Гром среди ясного неба

               

      Перед кинотеатром, как всегда, стояли парами люди. Фильм был советский и новый, поэтому строгая мама – директор городской школы отпустила младшую дочь вместе с подругой на вечерний сеанс. Две старшие дочери смотрели этот фильм вчера с мамою, а Верочка была на занятиях. Она заканчивала педагогический, потому что не хотела обижать маму, как и сестры. Те уже работали в маминой школе.
     Как возникли перед ними симпатичные парни, Вера точно не помнит, но они пошли все вместе в кино, а потом вызвались проводить неразлучных подружек.
  Аркадий ей понравился сразу. Встречи были недолгими, но счастливыми. Верочкин избранник тоже имел два брата, и все они уже закончили ВУЗы. Отцов у них уже не было. Только заботливые и трудолюбивые мамы. Когда Аркаша предложил ей стать верной подругой в жизни, Вера счастливо улыбнулась: «А я по-другому не умею…»
 Когда запах цветущего кизила и алычи начал доноситься до их городка, стоящего на склонах гор, Аркаша надел на Верочку обручальное колечко… Свадьба была скромной и тихой, потому что у семей не было сберегательных книжек.
   Аркадий работал горным инженером, пока не закрыли завод. Его близкий друг сразу пригласил в Краснодарский край. Вера долго не могла решиться покинуть родной город, ведь к тому времени у них было трое детей. Помогла мама, которая уже ушла на пенсию. «Уезжать, так всем!» Квартиры быстро продали, так же быстро уехали покорять дали.
     Аркадию повезло, его сразу поставили на руководящую должность, в этом помог друг. Пока жены с детьми не было, начал ждать квартиру. Тут-то и подвернулась молодая ухоженная секретарша. Две девочки-погодки не были ей  помехой, к тому же помогали свекры и муж, родившиеся и выросшие в Германии. Покоряли Аллочкины безупречные наряды, уложенные волнами волосы и постоянная улыбка на симпатичном белом личике…
    Аркадий долго колебался, старшей его дочери было только двенадцать лет, младшей - всего четыре года. Подросший сын, очень похожий на отца, смотрел на него с укоризною. Все были родные и близкие, особенно старая мать…
     После очередной ссоры с женой, которая только что закончила ремонт в новой полученной четырехкомнатной квартире, Аркаша хлопнул дверью и ушел. Первый раз он не ночевал дома. Ухоженные руки и поцелуи смазливой секретарши утешили его на несколько часов…
   Тогда он еще не знал, что Вера прождала его на лавочке возле дома до утра, пока словоохотливая соседка не поведала ей о производственном романе мужа. Это был гром среди ясного неба!
   Зареванная Вера через полчаса собрала в сумочку необходимые документы и уже в полдень сообщила дрожащим голосом мужу о предстоящем разводе. Аркадий вздрогнул.  Вера продолжала: «Как только найду квартиру, уйду с детьми…» Аркадий встал: «Я Вам и тут мешать не буду… Это и мои дети тоже…»
  Он ушел в неизвестность. Через месяц решил строить свой дом, ибо выхода не было… Секретарша, взмахнув серебряным веером, уехала назад к мужу в Германию…
Аркадий пытался вернуться домой, но Вера захлопнула дверь перед его носом. Он что - то пытался объяснить старшей дочери, но по выражению её ясных доверчивых глаз понял, что всё бесполезно…
Свято - место пусто не бывает. Женщины приходили и уходили. Пока на трон очередной богини княжеских хором не взошла начальница одного из главков. Она имела уже взрослую дочь и богатый опыт общения с подчиненными.
На помощь ей в плане покорения мужчин пришел интернет…    Семь лет длилась идиллия. Начальница  сопровождала Аркашу всюду.
     Он не забывал собственных детей, регулярно вручал деньги студентам. То, что Вера до сих пор одна, его и радовало, и огорчало. Не может такого быть! В своих сомнениях он старел и становился замкнутым. « Все женщины одинаковы. Зачем я оставил её одну? Что она хуже других?» В полупьяном состоянии он всё чаще стучался в родные двери и бесился, когда двери были закрыты. Не один раз он засыпал в подъезде, откуда потом добирался на работу…
  Другим женщинам не было до него никакого дела, это у Веры  дрожали руки при его появлении.
  Она переживала за дочерей и сына, за свою умирающую маму, за болеющих сестер, за свою одинокую судьбу и за него, Аркадия…
 Ночами она нюхала подушки, на которых спал отец её детей, вспоминала страстные ночи, негромкие слова их любви, печали и беды, которые встречали вместе… У детей была своя судьба, свои помыслы и дети. А Вера чувствовала на себе восторженные взгляды мужчин и издали смотрела на своего единственного, незабытого…
   Когда старшей дочери исполнилось тридцать лет, она пригласила родителей в ресторан. Медленно играла старинная музыка. Когда Аркаша подошел к Вере  и пригласил на танец, она прижалась к нему жаждущим женским телом, ибо восемнадцать долгих лет не могла разорвать замкнутый круг своей судьбы.
 Как самый редкостный дорогой бьющийся сосуд держал Аркадий свою бывшую жену. Запах её духов он помнил всю жизнь… «Боже, какой я был дурак, - шептало его сердце.-«А я по другому не умею…»-сказала она тогда, когда я предложил ей быть верной женой…Это я не смог быть преданным…  Прости меня, Верочка, прости, родная… Прости меня, пока я жив… Я не могу больше так. Ты сохранила очаг, который грел меня издалека. Только ты одна на всём белом свете способна на такое самопожертвование…  Я люблю твою женскую силу и красоту…»
Она понимала и слышала его душу. Он вышел на свежий воздух… Ему не хватит всей жизни, чтобы простить собственные грехи…   Нежное прикосновение Веры привело его в чувство: «Пойдем, Аркаша домой… Кому мы что - то должны доказывать? Мы созданы друг для друга…»
     Они жили в разлуке восемнадцать долгих лет, которые собственными руками вычеркнули из жизни. Страдали матери, страдали их дети, ощутившие на горьком опыте  сиротливую душу родной  семьи, страдали сами виновники торжества горькой любви вдали от самых близких…
  Стоя на балконе дорогого отеля в Карловых Варах, Аркадий, обнимая хрупкие плечи жены, до сих пор похожие на девичьи, готов теперь  розами застилать путь этой женщины, доказавшей ему преданность и верность единственной любви, в которую верила сама и в которую заставила поверить любимого…

                19.09.15