Колготки

Наверное, вы меня поймёте, когда я начну свой рассказ. Потому что с подобным встречался каждый в своей жизни.

Речь пойдёт о необычных людях. Нет, не о тех, которых мы любим или к которым испытываем невероятную страсть, - вовсе нет. Я говорю о людях запоминающихся, может быть, немного странных… в общем, удивительных. И, как правило, такие люди не имеют прямого отношения к нашей жизни, но почему-то несёшь их с собой, несёшь через года, через сотни других лиц, успевших промелькнуть перед тобой.

…

Для меня таким человеком стала Колготки. К сожалению, совершенно не помню её имени – или, увы, оно и не было никогда мне известно. Человек ведь так уж устроен, что уделяет внимание тому, что интересно, и безразличен к тому, что ему не важно. Наверное, это некий эгоизм. Или, наоборот, инстинкт самосохранения: иначе ведь гигабайты ненужной информации просто сожгли бы наш мозг.

Но я отвлеклась. Начало двухтысячных. Она работала библиотекарем в главном корпусе нашего института, на втором этаже. Не тем, который вальяжно располагается в читальном зале и изредка покрикивает на расшумевшихся студентов, а тем, кто в начале учебного года в неистовом темпе выдаёт стопки томов жаждущим знаний первокурсникам и расслабленным «старичкам», тем не менее сметающим с книжных полок всё, что было озвучено преподавателем.

Ей было что-то около 35 лет. Или 40. Не знаю. Когда ты сам юн, то с трудом можно точно определить возраст того, кто тебя старше.

Она сразу привлекала внимание. Стояла возле стойки, внимательно выслушивая заказ, и затем удалялась по направлению к каталогу, демонстрируя то, что вызывало удивление, смех, шутки, - свои невероятные колготки. Они всегда были разные. И очень запоминающиеся. Ажурные, в сеточку, с плавными линиями условных стебельков или цветом, радикально отличающимся от основного цвета её платья или юбки, - они неизменно оставались главным элементом гардероба. И они же дали ей второе имя – Колготки. Оно напрямую ассоциировалось с её образом и прочно закреплялось в сознании студенческих масс.

Этим именем все и пользовались: «Сегодня в библиотеке Колготки работает»! Или: «Колготки там опять строит глазки судомехам»! И сразу было понятно, о ком речь.

Я так и вижу её перед собой. Стройная, с короткой стрижкой окрашенных в чёрный цвет волос, ростом выше меня (хотя оказаться выше меня ростом довольно несложно). Наверное, ей очень хотелось внимания. И она наверняка его получала.

Номер моего читательского билета был 505. Красивое число, я сразу запомнила. И Колготки тоже почему-то его знала. Спрашивала только: «Какая группа?» – и начинала шуршать карточками. Сначала я пыталась-таки озвучивать свой красивый номер, но она всегда довольно невежливо меня прерывала, мол, и без тебя знаю. И впоследствии я больше ей не перечила, переходила к списку книг.

Колготки всегда очень быстро работала. Бывало, моментально портилось настроение на входе в библиотеку при виде толпы молодых дерзких будущих капитанчиков или важных будущих экономистов, и все мы безнадёжно поглядывали на снующую перед нами Колготки и её коллегу. Но нет… Как правило, не проходило и десяти минут – и я слышала её голос, обращённый ко мне: «Какая группа?» Непостижимым образом вся людская масса рассеивалась, причём вполне удовлетворённая своим визитом в сокровищницу базы данных.

Думаю, если бы мы встретились на улице, то она наверняка бы меня узнала. Я бы сказала ей: «Здравствуйте, это я, номер 505. Вы помните, раньше я была такой худенькой студенткой с короткой стрижкой, на третьем курсе отличалась волосами синего цвета, а ещё переводилась между факультетами?» Хотя, конечно, после меня этот козырный номер доставался уже кому-нибудь другому и, наверное, не раз. Может быть, он уже ассоциируется у неё с другим человеком. С каким-нибудь мальчишкой в очках и папкой под мышкой или девчонкой в короткой юбке. Но лицо моё она бы отличила, я думаю.

Удивительно, что я до сих пор так отчётливо помню её, и эти воспоминания настолько живы. И приятны. Мне приятно вспоминать Колготки и мою юность.

А ведь мы по-прежнему живём в одном городе, просто наверняка! Захотелось встать и сходить посмотреть на неё. Работать в библиотеках могут или фанатики, или романтики, и она, я почти уверенна, всё ещё там. Какие у неё теперь колготки?

И она даже может прочитать это. В таком случае я обращусь напрямую…

«Извините, я не знаю Вашего настоящего имени. И, надеюсь, здесь не было сказано ничего такого, что могло бы задеть или покоробить. Просто хотелось сказать, что я помню. И мы ценили Вашу работу. И Вы удивительная.

А ещё я посвятила Вам произведение. Возможно, Вам было бы приятно об этом узнать.

И, знаете, удачи Вам!»



28 августа 2015 г.