Древний бог

Позади были две недели стремительного плавания, полного угроз и опасностей, которыми славится непредсказуемое море. Треугольный парус, собирая порывы попутного ветра, нес одинокую лодку и ее двух пассажиров, как птичье крыло, на восход солнца. Пока Модок возился с полотнищем, Ручей всматривался вперед и поэтому первым заметил  туманную дымку над песчаным берегом, означавшим конец путешествия. Песок тянулся  идеально ровной полосой, дочиста вылизанной приливом. Сотни лет здесь не ступала нога человека.

- Наконец-то, - прошептал Ручей.
Они вышли из лодки, оставив ее позади. Море шуршало, пытаясь утащить лодку назад, чтобы приплывшие никогда не вернулись назад с этого острова. Только эта задача была волне не по силам.

Единственная постройка на острове – каменный храм - нависал мощным сводом над двумя букашками-людьми, и все шесть колонн портика, хоть и были выщерблены, остались целыми. Холодный воздух тянул из отверстия, через которое многие века назад верующие попадали к главной своей святыне. А сейчас тем же путем следовало пройти искателям – Ручью и Модоку.

- Мне страшно идти туда, - признался Модок.
Но Ручей только усмехнулся и смело потащил слабовольного компаньона за собой.
- Я же сказал, что он будет нам рад и исполнит любые наши желания. После стольких лет одиночества поневоле будешь рад любому живому созданию, способному говорить.
- Я боюсь другого. Что там никого нет.
Вот тут Ручей рассмеялся по настоящему. Если там никого нет, зачем бояться? Конечно же, будь его воля, он пришел бы сюда в одиночку. Но Модок совершенно необходим. Трудно управлять лодкой в одиночку, молчание среди моря тоже тяжкое испытание.
- Брось, Модок. История не может врать. Тысячи людей шли в этот храм во времена его расцвета, десятки из них получали свое.

Они миновали портик и арку, пройдя в прямоугольную камеру, выложенную гранитными плитами. Ее стены были декорированы предельно просто – вертикальными линиями, прорезанными необычно точным инструментом. Струйки песка, занесенные снаружи,  отмечали направления воздушных потоков. Ручей вел спутника еще дальше, в священный зал, куда еще попадали рассеянные лучи солнца. Здесь громоздящиеся стены были гладкими и пустыми, а у дальнего края находился ряд закругленных камней – ритуальное кольцо, опоясывающее небольшое углубление в земле.

Ручей ускорил шаг и без колебаний вступил внутрь кольца. Модок, успокоенный тишиной, последовал за ним. Ничего не произошло.
- Я…
- Заткнись, - оборвал его Ручей, не желавший терпеть нытья в самый важный момент. Оскорбленный Модок вышел из каменного кольца и стал смотреть, как его проводник, вдохновитель и глава экспедиции, пытается своими силами пробудить древнее божество. Внутри себя Модок был уверен, что это все бесполезно, и с таким же успехом можно сотворить золото силой мысли. Еще глубже он опасался гнева неведомых сил.

Но потом он почувствовал, что в этом храме кто-то есть. Очень далекое, или очень слабое, нечеловеческое присутствие. Оно медленно струилось, сгущалось, словно бы пытаясь дотянуться до мест своего древнего обитания из далекой ссылки.
- Он здесь, - громко прошептал Ручей, - иди сюда, быстрее! Помогай!
Модок вступил в круг, где присутствие иного чувствовалось намного сильнее. Определенно, дух храма возвращался к жизни после столетий мертвого сна.
Странным искаженным зрением Модок видел прозрачную человекоподобную фигуру большой высоты, качавшуюся прямо перед ними, над алтарем.

- Наконец-то! – загудел голос бога, как мощный колокол. Говорил ли он вслух или в мозгу пришельцев, понять было невозможно. Но он радовался, и его чужеродная радость била молотом, болезненно переполняла сознание Модока. Вместе с тем эйфория охватила Ручья, на его лице слились воедино религиозный экстаз и гримаса боли.
- Люди пришли ко мне, я ждал столько лет! Кто из вас будет говорить со мной?
- Говори ты, - прошептал Модок ничего не значащую фразу. Все было решено еще до начала путешествия. Ручей кивнул, улыбаясь.
- Я буду, - крикнул он в пустоту.
- Смертный! Я властелин твоих желаний! – воскликнул призрачный дух.
- Исполнишь ли ты любое мое желание?
- Любое желание!
Даже королевский казначей, отыскав гору золотых монет, не был бы счастливее. Ручей торжествующе подмигнул Модоку.
- И чего же ты хочешь, о человек? – продолжал хозяин храма.
- Править всем миром! – ответил Ручей.
- Пусть свершится так, - молвил бог, – А какова будет плата?
- Плата? – тревожно зашептал Модок.
Ручей вытащил из-за пазухи острый нож:
- Не беспокойся, - сказал он.
На алтарь пролилась кровь, и плата была принята.