Матроска

В ЦУМ или в  «Детский мир» выбросили детские платья.
Слово «выбросили» в этом его значении сейчас вряд кто-то поймет правильно. В крайнем случае подумают о распродаже или еще чем-то похожем. А раньше в моем детстве оно означало – «поступило в продажу что-то дефицитное, чаще импортное».
Все «выброшенное» моментально сметалось с прилавков, брали по две-три и даже больше одинаковых  вещей- сколько отпускали в одни руки:  себе, подруге, сестрам, маме, племянницам, для подарка, на вырост ребенку и прочие невообразимые варианты. Мы тогда не жили в   Москве. Здесь жила мамина сестра- моя тетя, наверно она его и купила.
Это платье было особенное: темно-синей тонкой  шерсти с синей же пристроченной к низкой талии плиссированной юбкой, матросским сине-белым воротником, красной лакированной пряжкой и красной: то ли брошкой, то ли значком на груди.
Однажды к нам пришла соседка и о чем-то долго говорила с мамой. Мама подошла к шкафу, где хранились вещи и достала
его.
-Ой, какое симпатичное, спасибо. Должно подойти.
В то время было принято передавать детские вещи родственникам и знакомым, тем более носила я их довольно аккуратно и недолго, быстро вырастая, как любой ребенок.
При этих словах я поняла, что его- мое любимое платье- сейчас отдадут.
Я бросила все игрушки, рванула к соседке, выхватила у нее, обескураженной, платье и залетела в другую комнату, забаррикадировала вход маленьким треугольным столиком и коробкой с игрушками. Там  лихорадочно стала искать, где бы его спрятать:  у деда - под периной- найдут, в ворохе простыней в чулане у бабушки- туда сейчас  не пробраться…
Мне на глаза попалась кукольная коляска, не долго думая, я  скомкала платье,  завернула в кукольную простыню и запихнула этот сверток в коляску.
Через минуту, отодвинув стол и коробку, вошла мама.
-Как тебе не стыдно. Тетя Галя попросила это платье для своей дочки. Ты все равно его уже носить не сможешь – он тебе мало, ты из него выросла.
-Нет, - односложно выдавила я из себя.
-Ну почему, ты что- жадина? – продолжала мама, пытаясь обнять меня.
-Только не это, какое угодно только не его. -Из глаз маленькой девочки с темно-каштановыми волосами брызнули слезы. –Отдай, какой хочешь: желтое с цветком, сарафон в горошек, красное в клетку оно тоже с плиссировкой, зеленой с мышью (хотя нет зеленое…), только не «матроску».
- Но почему?- мама не хотела отступать.
-Раз ты ничего не понимаешь, я  сама его не отдам,-  схватила коляску и выбежала в слезах на улицу.
Шли дни, все вроде успокоилось, как будто ничего и не было…
Это платье и сейчас со мной. Конечно, я его не ношу. Только иногда вспоминаю, как маленькой девочкой я забиралась на сундук, что стоял на балконе как раз в этом платье и читала для детей и старушек во дворе «Кораблик».
Что в нем было особенного? Не знаю, может оно было каким-то костюмом, дверью за нарисованным очагом в другой мир?  Но позже у меня были и костюмы: Мальвины,  Лисы Алисы, Мушкетера, Трубадурочки и Снежинки , но все же я вспоминаю как-то особенно именно его.
Что нужно, чтобы его одеть?  Ничего особенно,   сущие пустяки- просто повернуть время вспять и быть маленькой девочкой.
Эпилог
Платья того, конечно же, нет. Я продолжала думать, что оно  в коляске, пока однажды  не захотела его достать, и увидела, что в простыню завернут сверток марли. Я не могла поверить. Произошло, казалось мне, невероятным предательство, разбудившее  настоящую сравнимую разве что со  звериной детскую злость, не ограниченная цивилизованной маской,  рамками приличий и прочей лабудой, мало знакомой маленькому пятилетнему ребенку.
С мамой я после этого случая долго не разговаривала, дулась на нее бесконечно долго, впрочем едва ли так долго: в детстве время идет по другому –  ползет по циферблату со скоростью черепахи.
Потом  все забылось. Появились новые платья, костюмы, юбки и сарафаны брюки и бриджи. Но вот сейчас, стоило тронуть что-то близкое, как этот повод написать гардеробную историю, картина тех дней столетней давности всплывает перед глазами как будто это было совсем недавно.
Матросская шапка,
Веревка в руке,
Тяну я кораблик
По быстрой реке
И скачут лягушки
За мной по пятам
И просят меня:
- Прокати, капитан!
Платья нет, или есть и я все еще его ношу…?