Несколько сухих и тривиальных мыслей об одиночеств

Реакция на прочтение пары тематически схожих эссе...

Что бы там не мерещилось иной раз, мы ведь все одинаково одиноки, в абсолютной равной мере по абсолютно непоправимым обстоятельствам.
Мы можем логически, или умозрительно, разложить человека на компоненты – реально же композиция его врождённых и приобретённых свойств и черт, индивидуального эмоционально-психического и психофизиологического устройства, всё, одним словом, что составляет наше «Я», составляет его исключительно в совокупности. Нейронные пауки в центре собственной неповторимой паутины, отслеживающие колебания её хитросплетённых в узоры нитей, мы, самое большее, можем рассчитывать на более или менее владеющего эмпатией собеседника. Хотя – может ли он действительно разделить наше самочувствие? Во всяком случае, оттенки будут всё-таки иные, ведь и собеседник - всегда иной в отличии от нас.
Различение, таким образом, одиночества по степени – дело исключительно субъективной оценки. У одних, чтобы одиночество, в его экзистенциальном значении, осмыслить – ни минуты, у других – долгие изнурительные годы. У кого-то есть повод о нём рассуждать, ибо его осознание оборачивается эмоционально отрицательными переживаниями, другими оно воспринимается исключительно позитивно.
Номинальное физическое одиночество знаменуется, обычно, скукой, тоской, и если оно скукой и тоской знаменуется – не стоит ли над собой поработать? Ты – свой лучший друг, если твой внутренний мир, объёмный, богатый, насыщенный, подобен неисчерпаемо многообразной Вселенной, и – свой худший враг, если он похож на тюремную, в четыре квадрата площадью, камеру.
От собственной пустыни не убежишь. Заполнение же её пустоты содержанием - выгодно, по крайней мере, в двух аспектах, ведь а) чем она разнообразней, тем меньше ты докучаешь себе, и б) тем больше тебе докучают пустоголовые окружающие. Так что, в принципе, это предприятие столь же опасно, сколько полезно. Но в любом из случаев - оно увлекательно.
Рано или поздно, при жизни или со смертью, все мы расстанемся. Все мы порознь пришли, все мы порознь уйдём, но даже живи бы мы вечно – все наши взаимоотношения, совершенно ясно, свелись бы к неисчислимым расставаниям, всё более и более частым, в конце концов, метафизически отстранившим бы нас друг от друг настолько, насколько возможно. Стоит ли трать много времени на того, кто однажды тебя оставит? И не лучше ли предпочесть ему того, кто будет с тобой до последнего импульса мозга – ты сам?

Вообще одиночество следовало бы воспринимать, скорее, как чудо, как богатство, не терпящее расточения, нежели видеть в нём проклятие, ошибку, которую следует исправить - насколько нужно себя ненавидеть, чтобы так оскорблять природу...