Резервация. Лабиринт. Глава 15

Смит и Вессон, Земля, Предбанник.
***
   - Вы все - отбросы. Преступники...
   Вессон смешался. Прокашлялся, начал сначала, теперь уже правильно:
   - Вы все - преступники. Отбросы общества, слишком гуманного, чтобы вас просто уничтожить. Именно поэтому сегодня вы здесь...
   "Без души говорит," - старший офицер Смит стоял в сторонке, расставив ноги на ширину плеч и сложив руки за спиной, ни словом, ни выражением лица не выдавая недовольства. Сегодня напутственную речь депортантам произносил напарник, парень в целом неплохой, ответственный, но слишком молодой для этой работы. Себя же Смит иногда считал для неё слишком старым, однако до пенсии оставалось всего семь месяцев, и просить о переводе было глупо, проще досидеть на этой синекуре оставшийся срок. К тому же за неё полагалась надбавка. И была ещё одна причина, в которой Смит не признался бы никому: ему нравилась власть. Здесь, в Предбаннике, на пороге миров, он чувствовал себя Хароном, отправляющим в царство Аида души грешников. Напутственную речь он придумал сам, превратив её в нечто вроде традиции, и всегда произносил с удовольствием, с чувством. Совсем не так, как Весс. Но ларингит - дело серьёзное: раз врач сказал не напрягать голосовые связки, пока не закончится недельный курс лечения, то придётся доверить ответственное дело помощнику. Пусть привыкает.
   А слушатели на этот раз как на подбор. Одиннадцать крупных, подтянутых, коротко стриженых лбов, как в одной форме отлитых. Их можно было бы принять за братьев, если б один из них не был негром, а ещё двое - то ли турками, то ли арабами, хрен их, чёрных, разберёт. Что-то в этой группе смущало Смита. Возможно, то, что стояли депортанты почти так же, как он - ноги на ширине плеч, носки параллельно, разве что руки свободно лежали вдоль бёдер. Может, то, что встали они, если присмотреться, по росту, хотя разница в этом самом росте была почти незаметна. Ещё б головы ровно держали, да взгляд бы им, направленный строго вперёд и одновременно как бы не видящий стоящих перед ним - и точно группа морпехов по стойке "вольно". Но эти смотрели, как и положено, под ноги. Надо было заглянуть в их сопроводительные документы, пролистать биографии. Вообще-то это входило в обязанности Смита, но не проверялось, а потому этой частью своей работы он давно пренебрегал: смысл? Забивать голову подробностями из жизни людей, которых и видишь-то максимум полчаса, с момента, когда паром доставляет их на остров, до момента, когда за их спинами закрывается люк шлюза. Путь в Резервацию - как на тот свет: оттуда не возвращаются.
   Двенадцатый отличался. Щуплый, какой-то сонный на вид парнишка, левую половину лица которого будто повело, как бывает после инсульта. Он постоянно моргал глазами, жмурился, открывал широко, а потом опять моргал, будто ему мешала соринка, которую он никак не мог достать. При этом - аккуратная, дорогая стрижка и очень ухоженные руки, Смит обратил на них внимание, потому что парень то и дело нервно гладил ладонями бёдра, то ли вытирая о штанины ладони, то ли пытаясь нащупать несуществующие карманы. "Сожрут они его. Вот прямо как выйдут, сразу и сожрут," - думал Смит, впрочем, без сочувствия. Он давно отвык жалеть тех, кого отправлял в Лабиринт, как врачи отучают себя от сопереживания больным, а политики - плебсу. Только один раз его прохладная отстранённость дала сбой: когда на отправку привезли неко. Милое создание, на вид - девочка лет тринадцати, продукт генной инженерии подпольной фирмы, специализировавшейся на секс-игрушках для богачей. Помнится, когда фирмочку вскрыли, скандал был знатный, жирный такой скандалище. Много гноя вытекло, хотя следы и пытались замести: игрушки уничтожили, кое-кто наложил на себя руки, возможно, не без посторонней  помощи. А оказавшийся ненужным генетический мусор утилизировала Резервация. Смит запомнил её, большеглазое создание с сиреневыми волосами и кошачьими ушками, не проронившую ни слова, только улыбавшуюся наивной, чуть испуганной улыбкой. Тогда он обошёлся без речи. А вечером напился, впервые за последние пару лет, и всё спрашивал себя: а что, если бы? Если бы вывел тогда девчонку, спрятал, спас, ведь никто бы даже не узнал, перекличек-то нет, проверок, камер слежения с той стороны - ничего нет! Правда, есть с этой, и не одна. Есть Вессон, есть оператор за пультом на втором уровне, следящий за Предбанником через глазки камер, куча электроники, записывающей каждый чих... И тогда ему пришла в голову странная мысль, скорее даже, прозрение: сколько может сейчас быть на свободе людей, якобы отправленных в вечную ссылку, но никогда даже не ступавших на берег острова, на котором стояло здание бывшего научно-исследовательского суперсекретного института, бывшей же перевалочной базы ресурсодобывающих корпораций, а ныне - врата в Резервацию? Документацию, пробы ДНК и прочее подобное ведь вполне реально подделать, если есть деньги. Неужели никому это не приходило в голову? Нет, куда вероятнее, это тот вопрос, который лучше в голове и оставить, а ещё лучше - там же и придушить, для этой самой головы безопаснее.
   - ... прощального концерта не будет! - закончил Вессон, и Смит встрепенулся, возвращаясь к реальности, и нажал на пульте иконку открытия внутреннего люка, ведущего в шлюз. Круглая тяжеленная дверь с сервоприводом и пневматическим уплотнителем открылась с тихим шипением. Силовое поле и лазеры - хорошо, чипы-блокираторы на оружии депортантов - ещё лучше, но полтора ярда бетона и стальная дверь, открыть которую можно только снаружи, вручную или с пульта - вообще идеально, за вооружёнными изгоями куда спокойнее наблюдать через экран монитора, как за змеями - через толстое стекло террариума. Когда группа приговорённых вошла в шлюзовую и люк захлопнулся, чмокнув уплотнителем, Смит наконец перевёл дух. Наклонившись к коммуникатору, он посаженным голосом проговорил:
   - Готовность к отправке пять минут.
   На экране здоровяки-изгои сноровисто распаковывали вещи, снаряжали и проверяли оружие. Щуплый мялся в сторонке, обнимая пакет. "Сожрут," - ещё раз подумал Смит.
   - Завизируйте, пожалуйста, - стоявший рядом офицер сопровождения подал Смиту пластиковую карточку одноразового пропуска. Смит кивнул, протянул руку, и не сразу сообразил, что происходит, когда на его запястье сомкнулось стальное кольцо наручников. А потом опять послышалось шипение и люк открылся, выпуская назад в Предбанник депортантов. И одновременно с этим пропало поле.
***
   - Ладно, что я должен делать? - спросил Смит. Нет, он совершенно не собирался изображать героя, да и дураком не был. Если люк открыт и защитное силовое поле, разделяющее Предбанник, отключено, раз молчат турели, мирно помигивая красными лампочками готовности, то оператор либо убит, либо в деле, причём скорее второе. Раз самого Смита и его напарника не пристрелили сразу, то либо он нужен, либо, как минимум, не мешает. Не худший расклад.
   - Даже так? - конвоир вскинул белёсые брови, удивившись такому благоразумию. Вессон, на которого направили сразу шесть дул, замер, как кролик в клубке удавов, нелепо растопырив руки где-то на уровне ремня - то ли поднять собирался, то ли схватиться за табельный лазган. Смит кивнул ему успокаивающе.
   - Да ничего. Именно это вам обоим сейчас и следует делать: ничего. Сядьте вон там, оба, - кивнув в сторону пульта, конвоир вытащил из кобуры оружие Смита и передал его одному из громил. Второй разоружил Вессона, и через несколько секунд оба они сидели на полу спиной друг к другу со скованными сзади руками, а цепочки их наручников были переброшены одна через другую.
   - Смит и Вессон, - прочитав имена на бейджах, чернокожий здоровяк рассмеялся. Опершись спиной о стену, он опустил дуло лазгана и поправил комбинезон, явно тесноватый в подмышках. - Это кто ж вас так?
   Смит пожал плечами. За почти год, что они с Вессом работали вместе, он уже успел наслушаться шуточек по поводу их фамилий. Видимо, у кого-то в кадровом отделе было очень хорошее чувство юмора.
   - Что с Ковальски? - спросил Вессон. Смит вспомнил рыжую девицу-оператора, новенькую, переведённую к ним три дня назад, с которой, как он знал, парень пытался закрутить нечто вроде служебного романа, упорно тараня стену её равнодушия.
   - Ничего, работает, - спокойно ответил конвоир. Он кивнул в камеру наблюдения, Смит услышал, как опять захлопнулся люк, теперь скрытый от него перегородкой пульта, а потом послышался тихий музыкальный сигнал: активировали портал в Резервацию. Теперь Смит не понимал вообще ничего: в Предбаннике остался лишь конвоир, темнокожий качок и белобрысый веснушчатый здоровяк. Да ещё тот самый перекошенный, который с отрешённым видом сидел на полу в углу, всё так же тиская пластиковый пакет с вещами.
   - Давайте так, - конвоир снял фуражку, положил на пульт и потянулся было к коротким светлым волосам, но опустил руку, сунув в карман. На вид ему было лет тридцать, черты лица - правильные, приятные, но какие-то незапоминающиеся, а само лицо выглядело неэмоциональным и малоподвижным. Грим? Маска? - Нам с вами предстоит провести вместе ближайшие шесть часов, возможно, больше. Чтобы вы не нервничали, я выдам вам тот минимум информации, который считаю достаточным, так? Мы здесь, потому что нам нужно найти одного человека. И вернуть на Землю.
   - Портал односторонний, - напомнил Вессон.
   - Спасибо, Капитан Очевидность, - ответил конвоир, - Перенастройка уже запущена. Займёт порядка пяти часов, как нам обещали.
   - Вы что же... Вы хотите открыть портал?! - голос Смита сел окончательно. Он представил, как из люка вываливается толпа депортантов, все, отправленные туда за год: потрёпанные, злые, голодные... В его воображении они были похожи на зомби из фильмов ужасов, и вели себя так же, а именно - рвали на части его самого и Вессона, пачкая кровью белоснежные стены и пол Предбанника. Вот эта толпа разрывает охрану, цунами проносится по этажам, выковыривая из углов перепуганный персонал и раздирая людей в клочья, вот вырывается наружу, устремляясь к баракам и техническим постройкам, уничтожая и круша всё, что попадается под руки, а потом... Потом всё. Разбивается о берег. Потому что дальше, со всех сторон - океан, и всё что связывает островок с берегом - платформа парома, прибывающая сюда дважды в неделю: один раз с партией депортантов, второй - со сменщиками и грузом. Скольких она сможет вместить? Сотню? И сколько проплывёт, до тех пор пока береговая охрана не потопит её к чёртовой матери? Катастрофа не произойдёт - глобальная, во всяком случае. Правда, Смиту и всем его сослуживцам и сотрудникам будет уже без разницы...
   - Огласка нам нужна ещё меньше, чем вам, - конвоиру не надо было читать мысли Смита, достаточно было увидеть смену выражения его лица. - Один человек. Портал будет открыт ровно в двадцать один час, и всего на десять минут. Если к тому времени группа не вернётся, мы повторим попытку ещё через два часа. А потом уйдём, независимо от результата.
   - Прикончив нас? - спросил Вессон.
   - Нет, зачем? Два трупа офицеров, или ваше исчезновение вызовут много вопросов. Мёртвые часто говорят куда громче, чем живые.
   - А что же тогда, заткнёте нам рот деньгами? - в голосе Весса слышался сарказм пополам с недоверием. Смит едва сдержался, чтобы не пнуть напарника в спину: он действительно не понимает?
   - Обойдётесь, - фыркнул конвоир, - чего вы добьётесь, если начнёте болтать? Отстранения? Скандала? Если поднимется шум, здесь очень многое изменится, но уж точно не в вашу пользу. Думаю, офицер Смит предпочтёт спокойно доработать до пенсии. Выход на которую отметит в кругу семьи, экс-миссис Смит и очаровательной дочери, Рут, если не ошибаюсь?
      Офицеру Смиту очень хотелось спросить, что помешает убрать их потом, тихонько, инсценировав несчастный случай. Но ответ он уже знал: ничего. Что от этого менялось? Опять же ничего. Нужно будет позвонить Рут, как только всё закончится, пусть уедет к матери на первое время...
   - Мы будем молчать, - заверил он конвоира, - А что с паромом? Вопросов не будет?
   - Небольшая поломка. Сейчас им как раз занимаются техники, - ответил тот.
   Теперь картинка складывалась. И изумляла своей изящной простотой. Всё, что требовалось - знать, в каком месте подмазать, а в каком надавить, чтобы эта машина заработала. Как доставить бойцов? Под видом депортантов. Возможно, под чужими документами, а возможно, и выбрав кандидатов из ожидавших высылки. Оружие? Не проблема, оно положено изгоям по закону, приходи и бери, уже здесь - его доставляют отдельно, за несколько дней до прибытия очередной партии ссыльных. Всё завязано на электронику: камеры, компьютеры, чипы, документация и прочее. Но вся эта сложная паутина не будет преградой, если в центре её будет сидеть правильный паучок... Тот самый рыжий симпатичный паучок, прибывший на остров на место Поупа, у которого случилось прободение язвы... Кто узнает, что в Резервации стало одним обитателем меньше? Никто. Правда, остаётся вопрос, как его там найти, особенно если он ушёл во внешние миры. И как они собираются вернуться на паром, не привлекая внимания к группе, ведь обратно должен был отправиться лишь конвой. Спросить? Да ну нафиг. Меньше знаешь - дольше живёшь.
   Был и ещё один вопрос.
   - А этот? - Смит указал подбородком на парня в углу, похоже, задремавшего. Что с ним вообще? Болен, или под наркотой? Почему его не отправили в портал, если это случайно попавший в группу лишний человек?
   - А это наша страховка. На случай, если что-то пойдёт не так и остров захотят поутюжить чем-нибудь тяжёлым и взрывоопасным, - достав из нагрудного кармана, как показалось Смиту, авторучку, блондин подошёл к дремлющему парню и, приставив к его шее, клацнул кнопкой.
   Лицо парня поплыло. В буквальном смысле. Оно таяло, как воск, шло волнами, искажалось, менялось очертание скул, нос стал тоньше, а губы, наоборот, полнее, брови приподнялись к вискам, пропала "послеинсультная" асимметричность. Маска-плёнка с эффектом памяти, дорогая штуковина, используемая в основном  киношниками, вместо пластического грима - впервые Смит видел, как она работает. Теперь перед ним сидел совсем другой человек, лет на пять моложе и во столько же раз симпатичнее. Смит знал это лицо, оно часто мелькало на экранах - молодой певец, кумир миллионов, а по совместительству любимый сынок губернатора.