Р 35 1 часть Ссора

Настя жила в городе в девятиэтажке на четвёртом этаже в двухкомнатной квартире со старшей сестрой Глафирой. Разница в возрасте сестёр была пять лет.

Глафира рано выскочила замуж и с мужем жила в деревне. Работала она дояркой и вечно была не довольна  своей судьбой. С мужем жили уже семь лет, а детей не было, врачи говорили, что виной первый ранний аборт. А потом и муж начал попивать, иногда и руку по пьяни, на жену подымал.

После развода с Германом, Глафира напросилась пожить временно у Насти, которая по окончании института, училась в аспирантуре  и работала на кафедре  прикладной математики в университете.

- Пусти, - умоляла сестру Глафира, - не могу я там, с ним, в одном дому. Что хочешь, то делать буду, и убираться, и готовить, и стирать, только пусти. Мочи нет больше на его пьяную рожу смотреть.

Да так и осталась. Сначала и работала, и деньгами помогала, и по хозяйству и  всё  бы было ничего, но время шло и... Фира, как сокращённо звали Глафиру с детства, начала требовать прописку, мол, на новом месте работы, по старой прописке, не принимают на работу, а на старую, ездить далеко. Прописалась. А потом и работать перестала:

- Знаешь, спина после сельской работы отваливается, давление замучило, да и вообще, денег и так хватает, а мне лечиться надо.

Одним словом села на шею младшей сестры.

А Настя всё терпела, всё таки, сестра старшая, ведь после смерти родителей, никого из близких не осталось. Вот так и жили.

Настя на работе, затем по магазинам за продуктами, затем уборка, стирка, готовка... заматывалась до такой степени, что ночью просто падала от усталости.

Она даже не сразу заметила, что вот уже неделю, как спит на тахте, а не на кровати, там вольготно разместилась Глафира. 

Однажды утром в воскресенье, Настя застала сестру за чтением порнографического  журнала в своём пеньюаре.

- Ты  зачем мой пеньюар взяла и откуда у тебя эта гадость? - спросила неожиданно. - И ещё, почему ты ложишься на мою пастель? Когда ты пришла ко мне со слезами, то сразу же согласилась спать на тахте, а теперь?

- Ой, да заткнись ты, лучше иди, и завтрак приготовь, я есть хочу - не поднимая, голову, выпалила сестра.

- Что? Ты есть хочешь? -  уже вне себя нет, не  прокричала, а прошипела Настасья. – Есть, она захотела? А по какому это ты праву требуешь? Ты, не принёсшая и кусочка хлеба. Ты, не заработавшая копейку, сидящая на моей шее... Ой, дура же я дура, приютила у себя тунеядку, посадила на свою шею...

- Да заткнись, ты шалава. Что разоралась? Ты скажи спасибо, что я тебя ещё здесь держу, и не выгнала - вскипела, бросив на стол журнал, Глафира. - Это уже моя квартира, слышишь, моя. Она после родителей нам обеим досталась, но теперь моя. Ясно, стерва. Иди, готовь завтрак, я есть хочу, сучка.

С этими словами Глафира сорвала с себя халатик, да так, что почти вырвала рукав.

- На, получай, - и, рванув за пройму, порвала его, - а это - показывая на ажурную сорочку, - х... ты получишь, - с размаху дала пощёчину сестре и завалилась на постель.

Настя от неожиданности потеряла дар речи. От всего услышанного, от порванного халатика, от пощёчины... от обиды градом лились слёзы.

Тихо ступая, молодая женщина, войдя в ванну, закрылась там, открыла воду и сев на край, сидела и рыдала молча. Сколько времени прошло, Настя не знала, но только слышала, как хлопнула входная дверь и слова  сестры,

- К моему приходу, чтоб убралась в квартире и приготовила обед, а может и ужин... - раздался истерический хохот и дверь захлопнулась.

Тихо, не веря в то, что осталась одна, Настя вышла из ванной, прошлась по своей квартире и ...

- Где документы? Ну, нет. Я просто так не сдамся, - маленьким ключиком, что держала вместе с ключом от сейфа в кабинете, открыла потайной ящичек стола, Глафира про него ничего не знала, достала все документы - нет, всё на месте – выдохнув, промолвила - надо их перепрятать, но не дома, а, на работе в моём сейфе. Так, теперь, теперь замки от двери...

Настя набрала номер телефона Андрея Павловича из соседней квартиры, трубку подняла Евгения, его внучка.

- А, тётя Настя, сейчас, позову деду.

- Андрей Павлович, здравствуйте! Можно к вам - сквозь слёзы прошептала Настенька.

- Ой, Господи, да, конечно же, можно, заходи.

Через минуту Настёна сидела в кухне, у соседе за столом и взахлёб рассказывала то, что с ней только - что случилось.

- Ой, девонька, а мы - то думали, что всё с твоего согласия идёт - садясь на табурет к кухонному столу, произнесла тоже расстроенная Марья Ивановна, жена Андрея Павловича.

– Глафира каждый день, после твоего ухода, убегает в соседний дом, к Стёпке Лахневскому, ну рыжему мужику, что вечно со своим бульдогом детей пугает. Вот и сейчас к нему видать побежала. Он с матери старушки всё тянет, не работает, сестра твоя с ним и спуталась.

- Андрей Павлович, а вы сможете мне замки заменить, да такие, что сами делаете, к ним говорят, не возможно ключи подделать.

- А конечно смогу, и у меня два есть, только ведь сестра покоя не даст тебе, пока не выпроводит на улицу, нет, просто она не успокоится. Да ты ешь девонька, ешь и успокойся. Я вот участкового тебе в помощь подкреплю - уже усмехаясь, сказал сосед.

Уже через полтора часа, в двери были два новых замка. Глафира пришла лишь в восемь вечера, но попасть в квартиру не смогла

- Во чёрт, перепутала ключи у Стёпки, а он куда - то ушёл, у паразит, -  качаясь от выпитой самогонки промямлила, садясь на корточки у двери, Глафира.

- О, а я как раз к вам, гражданочка - сказал чей-то весёлый голос - давайте, вставайте и пойдём со мной...

Мужчина в форме майора, улыбаясь, вместе с пареньком дружинником, приподняли ели держащуюся на ногах даму, вывели не сопротивлявшуюся и волочащую ноги, из подъезда.

Глафира очнулась лишь под утро в мед вытрезвителе. У неё болела голова, а тело всё дрожало. На кушетке напротив сидела, замотанная в простыню и тоже дрожащая баба с фингалами под глазами и что-то бубнила себе под нос.

Только через час открылась дверь и всех проснувшихся женщин повели в душ. Затем, выдав одежду, по одной вызывали к майору Поповой. Та, задав несколько вопросов, заполнив какую-то форму, прочитав нотацию, сообщала сумму за «ночлег» и отпускала «восвояси».

- Глафира Глебовна, почему не работаете?

- Я больна.

- Какой у вас диагноз?

- Я больна. Спина болит, давление, руки.... А попробуйте доить  коров – то –  выкрикнула Глафира, вскакивая со стула.

- Да вы сядьте, нечего вскакивать и кричать, здесь вам не улица. Я спрашиваю вас, с каким заболеванием вы стоите, на учёте у врачей, есть ли у вас группа инвалидности?

- Нет. Нету. Я просто больная – промямлила ошарашенная Глафира, - почему я здесь, а не дома?

- Почему здесь? Да мадам и не дошла до квартиры, нажравшись до чёртиков. Больная... А пить не больная? Не стыдно, так напиваться, чтоб на ногах не держаться? Что вы пили?

- А я почём знаю. Стёпка наливал, пил и мне давал – бубня себе под нос пролепетала «пациентка» мед вытрезвителя.

- Стёпка? Его фамилия, адрес, место работы?

- Я не знаю. Знаю, что Стёпка из соседнего дома. Да его все там знают, у него ещё собака с паршивой мордой, но меня не трогает, любит. У меня голова болит, и я есть хочу – простонав, заявила Фира.

- Ну, здесь вам не забегаловка, а врач вас сейчас осмотрит. Так, ещё вот, что – посмотрев на Глафиру, покачав головой, продолжила Попова, - кто будет оплачивать за «ночлег», с кого деньги - то брать?

- Чё? За какой ещё ночлег? За вонючую комнату с этими вонючими пьяными бабами, - жестикулируя трясущимися руками - за жёсткую кушетку? И за это ещё платить? – начала было возмущаться Фира, вскочив на ноги.

Она даже не поняла, кто и почему её резко усадил на стул, заведя руки за спину.

- Вонючую? А сама на кого ты красавица была похожа, ты  сама на себя смотрела? Вонючую – повысив голос, говорила инспектор. – Тех вонючих баб, как ты их назвала, уже отпустили по домам, а вот с тобой красотка, ещё разбираться будем.

Майор Попова под столом нажала на кнопочку, и в кабинет вошёл младший сержант

- Отведите эту мадам в камеру и вызовите к ней врача.

Оказывается, Глафира подралась с пьяным мужиком в машине, по дороге в вытрезвитель и поломала  ему руку. Мужику наложили гипс, а ей... ей грозил срок или, самое малое, пятнадцать суток.

Настя не дождавшись, сестры, легла спать. Утром ей соседка дворничиха, Мария Гавриловна, сказала,

- А, Глафирку, сестру твою, вчерась участковый в милицию забрал, прямо из подъезду, на ногах не держалась, её подмышки выволокли... в мокрой юбке, видать в лужу вон ту упала,  - указав рукой на огромную лужу после дождя около соседнего дома.

- Господи, только мне этого не хватало, - в ужасе произнесла остолбеневшая Настя. – Спасибо большое Марья Гавриловна. С работы позвоню к участковому, его номер домашний, - порывшись в сумочке – да, вот он. Ещё раз спасибо, побежала, а то на электричку опоздаю.