Неоконченная пьеса для дурдома с оркестром

- Вот, скажите, молодой человек, зачем люди изобрели платки эти носовые? А? Затем - салфетки, тампоны, прокладки? Это что... человечеству больше делать нечего было? Сначала бомбу атомную, а потом - между делом, и стиральные порошки эти? - старая испитая женщина с лицом японского самурая, страшно злобным, по которому бегали углями два глаза, схватила рядом стоящего паренька за ворот дорогой куртки, изрыгая на него поток обличительной брани.

Тот старался вырваться. Прятал ухоженное лицо от слюны, вылетавшей из огромного вонючего зева напавшей на него женщины, в большой ворот с коричневым шарфом. Изображал какое-то сочувствие услышанному и выглядел со стороны полным идиотом, добровольной жертвой, неспособной поставить мир на свое место, а старуху эту развернуть в направлении дома, где лечат, и пнуть изо всей силы в толстое неисправимое место кожаным австрийским сапогом с красивой серебряной шпорой, сделав тем самым и отечеству, и себе неоценимый подарок.

Но, тут, как говорится, каждому - свое. И все соответствует уровню движения куда-то вверх. Или в низ понимания и состояния наглости в обществе.

А посему мы наблюдаем картину, в которой вчерашний пропащий двоечник разъезжает на "мерседесе", а старый ослепший оперный певец поет на улице, зарабатывая на хлеб своим безработным внукам. По всей видимости - тем, которые слишком любили Ахматову с Мандельштамом в детстве. Их "красные" дипломы в стране, где все воруют, давным-давно никому не нужны...

Новое поколение выбирает... Да ничего оно не выбирает. Разве что новых господ. В детстве мы все пасли коров (не придирайтесь - это условно!). Теперь же большинство пасет задних и только некоторые - идиотов у экранов.

"Нет нового ничего под солнцем"... И только боль объединяет всех. Для боли - все равны! И даже палач знает, что в конце жизни сам умрет...

Бедные... бедные люди...