Кефирное время

Я туда не просился. На открытие выставки работ Заслуженного художника России Бориса Пупынина в городской музей меня пригласили её устроители . Были горожане, школьники. Знавшему Бориса Михайловича накоротке, мне было в удовольствие рассказывать о нем,вспоминать историю написания многих картин,чему был свидетелем.Разговор получился добрый,полезный для всех участников.
Борису Михайдовичу бы понравилось.
Было и местное телевидение.
Вчера оно показало сюжет с выставки.
Более убого зрелища на экране я не видел. Из часа встречи выбрали две минуты, с двумя девочками, из которых с трудом вытянули по паре слов.
И все.
В богатейшем наследии Заслуженного художника объектив телекорреспондента не увидел картин ,не показал лиц из зала.
О себе я уж и не говорю.
Да скажу больше.
Борис Михайлович и его юбилейная выстака на экране пострадала именно из-за меня.Я тут, в районе,вроде прокаженного. Не для всех, понятно - для чинодралов всех мастей. Они боятся даже заговорить со мной под страхом неудовольства со стороны главы администрации.
Хотя чушь, конечно. Ни разу нигде глава ни чиновникам, ни редакторам газет не давал указаниий подвергнуть меня обструкции. Да больше того - на областных радио и телевидении я совсем не редкий гость, не говоря уже о газетах.
Да, в районе случались неудовольсвия по поводу моих публикаций. Но всякий раз , с подачи того же главы, мы удачно расходились, понимая и уважая друг друга.
Так за что же пострадала выставка художника Пупынина?
Дней двадцать назад я здесь, в Интернете, выложил материал "Раскадровка" - об увольнении с местного телевидения кореспондента Бориса Морозова. Выразил я там своё мнение о том, что Морозов был единственной творческой личностью в коллективе, что теперь там остались полные творческие нули. И подкрепил это размышлениями о том, что в программах телевидения, со страниц районной газеты исчезли проблемные материалы. Оскудел язык, сузился круг читателей и зрителей.
По смыслу - редакции газеты и телевидения стали карманными побрякушками их редакторов. Сами , по сути бесплодные в творческом плане, они освободились от всех мыслящих сотрудников. Самоуспокоенность, самодовольство, остутствие всякой критики вытравили из программ и со страниц всякую жизнь. А полная бесконтрольность редакторов переросла в полную безответственность.Не служение, а сплошное удовольствие .Именно от  таких пустозвонов терпел  Чехов, точно их припечатавший : "Если человек приставлен к делу, ему чуждому, например, к искусству, то за невозможностью стать художником , неминуемо становится чиновником".Ребята перестали видеть берега. Остается лишь пожалеть их, ибо эти несчастные  всю жизнь занимаются не своим делом.
Вот об этом я написал. Заметьте - написал в собственном блоге.
И получил в ответ удар с телеэкрана. Вот за эту мою критику наказаны и все участники выставки, и её устроители, и сам Борис Миайлович. Ибо после такого блёклого сюжета на выставку не придёт никто.
Это лишь подтверждает мои слова о том, что в наших СМИ осталась одна бездарность.
И это понятно.
Непонятно другое. Если это опять сойдёт с рук , то я напишу о том, что учредитель телевидения - районная администрация - согласна с тем, чтобы личную неприязнь господин редактор вымещал, используя служебное положение. Телевидение - это ведь не личная кувалда редактора - я правильно понимаю?
Ведь, по сути, это как если бы я в Интернете высказал неудовольсвие начальнику полиции, а он только за это посадил меня в кутузку. Или из-за того же дантист вместо больного зуба вырвал бы мне всю челюсть.
Разницы нет.
И если кто со мной не согласен , если надо выместить злость - извольте выйти на то поле, где и получили оценку. Напишите в своем блоге, какой я несносный человек, и какая я бездарь, если вы так считаете.
Что? Слабо?
Оно и понятно. Чтобы выступить в Интернете, надо иметь хотя бы свою личную страничку. А, чтобы её читали - надо иметь ещё и имя.
У господ наших редакторов нет ни того, ни другого.
Вот и мстят так, как могут.
... Я переживу, я привык. За Бориса Михайловича Пупынина обидно.Они его живого травили. Теперь и над наследием издеваются.
Борису Михайловичу не понравилось бы.