Сыны Всевышнего. Глава 91

Глава 91. Быть Повелителем


– Мы все – части единого организма. Такова структура вселенной, – убеждённо втолковывал Рудневу Павлуша, подцепляя вилкой аппетитную розовую креветку. – Твоё представление о том, что ты можешь чудесно жить-поживать сам по себе и сам для себя – ложно. И в это не надо верить – это можно и нужно видеть. Достигнув определённого уровня развития сознания, любой человек может убедиться в этом лично. А что из этого следует? То, что никто из нас не будет счастлив – каких бы высот развития он не достиг – пока грех, зло, невежество не будут изжиты в каждом представителе человечества. Маленькая заноза в пальце может здорово отравить человеку существование. Что уж говорить о серьёзной болезни! Один страдает – все страдают. Это духовный закон.

Андрей Константинович слушал его, не поднимая глаз, и механически уничтожал свой ужин, даже не различая вкуса того, что он ест. Осознание своей бесконечной малости просто оглушило его. Какая резкая смена картинки: Я, занимающий всё пространство живописного полотна, а внизу, у моих ног – весь мир, или: красочная Вселенная, заполняющая картину, и я – один из многочисленных, составляющих её атомов!..

Руднев не собирался слепо верить, он намеревался скрупулёзно исследовать каждое смелое ливановское утверждение. Но он уже чувствовал, что всё в павлушиной речи – правда. Похоже, знание о том, что человек – это не я, человек – это мы, жило в нём всегда, придавленное впечатляющими внушениями Господина в чёрном, его такими лестными заверениями, что Андрюша из тех редких одарённых счастливчиков, которые будут владеть миром, потому что именно он станет обладателем ни с чем не сравнимой силы.

К столику, неловко пробираясь среди посетителей ресторана, торопливо подошёл долговязый тощий парень в очках, откровенно еврейской и очень интеллигентной наружности. Он нерешительно уставился на Ливанова. Павлуша сразу поднялся, протягивая ладонь для рукопожатия, и оживлённо затараторил на иврите.

– Не скучай. Я скоро. Сам понимаешь – работа… – виновато бросил он Рудневу, ободряюще хлопнув Андрея Константиновича по плечу, и энергично повлёк куда-то робко кивающего ему молодого человека.

Оставшись один, Руднев совсем не расстроился. И даже вздохнул с облегчением. Он привык к одиночеству. Ему всегда было уютно в том непроницаемом мраке, который постоянно с самого детства его окружал. Андрей Константинович умел и любил оставаться незаметным, и обычно мало кто решался пересечь ту границу, которой он мысленно отделял себя от прочих в любом, самом людном месте. Но в этот раз насладиться отрешённым молчанием и задумчивым исследованием снующих вокруг беспечных особей обоего пола у него не получилось.

Как только Ливанов скрылся со своим спутником за дверью ресторана, господин адвокат ощутил чьё-то пристальное, навязчивое внимание, прямолинейно и грубо обращённое на его скромную персону. Женщина? Этого ещё не хватало! Чёрт побери, да она ведьма! Раньше Андрей Константинович не стал бы особо церемониться, сказал бы «фас» своим верным слугам, а уж они быстро отбили бы охоту у всякого так откровенно и непочтительно таращиться на Хозяина. Теперь придётся всё делать самому…

Руднев мысленно выставил перед собой зеркало и сразу почувствовал себя легче: беспокоящее воздействие исчезло. Но не успел он расслабиться, как с изумлением обнаружил, что вышеозначенная ведьма просто пересела за его столик и продолжает с интересом разглядывать господина адвоката.

Андрей Константинович не стал суетиться: сначала отпил воды из бокала, не спеша поставил его на скатерть, и только после этого поднял на наглую особу холодный, скучающий взгляд.

– Мадам? – Руднев вежливо приподнял бровь, давая понять, что хотел бы услышать объяснение подобного беспардонного поведения. Не дышать при этом он не мог, а потому в следующую же секунду в нос ему ударили сразу десятки запахов. Вот тогда-то Андрей Константинович и осознал в полной мере, насколько изменилось всё в его жизни. Если раньше его буквально выворачивало рядом с храмом или в непосредственной близости от священника, то теперь его тошнило от чёрных магов! Самым натуральным образом!

Сидевшая напротив женщина была старше его лет на десять. Руднев ядовито усмехнулся: распущенные чёрные волосы (крашеные – безошибочно определил Андрей Константинович), «роковой» взгляд, вампирский макияж, зажатая в пальцах сигарета, чёрное (конечно же!) платье, и обилие украшений (ну, кто бы сомневался!).  Русская – с тоской почуял он. Надежда избавиться от продолжения общения таяла с каждой секундой.

– Извините, что навязываю Вам своё общество, – хрипловато заговорила она. Руднев сразу же почувствовал, что сила у неё определённо есть, и немалая. Она говорила негромко, но каждое её слово звучало весомо. – Мне показалось знакомым Ваше лицо. Мы не встречались в Москве?

«Врёт и не краснеет», – усмехнулся про себя Андрей Константинович. – «Неужто решила мною поживиться?».

– Увы, я никогда не был в Москве, – убедительно посетовал он. – Я из Владивостока. Вот – по всему свету езжу, а до Москвы как-то не добрался, – прищуриваясь, засмеялся он.

Женщина затянулась сигаретой, пристально глядя ему в глаза.

– Да, пожалуй, я ошиблась. Надеюсь, Вы не сердитесь?

– Нисколько. Мне очень жаль, что я Вас невольно разочаровал, – любезно улыбнулся ей Руднев.

«Ну, всё: жди ночного визита», – поздравил себя господин адвокат, провожая взглядом удаляющуюся прочь ведьму. Кисти её чёрной шали подметали попадающуюся на пути мебель.

В дверях новая знакомая неожиданно столкнулась с Ливановым. Они окинули друг друга цепкими взглядами, скривились как-то совершенно одинаково и брезгливо разошлись по ровной, широкой дуге, величественно прошествовав в разные стороны. Руднев от смеха едва не поперхнулся минералкой – настолько забавно выглядел этот ритуальный танец извечных врагов.

– Значит, в Иерусалим? – вновь усаживаясь за стол, рассеянно спросил Ливанов у скрючившейся на тарелке креветки.

Руднев даже отвечать не стал – взгляд у Ливанова был отсутствующий, и он явно был озабочен какими-то своими профессиональными проблемами. Ужин прошёл в молчании. Также в молчании дошли до ливановского номера.

– Спокойной ночи, Павел Петрович, – вежливо попрощался Руднев, и, дождавшись задумчивого механического кивка, отправился к себе. Скоро будут гости – негоже заставлять их ждать…


***
Ведьма возникла у постели Андрея Константиновича ровно в полночь. Он оценил её умение произвести нужный эффект: глаза женщины выразительно сверкали, тёмные волосы шевелились во мраке как змеи, длинное чёрное платье колыхалось, словно одеяние призрака.

– Посмотри мне в глаза, – зловеще произнесла она. – Отныне я твоя Хозяйка. Ты будешь делать всё, что я скажу.

– Это ты будешь делать всё, что я скажу, – будничным тоном заверил её Руднев, а затем мысленно послал ей образ Господина в чёрном. Чтобы знала, кто за ним стоит. Неподдельный ужас, отразившийся в этот момент на лице женщины, немного потешил его самолюбие. Скорость, с которой она исчезла, с полным правом можно было назвать космической.

Андрей Константинович сел, усмехаясь, в постели, и в красках представил, как его ночная гостья мечется сейчас в панике по своему номеру, укладывая чемоданы. Он был абсолютно уверен в том, что утром не увидит её не только в отеле, но даже в городе. И на старуху бывает проруха. Интересно, сколько у неё в услужении таких вот мальчиков, которые по непонятной для себя и для окружающих причине бегут, спотыкаясь, по первому её зову выполнять любое поручение хозяйки? А теперь и она сама попала в подобное рабство. Ведь, по сути, господин адвокат только что поставил на ведьме своё клеймо. И если они встретятся в реальной жизни, та вынуждена будет служить ему, и не сможет сопротивляться его приказам.

Андрей Константинович тихо рассмеялся: похоже, без слуг он не останется. Судьба у него такая – быть Повелителем…