Власть. О трёх главарях республики

Начну с цитаты о. Александра Дьяченко. Отец Александр чуть постарше меня, и  как-то написал:"Хватит с меня и 60", - в связи с псаломским выражением о человеческой жизни "70 лет, аще же в силах 80 и множае их труд и болезнь".

Когда сын спрашивает:

 - Ты хотела бы снова молодой стать?

 - А чтобы я снова стал маленьким стал (или, наоборот, "чтобы я уже взрослым был")?


Я отвечаю:

 - Нет, не хотела бы, пусть всё своим чередом идёт.

Недавно пошли с ним на гребную базу, тренер согласился взять его до полного прохождения медкомиссии, и неожиданно быстро  очутился мой сынок на воде в байдарке.

На дворе золотая осень, бабье лето, солнце днём светит и греет, но ночи и вода холодные, и вода уже прозрачной стала. Яркий блеск солнца на чистой холодной воде, дети в лодках плывут за тренером из гребного канала на Днепр.

В эту минуту я им позавидовала. Мы с братом тоже в детстве часто плавали по Днепру в лодке, но не в байдарке, у отца была обычная по тем временам "моторка". 

Потом "моторки" перевелись, поскольку моторы на них прожорливые были, стало дорого ими пользоваться, сейчас и здесь по Днепру, и по северной Вычегде - редко кто на "моторках" плавает.

Мы остались без лодки, когда отца перевели в Минск, и там уже наше с братом детство не на реке, а в бассейне проходило. Брат, когда попал по распределению после лётного в Сибирь, в Усть-Кут, плавал там с товарищами в отпусках на плотах по Лене, звал и меня, но я уже вышла замуж и родила дочку, не смогла.

А прадед по маме-бабушке, по днепровскому роду, плотогоном был. Хотя жил уже во время железных дорог. Но повезло человеку. И я всю жизнь хотела хотя бы разок пройти на плоту или лодке "из варяг в греки" ту часть пути, что по Днепру, от истоков до устья.

Вторая мечта была с Новгородом-Северским (родиной отца) и князем Игорем связана, хотелось проехать на лошади его путём на Донец и обратно.

Умею и верхом ездить, и грести.

И вот когда поплыли дети на Днепр - вдруг мне стало ясно, что никогда не сбудутся в земной жизни мои мечты.

Светит солнце, блестит на воде, лёгкий ветерок покачивает лодки. Чайки вьются над водой, цапля бродит в прибрежных камышах, всплёскивает рыба. Невероятно: не всех истребили и не всё загадили люди.

Половину жизни на севере, в коми, я прожила. Пропустила момент, когда из Коми АССР просто Коми республикой она стала, жила в это время, весной 1994-го года, в Пскове у отца Павла Адельгейма.

И потом постепенно втягивалась в "жизнь республики": в университете так далека от неё была, что не знала имени первого секретаря обкома, ставшего Главой. Узнала, когда на местное тв пришла работать: Юрий Спиридонов.

Это в 1995-м было, а в 2005-м по настоянию мужа уволилась из пресс-службы Госсовета Коми, и после рождения сына мы оттуда уехали.

Получается, 10 лет по коридорам власти ходила. Лучше всего покойного первого Главу знала, Юрия Спиридонова. У второго, Торлопова, брала интервью. Знала и нынешнего арестованного, Вячеслава Гайзера.

Запомнила его по выступлению на одном из заседаний Госсовета. Мне нужно было описать это заседание в релизе для сми, а я в выступлении Гайзера некоторые слова не поняла. Он был министром финансов и депутатом Госсовета, и всё твердил в своём выступлении то ли про преференции, то ли про инвестиции. Эти слова знаю, там другое было, которое я тогда записала и посмотрела в словаре, означало оно "целевой перевод денег на строго определённые нужды". Трансфер? Нет. Речь шла о том, что если минфин переведёт сельской школе деньги крышу покрыть на счёт местной администрации, то на зарплату учителям местная власть не сможет эти деньги потратить, пусть без зарплаты сидят, а крышу кроют.

Вспомнила! Субвенция.

Гайзер с безстрастным видом проговаривал эти слова, невозможно было понять, не вникнув, что речь идёт о том, как зажимают в тиски людей на местах. Именно это я и запомнила: его профессиональную безстрастность. Счётная машина - подумалось мне.

Ну и всё. Когда он стал Главой, нас уже в Коми не было, но у родителей и дочери бывали мы там в гостях.

В 2001-м я ещё ходила на выборы, голосовала за Спиридонова на третий срок Главой. Закулисную жизнь власти к тому времени уже знала, но Спиридонов мне нравился тем, что построил Стефановский собор и открыл фонд "Покаяние", и хотя не чужд был схемам и оффшорам, к концу своего правления став своеобразным "мулом", помесью русского барина и советского сантехника (вёл себя как барин, а матерился как сантехник), но Торлопов был гораздо хуже!

Спиридонов хоть характер имел, отстаивал перед Москвой интересы своего региона и что-то реально делал для людей. Да, так, как он это сам понимал. Да, и себя не забывая. Но он был живой человек, не счётная машина, и прозвище у него было "Папа". Выборы Торлопову он проиграл, на самом деле  или нарисовали - кто знает!

И, действительно, стало гораздо хуже, ОТКРЫТО нарисовалось в "коридорах власти" мутное жульё в виде всесильных "замов Главы".

Противодействовать этому не смог ни Спиридонов, прошедший спустя два года депутатом от Коми в Госдуму, ни тогдашний Председатель Госсовета Коми Иван Кулаков, характером Спиридонову уступавший, хотя тоже сильный человек, родом из раскулаченных воронежских крестьян.

В пресс-службе Госсовета моя знакомая возглавляла "отдел писем", помимо своих непосредственных обязанностей я наблюдала и её работу и видела, что и Кулаков, и Спиридонов - чем могли, помогали людям.

Сказывалась партийная закваска, они ещё помнили старые времена, когда депутатами Верховного Совета республики были выбранные на местах, в своих "трудовых коллективах" люди, а не денежные мешки.

Денежные мешки тоже плачут. Был в моей госсоветовской жизни такой случай. Возвращалась с сельского прихода на рейсовом автобусе и разговорилась со знакомой, спросила, почему она такая грустная после службы. Оказалось, грустит она потому, что у неё нет денег на симфонический оркестр, она композитор.

И тут меня осенило. Прошерстила депутатские досье. Оказалось, больше всего ей местный лукойловский богач подходит, не чужд прекрасного и играет на рояле. Когда он приехал на очередную сессию,  подвела к нему свою знакомую - и всё у них получилось! Дал он на исполнение её музыки денег, прилетел большой симфонический оркестр, состоялся прекрасный концерт. 

Это был счастливый случай, вообще все нефтегазолесоденежноносные магнаты плотно обложены были прилипалами, не пробиться. Помню, как мыкались мы, собирая от общества педагогов на паломничество неимущим детям деньги по приёмным разных лукойлов.

Надёжнее было сразу у Кулакова, Спиридонова или у Катунина, градоначальника сыктывкарского, попросить.   

Но все эти "старые кадры" плотно подпирали снизу молодые люди с безстрастными или, наоборот, уж очень говорящими лицами, желающие могут полюбоваться. И на Зарубина, и на Чернова с Ордой. Старой партийной закалки начальство было перед ними безсильно.

Тарас Бульба мог сказать Андрию:

 - Я тебя породил, я тебя и убью.

У бывших партийных бонз на это не хватало воли и желания. Или просто совесть им говорила, что у самих рыльце в пушку. С тем и ушли, уступили место.

И вот теперешний скандал, "организованная преступная группировка","главарь республики" Гайзер и прочие неожиданности.

Мама позвонила и рассказала, сама я ни сном ни духом, телевизор давно не смотрю.

Первая реакция была стыд. Родители ни в чём не замараны, отец хоть и был в советское время "красным директором","Комимелиорацию" возглавлял, но партийных бонз не жаловал и часто с ними ругался.

Я злилась: все воруют и живут припеваючи, ну хоть бы немножко и нам досталось, что толку честным быть и в дырявых башмаках ходить.

Правда, тоже не могла взятки брать, не получалось, хотя предлагали. Но срабатывали гены, становилось совестно. Сама взятки давала - за детей врачам с учителями. В этой сфере зыбко всё, то вполне легально "платными услугами" называется, то нелегально надо заплатить или "подарок" вручить.

Между тв и Госсоветом вернулась к преподаванию, и чтобы ноги на учительской зарплате не протянуть, подрабатывала дома репетиторством. Потом смотрю - незачем на работу ходить, хватит на жизнь репетиторских денег, благо, налогов с этого заработка тогда не драл никто. На своей шкуре прочувствовала, как учителям их хлеб достаётся, и потом не сразу снова привыкла к чиновничьим преференциям.

От сумы и от тюрьмы никто не зарекайся, можно посидеть и подумать о своей жизни. Но вот судьи кто? Безпрепятственно гуляют на свободе покрупнее Гайзера деятели, и возникает подозрение, что просто мирно не поделили в очередной раз, начался передел, новая поросль подросла.

Нет, прав был отец, лучше ходить в дырявых башмаках, чем ввязываться в их игры, тем более женщине. Хотя когда дети голодные - не срабатывают такие аргументы, приходится с волками жить - по волчьи выть. А потом стыдно за себя.

Прав и отец Александр: мне бы тоже 60 хватило.

А потом поплыть на лёгкой лодочке по сверкающей на солнце большой реке вниз по течению до самого устья, до моря-океана, по берегам которого пасутся все изничтоженные людьми лошади и другие Божии твари.

Работая в Госсовете и наблюдая за жизнью "народных избранников", я поняла простую истину: нынешняя система власти переварит практически любого.

Живёт себе человек,  неравнодушный, пытающийся озвучивать и решать проблемы своих сограждан, и проблемы эти у него с согражданами общие. И вот становится он их депутатом во власти.

Кто-то и до выборов был обеспеченным человеком, для кого-то статус депутата открывает двери в новую жизнь. Зарплата депутатская и не снилась простым гражданам, плюс прочие блага: машина с шофёром, спецполиклиника, оплата командировок и отпусков с оплатой самолётов "для несовершеннолетних членов семьи", и прочая, и прочая.

И как-то быстро уходят на задний план проблемы каких-то там граждан, если у самого депутата все личные проблемы враз решены. Причём и на чиновников, работников аппарата, все эти блага распространяются.

Я мелкой сошкой недолго там побыла  и успокаивала свою совесть тем, что преподаванием заслужила эту передышку, чтобы подкормиться-приодеться, а то ведь и правда приходилось в дырявых башмаках по урокам бегать.

Уж это мы хорошо умеем: свою совесть успокаивать. Уверена, что сейчас арестанты думают: - А меня-то за что, все так живут!

Да, так и живём.