И что это, тупик?

     –Сергеич, привет, ты один дома?
     –Пока один, а что?
     –Да, поговорить хочу, есть проблема.
     –Что,  всё так плохо?
     –Да нет, что ты, просто тут совет нужен, расскажу…
     –Подходи, дверь не закрыта, давай.
     Я положил трубку и вышел на кухню поставить чайник к приходу гостя.
Хотя какой там гость. Валерий Петрович, да и его супруга, соседи по площадке и дома у нас бывают довольно часто, и по  поводу и без, и на праздники, и в будни. Так что это условно гость, а, в общем-то, это просто хороший сосед и  товарищ по жизни. 
     –Заходи, заходи, что за срочность такая. Проходи в комнату, проходи. Чайку? А может кофеёк, а?
     –Слушай, Сергеич, тут чаем не обойдешься. Как говорят, без бутылки не разберешься.
     Валерий Петрович достал из пакета  коньяк, колбасную нарезку, пару лимонов.
     –Хм, даже так. Погоди…
     Спустя десяток минут стол на кухне уже имел вполне приличный праздничный вид.
     –Рассказывай, что случилось. Ты ведь, как я помню, на Родину ездил, на Украину? Ну что там, да как, рассказывай.
     –Вот то-то и оно, на Родину. Повод был, я-то тебе рассказывал, с однокашниками встречались, как-никак тридцать лет прошло, как школу закончили, больше половины класса я за эти годы и не видел, о многих и не слыхивал. Судьба разбросала, а тут ещё этот майдан. Одним словом, тревожно было. Галина моя и так и сяк отговаривала, мол, не надо ехать, опасно, всё может произойти, тем более что я офицер, хоть и в отставке, но всё же.  Однако поехал.  Да и не жалею, и ребят повидал, на могилку к маме сходил, одним словом всё путем. Но вот одна закавыка случилась, даже и не знаю, как рассказать.
     –Как, как, наливай, вот как.
     Не чокаясь, мы выпили по рюмочке.
     –А теперь рассказывай, что случилось.
     Валерий Петрович после паузы, видимо притушив  волнение, начал свой рассказ.
     «Ну, так вот. Как я уже говорил, вроде всё было в порядке. Границу пересек, и вопросов не было, я даже свидетельство о рождении погранцам показал, посмеялись, пошутили, паспорт мой покрутили, повертели, все,  поехали.
     Город свой узнал сразу, ничего не поменялось с годами, так что здесь оказалось всё родным и привычным.
     Остановился   в гостинице, напрашиваться в гости ни к кому не стал, всё ж на пару дней всего, так что и мне не накладно, и никому ни чем не обязан.
     Первый день к мамке, могилку убрал, сильно заросла, почитай лет пять не был. Да, ровно пять лет как последний раз был на кладбище.
     А на второй день вечерком в ресторации с одноклассниками встретились. Впечатление конечно тягостное. Класс был большим, двадцать девять человек. Так вот, из двадцати девяти,  двенадцать нас было  на встрече, и то, восемь из России приехали. Кто умер, кто за бугор смотался, ну и так далее, одним словом по факту,  встреча вроде и состоялась, но уж слишком в урезанном составе, причем человек с десяток местные, да и не пришли. Обидно. Мы вон из-за границы приехали, а тут на соседней улице один живет, так и не соизволил появиться. И вроде понятно, не радостно у них там, но и обидно, десяток лет в школе нос к носу жили, корешковали, дружили, а теперь и не встретились.
     Учителей наших так и вовсе уж в живых нет. За них первое слово и сказали.
     В общем,  вечер прошел так себе, вроде и  встретились и пообщались, а вот осадок некий в душе остался.
     Был у меня в классе друг, Виталиком звали. Впрочем, не звали, а зовут, жив он, хоть и не очень здоров. Инвалид. В девяностых попал под раздачу и получил гранату в пакет вместо денег. После взрыва долго за его жизнь врачи боролись, выжил, но ноги ампутировали, на коляске теперь.
     Конечно, я и не ожидал его увидеть на встрече, однако быть в родном городе и не повстречаться с человеком, с которым семь лет за одной партой сидел, было бы неправильным.
     Правда в ресторане  коллеги предупредили, уж больно шибко мой друг «майданулся», мол, и не стоит с ним встречаться. Но как не стоит, столько лет вместе. Я просто не поверил и, естественно не внял предупреждениям.
     Пошел я без предварительного звонка, думал, пусть всё будет естественным и нормальным. А может и сюрприз для приятеля будет.
     Сюрприз был, действительно, но сюрприз был для меня.
     Дверь открыла жена Виталика, Наташа.
     Ну, я как положено: «Привет, Наталья Ивановна, гостя пускаете?»
     Хозяйка улыбнулась, чуть отошла в сторонку. В глубине небольшого коридора в инвалидной коляске сидел худой седовласый человек.
     Он вроде или не он, так я и не понял.
     –Виталик, ты?
     И тут представляешь, слышу: «Слава Украине!»
     –Виталик, это я, Валерка…
     А он громче: «Ты что глухой, я сказал «Слава Украине!», что непонятного…
     Я опешил. Что ответить?
     Пауза затягивалась.
     –По всей видимости, ты ждешь, чтобы я ответил «Героям Слава», так?
     А он смотрит так, сверлит вроде как бы,  враждебно так  смотрит, и ждёт.
Ну что делать, уйти, что ли. Так для чего тогда я сюда пришел? Ведь предупреждали ребята, предупреждали, не ходи, не ходи! Полез, дурак, получай теперь.  Ожидал ведь нечто подобное  от  него.
     Ожидал?
     Да!
     Вот и получи.
     Что делать?
     Нет, уходить нельзя…
     И тут черт меня дернул, отвечаю - «Героям слава», а прозвучало всё это как в паршивом боевике, фальшиво и как-то по детски, вроде как пароль и отзыв.
     Ну, прошел в комнату, Наташка стол накрыла. Красиво так, по-домашнему,  сало, колбаса, как у нас говорят «пальцем пханая»,  хлеб своей выпечки,  самогон, естественно.
     Чарочку пригубили, вторую, а у меня на сердце так погано, ты себе представить не можешь,  я в душе всего себя искостерил, какого черта полез в гости, предупреждали ведь, не ходи…
     А дружок мой за столом так и сверлил меня своими глазищами и всё  урыть  пытается, дескать, когда Путин народ Украины добивать придет,  зачем вы Крым захватили, ну и так далее. А я чуток в себя пришел и говорю –«Виталя, хорош про политику, нам что и поговорить больше не о чем, заканчивай, иначе я уйду».
     И представляешь, а говорить нам с ним действительно, как оказалось,  не о чем, так,  фразами какими-то отделывались, больше Наталья за столом щебетала. Ещё по паре стопарей накатили, так без тостов, вроде как каждый за своё.     Виталик совсем окосел, опять начал чушь нести типа «москаляку на гиляку», понял я уходить надо, пока не поздно.
     А пришел я в гости не с пустыми руками, ещё в Москве прикупил хороший  коньяк «Московский», да конфеты «Кремлевские», фабрики «Рот фронт». И ведь безо всякой задней мысли наши фирменные столичные сувениры привёз, думал, хороший будет подарок. Я ведь всегда, если с Украины в Москву возвращался,  помню и шмат фирменного сала с собой брал и «Горилку с перцем», это же с Родины подарок, я так понимал.
     А тут Виталий как увидал «кремлевские» да «московские», взвыл: «Ты что издеваться приехал», ну и мат, перемат. Хватает бутылку и в стену.
     Грохот, брызги, Наталья визжит. Я бегом в дверь…
     От шока отошел немного лишь в поезде.
     Вот так  к другу я сходил.
     Уже четыре дня как приехал, а всё не могу в себя прийти.
     Что с людьми случилось, что происходит с нами.
     Почему вдруг мой сокашик вместо обычного доброго пожелания здоровья,  бендеровскую  кричалку свою произносит, да еще от меня требует  «Слава героям» кричать.
     Да ходите вы на свои сборища и орите сколько угодно меж собой.
А я-то здесь причем?
     Я ведь к другу приехал в гости, да еще с подарком, а мне «Слава Украине – Героям слава!», да для меня это всё одно что «Heil Hitler!» - «Sieg Heil!»
Понимаешь, я последним идиотом себя  теперь чувствую. Зачем я «Героям слава» сказал. И сейчас себе оправдания ищу, вроде как, приветствуя одноклассника, я о «своих украинских героях» думал, ну и тому подобное.
     Да чушь всё это!
     Видимо я просто испугался  Витальку, а сейчас простить себя не могу.
     Вот такая вот, прямо скажем, сумасшедшая история со мной произошла».

     Долго мы еще в тот день сидели с Валерием Петровичем. Уж и жена с дочерью пришли, но тактично не мешали нам, чувствуя, что мужики не  пьянствуют, а разговаривают.
     Что я мог сказать соседу, что мог посоветовать ему?
     Рассказать прописные истины о настоящей дружбе, о братстве, товариществе. Так он их сам лучше меня знает.
     Рассказать что одноклассник его зомбирован, как и многие на этой грешной земле, и не он виноват  в этом, жизнь такая. Так Петрович сам всё это на своей шкуре почувствовал, ну а на счет виноват, не виноват, так у него уже сложилось свое устойчивое мнение.
     Да и нужен ли был ему  совет.
     Вряд ли.  Ему больше  собеседник был нужен.
     И не собирались мы с ним обсуждать происходящую на Украине неразбериху, вся эта напряженка, несущаяся с экранов телевизоров, достала уже всех.
     Где, правда, где ложь, не сразу и разберешься, да многие и не хотят разбираться в этом, это им не нужно. Их право, понять можно.
     Но вот в одном мы с Валерием Петровичем и это подтвердил наш разговор, были вполне единодушны, все мы явно становимся психами,  и что с этим делать, непонятно.

     Долго мы еще общались. Уж и на другие темы перешли, и про детишек и дачные дела обсудили. Чувствую, отошел маленько мой товарищ, полегчало видать, и не от спиртного, полбутылки так и осталось на столе, а всё очень просто, разговор у нас, получился.
     И вот что подумалось мне, могли бы и наши вожаки вот так вот сесть и за бутылочкой, не важно, то ли «Столичной», то ли «Горилки»,  о людях поговорить,  не доводить их до сумасшествия и безнадёги, а просто  подумать, что для людей можно и нужно делать.
     Подумалось, и даже самому смешно стало.
     Такое в ближайшей перспективе невозможно.
«Дядя Сэм» не позволит, а на него управу, ох как тяжело найти.
     Так что по-прежнему где-то там на Украине безногий Витальчик, так и будет «москалей» хаять, да кричалки свои перед телевизором, да женой кричать, а его бывший друг, оскорблённый и униженный Петрович, ни за что и никогда не простит своего бывшего одноклассника.
     И что это, тупик?