[Глава 2]
Я стою перед зеркалом, приблизившись к нему лицом, и критически рассматриваю стрелки на глазах. Кажется, все вполне ровно. Специально сделала потолще и подлиннее. Серебристо-оливковые тени с блестками хорошо сочетаются с серо-стальным цветом глаз. Тушь ярко подчеркивает и без того длинные ресницы. Волосы вроде бы держат завивку, хотя передние локоны даже, по-моему, слишком перекрутила. Корни… Корни, разумеется, подкрашивать некогда! Ну, ничего. Все и так неплохо! Вид такой стремительный! Я улыбаюсь своему отражению – все в порядке, результат одобрен! Отступаю от зеркала на пару шагов.
На мне удобное черное бесшовное белье. Верх с эффектом Push-Up. Можно было и обойтись, но так грудь поднимается еще более дерзко, а я хочу выглядеть дерзко! На ногах черные чулки до середины бедер, с широкой кружевной резинкой. Ну да, они низкие, но я и не собираюсь их скрывать.
Я тянусь за белой кофточкой с короткими рукавами, снизу имитирующей корсет. Надев ее и застегнув спереди тонкую молнию, доходящую лишь до груди, я сосредоточенно завязываю импровизированную шнуровочку. Кофта может и не прозрачная, но черный лифчик ясно выделяется, тем более спереди, за шнуровкой Впрочем, так оно и было задумано!
Короткая черная юбочка, не в обтяжку, достаточно свободная, но едва прикрывающая попу, завершает мой нехитрый, но тщательный вечерний туалет. Никаких колец, сережек и иных украшений. Блистать сегодня придется без них.
Еще раз оглядев себя со всех сторон, я беру маленькую сумочку на хромированной тонкой цепочке, телефон, планшет, ключи от машины и, выключая свет, иду в прихожую. Там меня ожидают черные лакированные туфельки на высоком каблучке – чтобы дойти до машины, и замшевые черные балетки в бумажном пакете.
Я проверила, не забыла ли чего, обула туфли и в последний раз, спешно осмотрела себя в зеркале. Отлично! Вперед!
Выйдя из подъезда, я с удовольствием ощутила вечернюю прохладу. Даже возникла мысль, а не замерзну ли так? Хотя мерзнуть, наверное, будет некогда.
«Снежинка» откликается на нажатие кнопки брелка коротким «пик-пик». Я обхожу мою малышку и складываю вещи на переднее пассажирские сиденье, затем открываю багажник и выуживаю из небольшой мягкой сумки-органайзера перчатки, тряпочку, манометр и фонарик.
Натянув на кисти рук некогда бывшие белыми рабочие перчатки, открываю водительскую дверь и дергаю рычаг запирающего механизма капота. Папа назвал бы это картой предполетной проверки. Ну, начнем веселить случайных прохожих…
Склонившись над моторным отсеком, я проверила уровень масла, тормозной и других жидкостей, подсвечивая себе фонариком, т.к. уже основательно стемнело. По-любому из-под коротенькой юбки моя оттопыренная задница видна всем редким прохожим, но мне плевать. Предусмотрительно сказала стрингам – нет, надев трусики, хотя бы частично прикрывающие попу. Ну а для тех, кто внезапно воспылает страстью к моему скромному наряду и при этом разрешит себе какие-либо вольности, милости прошу! У меня всегда под рукой шокер, а в багажнике – увесистый разборный «балонник».
Впрочем, в нашем дворе обычно всегда спокойно, и ни одно из этих средств мне использовать не приходилось. Даже алконавты в тенистой беседке, неподалеку от детской площадки, собираются какие-то совсем не буйные и тихонько попивают свою бормотуху, при этом, как ни странно, всегда уносят весь мусор с собой, иногда даже на детской площадке убираются. Наверное, поэтому на них никто никогда не жалуется и беседка, по всеобщему молчаливому согласию, отдана в их распоряжение.
Не закрывая капот, я начинаю обходить машину, поочередно склоняясь перед каждым колесом. Просвечиваю фонариком суппорты, тормозные диски и, по возможности, гидравлические шланги в поисках каких-либо неполадок или подтеков. Попутно с этим промеряю давление в шинах. Перед интенсивной эксплуатацией машину необходимо проверять. Так меня учили, и я хорошо это усвоила. Не обнаружив никаких проблем, я усаживаюсь за руль, вставляю ключ в замок зажигания и пускаю двигатель.
Давай, моя милая! Машина мягко вздрагивает, вечерняя тишина разбавляется глухим мерным рокотом турбированного оппозитника. О, как же это ласкает мой слух!
С минуту я внимательно прислушиваюсь к работе двигателя, выбираюсь наружу и, еще раз осмотрев моторный отсек, захлопываю капот. Я снимаю перчатки и убираю обратно в багажник вместе с манометром и фонарем. Почти все готово.
Вытянув из салона пакетик, я решительно переобуваю туфельки на балетки. Здесь уже не до кокетства – это вам не на джипе ползать по пробкам. Упаковав туфли и спрятав их в нише для ног позади водительского сиденья, я, наконец, усаживаюсь за руль и закрываю дверь. Гоночное кресло с противоперегрузочными боковинами и четырехточечными ремнями безопасности мягко принимает мое тело в свои объятия.
Я подключаю оба видеорегистратора, передний и задний, закрепленные на трубах каркаса безопасности, включаю планшет и устанавливаю его на кронштейне, выведенном справа от центральной консоли, запускаю программу навигации. Поворот переключателя, вспышка разогревающегося ксенона, и потоки направленного голубоватого света выстреливают в задний бампер припаркованного в нескольких метрах впереди черного внедорожника «BMW».
Мое сердце привычно учащает ритм, когда я накрепко пристегиваю себя всеми ремнями к креслу и кладу руки на рулевое колесо. Закрываю глаза на несколько секунд и делаю глубокий вдох. На выдохе бросаю взгляд на датчик температуры двигателя. Ты готова, милая? Я тоже…
Перевожу коробку в ручной режим. Долго ты отдыхала, малышка, но теперь ты вся в моей власти!.. А я – в твоей! Доставим друг дружке незабываемое удовольствие!
«Снежинка» с мягким рывком трогается, когда я включаю первую передачу и отпускаю тормоза. Почти не трогая педаль газа, я выползаю из жилой зоны на улицу, чтобы не будить тех соседей, которые уже легли отдыхать. Правый поворот, вторая, легкий разгон, движок ворчит настойчивее. Но метров через двести я останавливаюсь перед светофором. Горит красный, по зебре несколько человек в свете моих фар переходят дорогу. Таймер светофора показывает секунды до переключения – «25», «24»…
Я вставлю флэшку в разъем проигрывателя и перебираю треки. Пусть будет Paul Oakenfold –Ready, steady, go. То, что нужно!
Кладу левую руку на руль, правую на рычаг скоростей. Нейтраль, левая нога на тормозах, правая медленно утапливает акселератор. Двигатель начинает реветь с набором оборотов - «2500», «3000», «4000»…
Взгляд на таймер светофора – «4»… «3»…
Левая нога уходит с педали тормоза.
…«2»… «1»…
Первая скорость, визг резины и рев двигателя. Зеленый свет! В клубах дыма мы срываемся с места, меня вжимает в кресло. Вторая скорость, пять тысяч оборотов, третья… Сто! Четвертая, педаль в пол! Сто тридцать!
О, да! Мы летим по опустевшим ночным улицам...
Пустой Т-образный перекресток, зеленые стрелки налево и направо, но наша – левая! Мягкий тормоз, 120… 100.
Здесь только недавно прошли «поливалки», дорога дальше мокрая и скользкая.
Левый поворот, 100, ручник, заднюю часть чуть кидает вправо… Кикдаун, газ в пол! Нас выносит на перекресток боком. Руль резко вправо почти до упора, держать газ!
В скольжении, со свистом и ревом мы пролетаем перекресток, и я осторожно сбрасываю обороты, выводя машину из заноса. Мило! Но полный привод – это полный привод. На скользкой дороге только и удается иногда такое вытворять.
Снова в набор. Пустая улица, освещенная желтым светом фонарей, мокрый, поблескивающий асфальт. Я догоняю те самые «поливалки» - два здоровых оранжевых «Камаза». Занимают обе полосы по нашей стороне дороги. Тот, что справа, идет впереди, а тот, что в левой полосе, немного отстает от него. Между ними достаточно пространства. Смещаюсь в правый ряд и на скорости проскакиваю между «поливалками», снова уходя левее, вежливо включив при этом «поворотник». Щетки стеклоочистителя смахивают брызги с лобового стекла.
Ух-х! Вот немного и разогрелись! Мое сердце бьется чаще. Бросив короткий взгляд в заднее зеркало, вижу пустую дорогу позади машины и свои озорные глазки. Сотая часть от нормы адреналина получена. Я гляжу на часы и отмечаю, что есть запас времени. Можно удлинить маршрут до цели, чтобы разогреться поосновательнее…
***
…Я зарулила на стоянку клуба примерно без четверти двенадцать. За пятнадцать минут до назначенного времени, нормально. Площадка перед техцентром «Pit Stop», базой клуба «Moscow Racing Style», уже пестрит спортивными автомобилями самых различных марок и вариантов внешнего тюнинга.
Подыскивая себе место, замечаю множество питерских номеров. Соображая, к чему бы такое нашествие, я вспомнила, что мне недавно говорили – дружественный клуб из северной столицы победил в соревнованиях по дрифту. По-видимому, приехали делиться радостью победы.
Я проезжаю между длинных рядов припаркованных автомобилей и останавливаюсь неподалеку от сервисных боксов. Выключив двигатель и освободившись от ремней безопасности, я наскоро переобуваюсь и, захватив с собой только телефон и, на всякий случай, сумочку с косметикой, выбираюсь из машины. Ключи оставила в замке – здесь можно ничего не опасаться.
Стуча каблучками по асфальту, я направилась к центральному входу в здание. Весь стеклянный был фасад ярко освещен и мерцал неоном, внутри было полно народу. В правом крыле зона отдыха и развлечений для участников клуба – бар, танцпол, бильярд и прочее, и там, вероятно, уже в разгаре ночная тусовка. На стоянке гулко долбят сабвуферы, изредка приглушаемые отрывистым воем и ревом двигателей.
Глядя по сторонам, замечаю группу из нескольких машин, стоящих отдельно от всех и рядом с ними каких-то совсем незнакомых людей. 996-ая «Каррера», девятый «Эволюшн», 159-ая «Альфа» и пара пригламуренных «маздочек» RX-8, на которых, видимо, прикатили вон те размалеванные девчонки – группа поддержки для тех, кто на машинах посерьезнее. На номерах какой-то областной регион…
Мне навстречу уже спешит Антон – младший брат Вадика. Хороший парень, веселый, добрый и слегка застенчивый. На дороге осторожен и рассудителен, лишний риск не признает. У них с Вадимом разница всего в два года, но я часто замечала, насколько они не похожи друг на друга. Уверенный в себе, твердый, как скала посреди океана, Вадим и задумчивый, спокойный, какой-то даже мягкий Антон, будто в роли парусника, который создан для того, чтобы огибать по жизни такие вот скалы.
Он машет мне рукой, и я отвечаю ему тем же приветствием с улыбкой, которая, по моим расчетам, должна быть ослепительной.
- Привет, Ксю! – говорит он, когда мы поравнялись, и добавляет, несколько смущенно: - Классный прикид!
- Приветик, Тош! – отвечаю я и обнимаю его. Сам-то он никогда не решится. – Спасибо! Давно не виделись! Что новенького?
Мы неторопливо идем к стеклянным дверям главного входа.
- Да все по-старому, - улыбается он. – А у тебя?
- Тоже пока без серьезных перемен! Вадик приехал?
Мне показалось, что Антон как-то напрягся.
- Нет еще пока, ждем…
Хмыкнув, я бужу экран телефона и обнаруживаю непрочитанное сообщение, как раз от Вадима.
«Ксю, я задерживаюсь. Веселье уже началось, так что оторвись пока. Танцуй, развлекайся, красотка! Скоро буду».
Отправлено в 23.29. Видимо в то время, когда я как раз я ехала сюда. Я показываю сообщение Антону, и он кивает.
- Ну раз скоро, значит скоро! – говорит он. – Пошли тогда. Освежиться хочешь? Там дискач и все такое, кстати.
- Да, можно… Даже хорошо бы… - я оборачиваюсь. – Слушай, а это кто такие? «Поршик», «Эво» и вон те, что с ними?..
Антон хмурится:
- В том-то и дело… - протягивает он. – Ну пойдем, упадем где-нибудь, объясню.
- Ага.
Я следую за ним через большой холл, в котором множество людей, разбившись на группки, активно что-то обсуждаю и смеются. Мы проходим в бар и выбираем свободный столик. Из соседнего помещения, где находится танцпол, доносится громкая динамичная музыка. Да, ночка в самом разгаре!
Я заказываю свежий апельсиновый сок и пару шариков фисташкового мороженого, а Антон просит принести «колы» со льдом. Вот такой вот детский праздник – никакого спиртного!
- Ну, рассказывай! – требую я, когда нам принесли наш заказ.
- Что рассказывать?.. А! – Антон махает рукой и делает глоток из бокала. – Да Вадик, как всегда, в своем духе. Те ребята фиг знает откуда прикатили, из области откуда-то. Приезжают вчера, типа кто хочет погонять и все такое…
Потягивая сок через трубочку, я слушаю его. Он кажется мне встревоженным, смотрит в сторону и говорит обо всем этом как-то с недовольством.
- Ну Вадик быстро им объяснил, куда им направляться, - продолжает Антон, покачивая бокал и глядя на кубики льда. – Типа, ребятки, у нас так не принято и все такое. Валите, мол, в свой колхоз, там гоняйте.
Я удивленно поднимаю брови, отставляя свой бокал:
- Не слишком ли круто?..
- Вот и они шутку не оценили, - говорит Антон. – Понеслось, что типа на словах такие крутые и все такое. Ну, короче, забились на сегодня – отношения выяснять.
- Ясно… - говорю я, пожимая плечами. – Все довольно прозаично. Разве что грубо слишком…
- И я о том же. Как будто по-человечески забиться нельзя было!
У меня как-то пропало желание, и я бесцельно ковыряю ложечкой мороженое в вазочке. Эх, Вадик, никогда ты не изменишь своим принципам! Я надеялась, что отрываться мы сегодня будем вместе, а ты собираешься тягаться на дороге не понятно с кем… Обидно.
Волна грусти охватывает меня, и, по-видимому, это заметно. Антон вдруг трогает меня за запястье и, когда я поднимаю глаза, я вижу, что он смотрит прямо на меня.
- Не расстраивайся, - говорит он, пытаясь подбодрить меня улыбкой. – Они быстро разберутся. Ты же знаешь – тут без вариантов!
Я киваю несколько раз и тоже улыбаюсь. В конце концов, что я думаю только о себе?! Это мужские игры, это часть жизни! Целая ночь впереди, все успеют наиграться!
- Да, - отвечаю я. – Правда. Все нормально.
- Может час, а то и меньше! Смотря, на что договорятся.
- Ага…
- Пойдем! Тут наши питерские ребятки подкатили. Зажигают на танцполе. Надо поприветствовать!
- Пошли…
Мы встаем из-за стола и проходим в соседние помещение. Это большой зал с оглушительной музыкой и ослепительно мерцающими цветными бликами повсюду. В дальнем конце зала диджей в голубом ореоле неонового света колдует над своей аппаратурой. По обеим сторонам от него извиваются на подиумах с шестами девчонки топлесс. Пара десятков человек отрывается на танцполе, остальные кучкуются вдоль стен… Из мощных динамиков что-то активно громыхает. Атмосфера зажигательная.
Мы с Антоном проходим вдоль танцевальной площадки и, заметив группу знакомых лиц, останавливаемся возле них. Тёма, Олег и Дашка весело приветствуют нас. Как раз их и стоит поздравлять сегодня с недавними победами. Олег с Артемом уже много лет занимаются профессиональным дрифтом, а Даша – их помощник в организации соревнований.
Из-за грохота разговаривать невозможно, и нам приходиться орать друг другу в ухо, чтобы хоть что-то расслышать.
Трек заканчивается. Сразу начинает играть какой-то новый «тукиш-тукиш», но уже значительно тише. Видимо, народ уже порядком подустал!
В надежде нормально поговорить, мы поворачиваемся друг к другу, но вдруг Алик, наш бессменный диджей, неистово орет в микрофон, привычно растягивая слова:
- О-о! Да вы посмотрите, кто к нам прише-е-ел!!!
На нашу группу падает свет прожектора.
- Ха-а, да ведь это наша дерзкая Ксю-ю-ю!!! А ты тоже рада за наших братцев питерских, а-а-а?!
Отвечать бессмысленно, и я просто ожидаю, что будет дальше. Чувствуется, что все взгляды сейчас направлены в нашу сторону.
- Ты ведь пришла, чтобы порадовать нас всех, красотка, правда-а-а?!!
Я в недоумении и ступоре пожимаю плечами – мол, куда клонишь-то? Теперь я уже ясно замечаю, что все смотрят на меня. Ох, как я этого не люблю! Хотя… Ведь здесь все свои, по большому счету.
Но все же, Алик, уймись! Ну пожалуйста!
- Друзья!!! В честь нашего маленького семейного торжества наша очаровательная Ксюша подарит вам… Соло у шеста-а-а-а!!! – и он протягивает руку, указывая на освободившийся подиум, слева от его стойки.
Раздаются бурные возгласы одобрения, а я, округляя глаза, машу руками и скрещиваю их перед собой – нет!!! Нет, только не это!!!
- Давай, зажги нам эту ночь, детка!!! – орет Алик все громче. – И не надо махать руками! Мы все знаем – ты делаешь это-о-о!!!... Тоха, Олег… Кто-нибудь еще! Тащите ее сюда!!!
У меня забирают сумочку и телефон, подхватывают на руки. Я и не пытаюсь отбиваться, но Алику посылаю глазами такие лучи «нежности», чтобы он понял – я не забуду его поколотить! Возможно даже ногами!
Меня приподнимают к подиуму, и я перескакиваю на него, грациозно ступив пару шагов и, ухватившись за пилон, склоняюсь к Алику. Он подходит, снимая наушники, и я шепчу ему, что нужно включить.
- Да без проблем!!! – снова вещает он в микрофон, возвращаясь к аппаратуре. – Нам давно необходим расслабляющий медляк! Давай, покажи нам настоящую пластику, красавица!
Я поворачиваюсь к залу спиной, положив левую ладонь на бедро, а правой провожу сверху вниз по пилону. Откидывая голову со струящимися волосами назад, я закрываю глаза и стараюсь сконцентрироваться.
Мне нравится Линдси Стирлинг, и под ее очаровательные композиции я разучивала не один сольный танец. Сочетание ее скрипки с динамичными и плавными ритмами побуждали фантазию на очень красивые и пластичные комбинации элементов.
Для меня ставят трек «Crystallize». Зал наполняется нежной, плавной музыкой. И я так же нежно и неторопливо начинаю свой танец, движения легкие и непринужденные, и я сама легкая, как пушинка, подражаю воздушной мелодии… Когда в композиции появляются ненастойчивые ударные ритмы, я изображаю нерешительный порыв к стремительности, будто пробуя на вкус силу своего тела. Часть движений и фигур становятся более резкими в начале и завершаются плавно, чтобы с новой силой перейти в новую форму… Небольшая ритмичная пауза. Мелодия замирает на секунду, и я замираю вместе с ней, изящно обвитая вокруг пилона. Мои глаза прикрыты, и я оглядываю зал сквозь опущенные ресницы.
Вновь ударные ритмы, теперь отчетливые, ясные, чем-то даже агрессивные, и я, скользнув вниз, меняюсь в такт музыке. Мои движения наполнены силой, тело гибко и грациозно вьется, играет в пространстве вокруг пилона, будто в невесомости, то плавно замирая, то готовое сорваться в стремительный вираж…
Мелодия заканчивается. Ритм растворяется, остается лишь нежная, воздушная скрипка. И я, словно осенний листок, обессиленный в потоках ветра, на последних медлительных оборотах вокруг шеста плавно опускаюсь на поверхность подиума и замираю…
Трек закончился. Несколько секунд в зале царит непривычная тишина, но вдруг она взрывается криками одобрения, воем и аплодисментами.
Я поднимаюсь, уравнивая дыхание, поправляя одежду и растрепавшиеся волосы. Вышло, кажется, неплохо, и на моих губах играет улыбка. Проснулся и микрофон Алика:
- Вот так, друзья!... Видели вы что-нибудь подобное?!! И больше не увидите нигде, кроме как у нас! Скажем спасибо нашей невероятной Ксюше!!!
Краснея от такого количества бурного внимания, я спускаюсь с подиума обратно в зал. Чувство неловкости улетучивается. У нас, в общем, народ здесь культурный и веселый, стесняться особо нечего. Я думаю, что было даже совсем неплохо поучаствовать в создании праздничной атмосферы в клубе.
Приступившая ко мне волна грусти уже почти рассеялась. А когда я, пересекая танцпол, вдруг увидела Вадика, стоящего на другом его конце и глядящего на меня, от грустного осадка не осталось и следа!
Он одет в потертые серые джинсы, белую приталенную футболку. Легкую кожаную куртку-пиджак держит на сгибе локтя. Он улыбается мне и протягивает руку, делая несколько шагов навстречу, в то время как я уже спешу к нему со всех ног.
- Привет… - выдыхаю я, прижавшись к нему и замерев в его объятьях.
- Здравствуй, Ксюш… - он чуть приподнимает меня над полом и, зарывшись лицом в мои закрученные локоны, целует мою шею. – Выглядишь отлично…
- Ты тоже… - он отпускает меня и мы смотрим друг другу в глаза. – Ты видел?..
- Твой танец? Да, он был потрясающим! Жаль, не успел к самому началу.
- Для тебя я это легко повторю! Но в более интимной обстановке!
- Договорились! – отвечает он, ища кого-то глазами, и меня коротко колет осознание того, что его внимание уже переключилось с меня. – Антона видела?
- Да, - отвечаю я. – Был здесь только что…
Вадик прикладывает к уху телефон, но в зале снова нарастает грохот музыки, и он, взяв меня за руку и увлекая за собой, выходит в помещение бара, где значительно тише.
- Где ты? – коротко спрашивает он в трубку. – Понял. Иду.
Мы выходим в холл. На улице, перед стеклянными дверями я замечаю Антона и еще какого-то незнакомого человека. Вадим намеревается пойти туда, но оборачивается и произносит, отпустив мою руку:
- Слушай, тут есть одно дело…
- Я уже знаю, - киваю я со вздохом.
Он хмурится.
- Прости, придется потратить на это немного времени.
Я мысленно приказываю себе не быть эгоисткой и изображаю на лице покорную улыбку:
- Все нормально. Только будь осторожен, ладно?..
Он усмехается, погладив меня по плечу.
- Можно хотя бы пойти с тобой? – спрашиваю я.
Вадик морщится, но кивает, жестом приглашая идти к выходу.
- Только не вмешивайся в разговор, хорошо?
- Хорошо…
Мы выходим на улицу. В незнакомом человеке я почти с полной уверенностью определяю пилота того самого «Поршика». Высокий, держится уверенно и слегка надменно, но не нагло. Взгляд выражает то ли иронию, то ли безразличие. Я стараюсь представить стиль его поведения на дороге. Похоже все это для него лишь игра, но играть он любит, хотя, как мне кажется, без особого азарта…
Мои мысли внезапно прерываются.
- Ну, привет, - произносит наш незнакомец, когда мы с Вадиком приблизились.
Я отхожу чуть в сторонку и становлюсь рядом с Антоном, готовясь наблюдать за ходом разговора.
- Привет, привет, - небрежно бросает Вадим, и они, как бизоны перед схваткой, стоят и сверлят друг друга взглядами.
Пауза затягивается, и мне это начинает казаться забавным. И правда, как два бизона – набычились и пялятся. Сейчас начнут бодаться лбами.
- Вы готовы? – спрашивает тот бизон, что не на нашей стороне.
- Я всегда готов, - Вадик разводит руки, пожимая плечами.
- А кто с тобой в паре?
- А зачем нам пары? Хочешь шума поднять побольше?
- Такой уж и шум! Парами интереснее. Или нет никого подходящего?
Вадик задумался, будто прикидывая что-то. Странно. Обычно он никогда не медлит с решениями.
- Ну почему же? Всегда есть. Только заявился ты не вовремя – праздник тут, видишь ли. Но… напарник у меня есть.
- Кто же?
- Да вот она.
Я вздрогнула и беспокойно взглянула на Вадима. Он продолжал смотреть на своего противника, а тот перевел взгляд на меня. Так и мы стоим!
Мне неловко и тревожно, по коже начинают бегать мурашки. Я отметила, как наш соперник окидывает меня удивленным и слегка презрительным взором.
- Она?!
Чувствую, кто-то склонился к моему уху.
- Попала, блондиночка… - шепчет мне Антон. – Соскакивай лучше сейчас.
Вадиму надоело ждать ответа, и он тоже повернулся ко мне. В его глазах был азарт и нетерпеливый вопрос.
Наверное, стоило провозгласить что-то вроде «да без проблем!» или хотя бы «я готова!». Но, не отрывая взгляда от глаз Вадима, я смогла лишь негромко пробормотать:
- Я с тобой…
Боюсь, что это прозвучало слишком… Слишком нежно… Для сложившейся обстановки. Но Вадим вдруг подарил мне улыбку, и я сразу была вознаграждена за весь этот неловкий момент.
- Или, может, ты боишься? – Вадим снова поворачивается к противнику, пряча улыбку и заменяя ее насмешливым взглядом.
Тот в ответ только ухмыльнулся.
- Тогда смотри, - Вадим достает телефон, открывает карту и увеличивает максимально масштаб. – Вот место. На кольцевой. Внешняя сторона, автобусная остановка. Отсюда и один круг. Машина, пришедшая первой, добывает победу своей команде. Съезд с трассы под любым предлогом – это мгновенное выбытие из гонки машины, но не команды. Устраивает?
Получив утвердительный кивок, Вадик заканчивает:
- Нам нужно двадцать минут на подготовку. Потом выдвигаемся!
Мы с ним и Антоном отошли в сторону боксов, а наш соперник отправился к своей команде.
- Тоха, быстро клейте ей камуфляж и колеса смените! И пусть выкатывают мою машину.
Антон кивает и уходит в сервисное крыло.
- Ты же хотела сегодня покататься, - проговорил Вадим, приобнимая меня за плечи. – Вот и прокатимся! Вместе, как ты и любишь.
Я закатила глаза, откидывая назад голову.
- Покататься – это одно! – ответила я. – А дорожные войны – совсем другое!
- Ты справишься, - он снова притягивает меня к себе и прижимает к своей груди. – Просто делай то, что умеешь.
Я отпихиваюсь руками, пытаясь оттолкнуться от него, и пристально гляжу ему в глаза.
- А ты, вообще-то, научил меня не только носиться по дорогам и копаться в машинах! – Я тыкнула в него пальцем, прищуриваясь. - Так что уточняй – чего именно от меня хочешь!..
Он собирался ответить, но наш треп прервал звук поднимаемых гофрированных ворот одного из боксов, и мы посмотрели туда.
Наружу несколько человек выкатывали черную «BMW» М3 Е92. Вернее, это я знаю, что она черная, так как видела эту машину раньше. Сейчас все элементы ее кузова, исключая стекла и световые устройства, были покрыты хитро расположенными группами белых квадратиков различных размеров. Это виниловые наклейки, предназначенные для того, чтобы скрыть реальный цвет машины. Наклейки проклеены так, что взглядом невозможно определить какой же цвет является родным – черный или белый. Разве что при самом близком рассмотрении. Они это называют то ли «пиксель-бомбинг», то ли как-то еще… Удалить же все наклейки можно очень быстро, минут за пять.
Мою машину закатили в тот же бокс, и ее, похоже, ожидала подобная же трансформация. Станет «Снежинка», например, «Угольком»… Или «Солнышком».
- Теперь очередь твоей малютки, - проговорил Вадим, снова поворачиваясь ко мне.
Я тоже посмотрела на него, и в его прищуренных глазах появляется озорная хитрость, которую мне так нечасто удается наблюдать.
- Нет! – говорю я решительно, стараясь быть серьезной, и отступаю назад.
- Семнадцать минут… - протягивает он, надвигаясь на меня.
- Нет! – отвечаю я, выставляя перед собой руки. – Ты еще таймер поставь!
- И поставлю!
- Не смей!!! – пропищала я, упираясь спиной в стену, и тут же оказалась схваченной и перекинутой через плечо, удерживаемая сильными руками. – Отпусти! Поставь немедленно…
Конечно, мои напускные протесты ни к чему не привели, и он через боковой вход унес меня в непривычно тихое сервисное крыло…
***
…Я в одиночестве сижу на скамеечке под полупрозрачной крышей автобусной остановки, поеживаясь от ночной прохлады. Да, прогноз погоды я зря не посмотрела заранее. Даже облака появились, возможно еще и дождь пойдет.
Наши четыре машины были припаркованы в «кармане» для автобусов, немного под углом к проезжей части, готовые к старту. Остальные, кто подъехал с нами, остановились чуть подальше. Первой стоит «эмка», за ней «поршик», моя «Снежинка-Уголек», а за ней «Эволюшн».
Кроме черной «пиксельной» маскировки, мне заменили колеса. Машин с белыми дисками не так много, и потому мне установили какие-то черные, матовые. И как я уже успела проверить по дороге сюда, резина на них стоит отменная.
Вадик с Антоном и несколькими ребятами из нашего клуба что-то обсуждали, стоя позади его машины. Они еще перед выездом скрутили номера. Я с этой процедурой заморачиваться не стала – пару месяцев назад они установили мне рамки-оборотки, по нажатию специальной кнопки делающие машину анонимной прямо на ходу. Правда, если так с этим остановят… Но кто собирается останавливаться?
Я дрожала не столько от холода, сколько от возбуждения. Потому и присела подальше от всех, чтобы собраться с мыслями и перевести дух. В подобных гонках я участвовала всего пару раз, и потому мне сложно совладать с собой.
Машин на дороге очень мало, уже второй час ночи. Я прислушивалась к шуму трассы, прикрыв глаза.
- Ксю! – слышу я голос Антона и поворачиваю голову в их сторону. – Готова?
Я вытянула руку с поднятым большим пальцем, встала и пошла к машине. Наши противники тоже направлялись к своим автомобилям.
- Ты метки в навигации поставила? – кричит мне Вадик.
Открыв водительскую дверь, я заглянула в салон и посмотрела на экран планшета.
- Да! - отвечаю я Вадиму. – Ты у меня на карте! Все нормально!
Он кивает и делает поднятой рукой несколько вращательных движений. Все рассаживаются по своим машинам.
Я пристегнулась ремнями и, еще раз проверив навигацию и метки на карте, повернула ключ в положение зажигания.
Антон вышел к краю дороги, немного впереди стоящих под углом наших машин, и в его руках вспыхнул зеленый файер.
Четыре движка одновременно просыпаются с мощным гулом. Лезвия голубого света перебивают оранжевое освещение дорожных фонарей.
Антон ждет, выбирая момент, когда дорога получше освободится для старта.
Будто снайпер перед выстрелом, я выдыхаю воздух и слежу взглядом за поднимающейся рукой с зеленым факелом…
Взмах, и со свистом резины и ревом моторов машины срываются с места!
Меня вжимает в кресло, и я, утапливая газ до упора, устремляя свою малышку вперед. «Эмка» и «Порш» сразу уносятся в отрыв с невероятным ускорением. Серебристый «Лансер», стартовавший чуть позади меня, тоже оказался шустрее, и я сразу осталась последней.
Пилот «Лансера» опасно пересекает сразу несколько полос, уходя к левой стороне дороги, и я устремилась за ним. Первые две машины были уже впереди метров на двести. Мы начинали стремительный разгон.
Мне удалось встать «Лансеру» в хвост, и мы летели в левой полосе, догоняя группу автомобилей, неравномерно распределенную по всем рядам. Впередиидущий резко уходит в соседний ряд, обходя что-то движущееся в левой полосе. Я скопировала его маневр с максимальной точностью и на минимальной дистанции, не покидая зоны разреженного воздушного потока.
Скорость росла, оценивать дорожную ситуацию впереди становилось все сложнее, поле зрения сужалось. Мимо проносились немногочисленные машины ночного трафика. Я бросила взгляд на спидометр: 160… 170.
«Лансер» смещается влево, обходя попутную машину, а я быстро решаю совершить опережение справа, расценив, что там в течение нескольких секунд будет свободнее.
Мой противник упирается в какую-то машину, уходить вправо он не может – ряд занят. Ему приходится жать на тормоза, и он теряет несколько мгновений. Я, плавно лавируя среди редких машин в средней части трассы, ухожу вперед и снова жму на газ. Машина ускоряется, будто с новыми силами. 190… 195… 205… Летим.
Впереди свободно. Я замечаю наши первые машины, синхронно меняющие ряды, обходя препятствия в виде трафика. Между ними идет ожесточенная борьба, но Вадим не выпускает своего противника вперед ни на секунду. Я понимала, что моей скорости недостаточно, чтобы их догнать, и с замирающим сердцем продолжила разгон… Краем глаза я заметила в зеркале мелькнувший позади «Лансер», повисший на хвосте и ищущий момент для опережения.
Борьба продолжается, и мы оставляем позади километры трассы, немного сбрасывая скорость лишь пролетая сонные посты.
Я бросила взгляд на планшет – до Вадика всего 300 метров. Впереди снова уплотнение машин возле какой-то дорожной развязки, и я замечаю «эмку», мелькающую в потоке где-то справа. «Порш» пробивается за ним, заметно отставая. Как они оказались справа в этой куче?..
Левый ряд свободен, и я пролетаю развязку, обходя всю эту группу автомобилей, и внезапно оказываюсь впереди. За мной, не отставая, несется «Лансер».
Боковым зрением я замечаю, что где-то справа в потоке машин вспыхнули красно-синие «люстры», и мы проносимся мимо двух патрульных «Фордов». Бросаю взгляд в зеркало – они спешно выруливают за нами. Черт!
Намереваясь определить положение Вадика, я смотрю на планшет и обнаруживаю, что сигнал потерян. Вообще нет соединения. В растерянности я касаюсь пальцем беспроводной гарнитуры, но связь не работает. Внутренне холодея, я обмираю от ощущения, что осталась одна…
Обрыв всей связи может означать лишь одно – Вадик включил свой «секрет». Я слышала про это, но никогда не видела, как это работает. У него в машине установлено какое-то устройство, которое блокирует всю радиосвязь на площади до полутора километров вокруг! Значит, у нас есть немного времени, пока о нашей гонке не узнали все ближайшие патрули и посты…
И теперь мне стали ясны вялые метания «эмки» и «Поршика» в потоке машин – они хотели как-нибудь миновать патрульные машины, не особо привлекая внимание. А я, совершив свой эффектный пролет в паре с «Лансером», заставила полицейских проснуться!
Охо-хо… Ксюша попала. И Ксюша получит… Возможно даже от родителей.
С бешено колотящимся сердцем, стреляя глазами по боковым зеркалам, я ухожу вправо, с трудом маневрируя в потоке и мучительно ощущая неумолимое падение скорости… Я словно испытываю клаустрофобию, отчаянно пробираясь среди вялого потока автомобилей.
Один из патрульных экипажей устремился за юркнувшим куда-то «Лансером» и увяз в гуще шарахающихся машин, но второй настойчиво пробивался за мной. Я краем глаза видела это в зеркале. Кто-то что-то орет в громкоговоритель, надрывается «крякалка» и воет сирена.
В отчаянии я выскакиваю на обочину, шириной почти в целый ряд. О, боже, впереди красные и белые пластиковые заграждения и знак объезда слева… А слева от меня тянется плотная цепочка машин – микроавтобус, внедорожник с прицепом и впереди них небольшой фургончик. Пространства для маневра нет, сзади подлетает патрульный автомобиль…
Мозг и конечности сработали сами по себе, отдельно от сознания. Педаль газа в пол, кикдаун, машина пулей выстреливает вперед. Стараясь не отстать, за мной устремляется патрульный.
Удар сердца – пролетаем микроавтобус… Еще удар, и позади остается внедорожник… Двигатель ревет, педаль газа максимально утоплена дрожащей ступней… Патрульная машина отстает…
Мне очень хочется закрыть глаза.
Пролетая мимо следующей машины, я резко ухожу влево, в едва не сомкнувшееся окошко к свободе, между бампером фургончика и пластиковыми заграждениями…
- Скажи – прощай! – выдохнула я, бросая взгляд в правое боковое зеркало.
…Раздается протяжный сигнал, фургон виляет в сторону и притормаживает. Я не слышу визга тормозов, но мне видно, как патрульная машина влетает в заграждения, раскидывая их вокруг себя, и там останавливается, в бессильной злобе мерцая «люстрой».
Машин становится меньше, и я резко ухожу в набор. Новая развязка, и справа от меня вдруг возникают «Порш» и «Лансер». Синхронно они оба сворачивают с трассы, уходя по дуге направо, куда-то в область.
Черт с ними! Игры и так уже закончились… Где же Вадик?! Куда он исчез?! Неужели тоже свернул с дороги?!! Только не бросай меня!
Связи до сих пор нет, и я догадываюсь, что Вадим где-то неподалеку. Но почему я его не вижу?..
Позади меня снова возникает люстра и раздается звук сирены. Я бросаю взгляд в зеркало. Господи, да откуда же он взялся!!! За мной пристраивается полицейский «Мерседес». От этого уже не скроешься так просто по прямой. Я с отчаянием понимаю - рановато решила, что отвертелась.
Обходя машины, я продолжала выжимать акселератор и ушла в левый ряд, чтобы у преследователя было меньше места для маневра. «Мерседес» не отставал, упорно повиснув на хвосте. Время растягивается на секунды и мгновения…
160… 180… 200… Я не чувствую собственного тела, будто со стороны воспринимаю всю ситуацию! Короткими взглядами в зеркало, я стараюсь контролировать обстановку позади. Каждый порыв преследователя обойти меня справа, я пресекаю резким маневром. Он начинает вплотную прижиматься ко мне.
210… 220…
Я не верила, что он решится столкнуть меня с трассы на такой скорости, но положения это не улучшало. Рано или поздно где-нибудь перекроют дорогу, и он загонит меня!
Бросив в очередной раз быстрый взгляд в зеркало, я замечаю стремительную призрачную тень, мелькнувшую позади «Мерседеса». Затем там сзади вспыхивает яркий свет, и в следующий миг моего преследователя справа, прижавшись почти к самому борту, обходит «BMW» M3 и сносит ему боковое зеркало.
«Мерседес» отстает от меня на корпус, и они с «эмкой» несутся рядом, вплотную.
Я холодею, чувствуя нарастающую панику. Вадим начинает отжимать полицейский автомобиль левее, в разделительному бетонному заграждению с полукруглым основанием… Я видела вживую аварии, при которых машины взлетали на этих оградах. От них мало что оставалось и на скоростях, гораздо меньших, чем у нас сейчас…
Борьба происходит уже на удалении нескольких корпусов позади меня. Я растерялась, напуганная, и задержала взгляд на зеркале. Боже, только не делай этого! Не делай! Нет!!!
Меня бросает в дрожь при мысли, что Вадик не остановится ни перед чем… Я убираю ногу с акселератора. Мне не нужна победа такой ценой!..
Вдруг впереди возникают габаритные огни какой-то машины, и я в последний момент ухожу вправо. Позади меня «эмка» тоже смещается в сторону, в то время как водитель «Мерседеса» уже изо всех сил вынужден бить по тормозам.
Мы уносимся вдаль. В зеркале я вижу, что преследующую машину, избежавшую столкновения, повело юзом, и она останавливается поперек дороги.
Мое сердце бешено колотилось, готовое разорвать мне грудь. Ремни безопасности, кажется, мешали мне нормально дышать.
«Эмка» обходит меня, и, моргнув «аварийками» пару раз, с правым «поворотником» уходит на петлю развязки. Это сигнал следовать позади. Я, уже не способная ничего соображать от бешеного напора адреналина, двигаюсь следом. Мы разворачиваемся и устремляемся назад, в город, пролетая пустой пост ДПС с желтым мигающим светофором.
Несколько крупных водяных капель ударяются в лобовое стекло, еще и еще. Через минуту начинается сильный дождь, и видимость сразу ухудшается. Я включаю щетки стеклоочистителя.
Где это мы? Рязанка, что ли?.. Я с трудом что-либо различаю, кроме огней впереди идущего автомобиля. Мы сбавляем скорость, и вдруг оживает мой телефон.
Я со второй попытки попала пальцем по кнопке гарнитуры и не своим голосом ответила на звонок:
- Да…
- Разделяемся и не светимся, - слышу я твердый голос Вадима. - Через пятнадцать минут в точке встречи.
Он отключается, и его машина уносится вперед, а я, притормаживая, ищу нужный поворот и сворачиваю на неширокую тенистую улицу. Глядя прямо перед собой и едва дыша, я вела машину осторожно и неторопливо. Дождь уже во всю барабанил по стеклам и крыше, наполняя салон неравномерным шумом, перемешивающимся с мягким гулом двигателя.
Я остановилась длинном парковочном кармане, отыскав свободное место среди вереницы автомобилей, и выключила все освещение. Снимая руки с рулевого колеса, я посмотрела на них и увидела, как они дрожали… Непослушными пальцами я расстегнула крепления и освободилась от ремней. Выбираясь наружу, я вдруг понимаю, что на ногах держусь очень нетвердо и вынуждена ухватиться за открытую дверь, чтобы просто не вывалиться на дорогу.
Сердечко, прошу, помедленнее! Ну, пожалуйста!..
Но сердечко отказывается униматься, и я не так быстро, как должна была бы это делать, под плотными струями все усиливающегося дождя обхожу свою машину со всех сторон, избавляя ее от маскировочных наклеек. Из последних сил, привстав на пороге, я содрала остатки камуфляжа с крыши.
Скомкав все, что осталось от виниловых наклеек во что-то бесформенное и большое, я на ватных ногах отнесла это к стоящему неподалеку мусорному контейнеру, вернулась и, обессиленная, упала обратно в кресло.
Я вымокла до нитки и даже боялась заглядывать в зеркало, чтобы не увидеть того, что стало с моим макияжем и прической. Тогда я дала себе еще пару минут, для того чтобы хоть как-то совладать с собой, но этого явно было недостаточно.
Покачав головой, я прикладываю ладони к лицу, и меня начинает разбирать бессмысленный, истерический смех… О, господи, боже мой, ну и ночка же выдалась!.. Домой! Как же уже хочется попасть домой!..
Нащупав ключ, я запустила двигатель и осторожно двинулась дальше по улице. «Снежинка» обрела свой прежний вид, разве что колеса эти ей не очень подходят, но мои мысли не могли сфокусироваться даже на этом. От адреналина у меня шла кругом голова, и я не была уверена, что стоит садиться за руль в таком состоянии.
Тем не менее, я доползла в район парка Кусково и поискала метку на карте. Дороги были пустыми. Лишь изредка проезжали автомобили. На тротуарах ни одного человека, и светофоры сонно моргали желтым светом.
Я свернула на затененную массивными кронами деревьев парковку, и в свете моих фар из пелены дождя выступил темный, влажно поблескивающий кузов «BMW» М3. Маскировочные наклейки исчезли, номера на месте.
«Снежинка» остановилась рядом, в паре метров. Я выключила двигатель и открыла дверь, чтобы вновь выйти под этот ночной ливень.
Мне навстречу уже двигается неясная, размытая дождем тень. Она извлекает меня из машины, обхватывает за талию и притягивает к себе. Я чувствую знакомые сильные объятия, вкус любимых губ… Я уже мало что осознавала, да и не хотела ничего осознавать! Я совсем ослабела в этих руках, мгновенно стала безвольной и покорной, растворившись в страстном поцелуе.
Его губы касаются моей шеи, а пальцы решительно распутывают шнуровку кофточки, и я начала таять от удовольствия, опершись спиной о кузов «Снежинки».
Адреналиновый колотун уравнивается сладостной волной тепла, разливающейся от живота по всему трепещущему телу. О, это то самое, что необходимо было сейчас, это просто спасение!..
Он распахивает и решительно снимает с моих плеч кофточку. Отброшенная в сторону, она повисает на зеркале его автомобиля. Мой лифчик, расстегнутый его настойчивыми руками, улетает в противоположную сторону, став украшением на крыше «Снежинки».
Мы вновь сливаемся губами в поцелуе, и я закрываю глаза, отдавая ему свой язык… Он отводит меня от двери к передней части машины, отрывается от моих губ и быстро поворачивает меня к себе спиной. Обхватив меня сзади, он ласкает мою грудь, чуть сжимая соски, и покрывает поцелуями мою шею и обнаженные плечи, и я не могу сдержать тихий стон наслаждения.
Вокруг нас ночь, наполненная водой и огнем – двумя враждующими стихиями, слияние которых приобрело сейчас форму нашей близости. Глубокая тень шелестящих крон и пелена дождя скрывает нас в нашем безумстве. Никто не увидит нашей любовной страсти, разгорающейся в узком пространстве между двумя одинокими спортивными машинами на пустой неосвещенной стоянке…
Оставив мою грудь, он придерживает меня одной рукой за талию, а свободной ладонью мягко, но настойчиво склоняет мое тело вперед. Я поддаюсь и упираюсь ладонями в крыло машины, но ему этого недостаточно. Он заставляет меня ступить шаг, и я с прогнувшейся спиной оказываюсь распластанной на капоте, прижавшись раскинутыми руками, грудью и животом к теплому, еще даже горячему и мокрому металлу.
Это сводит меня с ума, секунды кажутся вечностью! Дождь крупными каплями колотит по моей обнаженной спине, дразня щекоткой мою кожу. Позади что-то происходит… Кажется, он расстегивает ремень и молнию брюк, но я способна слышать лишь шум дождя и свое собственное учащенное дыхание. Еще мне кажется, что буйный ритм моего сердца гулко отдается эхом где-то в моторном отсеке под капотом машины.
Его руки заскользили по обнаженной части мои бедер снизу вверх и подняли юбку, которая и так уже не прикрывала оттопыренную попку. Трусики быстро оказываются стянутыми до колен, и он помог мне избавиться от них окончательно, придерживая меня, чтобы я не соскользнула с мокрого капота. Его пальцы были уже во влажном пожаре между моих ног, и я, трепеща и дрожа от возбуждения, уже готова была умолять, чтобы он наконец взял меня!
Поглощенная своими чувствами, я ощущаю, как он кладет ладонь на мое плечо, придвигаясь по мне, и тут же проникает в меня, сразу сильно и глубоко… На фоне темноты моих закрытых век вспыхивают белыми искрами яркие точки звезд, с тихим стоном я судорожно вцепляюсь пальцами в воздухозаборник.
Мне кажется, что мое сознание вот-вот отключится, когда он заполняет меня и начинает плавные, но сильные и уверенные движения… Мир вокруг исчезает, мне уже все равно, что мы занимаемся этим прямо на улице, под дождем, используя кузов моей машины вместо любовного ложа! Эти безумные, сладкие моменты останутся в памяти на всю жизнь, и это так прекрасно…
Его движения во мне учащаются, он сильнее сжимает мое плечо и немного тянет меня на себя. Свободной рукой он скользит по моему животу и ниже, принимаясь ласкать меня пальцами.
У меня возникает желание вырваться, чтобы не дать закончиться этому наслаждению, но я не способна сопротивляться, и лишь мои неконтролируемые стоны становятся сильнее. Все мое тело как натянутая струна! Кажется, я готова оторвать воздухозаборник от капота… Свободную руку я подтягиваю к губам и прикусываю серединку большого пальца, чтобы не закричать!..
Он склонился ко мне поближе, и я услышала его громкий шепот:
- Ты сегодня была очень хороша… Во всем…
..Я жадно втягиваю влажный воздух в легкие, но не в силах задержать его в себе, и он вырывается назад долгим стоном. Я больше не в состоянии выдохнуть без стона! И, в конце концов, все же срываюсь на крик, когда мое тело бьется в трепетной судороге. Я пытаюсь приподняться, но руки бессильно скользят по мокрому металлу…
Он не отпускает меня, и несколькими сильными движениями кончает вслед за мной…
Лишь спустя некоторое время, я чувствую себя свободной, но слабой, окончательно обессиленной. Я начинаю соскальзывать с капота на крыло, вяло соображая, что коленками об асфальт – это, наверное, больно, но сильные руки подхватывают меня… Приподняв и выпрямив мое безвольное тельце, он поворачивает меня к себе лицом и я, с трудом приоткрыв глаза, встречаюсь с его блестящим взглядом…
Посадив меня на крыло и убедившись, что я больше не намерена падать, он исчез в пелене дождя так же стремительно, как и появился, когда я только подъехала сюда… Падать я вроде бы и правда не собиралась, но для верности оперлась руками позади себя и постаралась восстановить дыхание. Сознание начинало приобретать ясность, и до меня наконец дошло, что я на улице и, в общем-то, почти целиком раздета!
Лихорадочно прикрыв грудь одной рукой, другой я потянулась за своим лифчиком… Я поискала глазами остальные свои вещи, и меня снова захватила волна какой-то отчаянной веселости.
Появился Вадим со своей кожаной курткой в руках – единственным еще сухим предметом одежды. Дождавшись, пока я застегнула на себе лифчик и поправила его, он набросил куртку мне на плечи. С недоуменной улыбкой он вопросительно смотрит на меня – почему я смеюсь?.. В ответ я лишь мотаю головой – не спрашивай, я и сама не знаю!
Да что же со мной происходит?! Мне становится еще смешнее, когда я вижу, как он уходит к смутно виднеющемуся вдали мусорному контейнеру, по-видимому, для того, чтобы выбросить использованную резинку. Когда он возвращается, вытягивает из кармана брюк мои трусики, отжимает из них воду и подает мне, я уже готова покатиться со смеху…
- Да уймись же, хохотушка! Что на тебя нашло? – говорит он, помогая мне не упасть, пока я с трудом надеваю промокшее насквозь белье, испытывая ужасно неуютное ощущение.
- Уфф… Дай отдышаться! - с нервным смешком отвечаю я. – Просто… Просто мне с тобой хорошо, вот и все…
Я чувствую, что начинаю замерзать… Так и простудиться недолго, хотя дождь и не кажется холодным!
Вадим протягивает мне мокрый кулек ткани – мою несчастную кофточку.
- Как ты? – спрашивает он. – Все нормально?
Я киваю в ответ.
- Тогда едем?
- Да… поехали.
Мы усаживаемся в машины, и гул двигателей разбавляет шелест ливня. Не пройдет и минуты, как стоянка опустеет, сохранив в памяти этих беспокойных зеленых крон кусочек истории чьих-то жизней…
***
…Дождь потерял свою изначальную силу, но упорно продолжал поливать уставший от дневного зноя, сонный город. Небо уже должно светлеть, приближая скорый рассвет, но из-за туч все еще темно… Я стою на длинном, полукруглом балконе, завернутая в одеяло, и прислушиваюсь к шуму дождя и отрывистому стуку капель по металлическому карнизу где-то сверху. С высоты двенадцатого этажа я гляжу вниз, где на стоянке уснула притомившаяся «Снежинка», а рядом с ней застыла черная «BMW» М3.
Я держала в руке высокий хайболл и неторопливо потягивала через трубочку «Мохито». Запотевшее от ледяного напитка стекло бокала холодило мою ладонь и пальцы…
Мы приехали ко мне домой около трех часов ночи, уставшие и мокрые до нитки. Пока Вадим принимал душ, я наскоро готовила спальню, а когда он вышел – заперлась в ванной сама. Я с удовольствием расслабилась, наконец, приводя себя в порядок и нежась под теплыми струями воды. Я чувствовала усталость и какое-то очень сильное нервное перевозбуждение.
От ощущения домашнего уюта и нежного теплого душа, меня начало клонить в сон. Но когда я выбралась из ванной, уже с полу закрытыми глазами, Вадим ждал меня перед дверью. Он решительно сорвал с меня полотенце, и, несмотря на мое вялое сопротивление, унес меня в комнату, где, положив на кровать, овладел мной еще раз. Я уже не могла буйно реагировать на его ласки и лишь тихо стонала от сильных и настойчивых проникновений…
Когда, наконец, силы иссякли окончательно, мы уснули под шум дождя, доносящийся через приоткрытое окно.
Но, к сожалению, мой сон оказался недолгим. Через какое-то время я вдруг проснулась от странного внутреннего беспокойства. Усевшись на кровати и оглядывая погруженную во мрак спальню, я никак не могла осознать, что же меня встревожило. Приснилось что-то? Да нет, вроде мне не снилось ничего, или я не могла ничего припомнить.
Почувствовав, что уснуть сейчас не смогу, я потянулась за мобильником, чтобы узнать, который час. Оказалось, что только лишь половина пятого. Я поднялась с постели и вытянулась, встав на цыпочки и подняв вверх руки. Затем я некоторое время глядела на крепко спящего Вадика и, осторожно укутав его одеялом, прошла на кухню. Почему-то я решила, что коктейль мне сейчас не помешал бы, а наоборот, помог бы успокоить все еще бушующие где-то внутри эмоции. «Мохито» приготовить было проще всего, из того, что оказалось под рукой. Разве что рома добавила слишком много. Хотя, может оно и лучше…
Выходя на балкон, я запаслась одеялом. Не то, чтобы там было очень холодно. Просто стоять на открытом балконе обнаженной как-то не очень хотелось.
Вдыхая влажный ночной воздух, я ощутила, как во мне поднимается волна печальных мыслей… Так бывает, когда все хорошо и даже просто прекрасно, вдруг задумываешься о том, что это ненадолго, что снова наступят будни… В прямом и переносном смысле.
Почему все так? Почему нельзя хотя бы часть каждого буднего дня превращать в маленький милый праздник? Со стороны такая стремительная, яркая, насыщенная жизнь, полная движения, скорости, адреналина, своеобразной романтики и жажды приключений кажется сказочной и желанной… Но это для тех, кто не жил вот так, не ждал долгими одинокими ночами каждой встречи, каждого мгновения, которое можно провести рядом, каждой несчастной, самой жалкой эсмэски!
Он, наверное, легче все это переносит. По крайней мере, характер у него совсем иной. Он поглощен этим полулегальным видом автоспорта, даже способен опасно выходить за рамки, что я всегда считала излишней крайностью. Он занимается своим бизнесом, и это тоже занимает много его времени. Вероятно, ему некогда концентрироваться на переживаниях, подобных моим… Он живет, как мне кажется, максимально полной жизнью, словно в гонке, не останавливаясь ни на секунду! Он быстрее, он всегда быстрее. Во всем.
Я с трудом успеваю за ним. Я люблю скорость, чувство стремительного движения, дорогу, уходящую к горизонту. Все это укладывается в мою картину жизни, наполняя ее яркими красками и ощущением того, что ты действительно живешь. В детстве мама часто разъясняла мне суть различных направлений философии, занималась со мной, расширяя мой кругозор и, еще в школьные годы, строго следила за тем, чтобы я добросовестно прочитывала свою норму по классической литературе. Я, в принципе, никогда и не протестовала особо. Мама умела заинтересовать, а слушать ее рассуждения, улавливая ход мыслей и осознавая значение выводов, всегда было очень интересно.
Я иногда думала о знаменитом философском высказывании Рене Декарта - «Ego cogito, ergo sum», так, кажется, это звучит. Философ из меня так себе, но я предпочитаю перефразирование этой мысли – «Я двигаюсь, следовательно, я живу», и держусь за него всю свою сознательную жизнь. Машина, дорога и скорость – это один из вариантов воплощения этого принципа, дарящий какое-то вдохновение и стремление двигаться дальше.
Но все же я не способна воспринимать события непрерывным, бурным потоком. Не могу двигаться с бешеной скорость постоянно. Иногда просто необходимы моменты замедления и покоя, когда возможно размеренное течение мысли и приобретения новых запасов энергии для дальнейшего движения…
И в этом мы с Вадимом сильно различаемся. По сути, у нас совсем разные жизни и, по-видимому, мировоззрение различается не меньше, чем характеры. Я готова идти за ним куда угодно и повиноваться его желаниям. Он имеет на меня очень сильное влияние, ведет за собой уверенно и твердо. Благодарная за то, что он сделал мою жизнь наполненной смыслом и бурным движением, я готова для него на все…
Меня печалит лишь то, что у нас почти не остается времени для спокойного и умиротворенного наслаждения друг другом. Он не возит меня к себе домой, до сих пор не знакомит со своими родителями, да и сам не знаком с моими. Если нет возможности остаться у меня, мы на выходные едем в гостиницу или уединяемся там, где получится по обстоятельствам. На мои робкие и редкие протесты против этого, он говорит, что возможно просто еще не настало время… Может и не настало. Может я и слишком тороплю события. Ведь по большому счету мы еще не так уж долго вместе.
Время – загадочная штука. Иногда желаешь растянуть его до бесконечности, а иногда молишься, чтобы оно ускорило свой бег… Я надеюсь, что новая квартира, посредством которой мои милые родители тонко намекают мне о необходимости готовить семейное гнездышко, скоро уже будет, наконец, полностью отделана. Возможно, тогда нам станет проще.
Сделав еще глоток освежающего коктейля, я закрыла глаза. Но дверь за моей спиной вдруг отворяется, и я от неожиданности испуганно оборачиваюсь. Вадим, тоже завернутый в одеяло, присоединился ко мне.
- Что ты тут делаешь? – спрашивает он удивленно и протирает глаза.
- Не спится что-то… - отвечаю я с вымученной улыбкой. – Переизбыток впечатлений, наверное…
Вадим кивает, приобнимая меня за талию.
- Да, - с кривой усмешкой произнес он, - развязка получилась эффектная.
Мы молчали некоторое время. Я спешно гнала от себя все грустные мысли. Все-таки я эгоистка! Я ревную его к тысячам лошадиных сил, составляющих парк его спортивных автомобилей, к его делам и иногда к частенько жадно пялящимся на него девушкам.
- Хочешь? – я протягиваю ему бокал.
Он склонился и сделал несколько глотков через трубочку.
- Вкусно. Сама приготовила?
- Нет, - смеюсь я, покачивая головой, - с доставкой заказала!
Вадим усмехнулся и, облокотившись о бортик, посмотрел вниз.
- А мы можем… - несмело начала я, - можем завтрашний день провести как-нибудь поспокойнее?.. Сегодняшняя гонка, знаешь, как-то высосала все силы…
Он повернулся ко мне, и я взглянула на него с надеждой и скромной улыбкой.
- Может сходим куда-нибудь… – добавила я.
Прищурившись и глядя в сторону, Вадим потеребил пальцами подбородок.
- Хорошо, - проговорил он через минуту размышлений. – Давай так: с утра я быстро улажу дела в клубе, и до обеда вернусь сюда, к тебе. Пойдем, куда захочешь.
- Даже в оперу? – иронично спросила я с улыбкой.
У него поднимаются брови, и он смотрит на меня с недоумением.
- Ладно, ладно, я пошутила! – я поцеловала его в щеку, придвигаясь поближе. – Найду уютный ресторанчик!
- Отлично, Ксю, договорились. А теперь пойдем спать? Прохладно…
- Пошли!..
***
…Конечно, выходные пролетели слишком быстро! Как всегда жажда осталась неутоленной до конца. Наступили будни, я была вынуждена погрузиться в работу, которой было немало.
Всю неделю мы с Ленкой, Женькой и Мишкой готовили презентацию нашего общего проекта. В пятницу в университете должна будет состояться большая встреча с представителями ведущих мировых компаний по авиационному строительству. На этом мероприятии мы, как и многие другие студенты, собирались выступить с докладом по своей работе. Куратор нашего проекта заявил, что это будет своеобразная предзащита для нас четверых, хотя и представить проект к итоговой защите мы должны лишь следующим летом.
Наша группа всегда работала скоординировано, и за неделю мы вместе создали максимально наполненное представление с перспективами развития проекта.
Единственное, о чем мы долго спорили, так это о том, кому предстоит выступать первым и представлять общую картину нашей работы. Ребята принялись ссылаться на то, что девушкам будет проще завоевать внимание аудитории, а Ленка объявила, что комплексует и своей неуверенностью испортит все дело. Конечно! Ведь все отчеты по проекту для куратора и научно-преподавательского состава, консультирующих нас и направляющих наши действия, всегда готовила и представляла я. Как будто сговорившись, они и на этот раз спихнули на меня подобного вида работу, утверждая, что я смогу найти общий язык с любыми участниками встречи, что вообще я из них лучший аналитик и способна в ходе разговора с потенциально заинтересованными лицами определить более конкретные детали усовершенствования всего проекта. Собственно наш спор затянулся потому, что я долго и упорно сопротивлялась.
Вот наступила пятница, и я, одетая в строгий деловой костюм и белую блузку, с аккуратной и скромной прической, без вызывающего макияжа вышла к трибуне для выступлений, установленной в огромной, подобной амфитеатру, аудитории. Председатель наблюдательной комиссии только что объявил мой выход. На трибуне передо мной был установлен ноутбук и ожидал микрофон.
Стараясь унять волнение, я смотрела на заполненную аудиторию. С первого ряда мне подмигивает Мишка. Ленка и Женя уткнулись в свои планшеты и о чем-то перешептывались. Позади меня на огромное белое полотно, занимающее часть стены, уже транслировался заголовочный слайд нашей презентации.
На мое выступление по плану отведено пятнадцать минут, плюс ответы на вопросы. Я взяла микрофон в руки, коротко представилась и начала доклад.
Обрисовав общую идею, я, не забывая поглядывать на часы, приступила к представлению деталей проекта и способов реализации. Бросая короткие взгляды на аудиторию, я отмечала, что слушали меня с интересом. Это добавило воодушевления, и я почувствовала себя более свободно. Раньше мне не приходилось выступать перед таким количеством людей, и я сильно волновалась, что могу сделать что-нибудь не так.
Наконец прозвучала моя заключительная фраза: «У меня все! Если есть вопросы, пожалуйста, задавайте». Раздаются аплодисменты и несколько человек сразу изъявляют желание задать свои вопросы. Я поочередно отдавала свое внимание каждому из них и отвечала настолько развернуто, насколько это было возможно, стараясь при этом тактично обходить самые неудобные части проекта – экономическую и политическую. Они у нас пока были проработаны хуже всего.
Когда, к своему величайшему облегчению, я вернулась на свое место и, утомленная, упала в кресло, ребята поздравили меня с удачно, по их мнению, прошедшим выступлением. Ленка, перегнувшись через Мишку, шепчет:
- Молодец, Касаточка! Ты их поразила!..
Я усмехнулась и ненадолго прикрыла глаза, уставшие от яркого освещения.
Встреча закончилась часа через полтора. Все встали со своих мест, но далеко не все спешили расходиться. Похоже, настало время приватных бесед. Но, так как сегодня долгожданная пятница, и этот день всегда для меня значил очень много, я только и думала о том, как бы побыстрее отсюда свалить.
Когда я упаковывала свой планшет и документы в сумку, ко мне подошел темноволосый, хорошо одетый мужчина лет тридцати или тридцати пяти, точнее было не понять.
- Здравствуйте, Ксения, - обращается он ко мне, и я отмечаю в его голосе едва заметный акцент. – Авиакосмическая корпорация «Боинг». Меня зовут Дэвид. Дэвид Харгрив.
Он протягивает мне визитку. Я, несколько смущенная, приняла из его рук карточку.
- Здравствуйте… Эмм… Мистер Харгрив, - отвечаю я.
- Дэвид. Просто Дэвид!
- Хорошо… Дэвид…
- Мне очень понравилось ваше выступление, - не очень быстро, но правильно и ровно проговаривает он. – Очень интересная тема. Вы смотрите в будущее. Слушая вас, будто попадаешь на несколько десятилетий вперед! Вы выбрали непростое, но очень перспективное направление в своей работе.
- Благодарю за такую оценку, мистер… Эээ… Простите, Дэвид, - сказала я с улыбкой. – Но я работаю не одна. У нас команда и общее дело. В одиночку такой проект не стоит даже начинать.
- Ну, разумеется! – смеется он. – Я уверен, что вы готовитесь стать превосходными специалистами.
- Вы хорошо говорите по-русски, Дэвид, - замечаю я.
- О, я уже третий год подряд контролирую работу российского представительства корпорации. Вообще я родом из Сиэтла. Там же и находится наша штаб-квартира…
Я вежливо и внимательно слушала его. Сиэтл, штат Вашингтон, крупнейшая авиационная корпорация в мире… Круто, что сказать. Только от меня-то сейчас что хотят?
- У меня есть для вас предложение, Ксения, - продолжал он.
- Вот как?... Что же это за предложение?
- Вы не хотели бы работать в нашей компании?
Я удивленно приподнимаю бровь.
- Дэвид, - произношу я с улыбкой, - я еще даже не дипломированный специалист! Я не думаю, что готова к карьере в такой серьезной компании.
- Но меньше чем через год вы станете таким специалистом, который как раз очень интересен самым серьезным работодателям, - отвечает он. – Для вас откроются очень широкие возможности. Если возникнет желание, вы можете продолжить вашу научную работу и за пределами России.
Я молчала, несколько сбитая с толку. Кроме того, не требовалось быть хорошим аналитиком, чтобы понимать – у него наверняка ко мне не только профессиональный интерес! Мне так и хотелось съязвить расстановкой всех точек над «i», в том смысле, что ни в каком Сиэтле я работать как-то не планирую и упаси вас Бог, мистер Харгрив, попытаться предложить мне должность через постель!
Однако, я как всегда, оказалась чрезмерно впечатлительной. Этот американец вел себя вполне тактично и вежливо, какого-либо подтекста в его словах я не обнаружила, да и во взгляде не было нездорового блеска.
Я мысленно корю себя за предвзятость.
- Я не собираюсь вас торопить, Ксения, - говорит он, видя мое смущение. – У вас еще… Как это у вас говорится… Времени вагон. Точно!.. Подумайте, у вас есть мои контакты. Если вас не устроит перспектива работы за границей, я думаю, мы в любом случае найдем приемлемый для вас вариант!
- Благодарю вас, мистер Харгрив… Ой! Простите, Дэвид, - отвечаю я и прячу визитку в сумку.
- Приятно было с вами познакомиться, Ксения, - он протянул мне руку. – Желаю вам успехов и надеюсь на дальнейшее сотрудничество.
- И мне приятно, Дэвид… Всего хорошего.
Я облегченно выдохнула, когда он ушел. Ну, слава богу, хоть не «…надеюсь на новую встречу»! Это было бы уже слишком явно. Я поспешила покинуть аудиторию, опасаясь, как бы не возник внезапно какой-нибудь мсье из Тулузы, представляющий «Эйрбас». Может это и не слишком разумно с моей стороны в плане построения карьеры, но я смотрю в техническое будущее организации безопасности полетов внимательнее, чем в свое собственное. Работа найдется в любом случае. Сейчас я живу сегодняшним днем. Сегодня пятница, и я снова поеду в наш автомобильный клуб, а потом… В общем, вот такая я блондинка! Крашеная! И с искусственным интеллектом.
Переключившись на более приятные мысли, я как-то незаметно доехала до дома по традиционным пятничным пробкам.
Вечером я ужинала с родителями перед их очередным отъездом на дачу и рассказывала о том, как сегодня все прошло. А потом, проводив их в дорогу, я принялась за свой вечерний туалет.
Сегодня никаких особых развеселых вечеринок в клубе не намечалось, и незачем было одеваться ярко и вызывающе. Я выбрала белую приталенную блузочку с короткими рукавами и джинсы, не слишком в обтяжку, так как было еще довольно жарко. Завязав шнурки на кроссовках и захватив курточку на случай дождя, я в приподнятом настроении спустилась к машине и сразу запустила двигатель, так как гонять сейчас не собиралась. Все можно будет тщательно проверить уже в клубе, если мы решим сегодня покататься.
Выезжая на уже почти освободившееся шоссе, я вдруг услышала входящий звонок в наушнике гарнитуры. Приложив палец к кнопке, я немедленно ответила:
- Алло!
- Привет, Ксю, - раздается в динамике голос Вадика. – Как твои дела?
- Приветик! – радостно воскликнула я. – Все отлично, доклад прошел на ура! Я уже еду! А ты как?
- Да нормально… - голос у него был какой-то странный, как будто даже раздраженный. – Слушай, Ксюш, сегодня я буду очень занят. Приехать не смогу. Прости.
У меня перехватило дыхание. Я перестраиваюсь правее, чтобы ехать помедленнее. От огорчения я немного даже растерялась.
- Алло! Ты здесь, Ксю?
- Да-да, я здесь!.. Извини, пожалуйста. Не приедешь?.. Что-нибудь случилось?
- Нет, все нормально. Просто дел по горло. Запчасти застряли на таможне… Короче, суета дурацкая! Ты прости, что так получилось…
- Ничего, милый, конечно, я понимаю… - говорю я, хотя расстроена почти до слез.
- Поезжай в клуб, потуси с народом, - продолжал он. – Там сегодня спокойно, нормально посидите. Может прокатитесь, если надумаете.
- Ну… Может так и сделаю, - пробормотала я в ответ, хотя ехать к клубу уже практически передумала.
- Я завтра буду в клубе с утра. Приезжай, как выспишься, и будем делать, что захочешь!
- Хорошо… Хорошо, Вадик, до завтра тогда!
- До завтра! Целую, Ксюш…
Он отключается, а я подыскиваю место для парковки и останавливаю машину.
Вот и рухнули все планы на вечер и ночь! Такое изредка случалось, но сегодня почему-то стало совсем грустно. Наверное, на контрасте с удачно прошедшим днем.
Я несколько минут сидела в машине, стараясь убедить себя, что нельзя быть такой собственницей, и что существуют не только мои планы… Но я уже так успела соскучиться!.. Приходилось смириться с суровой реальностью.
Посидев еще немного, я, изо всех сил давя в себе грусть, решила, что прокачусь немного перед сном. Никаких гонок! Я просто проедусь спокойно, в свое удовольствие. Дорога всегда заставляет сконцентрироваться, и я надеялась, что это поможет мне немного отвлечься. К тому же у меня уже давно выработалась привычка в пятницу ложиться очень поздно, чуть ли не под утро, и потому сейчас мне просто бесполезно было отправляться спать.
Да и одной засыпать в пустой квартире… О, я ненавижу это и боюсь быть одна! Не знаю, откуда у меня эта фобия. Просто чувствую себя при этом очень неуютно, и на душе появляется тоска, что хоть волком вой.
Можно было бы скоротать время в интернете, поболтать с друзьями. Может быть написать Насте и попытаться поговорить с ней о чем-нибудь занятном, что иногда получалось очень даже весело. Но был уже поздний вечер перед выходными, все наверняка заняты своими делами или отдыхают.
Я вновь выехала на дорогу и на ближайшем развороте повернула в сторону центра, чтобы покататься по ночному городу в гордом одиночестве.
Автомобильная прогулка по ночной столице очень привлекательна, когда на улицах мало машин, и город живет совсем по другому ритму, нежели днем. Москва никогда не спит, и я присоединила себя к этой ночной жизни, которая сегодня обещала быть спокойной и умиротворенной.
Что ж, иногда и такое полезно!
Я неторопливо проезжаю по набережным и бульварам, чувствуя, что, наконец, успокаиваюсь, и понимаю – грустить не стоит! Уже завтра все будет по-другому.
…Через час или чуть больше, я вдруг отметила, что от спокойного стиля езды меня начинает немного клонить в сон. Но возвращаться домой совсем не хотелось. Я решила выпить кофе, чтобы несколько взбодриться. Ну и пускай уже почти ночь! Ведь когда устану – усну в любом случае.
Неподалеку было кафе, в котором мы с Вадиком иногда останавливались посидеть. Я посмотрела на карту – да, рядом, на пересечении Садового кольца и Тверской.
Через несколько минут я уже подъехала к кафе и припарковалась на стоянке рядом с ним. Свободных мест достаточно.
Я выбралась из машины и пошла по тротуару к входу в кафешку, глядя на широкие окна заведения. Там, как всегда в ночное время, горел уютный теплый свет, и народу было совсем не много. Я зашла внутрь, и ко мне навстречу сразу направилась одна из официанток.
- Добрый вечер! – произносит она, приглашая меня пройти в зал.
Но я не смогла ей ничего ответить, мгновенно забыв о ее присутствии… Мое сердце затихло и провалилось в какую-то пропасть, дыхание пропало, по всему телу пробежала будоражащая холодная волна! Я остановилась, как вкопанная, словно наткнувшись на невидимую стену.
Перед тем как войти в зал, я огляделась, приглядывая место поуютнее, и увидела Вадима… Он сидел за столиком возле окна, а напротив него – какая-то девушка. Я не видела ее лица – она сидела в мою сторону спиной. И Вадим меня не заметил – я не успела пройти внутрь помещения. Они сидели, склонившись друг к другу, упершись локтями в стол, и он держал ее руки в своих, как-то очень близко к губам.
Я не знаю, сколько длился мой шок, и не могу припомнить, как оказалась на улице, дрожащая от холода и спазмов в груди. Дышать! Мне очень хочется дышать, мне не хватает кислорода! Но я не могла сделать ни одного полного вдоха, и сердце мое почти не билось… Холодными нервными пальцами я провела по лицу, остановившись на губах, которые беззвучно шевелились.
Беззвучно… Но в голове у меня был хаос, среди бессвязных мыслей вертелись недоуменные вопросы:
«Как?.. Почему?! Как это возможно?! Господи, что это значит? Что происходит?..»
Во мне раскручивалась безумная паника, и я чувствовала покалывание в глазах, а судороги в груди усиливались и душили меня.
«Да как же так!.. Ведь это не может быть правдой! Это ошибка какая-то!!! Это ведь не он…»
Я даже повернулась с намерением снова зайти в кафе, но тут же и остановилась.
«Нет… Нет! О, боже…»
Не чувствуя собственного тела, я заставила себя дойти до машины и бессильно упала в свое кресло. Я с силой зажмурилась, но слезы уже настойчиво прорывались наружу, стекая по щекам… И я даже начала ощущать их соль на губах.
Мне очень хочется уехать подальше, хоть куда-нибудь… Забиться в какой-нибудь темный угол, чтобы не видеть никого, и чтобы никто не видел меня!
«Беги отсюда!!!» - кричит что-то во мне, и я запускаю двигатель. Ксеноновые сабли разрубают темноту, и я уношусь от этого ужасного места, наплевав на скорость и как зомби глядя вперед, на дорогу.
Я плохо соображала, что делала и куда ехала, просто двигалась вперед, словно по инерции, пытаясь сдерживать рыдания и вытирая слезы. Время потеряло свой ход, я оказалась будто бы в каком-то тумане. Я где-то останавливалась, пытаясь снова научиться нормально дышать, потом двигалась дальше и вновь где-то останавливалась. Меня словно вел какой-то автопилот, сознание было заполнено безумным хаосом из бессвязных панических мыслей!
Мне не хотелось верить в то, что произошло. Я пыталась убедить себя, что это, возможно, случайность или просто такое стечение обстоятельств, но с каждым разом я понимала, что иллюзии строить уже бесполезно!
«Может быть это его сестра?.. Ну, ясно, вряд ли родная, но может двоюродная какая-нибудь?..»
«Нет! Он не стал бы так держать сестру за руки и так смотреть на нее… Не лги себе!»
«О, боже…»
В какой-то момент я обнаруживала, что стою на стоянке без движения, снаружи была поздняя ночь, и освещение от фонарей какое-то тусклое и размытое. Нет, это не дождь, это все проклятые потоки слез!.. Жутко болела голова, кровь стучала в висках, и дрожь в теле унять никак не получалось… Я заглушила двигатель и бессильно откинулась на спинку сиденья, закрывая режущиеся глаза и постепенно проваливаясь в какое-то забытье, которое вряд ли можно было назвать сном.
***
…Где-то неподалеку раздался протяжный гудок, и я, вздрогнув, проснулась и с трудом разлепила тяжелые веки. Кажется, уже наступило утро. Сквозь запотевшие стекла мне было видно, что снаружи вполне светло. Я нащупала на соседнем сиденье телефон и, фокусируя на нем взгляд, посмотрела время. Утро, без десяти девять. Уронив телефон обратно, я подношу ладонь к глазам.
Господи, как же болит голова!.. Может быть это был всего лишь ночной кошмар?.. Да, разумеется, это был кошмар, но он произошел на самом деле, хотя я и плохо это осознаю даже сейчас.
Пошевелившись в кресле, пытаясь размять затекшие конечности, я ощутила себя совершенно разбитой, вялой и беспомощной. Внутри меня заполняла темная туманная пустота, и в ноющей протяжной болью голове не было ни одной четкой мысли. От моих движений боль перемещается в виски и что-то давит в затылок. Я поморщилась и со слабым стоном выровнялась, садясь в кресле прямо.
Я запустила двигатель, и машина, как всегда, верно откликнулась ровным гулом. Опустив стекло, я вдохнула еще прохладный, влажный утренний воздух. Похоже, ночью все-таки шел дождь – асфальт потемнел, машины на стоянке покрыты каплями воды и подтеками. С улицы доносился шелестящий звук от колес, несущих автомобили по мокрой дороге.
Запотевшие стекла постепенно прояснились. Я включаю стеклоочиститель, и щетки за пару проходов полностью смахивают воду с лобового стекла. Пристегивая ремни, я делаю глубокий судорожный вдох и выезжаю со стоянки на дорогу.
Никаких мыслей не было, да и не хотелось ни о чем думать. Работает какая-то автоматика, и я, поглядывая на экран навигатора, пытаюсь понять, куда меня занесло и как отсюда выбираться.
У меня появилась одна единственная цель, и я поразилась, с каким хладнокровием прокладывала сейчас к ней курс…
***
…Я подъехала к клубу примерно через полчаса. На парковке возле здания стояло около десятка автомобилей. Оставив свою машину у центрального входа, я прошла в холл, минуя стеклянные двери. Внутри почти никого не было. Несколько техников о чем-то болтали, сидя в креслах вокруг столика. Впереди Антон разговаривал с девушкой с ресепшена. Все тихо и без суеты – все-таки еще только утро, хоть уже и позднее.
С трудом унимая дрожь в коленях, покрытая мурашками и вся состоящая будто изо льда, я прошла к ресепшену. Антон повернулся ко мне, и улыбка медленно сползла с его лица, сменяясь удивлением и беспокойством.
- Ксю…, - произносит он, видя мои опухшие, покрасневшие глаза. – Ну и вид… Что случилось?..
Наверное, вид у меня был действительно сильно помятый и растрепанный.
- Ничего… - тихо проговариваю я, обхватывая себя руками и устремив взгляд в пол. – Вадим тут, не знаешь?..
- Тут, - отвечает он. – В первом боксе… С тобой все нормально?
Ничего не ответив, я повернулась и не спеша пошла по направлению к техническому крылу здания. За спиной почувствовалось движение. Я оглянулась – Антон двинулся следом, пройдя несколько шагов.
- Не ходи за мной… - едва слышно попросила я. – Пожалуйста…
В его глазах было отчаяние и какая-то очень сильная печаль. Мне казалось, что он смотрит на меня с каким-то сочувствием, что ли. Неужели он что-то такое знает… Что-то такое, что я сама сейчас намерена выяснить.
Он отступил, опуская глаза, и я, отвернувшись, проследовала дальше. Кажется, все, кто находился в холле, с недоумением пялятся вслед… Ну и пусть!
Пройдя по коридору, я собрала в себе всю возможную твердость духа, какую смогла скопить, и, переступив порог, оказалась в первом ремонтном боксе.
Яркий свет режет мои и без того воспаленные глаза. Немного привыкнув к освещению, я увидела, что М3 на подъемнике, и Вадим в рабочем комбинезоне что-то ковыряет под моторным отсеком. Был слышен лязг металла, тихо шипел компрессор. Я прошла немного вперед и остановилась.
Он, услышав мои шаги, выглядывает из-под машины и выбирается навстречу, снимая перчатки.
- О! Привет, Ксюш! Что-то рано ты… - он приблизился, намереваясь поцеловать меня в губы, но я увернулась, успев подставить щеку.
По-видимому, из-за яркого света он в первые секунды не различил, в каком я состоянии. Но, приглядевшись внимательнее, он беспокойно поднял брови:
- Эй… ты чего? Что с тобой произошло?
Он потянулся ко мне, но я отступила на шаг, вновь обхватив себя руками. Меня знобило, почти колотило. Я собралась с силами и тихо ответила, не глядя на него:
- Ничего не произошло…
Он в недоумении молчит, с огромным удивлением глядя на меня, но я не могу заставить себя поднять глаза.
- Ксю! – произносит он. – Говори, что случилось! Тебя кто-то обидел?
Я скривила губы и с величайшим трудом встретилась с ним взглядом. Он, похоже, был обеспокоен и сбит с толку. Таким я его не видела никогда.
- Я хочу задать всего один вопрос… - медленно, тихим голосом проговариваю я. – Прости за любопытство, но все-таки… Кто она?
- В каком смысле? – удивился он. Удивился очень естественно.
- Я видела вас вчера… В том кафе… И потому задаю вопрос еще раз – кто она?..
Снова я почувствовала судороги в груди и спазмы, сдавливающие, горло. Глаза невольно начали заполняться слезами… Я осознала, что мои силы были почти на исходе, и держаться я уже не в состоянии.
- Проклятье… - протянул он с раздражением и досадой. – Ты что, следила за мной, что ли?! Так, ладно, Ксю, послушай…
Он вновь протягивает мне руку.
- Не трогай меня! – сквозь зубы проговорила я. – Не надо! И я не желаю ничего слушать!.. Просто ответь на вопрос!
- Как ты там вообще оказалась?!
- Это не имеет значения!.. Ответь мне!!!
Я невольно повысила голос, и он сжал губы, нахмурившись. Минуту или две мы молчали, уставившись друг на друга. Мне хотелось бы быть сильной, очень хотелось бы! Но я не могла. Слезы уже катились по щекам, и, боюсь, что мои губы дрожали, хотя я этого и не ощущала.
- Ксения… - слышу я его глухой голос. – Это была моя жена.
Я не думала, что может стать еще хуже, но стало… Сердце, которое и так неизвестно куда провалилось, как-то заломило совсем невыносимо, стремясь этим спазмом согнуть меня пополам. Я чувствовала, что ноги могут не удержать меня. Из груди вырывался какой-то хрип, и я больше не смогла сдерживать рыданий. Отойдя к стене и ударившись о нее спиной, я закрыла лицо руками…
«Сейчас… Сейчас я соберусь с силами и уйду отсюда! Еще хотя бы один нормальный вдох! О, воздуха! Пожалуйста…»
Дрожащими руками я помогла себе оттолкнуться от стены и решила в последний взглянуть ему в глаза. Он стоял в паре шагов от меня, и у него был такой вид, будто он проиграл какую-то крайне важную гонку.
- Спасибо, это все, - говорю я почти твердым голосом и, резко разворачиваясь, выхожу в коридор.
Я ускорила шаги, когда поняла, что он, немного помедлив, все же идет пошел за мной следом. Я успела уже выскочить в холл, когда он, ухватив меня за запястье, появившись из коридора вместе со мной.
- Постой! – говорит он.
Но я резко выдергиваю руку и, разворачиваясь на ходу, выставляю дрожащую ладонь ему навстречу. Не в силах сдерживаться, я почти выкрикнула:
- Не смей ко мне прикасаться! Ты понял?.. Никогда не прикасайся ко мне!
Все, кто находились в холле, беспокойно уставились на нас. Вадим быстро обошел меня, преграждая путь к выходу, и рявкнул куда-то в сторону:
- Свалили все отсюда!.. Быстро!!!
В то время как я, сделав несколько попыток пройти, раздумывала, куда и как бы его лучше в случае чего ударить, чтобы освободить себе дорогу, группа техников и девушка с ресепшена торопливо освободили от себя помещение. Только Антон, кажется, медлил.
- Тоха! – слышу я снова раздраженный голос Вадима. – Вали!
Теперь, похоже, мы остались одни.
- Ксения… - говорит он уже тише, но слушать его я не хочу. Меня мутит от его голоса.
- Дай пройти! – холодно, почти без дрожи в голосе говорю я.
- Послушай меня!
- Дай пройти, сказала!..
Он схватил меня за плечо и с силой сжал его.
- Да послушай же!!
- Отпусти меня! – говорю я, силясь вырваться.
- Ксю!
- Отпусти! Ты делаешь мне больно!!!
Вадим разжимает пальцы и я, со слезами потирая плечо, отступаю назад.
- Всего этого не должно было случиться! – проговорил он холодно. – Давай обойдемся без дурацких сцен и решим все спокойно!
Меня пробивает нервным смехом отчаяния и ярости! О, господи, я не верю своим ушам!
- Ты что, издеваешься надо мной?! – меня, наконец, прорвало. – Что ты тут собрался решать?! Я просто хочу уйти и больше не видеть тебя никогда! Как?! Как ты мог так поступить со мной?! За что?! Ты ведь просто использовал меня, живя двойной жизнью в свое удовольствие! Ты заранее знал, что у нас нет никакого будущего, и все равно держал меня при себе, привязывая все сильнее!!! Ты обманывал меня все это время! Меня и свою несчастную жену… О, боже… Как удобно, прикрываясь ночными гонками, в свое удовольствие трахать другую!
- Ксю, прекрати! Мало кто знает что-либо о моей личной жизни.
- Ну конечно! – я уже не в силах была остановиться. – Мало – это сколько? Половина клуба?.. Скажи, сколько человек знает о том, что у тебя есть семья и что при этом ты был со мной?! Как ты мог так унизить меня? И кем ты меня выставил?!! Я была честна с тобой, я всю себя тебе отдавала! Я любила тебя при всей нашей дурацкой жизни!!! А ты… Ты просто играл… Ты мерзавец… Ты поступил очень подло… Ты… Ты..
Я выдохлась окончательно и больше не могла здесь находиться! Мне нужен был воздух! И кроме этого – оказаться отсюда где-нибудь подальше, желательно на другом континенте.
- Не вздумай препятствовать мне, - произнесла я тихо и сделала несколько шагов к выходу.
Он отступает в сторону, и я, хрустя разбросанными по полу осколками собственного сердца, покидаю навсегда это проклятое место. В спину мне доносится негромкое:
- Ну что ж, проваливай! Это твой выбор, красотка.
Его язвительный цинизм уже не смог сделать мне больнее. Если он метил в сердце, то явно промахнулся – мишень уже была поражена раньше.
Вытирая слезы, я насколько могла поспешно села в машину, и, с ожесточением пристегнув себя к креслу, взялась за руль. Двигатель взвыл, и машина рванулась с места, унося меня, наконец, отсюда куда-то далеко, в незримую пустоту.
Земля имеет форму шара? Сейчас я не была в этом уверена. Скорее всего, она все-таки плоская, и имеет края… И я достигла края своего мира. Дальше нет ничего, просто бездна, холодная и безжизненная. Осталось лишь ступить последний шаг! Или я уже провалилась туда?..
***
…«Снежинка» несет меня вперед, подчиняясь моим бессмысленным эмоциям. Зачем это движение, когда сама жизнь уже рухнула, с треском, с позором, с болью и унижением… Зачем я несусь к горизонту из последних сил? Быть может я просто бегу подальше от того, кошмара, который меньше чем за сутки уничтожил меня и все надежды на какое-то жизненное счастье? Или я бегу от себя, от своих мыслей, от этого хаоса, от которого раскалывается голова? Но от этого невозможно убежать! Скорость мысли гораздо быстрее скорости моей маленькой «Снежинки»…
Я лечу по прямой, никуда не сворачивая и с трудом понимая, где я. Кажется трасса М9, и я несусь по направлению в область, сама не зная зачем. Просто там впереди горизонт… Трасса мокрая после недавнего дождя, в воздухе повисла водяная взвесь. Щетки стеклоочистителей справляются с мелкой изморосью, но я все равно очень плохо различаю дорогу – на моих глазах стеклоочистители не установлены. Скорость высоковата для такой дороги – 140 или 160, не знаю. Я не смотрю на приборы. Я просто лечу по трассе, обходя машины, лечу неизвестно куда…
На соседнем сиденье вдруг начал надрываться телефон. Я понятия не имела, где моя гарнитура и, протянув правую руку, взяла мобильник и бросила взгляд на экран. Это был звонок от Вадима…
Я медлила, не зная, что делать. Какого черта ему еще понадобилось?.. Не понимая, что делаю и зачем, я, держа руль левой рукой, прикладываю телефон к уху и отвечаю на звонок.
- Забудь этот номер! Я не желаю тебя слышать…
- А я хочу тоже задать тебе вопрос, - слышится в динамике его холодный, язвительный голос. – Какого хрена нужно было устраивать эту сцену там, в клубе, а? Ответь – нахрена?! У тебя мозгов вообще нет, живешь своими девчачьими эмоциями!
Смысл его слов теряется для меня в каком-то бессвязном наборе звуков. Значит, он решил напоследок преподнести мне букет комплиментов…
В этот момент что-то с силой бьет в переднее правое колесо, и машину ощутимо встряхивает! Руль выскальзывает из моей ладони, и я роняю телефон, хватаясь за управление обеими руками, перекидывая ногу на тормоза… Но уже поздно, слишком поздно!
Кажется, справа разорвало переднюю шину. Я с ужасом понимаю, что потеряла контроль над машиной! Торможение ничего не дает, сцепление всех колес с мокрой дорогой потеряно. Машину начинает разворачивать… В скольжении меня выносит из левого ряда, и какая-та сила продолжает вращательное, неуправляемое движение…
Слыша стук собственного сердца, я поворачиваю голову направо и через окно вижу несущийся на меня с огромной скоростью тяжелый задний бампер припаркованного на обочине грузовика-самосвала!
Последнее, что я успеваю сделать – это закрыться руками и зажмурить глаза…
8 дней, 9 ночей. Глава 2
© Copyright: Фрэнсис Дарк, 2015
Свидетельство о публикации №215092401644
Свидетельство о публикации №215092401644
Рецензии