Жил-был шах

     Он был Шах. Люди, конечно, прежде всего  женщины, говорили: «Иду к Шаху»  или «Была  у Шаха». И окружающие  всегда воспринимали  это с надеждой. Семен Самвелович Шах-Паронян, как до сих пор  значится на пластинке на дверях его квартиры, был акушером-гинекологом, удивительным специалистом своей профессии. Скольким женщинам помог он  избавиться от тяжелейших недугов, обрести радость материнства, сохранить семью!

     Более сорока лет прошло со дня его кончины, а имя волшебника-доктора  живет в памяти тысяч ярославских  семей. Как-то довелось  писать о золотом юбилее одной многодетной семьи. Рассматривая альбом, нахожу потрясающую по эмоциональности  любительскую фотографию. Снимок сделан  откуда-то сверху. Перед нами наискосок гроб с усопшим.  А вокруг в едином душевном порыве множество женщин, плотным кольцом окружившим  усыпанный цветами гроб. Он был установлен в фойе филармонии, и многотысячная толпа  ярославн  заполнила всю площадь, перекрывая движение.

     Тогдашняя редакция «Юности», где я работала, располагалась на улице Свободы. Каждый  день мимо нас на грузовых машинах возили усопших на Леонтьевское кладбище. А Шаха несли. Несли на плечах. Огромная процессия, состоящая из женщин с детьми, молодых и старых горожан, из моря цветов, двигалась по улице. Это было скорбное и в то же время  благородное и благодарное  зрелище.

     …Семен Самвелович – потомственный врач. Окончив Харьковский мединститут, приехал в Ярославль, да так и остался здесь. Заведовал  акушерско-гинекологическим отделением в больнице им. Семашко, был главным врачом городского родильного  дома № 2.

     В одной из служебных характеристик читаем: «Овладел всеми хирургическими методами лечения  в акушерстве и гинекологии.  Крупный специалист в своей области. Приложил много  старания и заботы  при организации городского родильного дома, проявил себя волевым, крепким администратором».

     А в другой характеристике значится, что  в своем прифронтовом  госпитале Шах сумел создать  культурную обстановку для рожениц, даже в самых трудных условиях. Да, в начале войны он и его жена, отоларинголог, были мобилизованы на военную службу. Зинаиду Григорьевну, мать двух малолетних сыновей, оставили в  ярославском госпитале. А он начал боевой путь под Ленинградом, закончил войну в Тильзите. Ордена  Красного Знамени, Отечественной  войны 2 степени, медали «За боевые заслуги», «За взятие  Кенигсберга» знаменуют  эти годы жизни майора медицинской службы. Позже орден Ленина отметит его заслуги в медицине.

     Мне довелось встречаться с Ольгой Шаловной  Параскевовой, известным хирургом. Она была старшей операционной сестрой  в госпитале Шаха, а после войны  и окончания мединститута стала главным врачом  в его бывшем родильном доме. Он и теперь работал здесь, заведовал отделением. Но и сейчас Ольга  Шаловна  с волнением вспоминает, как гордилась, что именно ее чаще других Шах приглашал ассистировать на операции. Это всегда  были огромная ответственность, учеба и восхищение.

     Он делал операции «по Вергейму», длившиеся более трех часов, был непревзойденным мастером  внутренних пластических операций. Всех поражало  его умение вязать узелки при накладывании швов. Уже, кажется,  методика  десятилетиями  отработана, а он делал это как-то по-своему – быстро, легко, красиво, артистично.

     Семен Самвелович работал не щадя сил. Наверное, поэтому докторское сердце приняло слишком много чужих болей и бед. И стало сдавать. Он перенес  несколько  инфарктов, пока последний не догнал  его на 63-м году жизни прямо во время приема больных.

     После его кончины Зинаида Григорьевна бережно собрала  все фотографии мужа и сопроводила их короткими  подписями – получился  портрет-дневник. Артистизм был, вероятно, его второй натурой. Даже любительские  снимки убедительно свидетельствуют об этом. Всегда безупречно одет. Дома любил немного театра, веселую шутку. Вот он в пестром халате, а вот – в тюбетейке. Пластичный жест, живая мимика – все говорит о добром нраве этого человека. Недаром Шаха так любили разные люди, в первую очередь светила  ярославской медицины. Знаменитый хирург  А.А. Голосов, рентгенолог  Л.А. Белоцерковский, акушер-гинеколог  Я.В. Иоссель, многие другие  с чадами и домочадцами  частенько сиживали  за овальным столом у Шахов, пили терпкое  южное вино, ели пряные кавказские кушанья. Хозяин садился за пианино и пел красивым тенором русские  романсы. Розыгрыши, катание на лодках или в экипаже  друга-извозчика снимали напряжение, в котором работали все эти люди. А сколько раз среди ночи вызывали Шаха в больницу! И он ехал на последнем  трамвае – другого транспорта не было.

     А вот другая  часть жизни: Шах в гимнастерке, в цигейковой  шапке. Глаза усталые,  но улыбка живет  на лице. И снова – в кругу  врачей и сестер. И, наконец, не свойственное  ему официальное фото – такое  было на городской   аллее Славы, где размещался «цвет» областного центра.

     Он сделал много для ярославской медицины: и скальпелем, и мужеством, и трудолюбием, и отношением к больным. А потому мы всегда будем гордиться: у нас был Шах.