Мой замок. 05

Теперь Кэт знала, что находится в 1211 году в первых числах мая. Ведь, насколько она помнит, Лавор был взят  третьего мая, а пятого она попала сюда. Легче от этого не стало. Угодила в разгар альбигойских войн, которые продлятся аж до 1229 года.
Крестоносцы истребят в ходе двадцатилетней войны  в Лангедоке свыше миллиона мирного населения, превратят  его цветущие города и селения  в руины.
 Папа Римский обещал: все, кто примет участие в этой кампании, берутся под немедленную защиту папского престола.  Уже с самого начала похода  даровал его участникам полное прощение всех их грехов и преступлений, при условии, что они прослужат минимум сорок  дней. Голосу папы вняли рыцари и бароны и все те, кто жил грабежом и войной.
В 1209 году  крестоносцы во главе с  Симоном де Монфором пришли в Лангедок.
Многих  рыцарей прельстила возможность разбогатеть так быстро и так просто: стоит лишь взять  и отобрать всё добро у тех, у кого отнимать дозволено во имя Христа. Поэтому карательная кампания  сопровождалась  грабежами и резнёй мирного населения.
Бойня в Безье, произошедшая двадцать второго  июля 1209 года. Жители крепости не захотели выдать Добрых людей – альбигойцев, и крестоносцы  взяли город.
Его население  перебили до последнего человека.
Только в одной церкви города было убито около семи тысяч человек. 
Из-за нехватки питьевой воды, через две недели пал Каркассон. Виконт Раймон-Роже де Транкавель  уморён в тюрьме собственного замка.


Известие о бесчеловечной расправе в Безье, где всё население города - около двадцати тысяч жителей, было уничтожено, и вероломное заключение виконта, вызвало не только страх, но и гнев жителей  Лангедока.

Начальник гарнизона Минервы – Жерар де Пино, хотя и был католиком, в отместку, приказал выжечь глаза и вырвать языки двум пленным рыцарям-крестоносцам.
Монфор, который прежде «лишь» вешал, резал, сжигал и морил  в тюрьме, стал увечить пленников. После взятия Брома он повелел отрезать сотне защитников замка - носы и уши. 

Религиозная война, исход которой Кэт знала. Только ничего не могло заставить её переметнуться на сторону победителей-католиков.

Из задумчивости  девушку вывело приглашение к столу.
Бьянку хозяин замка усадил на почётное место рядом с собой.


Молодые дворяне завидовали Кэт, которой отвели место рядом с Бьянкой, но она после лёгкого закусона в таверне, чувствовала настоящий голод и не испытывала восторга от такого соседства.

Подали печёных голубей на серебряном блюде. Кэт поспешно от них отказалась. Даже испытывая голод, не смогла заставить себя съесть хоть кусочек. Воробьи, голуби, вороны и галки были персонами нон грата в ее рационе. Зато телятине,  шпигованной  чесноком, уделила должное внимание, заслужив одобрительный взгляд сира де Кабаре.
Поглощённая едой, не сразу стала слушать, как хозяин начал рассказывать:
- В пору моей молодости,  некий молодой каноник  Жерве де Тильбюри из Реймса сопровождал своего архиепископа. Внимание его привлекла красивая девушка, работавшая одна в винограднике. Тогда он подъехал к ней и предложил приятно провести время. Девушка отвергла  предложение священника, сказав, что если послушается его, то будет бесповоротно осуждена.
Такая строгая добродетель являлась очевидным признаком ереси. Архиепископ тут же приказал отвести недотрогу в тюрьму по подозрению в катаризме. Её допросили и...  отправили на костёр.
Нежелание отдаваться первому встречному прелату… Расплата за это – смерть.

Кто-то дотронулся до руки Кэт. Она повернула голову и встретилась с вопрошающим взглядом Бьянки.
Были в нём  какая-то недосказанность и затаённая нежность.
Кэт про себя удивилась, что в этом мире жестокости,  есть место другим чувствам, кроме ненависти.