Вечернее чаепитие с девушкой

Ахтунг!
Творчество душевнобольных
может быть опасно
для незрелой психики.

Часть 1. Чаепитие.

Кухня была небольшой, но уютной. Было приятно сидеть в тепле и безопасности, за столом, покрытым клеёнкой и пить чай, в то время как за окном светились огоньки вечернего города. Хозяйка была под стать обстановке, лет двадцати пяти, невысокого роста, такая … обычная. Я её хорошо знал, мы с ней учились на одном курсе, и она была ко мне, как казалось, неравнодушна. Про неё ещё один парень с потока сказал: « на лицо страшненькая, зато, как рот откроет, ты чё-то её всё слушаешь и слушаешь…» Наверное, в своё время, я с ней мог бы замутить, если бы не прощёлкал хлебальником. Но сейчас я абсолютно не помнил её имени, даже предположений никаких не возникало, и было неудобно.

 - «Может, её просто спросить, в наглую? А что, у меня на курсе была репутация придурковатого ботаника, всегда этим пользовался, может и сейчас прокатит…» - колеблясь, думал я, наворачивая её конфеты и запивая чаем. Наконец, вздохнув, я решился на вопрос:
- Извини пожалуйста, я не помню, как тебя зовут – и добавил, посмотрев на неё жалобно – просто провал какой-то в памяти.

Она взглянула на меня с осуждением и, немного нахмурившись, ответила:
- Ну, Саш, ты даё-ёшь…
- Я же не со зла, просто у меня память слабая, всё время думаю всякую фигню и забываю важные вещи, которые должны быть просто святыми для каждого э-э-э соратника м-м-м… - поток красноречия неожиданно иссяк и чувство обычной неловкости усилилось просто до какого-то стыдобища.

Насмешливо хмыкнув, моя знакомая произнесла:
– А вот не скажу, сиди, и вспоминай. – Затем, прибавила: – хотя, нет, зови меня лучше – она манерно закатила глаза кверху и выдала: - Алисой
Увидев выражение моего лица, она, видно, она решила ещё малость постебаться, и сладко пропела:
- Ах, Алиса, как бы нам встретиться,  Как поболтать обо всём...

- «Вот зараза, она кто угодно, но точно не Алиса» - подумал я и неуверенно попросил: - Да ладно, кончай прикалываться.
- Нет, Сашок, - она игриво глянула на меня, - Алиса  хорошее качественное имя, и называй меня теперь только так. Я не стану обижаться – милостиво сообщила она мне и добавила, улыбнувшись:
- Хватит обо мне, давай, выкладывай, что с тобой случилось. Можешь начинать хоть откуда, если будет что-то непонятно, я спрошу.

- «Ну как можно ей такое рассказывать, история ведь вообще, какая-то беспредельная, даже безумная. Она скажет, что я псих, и будет права. Хотя, если она так этого хочет …» - и, шмыгнув носом, из которого неожиданно что-то потекло, принялся за рассказ:

- Ну, отмечал я с коллективом день железнодорожника, на речке. Решил пойти поплавать, нельзя же всё время бухать? А уже темнеть начало, помню, ещё вода была почти чёрная, прозрачная такая. Я плыву потихоньку и вдруг слышу, меня зовёт кто-то: «Саша, Саша». Смотрю, около бережка вроде кто-то есть. Думаю, баба какая-то, из наших. Ну, раз зовёт, надо же подгрести, вдруг она ****ься хочет? Значит, подплываю не торопясь, гляжу, вроде бы нет никого. И вдруг, опять, слышу, зовёт: «Саша-а» - почти рядом, где-то у берега в камышах. Главное, темно уже и какой-то туман пошёл. А я поддатый, храбрый. Был бы трезвый, не заплыл бы так далеко. Подгребаю ближе, вижу, вроде голова торчит, как бы вся облепленная длинными мокрыми волосами. Кто такая, не могу угадать нифига. Спрашиваю: «Чё зовёшь, хочешь романтики?» Она ко мне поворачивается, вижу, лицо бледное, глаза большие, и мне что-то вдруг стало не по себе. Я её всё равно не узнаю, а ещё у неё лицо было, какое-то не такое... А она, вдруг, раз, нырнула, и я пересрался уже по-настоящему, когда увидел над водой рыбий хвост! Даже ахнуть не успел, как она появляется уже рядом со мной, хватает меня руками, холоднющая, как не знаю кто, вижу — её лицо, и она открывает рот, будто сейчас будет лезть с поцелуями... А я при этом от шока вообще не могу пошевелиться, только рот разеваю, а крикнуть не могу, знаешь, дико захотелось проснуться …

Алиса (ей подходило это имя, хотя мучительно хотелось вспомнить настоящее) вытаращив глаза, смотрела на меня, слегка вытянув губы в дудочку.
- Вот — произнёс я грустно, видя её реакцию, — история, хоть в дурдом ложись. И ведь это только самое начало.
- Продолжай, не стесняйся — подбодрила Алиса, со вниманием глядя на меня  — люблю, когда рассказывают подобную ерунду.
- Хорошо — вздохнул я — но предупреждаю, дальше будет ещё хуже.

- Я действительно, как бы проснулся. Но, обычно просыпаешься и - вот твоя постель, одеяло с подушкой. А тут — раз и каменный пол, на который я блюю... Очень вдруг стало ***во, будто какое-то адское похмелье. На всё окружающее просто пофиг, ничего нет, кроме тошноты. Вдруг, вижу — перед глазам чьи-то сапоги, и кто-то требует, грозно так, чтобы я назвал свой имя. Я лежу, едва сдерживаюсь, чтобы снова не вырвало, и кое-как отвечаю ему. А этот гад как даст мне сапогом прямо в грудину, я сразу чуть не сдох! Так потом и не узнал, кто это был. Потом слышу орёт: - «встать», подходят пара мужиков и волокут куда-то. Хотя и сильно тошнило, но я просто охуел, когда увидел, что они в кольчугах! Вообще был какой-то ****ец, нахожусь хер знает где, за решёткой, тошнит, на груди здоровенный синяк растёт... Тошнить-то потом перестало. Но самый ***вый момент настал тогда, когда я опять проснулся. А всё вокруг, сука, всё окружение — осталось то же самое!! Вообще не знал, что думать! Глюки, сука, были такие реалистичные, просто ****ец!!

- Саша, давай без мата, ладно? - Алиса поморщилась. - Он тебе не идёт.
- «Зато помогает выразиться нормально» - подумал я - «гадство, придётся корчить из себя культурного. И ведь ничего не поделаешь, я ведь всё-таки в гостях. Твою мать, как же, всё-таки, её зовут-то?»
- Как скажешь — покорно сказал я вслух, - извини, если что не так. Мне продолжать?
- Конечно, Саш, — она смотрела на меня с интересом — жги дальше, не стесняйся.

- Долго рассказывать, короче, меня там продали в рабство одной..., скажем так..., бабе. Я сначала даже не понял, что это рабство. Сперва было всё довольно безобидно, мы с ней разговаривали, она меня расспрашивала о том, что я делал раньше, а я рассказывал. При этом я понимал, что меня, скорее всего, «глючит» по-страшному, потому что не бывает таких баб. Она была такая, с чёрными волосами, коренастая, как мужик, и, главное, с жёлтыми глазищами. Когда пристально смотрела, хотелось просто спрятаться куда нибудь. Вот, допустим, говорит она с тобой, вроде бы вежливо, но через некоторое время чувствуешь, что начинаешь трястись.  И, - я с трудом смог удержать матерное слово, навязчиво лезшее на язык, - зрачки были у неё, прикинь, вертикальные, как у змеи. Чёрт знает, откуда в голове появляется такая хрень.

- Ещё чаю? - Алиса налила себе и вопросительно посмотрела на меня — Угощайся, вот шоколадные батончики, такие, как ты любишь.
- «Откуда она это знает? Я ведь не помню, чтобы мы вместе ели когда-нибудь. Просто охренеть, когда малознакомым людям известно про меня столько всего...»
Я отпил из чашки крепкий чай, как раз такой, как мне нравится. Батончики тоже, те самые … Хорошо, чёрт возьми, даже не хочется вспоминать разную дрянь …

- Знаешь, мир вокруг был какой-то чужой, даже небо было с желтоватым отливом, и, люди вокруг, будто бы, жили в средневековье. А я, типа, свободно со всеми общался, легко мог читать, писать. И, если разобраться, говорил вообще не по-русски, а вообще, фиг знает, на каком. А раз умел читать и писать, то я, по сравнению с другими рабами, работал в цивильном месте, в библиотеке. И там читал разную ихнюю муть. Мол, это место, типа, называется Элория, там правит король, все дела … А ещё, мол, кроме людей у них есть другая разумная раса, варги. Такие человекообразные хищники, использующие людей как пищу, причем, люди с ними, типа, живут вместе. И эта баба, кстати, её звали Гилла, была из этих самых варгов. А я всё думал, чего это я перед ней так непроизвольно дрищу…

- Ну, что было дальше? - Алиса сидела и внимательно смотрела на меня, подперев голову ладонью.
«Она, наверное, меня хочет. Всё-таки странная девка, сидит наедине с малознакомым придурком, может даже психом, и слушает, какие у него были галлюцинации... Небось, сама, тоже с тараканами в голове…» - подумал я и продолжил:

- Субъективно, времени прошло где-то с месяц. Или больше. Пока я с ней не поссорился. Оказывается, у Гиллы было что-то вроде предприятия, на котором разводят, знаешь кого? Догадайся с трёх раз — я посмотрел на Алису с вызовом.
- Сдаюсь сразу — она склонила голову набок, и в её глазах я увидел какую-то иронию.
- Так не интересно — произнёс я с деланой обидой - у неё было предприятие по разведению людей. И она приказала мне оплодотворить одну бабищу. Главное, ещё противную такую, жирную. А она собиралась на это смотреть... Вот такой сюжет, игры подсознания, ****ь. Никогда бы не подумал, что могу мечтать о чём-то этаком…
- Вот с этого места поподробнее — оживилась Алиса и в её глазах снова появились игривые огоньки — как ты её? Оплодотворил? Сколько раз, в каких позах? - она придвинулась ближе и спросила, интимно шепнув мне чуть ли не в ухо: – Гилла, что, не присоединилась?

- Тебе смешно — ответил я с горечью — а мне было реально хреново. Главное, всё происходило, будто бы на самом деле. Я тогда было начал - «залупаться», пришло в голову удачное слово, - «выступать» … Но Гилла, тварь … Она ведь меня даже пальцем не тронула. Одними словами обошлась, заставила сделать ... Вспомнить противно ... И причём, было видно, что она уверена, что я всё сделаю … - «Лерой, ты что, хочешь со мной поссориться, зайчик?» - вспомнилось мне, и я аж вздрогнул. — Меня там звали «Лерой», вот как! Даже имя было другое, и, причём, такое придурочное...

- «Лерой» это значит «поросёнок» - меланхолично произнесла Алиса и откусила кусок яблока, взяв его из вазочки, стоящей на столе. Видимо, моя ответная реакция ей понравилась, потому что она добавила: - Это с древнеэльфийского.

- Ты поосторожнее, ладно — тихо произнёс я, преодолевая внезапно накативший приступ страха, — я ведь только недавно в себя пришёл.
Алиса с видимым удовольствием жевала яблочко, откинувшись на спинку стула, и глядела на меня из-под полуприкрытых век. Наконец, докушав, она взглянула на меня и, с улыбкой на губах, ответила:
- Извини, не удержалась — она подвинулась ближе и облокотилась на стол — всё-таки ты довольно забавный.
Я почти что разозлился и ответил: - Вот ты прикалываешься, а если сейчас, из-за таких приколов, у меня снова крыша потечёт?  Что ты будешь делать тогда?
- Ладно, ладно, Саш, я поняла, ты можешь быть опасен - Алиса примирительно подняла руки, но в её глазах всё равно остался игривый огонёк  - Расскажешь, что было дальше?
- «Я буду рассказывать, а она, значит, будет глумиться потихоньку» - решил я — «ну и ладно, наплевать». - Всё равно хотелось хоть с кем-то поделиться пережитым.

- Иногда я был у Гиллы кем-то вроде секретаря, и она таскала меня  вместе с собой, чтоб я записывал её ценные указания. А ей как раз пригнали новую партию рабов, тамошние власти их продали. Местные шишки с варгами отлично ладили, а вот обычный народ кое-где бунтовал. И один из них, видно, был одним из ихних партизанских лидеров. Когда увидел Гиллу, как гаркнет: «Ребята, мы всё равно все скоро сдохнем, захватим варга с собой!!» Она сразу же вынула паллер. Это такая хреновина, то ли кнут, то ли меч. Короче, может менять форму, и варги этими устройствами херачат, когда сражаются. Моментально накинула ему петлю на шею и начала душить. Видно, хотела устроить показательную казнь, потому что могла бы этим же паллером моментально снести башку. Но не учла того, что, они, видно, были из одной компании. Сразу человек двадцать похватали ломы и лопаты, дорогу собирались строить, и попёрли на неё. А Гиллу, я, после того случая, просто ненавидел, и, думаю, - «вот, мой шанс!» И прыгнул на неё сзади…

- И началась битва – произнесла Алиса как бы про себя, но я решил не обращать внимания и продолжил:
- Битвой это трудно назвать, потому что она мне сразу так врезала, что, когда я очнулся, с ней сражались уже только человек пять. И вокруг ещё валялось штук шесть трупов, не знаю, куда делись остальные. Ты когда нибудь видела, как вырывают гортань? Алиса, это был просто ****ец, Гилле хватило какой-то секунды. Тот мужик сразу рухнул, лежит на земле, у её ног, свистит горлом, бьётся в судорогах, и кровь хлыщет во все стороны… Остальные даже замерли сразу. А она им: - «оружие на землю», причём таким страшным голосом … Низким и рычащим… Те и бросили. Вот и всё. А она поворачивается ко мне, видит, что я стою на четвереньках и на неё пялюсь, как вытянет меня паллером по спине, бля-я-а-дь, как больно…И слышу, - «этого закрыть отдельно, я с ним сама разберусь.» Пара охранников тут же подбежала…Они главное, в сторонке были, шлангами прикидывались, стояли такие тихие, маленькие… А как команду получили, сразу, ух! Наверное, все рёбра бы мне переломали, если бы Гилла на них снова не рявкнула.

Алиса теперь смотрела на меня как-то оценивающе… – «То-то же» - подумал я и продолжил:
-  Тут же, в лагере для рабов, меня кинули в яму. Сторож сразу стал мне рассказывать, что мол, всё, ****ец тебе полный, хозяйка приказала тебя не трогать. Потому что, мол, она хочет тебя принести в жертву Слаанеш и ей надо, чтобы перед казнью ты был как здоровенький, как огурчик. И так ещё смачно описывал, что со мной будет. Типа, если будут делать «Летящего орла», то, везунчик, подохнешь быстро, а вот если «Чёртов трон», то медленно. Я тихо рыдаю, он слышит, и угорает. А потом он предложил: «давай я тебя в жопу трахну, а за это ремень дам, повесишься». Я согласился. Он мне в яму лестницу спустил, и я вылез

 Прервавшись, я  спросил, глядя в её немного покрасневшее лицо: - Рассказывать подробно, или как? А то я его убил.
- Давай без лишних подробностей, просто, опиши свои действия – ответила Алиса таким деловым тоном, что я даже удивился. – «Вообще-то, раз это были глюки, то действительно, мало ли что в них произошло, вот она и спокойна, как танк» - заключил я.

- На дне ямы можно было нагрести песок, а на мне, под рубашкой, была ещё одна, тонкая такая. Я в неё набрал песка и завязал, получился, как бы, кистень. И в ладонь песка набрал. Вылезаю такой, весь в соплях… Песок в глаза ему кинул, вынул свой инструмент и дал по башке несколько раз. Он упал, и я его на земле задушил. Все были на работах, никто ничего не увидел. Потом я взял лоток с кирпичами и вышел из лагеря, стражник на входе даже не спросил ничего.

Я перевёл дыхание. Снова вспомнился тот мой ужас, в яме, когда я слушал, как эта сволочь описывает способы пыток, и та, какая-то отчаянная, ненависть, когда я бил, а потом душил его, ощущая, как под пальцами ломаются шейные хрящи. Нахлынувшие чувства были столь внезапны, что я даже закрыл глаза, пытаясь взять себя в руки. – «Надо сменить тему, а то сейчас заплачу, или ещё сломаю чего-нибудь» - подумалось мне.

- Даже странно, что в этих глюках не встречалось ничего знакомого – сказал я, пытаясь сдержать дрожь в голосе – только одно известное имя встретилось, «Слаанеш». Ты знаешь, кто это? Богиня извращённой ёбли из Вархаммера! Смешно, да?
- Ага, слышала – Алиса, вопреки моим ожиданиям, не развеселилась. – Кстати, хочу тебя спросить – она уставилась прямо мне в глаза – ты как к Империуму относишься?
- «Чего это она какую-то ***ню спрашивает?…. Ну и ладно, у каждого свои причуды » - рассудил я и ответил:
- Из Вархаммера который? Адский дебилизм, но зато масштабный.
Алиса откинулась на спинку стула и как-то загадочно посмотрела на меня: - А чем он тебе не нравится?
- Тупизной авторов, в основном – охотно поддержал я смену темы, чтобы отвлечься – могли бы придумать что-нибудь поумнее. Не может быть так, чтобы человечество расселилось по миллионам планет, и никак бы не изменилось. И это заставляет сомневаться в правдоподобности того, что авторы «втирают» читателям. Спасает только грандиозность масштабов. Разная поебень, если её увеличить как следует, становится, э-э-э …- неожиданно, я не смог найти подходящего слова.
- Короче, ты считаешь, Империум человечества хороший или плохой? – заинтересованно глядя мне в глаза, спросила она, и я опять не понял причину такого любопытства.
- Плохой – ответил я, - но кроме него, у людей там больше ничего нет, поэтому, я за него переживаю.

Взгляд Алисы на миг стал каким-то странным, мне внезапно показалось, словно я что-то вроде бабочки, и она прикидывает, в какую коллекцию пристроить экземпляр. Вдруг она улыбнулась и ощущение пропало.
- Ещё чая хочешь? Наливай сам, не стесняйся. Может, тортик?
- Нет, спасибо.- Я налил себе ещё. Даже странно, вроде всё пью и пью, а не чувствуется… Потом решил продолжить рассказ.

- Хоть это и были галлюцинации, но было, прям, такое «полное погружение», я даже перестал мечтать, что очнусь когда–нибудь. Короче убежал я из лагеря, но он был на территории, которая патрулировалась, а у меня нет оружия. Надо было валить куда-нибудь в лес, но ведь собак по следу пустили бы и нашли… Короче, решил я покончить с собой, устал от всего этого. Рядом с поселением было такое здоровенное сооружение, все называли его пирамидой, этажей, наверное, сорок в высоту. Туда особо никто не ходил, я тогда не знал, что это такое, решил с неё спрыгнуть. И по дороге туда меня нашла… - словосочетание «эта тварь», неожиданно, показалось мне неуместным и даже оскорбительным. Вздохнув, я, с удивившей меня самого странной тоской, произнёс её имя: – Арлета.

Этот эпизод воспоминаний, неожиданно, оказался грустным, словно потерялось то, что было дорого по-настоящему, хотя, рассуждая здраво, я должен был испытывать только злобу и омерзение. Какая глупость, и это после всего, что пришлось от неё пережить! Тем не менее, ощущалось, что  утрачено что-то важное, и, даже, жизненно необходимое… «Любовь высшего существа» - пришло в голову определение, и я просто поразился  своему идиотизму, дошедшему до столь тяжкой стадии. «Тебя даже не надо было бы фокусировать, как она предлагала» - подумал я, злясь, и презирая самого себя – «сам ещё бы за ней бегал! С меня бы сталось, просил бы: поиграй со мной, госпожа! Мазохист. Припадочный. Сказочный долбоёб …»

- Ну, Саш, чего замолчал? – Алиса смотрела на меня прищурившись, казалось, она что-то понимала и немного веселилась.
-Да вот думаю, с чего я такой дурак, - угрюмо сказал я. – почему-то, я об ней чуть ли не тоскую, а ведь, если сравнивать маму с её ****утой дочуркой, то Гилла ещё просто… Белоснежка!

- Саш, расскажи, что случилось, а? – Алиса подвинулась ближе и смотрела с нешуточным интересом.
- Что случилось, что случилось … –  хотелось вывалить всё начистоту, чтобы меня пожалели, и, одновременно, про это было стыдно вспомнить. – Получение ****юлей случилось, с последующим … принудительным сексом – криво усмехнулся я, чувствуя, как кровь приливает к щекам. – Причём я вообще ничего против неё сделать не смог, и, она, тварь, вытворяла со мной всё, что хотела! До того дошло, я её называл госпожой, хотя она мне этого даже не приказывала!
.
- Ты меня прямо за-а-и-интриговал – протянула Алиса, с лёгкой улыбкой глядя на меня исподлобья - Садо-мазо, значит …
 
- Ты что, думаешь, это было весело и здорово, да? – произнёс я со сдерживаемой яростью. – А знаешь, какая у ней была любимая фишка?! Выворачивать человеку кишки наружу, через задницу!!! И пока он от этого умирал, жрать его душу! Сама мне рассказывала. И я ей верю!
- То есть как это, «жрать душу»? – озадаченно спросила Алиса, широко распахнув на меня глаза.
- А чёрт его знает! – мне вспомнился горящий взгляд Арлеты в момент того издевательства у бассейна – я так понял, что варги впитывают душу человека, когда он умирает  или, хотя бы, просто, испытывает сильные эмоции. Они от этого приобретают магические способности. – Я перевёл дыхание – эта тварь, Арлета, была кем-то, вроде наркоманки, даже среди варгов. Любила поглощать души людей, чтобы усиливать себе магию…

- Ух, ты, - Алиса смотрела с восхищением – и что, как ты от неё смог спастись?
- А я не смог от неё спастись! – с вызовом посмотрел я на Алису – она меня сама, как бы пожалела, что ли. Сказала, что у меня душа сладкая на вкус, и есть её всю сразу будет противно. Разрешила мне ещё пожить, сказала, что мне надо научиться заклинаниям, чтобы я смог восстанавливаться. Заботливая, сука. А маг, который мог меня чему-нибудь обучить, со мной заниматься не захотел.

- Что-то я не поняла – Алиса смотрела на меня с насмешкой, но, в то же время, как-то по-доброму – если она наркоманка, то, почему она тебя отпустила?

- Алиса, дорогая, - я умышленно использовал это слово, - какая в бреду может быть логика? В общем,  Гиллу я так больше и не увидел, Арлета забрала меня с собой в варп. – произнёс я, и, вспомнив, как мне тогда в поле перемещения не хватало воздуха, непроизвольно глубоко вдохнул.

- Оказывается, эта самая пирамида была чем-то вроде портала, и она, через неё, со мной отправилась чёрт-те куда.  Варги, оказывается, в Элории были не местные. А жили вообще, непонятно где. Они называли это варпом. – попытался я объяснить Алисе то, чего сам не понимал. – Мол, типа, космос, это только поверхность, а в нём есть ещё и глубина. И там живут разные создания. И чуть ли не целые цивилизации. А варги, хотя и могут жить в нормальной человеческой среде, но умеют жить и в варпе, особенно если используют магию. Я так понял, у них базы, которые могут переходить из космоса в этот самый варп и обратно. И везде они держат людей, как скотину, потому что им постоянно нужна магия, которую они из нас добывают.

- Ва-а-а-у…- произнесла Алиса шёпотом, глядя на меня с восторгом.

- Я вместе с ней перенёсся, наверное, на ихнюю базу. Я-то думал, она избалованная мамочкина дочка, занимающаяся со скуки всяким рас****яйством, а она, как выяснилось, чуть ли не научный работник. Имела какую-то мутную специальность и лазила по всяким объектам в варпе. – Я тяжко вздохнул. – А я всегда тащился от умных девок. Хотя, какая она девка, она вообще, чёрт-те кто. Ты знаешь, она могла превращаться в кошку.

Я посмотрел на Алису с вызовом, ожидая что она захохочет или покачает головой, короче, хоть как-то выразит недоверие, но она сидела, чуть склонив на бок голову, и смотрела на меня с лёгкой ироничной улыбкой.

Наступила пауза, потому что я решил молчать, пока она чего-нибудь не скажет. И она ласково произнесла:
- Нет, спиртного я тебе предлагать не стану, не надейся. Только чай. А может, хочешь молочка?

- А я сейчас, действительно, сто грамм накатил бы – ответил я, задумавшись. – Хотя, конечно, ты права, мне спиртное нельзя.
 И я решил продолжить свой рассказ, чувствуя, что если буду рассказывать подробности, история станет ещё более дурацкой.

- Ну, саму базу я и не видел, просидел всё время в каком-то ангаре, пока эти твари между собой разговаривали. Кроме Арлеты, я видел ещё двух. Одна была мощная такая, выше меня на голову, и белая. А другая …- я помолчал, вспомнив, как она убеждала всех «использовать хомячка по прямому назначению», в то время как рядом со мной лежал паллер, со сформированным лезвием …- вообще была сволочью…

- Короче, с базы,  – спохватившись, я вовремя оборвал лезшее на язык слово «госпожа» - с Арлетой отправился на объект. Она хотела, чтобы я помогал ей исследовать поля с меняющимся градиентом. Мол, я там могу находиться, а она – нет. Чёрт знает, что это были за поля. Там было темно и страшно.
- Но это я забегаю вперёд, а мы ещё до объекта перемещались недели две. Только вдвоём, в помещении, площадью метров пятнадцать - я содрогнулся, вспомнив как...

- Но секса не было – торопливо вставил я, когда Алиса понимающе улыбнулась  – а то я бы прямо там сдох. Только занятия и сон.
– «И её наезды, что от меня воняет, и постоянное мытьё с подмываниями, и все эти щипки за задницу» - подумал я про себя, решив не углубляться в излишние подробности, а рассказывать покороче.
 – Занимался я в капсуле, в которой создавалась виртуальная реальность, осваивал специальный костюмчик. Прикольный, кстати. «Терминатор 2» смотрела? Вот такой же примерно. Можно было мысленно на нём формировать всякие лезвия, крючки там, совки. Я бы себе такой взял. Но вещь, довольно сложная в обращении, надо всё время удерживать внимание, я за две недели смог только освоить  формирование простых инструментов и нитей.

- Во-о-о-т, - продолжил я, вспоминая – через две недели, мы, в общем, состыковались с объектом. Не знаю, то это был за объект, Арлета называла его Улиткой, и он, типа, находился в варпе на «большой глубине». И мы туда с ней высадились.

Мне вспомнилось, как окружающий мир, наконец-то, показался мне нереальным, все эти летающие огоньки, перемещающиеся по полу островки синеватой слизи и вибрирующие игольчатые шпили…

 - И не успели высадиться, она почти сразу меня оставила одного, мол, - «поищи пока энергетические структуры, я сама тебя найду» …
Я запнулся, потому что меня, только сейчас осенило догадкой, что, это она, скорее всего, привела ту самую тварь, который меня чуть не сожрала. – «Вот ведь какая сука», - подумал я с восхищённой злостью, вспомнив, как мы пытались убить друг друга, но не могли. Она – потому что была не в состоянии меня  как следует зацепить, потому что костюм автоматически принимал меры защиты, а я – из-за того, что испугался до усрачки, забыв всё, чему учился.

- Я немного поискал эти самые структуры, это должны были быть такие синеватые волокна или кристаллы, ничего не нашёл, зато прибежала одна местная  тварюшка. Она была мне почти по пояс, что-то типа ящерицы, но на спине у неё два заострённых щупальца. Она на меня  как прыгнет, повалила, и начала пытаться сожрать. Бля-а-а-а, вот это было развлечение. Я под ней лежал минут пятнадцать, наверное, пока она меня пыталась загрызть. Я с жизнью попрощался, наверное, раз сто!!!  Пока не понял, что она мне ничего толком сделать не может, костюм не даёт. За меня воевал, я ему мешался только. А потом, когда я чуть-чуть начал соображать, я сам начал пытаться её убить. И возился с ней, наверное, ещё полчаса. Она, главное, такая быстрая была. И агрессивная. Я, пока её убивал, сам чуть не сдох, от усталости. Если бы она бы чуть больше соображала, подождала бы, пока мой костюм разрядится, а она всё время только атаковала, несмотря на ранения. В общем, битва гигантов. Когда она, наконец, подохла, я прямо упал, и костюм был разряжен на девяносто процентов. Когда Арлета подошла, посмотрела на меня и говорит: - «Нет, Лерой, не будешь ты моим любимым хомячком. Ты» - сказала – «должен был разобраться с ней за десять секунд». Такая милашка…

Я перевёл дыхание, и продолжил:
  -  Ну а потом, она привела меня к энергетической структуре и заставила заряжать костюм, а после этого, отправила меня в эти самые … «поля, с меняющимся градиентом».
В памяти всплыла колеблющееся сине-чёрное марево, на фоне пространства  в котором проходили какие-то волокна…
- Это было тоже интересно, как я туда попал. Она что-то похимичила, как я понял, своей магией, одна из стенок стала прогибаться вовнутрь, и стала прозрачной. На внутренней поверхности этого формирующегося пузыря, мы с ней, из моего костюма, наложили сетку из нитей. А на пояс она повесила мне такую хреновину, которую называла «пустышкой», которая должна была в себя впитывать энергию. Она объясняла, мол, переменное поле в эти нити будет сбрасывать свою энергию, и она будет уходить в пустышку, и это, типа, будет меня экранировать от действия поля.  Ей надо было, чтобы я там немного походил, а она будет, типа получать информацию. Я был связан с ней одной из ниток, как проводом. Вот я зашёл в этот пузырь, и зашагал туда, медленно и печально. Среда была ещё такой, немного вязкой. Прошёл немного, как по трубе, то ямки, то пригорки. Вроде бы всё нормально, но чувствую, что у меня голова начинает болеть. Я иду, пытаюсь не обращать внимания.

- И, неожиданно, раз, пол под ногами исчез, и я куда-то лечу. Летел долго, опять весь пересрался, и бах, попал вроде бы в воду  и меня сначала куда-то потащило, а потом вообще, начало крутить. Шар, который был вокруг меня, куда-то исчез, а я стал барахтаться, и думаю, всё, теперь мне точно ****ец. Начинаю задыхаться, в глазах уже темнеет, я открываю рот и чувствую – дышу! А вокруг вода. Сначала не было ничего видать, а потом чувствую, становится светлее, и дно под ногами. Вдруг, замечаю берег…

Я помолчал, вспоминая, как сначала не поверил своим глазам и как медленно стал выходить.
- Смотрю –  речка. Уже немного начало светать, но туман был вокруг, ничего толком не было видно. Потом вижу, туман немного рассеивается и узнаю то самое место, где я тогда полез купаться. Нашёл свою одежду. Главное, никого из тех, с кем я бухал, нет. Ну, я оделся, пошёл, вокруг потихоньку светает. Дошёл до дороги, нашёл остановку. Немного подождал, подъехала пустая маршрутка, я в неё сел, и поехал в город.

- Вот и всё – с облегчением закончил я рассказ, глядя на Алису, сидевшую за столом, подперев рукой голову и тоже смотревшую на меня. – Сказочке конец.
Мне было приятно видеть, с каким вниманием она меня слушала, и я немного волнуясь, поинтересовался:
- Что скажешь? Мне в дурдом уже пора? 

Часть 2. Близость.

- Ну, что, Саш, можно сказать про твой рассказ? – Алиса откинулась назад и потёрла глаза – на великом празднике дня железнодорожника тебе кто-то галлюциногенов в водку добавил, только и всего. – Она зажмурившись, сладко потянулась, выпячивая грудь, детально проявившуюся под футболкой.
Увидев её, я непроизвольно глотнул, потому что во рту внезапно пересохло.
– А ты купаться пошё-о-л, – Алиса зевнула, прикрыв рот ладонью – и тебя начало «плющи-ить».
Она закончила потягиваться, и, с наслаждением выдохнув, опустила руки и открыла глаза, поглядев на меня ясным взором.
– Заметил, что к тебе всё время приставали разные женщины? Это выполнялись твои тайные фантазии, дружок! – сделала она заключение и лукаво сощурилась. – Ты жениться успел уже, или как?
- Нет ещё – восхищённый железной логикой, ответил я, с благодарностью глядя на неё.
- Во-от! – Алиса заулыбалась. – Так и запишем: глюки от ЛСД на фоне хронического спермотоксикоза. Лечение простое – тебе нужна постоянная партнёрша. Как, я тебя устраиваю?
- Подожди, подожди – я неожиданно смутился, немного обалдев от такого неожиданного поворота  - а что, неужели у тебя никого нет?
- Хи-хи,  – она насмешливо фыркнула себе под нос – смотрю, ты любишь всё усложнять. Я тебя ещё и уговаривать должна?
- Нет, почему – я чувствовал себя как-то неловко – ты мне нравишься, но …
Смешавшись, я не смог ничего сказать, потому что, неожиданно, обнаружил, что не помню, как оказался в её квартире…
- Давай так, Саша, выбирай, или мы сейчас - Алиса, глядя на меня сквозь прищуренные веки, провела по своим губам кончиком языка, – идём трахаться, так и быть, сделаю тебе приятно … – промурлыкала она…
-  Или, -  она открыла глаза и пронзила меня взглядом - продолжим нашу беседу, но только потом  не жалуйся.
- Давай ещё поговорим – нерешительно произнёс я – по-моему, у меня всё ещё едет крыша. Ты знаешь, я ведь не помню, как очутился у тебя
- Хочешь вспомнить? – кротко спросила Алиса. И я кивнул…
*  *  *

Мне было лет 7 или 8, был Новый год, по телевизору показывали фантастический мультик, про то, как на Землю прилетает большой чёрный шар и похищает людей. Это послужило основой моих кошмаров на пару-тройку следующих лет. Потом я вырос, и этот дурацкий страх ушёл. Будучи уже взрослым, я посмеивался, вспоминая сюжет, и завидовал фантазии сценаристов. И только сейчас, увидев ЭТО…, я понял, что фантазии возникают не на пустом месте, наверное, настоящий мир, существующий где-то вне нашей обыденной жизни, проявляется в случайных образах, будто бы из ниоткуда возникающих в сознании людей …

Я висел в серой клубящейся мгле перед объектом, который был точь-в-точь таким же, как в моих детских кошмарных фантазиях... и вокруг больше не было ничего.

Внезапно вспомнилось, что перед тем, как поглотить человека, на шаре появлялось лицо будущей жертвы. Ощущая, как где-то в горле судорожными толчками забилось сердце, я решил, что на нём, как тогда, в детстве, сейчас станет появляться оно... Моё лицо.

С охватившем меня паническим страхом я стал вглядывался в его поверхность. Мгновения всё тянулись, захотелось моргнуть, и, вдруг, я понял, что не могу ни на секунду оторвать от него взгляд, потому что моё сознание медленно падает в его глубину, как в пропасть. Стало заметно, что его поверхность неоднородна. В нём, то ли закручивались в исполинских вихрях облака, то ли шевелились огромные океанские волны… Неожиданно, он превратился в чёрное, но обжигающее до слепоты солнце, жар которого ощущался не кожей, а сознанием, и вдруг, стало окончательно ясно, что я просто смотрю в чей-то... зрачок …

***
 Кухня была небольшой, но уютной. Я обнаружил, что тупо сижу за столом, покрытым клеёнкой, а Алиса говорит мне:
- Знаешь, я не очень люблю вашу расу, может, из-за того, что происхожу из более эволюционно продвинутой. Вам очень не хватает – она задумалась, подбирая слова – чувства понимания стратегии. Поэтому вы легко совершаете глупости, которые делают вас опасными для тех, кто слаб. Честно говоря, Саша, вы довольно страшненькие, особенно для существ с уровнем развития ниже вашего.
Я не нашёлся, что ответить. – «Может, извиниться?» - вдруг пришла в голову мысль
- Но для всех остальных – вновь заговорила она, и в её глазах я увидел намешливое веселье, - вы часто бываете очень забавными. И ещё, дай, скажу на ушко – игриво прибавила она, сев рядом и обнимая рукой меня за плечо – вы, негодяи такие, вкусные…

Я чувствовал, как она касается губами моего уха, поэтому, смысл сказанного дошёл не сразу. Поняв и похолодев, я попробовал вскочить, но ноги не даже шевельнулись.  А существо, находящееся рядом со мной, как-то нежно сказало:
- Не волнуйся так, дурачок. Ты в безопасности – и, медленно лизнув меня прямо в ухо, добавило шёпотом: - как карамелька во рту ребёнка... Что, Сашенька, готов растаять, или хочешь поговорить со мной ещё немножко?
- П-поговорить – едва смог произнести я пересохшими губами.

Алиса отпустила меня.
- Наверное, ты хочешь узнать, что с тобой случилось, и что теперь тебе делать, да? – спросила она, с интересом глядя мне в глаза.
Я не смог ничего сказать, потому что внутри всё сжималось от страха, и только кивнул.
Алиса подняла взгляд кверху и задумчиво произнесла:
- Ну, разве только затем, чтоб ты слегка расслабился, ты же любишь послушать что-нибудь умное.  Хорошо бы спросить магов в Элории, почему это произошло конкретно с тобой, а я разбираться в этом не вижу смысла. В общих чертах, можно утверждать, что – она потёрла лоб ладонью и, начала:
 – Ты оказался здесь из-за апроприации твоей базовой структуры в свободный носитель, оказавшийся доступным в одной из веток фрактала творения. В метастабильных областях слоёв реальности это случается не так уж редко. А подвергаешься ты здесь всяким нехорошим домогательствам, потому что – Алиса сцепила ладони в замок, прикрыв глаза – в ветке, где ты находишься сейчас, выполняется фаза созревания, поэтому высока интенсивность процессов поглощения валентных базовых структур. Кроме того, у тебя она доведена до высоких стадий полимеризации, потому что там, где ты рождён, сущности, проходящие межслоевой перенос, не подвергаются сильному трофическому давлению.

 Алиса открыла глаза и, улыбнувшись, посмотрела на меня:
–  Скажи, ты чего-нибудь понял? Нет? Чудесно. – Она скривилась. – Старалась тебе объяснить доступно, даже противно, что из этого получилась белиберда. Надеюсь, ты уяснил, что в пределах твоих знаний, передать необходимый смысл почти невозможно. Кстати, поздравляю, - она убрала улыбку  - сущности твоего класса практически не достигают до глубин, в которых могут встретить кого-нибудь, вроде меня, благодари свою подружку. Короче, мой сладкий, - спокойно подвела она итог - я тебя скоро съем.
Моё сердце ухнуло в груди.

- А теперь ты хочешь узнать, что тебе делать… - Взгляд Алисы стал едким. – Ну, это просто. Например, встань, и пробей мне с ноги
Ошарашенный, я уставился на неё во все глаза, чувствуя, как отвисает челюсть.

- Ну, или поплачь. – Она вздохнула, и начала медленно и проникновенно говорить, пристально глядя мне в глаза:

– Обидно быть игрушкой во враждебных руках, да? Ты же такого не заслужил, всё время вёл себя хорошо, соблюдал правила, старался понапрасну никого не обижать. А всё это не помогло, и ты очутился в плохом месте, среди чудовищ. Хотя ты и пытался выжить, но тебе не повезло, и скоро тебя не станет, а те, кто вёли себя как животные, сейчас спокойно отдыхают у себя дома, и дальше будут наслаждаться жизнью. Это ведь совсем несправедливо …

Она озвучила именно те чувства, что стояли у меня комком в горле, поэтому я невольно всхлипнул. Неожиданно, очень тихо, как бы в качестве фона, в моих ушах зазвучала хорошо знакомая мне мелодия, от которой наворачивались слёзы даже тогда, когда я слышал её просто так, и это явилось последней каплей. Я громко зарыдал, закрыв лицо руками, как в детстве, чувствуя, как они текут из глаз, просачиваясь сквозь пальцы. Ощутив, как руки Алисы касаются и гладят меня, я хотел вскочить и оттолкнуть её, а потом, может, сломать что-нибудь, но опять не смог шевельнуться. А она всё гладила и гладила, как бы стараясь меня утешить, я рыдал, слыша, что мой голос, почему-то становится всё выше. Не знаю, сколько это продолжалось, но силы вдруг кончились, и слёзы перестали приносить облегчение. Я отнял ладони от своего мокрого лица, и вдруг ощутил нечто странное…

Ладони стали какими-то хрупкими, предплечья и пальцы оказались тоньше, чем я помнил. Взгляд упал на грудь, которая стала сильнее выдаваться вперёд. Ещё не понимая, я торопливо перевёл взгляд ниже и ощущения катастрофических перемен, незаметно произошедших со мной, стали медленно доходить до сознания…
Я стал немного меньше ростом, и каким-то…слабым и нежным... Начав ощущать своё тело, я вдруг ощутил странную пустоту где-то внутри, в области промежности, которую невольно хотелось заполнить чем-нибудь, и  почувствовал, что теперь меня стало можно…

Я ещё не понимал, что именно, но тело уже отозвалось на изменения. В области груди, ставшей чувствительной и уязвимой, стало немного сладко, а между ног начало зарождаться какое-то новое и необычное ощущение.
- «В меня теперь стало можно войти» - дошла наконец до сознания мысль, и я невольно вскочил..-а на ноги и ахнул.-а. Ощутив, что голос стал более звонким, мне захотелось завопить от ужаса,  но для громкого крика в груди не хватило воздуха и из моего горла вышел только слабый стон.

- На, вытрись – прозвучал знакомый, но ставший более низким голос, от звука которого во мне что-то вздрогнуло, и я увидел.а руку, протягивающую платок. Кисть была больше моей, и стало понятно, что её обладатель физически намного сильнее. Подняв глаза, я сквозь слёзы увидела знакомое лицо, припомнив, что когда-то училась с ним на одном курсе…

Видимо мой ступор слишком затянулся, и он, взяв рукой меня за талию, начал вытирать мне слёзы сам. Я судорожно попыталась отклониться от его рук, но прижал меня к стене и шепнул:
 - Тихо, дурочка –
Мои коленки содрогнулись от внезапного приступа бессилия. Он вытер мне лицо и вдруг, уверенно взяв мою голову обеими руками, запрокинул её назад, а я покорно подчинилась, ощущая слабость во всём теле. Когда его губы коснулись моих, а язык проник внутрь, вспыхнувшая в теле покорность стала такой, что я почти потеряла над ним контроль.
А он всё продолжал поцелуй, перекрывая мне дыхание, от чего мой рот непроизвольно открывался шире и его язык мог проникать в него всё глубже. На миг отрываясь от меня, он давал мне чуть глотнуть воздуха и тут же снова его рот накрывал мой, его язык, двигаясь, буквально трахал меня в рот, и от этого по телу бежали мурашки, а в глазах начало темнеть и, одновременно, вспыхивать. Наконец, он оторвался от меня и …

Я словно падала куда-то, подчиняясь тому, как он кладёт меня на стол, поднимает мне ноги вверх и снимает с меня трусы. Его уверенность заставляла меня трепетать, в низу живота разливались тёплые щекочущие волны, и эти ощущения просто запрещали мне сопротивляться…
Затем я почувствовала, как в меня входит член, как раз туда, где было пусто и хотелось, чтобы внутри что-нибудь оказалось, и я застонала от накатившей волны, накрывавшей с головой и выключающей последние остатки самоконтроля. Возникло навязчивое желание двигаться, навстречу ему, насаживаясь всё глубже, не обращая внимания на боль в промежности. Он шевелился внутри меня сначала осторожно, а потом всё увереннее и сильнее, растягивая своим членом чувствительную плоть у меня между ног, от чего входил всё глубже и глубже, и от этого сладкая боль внизу живота всё время нарастала. От этого я начала ритмично стонать, сперва негромко, а потом, всё меньше и меньше стесняясь, всё громче и пронзительней.
Неожиданно, его движения внутри меня переполнили какую-то чашу терпения, внутри что-то лопнуло, и я заорала от тёплой волны, затопившей меня до кончиков пальцев ног. Он тоже зарычал и я почувствовала, как что-то горячее толчками бьётся внутри меня, изливаясь из пульсирующего члена. Это вызвало во мне новую серию сладких и щекочущих до судорог волн. Живот сжался, а потом я выгнулась дугой, насаживаясь ещё глубже, боль внутри меня стала ещё немного сильнее и слаще и, вдруг, мой таз сам начала судорожно двигаться вверх-вниз, обхватывая своей полостью его член и как бы выдаивая его, стремясь получить его содержимое до последней капли …

Неизвестно, сколько это продолжалось, наконец, издав хриплое рычание, он вышел из меня и у меня затихли эти непроизвольные спазмы, заставлявшие тело вскрикивать и содрогаться. Постепенно я начала приходить в себя, и осознавать произошедшее...
Я лежала на столе, с ногами, удерживаемыми им поднятыми вверх. Чувство расслабленной неги делало мысли какими-то вялыми, и только частью сознания я отмечала, как из письки по каплям вытекает что-то, и это было немного щекотно.
– «Это его сперма» - подумала я, и ощущение приятной слабости вдруг начало проходить, уступая место тревоге. Я отметила, как бесстыдно обнажены мои бёдра, и их, какая-то непривычная округлость и гладкость смутили меня. Лёжа с поднятыми вверх голыми ногами и обнажённой промежностью, на которой чувствовалась раскрывшееся влагалище, из которого текло … я, вдруг, ощутила себя ****ью. Это внезапно нахлынувшее чувство заставило меня мысленно ахнуть, я импульсивно приподнялась на столе, попытавшись отодвинуться, и освободиться от его рук.

Он, не отрывая взгляда от моего лица, аккуратно опустил мои ноги вниз, что помогло отползти от него немного подальше. Я, чувствуя, как начинают гореть щёки, тоже посмотрела на него, и, увидев в его глазах огоньки, почувствовала себя жертвой. Перед хищным волком….
- Ну что, Саша, опомнилась? – произнёс он с ухмылкой –  Зря. Я собираюсь заниматься с тобой этим и дальше.
- Пожалуйста, - я хотела обратиться к нему по имени, но звать его «Алисой» мне показалось слишком дико – Отпусти меня, пожалуйста, а?

- Давай наоборот, ты расслабишься, и спокойно дашь себя скушать – ответил он, гладя меня по щеке и затылку. От его ответа мне стало тоскливо, и я хотела отвернуться, но он, взяв своей рукой мои волосы сзади, заставил меня смотреть ему в глаза. – Если будешь меньше думать, это произойдёт быстрее.
- Не надо – прошептала я, глядя прямо в огоньки, горящие где-то в глубине его зрачков.
- Лучше помолчи – ответил он тоже шёпотом, и я почувствовала, как его рука начинает спереди расстёгивать мне платье. – «А, чёрт, на мне платье!» - внезапное осознание этого было как удар, и тёплый расслабляющий туман, начавший было вновь подниматься во мне, сразу смыло. Я дёрнулась и судорожно схватила его за руку,

- Когда мозг включается, становится страшно, да? – сказал он, и другой рукой погладил меня по щеке. – Давай, прекращай меня бояться. Ты же любишь ласку, и не любишь, когда тебе делают больно. – Его рука, гладя меня, плавно переместилась мне на грудь, и я побоялась останавливать это движение, после его упоминания о боли. – Я над тобой не издеваюсь, а медленно и заботливо впитываю в себя … - своей рукой он опустил мою руку вниз, чтобы не мешала, и снова начал расстёгивать на мне пуговицы.
Мне стало жутко,  я понемногу начала дрожать, а он рукой стал сдвигать бретельку платья с моего плеча до локтя, и одна моя грудь выскочила наружу. Затем его другая рука, закончив меня расстёгивать, начала делать то же самое с другой стороны... Меня немного трясло, может, не только от страха, но ещё и от холода, я боялась пошевелиться. Груди теперь бесстыдно вываливалась наружу, а движения в локтях были ограничены спущенным платьем, чувствовалось, что при моих движениях оно начнёт рваться, поэтому я сидела перед ним смирно и дрожала, чувствуя как его ладонь то сильно, но не больно, сжимает мои …молочные .железы …, от их новых размеров было стыдно…, то подушечкой пальца гладит соски.

Ощущения его ласк, в общем-то, не были неприятными, но тревога, закручивающаяся во мне узлом, заставляла меня только дрожать и со страхом прислушиваться к своим ощущениям, в ожидании боли…
- Ты хочешь, чтобы я с тобой поговорил – произнёс он вдруг -  но разговаривать нам надо меньше, если начнёшь думать, станешь ещё больше сопротивляться, а делать это я тебе не рекомендую – он отпустил мою грудь и, подхватив под спину и колени, легко снял меня со стола, поставив на пол.
Взявшись рукой за платье, спущенное до локтей, он легко стянул его с меня, и я оказалась перед ним абсолютно голой. Он повёл меня куда-то, и я покорно пошла с ним, как овца, с трудом переставляя ноги. Внезапно мы остановились, я увидела своё отражение.

– «В общем-то, я ничего» - вдруг подумалось мне, когда я увидела обнажённую молодую женщину со странно знакомым лицом, бледную и испуганную, с небольшой грудью, на которой выделялись розовые соски, и с такой же, гармонично развитой, задницей. Он стоял сзади, немного согнувшись так, чтобы его  голова была рядом, и, обнимая меня руками за талию, тоже глядел в зеркало. Было видно, как в его глазах играют огоньки…
Вид  мужчины с большим и сильным телом, обнимающего меня мускулистыми руками, вдруг заставил мой живот непроизвольно дёрнуться, от чего задница и бёдра качнулись... А его ладони стали медленно двигаться, одна выше, к груди, а другая вниз, к непривычно гладкой поверхности моего тела, находящейся между ног, к бугорку с щетинкой небольших волос, и в животе опять начало зарождаться предательское, но сладкое тепло…

- Когда ты испытываешь оргазм, Саша, - начал он шептать мне в ухо, - ты отдаёшь мне свою часть, и она замещается моей. Поэтому не стесняйся получать удовольствие, отдавайся ему, и поглощение пойдёт быстро и безболезненно. Когда уйдёт достаточно много, станешь глупенькой, это позволит тебе расслабиться по-настоящему, и процесс начнёт идти с положительной обратной связью…
- Я не хочу, чтобы ты меня ел – ответила я угрюмо, борясь с приятными ощущениями, начинающими возникать внизу живота.
- А у тебя нет других вариантов, Саша – тихо сказал он мне на ухо, и в его голосе мне послышался оттенок угрозы, хотя его руки гладили меня, одна по груди, другая в области лобка, это было приятно. – И учти, поглощение бывает дружественное, а бывает враждебное, которое иногда происходит очень болезненно.

Я всхлипнула, и от подступившей к груди тоски, возникавшее было желание, пропало.
- Ненавижу вас - прошептала я, и бессильная ярость, зарождающаяся во мне, сделала его поглаживания отвратительными. - Всех вас, и мелких тварей типа Арлеты, и крупных, вроде тебя. Убивать вас надо, всех до единой, пока мир от вас не очистится. Особенно я ненавижу тебя за то, что сделал меня женщиной! Убери руки!! – крикнула я и попыталась освободиться от его объятий.

Я дёрнулась изо всех сил, и мне почти удалось вырваться, но он молниеносно перехватил меня за пояс и поднял, легко, как пушинку. Я почувствовала, как моя задница взлетает вверх, и, остаётся там, а моя голова уходит книзу.  Он куда-то понёс меня, и я чувствовала силу его хватки, стальным обручем сдавливавшей мне низ живота, от чего голова болталась где-то внизу, руки беспомощно свисали, а задница торчала вверху,  беззащитно … и развратно.
Я пыталась разогнуться в его руках, чтобы поднять голову выше, что оказалось сделать не так легко, и вдруг почувствовала, как он швырнул меня куда-то.
Ахнув, я упала спиной на мягкую упругую поверхность. Не успев опомниться, я почувствовала, как его рука схватила мою лодыжку и тянет меня к себе. Сила его захвата и тяги за ногу оказалась такой, что я переместилась с лёгкостью, вплотную к нему, с разбросанными в разные стороны ногами и руками, не успевшими найти опору и поднявшимися вверх. Через какой-то миг он подмял меня под себя, как медведь, своим весом подавляя даже мысли о сопротивлении. Я даже не успела вздохнуть, как, вдруг, ощутила, как вся его тяжесть сдвигается по мне выше, и между ног в меня входит, как по маслу, его толстый и горячий…кол...

 - А-а-а-а! – придушено крикнула я от унижения, и в этот звук, казалось, ушли остатки сил. Моё тело предательски обмякло, от сладкой боли в низу живота, вызываемой членом, заполнявшим пустоту в промежности. Затем он приподнялся и двинул своей задницей немного назад, я почувствовала, как его член слегка вышел из меня, скользнув внутри по жидкости, оставшейся от прошлого раза, а потом медленно и мощно двинулся вперёд, стремясь войти поглубже. Тупая боль, усиливающаяся, когда головка члена упиралась в матку и  давила, отодвигая её вглубь меня, почему-то возбуждала и, одновременно, лишала сил…

Я лежала с раздвинутыми ногами под ним, его живот тесно прижимал мой, не давая шевельнуться, его руки удерживали мои, а его зад медленно и равномерно двигался, каждым движением заставляя меня испытывать новый импульс болезненного удовольствия, идущего от низа живота. Я могла только бессильно запрокинуть голову назад, так было легче дышать под его тяжестью, и попыталась расслабиться.
 – «Мне нельзя кончать» - слабо подумала я и решила хоть как-нибудь сопротивляться. Но постоянно испытываемые мной толчки боли не давали сосредоточиться.
Постепенно, я стала чувствовать, что член начинает входить внутрь меня с меньшими усилиями, от чего боль стала слабее, в животе начало скапливаться тепло, а в области бёдер стало приятно покалывать…
 – «Нет» - скомандовала я себе – «нельзя» … - «Нельзя» - говорила я себе, когда он начал медленно наращивать темп, и тепло начало приливать к груди, и соски тоже стало сладко пощипывать. – «Нет» - простонала я про себя, когда от его горячего живота в моём тоже стало разгораться внутреннее тепло, от которого выступил пот, позволяющий нам, тесно соприкасаясь, скользить друг по другу. – «Нет!» - закричала я мысленно, когда он стал трахать меня быстро и глубоко, не давая мне погаснуть, и меня стала затапливать уже знакомая щекочущая волна, вызывающая непреодолимое желание прижиматься к нему, как к родному, импульсивно двигая тазом ему навстречу.
 – «Да-а-а» - выдохнув, прошептала я вслух, судорожно прижимая его к себе ногами и чувствуя, как из его члена толчками в меня выходит горячая семенная жидкость, а матка внутри меня ритмично сокращается, заглатывая её в себя …

Когда мой оргазм закончился, я с трудом смогла сдвинуть свои ноги вместе. Натёртая писька побаливала. Он сидел голый рядом со мной, разглядывая меня, но мне уже было всё равно…
Медленно подступала знакомая тоска…
Он положил тяжёлую руку мне на живот.
- Ну что, Саша, - вдруг сказал он, - у меня не очень хорошие новости. Я в тебя плохо проникаю, а это тормозит процесс. – Его рука погладила меня – Значит, наше общение может затянуться намного дольше, чем тебе понравится.
- Мне оно не нравится уже сейчас – тихо, но с вызовом ответила я, борясь с истомой.
- Эффект новизны уже почти пропал – он, как бы, продолжал размышлять вслух, - а ты всё ещё можешь меня в себе неплохо блокировать. Это связано с высокой степенью полимеризации твоей внутренней структуры. – Его рука медленно двигалась по моей коже, от живота к груди. – Твоё достоинство сейчас превращается в недостаток. Ты понимаешь, Саша, что это значит? Я тебя до сих пор облизывал, но ты довольно плохо таешь. Значит, чтоб ты стала более податливой, мне нужно тебя немного пожевать.
- Да что ты говоришь? – я постаралась придать голосу сарказм, хотя внутри начало возникать плохое предчувствие. – Лучше выплюни меня, раз твоей светлости тяжело меня кушать.
- Мне тебя кушать не тяжело – улыбнулся он, - но хорошо бы это делать вдумчиво и с расстановкой, как и должно быть при дружественном поглощении. Но ты этому воздействию слабо поддаёшься.
- И что теперь? – спросила я с какой-то дерзостью. Но вдруг мне стало страшно, и я торопливо добавила: - Отпусти меня, а?
- Ты что, Саша, думаешь, если я тебя отпущу, ты сможешь сохранить себя? – он смотрел на меня сверху, а его рука лежала у меня на груди. – Например, если будешь у Арлеты, да?
- Ну, я бы попробовал – угрюмо произнесла я, неожиданно подумав о себе как о мужчине, и горечь сожаления об утраченном поле вызвала новый приступ тоски.
- Нет, снова мальчиком я тебя делать не стану – ухмыльнулся он – лучше превращу в какую-нибудь креветку. Без мозга, зато с шестью влагалищами. Ты будешь совершенством, в своём роде, …
Ужаснувшись, я попыталась вскочить, сбросив его руку.
- Я пошутил, успокойся – он удержал меня за плечи, и начал укладывать обратно на спину, постепенно усиливая нажим – но теперь мне желательно работать с тобой по-другому. – Он, проложив меня на лопатки, смотрел мне в лицо, нависая сверху. – Надо, чтобы тебе было больно, и я хочу, чтобы ты сама на это согласилась.

- С-с-сука ты, Алиса – сказала я с чувством, глядя на него снизу вверх – так и знала, что этим кончится.
- То есть ты согласна, Саша? – его пальцы стали медленно сжимать мне сосок.
- А-а-а! – вскрикнула я и отбросила его руку, когда боль стала почти невыносимой. – Я не смогу это вытерпеть, я себя знаю. Отпусти меня, пожалуйста, очень прошу – прикрывая грудь руками, быстро сказала я, чувствуя, как мой голос начинает дрожать.
- Почему не сможешь, - ответил он, рассматривая меня, и в его глазах были огоньки – Правильнее сказать, не хочешь. Но тогда у меня не получится скушать тебя деликатно, так, чтобы тебе было хорошо.
- Во-первых, я не хочу, чтобы меня вообще кто-нибудь ел, во-вторых, я ненавижу, когда мне больно! – крикнула я ему, и вдруг до меня стало доходить, что моя жизнь заканчивается, скоро я перестану существовать, а уговаривать это чудовище бесполезно. Осознав, что я лежу голая, хрупкая и беспомощная, животом вверх, от чего мои самые чувствительные места совершенно не прикрыты, рядом с существом, желающим меня сожрать, я зарыдала, закрыв руками лицо и попыталась прижать к груди колени …
- Ну-ка прекрати истерику – произнёс он властно, и я тут же замолчала, напуганная его изменившимся тоном. Он взял меня сверху за волосы и, с металлом в голосе, скомандовал. – Ляг так, как раньше!
 И я разогнулась, с опаской распрямляя ноги и руки, и осторожно укладывая их на упругую поверхность, от чего моя грудь и область между ног снова открылись, вновь став уязвимыми и беззащитными…
Он улыбнулся, держа меня за волосы так, чтобы я не смогла отвернуться, заговорил:
- Саша, я тебя не отпущу, потому что стараюсь не совершать бессмысленных действий. Здесь, в варпе, сущности твоего класса не могут существовать автономно, потому что поглощаются более высшими, и ты бы ахнула, если б увидела всех тех, кто тебя может съесть. На мой взгляд, тебе ещё очень повезло, что попала ко мне, потому что среди всех только я смогу использовать твой ресурс наиболее полно и рационально. Ты это понимаешь?
- По-понимаю – я вдруг стала заикаться, с почтительным страхом глядя на него и, вдруг в безумной надежде, выпалила: – а вы не могли бы вернуть меня обратно на Землю?
Он отпустил мои волосы и погладил меня по щеке.
- И ещё подарить бессмертие и вечную молодость – произнёс он, а я, не поняв его иронии, искренне ответила:
 – Это не обязательно, долгой и счастливой жизни мне будет вполне достаточно.
- Да ты, я вижу, умница и скромница – ухмыльнулся он, и вдруг большим пальцем стал щекотать мне сосок, от чего я ойкнула от неожиданности – за это тебя надо как следует отшлёпать. Повернись на живот.
 - Я не люблю, когда мне делают больно – прошептала я, покорно поворачиваясь вверх задницей, тревожно занывшей от предчувствия.
- Придётся потерпеть – услышала я. – Теперь раздвинь руки и ноги в стороны, голову поверни набок – отдал он новую команду, и я не осмелилась ослушаться.
- А-а-ай! – взвизгнула я, ощутив, что он коснулся моих ягодиц, ставших болезненно чувствительными.
- И предупреждаю, не вздумай кусать себе губы или язык, это мне будет мешать – послышалось надо мной. – Понятно?
- Да - пискнула я, и он нанёс первый удар…

На коже ягодиц будто что-то взорвалось, и нестерпимая боль молнией пронзила меня. Я непроизвольно выгнулась дугой и завопила бы как резаная, но из горла вырвался только тихий шипящий выдох. А он стал наносить один удар за другим, и боль моментально стала такой невыносимой, что я вскочила бы, как ошпаренная, но мои конечности, внезапно, отказались повиноваться, и только туловище изгибалось дугой назад, отчаянно стремясь убрать попку, неожиданно оказавшуюся такой нежной и чувствительной , подальше от его мучительных шлепков.
Он наносил удар за ударом так часто, что боль от одного, не успев хотя бы чуть-чуть ослабнуть, наслаивалась на боль от следующего, и казалось, что на заднице начинает разгораться пламя, лижущее кожу огненными языками.  В глазах что-то вспыхивало, а щёлкающие звуки ударов отдавались в ушах вместе с режущими болевыми импульсами по всему телу, и я, крича, сорвала бы себе горло, если бы могла издавать звуки. Истязание всё продолжалось, он безжалостно наносил удар за ударом, а я только могла судорожно сокращаться всем телом, как гусеница, в безуспешных попытках вырваться. Казалось, это будет длиться бесконечно, и я решила, что от этого умру…
Но вдруг он перестал. Я  бессильно рухнула, уткнувшись  головой в пол, и, наконец, смогла сделать нормальный вдох. С выдохом из меня вырвались беззвучные рыдания, и слёзы, наконец, покатились из глаз рекой. У меня было чувство, будто с зада сняли кожу, так в нём пекло и горело...

Но оказалось, что он оставил меня в покое ненадолго. Я почувствовала, что он складывает мне сначала ноги, которыми было невозможно даже чуть-чуть пошевелить, а затем руки вместе, и переворачивает меня на спину. Увидев, как он снова разводит мои руки в стороны, открывая выпячивающуюся грудь, вдруг ставшую очень нежной, я беззвучно заорала, поняв, что пытка ещё не кончилась. А принявшее мужской облик чудовищное создание согнуло мне ноги в коленях и снова широко раздвинуло их, обнажив моё самое беззащитное место…

Неожиданно, он стал засовывать в меня свои пальцы, от чего я задёргалась, беззвучно крича от унижения и страха. А он начал, медленно погружая их внутрь, вычерпывать оттуда слизь, состоявшую из смеси моих выделений и его спермы, и, затем, неторопливо втирать её в мои нижние губы и болезненно чувствительный клитор, не пропуская ни одной складки. От этого я сначала замерла, всё ещё чувствуя сильное жжение на коже задницы, а потом поневоле начала возбуждаться. Я старалась подавлять это чувство, но не смогла, и слёзы, текущие из моих глаз, потекли уже не от боли, а от обиды на свою сущность, оказавшуюся такой …****ской. Несмотря на дикость и ужас происходящего, вскоре моё тело само стало шевелиться от удовольствия при каждом его прикосновении к клитору и, видя мою реакцию, он стал наращивать темп. От подступающей волны оргазма я закрыла глаза и выгнулась, как вдруг …

Меня пронзила сильнейшая боль, когда он со всего размаху ударил по тому месту, которое только что ласкал. Я снова беззвучно заорала, судорожно согнувшись и пытаясь хоть как-то прикрыться, а он начал яростно хлестать ладонью по моей возбуждённой письке. Слёзы лились из моих глаз от неописуемо острых вспышек нестерпимой боли и я, делая отчаянные попытки вырваться, извивалась как безумная. Он всё продолжал терзать меня в моём самом беззащитном месте и, видя перед глазами огненные круги, мне снова показалось, что я сейчас умру…

Вдруг, он прекратил избиение. Взяв меня за волосы, он уперся в меня взглядом, и я, несмотря на саднящую боль в паху, испугалась, увидев его бешеные глаза.
- Терпи – произнёс он жёстко, - это будет ещё раз.

Я закричала от отчаяния, но изо рта снова вырвался только бессильный и тихий хрип. А он аккуратно подул на вспухшую и болезненную плоть в промежности, и снова полез в меня пальцем, умело раздвигая складки и проникая мне внутрь. Откуда-то снова взялась слизь и он начал гладить мои страдающие половые губы, нежно касаясь клитора. Я беззвучно рыдала, чувствуя, как в моей бедной избитой письке всё снова наполняется теплом, и я снова начинаю возбуждаться от его мягкого, настойчивого и умелого массажа.
Он смог снова почти довести меня до экстаза, и в самый последний момент, опять начал хлестать по моей, созданной только для наслаждения, плоти, которая от возбуждения стала очень чувствительной. Казалось, на его ладони были тысячи беспощадно жалящих раскалённых иголок, и нестерпимо ужасные вспышки боли просто разрывали меня на части. Превратившись в жалкий комок дрожащего мяса, я была не в состоянии даже мечтать о смерти и избавлении от мук…

Неизвестно, сколько это продолжалось, я от страданий почти ослепла, но вдруг новый болевой импульс не пришёл, и я смогла с всхлипом вдохнуть порцию воздуха. Выдыхая, я снова залилась слезами, от боли в моёй несчастной промежности, и от мысли, что мне и дальше придётся терпеть изощрённое насилие, оказавшееся гораздо хуже всего того, что я могла себе представить.

Я, рыдая, всхлипывала, закрывая лицо руками, и боялась не только шевельнуться, но даже взглянуть наружу. – «Я ненавижу его» - сказала я себе. – Я ненавижу вас всех, любящих издеваться тварей!  - мой голос звучал жалобно и хрипло.
 – И я ненавижу эту проклятую жизнь, в которой такие твари разводятся и процветают! А-а-а-ха-ха-ха-а-а! – выдохнула я из себя, захлёбываясь плачем
 – Боже мой, - произнесла я дрожащими губами – как же я хочу сдо-о-о–хнуть! – и повернулась на бок, сворачиваясь в клубок. – ы-ы--а-а-а- заревела я, захлёбываясь своим горем…

- Такой ты мне тоже нравишься – услышала я, почувствовав, как он обхватывает меня и надавливает на спину, заставляя меня разогнуться, а затем переворачивает на живот. От его действий я заплакала громче, и слёзы потекли ручьём. Перевернув, он уселся на мои бёдра сверху и вновь хлопнул мне по ягодицам.
- А-А-А! – заорала я не своим голосом, чуть не оглушив саму себя, а он потянул меня за волосы, и мне пришлось прогнуться назад, запрокинув голову. В таком положении стало трудно дышать, и мой плач стал тише.
- Ты готова меня слушать, или хочешь продолжения? – услышала я его безжалостный голос, и притихла, часто и неглубоко дыша. Вдруг он отпустил мои волосы и скомандовал:
- Ляг на живот.
Я подчинилась и почувствовала, его руки на своей спине.
- Саша, - его голос оказался неожиданно спокойным. – Ты меня ненавидишь и это естественно. Но советую тебе расслабиться и сдаться, потому что я не желаю тебе зла. –  Его руки погладили мою спину  – Ты, Саша, скоро станешь одной из множества крохотных частиц, входящей в структуру, большую, чем ты можешь себе вообразить. А то, что ты, при этом, исчезнешь, не должно тебя так пугать, ведь твоё сознание всегда пропадает, когда ты засыпаешь. -  Я ощущала, как его ладони двигаются по моей коже. -  И, если разобраться, у тебя выбор между тем, чтобы уснуть сладко, или уснуть горько. Мы оба знаем, что ты любишь сладкое, и я это одобряю. Так я смогу тебя лучше усвоить, значит, смогу правильно использовать твой потенциал.

- Ненавижу – прошептала я с тихим отчаянием.
- Думаешь, я против? – ласково спросил он, и его пальцы сжали мои мышцы рядом с шеей, причиняя боль. – Я ведь уже начал в тебя проникать, пока что маленькой тонкой струйкой. –  Он начал разминать меня пальцами, и боль стала даже немного приятной. – Значит, тебе больше не будет больно, а вскоре, станет хорошо. А когда тебе станет очень хорошо, –  шепнуло чудовище мне в ухо: –  не забывай меня ненавидеть, а то развалишься раньше времени.
Испугавшись его слов,  я прислушалась к себе, но не почувствовала ничего, кроме саднящей боли в промежности и лёгкого жжения в области ягодиц. И, ещё, может быть, какого-то слабого шевеления в низу живота…
А он, вдруг скомандовал: - Теперь перевернись на спину. –  И увидев, как я замерла, милостиво добавил: – не бойся, я тебе только животик поглажу.

Я была игрушкой в руках этого чудовища, поэтому пришлось подчиниться. Он уселся между моих раздвинутых ног. Мне было противно показывать свою промежность, но пытаться прикрывать её  мне было ещё страшнее. Он сначала погладил меня по бёдрам, затем вдруг взялся за них, и подтянул меня вплотную к себе, положив мой зад себе на ноги. Теперь я лежала с низко опущенной головой, а моя бедная дырочка, окружённая нежной и болезненно припухшей плотью, оказалась вплотную к его волосатому животу. И к его вертикально стоящему толстому и отвратительному отростку…
Он стал гладить меня, слегка надавливая над лобком, а я, прикрыв грудь руками и глядя снизу вверх, с опаской следила за его движениями. Наверное, по его расчётам, это должно было меня возбудить, но после всего, что он со мной сделал, я не ощущала ничего, кроме страха и обычной тоски. Даже новое ощущение, возникшее в животе после его заявления, что он «начал проникать в меня», перестало чувствоваться.

- Ну, Саша, ты и экземпляр – вдруг сказал он. – Я обещал больше тебя не мучить, но, оказывается, зря. Ты меня опять умудрилась остановить. Даже интересно, - ухмыльнулся он, - кажется, что ты вот-вот сдашься, а потом выясняется, что доступ в глубину закрыт. Причём возникающий барьер всё время такой слабый.– Он улыбнулся, вогнав меня в трепет. – Хотя ты мне и нравишься, но тебе снова придётся страдать, пока окончательно не перестанешь сопротивляться. Наверное, это будет до тех пор, пока значительная часть твоей структуры не станет контролироваться мной. Конечно, ты не виновата, что оказалась чуть сложнее, чем я рассчитывал, но ничего не поделаешь, ласково обходиться с тобой не получается.

Услышав это, я перестала смотреть на него и посмотрела вверх. Он скрывался во тьме. Я лежала на мягкой и упругой поверхности, вроде матраса, вокруг был полумрак, и детали окружения не различались. Было тепло, и комфортно. Скоро это всё смениться на ослепительную невыносимую боль, а потом я умру…

Мой страх неожиданно прошёл, сменившись холодной яростью.
- А я скажу тебе, Алиса, почему у тебя всё плохо получается. Тебе не хватает умения и мастерства – сказала я, глядя вверх, в пустоту. – Ты считаешь себя крутой, но даже не можешь меня съесть нормально. Это говорит о том, что ты не представляешь собой ничего особенного. Скорее всего, ты просто какой-то мелкий паразит, питающийся чужими мозгами.

Я лежала на спине, ощущая, как мой таз лежит на его бёдрах, как вдруг, без всякого перехода, оказалось, что я стою и смотрю ему в лицо. Взгляд его изменился. За ним раньше чувствовался человеческий разум, несмотря на игравшую в нём жёсткую силу, когда он занимался со мной сексом, или бешеное превосходство хищника, когда он меня мучил. Теперь же в его глазах появилось что-то нечеловеческое, как если бы они стали тонкой плёнкой, отделяющей от внешнего мира затягивающую в себя и смертельно опасную …  бездну. И она глядела на меня из тёмных отверстий его зрачков с интересом, от которого невольно охватывал ужас. Прошла невыносимо долгая секунда и, вдруг…

Я услышала:
- Ты в чём-то права, Саша, вот это – он погладил себя по груди - устроено не сложнее тебя.. – Взгляд его вновь стал похожим на человеческий, но уже не был таким, как раньше. В нём появилась внимательная цепкость и насмешливое коварство. Такой был раньше у Алисы, пока она не превратилась в монстра.
– Но, между прочим, это устройство для поглощения имеет сложную, динамически создающуюся, структуру, правда, с не очень широким каналом для обмена данными, – вроде бы серьезно, но с едва уловимой издёвкой, сообщил он мне.
Наверное, выражение моего лица его забавляло, поскольку он продолжил: - кстати, в её составе есть пара-тройка маньяков и штук пять садистов – с невинным видом он посмотрел на меня, рукой погладив мне по шее. И, добавил, как бы доверительно:  – знаешь, как они орали при поглощении? У-у-у, громче всех. Тоже были с тонкой душевной организацией.

- А давай-ка попробуем оценить тебя, малыш – взяв меня под подбородок, произнёс он, и я почувствовала, как мои щёки начинают краснеть. – Что скрывается за тонким барьером, отделяющим твою сущность от моих грязных домогательств? Наверно, там богатый внутренний мир, в котором много чего-то удивительно прекрасного. Скажи честно, ты правда так считаешь?
- Конечно, там нет ничего особенного -  ответила я, глядя ему в глаза и стараясь не моргнуть. – Но, знаешь ли, у меня ничего больше нет, поэтому, я считаю всё моё содержимое очень ценным. А если это не так, то зачем ты в меня лезешь?

Он вдруг взял меня за уши и притянул к себе. Запрокинув мою голову, стал говорить, не позволяя мне отвести глаза:
- Тем, что мне необходимо, ты, скорее всего, даже не пользуешься – нагло заявил он. – А твоя сущность не намного сложнее простого механизма из пружинок и шестерёнок. И эта примитивная структура не должна мне мешать получить то, что мне нужно. А чтоб она развалилась на части, тебя надо всего лишь хорошенько отлупить, а потом помочиться тебе в лицо. И после этого заставить тебя, с мокрой мордой, у меня отсосать. Поняла?

- Поняла – тихо ответила я, стараясь выдержать его взгляд. – Я тебя ненавижу и презираю. Как ещё никого в своей жизни.

Он ухмыльнулся, и ответил:
- А знаешь, почему? Потому что ты хочешь, чтобы тебя любили, и ласково с тобой возились. А если всё не так, ты думаешь, это из-за того, что я тупой ублюдок, раз не могу понять, какое мне досталось сокровище, в твоём лице. А ты себе даже не представляешь, насколько всё иначе. Я людей вообще не люблю, я просто ими пользуюсь. Самым циничным образом.
Секунду я смотрела на него, думая, плюнуть ли ему в лицо или попробовать ударить головой. Затем определилась и сказала:
- Пошёл нахуй.

Неожиданно он присел и с лёгкостью взял меня на руки. Я ойкнула, и вдруг снова ощутила непонятное чувство в области живота. Что-то вроде лёгкой щекотки…
- Ты хочешь, чтобы я тебя высоко оценил. – Он держал меня на руках, глядел на меня и ухмылялся. – И стал ласкать и любить. А ты бы сопротивлялась. Но, конечно же, шаг за шагом ты бы уступала. И ещё ты хотела услышать: «Саша, я тебя люблю, выходи за меня замуж». И ты бы тогда разрешила делать с собой всё…

- Пусти – ответила я сначала холодно, но потом, внутри у меня всё начало сжиматься, от понимания, что эта тварь озвучила именно то, что я, втайне от себя, желала, и пыталась добиться. – Ты, прав, сука – прошептала я, чувствуя, как у меня начинают дрожать губы и наворачиваются слёзы на глаза. – Я действительно хочу, чтобы меня любили. – И, стараясь подавить рвущиеся наружу рыдания, прошептала. – Оказывается, я хочу для себя слишком много.… 

Он меня куда-то неторопливо понёс. Вокруг был полумрак, я дрожала, пытаясь сдерживать рыдания. А он говорил язвительно и грубо:
- Конечно, много. Мне надо снять твою защиту и получить доступ к подсознанию. Сама то, как думаешь, сколько надо потратить ресурсов на то, чтобы у тебя крыша поехала от любви? Если тебя извращённо оттрахать раз десять, эффект будет тот же.  – Он поставил меня на ноги и добавил, ухмыляясь: -  А я стремлюсь действовать экономно.

С его последним словом, вдруг, стало светло.

Слёзы застилали мне глаза, поэтому свет не заставил меня жмуриться, и я сразу увидела, что было вокруг. Мы стояли на балконе, высоко над землёй, и в глаза бросились горы, загораживающие горизонт, с одной стороны, которые поднимались из моря, гладь которого уходила далеко вдаль. Наверное, солнце уже заходило и его лучи падали откуда-то сбоку. Но главным в пейзаже, было небо, голубое, но с зеленоватым отливом, придававшим ему лазурный цвет, такой, которого я ещё не видела никогда. Хотелось на него смотреть и смотреть, потому что оно вызывало в душе ощущение участия в доброй детской сказке, где хищники и травоядные мирно живут вместе.

 – «Это небо Рая» - пришло мне в голову, и мои слёзы начали высыхать. С минуту я смотрела в лазурную глубину, от созерцания которой было тяжело оторваться, а потом, преодолев себя, повернулась к нему, стоящему сбоку и наблюдающему за мной. И спросила, стараясь, чтобы мой голос прозвучал с небольшим презрением:
- Это виртуальная реальность, да?
- Знаешь, Саша, - ответил он,  – любая реальность, в какой-то степени, виртуальная. - Вдруг он перешёл на более серьёзный тон: - между прочим, чем существо могущественнее, тем реальность для него - виртуальнее. Хотя это к нашему делу совсем не относится.

Он упёрся рукой об перила балкона и смотрел на меня, причём, в его глазах читалось то ли жалость, то ли удовлетворение.
– Ну что, я тебя поздравляю, – произнёс он и замолчал, а я с внезапно вспыхнувшей надеждой, уставилась на него и ждала продолжения. И он, после небольшой паузы, сообщил:
- Духовно развитые существа от этого неба почти не могут оторваться, и, при этом, их сущность с лёгкостью уходит туда. А ты, как мы оба видим, осталась здесь. Это значит, Саша, тебе не стоит претендовать на то, что ты какая-то особенная. Для тебя подходит стандартный набор: боль, секс. Два простеньких раздражителя, чтобы ты смогла стать моей частью.

- И что теперь ты со мной будешь делать? – я старалась больше не бояться, и это, неожиданно, удавалось, быть может, из-за странного щекочущего чувства в области живота. – Дашь мне в морду, а потом изнасилуешь?
- Нет, - он снова стал ухмыляться, - теперь давай-ка, действуй сама. И что делать, тоже, решай сама. Доверься своей интуиции.
- Интуиция подсказывает мне спрыгнуть с балкона, чтобы от тебя избавиться – с вызовом сказала я.
- Ну, так вперёд – хладнокровно сказал он.
- И что произойдёт, если я спрыгну? – решила, на всякий случай, уточнить я.
Он сдвинул брови, и, сделав серьёзную морду, посмотрел вниз. Я тоже, вытянув шею, выглянула за перила и увидела, как далеко внизу, среди деревьев, по расчерченным дорожкам вроде бы… ходят люди…
- Разобьёшься – выдал он заключение, повернув голову ко мне.
- Что, правда что ли? – не поверила я ему. – Разобьюсь насмерть, находясь внутри твоей виртуальной реальности?
- Почему бы и нет? – без улыбки ответил он. – Может, ты мне надоела со своей претензией на исключительность, от которой столько дурацких выкрутасов.

Я, ошарашенная, замерла. В голове, вдруг, стало пусто. Я стояла и тупо смотрела в пол, пытаясь начать соображать, но мозг не желал работать, шокированный его словами. – «Вот так номер» - наконец, оформилась мысль и, меня начала заполнять странная обида, от понимания того, что я действительно, я не являюсь какой-то особенной, и, в сущности, никому не нужна…
- Ну и ладно – тихо сказала я, и шагнула, встав вплотную к барьеру, отделявшему меня от пропасти.

- Да, Саша, - вдруг сказал он – ты самый типичный представитель своей расы и ведёшь себя стандартно. Когда ситуация становится слишком сложной для маленького мозга, вы стремитесь любым способом снять напряжение, не останавливаясь перед самоубийством.

Я замерла перед перилами, глядя вниз, и попыталась обдумать его слова.
- Ну конечно, - ощущение того, что всё скоро кончится, прояснило мне голову – я же должна накормить собой высшее существо. Ты, может, удивишься, но я уже один раз это слышала. А я не хочу тебя кормить. Ты злой и меня не любишь.
Я почувствовала, что он взял меня сзади за волосы. Легонько, но стало ясно, что он сможет меня контролировать.
- Притормози-ка немного, – в его голосе прозвучала холодная издёвка. – Сначала я скажу, как всё это выглядит с моей точки зрения. Для расширения твоего кругозора. Повернись ко мне!
Я повернулась, встретившись с ним взглядом. И он стал говорить, презрительно чеканя фразы:

- Ты, мелкое, и едва разумное создание, мечешься, не в силах даже понять, что тебе надо. Ты одновременно, хочешь сохранить себе жизнь, и, в то же время, хочешь с ней покончить. Не желаешь мне давать ни единой своей частицы, и, одновременно, хочешь пустить их по ветру. Ты хочешь оказаться у себя дома, в привычных условиях, не понимая, что от этого ничего не изменится. Ты всё равно когда-нибудь умрёшь, и потеряешь всё, что у тебя есть. И тебе неизвестно, когда это произойдёт. Может, даже в течение пары следующих часов. Но когда тебе предлагают отдать себя тому, кому ты можешь пригодиться, ты этого сделать не хочешь. Потому что примитивные рефлексы мешают тебе понять, что ты в любом случае, когда-нибудь, потеряешь всё. И у тебя нет выбора, сохранить что-то или отдать. У тебя есть только возможность выбрать, кому ты отдашь всё, что у тебя есть.

- Наверное, ты прав, – ответила я. – Но тебе я ничего не хочу отдавать! Потому что ты жрёшь души людей, и, значит, являешься врагом. А я не хочу кормить собой врага.
- Дура, - ответил он, вновь смотря на меня с ухмылкой. – Если я питаюсь вашими душами, то наоборот, заинтересован в том, чтобы вы росли и размножались. Так какой же я вам враг? Совсем наоборот, я ваш лучший друг.
Я замолчала, несколько обескураженная его вывертом. Затем нашлась:
- Моё примитивное сознание не в силах по достоинству оценить твою, несомненно, очень разумную, концепцию. Поэтому, с твоего позволения, я спрыгну, ладно?
- Ладно – произнёс он просто, глядя на меня глазами, в которых мерцали огоньки.
- «И это всё, что-ли?» - неприятно удивилась я. Но уходить так просто мне не хотелось.

- А, кроме того, тебе надо не просто сожрать, а сперва ещё как следует поглумиться! Зачем надо было превращать меня в женщину?
- Ну и что? – он посмотрел с издёвкой. – Тебе же понравилось.
- «Сука» - подумала я, глядя в сторону и чувствуя, что снова начинаю краснеть. – «А с другой стороны, чего мне сейчас стесняться»
- Да, отдать должное, трахаться с тобой мне было приятно – ответила я, чувствуя, как в животе снова начали порхать бабочки. – Может, скажешь напоследок, как тебя, по-настоящему, зовут?
- Зови меня Алисой – ответил он, глядя на меня, склонив голову набок и почти перестав ухмыляться.
- Алиса с большим членом, на мой взгляд, выглядит немного странно – сказала я, разглядывая его.
- Это ключ от страны чудес – ответил он, и я с трудом удержалась от того, чтобы не заржать.

- Ладно, спасибо тебе за всё – решив закончить, я, обняв его рукой за шею, неумело поцеловала его в губы. Опустив глаза вниз, чтобы не встречаться с ним взглядом, и увидела, как дрогнул и стал вставать его член. Теплое щекочущее ощущение в моём животе стало сильнее. Не удержавшись, я немного наклонилась и лизнула ему сосок, с интересом наблюдая, как его член наливается окончательно и встаёт, показывая мне свою пунцовую головку.
На меня, внезапно накатило возбуждение, я почувствовала, как кровь приливает к промежности и снизу поднимется тёплая волна. Я замерла, борясь с гормонами и пытаясь что-нибудь сообразить.

- «А ведь если я ему сначала сделаю минет, а потом сразу спрыгну, то, он, гад, это запомнит надолго» - вдруг осенило меня. Решив, что мне больше нечего стесняться, я опустилась перед ним на колени, и, чуть ли не задыхаясь от разливающейся по всему телу сладкой волны, лизнула его тёплую и упругую головку, почувствовав на языке небольшой солоноватый привкус. Потом, снизу, посмотрела ему в лицо. 
Он сохранял на своей морде серьёзное выражение, лишь чуть прикрыл глаза. Я взялась рукой за его член, и мягко стала водить влажным языком в области его уздечки. Я знала, по своему прежнему мужскому опыту, что это должно быть приятно. Он не показывал вида, но я чувствовала, как его член напрягся ещё сильнее.

Я взяла головку в рот полностью, постаравшись сделать её влажной от своей слюны. Некоторое время я водила по кругу вокруг неё языком, а потом стала насаживаться на неё ртом, а затем выпускать его из себя. Сначала я это делала медленно, но потом стала убыстрять темп, помогая себе рукой. Странно, но от моих действий, у меня самой от возбуждения перехватило дыхание, и немного закружилась голова. Закрыв глаза, чтобы удержать в себе эти чувства, я взяла его член глубоко себе в рот и решила не выпускать его до тех пор, пока не начну задыхаться. Подождав до того момента, когда перед глазами стало темнеть и начали лопаться огненные круги, я резко вытащила его и, наконец, вдохнула воздуха. Затем снова посмотрела на него снизу, положив его напряжённый член себе на лицо.

- Надо было откусить его, - хрипло сказала я ему, вдыхая запах от его паха и чувствуя, что у меня кружится голова, как у пьяной – но я тебя боюсь. Может, присядешь куда-нибудь, а?
Он погладил меня по голове.
- Конечно, Саша, - ответил он и вдруг сел в откуда-то взявшееся кресло, широко расставив ноги, как хозяин. Его член торчал вертикально вверх, и чтобы взять его в рот, надо было стоять перед ним на коленях, и склониться. Это было унизительно и …сладко.

- Ты сволочь – сообщила я ему, не сводя с него глаз и подползая, как животное,  на четвереньках с приоткрытым ртом, желающим чувствовать внутри себя его твёрдую, но, в то же время, нежную и уязвимую плоть. Он ничего не ответил, и  я припала к его главному органу, ощущая во всём теле разгорающийся восторженный трепет. Содрогаясь от непонятного наслаждения, я снова закрыла глаза и стала ему сосать, стремясь вбирать его в себя как можно глубже. Обрабатывая его член своим ртом, я то заглатывала его в себя полностью, то выпускала, и работала над ним руками, покрывая поцелуями его живот, бёдра и мошонку, дрожа при этом, как безумная. С каждой минутой я заводилась всё сильнее, чувствуя, как по всему телу прокатываются тёплые, сладкие и щекочущие волны, каждая из которых захлёстывала меня с головой и погружала куда-то. Я не хотела открывать глаза, а моё возбуждение всё нарастало. Наконец во мне что-то вспыхнуло и я, трепеща, задёргалась от сладких судорожных импульсов, впивающихся в каждую клеточку моего тела. Вдруг я ощутила, как он берёт мою голову руками и прижимает её к себе, и его член входит в меня до упора. Но на фоне растворяющего меня сладкого водоворота мне не нужно было ни дышать, ни смотреть. Я почувствовала, как в меня снизу входит что-то ещё, усилив и без того безумно  приятный поток, пронизывающий моё тело и начинающий растворять его в себе. Остатком рассудка я поняла, что, должно быть, начался тот процесс, которого я так боялась, но мысль эта, слабо мигнув, исчезла. А между тем, что сверху, и тем, что снизу вдруг возникла связь, и стал ощущаться ток, проходящий через мою сущность, (я вдруг осознала, что она есть),  и начал её по кусочкам уносить  куда-то. И это тоже казалось прекрасным. Словно этого было мало, в меня начали входить всё новые и новые элементы, каждый из которых делал моё наслаждение всё сильнее, и тоже, поглощал меня, а я с восторгом им это позволяла, пока не перестала чувствовать своё тело…

А затем исчезло время.

Вдруг, постепенно, началось что-то, беспокоящее... Я завозилась от неприятного ощущения, возникающего внутри, и, в поисках неизвестно чего, открыла глаза. Ничего не было видно чётко, только какая-то большая и светлая поверхность, от которой исходило тепло. Я открыла рот и издала слабый хнычущий звук, прося чего-нибудь, что могло бы избавить меня от волнения, становившегося все сильнее. И я получила что-то бесконечно родное, и являвшееся источником моей жизни. Сжимая это губами, и ритмично работая языком, я ощутила, что ко мне в рот поступает что-то сладкое. Я стала жадно глотать, и моё беспокойство стало проходить, гасимое этой влагой. Через некоторое время я затихла и, чувствуя, что мне тепло и уютно, закрыла гла…

Конец.