Маски

Кто я?
В огромном городе. В маленькой квадратной комнате.
Кто я?
Где же я смогу стать собой?
Неужели, такого места не существует?
Однажды мама сказала мне:
- Они все в масках. Все эти люди. В синих, черных, белых, масках. Маски намалеваны тушью, помадой, пудрой, духами.. Они существуют. Эти маски.. Бойся.
И я боюсь.
Я знаю, я видела эти маски.
И самое страшное то, что я видела, реально видела их на улице.
На лицах.
На лицах прохожих.
На лицах знакомых.
На лицах моих друзей.
Я боюсь. Я сижу в квадратной комнате. Моя картонная комната трясется и сужается, сужается, сужается… Когда-нибудь стены сомкнуться и ничего от меня не останется.
И когда мама рассказала мне про этих уродцев. Фальшивых, кукольных людей, я потеряла сон.
Я потеряла аппетит.
Я потеряла..
Я потеряла что-то больше, чем сон, чем аппетит…
Я не знаю, как объяснить так, чтобы было понятно. Я стала совершенно по-другому чувствовать чужих. Я чуяла, видела во всех и во всем подвох. Мне казалось, что я натыкаюсь на маску. Каждый раз, когда заговаривала с человеком.
Впервые я поняла, что столкнулось с кукольной маской, когда встретила его.
Он был самый обычный. Он ни чем не отличался от других.
Он умел радоваться. Умел грустить. Мне было с ним хорошо и спокойно. Мне никогда раньше не было так хорошо. Он мне говорил: это навсегда. Мы будто катались на воздушном шаре. Далеко, далеко в небе. Мне казалось, что это навсегда. Я верила в чувство.  В вечное и настоящее. Чистое чувство. Моё и его.
Мы словно катались на воздушном шаре. Далеко, далеко в небе.
Но воздух в шаре закончился. И он исчез.
Земля оказалась совсем близко.
Тогда человек надел маску. Синюю, в цвет неба. Он слился с небом.
Небо затянули тучи. Человек исчез.
Потом появилась она. Она стала моим другом. Она говорила : это навсегда. Я буду твоим другом, покуда смерть не разлучит нас. Я поверила ей. Нам свойственно верить в лучшее.
Прошло время.
Время тянулось, тянулось, тянулось… И остановилось.
Потому что ее утянуло в другую сторону. Она нашла своего человека и завертелась совсем в других делах.
Она меня забыла. Она надела свою маску.
У всех появлялись маски. Но надевая маску, человек не исчезает полностью. Маска не заменяет человека. Она только, словно фасад здания, смотрит на улицу. Никто не знает, что происходит там, внутри.
И мне стало интересно, что скрывается под маской.
Кто они?
Чего они хотят – эти кукольные люди? Эти марионетки с малеванными масками? Эти прогнившие здания с фальшивым фасадом?
Я решила сорвать маски.
Я решила прогуляться по лестничным клеткам, по скудным квартиркам запущенных душ.
Иногда люди рассказывают все сами. Ведь на самом деле, маска – это не весь человек. Что-то живое бьется внутри. Оно откликается на живое. Ведь поэтому и существует истинное чувство,  я верю в это.
Иногда нужно наблюдать. Не следить и не выслеживать, а именно – наблюдать. И мимика, голос, интонация, эмоции скажут вам больше, чем слова.
За масками прячется всякое.
Вон та модница ворует вещи в магазине.
Вон та милая девушка, что заходит по утрам в булочную страдает булимией.
Серьезная начальница цеха, что ходит в строгом костюме и никогда не закатывает рукава,  дома плачет в подушку и режет кухонным ножом вены.
Пьяница из соседней порадки сочиняет стихи.
А школьница, что живет по соседству с ним, читает их в журнале.
Она по вечерам ходит гулять с друзьями и много курит  травы. Где-то вычитала, что это помогает в учебе.
Её друг, с бритой на лысо  головой, ходит на кружок вышивания.
А после занятий, с друзьями, которые вместе с ним курят траву, караулит тех, кто вместе с ним ходит на кружок вышивания.
И, закрыв лицо банданой, избивает последних, называя тех «педиками».
Но модница, что ворует вещи в магазине, всегда звонит в полицию, когда видит, что во дворе драка. Потому что считает себя справедливым человеком.
Начальница видит драки в окно. Начальница скулит в голос и режет вены кухонным ножом. Поперек и никогда вдоль. Потому что думает о дочери, которая страдает булимией.
Все это слышит и видит вечно пьяный сосед. Он пишет стихи, а их всегда публикуют. Он покупает на эти деньги алкоголь и забывает заплатить за квартиру. Его, наверно, скоро выселят.
Его соседка-школьница читает эти стихи вслух, перед зеркалом. Ей нравятся, как они звучат. Она не знает, что все это пишет тот бомжеватого вида мужик из соседней квартиры. Она думает, что завтра пойдет с друзьями курить. Это ведь так помогает в учебе!
Они не догадываются о том, что я сорвала с них маски. Они живут все той же жизнью.
Воруют.
Корчатся рядом с унитазом.
Режут вены.
Пьют и пишут стихи.
Курят.
Вышивают, и избивают за вышивание.
И снова воруют.
Но мне отнюдь не кажется, что они жалкие. Они так живут. Они прячутся под масками, скрывают свои слабые стороны. Лгут, что они вечно сильные.  Только – зачем?
И в этом вечном круговороте, мельканье, хаосе и смешении масок мне в голову приходит мысль:
Кто я?
Я – настоящая?
Могу ли я не бояться масок, что мельтешат за дверью моей квадратной комнаты?
Я не знаю. Я могу только проверить.
Я открываю дверь.
Я надеваю маску.