Уж лучше бы я пукнула!

– А-а-апчхи!! – в полной тишине стометровой комнаты внезапно раздался громкий чих, многие вздрогнули.

– Балабанов, если на меня когда-нибудь попадут твои брызги, я швырну в тебя степлером или дыроколом, – в очередной раз пригрозила чихнувшему коллеге сидящая напротив сотрудница Галочка.

– Галюнь, я же прикрылся, – миролюбиво отреагировал тот, – а ты вместо того, чтобы бурчать, лучше бы сказала мне «будь здоров».

– Как же, прикрылся он… слюни по всему кабинету разлетелись, – никак не могла успокоиться та, – а «будь здоров» при чихании не говорят, это дурной тон.

– Почему? – поинтересовался Балабанов.

– Потому что любой звук изнутри считается неприличным, – со знанием дела объяснила она, – ты же не скажешь «будь здоров» человеку, который рыгнул или пукнул. Поэтому чих принято «не замечать», а любые звуки следует подавлять и чихать беззвучно.

– Беззвучно чихать опасно, – влез в их диалог третий коллега, – при чихании «в себя» в черепной коробке создается повышенное давление, могут лопнуть капилляры или сосуды.

– Да, да, – раздалось со всех сторон.

– А чихать вот так, с соплями и грохотом, неприлично! – мгновенно парировала принципиальная Галина.

– Да, да, – все согласились и с этой версией.

Потихоньку коллектив юридического управления втянулся в дискуссию.

В результате все пришли к единому мнению, что чихать «тихо в себя» ни в коем случае нельзя, надо чихать со звуком, но при этом прикрывать нос и рот платком.

– Когда я училась в институте, у нас была одна студентка… – многозначительно начала еще одна коллега.

При звуках ее глубокого контральто все замолчали. Пятидесятилетняя Ольга Константиновна не только авторитет, к мнению которого прислушивается даже большое начальство, она еще интересный собеседник и рассказчик. Каждая ее история – это маленький анекдот.

– … так вот эта девочка, – продолжила она, – однажды чихнула «в себя». Как она чихнула, не услышал никто, а как пукнула – услышали все.

На секунду в комнате воцарилась тишина, а затем раздался дружный хохот, – смешную историю заценили!

С тех пор в нашем управлении повелось: стоит кому-нибудь захотеть чихнуть, как со всех сторон раздается – смотри, не пукни.

Никто ни на кого за это не обижается, несмотря на пол, возраст и регалии, – у нас полная демократия.

***

В этот раз приготовилась чихнуть сама Ольга Константиновна. Как только она часто заморгала, приоткрыла рот и сделала несколько порывистых вдохов, заботливые коллеги не преминули озвучить пожелания. Особенно усердствовали мужчины.

Ольга Константиновна обладает острым умом, прекрасным чувством юмора, знает множество анекдотов, в том числе, и пошлых. В отличие от других женщин и девушек, она никогда не смущается под шутками коллег сильного пола, а, наоборот, лихо парирует так, что сама вгоняет мужчин в краску.

В устах любой другой такие шутки выглядели бы вульгарно, но в исполнении Ольги Константиновны самая сальная скабрезность звучит смешно и «вкусно». Поэтому мужчины не упускают возможность как-нибудь поддеть находчивую даму, чтобы в ответ услышать что-нибудь стОящее.

Так вот, Ольга Константиновна часто-часто заморгала, помахала ладошкой около носа, потом закатила глаза, сделала глубокий вдох, и, дернув головой, беззвучно чихнула «в себя».

В полной тишине раздался какой-то треск, затем шуршанье, и на пол с глухим частым стуком что-то посыпалось.

Все управление замерло, а потом грохнуло от смеха.

– Ой, – испуганно воскликнула женщина и поддерживающим жестом подхватила снизу роскошный бюст.

– Ольга Константиновна, что это за звуки? И что это из вас сыплется? – ржали мужики, – Зимой в гололед можно ходить следом за вами, чтобы не поскользнуться?

– Оболтусы, – беззлобно расхохоталась в ответ она и полезла рукой в вырез платья, – у меня колье порвалось, камни в бюстье попадали.

Ольга Константиновна – дама весьма крупная, но не комплексует по поводу своих форм. Она носит высокие каблуки и дорогой добротный трикотаж, а еще любит массивные украшения из натуральных металлов и камней.

В тот день полную шею женщины плотно обнимало колье из необработанных дымчатых топазов размером примерно три на полтора сантиметра. В чередовании с маленькими круглыми бусинами из серебра топазы были нанизаны на леску, она-то и порвалась при чихании.

Ольга Константиновна поднялась с рабочего кресла и начала вытаскивать из декольте отдельные элементы колье, которые успела придержать. При любом движении другие падали у нее из-под юбки, молодежь подбирала упавшее с пола, мужчины наперебой предлагали свою помощь в вытаскивании драгоценностей из лифа, женщины называли коллегу золотой антилопой и серебряным копытцем. В управлении царило веселье.

– Ну, вроде все собрали, – Балабанов положил на стол последнюю горсть камней и серебряных шариков.

– Вон туда еще камень улетел, я видела, – женщина показала под столы, поставленные углом.

Поскольку лезть под них никому не хотелось, молодежь начала спорить, что уже все камни собрали.

– Да, ну вас, я сама достану, – Ольга Константиновна приподняла подол платья из плотного темного джерси, опустилась на колени и, виляя полными бедрами, поползла под стол, – только попробуйте меня заснять, – уже из-под стола она погрозила мужикам, которые схватились за мобильные телефоны.

В клубках проводов от компьютеров и прочей оргтехники упрямая женщина все-таки отрыла единственный, завалившийся туда топаз и выбралась обратно.

Приведя в порядок растрепавшиеся волосы и поправив макияж, Ольга Константиновна обозрела испорченные колготки и вздохнула, – Вот чихнула, так чихнула! Опозорилась по самое «не балуй»! Колье порвала, на колготках зацепок наставила, коллектив развеселила… уж лучше бы я просто пукнула!