Десница святителя Луки

Святитель Лука Крымский благословил новолетие

Десница святого врача в Мурманске

14 сентября 2015 года во Введенский домовой храм пограничников Мурманска была торжественно перенесена часть мощей (десница – правая рука) святителя Луки Войно-Ясенецкого, архиепископа Крымского. До этого несколько дней десница находилась в храме Спаса-на Водах.

Десница святого Луки Крымского была доставлена к нам по благословению митрополита Ташкентского Викентия и нашего митрополита Симона. Почему святителя так почитают в Ташкенте? Этот город стал местом его первого священнического, а потом и архиерейского служения: святитель Лука Войно-Ясенецкий в 1923 году служил архиепископом на кафедре Ташкента. Удивительна судьба этого святого! Мало того, что он был не только монахом и подвижником, но и гениальным хирургом, он успел оставить добрый след как священнослужитель, молитвенник, исповедник веры, проповедник и врач поистине на бескрайних просторах России: в Ташкенте, Архангельске, Сибири, Тамбове, в Крыму. Деятельность его вполне можно назвать апостольской. А происходило это все в самые страшные времена советских гонений на Церковь,«когда срока огромные брели в этапы длинные», по выражению Высоцкого.
 В своей автобиографии «Я полюбил страдание» святитель сам рассказывает о том, что довелось ему пережить:
В 1937 году, начался страшный для Святой Церкви период — период власти
Ежова как начальника Московского ГПУ. Начались массовые аресты духовенства и всех, кого
подозревали во вражде к советской власти. Конечно, был арестован и я. Ежовский режим был
поистине страшен. На допросах арестованных применялись даже пытки. Был изобретен, так
называемый допрос конвейером, который дважды пришлось испытать и мне. Этот страшный
конвейер продолжался непрерывно день и ночь. Допрашивавшие чекисты сменяли друг друга, а
допрашиваемому не давали спать ни днем, ни ночью.

От меня неуклонно требовали признания в шпионаже, но в ответ я только просил указать, в
пользу какого государства я шпионил. На это ответить, конечно, не могли. Допрос конвейером
продолжался тринадцать суток, и не раз меня водили под водопроводный кран, из которого
обливали мою голову холодной водой.
Не помню, по какому поводу я попал в тюремную больницу. Там с Божией помощью мне
удалось спасти жизнь молодому жулику, тяжело больному. Я видел, что молодой тюремный
врач совсем не понимает его болезни. Я сам исследовал его и нашел абсцесс селезенки. Мне
удалось добиться согласия тюремного врача послать этого больного в клинику, в которой
работал мой ученик доктор Ротенберг. Я написал ему, что и как найдет он при операции, и
Ротенберг позже мне писал, что дословно подтвердилось все, написанное в моем письме.
Жизнь жулика была спасена, и долго еще после этого на наших прогулках в тюремном
дворе меня громко приветствовали с третьего этажа уголовные заключенные и благодарили за
спасение жизни жулика.
К сожалению, я забыл многое пережитое в областной тюрьме. Помню только, что меня
привозили на новые допросы в ГПУ и усиленно добивались признания в каком-то шпионаже.
Был повторен допрос конвейером, при котором однажды проводивший его чекист заснул.
Вошел начальник Секретного отдела и разбудил его. Попавший в беду чекист, прежде всегда
очень вежливый со мной, стал бить меня по ногам своей ногой, обутой в кожаный сапог. Вскоре
после этого, когда я уже был измучен конвейерным допросом и сидел низко опустив голову, я
увидел, что против меня стояли три главных чекиста и наблюдали за мной. По их приказу меня
отвели в подвал ГПУ и посадили в очень тесный карцер. Конвойные солдаты, переодевая меня,
увидели очень большие кровоподтеки на моих ногах и спросили, откуда они взялись. Я ответил,
что меня бил ногами такой-то чекист. В подвале, в карцере меня мучили несколько дней в очень
тяжелых условиях. Позже я узнал, что результаты моего первого допроса о шпионаже,
сообщенные в московское ГПУ, были там признаны негодными и приказано было произвести
новое следствие. Видимо, этим объясняется мое долгое заключение в областной тюрьме и
второй допрос конвейером.
Хотя и это второе следствие осталось безрезультатным, меня все-таки послали в третью
ссылку в Сибирь на три года.

Такие факты поведал нам исповедник Христов, и мы не должны забывать его труды и подвиги.
В Мурманске есть храм во имя святителя Луки крымского, это очень маленькая домовая церковь Государственного Технического Университета.



Введенский храм был переполнен народом, многие приводили малышей и прикладывали к мощам. После молебна с акафистом настоятель храма священник Сергий Поливцев поздравил всех с новолетием и рассказал о том, какую живую духовную связь он чувствует по отношению к святому Луке Крымскому:

«В день церковного новолетия мы с вами молимся у мощей святителя Луки, который является покровителем Крыма, Сибири, Тамбова, Ташкента и всей нашей России, да и, наверное, всего мира. Сегодня это имя известно далеко за пределами нашего Отечества, и в Греции, и на Святой Земле. Везде почитают его, везде получают исцеления и помощь по его молитвам. Моя жизнь тоже незримой нитью связана с жизнью святителя Луки. Я родился в Севастополе в 1958 году, был крещен в младенчестве. Это были последние годы жизни архипастыря-врача, последние годы его служения (святитель Лука скончался 11 июня 1961 года). По своим архипастрыским обязанностям святитель Лука приезжал из Симферополя в Севастополь, служил в Покровском соборе, в том самом, где меня крестили. Уже через много лет, когда я вырос, получил образование и стал офицером, мы с женой начали воцерковляться, ездить в паломничества по святым местам Крыма. Тогда побывали и в Симферополе у мощей святителя Луки. И теперь. Когда приезжаем в Крым, стараемся обязательно приехать в Симферополе к святому Луке. Там в Троицком соборе постоянно служатся молебны святому Луке. Мы видим, сколько людей и из России, и из других стран приходит к раке его мощей».

 Жизнь и подвиги святителя Луки

Кто же для нас святой Лука Крымский? И в истории церкви, и в истории науки и культуры это личность исключительная. Будущий архиепископ ( в миру – Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий) родился в 1887 году в Керчи в семье аптекарского провихора, затем чиновника, поляка ( по другим сведениям – белоруса) из мелкой шляхты. Отец Валентина был католиком, мать – православной, по законам Российской Империи Валентин был крещен и воспитывался в Православии.
Детство и юность его прошли в Киеве. У Валентина рано проявился талант художника. Учась в гимназии, он одновременно серьезно увлекся рисованием, особенно любил делать наброски у Киево-Печерской Лавры. После гимназии Валентин поначалу стремился стать художником, ездил за границу учиться рисованию, однако через год вернулся. У юноши , кроме любви к чистому искусству, в душе была жажда сразу приняться за практическую и полезную для простого народа деятельность, например, стать сельским учителем или выучиться на фельдшера. Однако его отговорили от этого, убедив поступить в университет. Заветным желанием Валентина было сделать земским врачом, и он преодолевал свое почти физическое отвращение к анатомии и химии, учась на отличные отметки. И преподаватели, и студенты стали уже говорить о несомненном блестящей научной карьере выпускника Войно-Ясенецкого, но он поразил совим твердым намерением стать простым мужицким врачом на селе. Однако как раз в это время началась Русско-Японская война, молодой врач сразу же отправился на работу в военный госпиталь в Читу, где впервые все заметили его незаурядный талант хирурга. Там же он нашел и свое личное счастье – свою будущую жену, сестру милосердия Анну Васильевну Ланскую. После войны Валентин Феликсович работал земским врачом в селах, деревнях, уездных городках центральной России. Кроме изнурительной постоянной работы, он по вечерам начал писать свою научную работу, год был на стажировке к клиниках Москвы. В браке у него уже было четверо детей. В начале 1917 года он участвовал в конкурсе на замещение вакантной должности главного врача больницы в Ташкенте и был приглашен туда.
В январе 1919 произошло антибольшевистское восстание. После его подавления на горожан обрушились репрессии: в железнодорожных мастерских вершила революционный суд «тройка», обычно приговаривавшая к расстрелу. В больнице лежал тяжелораненый казачий есаул В. Т. Комарчев. Валентин Феликсович отказался выдавать его красным и тайно лечил, укрывая на своей квартире. Некий служитель морга по имени Андрей, дебошир и пьяница донёс об этом в ЧК. Войно-Ясенецкий и ординатор Ротенберг были арестованы, но до рассмотрения дела их заметил один из известных деятелей Туркестанской ячейки РКП(б), который знал Валентина Феликсовича в лицо. Он расспросил их и отправил обратно в больницу. Валентин Феликсович, вернувшись в больницу, распорядился готовить больных к операции, как будто ничего не случилось.
Арест мужа нанёс здоровью Анны Васильевны серьёзный удар, болезнь резко усилилась, и в конце октября 1919 года она скончалась. Две ночи после кончины Валентин Феликсович читал над гробом Псалтирь. Он остался с четырьмя детьми, старшему из которых было 12, а младшему — 6 лет. В дальнейшем дети жили у медицинской сестры из его больницы Софьи Сергеевны Белецкой
Овдовев, Валентин Феликсович решил посвятить себя церковному служению. В 1920 он был рукоположен во диакона, в 1921 – в сан священника, в 1923 пострижен в монашество с именем Луки и рукоположен во епископа.
Впереди его ждали годы тюрем, ссылок в Сибирь, мучений. Везде в ссылках он служил, проповедовал, стоял за веру, совершал почти невозможные операции, исцеляя глазные и другие болезни в диких, суровых условиях. В конце тридцатых годов он был отправлен в очередную ссылку в райцентр Большая Мурта в 100 км от Красноярска. Там и застало его начало Великой Отечественной войны. Святитель Лука сразу же отправил правительству письмо с просьбой предоставить ему работу хирурга в крупном госпитале. Он считал своим долгом помогать раненым. Вскоре его назначили главным хирургом эавкгоспиталя Красноярска. Многим воинам он спас жизнь и здоровье. Линия фронта перемещалась, и святитель Лука был переведен на кафедру в Тамбов, где также работал в военных госпиталях почти до потери сил. После войны святитель Лука получил Государственную премию за главный научный труд всей своей жизни – «Очерки гнойной хирургии». Последним местом служения Владыки был Крым, где он почил о Господе 11 июня 1961 года, оставив воспоминания о своей жизни. В 2013 году был создан прекрасный художественный фильм о святителе Луке «Излечить страх».
А знают ли обо всем этом люди, которые пришли сегодня в храм?
После молебна я побеседовала с прихожанкой Введенского храма, Ириной Николаевной Бабушкиной:

- Что лично для Вас значит почитание святителя Луки? Что Вы слышали, знаете о нем?
- Я прочитала книгу о святом Луке Крымском и узнала, что он был замечательным ученым, оставил труды по гнойной хирургии. В своей жизни ему приходилось много оперировать, особенно часто он лечил глазные болезни.  Читать о жизни святого Луки очень интересно. Какие огромные труды он понес и какие гонения за веру, сколько он явил стойкости, мужества и милосердия! Это жизнь исповедника, служителя и раба Божия.
- Святитель Лука жил в советский период, когда храмы закрывались, взрывали, когда священников и верующих бросали в тюрьмы и даже убивали. И его самого много раз сажали в тюрьму за веру. А как Вы думаете, вот сейчас, когда настали более мирные времена, надо ли молиться святому Луке, чтобы он укрепил нас в вере, помог устоять среди житейских искушений?

- Обязательно! Святитель Лука – молитвенник за Россию, он претерпел много страданий. Молиться ему надо и как врачу телесных болезней, и о духовном укреплении. Коенечно же, мы все хотим, чтобы Лука помог нам, каждому. Каждому болящему, тем, кто приходит к нему.

… До 19 вечера смогут люди приложиться к деснице святого Луки, а 15 сентября в 15 часов молебен с акафистом  у мощей святителя отец Сергий будет служить в Трифоновском храме. Там же в 16 часов состоится конференция по истории Русской Православной Церкви на Мурмане в 20 веке. Слава Богу, во Введенском храме постоянно находится икона святого Луки Крымского с частицей его мощей. Мы молимся ему о помним о нем, так же как и о других новомучениках и исповедниках, стоявших за веру во времена гонений от лютых безюожников.


Галина Сиротинская