Искупление 83. Вернись!

http://www.proza.ru/2015/09/20/67

Глебова позвали к телефону.

– Я слушаю.
– Виталий, это Света. Ты не был дома сегодня или вчера?
– То есть, как это – не был?
– Перестань, я всё знаю.
– Не был. Что случилось?
– Ой, Виталя, приезжай к нам поскорее, – всхлипнула Светка. – Или нет, лучше сначала домой.
– Кира?! Что?!
– Не знаю. Кажется, уехала она куда-то. Алёша у нас, приезжай.

Виталий открыл двери, постоял на пороге. Никто не вышел навстречу. Тишина. Он почувствовал – квартира пустая. Заглянул во все комнаты, в ванную, в кухню… Кассетник на столе. Виталий включил его.

– Виталя, – он вздрогнул и невольно обернулся, показалось – Кира здесь, рядом. Потом сел, сжал ладонями голову и прослушал всё до конца. Запись была недлинной, но Виталий сидел долго, до тех пор, пока не щёлкнул автоматический выключатель – плёнка размоталась до конца. Но голос Киры продолжать звучать в нём.

– Виталя, сейчас, когда ты это слушаешь, меня уже нет в городе. Я уезжаю. Не надо меня искать, никому не будет лучше от этого. Алёшу я очень люблю, – голос Киры зазвенел, и она замолчала. Когда после продолжительной паузы заговорила, он был твёрдым. – Я оказалась плохой женой, боюсь, и матерью плохой буду. Не имею я на него права… Да ты сам всё понимаешь. Если тебе понадобится развод, под кассетником моё согласие, у нотариуса я его заверила. Мне жаль, что так всё получилось у нас. Ты ни в чём не виноват, это я предала нашу любовь, за что и наказана. Сильнее меня наказать нельзя – терять мне больше нечего. Спасибо тебе за всё, родной мой. Прощай. Да, ты не думай, я не повешусь и под поезд не брошусь, я буду жить. Будь счастлив, я очень хочу, чтобы ты был счастлив. Я люблю тебя.

Виталий встал, распахнул один за другим все шкафы – вещи Киры были на месте. Деньги. Он открыл ящик секретера – откуда столько денег? Похоже, это те, что он оставлял им на столе в кухне – они так и лежат в нераспечатанных пачках. Кира не взяла ни денег, ни вещей… Что это значит? Глебов почувствовал, как холодом сковывает сердце. Документы! Кириных документов на месте не было. Не оказалось и чемодана, который она привезла от матери. Ей оттуда ничего не понадобилось и все эти годы он забытым пролежал на антресолях. Выходит, вот для этого момента там скрывался? В спальне на кровати лежала Кирина домашняя одежда: майка и старенькие удобные джинсы. Виталий встал на колени, прижался к ним лицом. Неужели это должно было случиться, чтобы он понял, как бесконечно дорога ему Кира, что жизнь без неё не жизнь, и он что угодно ей простит, лишь бы она была рядом. Плечи Глебова тяжело вздрагивали.

Потом он долго сидел, прислонясь спиной к кровати, уткнув локти в колени и закрыв руками лицо. И звал, звал Киру – всеми мыслями, сердцем, всем существом своим: «Услышь меня, любимая моя! Вернись! Ты нужна нам! Ты мне нужна, Кира, слышишь, любовь моя трудная, единственная, горькая… Я знаю, ты слышишь, ты всегда чувствовала, когда мне плохо! Мне плохо, Кира, мне чёрно! Вернись!..» Телефонный трезвон вырвал его из оцепенения. Он схватил трубку, крикнул в неё: – Кира!

– Нет, Виталий, это я, – услышал он виноватый Светкин голос, сцепил зубы. – Нет её, значит?
– Она уехала.
– Записку оставила?
– Кассету. Я еду к вам.

http://www.proza.ru/2015/09/20/90