нити компилятора

строчи, строчила,
пуляй, дрочила, гуляй,
гулена, хошь подбелена,
хошь с самураем, хошь за сараем.

любоф, любоф,
шо исчо за любоф
такая-сякая, фсе тока
про еенную грят мучительно.

кажному евонное в
ентой жисти, бойси,
не бойси, фсе мы рабы
своих похотей и беззаконий.

расщепление личности
было болезненным, один другому фсе
доказывал неправедность выбранного пути и
требовал пересмотра принятых ранее договоренностей.

оне хочуть быть -
пусть будуть, оне
хочуть жыть - пущай
жывуть, оне - енто оне.

а ты хошь несправедливость
исправить? тодысь тибе прямым
ходом в дурку, тамо тибя и поймут,
сердешного, справедливца, исправителя.

да ужо, фсе так запущено, што
вызывает токо отчаяние, просто
заглянуть в бездну и шоб голова
не кружилась, нет, такого не быват.

терпеть сибя
было мучительно,
к тому же дурные словечки
незатейливо переплетались с ритмами.

вот и думай типерь, подозревай
фсех и кажного, а, можит, оне из лучших
побуждениев плезир тибе, дармодеру, хотели
состряпать, дабы чистенькими быть.

лишь одно упование было незыблемым,
штобы мiр рухнул, отвращение переполняло,
проще было не жыть, потоки старой грязи
выливались на голову, не задумываясь.

мысли, слова, образы. про ихних то што,
забыл, што ль? эх-х, грамотей бесталанный,
писюк не записывающий, букашка-таракашка
пришпиленная, ручки ножки выворачиваюсчая.