День рождения Виктории 16

     Что ж, можно сказать, все шло по плану. Камилл, на своем легком, но весьма скоростном суденышке прибыл первым… Прибыл – это да, да только из всех, кто стремился сюда, он, действительно, был наименее осведомленным, поэтому, застав пустой эфир, и пустоту, которую демонстрировал радар, Камилл растерялся. Несколько раз он перепроверил данные, которые ему передал магриб – все было верно, Туко указывал именно на эту точку в пространстве. Тогда у Камилла возникла мысль, что он летел слишком долго, и то самое, чему он должен был помешать – уже произошло… Несколько часов он потратил проверяя сканером пространство вокруг яхты. Однако оборудование указывало на присутствие только обычного для подобных мест мусора.
- Выходит, - Камилл обратился к системе управления, потому что, кроме него, на судне не было живых существ, - я прилетел раньше. Что ж – будем ждать…

     Камилл был молод, а соответственно, и не очень опытен в жизни, наверное, именно поэтому, не пришел ему в голову такой простой и логичный вопрос – а сколько же, собственно говоря, предстоит ждать. Правда, у него был свой способ коротать такие вот часы ожидания…

     А-а-а, вы же не знаете? Между прочим, в определенных кругах, пусть пока и не очень широких, но это, как думается, пока – Камилл – личность известная. Все дело в том, что молодой человек жил тем, что писал баллады. Мало того, у него хватало таланта и на исполнение этих баллад. Ну и что с того, что основными его поклонниками являются посетители известных питейных заведений на приграничных территориях. Сама Кристин Ли начинала в обыкновенном, портовом баре, кажется на Эльдорадо, по крайней мере, так говорят. Хотя, цену таких слов вы уже знаете… Что же касается слушателей, эти суровые, на первый взгляд, первооткрыватели космических трасс – разведчики и бродяги – они, в мирных условиях, настоящие дети, ну и конечно, женщины – но их глаза, всегда на мокром месте. Да, а Камилл этим пользовался. А еще, если прибавить к аудитории иных разумных существ, чьи эмоции, по содержанию, приближались к грусти, к тоске по родным местам, ну или к той же, несчастной любви, тогда, Камилл был по-настоящему, популярен…

     Так что, освободив пилотское кресло, Камилл взялся за любимое занятие, тем более, что у него были готовы несколько текстов, которым, для полноценного представления почтенной публике, не хватало полновесного музыкального сопровождения.
    
     Машинное отделение, или дно, как было принято называть в космическом флоте, энергетические установки, привод и вообще, все то, что позволяет космическому судну двигаться, совершать маневры, а заодно и обеспечивает энергией внутренние потребности любого космического судна, независимо от типа и класса. В движении – само собой, но и в бою, правильная работоспособность этой службы не менее, а порой и более важна, чем внешняя защита и оружие. И перед любыми боевыми действиями каждый капитан обязательно наведывался на это самое, дно. Чтобы своими глазами посмотреть, чтобы выслушать доклад, а заодно, чтобы пообщаться с теми, кому доверено сердце и, так сказать, сосуды и мышцы, боевого судна…

     Дном на судне, которым командовала Ингрид Гадар, заведовал Яков Кройчек – пожилой, по отношению, к той же самой Ингрид, спокойный и рассудительный вояка. Он принимал участие в строительстве данного судна, в монтаже силовых и энергетических установок, поэтому и относился к кораблю, как иной отец относиться к сыну, и любовь эта, неким образом распространялась и на членов экипажа. Он не просто подчинялся той же самой Ингрид, он еще и видел порой в ней обыкновенную девочку, которой иногда требуется его помощь…
- Капитан на мостике, - оповестил присутствующих дежурный.

     Ингрид внимательно выслушала доклад и распорядилась проводить ее к старшему. Это была вахта Кройчека, что, собственно говоря, больше любого иного, устраивала капитана…
- День добрый, - приветствовала женщина Якова, после того, как предписанные Уставом церемонии были окончены.
- Добрый, - согласился Кройчек.
- Мы выходим, пришла узнать, как дела…
- Хорошо, - коротко охарактеризовал ситуацию старший механик.
- Идем первым номером…
- Понятно, - кивнул мужчина, - не переживайте, капитан, все будет в порядке.
- Может и потрепать, - предположила женщина, но Кройчек просто махнул рукой.
- А и пусть себе треплет, не в первый же раз.
- Может быть и совсем горячо. Все-таки не контрабандистский корабль будем брать…
- Понятно, - старик нахмурился, но не надолго, уже через мгновение на лицо к нему вернулось его привычное выражение.
- Что-нибудь не так, - решила все-таки поинтересоваться Ингрид.
- Про защиту вспомнил.
- А что там, я же давала команду исправить.
- Так ее и исправили, - подтвердил Кройчек, - просто я не сразу вспомнил.
- Исправили – хорошо.
- Вот и я говорю…

     Был у Ингрид еще один вопрос к старику, но личный вопрос, такой, который позволял капитану обратиться к подчиненному со слов:
- Дядя Яков, слышали, небось, о девочке-то моей.
- А как же не слышать, - кивнул старик, - ты за это первого-то своего упекла.
- За это, - подтвердила Ингрид, - обратился на мостике по имени.
- Это правильно, - кивнул старик, правда не добавил при этом, что именно правильно или, так сразу, подтвердил правоту и первого и второго поступка.
- Я знаю…, - вздохнула женщина.
- Ингрид, хочешь чего-нибудь, для бодрости, - предложил старик.
- Нет, дядя Яков, мне еще тактику обрабатывать…
- Так, а я тебе не спиртное предлагаю, я о кофе говорю.
- Кофе – буду, - рассмеялась Ингрид.

     Кройчек занялся напитком, сам при этом больше поглядывая на женщину. Через пару минут поплыл в воздухе аромат крепкого кофе, женщина не выдержала, и даже повела носом.
- Как была ты любопытной девчонкой, так ей и осталась, - улыбнулся старик.
- Только ты, дядя Яков, больше никому этого не рассказывай.
- Да ладно уж, - он выставил на стол пару чашек, заполнил их напитком, и одну подал Ингрид, - пробуй теперь, пока он не остыл.
- Вкусно, спасибо, дядя Яков.
- На здоровье, - кивнул вояка, сделал глоток и удовлетворенный вкусом, кивнул вторично, а потом посмотрел на капитана и произнес, - вот еще что, мне так кажется, но ты на всякий случай, предупреди подругу-то свою, да и сама запомни, не торопитесь стрелять-то…, - пробормотал Кройчек, - стрелять-то, оно, как известно, дело такое. Тем более, если можно обойтись без этого. Так что и ты, не торопись отдавать команду… Да.
- Хорошо, - кивнула Ингрид.
- И вот еще что, за малышку-то свою не беспокойся, найдется она. Не может она пропасть, тем более, что, думается мне, характер ей твой достался. Так что, точно – не пропадет. Вот сделаем дело, а там глядишь, все хорошо и сложиться…
    
     Что и говорить, такой вот помощник – дорогого стоит… А так, все дело, конечно, в энергетической установке. Целиком избавиться от ее излучения, возможности нет. Особенно, если речь идет не о постоянном режиме работы, как это бывает, например, при патрулировании, а о режиме, который достается силовым и энергетическим установкам в момент боя. Это неровное, скачкообразное излучение, воздействует на живые организмы, заставляя порой проявлять самые неожиданные свойства. И не помогают здесь ни лекарства, ни множественная, абсорбирующая изоляция установок. То есть, большая и вреднейшая часть излучений нейтрализуется, но то, что остается, все равно действует… Тут, конечно, не угадать, не предвидеть во что выльется такое вот воздействие нельзя, а кроме того, и само свойство, оно получалось, как бы это правильно сказать, не четко выраженное. Вот например, чтение мыслей – здесь ведь как, саму мысль вроде как и не понимаешь, а только чувствуешь ее общее направление, хорошо думает этот человек или плохо… То же самое было и с Яковом Кройчеком. Ему удавалось фиксировать только общее ощущение приближающего действия, и лишь иногда – его фрагменты… Но Ингрид достаточно часто общалось со своими подчиненными, что бы понять, что именно, хотели ей сказать…
- Спасибо, дядя Яков.

- Да не за что меня благодарить…
- А кофе?! Между прочим, те, кому удалось его попробовать, до сих пор жаждут повторения…
- Э-э-эх, смеешься все, шутишь, - покачал головой Кройчек, - несерьезная ты дама, хотя и в капитанах ходишь…

     Ингрид неожиданно легко подскочила к старику, поцеловала его в щеку, заставив и свои щеки порозоветь, а заодно и добавить румянца щекам старика…
- Все, побежала я, дядя Яков, пора мне…
- Беги, девочка, беги…, дела у тебя серьезные, - чуть с грустью согласился старик.

     Об этом знала большая часть экипажа. Точнее о том, что Яков Кройчек, действительно приходился Ингрид дядей – знали немногие, только те, кому положено. А вот о том, что Ингрид перед выходом обязательно заглядывала к старику – знали почти все…. В любой век, в любом месте, есть свои суеверия и приметы. А то, что до сих пор, судно возвращается из боевых рейдов с минимальными потерями и разрушениями, как раз и подтверждает, что и суеверие, и приметы к месту, если конечно, есть такой капитан…

     Камилл рассматривал звездный пейзаж, если конечно, это слово подходит к темноте за пределами судна, в которой, булавочными головками были обозначены светила, планеты и обломки, некогда значительных тел…
- К теплу, - нараспев бормотал Камилл, - там-там, там-там-там, к дому и свету…
     Последовала музыкальная фраза, но неуверенная, к тому же явно рассыпавшаяся прямо в середине…
- Там-там, к теплу… ожидая тепла… там-тарам, света… тарам-тарам, под светом, к теплу…, - Камилл попробовал очередной вариант, но слова в песне – не слагаемые, их перестановка, начисто перевирала вложенную в них мысль…, - Нет, не то…
    
     Тяжелый текст, да плюс еще и мелодия, которая больше напоминала какое-то грузное, неповоротливое животное. Камилл отложил в сторону инструмент и поднялся. Судовые часы показывали, что он возился над этой балладой более пяти часов…
- Черт возьми, - продолжил вслух свою мысль молодой человек, - вот как с самого начала не шла, так и сейчас упирается…. А, между прочим, хорошая должна получиться баллада…

     В данной ситуации речь шла о балладе, которая с таким трудом была написана, можно даже сказать, была вымучена, но стоило только попытаться совместить ее с мелодий, все разваливалось… Что бы преодолеть этот маленький кризис можно было либо, приготовить себе любимый напиток, выпить его, и снова пойти на штурм. А можно было просто отправиться вздремнуть, тем более, что больше двенадцати часов бодрствования уже были за спиной. Камилл прошелся по помещению, как бы проверяя, какой именно путь предпочтет организм – организму, явно, больше был по душе вариант второй…
- Вот интересно, как бы поступила Кристин…

     Неплохой вопрос, и жаль, право, что без ответа. А с другой стороны, с риторическими вопросами всегда так, впрочем, как и со всеми теми, которые Камилл мысленно переправлял к своему кумиру. Конечно, у него была мечта, можно даже сказать – заветная мечта. Хотелось ему не просто встретиться с ней, а еще и сделать совместный концерт, если конечно, Кристин не будет против…
- Я что думаю, если эта баллада удастся – обязательно попробую связаться с ней. В конце концов, почему бы и нет…

     Обычно, такие размышления поднимали дух Камилла и повышали его работоспособность. Обычно, но не в этот раз.
- …жаль, - пробормотал он и решил сам себе уступить, - пойду, вздремну, а потом, со свежей головой и займусь балладой, а там, глядишь…

     Ингрид сама провела подобных совещаний, не один десяток, а присутствовала на скольких – вовсе не сосчитать. Поэтому, не затягивая, не вдаваясь в детали предстоящей операции, Ингрид коротко рассказа о цели и месте предстоящей операции. Пока она говорила, к капитанам вторых судов были отправлены оперативные данные и краткое изложение основным моментов… Ингрид было видно, как капитаны, на своих места ознакомляются с информаций и передают ее части старшим офицерам тех подразделений, которые непосредственно будут заниматься исполнением.  Привычная, штатная процедура…

     В этой, образовавшейся паузе Ингрид аккуратно рассматривала офицеров, с которыми ей предстояло сотрудничать ближайшее время. И мало того, какими ей предстояло командовать. Большинство из них она знала в лицо, с кем-то ей уже приходилось участвовать в боевых операциях, было несколько человек, лица которых она видела в первый раз, но они были, в основном, на вторых ролях, под контролем более опытных…
- И так, - заметив некоторое оживление среди офицеров вторых судов, продолжила Ингрид, - есть ли какие-нибудь существенные вопросы, непосредственно по предлагаемому плану?
- Не очень четко прописано о других судах…
- Точных разведывательных данных нет. Поэтому возможны различные сюрпризы…
- Сюрпризы? - почти в один голос повторили оба вторых капитана.
- Предполагается, что в месте операции могут находиться посторонние суда, в том числе и гражданские… Поэтому, бортовой огонь – только по моему личному приказу…
- Будут десантные группы?
- Да, в том числе и на флагмане. Еще вопросы? - Ингрид выдержала соответствующую паузу, - если вопросов по существу нет, прошу первых офицеров заняться проработкой планов. Офицеры флагмана готовы с вами работать. Капитанов, прошу задержаться…

     Какое-то время Ингрид смотрела, как быстро офицеры вторых расходятся по местам, а потом изображение капитанских мостиков покрыла мелкая рябь – капитаны включили блокировку.
- Господа капитаны, довожу до вашего сведенья, что вполне возможно, на «беглеце» находиться офицер службы безопасности капитан Шторм.
- Черт возьми…
- На «беглеце»…

     Нет, это не лишнее восклицание – просто оно подтверждает сказанное ранее. А кроме того, в свое время, до каждого капитана был доведен приказ, специальной формы, который обязывал их оказывать полное и всяческое содействие этому человеку. Под этой, вроде бы нечеткой формулировкой скрывалась мысль, что если капитан Шторм решит взять на себя командование кораблем – капитан обязан был подчиниться. То есть, извечное правило – прав капитан корабля, в присутствии капитана Шторма, читалось прав – Шторм. Не многим известно, как часто и при каких обстоятельствах названный капитан использовал свои неограниченные полномочия. Естественно, эта информация было особого уровня секретности, а что же касается той информации, которая передавалась за горячительными напитками в кафе, барах и иных, подобных заведениях, то она попадала в уже известный разряд легенд и не поддавалась объективной проверке.

- Спокойнее, господа капитаны, спокойнее. Так как эта информация не достоверна, то проверять ее придется на месте. Отсюда и специальный порядок выступления. Понятно?
- Да.
- Естественно, если информация верна – капитан Шторм будет на флагмане. Однако, если это провокация, с целью захватить флагман, я, здесь и сейчас отдаю приказ, по специальному сигналу – атаковать первый, и по уничтожению – следовать плану атаки. Образец специального сигнала, получите по секретному каналу. Вопросы есть?
- Нет, капитан…
- Нет вопросов…
- И еще один момент. Ситуация, как вы сами видите, не очень четко просматривается. С одной стороны – инициатива в бою – вещь похвальная. Но есть и другая сторона, непродуманная инициатива может стать причиной гибели гражданских людей…. А речь может идти, в зависимости от развития ситуации и о маленькой яхте, и о целой системе…. Все понятно?
- Да, Первый…
- Конечно, Первый…
- Это хорошо, что вы понимаете, но специально повторяю – прежде чем вы откроете огонь – ситуация для вас должна быть предельно ясна. Малейшее сомнение – нет огня.
- Все ясно, Первый.
- Да, Первый.
- Следующий момент – на случай появления на одном из вторых судов капитана Шторма, приказываю – первое – дать возможность визуально идентифицировать его. Второе – если от названного офицера не будет специального приказа – предоставить ему возможность переправиться на флагман. Все понятно?
- Да, Первый.
- Да, Первый.
- Текущие вопросы решать по службам и подразделениям.

     Эльвира поняла, хотя, правильнее будет сказать, она по-настоящему оценила решение комиссии, она и ошибки свои признала, но только умом, а вот в душе… Наверное из-за этого и возникла эта мучительная для нее разница – краснея, согласиться с самой собой, дома на диване, или отправиться признавать свою ошибку туда, где она была совершена.
     Девушка все еще стояла на пороге дома. Но никак не могла собраться с духом, войти и начать разговор. Тот план, который она специально выстроила перед посещением Апреля Симонэ, и который тогда, то есть, дома, казался ей таким верным, и таким убедительным, сейчас, у порога дома старика, потерял практически все свои достоинства и стал неказистым и, даже, глупым…
- Что же это такое происходит со мной, - пробормотала девушка, в очередной раз, опуская руку от известных львиных морд, - вроде все обдумала, все решила и вот на тебе, все сначала…

     Да, все так, Эльвира чувствовала себя не своей тарелке, была расстроена, она даже не заметила того, что позади нее стоит сам волшебник.
- Сдается мне, - девушка вздрогнула и резко обернулась на голос, - у Вас, милая моя, есть проблемы…
- Нет, то есть да, то есть…
- Не торопись, - голос волшебника был спокоен, а глаза, которые в первое посещение Эльвира определила, как подозрительно-смотрящие сейчас были добрыми, с легкой грустью, словно причина этой грусти давно прошла и забылась, и только в глазах остался след…
- Господин Симонэ, я пришла извиниться…
- Я же говорю тебе – не торопись…
- Я… да, конечно…
- Послушай меня, деточка, я, конечно, не слышал, как тебя отчитывали на комиссии. Кстати, кто там был, Ино был, к примеру?
- Да, - кивнул Эльвира, - а еще господин Сиротин и господин Мирошин.
- Серьезные ребята… Сильно ругались?
- Ну, в общем-то, да, - призналась Эльвира.
- Понятно…, слушай, ты ведь ко мне пришла, так, да?
- Да, я собиралась, точнее хотела…
- Остановись пожалуйста, и сначала ответь на мои вопросы, хорошо?
- Да-да, конечно… Спрашивайте, пожалуйста, - волшебнику показалось, что на лице девушки мелькнуло некоторое облегчение.
- Ты время этого посещения рассчитывала… Впрочем, не отвечай, это я и так знаю – рассчитывала. Я лучше по-другому спрошу, планы на оставшийся день у тебя есть?
- Планы, нет…
- Не назначено ли у тебя свидания с каким-нибудь молодым человеком… Или может быть, с подругами куда-нибудь поход…

- Нет-нет, господин Симонэ, ничего такого я не планировала.
- Хорошо, - волшебник даже улыбнулся, - тогда, я прошу тебя, быть моей гостьей.
- Гостьей…
- Да, именно гостьей. Сможешь, я надеюсь, забыть комиссию, содержание документов, которые ты принесла. Просто, почувствуй себя… Ну, не знаю, например, внучкой, которая приехала к старому-старому деду…
     Эльвира улыбнулась, это странное предложение неожиданно понравилось девушке.
- Я о таком только в книжках читала, - призналась она.
- С одной стороны у твоего ответа есть положительная сторона – ты читаешь.
- Да, у моих родителей собрана целая библиотека…
- Это замечательно, между прочим, у меня тоже есть – потом, если тебе будет интересно, я тебе покажу.
- Господин Симонэ, Вы сказали, с одной стороны, - напомнила девушка…
- Именно, одна сторона хорошая, а вот то, что у тебя самой нет подобных воспоминаний – это – честно тебе говорю – не очень хорошо…
- Так уж получилось, мои бабушка и дедушка, они где-то на полюсе, занимаются восстановлением поголовья пингвинов… Уже, лет тридцать – уехали еще до моего рождения…
- Пингвины, - пожал плечами волшебник, - впрочем, может быть… Ну, что же, давай для начала, избавимся от твоих серьезных бумаг, давай их сюда…
     Девушка вручила волшебнику папку – тот принял ее двумя руками, внимательно посмотрел на нее, словно знакомясь с ее содержимым. Глаза его наполнились смешинками, он посмотрел на гостью, потом на предмет, который держал в руках, а потом просто подкинул папку вверх. Эльвира была готова подставить руки, чтобы поймать папку, но чуть раньше волшебник остановил ее падение, а потом просто дунул в направлении папки, и та медленно растворилась в воздухе…
- Оп, - волшебник склонил голову, словно проделал это не перед изумленной сотрудницей социальной службы, а перед маленькой девочкой, - здесь и теперь – это вещь абсолютно лишняя. Здесь только люди и никаких казенных документов…

- Но…
- Надеюсь, у тебя там не было записано какого-нибудь редкого рецепта, или, скажем, важного адреса, - запоздало поинтересовался волшебник.
- Эльвире ничего не оставалось, как рассмеяться, и произнести:
- Нет, ничего такого в этой папке не было…
- Волшебник тем временем взял девушку под руку, принуждая сойти со ступеней.
- Я отлично понимаю, что если бы это был деловой визит, то мы, первым делом прошли бы в дом, уселись бы за стол в моем кабинете, но ты моя гостья, а это меняет правила. Для начала, давай пройдемся…
- Пойдемте, - согласилась девушка, с интересом рассматривая спутника, в котором опять произошли какие-то перемены.
- Здесь есть несколько тропинок. На каждой из них много интересного, какую ты предпочтешь?
- Я не знаю, что на них, поэтому, выберите сами.
- Хорошо, пойдем туда, - волшебник указал на ту, которая была слева, и насколько можно было судить, должна была огибать дом…

     Вот если бы это была городская дорожка. То есть современная, со специальным покрытием, о которое невозможно разбить колени или оцарапаться, то идти по ней было бы, наверняка, не интересно – большинство таких дорожек похожи друг на друга, а вот тропинка – это совершенно другое дело – у каждой тропинки есть собственное лицо…
     Светлый, мелкий песок, который немного проседал под ногой, затрудняя движение, специально затрудняя, чтобы человек, идущий по этой тропинке, не торопился ее одолеть. Была и еще одна странность – волшебник просто шел медленно, и тропинка не хватала его за ноги, а вот девушка пыталась идти своим привычным шагом, и это ей не удавалось…
- Перестань спешить – идти станет легче, - посоветовал волшебник.
- Я стараюсь, но не привыкла ходить так медленно…, - призналась Эльвира.
- А зря, ты пролетаешь мимо таких замечательных вещей…

     Гостья попробовала осмотреться, но ничего такого, что можно было бы назвать необычным, не увидела. Говорить об этом волшебнику, она, конечно, не стала – побоялась обидеть. Она словно забыла на мгновение, что имеет дело с профессионалом.
- Шалишь, гостья – не оглядывай территорию – просто смотри. Вон там, за деревом притаилась косуля – ее зовут Машка, она необыкновенно любопытная. Видишь?
- Нет…, - Эльвира почти остановилась и изо всех сил вглядывалась в глубину чащи.
- Не видишь?
- Нет, мне даже кажется, что там никого нет…
- Конечно, - легко согласился волшебник, - но нет ее там по той простой причине, что ты не хочешь, чтобы она там была. Смотри…
     Апрель Симонэ тихо засвистел, и уже через пару секунд кусты за деревом, которое так внимательно рассматривала Эльвира, шевельнулись. Мелькнуло что-то светлое и вот, пожалуйста, через полянку, прямо к ней идет тонконогая, изящная, словно нарисованная на фарфоре Машка. Эльвира смотрела на лесную гостью, как на… Нет, это даже и сравнить не с чем. Волшебник тем временем достал из кармана кусочек какого-то лакомства, и Машка с удовольствие слизнула лакомство с ладони… Она еще и жевать не закончила, когда вопросительно посмотрела сначала на волшебника, потом на девушку, мол, нет ли еще чего-нибудь?
- Беги, лакомка, беги – все самое вкусное, все равно, в лесу…

     Машка фыркнула, то ли не поверила, то ли сказала спасибо, а потом сорвалась, за три прыжка пересекла поляну и скрылась в лесу…
- Забавная, правда, - обратился к Эльвире волшебник.
- Она такая, не знаю, как сказать, трогательная, наверное…
- Трогательная – да, но самое верное слово – настоящая.
- Господин Симонэ, а как Вы ее приручили?
- А как приучают зверей – выходил, разговаривал с ней, гулял…
- Нет, господин Симонэ, так не приручают, тем более, животных…
- Да, - вроде как удивился волшебник, - а что так делают?
- Дружат, - после нескольких мгновений размышлений, догадалась Эльвира.
- Точно, - кивнул волшебник, - абсолютно верно, я не приручал Машку, я с ней, просто, дружу…

     Вдруг девушка замерла, а потом позволила себе схватить спутника за руку – волшебник остановился и вопросительно посмотрел на спутницу.
- Волшебник, подождите, я не сразу поняла, - заспешила девушка, - не поняла, сразу, это ведь был урок, да? Я должна была это понять…
- Эльвира, - окликнул девушку волшебник, - пока ты не поймешь, что тебе некуда спешить, ты все время будешь опаздывать…
- Как Вы сказали?
- Тихо, - волшебник прижал указательный палец к губам.
- А что, - почти перешла на шепот Эльвира и попыталась оглянуться…
- Ты не там слушаешь, тишина должна быть внутри тебя, она должна течь…

     Только тишины все равно не случилось, Эльвира слишком старалась, и, в конце концов, старания ее обернулись слезами. Именно так, она буквально разрыдалась…
- Волшебник, я ничего не понимаю из того, что Вы мне говорите. Говорите, смотри – но я не вижу, говорите, слушай, но я ничего не слышу… Я не понимаю… Я никогда не стану, как Вы, никогда!
- Жаль, тебе не пришлось пообщаться с Иванной…
- Иванна… Гадар, - быстро сообразила Эльвира, - это девочка, которая…
- Пропала. Только знаешь, Эльвира, чем больше я думаю о ней, тем больше во мне убеждение – с ней все будет в порядке…
- Не смотря на то, что…
- Очень маленький шанс, - договорил за девушку Апрель Симонэ.
- Ну, да, - шмыгнув носом, согласилась Эльвира.
- Просто никто не знает настоящей Иванны Гадар. Даже я, и то, иногда ошибался в ней. Никто, может быть, только Ингрид. Точнее, ей суждено узнать ее лучше всех, но не сразу…
- Волшебник, а можно спросить?
- Да, конечно, спрашивай.
- А что такого необыкновенного в этой девочке?

- Если честно, то в ней все необыкновенно, но так можно сказать о каждом ребенке, и это будет правда. А в Иванне есть что-то такое… тяжело даже слово подходящее найти…, - волшебник прищелкнул пальцами, - такое… невероятное. Например, Машка, иной раз, во время прогулок, косуля, буквально шла следом за ней. Просто шла, словно привязанная. Или, например, ворота, с которыми ты боролась в прошлый раз – для нее они никогда не были проблемой, хотя они специально так сделаны – это своего рода тест… Я понимаю – вот так, сразу – это не понятно, но это не знания, как таковые – это ощущения. Чувства, интуиция… Тебя ведь учили этому?
- Учили распознавать такие вещи, а вот использовать – нет. Кроме того, нам всегда говорили, что это – опыт…
- Ерунда, опыт – это само по себе, а вот интуиция, вера – это совершенно другой порядок познания мира. Этому особенно не научишься, оно либо есть, либо нет…
- Выходит, нас не правильно учили, - Эльвира удивленно посмотрела на волшебника.
- Те знания, которые вам, ну и тебе, естественно, давали – это все правильно. Отличные, правильные знания, отличные, а если быть точным – великолепные учителя. Но ты знаешь, например, сколько ежегодно выпускается из учебных заведений детских психологов?
- Ну…
- Не важно, это риторический вопрос. Важно другое, не каждый десятый, хотя, куда там, даже не один из тысячи, становиться волшебником. Сейчас, таких как я, или как господин Ино – единицы…
- Волшебник, а эта девочка, то есть, Иванна, она могла бы стать волшебником?
- Отлично, - Апрель Симонэ рассмеялся, - просто великолепно, ты знаешь, мне никогда в голову не приходил этот вопрос, хотя, должен был. Однако, увы – нет. Никогда Иванне Гадар не быть волшебником, да куда там, даже обыкновенным психологом и то, вряд ли…
- А почему?
- Она, как бы это точнее выразиться, она, словно сделана из другого материала – ее место, ну уж, никак не Земля. В этом отношении, она вся в мать, в Ингрид…
- Подождите-подождите, а часом, не были ли Вы волшебником у мамы Ингрид…, - спросила Эльвира и сама, тут же испугалась, подобная информация, как правило, конфиденциальная, а подобные вопросы – не этичные…
- Это хорошая догадка, не совсем верная, конечно, но иногда это и не обязательно. Важна сама догадка, а она без сомнения – блестящая…
- То есть, Вы были волшебником и у дочери, и матери…
- Нет. Я не был волшебником у Ингрид, точнее сказать, у нее не было волшебника, но я, действительно был знаком с ней. Достаточно давно, когда она совсем недолго жила на Земле… Но это ладно, главное, что ты до этого додумалась. Вот это и есть образец интуиции в действии…
- Тоже мне, образец, я ведь ошиблась, - Эльвира с сомнением посмотрела на волшебника, уж не шутит ли тот, но господин Симонэ был серьезным.
- Дело не в том, что ты ошиблась – ты поняла главное, а детали, это всего лишь детали…
- Простите меня, господин Симонэ. Возможно, я что-то и поняла, может быть, я даже поняла главное, только я не поняла, что именно я поняла…

     Эта, сказанная в сердцах фраза, развеселила волшебника. Очень развеселила, Эльвира сначала, даже хотела, обидится, но вместо этого, неожиданно рассмеялась сама. И пока они хохотали, глядя друг на друга, что-то, что не позволяло девушке понять или поверить волшебнику исчезло. Просто улетучилось, как иногда исчезает самый густой туман от легкого, можно даже сказать, едва заметного ветерка…
- Что ж, - от смеха Апрель Симонэ даже чуть закашлялся, - одну важную вещь мы сделали, теперь же, пойдем в дом. Вот теперь нам, действительно, есть о чем поговорить. Поговорить серьезно, а значит, и за столом, и в кабинете…

     На судне ничего не происходило. Не замерло, не застыло – нет, по прежнему люди ходили, кто-то спорил, кто-то молчал, кто-то разговаривал, иной раз, даже на повышенных тонах. Но изменений, которые затронули бы некое перемирие между заключенными и странными пассажирами судна, не происходило. Все словно остановилось…
- Капитан, - Иванна даже успела вздремнуть, умыться и позавтракать, - все по-прежнему?
- Пока да.
- Пока, - девочке не очень приглянулось слово, а может быть, интонация, с которой это произнес капитан.
- Да, пока, - повторил бывший заключенный, - только я думаю, что все скоро закончится.
- Нас опять будут штурмовать?
- Непременно. И мало того, возможно это будет не один штурм, а сразу, несколько…
- С разных сторон, - попыталась уточнить Иванна, - но Пискля ведь перекрыл все проходы…
- Да. Но нас будут штурмовать не эти заключенные. Точнее, не только эти…
- Капитан, Вы опять говорите загадками, а это, понимания не облегчает…
- Прости, Ангел, задумался…, - тряхнул головой капитан, - я говорю о том, что очень скоро мы будем на месте, где, скорее всего, нас встретят.
- Кто? - в один голос спросили магриб и Иванна.

     Капитан, который до этого, полулежал на диване, поднялся, дотянулся до пачки сигарет, закурил, и только после этого заговорил:
- Это очень сложно. Во-первых, нас могут те, чьи люди когда-то писали программу. Далее, если я правильно оцениваю ситуацию, нас обязательно встретят корабли военных, ну и, наконец, нас обязательно встретит Камилл, если, конечно, Туко правильно передал ему координаты…
- Правильно я передал, - пробулькал инопланетянин.
- Это хорошо. И все-таки, самым неожиданным для всех, будет здесь появление патрульных судов. Или может быть, одного судна… хотя, я все-таки предполагаю, что их будет больше…
- Капитан, по-моему, Вы слишком спокойно обо всем этом говорите, - Иванна внимательно рассматривала бывшего заключенного, - насколько я понимаю, здесь должно будет развернуться самое настоящее сражение, а мы, естественно, окажемся в самом его центре. Или Вас это не очень волнует?
- Почему же, волнует, и еще как волнует, но это такое волнение…, оно весьма привычное для меня.
- А для меня нет…, послушайте, капитан, а мы можем погибнуть?
- В общем-то, я постарался предусмотреть такие ситуации
- Капитан, - Иванна чуть повысила голос, - перестаньте пожалуйста, мне нужен простой ответ на простой вопрос. Да или нет.
- Черт, Иванна, это не так просто сказать…
- Значит, такая возможность существует, - резюмировала девочка.
- Я постарался свести эту возможность к минимуму, постарался предусмотреть все, что мог…
- Надеюсь, у вас это получилось, - спокойно произнесла Иванна, просто сказала, просто слова, но где-то за ними или, наоборот, поверх них…

     Откровенно говоря, даже у капитана побежали по спине, мурашки. А еще, ему показалось, что он когда-то уже слышал и этот голос, и вот эти нотки, которые в этом голосе прозвучали… даже магриб, который в силу того, что он был существом иной расы, и то, не выдержал и изменил цвет…
- Ты что задумала, Ангел? - поинтересовался капитан, внимательно глядя на девочку.
- Странный вопрос, капитан, будет бой, возможно, нам придется сражаться…
- Нет, Иванна, тебе это придется делать только в самом крайнем случае…
- Да, - девочка холодно посмотрела на военного, - и как вы себе это представляете? Я запертая в этой вот каюте, спокойно дремлю себе на диванчике, пока вы защищаете мою жизнь?! Этого не будет!
- Но тебе не обязательно это делать. Ты, действительно, можешь просто ждать, пока прибудут военные, - попытался вмешаться сопровождающий. 
- Пискля, теперь решения принимаю я, мое решение – сражаться. Ты мне можешь только помогать, мешать я тебе не позволю…
- Иванна, что ты собираешься делать?
- Сейчас? Я просто собираюсь приготовиться к бою…
- То есть?
- Как минимум, проверить оружие, а еще, я хотела бы принять душ…
- Черт возьми! - не выдержал капитан, - ты что, действительно собираешься принять участие в бою?!
- Если честно, мне бы не хотелось, принимать в нем участие… Но если вдруг, что-то пойдет не по намеченному Вами плану? Тогда, если я правильно понимаю, у меня выбора не будет. Я правильно оцениваю наше положение?
- Иванна, а тебе не приходило в голову, что можно попытаться договориться…
- Сдаться, так, кажется, это называется…

     Отвечать на эту реплику капитан не стал, она сама говорила за себя, подобный вариант, явно был не для девочки. Капитан повернулся к сопровождающему.
- Малыш, мне кажется, что ты сопровождал вовсе не эту девочку…
- Этот вопрос явно эмоционально окрашен, - запиликал сопровождающий, - кроме того, он несет в себе скрытую иронию. Отвечая же на смысловую его часть, я могу сказать, что сопровождал сюда именно ее – я в этом уверен.
- Что ж, твоя уверенность – настоящая гарантия от ошибок. Спасибо, Малыш, - капитан рассмеялся, впрочем, не так уж и весело…