Коля-рэкетер

                Коля-рэкетёр

К тридцати годам Коля понял смысл жизни. Он закончил восьмилетку, затем ПТУ, а после армии даже поработал слесарем на ЗИМе. Когда на заводе прошли сокращения, он конечно остался безработным и очень переживал. Несколько дней они с друзьями пили водку, а потом он проснулся в своей однокомнатной квартире, как выяснилось не один. В постели лежало какое-то существо. Оно оказалось Ленкой, с которой они вчера по пьяни где-то познакомились. Ну ты, Колька, крутой, - сказала она. Он ничего не помнил и поэтому промолчал. С удивлением заметил на столе коробки со “Сникерсами”, недопитую бутылку “Распутина” и несколько пластмассовых флаконов с газированной водой. Ленка уже деловито ходила по комнате, похмельно хлебала газированную воду, плесканула в стакан “Распутина”, и как японская гейша элегантно поднесла. Колька хлебнул. Она дала ему закусить шоколадкой. Он хоть убей не мог вспомнить, откуда здесь все эти продукты. Выяснилось чуть позже. Ленка с восторгом пересказала ему, как ночью он подошел к коммерческому киоску и, угрожая зубилом, которое стащил из цеха перед увольнением, потребовал жратвы. Ему отсыпали целую сумку. Бледные киоскеры натянуто улыбались и почти что сами извинялись за не столь блистательный товар. А он еще оказывается угрожал им:   Подсунете фальшивого “Распутина”, заколочу вас в киоске и сожгу.   Так они со страху порылись где-то под прилавком и заменили бутылки. Колька хотел было ужаснуться содеянным ночью, но “Распутин” приятно согрел его, а “Баунти”, как выяснилось, действительно райское наслаждение. Под щебетание Ленки они быстро все допили и доели.
Ленка предложила опять пойти на приключение. Кольке было уже все равно. Он ввалился в  муниципальную пельменную, что была за углом, прямо к поварам и прошипел:   Навалите мне мешок пельменей, тетки.   Они ошалело смотрели на него. Удивляться было чему. Несмотря на декабрьский мороз, он стоял в спортивных трико и тельняшке, поверх которой болталась старая, не по размеру, телогрейка. Из кармана робы торчало все тоже зубило. Тетки молча навалили ему целый мешок вареных пельменей. Он взял его, развернулся и вышел.
Прошел месяц. Колька обложил данью почти всю Самарскую площадь вместе с близлежащими улицами. Он открыто подходил к любому киоску и указывал пальцем, что ему должны положить в большую хозяйственную сумку. Туда летели бутылки с вином, водкой, лимонад, консервы, пакетные супы. Дома ждала Ленка и из всего собранного сервировала стол. Гулянка продолжалась. Иногда приходили друзья и удивлялись обилию закуски и выпивки. Колька царственной рукой угощал всех. Он уже удивлялся тому, как легко продавцы отдавали все эти продукты. Он даже не угрожал. Просто подходил и получал. Старая телогрейка и поношенная тельняшка говорили сами за себя. И вот наступил день, когда Колька снова завернул к знакомому киоску. Привычно ткнул пальцем в нужные ему продукты. Однако парнишка продавец сказал:   Зайди за киоск, там тебе дадут.   Колька зашел. Там стояли двое. Они спросили деловито:   От кого работаешь, парень?   Колька удивленно остановился и не знал, что сказать, тем более он уже не мог ничего вымолвить, ведь кто-то третий невидимый сзади накинул ему на шею проволочную петлю и затянул. Затянул достаточно, чтобы дышать, но не чтобы говорить, а тем более возражать или сопротивляться. Двое парней, что спрашивали, возмутились:   Так ты, падла, молчишь, когда спрашивают!   Колька лишь открывал рот, как рыба на берегу. Его серьезно попинали, а потом влили в открытый рот целую литровую бутылку спирта “Рояль”. Рядом находилась трамвайная остановка, где скопилась целая толпа. Никто не обратил внимания, как из-за киоска вышла троица: двое парней волокли третьего. Их товарищ сильно нализался и почти не передвигал ноги. Его не бросили, а потащили по улице. Кольку заволокли в подъезд и толкнули под лестницу. Там его бедовая душа рассталась с грешным телом. А Ленка, ей чего. Всплакнула и даже всех пригласила на девять дней, правда сказала, мол, берите с собой водку и закуску, тогда и помянем Николая.