Важнее будущего. Пролог

Откровенно говоря, старик Балтозар Крэйвен не слишком доверял зеленоглазому мальчишке, сидящему перед ним на стуле с высокой спинкой. Кабы не рекомендации и пылкие заверения знакомого коллекционера, маленький, сухощавый и подслеповатый Крэйвен в жизни не поверил бы, что этот сопляк так хорош, как про него рассказывают. Сварливый и нудный Крэйвен терпеть не мог молодых людей, полагая, будто ничего путного от них не добьешься. Взять хотя бы его визитера – худой длинноволосый парень держался уверенно, закинув ногу на ногу и сложив на колене ладони, больше напоминающие двух белых пауков, нежели нормальные человеческие руки. В иной ситуации Крэйвен нипочем бы не доверил этому странному юноше свою драгоценную библиотеку, однако все решили деньги. Долговязый мальчик просил меньше, чем его маститые коллеги, и сроки обещал просто фантастические, а Крэйвен, помимо состояния, славился скупостью и придирчивостью к тем, кого нанимал на работу.

- Ну, хорошо, мистер Вотан, - нарушил затянувшуюся тишину скрипучий голос Крэйвена. – Я все обдумал и готов дать вам шанс. Используйте его правильно.
- Благодарю вас, мистер Крэйвен, - с достоинством отозвался Вотан. – Могу ли я приступить сегодня же? Это определенно сбережет ваши деньги и мое время.

«А он довольно наглый! Подобные ему быстро делают себе имя», - с легкой долей презрения подумал Балтозар и снисходительно кивнул:
- Я распоряжусь, чтобы вам подготовили комнату. Вы вольны прогуливаться по особняку, где вздумается, однако не забывайте, для чего вы здесь. Да, запомните хорошенько: в моем доме запрещено курить и если я застану вас нетрезвым – пеняйте на себя.
- Уверяю, вам не о чем беспокоиться, мистер Крэйвен. Я не курю. – Бледное худое лицо Вотана сохраняло бесстрастное выражение. – И не позволяю себе пить, когда работаю.
- В таком случае приступайте. Прислуга вас проводит.

Не утруждая себя распаковкой сумки, Вотан попросил нервную, молчаливую горничную показать ему дорогу в библиотеку. Женщина повела его длинными коридорами в другое крыло особняка, вздрагивая от каждого шороха. Подобное поведение показалось Вотану странным, однако он счел бестактным спрашивать напрямик, что её так пугает. Впрочем, стоило ему остаться одному в небольшой, роскошно обставленной комнате, как он напрочь забыл обо всех странностях.

Когда он попал в библиотеку Крэйвена впервые, уже тогда, с первого взгляда, она показалась ему, без всякого преувеличения, великолепной! Множество старинных редких изданий украшали собой стеллажи, создавая в комнате непередаваемую атмосферу уюта, и ненавязчиво намекали на богатство их владельца. Окон в библиотеке не было, но Вотан счел это признаком хорошего вкуса. Ничто не должно отвлекать от чтения, особенно когда представляется возможность насладиться подобным времяпрепровождением. Увы, в последние два года Вотану редко выпадал шанс спокойно посидеть с книгой. После смерти приемного деда долг за выкупленный у Нэйлсов дом понуждал его браться за любую работу, какую только могли предложить молодому начинающему искусствоведу. К вящей радости Вотана, если сейчас все сложится удачно, он наконец-то освободится от долгового ярма и сможет хоть ненадолго вздохнуть с облегчением.

Не тратя понапрасну времени, он взялся за работу. Книги были для него не просто способом заработать на жизнь, но еще и увлечением. Он не чувствовал усталости. Ему никогда не надоедало возиться в библиотеках, изучать пропитанные пылью и историей страницы, просматривать гравюры и иллюстрации… Работа, приносящая удовольствие – это ли не предел мечтаний? Тем более что мечтать ему, в принципе, было больше не о чем. Большинство сокурсников Вотана желали разбогатеть и обзавестись семьями, а он никогда не бредил деньгами. Девушки также не вызывали у него интереса, впрочем, как и мужчины. Среди однокурсников он слыл нелюдимым умником, который вместо вечеринок корпел над учебниками. Все вместе создавало у окружающих превратное впечатление, будто Вотан унылый и скучный интеллектуал, но те, кого он все же подпускал к себе, знали, что он довольно общителен, правда, несколько зануден…


В дверь постучали, и в библиотеку важно вплыла миловидная пожилая женщина в довольно легкомысленном для ее возраста платье и белом переднике с монограммой. В руках она держала поднос.
- Святая матерь Божья! – негодующе воскликнула она. – Молодой человек, разве можно столько работать? Ну-ка, живо освободите стол!
Смешно уставившись на нее, Вотан замер на секунду, а потом сдвинул книги, чтобы она могла поставить поднос.
- Я, значит, спрашиваю хозяина: «Гостя вашего звать к ужину или нет?» – скороговоркой говорила она, укладывая рядом с подносом завернутые в белоснежную хрустящую салфетку столовые приборы. – А он мне – мол, есть захочет – сам вас найдет. Я жду, жду, а вы не идете. Что же вы голодаете-то? Посмотрите на себя. Молодой человек не должен быть таким худым. Да вы просто вылитый призрак!
Оторопевший от подобного напора Вотан потер переносицу и взглянул на часы. Маленькая стрелка угрожающе приближалась к десяти.
- Я и подумать не мог, что уже так поздно, - растерянно произнес он и спохватившись добавил: - Благодарю вас, было очень любезно с вашей стороны вспомнить обо мне… - Он сделал выразительную паузу.
- Зовите меня Мэри. Меня все так называют, - добродушно поведала она. – Надеюсь, вам понравится еда. Я ведь не знаю, что именно вы любите.

Заинтригованный Вотан приподнял крышку и увидел приличных размеров кусок запеченной с овощами рыбы. В нос ударил восхитительный аромат домашнего блюда, и организм немедленно среагировал на него урчанием в животе. Принюхиваясь к аппетитному запаху, Вотан попытался вспомнить, когда он в последний раз баловал себя мясом или рыбой. Безуспешно. Долги и счета «съедали» почти все, что он зарабатывал, да к тому же ему приходилось заботиться о сводной сестре. После скандала с завещанием Уоррена Морриса переехала к брату, даже не поинтересовавшись, откуда он возьмет деньги на ее содержание. Мать, разумеется, не забывала свою девочку, но этого все равно не хватало. Измотанный Вотан старался хоть как-то свести концы с концами, перебиваясь, как это говорится, с хлеба на воду, и вот теперь перед ним стояла большая тарелка, от одного взгляда на которую приятно кружилась голова.

- Это просто чудесно, Мэри. Вы представить себе не можете, как я вам признателен.
- Да господь с вами, Вотан! – Женщина замахала руками. – Вас ведь Вотан зовут? – Он кивнул. – Горничные целый день только о вас и судачат. Ну, ешьте, не стесняйтесь. Я опосля за подносом забегу. Если захотите добавки, смело просите. Да, и вам чаю или кофе? Хотя какой кофе на ночь...
- Я не пью кофе. – Вотану наконец удалось вставить слово в бесконечный поток ее речи.
- И правильно. От него одна головная боль...


Так прошло несколько дней. Очень скоро, разобравшись с основными темами изданий, Вотан принялся заниматься составлением каталога. Его радовало, что при первой встрече с Крэйвеном он трезво оценил свои силы и не только укладывался в заявленные сроки, но и опережал их. Подобный расклад положительно отразится в будущих рекомендациях. Ему представлялось сомнительным, чтобы Крэйвен опустился до лжи, если кто-нибудь поинтересуется, так ли хорош был приглашенный искусствовед.

Стараясь изо всех сил, Вотан практически безвылазно сидел в библиотеке и даже ночевал в ней, устроившись на диване, расположенном в специально спроектированной нише. Занятый исключительно тем, ради чего его наняли, он ни с кем не общался, кроме Мэри, почти по-матерински журившей его за излишнее рвение.

- Вы совсем как мой отец, упокой господь его душу. – Она храбро отобрала у Вотана ручку и поставила перед ним чай и печенье, щедро посыпанное сахарной пудрой. – Тот тоже первые сорок лет надрывался как лошадь, а последние двадцать спускал деньги на докторов.
- Мне стоит непременно спросить у вас рецепт, - оставив ее язвительную реплику без внимания, с улыбкой заметил Вотан. – Я люблю готовить.
- Божечки, Вотан, да вы просто подарок! – рассмеялась Мэри. – И где вы были тридцать лет назад? Уж я бы свой шанс не упустила.
- Это я должен об этом спрашивать. Не припомню, когда обо мне в последний раз так заботились, - серьезно ответил он. – Мне даже жаль, что я почти закончил. Еще день-два, и, увы, придется прощаться.
- Четыре дня. – Мэри заглянула в карточки каталога, написанные аккуратным крупным почерком. – Хозяин сегодня уехал на деловую встречу и велел вам непременно его дождаться. Все спрашивал меня, работаете ли вы, а я ему как на духу – мол, света божьего не видит. Ну, и он вроде как подобрел и даже что-то такое о премии за усердие поговаривал.
- Правда? Это было бы очень кстати, Мэри!
- Да, так что заканчивайте здесь и отдыхайте. Нельзя так много работать. Загляните ко мне на кухню, посидим, поговорим... – Тут она помрачнела. – Вы только по дому ночью не гуляйте и в комнаты лишний раз не заходите.
- А в чем дело? – полюбопытствовал Вотан.
- В этом доме есть привидение, а может, и не одно. Особняк старый. Кто знает, что здесь раньше творилось? Ходят слухи, будто один из прежних владельцев любовницу свою в одной из спален убил. Задушил и тело спрятал, вот и не успокоилась душенька ее грешная. Я-то по дому не хожу. Мое место на кухне, а вот горничные всякие страсти рассказывают. Будьте настороже.

С этими словами она гордо удалилась, а Вотан тихо рассмеялся. Привидения? Нет, серьезно?! Разумеется, он знал, что Мэри набожна, но чтобы вполне современная женщина верила в существование призраков? И хотя окружающая обстановка располагала к подобным суевериям, Вотан был далек от мысли, что здесь имеются неприкаянные духи. Материалист до мозга костей, он благосклонно относился к произведениям По, Лавкрафта и даже Баркера, однако и мысли не допускал, будто подобные сюжеты имеют место в реальной жизни. Какая нелепость – верить в страшные сказки, чья задача – попугать легковерного обывателя…


Предположение о сроках, высказанное им Мэри, оказалось верным – на следующий день Вотан закончил работу и с наслаждением потянулся. До возвращения Крэйвена оставалось три дня! Целых три дня отдыха, после чего Вотан окончательно распрощается с долгом и перестанет работать на износ. Как бы он ни любил свое ремесло, порой ему приходило в голову, что нужно остановиться и просто оглядеться вокруг, иначе жизнь пройдет мимо. Он был слишком молод и любопытен и так много хотел увидеть и узнать. К примеру, хотя бы этот особняк, в котором он провел столько времени, толком его так и не рассмотрев.

Глянув на часы, Вотан прислушался к себе. Есть он не хотел, а потому счел возможным скоротать час-другой за осмотром дома. Тем более, что Крэйвен сам ему это позволил.

Медленно шагая по коридорам, устланным мягкими ковровыми дорожками, Вотан в полной тишине разглядывал картины и богатую обстановку особняка, размышляя о том, что мистер Крэйвен явно привык к роскоши и не любит себя ограничивать. В сравнении с его особняком скромный дом Вотана казался совсем не презентабельным, однако самого Нормана это ничуть не смущало и не задевало. Зависти к чужому богатству он не испытывал, и, если честно, для него оставалось загадкой, зачем одинокому человеку такой огромный дом. Содержать особняк, верно, стоило немалых денег, при этом большая часть комнат пустовала, а прислуги Крэйвен держал совсем немного – три горничные, Мэри да домоправитель с дворецким. Скупердяй Балтозар даже шофера не нанимал, предпочитая раскатывать на такси.

Решив, что достаточно насмотрелся, Вотан собрался было спуститься в кухню, когда услышал за спиной скрип. Вздрогнув от неожиданности, он обернулся и увидел, что дверь одной из комнат приоткрыта.

Должно быть, сквозняк. Вернувшись, он прикрыл дверь, но не успел и шагу шагнуть, как она вновь, противно скрипя, распахнулась – на этот раз немного пошире, точно приглашая его войти.

Заинтригованный происходящим, Вотан заглянул внутрь. Комната предсказуемо оказалась пуста.

Пошарив по стене, Вотан наткнулся пальцами на выключатель, включил свет и прошел на середину комнаты. Одного короткого взгляда хватило, чтобы понять – он в спальне, которая, очевидно, некогда принадлежала женщине. Вся обстановка большой комнаты говорила об этом – изящное резное трюмо, занавешенное зеркало, позволявшее смотреть на себя в полный рост, огромная кровать, оттоманка у окна и мягкие кресла. Тяжелые портьеры были чуть приоткрыты и вкупе с мягким светом сработанной под канделябр люстры создавали в спальне игривую и интимную атмосферу. При этом все, буквально все вокруг покрывал толстый слой пыли. Очевидно, сюда давно никто не заглядывал. Удивительно, что комната вообще оказалась не заперта. Делать здесь было явно нечего, к тому же в спальне отчего-то стоял жуткий холод, хотя на улице вовсю резвился жаркий июль. Да и в коридорах было тепло.

Передернув плечами, продрогший и недоумевающий, что бы могло служить причиной столь резкого перепада температуры, Вотан хотел было уйти, как вдруг заметил валявшуюся рядом с оттоманкой алую кружевную шаль. На шелковой ткани не было ни пылинки, хотя создавалось впечатление, будто даже воздух в спальне пропитан едкой застарелой пылью. Шаль лежала бесформенным комком, точно владелица сорвала её с плеч и небрежно бросила куда придется.

Приблизившись, Вотан поднял её и решил забрать с собой. С каждой секундой он все больше путался, с трудом понимая, что происходит в этой комнате. Шаль в его руках выглядела совсем новой и чистой. От кружевного шелка исходил отчетливый аромат жасмина, значит, владелица обронила ее совсем недавно. В тоже время, следов на полу, кроме его собственных, не просматривалось. И еще – такая вещь не могла стоить дешево, а Крэйвен не был женат. Тогда кому она могла принадлежать и как сюда попала?

Легонько встряхнув тонкое кружево, Вотан хотел сложить его – и тут, к его безмерному изумлению, шаль повисла в воздухе, а в следующее мгновение облепила его голову и плечи. Сдавленно вскрикнув, он в ужасе попытался сорвать ее с лица. Как бы не так! Алая материя обвивалась вокруг головы, сдавливая шею. От недостатка кислорода у Вотана потемнело в глазах, но закричать он не мог. Те крохи воздуха, что еще проникали сквозь шелковую пелену, обжигали холодом. Температура вокруг упала еще ниже, и от мороза пальцы Вотана свело судорогой.

Запнувшись, он упал, не понимая, что происходит. Творящееся вокруг него и с ним самим безумие не имело никакого объяснения и смысла. Кто-то, невидимый глазу, душил его, лишая всякой возможности сопротивляться, но кто это был и, главное, за что?

Насмерть перепуганный Вотан предпринял последнюю попытку вырваться. В отместку бесплотный агрессор затянул шаль еще туже, и Вотан потерял сознание…


Бесшумно скользя по сумрачному коридору в туфлях на резиновой подошве, Анна Тим мечтала только об одном – чтобы ее чертово последнее ночное дежурство прошло спокойно. Всего одна ночь в клинике, четыре дня до истечения договора, и прощайте, призраки мертвых стариков, онкобольных и самоубийц! Последних Анна не любила особенно сильно. Нерастраченная при жизни энергия скапливалась липкими сгустками в палатах и оседала невидимой стылой дымкой в морге. За все время работы в больнице Анна под любым предлогом избегала морга, игнорируя насмешки коллег, за глаза называвших ее трусихой. Если бы только они могли чувствовать то, что ощущала она, давно бы прикусили свои блудливые языки, но нет, Анна оставалась одинока в своей тонкой восприимчивости.
Все же, какая злая ирония – она с самого детства мечтала лечить людей, однако, чтобы воплотить свои желания, ей то и дело приходилось прибегать к помощи успокоительных препаратов. Иначе никак – привидениям ведь не прикажешь оставить ее в покое, с ними не договоришься... Нет, она давно приняла решение, что уйдет на кафедру, где будет преподавать, а в свободное время давать частные консультации.

- Доктор Тим, вас ждут в экстренном! – Ее догнал встрепанный медбрат, развеяв радужные мысли о будущем и надежды на спокойную ночь. – Там «двинутого» по скорой доставили! Нужна ваша консультация!
- Хорошо, Берк. Сейчас подойду. – Она вымученно улыбнулась.

Спускаясь на лифте в отделение, куда скорая доставляла пациентов для сортировки, Анна вздохнула и на всякий случай забрала в хвост длинные русые волосы. Мало ли что может случиться? Если потребовалась помощь психиатра, она могла столкнуться с чем угодно – от бреда наркомана до острого психоза. Ну, и конечно, ее ожидали души тех, кому доктор уже точно не понадобится. Как без них?

- Так. – Она отодвинула занавеску. – И что у вас здесь?
На узкой кушетке лежал молодой человек. Его худощавое тело мелко подрагивало, точно мышцы попеременно скручивало судорогами, однако это не было похоже на тремор. В целом клиническая картина напоминала хорею Гентингтона, и Анна разозлилась.
- И для чего вам психиатр, доктор Колин?! – напустилась она на дежурного врача. – Сделайте тест ДНК и госпитализируйте его.
- Не все так просто, доктор Тим. – Усталый Колин зевнул и протянул ей медицинскую карту. – Когда бригада приехала на вызов, парень бредил. Рассказывал о призраках. Словом, позабавил всех, кроме дамочки, которая и вызвала скорую. Ребята решили его успокоить и вкатили ему диазепам. И вроде доза была невелика, а он целое представление устроил. – С этими словами Колин указал на дергавшегося в хаотичных судорогах пациента. – Самое вкусное напоследок. Больной в сознании, реакция зрачков нормальная, но он жалуется на проблемы со зрением. Алкоголя или наркотиков в крови нет. Разве что сахар немного понижен, а в остальном здоров, как лось.
Заинтригованная Анна наклонилась к пациенту.
- Вы меня слышите? Вы понимаете, где вы находитесь? Можете назвать свое имя?
Молодой человек попытался кивнуть и напрягся, словно желал вернуть контроль над взбесившимся организмом.
- Я прекрасно вас слышу, доктор Тим, но очень плохо вижу. Меня зовут Норман Вотан, мне двадцать три года, я в больнице, и подобное со мной впервые. Я имею в виду это. – Он чуть расслабился, и тело немедленно скрутило судорогой.
- Вы помните, что с вами случилось, мистер Вотан? – Анна заглянула в карту. Данные в ней совпадали со словами пациента.
- Да, но я не уверен, что мне стоит говорить об этом с психиатром. При всем моем уважении.
Тут Колина позвали к другому пациенту. Воспользовавшись этим, Анна задернула шторку и присела на край койки, рассматривая пациента. Он показался ей довольно милым, но чересчур худым юношей с необычно яркими зелеными глазами. Протянув руку, она аккуратно смахнула упавшие ему на лицо спутанные черные пряди волос, в которых серебрились первые ниточки седины.

«Рановато ему седеть», - подумала Анна, а вслух произнесла:
- Вам нечего опасаться, мистер Вотан. Я вам верю. Ответьте, вы действительно видели призрак?
- Я никого не видел, доктор Тим. – Вотана в очередной раз тряхнуло. – Однако что вы думаете об этом?
Он изловчился и в перерывах между судорожными подергиваниями запрокинул голову, и доктор разглядела бледные, почти незаметные линии на его шее – как если бы молодого человека душили чем-то мягким.
- Расскажи, что произошло, - ласково, стараясь вызвать максимальное доверие, попросила она, улавливая едва заметные следы, тень сущности, что набросилась на юношу. – Не бойся, я не стану звать санитаров. Не в этот раз.

Когда Вотан закончил рассказ, молчавшая все это время Анна нахмурилась.
- Странно, что дух набросился на тебя, Норман…
- Вотан, пожалуйста, - прервал он ее. – Я привык, когда меня зовут так.
- Хорошо, Вотан. – Она сделала едва заметное ударение на фамилии. – Как правило, призраки не агрессивны. По крайней мере, я таковых не встречала.
- Хочешь сказать, я действительно столкнулся с привидением?! – изумлению Вотана не было предела.
- Да, но сейчас твоя проблема не в нем, а в том, что случилось позже. В карте указано, ты вел себя неадекватно. – Анна перечитала записи. – Я прекрасно понимаю твое состояние, но если прибавить реакцию организма на препарат… Ты когда-нибудь принимал транквилизаторы?
Вотан отрицательно мотнул головой и зашипел сквозь зубы, когда дернувшаяся рука больно ударилась о поручень.
- Доктор Гэйб может неправильно это истолковать.
- Разве не ты мой доктор? – простодушно спросил Вотан.
- Что? Нет. Просто так вышло, что сегодня ночью мое дежурство, а завтра тобой займется другой врач. К тому же, я не работаю с психозами. Моя специализация – аутизм и синдром Аспергера.
- Завтра?! Нет, я не могу оставаться в клинике. – Вотан попытался встать, однако судорога ему не позволила. – Я должен вернуться в особняк.
- В твоем состоянии это невозможно, - категорично отозвалась Анна.
- Послушай меня, Тим, я должен вернуться, в противном случае мне не заплатят, а я очень нуждаюсь в деньгах. Прошу тебя. Это важно для меня! – простонал Вотан и внезапно добавил: - Наконец-то у меня получилось рассмотреть тебя. – Он несколько раз моргнул и широко распахнул зеленые глаза.
- И кого ты видишь?
- Женщину, которая поможет мне понять и, возможно, сумеет чему-то научить.

Анна задумалась. С одной стороны, она не могла отпустить из клиники несчастного, содрогающегося в судорогах юношу. По крайней мере, не в его теперешнем состоянии. Однако она также понимала, что вряд ли сумеет достучаться до Гэйба и убедить коллегу в отсутствии у Вотана психического расстройства. Тем более что имевшийся в карте анамнез звучал весьма красноречиво.

- Поступим так, - с улыбкой сказала она после длительного молчания. – Я распоряжусь, чтобы тебе поставили капельницу, и загляну перед утренним обходом. Если к тому времени судороги прекратятся, я немедленно тебя выпишу, но при одном условии – ты закончишь с делами в особняке и вернешься. Нам стоит о многом поговорить.
- Уверяю, Тим, именно так я и намеревался сделать. – В зеленых глазах зажглись искорки озорства, и Анна неожиданно подумала, что странное во всех смыслах знакомство может стать началом чего-то большего. Чего, она и сама пока не знала, но, давая указания медсестре, Анна отчего-то пребывала в твердой уверенности, что эта встреча – далеко не последняя. Любопытно – мысль об этом грела душу и одновременно несла в себе горькую нотку печали. Все равно что познакомиться с мужчиной, заранее предчувствуя, что ничего хорошего из этого романа не выйдет, но упорно лелеять надежду на счастливый финал. Анне очень хотелось быть оптимисткой.

Продолжение следует...