смерть. Если я, по законам реианкарнации буду жить в следующей жизни, то хотелось бы прожить ещё такое светлое детство и юность, какие были у меня в этой жизни. Но я хорошо понимаю, что ничего подобного не будет. Не будет по той простой причине, что не будет такой великой страны и такого удивительного времени, в котором я прожил детство и юность в этой жизни. Не будет таких книг и кинофильмов, не будет таких людей, которые были бы для меня примером,  не будет той великолепной ауры, которая окружала меня в годы моего детства и взросления. И это можно хорошо понять,  прочитав  очень краткие  воспоминания о моём детстве и юности.