24. Принцесса себя показывает

Когда принцесса пробудилась после самого сладкого в её жизни сна, она увидела странную картину. Няня склонялась над её кроваткой, экономка выглядывала из-за няниного плеча, а прачка выглядывала из-за плеча экономки. В комнату понабилось служанок, да и стражники пытались заглянуть в дверь детской — а за ними виднелась ещё целая толпа слуг.

— Эти ужасные чудища убежали? — спросила принцесса, вспомнив сначала о тех зверях, что напугали её утром.

— Ты непослушная, негодная маленькая принцесса! — запричитала Лути.

Лицо у няни было бледным-бледным, всё в красных прожилках, и всем своим видом она говорила, что вот схватит сейчас принцессу и как следует потрясёт. Но Айрин ничего не отвечала, только ждала, не скажет ли няня ещё чего-нибудь.

— Как ты могла в такое облачиться и заставить нас вообразить, будто ты потерялась? И прятаться от нас целый день! Маленькая негодница! Хороши же у тебя шуточки!

Только так няня и могла объяснить постоянные принцессины исчезновения.

— Я и не думала шутить, — очень спокойно ответила Айрин.

— Ах, не рассказывай сказок! — грубо накинулась на неё няня.

— И не буду ничего рассказывать, — ответила Айрин.

— Вот какая ты негодница, — ответила няня.

— Когда рассказываю — плохо, и когда не рассказываю — тоже плохо! — возмутилась принцесса. — Вот пожалуюсь на тебя моему папе. Он так не скажет. И ему, по-моему, не понравится, что ты так говоришь.

— Тогда говори без околичностей, что ты хотела рассказать! — не вытерпела няня. Она всё ещё гневалась на принцессу, но и боялась возможных для себя последствий.

— Когда я говорю тебе правду, Лути, — сказала принцесса, которая почему-то вовсе не рассердилась на няню, — ты отвечаешь мне: «Не надо рассказывать сказок!» Я, наверно, и впрямь должна рассказать сказку, чтобы ты мне поверила.

— Ты очень жестока, принцесса, — ответила няня.

— Это ты очень жестока, Лути, и я не буду с тобой разговаривать, пока ты не извинишься. Да и зачем мне рассказывать, если я знаю, что ты всё равно мне не поверишь?

Она ведь очень хорошо понимала, что стоит ей начать рассказ, как с первых же слов Лути перестанет ей верить.

— Одна досада от тебя! — воскликнула няня. — Ты заслужила примерное наказание за своё озорство.

— Сударыня экономка, — обратилась к той принцесса, — не пустите ли вы меня пожить в вашей комнате, пока не приедет мой папа-король? Я попрошу его приехать как можно скорее.

Тут все воззрились на принцессу в изумлении. До этого дня они продолжали относиться к принцессе не иначе как к ребёнку.

Но экономка тоже боялась няни, поэтому она попыталась найти путь примирения.

— Я уверена, принцесса, что няня вовсе не хотела тебе грубить.

— А я уверена, что мой папа не захочет, чтобы у меня была няня, которая разговаривает со мной в таком тоне. Если моя няня думает, что я ей лгу, пусть тогда скажет об этом моему папе, иначе пусть уходит. Сэр Уолтер, вы не возьмёте меня под свою защиту?

— С великим удовольствием, принцесса, — ответил капитан стражи, огромными шагами входя в комнату. Толпа служанок потеснилась, давая ему дорогу, и он низко склонился перед кроваткой маленькой принцессы. — Я немедленно отправлю своего подчинённого на самой быстрой лошади, какая только есть в конюшне, чтобы известить вашего папу-короля, что ваше королевское высочество желает его видеть. А если вы хотите, чтобы за вами ухаживал кто-либо из этих слуг, я тот час же прикажу остальным очистить комнату.

— Благодарю вас, сэр Уолтер, — сказала принцесса, и взгляд её упал на розовощёкую девушку, которая только недавно была принята в доме в качестве посудомойки.

Но когда Лути увидела, что взгляд её дорогой принцессы направлен на кого-то другого, а не на неё, она упала на колени возле кровати и испустила горестный вопль.

— Я полагаю, сэр Уолтер, — сказала принцесса, — что Лути может пока остаться при мне. Но я предаю себя вашему попечению, и вам не стоит беспокоить моего папу-короля, пока я снова не попрошу вас об этом. А теперь все меня оставьте. Я здорова и в полной безопасности. Я вовсе не пряталась ради развлечения и не хотела попусту тревожить моих людей. Лути, одень меня, будь любезна.