О книге Шубина Пушкин глазами следователя -1

Критика книги  А. Е. Шубина «Пушкин глазами следователя» -1

Критические замечания по главе 2.
Всё-таки чувствуется Ваше предвзятое отношение к Ершову. Неуместно его сравнение с Лермонтовым, о том что Лермонтов опубликовал свое первое стихотворение после 10-летнего писания стихов.  Лермонтов в 27 уже погиб, и оставил после себя очень большое литературно-поэтическое наследие, да ещё 10 лет не публиковался, следовательно писать начал чуть ли не с пеленок. И в дальнейшем в главе больше уделяется внимание борьбе литературных критиков между собой, чем творчеству Ершова, которому эта глава вроде бы посвящена.

Третья глава, о рисунках Пушкина с лошадиными головами, меня вообще ни в чем не убедила. Мало ли чего рисовал Пушкин, размышляя при создании своих произведений. Я и сам когда о чем-то думаю или над чем размышляю, зачастую рисую на лежащем предо мной листе бумаги, что угодно, но обосновать, что рисовал и почему, ни за что не смогу. Так и Пушкин, думал над очередным стихом, а рука что-то рисовала, а на то, что нарисовал, спустя несколько десятилетий, критики, в том числе и Вы, выдумают, всё что угодно, используя для этого различные пушкинские рисунки и наброски, которых он в своих черновиках оставил великое множество, выбирая при этом самые нужные, отбрасывая все другие, противоречащие разрабатываемой версии.  В общем глава надумана и неубедительна.
  Это как в библии, в которой на более, чем тысячи страниц убористого текста можно найти какое-нибудь пророчество любому событию, происходящему сейчас, используя при этом разные метафоры, допущения, предположения, домыслы.


Глава  четыре: в принципе она мне понравилась.
С моей точки зрения все правки подтверждают авторство Ершова: который много лет анализировал, написанную им в молодости сказку "Конек-Горбунок", копил для неё поправки, новые вставки, которые он и внес под своим именем.
  Иначе он должен был для этого иметь, как минимум оригинал пушкинского черновика, не хранил же он все эти правки многие годы у себя в голове, рассчитывая только на память. А все бумаги от Пушкина Ерошов вроде бы сжег к тому времени. Следовательно все правки Ершовым сделаны по его инициативе, им самым, и их авторство принадлежит только ему.  Здесь я согласен с Лацисом, если самое первое издание с большой натяжкой и подтасовкой фактов, заменой реальных фактов вымышленными, ещё можно отнести Пушкину, то после правок авторство "Конька" принадлежит только Ершову.  Возможно — это одна из причин столь большой доработки первоначального варианта "Конька", слухи что эту сказку мог написать Пушкин, возможно, ходили и в то время, Ершов решил с ними покончить раз и навсегда. И сказку сделал лучше, и свое авторство стопроцентно доказал.

  В  пятой, шестой главах  Вы  пытаетесь доказать, что все правки всё же принадлежат Пушкину, устраняя от них полностью Ершова.  На вопрос, а кто же их делал, Вы отвечаете, что  друг Пушкина Плетнев.  Вроде бы логично. Но, следовательно пушкинская рукопись «Конька», которую якобы должен быть сжечь Ершов, хранилась у Плетнева, который выждав время , сделал правки по Пушкину, от имени все того же Ершова.  Но, как настоящий друг Пушкина, Плетнев в последние годы своей жизни, когда ему уже не было смысла беспокоится за свою карьеру и занимаемое положение, мог бы и должен бы,  сохранить рукопись, оставить свое какое-то завещание о том, что «Конек-Горбунок» - это творение Пушкина и извиниться перед потомками  за необходимость замены автора.  Никто ни рукописи у Плетнева, ни завещания, ни его подтверждения авторства Пушкина не нашел.
  Ваши ссылки на совпадения отдельных строчек, фраз, слов в других из «Конька-Горбунка» в других произведениях Пушкина ни в чем не убеждают.  Пушкин написал очень много, поэтому не удивительно, что где-то можно найти похожие фразы, слова, обороты,  аналогичные написанным в «Коньке».
    Ссылка на сибирские обороты из письма Кюхельбекера совсем не убедительна .  Кюхельбекер был сослан и отбывал ссылку в Иркутской области.  Ершов жил в Тобольске, расстояние от Иркутска по тем временам огромное, из чего следует, что местные  речевые обороты у населения этих районов было разное.  Кюхельбекер был переведен в Тобольск и жил в нем до самой смерти, но уже через несколько лет после гибели Пушкина. Так что о том, как говорят в Тобольске,  он Пушкину написать не мог.