Один день Виктора Валентиныча

Изначально, написанное предназначалось для моей знакомой.

Не знаю, как там на журфаке, я не был*, но если бы я был преподавателем, то требовал  от студентов короткие зарисовки типа этой, в качестве упражнений в словоблудии. Заранее прошу извинить меня за ошибки. Редактировать мою галиматью, видимо, больше некому. Кстати, приставку «без» пишу по старинке, через «З», чтобы не поминать нечистую…

Граница событий, между вчера и сегодня, обозначилась в начале третьего ночи – я лёг спать. Напоследок поводил по телу массажёром и под его убаюкивающий рокот и некое приятное ощущение  в больных мышцах, глаза стали закрываться сами собой. Погружение в сон прервал телефонный звонок. Звонил «неизвестный», о чём предупреждало сообщение на экране мобильника, но я ответил**. «Неизвестным» оказался мой друг из Москвы, который хотел мне что-то сообщить и я сказал, что сейчас выйду в Скайп…

На экране компьютера появились твои ландыши и время: почти четыре утра. «Значит, с часок я всё-таки поспал»,- подумал я. Известие от друга не было пренеприятным, но очень невесёлым: его юрист и, по совместительству, многолетний приятель, оказался предателем. На протяжении последнего времени он докладывал всё кому не следует. Мы недолго поговорили, хотя мозги мои так и не проснулись и, снова улёгшись, я попытался к ним присоединиться…

Проснулся я около половины одиннадцатого и до полудня снова долбил себя массажёром. Теперь, это мой основной «утренний моцион», после которого мне легче двигаться. Так бы и лежал себе себя массируя, но мотор агрегата греется и надо давать ему передышку, а на два часа была назначена встреча с мамой… Как это унизительно: стоять с протянутой рукой перед собственной матерью! Какие при этом происходят изменения химического состава крови и всего организма, можно только гадать. Мне кажется, что когда закончится эпопея с этим грёбаным вертолётом я, наконец, где-то трудоустроюсь. Видимо, разорвать цепь определённых событий, не позволяет сценарий судьбы.

Обобрав маму на очередные 80 дэ и выслушав, в течение часа, все её жалобы за неделю – ей, бедняге, и выговориться некому – я отправился восвояси, сделав по дороге большой шопинг: 6 яиц, пучок зел. лука, две коробочки проростков чего-то, банку пахты (buttermilk)и чашечку кофе, уже недели три, как не пил. Взбодрившись, я сделал над собой усилие, и, благо бельё уже лежало в машине, направился в ландромат – прачечную самообслуживания, куда намеревался попасть последние несколько дней. 

Мне повезло. В душноватом и потрёпанном помещении прачечной никого не было, кроме одного мулата. Я, как и Паниковский, который вообще не любил большого скопления честных людей в одном месте, не горел желанием находиться в обществе латинос,  то есть латиноамериканцев, а они, в данном районе, как раз и составляют основную массу стирающих. Белые в основном стирают дома. Кстати, поголовье латинос, или мексиканцев, как обобщают многие, имеет, от их одежды, сильный запах стирального порошка и ароматизатора белья, который кладется в сушилку. И тот и другой мне неприятны.

Будучи не очень опытным прачником, я выбрал машинку с лого «Суперзагрузка», вывалил на подсобный прилавок бельё и принялся загружать его в барабан, воняющий смесью запахов интернационального пота и грязи, воды из городского водопровода, стиральных порошков и хлорки. Те же ароматы царили в помещении. Не обращая внимания на заклеенную жёлтой лентой щель для монет, «Ну, я ведь –  это я. Все секу, понимаю и на шаг вперёд всех идущих в авангарде…» закончив с бельём, закрыл дверцу, ознакомился с отделением для засыпки и заливки порошков, в котором, почему-то валялась разовая пластиковая ложка, и пошёл к продажному, т. е. торговому автомату купить порошок. Это был типичный автомат для продажи чипсов, сникерсов и другого дерьма, и видеть в нём пакетики, коробочки и бутылочки со стиральными средствами, было как-то непривычно, а на некоторых пакетах, всё было написано на китайском и не одного живого слова на английском.

С трудом разорвав полиэтиленовый мешочек своими немощными пальцами, высыпал добрую половину порошка в приёмник и, достав пачку из-под сигарет с собранными в ней мелочью и квотерами (25-центовые монеты), выбрал все необходимые и настроился произвести их депозирование в ожидающую стимула стиральную машину: безплатно работать - никто и ничто…

Тупо сунув монету в прорезь, из которой должны выпадать не понравившиеся машине квотеры, понял, - я полный идиот, и жёлтая лента на монето-приёмнике – знак, что машинка нерабочая. Не матерно выругавшись в основном на себя, но имея в виду всех, прямо или косвенно  причастных к этому заведению, стал перекладывать всё в соседнюю машинку. В очередной раз захлопнув дверцу, я высыпал остаток порошка в предназначенное отделение, но его оказалось, как мне показалось, мало. Тут же возникла мысль забрать порошок из первой машинки и пригодилась пластиковая ложка, посланная мне судьбой.

Убедившись, что на машине светятся лампочки и, облегчённо вздохнув, продолжил депозирование монет. На дисплее высвечивалось их количество, необходимых на одну стирку – 19 и я пересчитал свои. Ровно на одну меньше. «Ну, как всегда…», - подумал я и обратился к мулату, который, возвратившись с улицы, уже источал запах марихуаны. «У вас не будет лишнего квотера», - спросил я. «Думаю, есть…», - ответил он и, порывшись в карманах, протянул мне недостающий квотер. По его виду можно было предположить, что он даёт мне это просто так – видимо, добрый человек или раздобренный лёгким наркотиком, – но я протянул ему 25 центов мелочью. Наконец, забросив первую монету увидел, что на дисплейчике появилась цифра 13. Опять мои предположения! Не удосужился чуть нагнуться и посмотреть на цифру, вот, и перепутал 14 с 19. Зря приставал к мулату.

Забросив оставшиеся сольди, услышал как защёлкнулся блокиратор замка, загорелась лампочка постирочного цикла и процесс пошёл. Заметив на часах время - 15:25, облокотившись спиной и положив локти на одну из машинок в противостоящем ряду, я принялся наблюдать за происходящей постирушкой. «Бельё в иллюминаторе, бельё в иллюминаторе, бельё…», возможно, подпевали бы мне «Земляне».

Машинка, прокрутив барабан в обе стороны, стала наполняться водой и вскоре всё завертелось и смешалось, напоминая ситуацию в доме Облонских, только тогда стирали руками, а то классик, непременно, сравнил бы происходящее со стиральной машиной. И тут я обратил внимание, что захлопывая дверцу, прищемил краешек одного из белых носков. Поправить ситуацию я и не помышлял, даже невзирая на предупреждающую и запрещающую надпись о попытках открыть дверцу в процессе работы машинки. «Ну почему я такой идиот!» Не имея ответа на этот вопрос, оставалось только лицезреть мучения несчастного носка. На него было жалко смотреть! Его крутило — вертело, скручивало — раскручивало, сжимало и разжимало, туже чем в бараний рог, и растягивало за пределы его возможностей в то время, как остальные весело плескались и кружились в пенистом вальсе очищения.

Учитывая жару в помещении и на улице, вода хоть и с порошком просто манила к себе и, вскоре, сама начала выливаться из машинки: защемлённый носок нарушил герметичность закрытой дверцы. Налицо недоработка производителя. Неужели инженеры не предусмотрели, что их детищем, возможно, будет пользоваться какой-то поц? Счастье, что не было свидетелей моего позора - даже мулат ушёл. Не желая оставаться мерзавцем перед Богом и самим собой, и заботясь о безопасности неизвестного мне ближнего, есть и такая категория людей, я принёс пластиковый конус с парковки и обозначил им опасно-мокрое место, которое продолжало увеличиваться в длине, а не в диаметре.

Продолжая в духе доброго Самаритянина, вселившегося в меня, я истратил остаток бумажных полотенец в диспенсере на стене, пытаясь остановить пока ещё не Всемирный потоп, но их не хватило, а вода продолжала литься. Подойдя ко второму диспенсеру, который оказался сломанным, я обнаружил две тряпки, лежавших у другой стиральной машины, видимо, что-то похожее уже случалось, и подстелил их под струи воды. Цикл стирки закончился и включился отжим. Центробежная сила вырвала защемлённый носок и прижала его к остальным, испытывающим перегрузки. В общем, его мучения продлились целых 15 минут. Наконец, всё закончилось, раздался очередной щелчок блокиратора и я выложил постиранное в специальную тележку, чтобы перевезти к сушилке, на всякий случай пристально оглядев пустой барабан. Носочки, знаете, известны своей способностью исчезать в этом замкнутом простанстве. Просто носки Коперфильда какие-то!

В прачечной работал телевизор. К этому времени очередное шоу, на ничего не значащую для благополучия мироустройства тему, закончилось, побежали титры и под музыку, аплодирующие бездельницы в студии, стали подтанцовывать, улыбаясь, радуясь и любуясь себе и собою, а  в прачечной появился новый клиент. Сушилка заработала со звуком проходящего мимо товарного состава. Не имея чем заняться, я присел на один из шести стульев. Через несколько минут вошёл мужчина, позванивая связкой из многих ключей и, как-то внимательно, оглядывая всё вокруг. «Хозяин…», - опять предположил я и оказался прав. Он стал обходить помещение и увидел моё мокрое дело. Как нашкодивший первоклассник, я сидел и молчал. Совершенно невозмутимо, прибравшись, он продолжил свой обход и взор его упал на продуманно низенький автомат, пристёгнутый стальным тросиком, чтоб не унесли,  в котором продавались детские игрушки в прозрачных небольших шариках. Шариков оставалось совсем на дне и, видя необходимость наполнить автомат, достав телефон, он оставил кому-то сообщение на фарси. «А-а иранец,.. ну, теперь, понятно почему пакетики порошка с китайскими иероглифами. Эти ребята в печёнку влезут за копейку. Небось, скупили чью-то партию товара, с которым что-то не так…»

Побродив ещё по прачечной, хозяин опёрся об одну из сушилок в верхнем ряду и, уставившись в одну точку за окном, застыл. В это время вошёл ещё один мужчина желающий постираться. На ремне его брюк висел пейджер. «Ну и ну!», - подумал я. Через несколько минут, распираемый желанием выразить своё удивление, я подошёл к нему и сказал:

- Простите, мне кажется я не видел живого пейджера с 90-х. Они ещё существуют?
- Правда!? Да, я приобрёл этот в начале 90-х.
- И компании пейджинговых услуг, видимо, тоже ещё существуют?
- Да, они всё ещё в бизнесе.
- Спасибо, - сказал я, сложил вещи в наволочку и вышел. Покрывало было ещё чуть влажным, но при температуре и духоте в моей комнате, сравнимой с душегубкой, оно досохнет моментально и безплатно.

Выехав с парковки, я пересёк проезжую часть и въехал на территорию «Базара», к табачному киоску. Купив сигареты я решил зайти в салон к Игорю, вспомнив, что последний раз я стригся на свой ДР. Парикмахерша Лена стригла клиента. Ленка - вкусная коленка, так я окрестил миниатюрную, милую, своеобразную москвичку и мать-одиночку, не так давно приехавшую в Л.А. с сыном, поработать. Почему я так её называю, не имею понятия, ведь коленок её я не видел и тем паче не пробовал на вкус. Но сегодня тайна была приоткрыта: Лена была в джинсовой юбке едва выше колен. Ленка управляется со мной за 10 минут и я даю ей 5 дэ чаевых, сумму которую я раньше платил за стрижку студентам в школе парикмахеров. Однажды, какой-то студент-мексиканолатинец, видимо, по совместительству садовник, перепутав остатки, а точнее, останки моей былой шевелюры с травяным покровом, будто газонокосилкой, так прошёлся по ним машинкой, что у меня навернулись слёзы. Но даже этот кошмар казался работой мастера, по сравнению с тем, что я оставил на своей голове, однажды постригши сам себя. Игорь сказал, что у Лены сегодня нет для меня времени и я собрался было уходить, но заметил трансляцию Комеди клуба по ТВ и задержался. «Ну, что там новенького?..», - подумал я… На экране возник  Ге*** Мартиросян**** и объявил какой-то дуэт из Сочи. Вышли два молодых парня  и исполнили довольно неплохую миниатюру и без мата. Да, я давеча ругал эту передачу, но и в прорухе бывают старухи. Попрощавшись, я уехал домой.
 
Остановившись перед воротами нашей стоянки, чтобы набрать код, мне показалось, что они не просто закрыты, а именно преграждают мне путь, словно говоря «тут не твое место, не возвращайся сюда».   

Поднявшись в комнату, я разложил постиранное, так и не сумев определить претерпевшего недавние мучения носка, а само бельё пахло мексиканцами…

Одиннадцать вечера. Вот уже 5 минут русский сосед, внизу под окном, гремит какими-то цепями: выбрасывая их на асфальт из задней части своего рабочего вэна и переносит в переднюю. Так и хочется, в духе Одесского двора, высунуться в окно и крикнуть:

- Мущина! Вы же не пролетарий или каторжник, шобы греметь цепями на всю округу! Мы тоже хотим тихо спать!..

Поел, смотря заранее скачанные с Ю-Тюба новости; снова поговорил по Скайпу с другом и принялся писать сию историю.  И вот, опять  4 утра…
__________________________________
* Помнишь? «Я не знаю, как там в Лондоне, я не была, может, там собака друг человека, а у нас управдом – друг человека».
** Если раньше, живя в мотелях, я боялся отвечать на мамины звонки, каждый раз она сообщала мне что-нибудь страшное, то, теперь, я ничего уже не боюсь…
*** Как-то в скандале с мамой, бабушка заявила, что «… к Вите ходят девочки на Бе», а слово, похожее на менуэт, просто не могла произносить и, рассказывая своей подруге об их общей знакомой, сказала «… она ему делала французскую любовь…».
**** Ну, не люблю я его… В «Прожеторперисхилтон», хоть и затмеваемый Ургантом, он ещё смотрелся…

----«»----