В поисках истины, дополнено 27. 10. 2015

ЧИТАТЬ В PDF:

ИНФОРМАЦИЯ В МОЕЙ ГРУППЕ:
http://vk.com/tanya.hayden

-----------------------------------

 Таня Хайден

В поисках истины

— 2008 —

 Начало пути
 
  Алима открыла глаза и шевельнула пушистыми ушками. Легкий ветер играл с ветвями
деревьев, ритмично трещали сверчки. Где-то в дали ухала сова, создавая ту самую мрачную
атмосферу дикого леса. Ее спутника нигде не было видно. Неподалеку от палатки журчал
ручеек. Ашхаарка  высунула свой мокрый нос из укрытия и принюхалась.
  Она увидела «пропажу» у небольшого пруда под ивняком. Керт меланхолично гонял
когтистым пальцем мерцающих рыбок.
  — О, ты еще здесь! — ухмыльнулась кошка. — Ловишь завтрак? Маленькая рыбка. Не
сытно.
  Спутник не отреагировал на колкость ашхаарки и, сгорбившись, созерцал воду.
  Алима встала на четыре лапы и подкралась к сгорбленной фигурке вампира, пытаясь
заглянуть своей усатой мордашкой ему в лицо. Усы начали щекотать щеки вампира и он
одной рукой отодвинул мордочку кошки от себя.
  — Будешь сидеть до рассвета? — нахмурила брови Алима. — Я не думаю, что выдержишь
дневную дорогу. Ты слишком слаб.
  — Может, тогда я немножко тебя надкушу? — с еле натянутой улыбкой произнес вампир.
  — Эй! Держи свои зубки подальше, от моей шеи, — нахмурилась ашхаарка и пригрозила
коготком. — Бери хвост в лапы и пойдем. Еще долго.
  — Долго до чего? Куда ты меня вообще тащишь?
  — Ты скоро все узнаешь.
  — Я почти уверен, что это произойдет сейчас.
  — Угроза? — распушила шерсть кошка.
  — Стечение обстоятельств. Ты ведь торопишься. А я могу помочь тебе ускорить процесс,
если буду знать, во что меня без моего ведома втягивают.
  Алима поднялась на задние лапы и вытянула спину, став вдвое больше. Обычный инстинкт.
  — Не хотелось бы тебя ловить, если тебе вдруг что-то не понравится.
  — А ты заинтригуй, чтобы не пришлось, — ухмыльнулся Керт.
  — Ты же не в курсе, что сейчас в мире происходит? — решила уступить кошка.
  — Я не особо в курсе, что и со мной-то произошло, — развел руки Кертис.
  — Этого и я тебе сказать не могу. Единственное, что важно — ты еще существуешь. Хотя не
должен.
  — Мы так будем разговаривать бесконечно! — поднялся с колен вампир. — Давай
разложим все по полочкам. На чем, собственно, моя память обрывается. Кто выиграл войну?
  — Церковь Двух Начал.
  Керт застыл. Он надеялся услышать совершенно противоположное.
  — А… мастер Аррис?
  — Чернокнижник? Исчез. По крайней мере, церковь не сжигала с ликованием прилюдно
никаких малефикаров.
  — Они бы это не упустили, — ухмыльнулся Кертис. — Значит, не все еще потеряно.
  — Мои наниматели тоже так считают, — ухмыльнулась Алима.
  — Твои наниматели — кто они?
  — Я не вправе об этом говорить. Но они скорее на твоей стороне, чем нет.
  — А почему так не уверенно? — изогнул бровь вампир.
  — Они всего лишь люди, — развела лапками кошка.
  — Не такие простые, как ты пытаешься мне описать, — скрестил руки Керт. — Иначе бы на
них не стал работать гордый представитель народа ашхаар.
  Алима лишь загадочно улыбнулась.
  — Ну как, интригует?
  — Весьма. И больше интригует то, зачем же им понадобился вампир? Неужели хотят
получить толику дармового бессмертия?
  Кошка хрипло рассмеялась и направилась по тропинке к огромному старому мертвому
дереву, в которое когда-то ударила молния и сожгла трухлявое тело почти наполовину,
оставив замшелое корневище нетронутым. Там ашхаарка отодвинула ветки густого
кустарника и пролезла в разъем между корнями. Под телом дерева таилась уютная земляная
пещера, где и разместились наши путники. Алима поспешно начала закидывать свой
нехитрых походный скарб на мешковидное полотно. Керт вошел следом за ней и
внимательно наблюдал за сборами. Ашхаарка махнула лапой и обвела круг в воздухе над
полотном, и оно начало сворачиваться и вскоре превратилось в крохотный мешочек.
Прицепив его себе на пояс с множеством заклепок и завязочек, Алима посмотрела на
удивлённого вмпира.
  — Ого, — произнес он. — Но ведь ашхаары не могут пользоваться магией.
  — Не могут, — кивнула Али. — Интригует?
  — Это дело рук опытного мага! — Возмутился «пленник». — А магия, как мы все помним,
под запретом. С учетом того, что наша война проиграна — магия под запретом до сих пор!
  — Именно так.
  — Маги? Твои наниматели — маги???
  — Я ничего не говорила, ты сам догадался, — отрешенно произнесла кошка.
  — О, грязные огры , назревает что-то грандиозное! — взволнованно махал крыльями Керт.
  — О, ты ожил. Замечательно. Теперь в путь,— скомандовала кошка и вылезла из укрытия.
  — Подожди, — остановил ее Кертис, — еще вопрос…
  — Ммм? — наигранно обернувшись, произнесла кошка.
  — Сколько… Меня не было?
  — Если взять за основу дату окончания Темной войны — двести пятнадцать лет, три
месяца, двадцать два дня.
  — Нет… Не может… быть…
  — Ашхаары хорошо считают. Это ведь от нас пошла такая наука, как математика, —
оскорбилась кошка.
  — Я не об этом! Их уже нет в живых, — прошептал он.
  — Кого?
  — Моих друзей…
  Повисла тишина. Кертис задрал голову и посмотрел наверх, где два небесных тела, Тера и
Арн, освещали макушки высоких вековых дубов. Между ними светился символ Двух Начал ,
— Скорр . Он снова сгорбился и отрешенно поплелся за ашхааркой, погружаясь в свои
мрачные думы.
  — Ты же вампир, — сказала впереди идущая кошка, — ты должен научиться привыкать к
потерям. Тебе их еще много предстоит.
  — Почему? — жалобно спросил он.
  — Ну, ты же формально бессмертный, — хмыкнула она и зашагала еще быстрее.
 
  Ночь сменилась рассветом, но, запутавшись в плотных кронах деревьев, солнечные лучи
разбивались, так и не обронив своего тепла на сырую землю.
 
  — Где мы сейчас? — наконец подал голос вампир.
  — Коварный лес, если по-вашему.
  — О… Он довольно большой. Но, если мы будем идти в южном направлении, то выйдем к
реке Потёмке, а там уже по течению русла находится небольшая деревенька, под названием
Приречная. Я был как-то в тех краях…
  — И, видимо, стоит напомнить, что очень давно, — ухмыльнулась кошка, — Теперь это
довольно крупный город с небольшим портом. Оттуда мы и отплывем в земли Ашхаар.
  — В ашхаарские земли ходят корабли? Но вы ведь перестали торговать с империей, когда
церковь обрела слишком большую власть. Это тоже изменилось за двести лет?
  — Такие вещи не меняются. Но, если быть точными — это церковь запретила торговлю с
«нелюдями». Теперь наши дела куда лучше. Запретные плоды сладки, а значит, мы имеем
больший доход с подпольной торговли. Даже при этой глупой имперской религии Двух
Начал, где все якобы равны, найдутся те, кто желает жить красиво.
 
  Через редеющие ряды деревьев стали пробиваться лучи и шум водного потока. Алима
нахмурилась и повернулась к Керту:
  — Колдовать сейчас можешь?
  — У нас проблемы? — встревожился он.
  — Пока что нет. Нужно заклинание маскировки. На двоих. Как вариант — на меня. А ты
полезешь в магический мешок.
  — Да ни за что!
  — Тогда первый вариант.
  — Хорошо. С этим, я думаю, справлюсь.
  — Мы выходим из леса. Тебя солнце сильно будет беспокоить?
  — Если я тебя укушу — нет. Меня сильно потрепало, видимо.
  — О, блошиная шкура ! Ну неужели ты не можешь решить вопрос без примыкания к чьей-
нибудь шее???
  — Могу укусить за бок. Или за ухо, например, — невозмутимо ответил Кертис.
  — За зад меня еще укуси! — зарычала кошка.
  — Давай я подстрелю тебе птичку хотя бы? — предложила ашхаарская охотница.
  — Вряд ли ты подстрелишь угваря  или феникса.
  — Ишь чего захотел! А перепелов тебе в маслинах и специях не подать?
  — Не отказался бы. Но я на самом деле не так уж и кривил душой. Понимаешь, мы,
вампиры — существа магические, как и вы. Только на вас магия не действует, так как вы сами
по сути ее часть, а мы были созданы посредством сильных чар, то бишь, не естественным
путем. Мы чужды чистой магии. И, для поддержания жизненных сил, обязаны питаться ей.
Поэтому, нам подходит только кровь магических существ, колдунов и прочих, умеющих
пропускать через себя потоки акранума .
  Кошка неохотно протянула лапу Кертису и отвернулась.
  — Не увлекайся, понял? Только чтобы тебя не сожгло солнце, и ты смог наложить на нас
иллюзии.
  — Безусловно, — игриво пропел вампир, — Я буду сама деликатность!
 
  Как только вампир перестал лобзать лапу Алимы, она резко развернулась и выпустила
когти, чтобы быть готовой ко всяким неожиданностям. Со слабой нежитью мог справиться и
котенок, но окрепшее чудовище могло здорово ее потрепать. Она не доверяла существу и
была начеку.
  Но на удивление ашхаарки, позади нее стоял улыбающийся загорелый юноша в широких
белых шароварах, заостренных сапожках и просторном восточном красном жилете, обшитом
черно-золотыми нитями по краям. Пояс обматывали плотные широкие черные ткани.
Растрепанные слипшиеся волосы были завязаны в высокий хвост красной с черным лентой, а
глаза перестали мерцать кроваво-красным и приобрели карий оттенок.
  — Да уж, с таким видом даже не надо выходить на эшафот и орать «Повесьте меня,
пожалуйста, я не местный!», — выпалила кошка.
  — А что не так? — удивился Керт.
  — Ты выглядишь, как шемарец !
  — Я и есть шемарец, если быть конкретным. При жизни — точно им был, — усмехнулся
Керт.
  — Ты и правда многое пропустил, — вздохнула ашхаарка, — Тащить в город, напичканный
храмовниками, шемарца, все равно, что тащить туда вампира. Разница лишь в том, что тебя
всего лишь вздернут или отправят в шахты, а не препарируют для опытов.
  — Тогда пусть оно так и будет, — бодро произнес вампир и произвел несколько пассов
руками в сторону кошки. Алима неуверенно себя потрогала и осмотрела благоприобретенные
стальные доспехи и бело-золотистые юбки.
  — Я что, храмовник??? — возмутилась она.
  — Ага, и ведешь коварного разбойника Кертиса Аль’Ханта в Грахам. Он же еще стоит,
Грахам-то?
  — Инквизиторский форт далеко югу от Приречного? Ха, это что же ты такого натворил, что
тебя аж в сам Грахам ведут?
  — Просто загадочно хмурься, если спросят. Этого хватит.
 
  К полудню зачарованные путники приблизились к городским воротам.
  — Ого, как отстроились-то! — присвистнул Керт, — при мне дыра дырой была.
  — Был, это теперь город, а не деревня, — напомнила кошка-храмовник.
  — Ой, не придирайся. Лучше унижай меня и тащи за волосы по земле.
  — Это еще зачем?! — опешила Алима.
  — Ну так на нас смотрят стражники. Причем так подозрительно… Моя иллюзия не
пропала?
  — Нет, ты все так же прекрасен, как степной лев.
  — Ну хватит поясничать.
  — Пошел, ничтожество! — хрипло прошипела кошка и пнула вампира (то есть шемарца,
да!) под зад.
 
  Стражники трусливо поклонились и пропустили парочку в город без каких-либо вопросов.
  — А я, видно, важная шишка? — спросила ашхаарка.
  — Да, ваша светлость. Очень большая шишка на моей пятой точке, — недовольно
проворчал Кертис.
  Алима не обратила внимания на колкость вампира и подошла к ближайшему крестьянину.
  — Эй, ты, кусок навоза на лопате, а ну иди сюда! — крикнула она вжавшегося в забор
потрепанного мужчика.
  — Эй, ты что творишь??? — испугался Керт.
  — Ах, всегда мечтала это сделать, — ухмыльнулась ашхаарка-храмовник и стала надменно
приближаться к мужичку.
  — Сжальтесь, господин инквизитор! У меня семья, детки голодные, я один кормилец в
семье!
  — Это что за богохульство? — захрипела Алима, — Как это при церкви голодать вы
смеете???
  — Помилуйте, сударь!
  — А может, и помилую, — выпячила грудь кошка, скрипя человеческими пальцами в
стальной рукавице, — Укажи мне корчму Кендара-трактирщика.
  — А господин Кендар натворил что-то? — облизнул мужичок растрескавшиеся губы, — Вы
знаете, сударь инквизитор, а мы давно подозревали, что не так что-то с оным малым. Какие-
то странные личности тама у него околачиваются.
  — Что ты несешь, трепло? — разозлилась Алима, — Жрать я хочу просто. Что за паскудство
такое — наговаривать на своих? Еще раз такое услышу — выпорю прилюдно веткою
ольховою!
  Мужичок задрожал и лихо побежал между дворами, ведя за собой Алиму и ее
«пленника».
  — Переигрываешь, — упрекнул кошку вампир.
  — Что-то да, — согласилась она.
 
  Кендар протирал стаканы у стойки, когда дверь его корчмы распахнулась, и туда вошел
грозный инквизитор с шемарцем в цепях.
  — Ну что, Кендар-богохульник, вот мы и свиделись!
 
Введение в магию
 
  По земляной стене зарешеченной комнатушки полз толстый коричневый жук с желтыми
вкраплениями на хитиновой спинке.
  «Короед лесной, самец» — подумал светловолосый юноша и подставил палец жуку, чтобы
тот забрался на его руку.
  — Как ты вообще сюда попал, малыш?
  Жук остановился, выпустил крылышки и взлетел.
  Юноша тяжело вздохнул и облокотился об холодную стену, из которой торчали обрубки
древесного корня. Церковные застенки не славились излишним комфортом.
 
  Фил Энгерс был крепким высоким юношей со светло-золотистыми волосами до плеч.
Зеленая рубаха в пятнах от ягод и трав разносила по подземелью легкий аромат древесной
смолы и мха. Тонкий кожаный изрядно потертый жилет с множеством кармашков был явно с
чужого плеча. Темные плотные хлопковые штаны были заправлены в высокие, ниже колена,
далеко не новые сапоги. Со стороны могло показаться, что это заезжий крестьянин или
бродяга, если бы имя Фила Энгерса не было бы известно всему Приречному. Юноша был
единственным учеником местного знахаря, сыскавшим уважение среди населения городка и
близлежащих поселений. Сам Фил был родом из небольшой деревушки у северных окраин
Коварного леса, где он и выучился азам травничества у своей матери.
 
  Однажды, домой к Able и его матери принесли раненого путника, которому повезло чудом
удрать от разъяренного кабана. Мужчину сильно потрепало, и он был уже не в силах
двигаться, стоило ему добежать до частокола ближайшего поселения. Мужчина был
плотником из Приречного, и забрел в эти края в поисках какой-то особенной ели, которая
росла именно в северной части Коварного леса.
  Мать Фила заботилась о плотнике, и через три недели он осознал, что вполне в состоянии
вернуться в город. С ним напросился в Приречный и Фил, который без конца расспрашивал
выздоравливающего мужчину о других городах, селениях, реках и вообще в целом о мире.
  — Да малой ты слишком, что тебе в городе-то делать? Ремеслу, небось, никакому не
обучен? — отмахивался от мальчишки плотник.
  — Я в травах разбираюсь, дяденька, — отвечал Фил, — Ну возьмите, пожалуйста! Я уже
взрослый и самостоятельный. Я справлюсь.
  Мужчина добродушно рассмеялся и погладил мальчишку по макушке.
  — А мать как одна без тебя справляться будет?
  — Намного лучше. Я расту и много кушаю. Нам не хватает. А когда разбогатею — и ее с
собой заберу! — ответил Фил.
  — Ишь ты! Шустрый какой. Быстро только тати лесные богатеют.
  — Я сильный! Буду защищать всех от татей! — не отступал мальчишка.
 
  Понял плотник, что не отделается от сорванца, и забрал его с собой. Мальчишка был
смышлен и здоров. Уж в чем-нибудь, да пригодится, если местный знахарь, старый Костас,
его в ученики не возьмет. Тем более стоило как-то отблагодарить своих спасителей.
  — Знаешь, не хорошо только вот безродным быть, — сказал мальчику плотник.
  — Это как — безродным? — удивился Фил.
  — Ну, вот, отца у тебя нет. И рода тоже. Нехорошо. Давай ты у нас Энгерсом будешь, выдам
тебя за племянника своего. Так мужа моей сестрицы зовут, из Ясенец.
  — Но мне нравится мое имя, — расстроился Фил.
  — Энгерс — это род, — произнес плотник, — Будешь Филом Энгерсом зваться. Понял?
  — Понял, — ответил маленький Фил.
  И они отправились в Приречный.
 
  Долгое время знахарь не хотел брать ребенка к себе, пока Фил, который постоянно
крутился в лавке и случайно не разбил пару склянок с какой-то мутной жижей. Костас
разозлился и крикнул:
  — Это же настой из пещерных голубых грибов! Да ты хоть знаешь, как тяжело их
достать??? Как ты теперь со мной расплатишься за это?
  — Я достану, — хитро прищурился мальчишка. Уж он-то знал, что голубые поганки растут в
таком количестве, что даже самый заядлый травник устанет их собирать и уйдет, наполнив до
отказа котомку.
  Костас тяжело вздохнул и ответил:
 
  — Ну, доставай. Принесешь хотя бы штук двадцать, — считай, ты уже мой ученик.
 
  Знахарь упорно называл свою деятельность алхимией, хотя насколько успел понять
местные порядки юный Энгерс — алхимия относилась к разряду магии, а магия была под
строгим запретом. Да и что такое магия? Мальчик задавал очень много вопросов Костасу, и,
стоило признать, живой ум и любознательность смягчили душу местного травника, и он стал
обучать Фила различным наукам, не относящихся к этой загадочной алхимии.
 
  С приходом ловкого и бойкого помощника лавка Костаса стала маяком для местных
жителей. Они знали, что юный ученик знахаря Энгерс — толковый парень. У Фила появились
приличные средства, и он переехал от плотника в небольшой уютный домик недалеко от
лавки Костаса, куда потом перевез из деревни и свою мать.
 
  Фил много читал, запиравшись в кладовке лавки Костаса. Читал исторические мемуары,
дневник загадочного мага прошлого, который он нашел в закромах кладовой и понимал, что
жизнь проходит слишком пусто и бессмысленно. Выходит, не было плохо при магах. Почему
все говорят, что было плохо? Волшебные фонарики, живые книги, полеты, телепортация,
власть над стихиями и многое другое, такое манящее, восхитительное и загадочное.
  Один раз Фил решил даже попробовать создать световой пучок по описаниям в дневнике
мага. Щелчок большим и средним пальцем, представить пучок света, зачерпнуть акранум.
Акранум… Что это? Зелье? Растение? Когда Фил задал этот вопрос Костасу, тот аж побледнел.
  — Не смей больше даже думать о таких вещах! — прошипел алхимик и, резко
развернувшись, вышел из лавки.
 
  ***
 
  — Энгерс Фил, — устало произнес старый храмовник. — Неожиданно, и весьма
прискорбно, не находите, юноша?
  Рядом со жрецом стоял угрюмый молчаливый инквизитор в латных доспехах. Невиданное
зрелище. Дела, похоже, действительно плохи.
  — Жаль, Энгерс, жаль. Говорят, вы славный малый.
  Фил молча смотрел на храмовника и ждал, что поведает ему старик еще.
  — У меня имеется к вам предложение. Еще не все потеряно, — продолжал старик. —
Нужно только твое согласие. Чистосердечное и добровольное.
  Фил слышал, что обретающим магическую силу людям церковь дает возможность
присоединиться к ним. Правда, магический дар послушника каким-то образом искореняют,
так еще и подчиняться всевозможным церковным правилам приходится. Рабство с
опустошением или смерть. Ничего себе выбор!
  — Сначала объясните, что я натворил! Ничего не понимаю, — возмутился травник. — Ну,
было, украл булку когда-то на рынке. Но я сейчас хорошо зарабатываю, и больше ничем
таким не занимаюсь!
  — Милый юноша, не стройте из себя дурачка, вам это совершенно не идет, — усмехнулся
храмовник, немного оживившись, — Но вы правы, я должен официально предоставить вам
обвинение. Итак, Фил, рода Энгерсов, вы обвиняетесь в сокрытии магического дара. Также вы
обвиняетесь в практическом применении магического дара. Заметьте, Энгерс: воровство
пищи можно оправдать голодом, а вот магия — это уже первый шаг против Церкви!
— А что, если я сам не знал о существовании этого дара?! — крикнул Фил, ухватившись за
решетки, — Что, если это получилось само собой? Как бы я узнал о своем даре иначе? Я
думал — это сказки. Нас такому не учили!
— В таких случаях законом писано сразу же доложить об этом любому служителю Церкви! —
не уступал храмовник, — А ты не только это скрыл, так, вдобавок, еще и начал практиковать
школы стихий! Откуда у тебя вообще такие знания? Где ты взял отрывки из «Acranum
Sanctum» ???
  — Школы стихий? Санктум? — растерялся Фил. — Первый раз слышу... Что...?
  — Хватит с ним играть, — подал голос инквизитор. — У меня еще много дел. Давай решай с
ним быстрее.
  Фил затрясся. Он начал вспоминать. Отрывки… Дневник мага! Неужели это и есть самый
настоящий магический учебник, если это можно так назвать? И такое запрещенное
сокровище — в подвале Костаса! Ходили, конечно, слухи, что прадед алхимика был магом,
который жил во времена Восстания , но сам Костас это с оскорбленным видом опровергал.
Был ли этот загадочный предок в числе восставших, или же просто, почуяв опасность, собрал
необходимые пожитки и сбежал с семьей в маленькую приграничную деревеньку на юго-
востоке Дасской Империи? Никто уже и не вспомнит.
   
«После того, как Церковь обосновалась в землях Империи и паника вокруг восстания
утихла, был издан указ о помиловании волшебников и вербовке всех желающих в ряды
храмовников. Послушник должен был отречься от своих магических школ, сдать все
магические предметы и запрещенные уже на территории Дасской Империи книги и
артефакты Церкви Двух Начал. Ах да, самое «приятное» — высшие жрецы Ангора и
Ариты проводили тайный ритуал Очищения (так они его называли). С помощью
ритуала Очищения послушников лишали возможности колдовать. Для мага потеря
дара все равно, что стать калекой без конечностей. Только сильные духом могли
пережить этот тяжелый период и стать впоследствии храмовником, или пойти
выше, пройдя через ритуал Возвышения, выбрав свой определенный путь. Ритуал
Возвышения позволял храмовнику стать жрецом или инквизитором. Жрецам даруют
возможность творить чудеса силой богов, а инквизиторы становились боевой
божественной силой против еретиков. И, если жрецы были искушены в каком-то их
называемом божественном колдовстве (я считаю, что именно так), то
инквизиторы разили сталью и боевым набором той самой непонятной
божественной магии».
  Отрывок из записей Богута Богохульника

  Позже храмовники научились лишать людей магического дара. Не многие отказались от
Сил, которым когда-то присягнули. Бывшие маги начали активно прятать все, что было
связано с их магическим прошлым, и слились с толпой крестьян и среднего класса. Некоторое
время вспыхивали мелкие восстания тех, кому нечего было терять, и эти восстания успешно
подавлялись. Так и пришел конец процветания магов. После них остались высокие башни, в
которых было ловушек больше, чем того, на что надеялись покуситься искатели
приключений, знаний, и обычные мародеры. Где-то всплывали обрывки книг и свитки с
заклинаниями. Все это по новому закону в обязательном порядке нужно было сдавать
Церкви, где всё это добро, якобы, уничтожали.
 
  Когда Фил добыл информацию о временах, где имена Ангора и Ариты еще не властвовали
над землями Империи, в нем проснулось сильное возмущение. Талантливый парень начал
кропотливо собирать информацию, связанную с историей Дасска и магией. Он понимал,
насколько опасно — интересоваться такими вещами, но уже не мог остановиться. Его
поглотила жажда запретных знаний. И думать о чем-то обыденном и земном юный Энгерс
больше не мог. Как же хотелось убежать, и подальше. Прочь, от нелепых ограничений, от
серости мира. Но куда? Северные степи до сих пор принадлежали оркам, которые в любой
момент могли закинуть в котел мерзких людишек, осмелившихся однажды осквернить их
земли. На юго-востоке обитала таинственная раса Ашхааров, ревностно охраняющая свои
владения и тайны. Один из моряков как-то рассказал о парящих островах, к юго-западу от
земель ашхааров. Якобы, парят эти острова в воздухе, а в небе над ними летают какие-то
жуткие твари. Моряк их не разглядел. И вдобавок был мертвецки пьян, чтобы его слова могли
иметь хоть какой-то намек на правду.
  На западе от имперских земель, правда, расположились владения эльфов, которых никто
никогда не видел, потому что они окружили себя магическим барьером после пришествия
Церкви Двух Начал и перестали контактировать с людьми. Ближе к северу, в горных хребтах
прятались дварфы. Эти, все-таки, по каким-то причинам, выползали из своих подземных
городов и высокогорных фортов, чтобы поторговать с людьми, набить кому-нибудь в таверне
морду и даже завести себе подружек. Но храмовники начали давить на бородатых коротышек
и те бесследно исчезли из людских поселений. А дальше, за землями нелюдей, была
совершенно неизведанная территория, куда не ступала нога человека. Сколько еще в мире
интересного! Нет! Он не готов умирать! Он не готов стать рабом!
  — Фил Энгерс, — начал монотонно произносить храмовник, будто собираясь прочесть
приговор. Кто знает, может, и собирался.
  Паника в голове Энгерса утихла так внезапно, что он, сжав кулаки, посмотрел в глаза
храмовнику и сказал:
  — Нет!
  — Что значит «Нет»? — удивился служитель двух богов.
  — Подождите… Я хочу знать, как вы меня вычислили? Я ведь имею право это знать?
  — Хм, — потер подбородок храмовник.
  — Магию отследить нельзя, а значит, кто-то меня сдал. Хотелось бы знать, кто такой
зоркий. Вы же не думаете, что я на ярмарке ребятню развлекал?
  — Знаешь, мы бы подумали, что развлекал ты Костаса, если бы он сам не оповестил нас о
том, что у него в подвале творится что-то странное. Мы долгое время подозревали его в связи
с колдунами, но, как оказалось, это был ты.
  — Костас, значит, — рассержено прошептал Фил. Он не мог поверить в это! Он, Фил, его
любимый ученик, как такое могло произойти? Он же доверял ему!
  Когда юный алхимик пришел в себя, он снова оживился.
  — Погодите, Ваша Светлость! Вы сказали «связи с колдунами». Так восстание все еще не
погашено окончательно, а маги еще бродят по земле Империи?
  Храмовник нахмурился, а инквизитор сжал кулаки и повысил голос на служителя церкви:
  — Ты слишком много болтаешь, а он задает слишком много вопросов. Казним его на
рассвете.
  Фил уставился огромными глазами на тех, кто стоял по ту сторону решетки и решал его
судьбу. Его трясло, и он готов был разорвать своих врагов на мелкие кусочки, и в то же время
Энгерса переполняло невероятное отчаяние.
  — Ты имеешь право за ночь попрощаться со своими товарищами и родными. Мы
приведем всех, кого ты захочешь увидеть. Мы благосклонны даже к преступникам и
изменникам, таким как ты, — холодно ответил храмовник.
  — Ты слишком щедр, Ремс, — прорычал инквизитор, — Когда-нибудь за это поплатишься.
  — Ваша щедрость не знает границ, господа! — начал иронизировать юный алхимик и
неудавшийся маг, которому уже было нечего терять, — Не трогайте мать, она тут не при чем.
А вот Мастера Костаса приведите. Уж очень хочется ему в рожу плюнуть.
 
  Мастер-алхимик самолично явился к приговоренному ученику. Фил ухватился за решетки и
шипел:
  — Костас!!! Как ты мог?! Я, я столько для тебя сделал! Я даже не выдал тебя! Да, да, тебя!
Это же твои записи были. Я узнал твой почерк!
  Алхимик приложил палец к губам и просунул сквозь решетку мешочек. Стража смотрела на
стены и совершенно не обращала внимания на происходящее.
  — Будет тебе маленький урок за любопытство. Ты мог подставить не только меня, но и
вольных магов!
  Фил удивленно уставился на алхимика.
  — Кого? — спросил юноша.
  Костас проигнорировал вопрос ученика и продолжил:
  — В мешочке кристалл Силы, и я записал пару заклинаний: отвод глаз и ледяные копья. Ты
же хорошо разбираешься в алхимии. Заморозь прутья и разбей. У тебя будет только один
шанс сбежать. Не смотри на меня так, парень! У меня семья, и очень, очень много секретов. Я
стар и не выдержу допросов и пыток, если они хоть что-то обо мне узнают. Но у тебя есть
возможность выкрутиться, и примкнуть к Союзу Вольных Магов. Часть наших сил направилась
к нелюдям, другие прячутся в старых башнях. Там еще действуют телепортационные камни в
глубинах подземелий. Часть осела у орков. Самые сильные маги сейчас находятся в землях
ашхааров. Позже все узнаешь. Сейчас в городе скрывается очень занятная парочка. Это
ашхаарская охотница и пробудившийся вампир. Наши ребята помогут им пробраться на
корабль, отплывающий в земли Ахааров.
  — Вампир?! Ашхаары? — Фил едва сдерживался от нахлынувших эмоций, — Что за
сказки?!
  — Если успеешь настигнуть их до полуночи, то отправишься с ними. В ином случае, корабль
уходит на рассвете. Попытайся туда пробраться. Да-да, я вижу, много вопросов. Просто делай
так, как я говорю. Я все же верю, что ты не полный дурак. Если ничего не выйдет, двигай в
северные степи, к оркам. Знаю, это далеко, и придется постоянно скрываться. Но это будет
твое наказание за нерасторопность. Удачи тебе, юнец! Магия скоро снова будет властвовать
на просторах Дасской Империи!
  Последняя фраза прозвучала, как девиз. Она несла в себе большее, чем могло сначала
показаться.
  — Мастер… Костас… Извините…
  — Не время!
  — Как я выберусь? Здесь, кажется, блокируется доступ к акрануму…
  — Кристалл Силы. Впитай акранум из него. Но учти, что заряд небольшой и хватит на одно
сильное или несколько бытовых заклинаний. А зарядить ты его сможешь только в Местах
Силы. Ты пока не умеешь их искать, но, может быть, почувствуешь. В любом случае в городе
их нет.
  — А как эти… вольные маги поймут, что я не самозванец, когда я до них доберусь?
  Костас улыбнулся.
  — Что? — спросил Фил.
  — Ты сказал «когда доберусь», а не «если». Мне нравится твой настрой. Покажи им этот
кристалл. Его могут использовать только маги. А у нас в мире существует только два вида
магов: одни — наши друзья, другие — лишенные силы послушники.
  — Неужели нет тех, кто с вами не согласен? Или, например, видит свои пути решения
проблемы?
  — Мальчик мой! Когда же ты, наконец, замолчишь и займешься делом? — закатил глаза
Костас. — Понимаешь, Фил, как бы тебе это сказать… Война с Церковью может быть
выиграна, только если мы все забудем наши былые разногласия и объединимся. Врагами мы
побудем потом. А сейчас мы рука об руку с чернокнижниками, демонологами и даже…
высшими вампирами.
  Слова мастера-алхимика ударили Энгерса молотом знаний, которые он пока не мог
впитать. Это было… слишком.
  — Мне все равно неприятно от того, что вы меня сдали. Могли бы просто отправить на
корабле к ашхаарам, как предлагаете сейчас.
  — Ты очень удобно подвернулся под руку, мой мальчик. Идеальная возможность отвести
от меня подозрения. Я итак слишком часто в последнее время вел себя неосторожно,
особенно, помогая ашхаарке, о прибытии которой никто не должен был знать. С этим я
справился. Уж прости, это война, мальчик, здесь нет хороших или плохих. Есть победители и
побежденные. А кто выжил — тот и прав. Удачи тебе, Фил! Я буду молить стихии, чтобы тебе
повезло!
 
  Стража в подземелье сменилась, и Энгерс понял, что наступил вечер. Он забился в угол,
сделав вид, что уснул. Достав из-за пазухи мешочек, который передал юному алхимику его
учитель, высыпал на лежак его содержимое. Кристалл как кристалл. Только теплый. И записка
с каракулями на непонятном языке. Замечательно! И как это разобрать? Это код или шифр?
Фил разозлился и сжал в руке кристалл. В ладони почувствовалась пульсация и по венам,
будто бы прошлась… Сила? Юноша удивился и снова взял в руки записку. Все-таки не
покривил душой мастер Костас. Он и правда пришел помочь. Текст на листе стал
разборчивым, слова на незнакомом языке — знакомыми. Фил прошептал первое заклинание,
но ничего не произошло. Силу. Нужно зачерпнуть Силу. Направить ее. Если не получается —
нужно придумать образ, совершить действие, визуализировать заклинание. Так писалось в
тех заметках, которые Энгерс нашел в подвалах. «Акранум Санктум», вроде бы называл эти
отрывки жрец Ремс.
  Стражники лениво косились на шуршащего в углу мальчишку. Фил тем временем собрал
крупинки пыли в ладонь и подул с нее в сторону стражников, высвобождая силу и заклинание
из записки, где содержалось два заклинания. Стражников должно было или заморозить, или
отвести им глаза. Вот уж точно лотерея.
  Ничего не происходило. Фил решил бросить миску через решетки своей земляной
темницы. Короед, сидящий на плече парня, взлетел и начал кружить по подземелью.
Стражники не обратили на него внимания. На миску, брошенную Филом — тоже. Понятно.
Значит, все-таки это был отвод глаз. Получилось! Он смог! Сам!
  Теперь нужно было заморозить решетки и разбить их. Стихийная магия удалась сразу. И то,
потому что у юного мага-алхимика уже был опыт, когда он случайно заморозил часть настоев
в подвале Костаса, изучая дневник-книгу.
  Не смотря на довольно плотное телосложение, юноша опасливо выбрался через решетки
своей темницы и на всякий случай взял отломанный прут. Он медленно продвигался вдоль
стенки, отводя глаза встречным стражникам и сонному ключнику. Все было слишком легко.
Легко, в империи без магии.
 
***
 
  Корабль стоял на пристани. Возле него суетилась небольшая группа людей. Не было ни
факелов, ни масляных ламп. Только лунный свет, лениво пробивавшийся сквозь густые
облака.
  — Ну уж нам-то глаза не отводи, мальчик! — рассмеялся мастер-алхимик.
  — Ох, простите, мастер Костас, — робко ответил Фил.
  — Да, проходи, проходи уже. Скоро должны подойти твои будущие спутники. Что-то они
задерживаются.
 
  Подул странный ветер, запахло озоном, и на борту корабля появился высокий грозный
инквизитор. Перед ним сидели связанные люди — местный трактирщик и молодой шимарец.
  — Так-так-так, что это у нас тут? — обвел взглядом оцепеневших Фила, Костаса и
небольшую команду корабля. — Еретики собрались, как-никак!
  Фил округлил глаза, став похожим на сову и побледнел. Он посмотрел на задыхающегося
Костаса. Тот… кажется… смеялся?! Мастер-алхимик хлопал в ладоши и вытирал слезы с глаз.
  — Вот это представление, ребята! Сам чуть не поверил! Ха-ха-ха!
  — Как он догадался? — спросил инквизитор.
  — Да чего тут не догадываться-то, — скинул с себя веревки Кендар, трактирщик. —
Появились из ниоткуда, в компании шемарца. Да еще и со мной.
  —А ты бы этим святошам не сдался? — усмехнулся шимарец, дематериализуя иллюзорные
цепи.
  — Мой прадед был магом второй степени, мальчик, — гордо произнес Кендар. — У меня
были хорошие учителя.
  — Трактир бы свой спалил, но не сдался бы? Да не поверю! — рассмеялся Костас.
  — Ой, старый ты стихийник, тебе бы лишь чего спалить! — хлопнул алхимика по плечу
трактирщик и внимательно присмотрелся к ничего не понимающему контуженому
светловолосому юноше.
  — Это он, да? Твой шельмец? — толкнул в бок Костаса Кендар.
  Алхимик-мастер кивнул.
  — Уж потрепал ты нам нервы, малой, — нахмурил брови трактирщик. — Хорошо, что все
так удачно обернулось.
  — Эй! Меня кто-нибудь расколдует? — проворчала Алима.
  — Прости, на телепорт много сил ушло, — извиняясь, развел руки вампир-шемарец.
  — Умеешь развеивать иллюзии? — спросил Кендар Энгерса.
  — Я? — удивился Фил.
  — Не я же, — похлопал себя по животу трактирщик. — Я-то умею.
  — Давай, вперед. Представь, будто снимаешь с нее покров, — указал на инквизитора
Костас.
  — Нет-нет-нет! Держите этого неразумного детеныша подальше от меня! Я так похожу! —
запаниковала кошка.
  Фил нахмурил брови и поднял руки вверх. Он зачерпнул акранум и резко опустил руки их
вниз, будто сдернул высохшую простынь с бельевой веревки.
  Все стоявшие на палубе ахнули. Инквизитор стал ашхааркой, шемарец вернул облик
серокожего вампира, неловко закутавшегося в крылья от удивления, Кендар грязно
выругался, когда его передник из светло-серого вдруг стал грязным, состоящим практически
из одних заплаток. Костас снова заливисто расхохотался.
  — Ну, чего ты, — смутился трактирщик. — Лень мне новый фартук покупать было… А к
этому я как-то уже притерся…
  — Да я вижу, — вытер слезы алхимик.
  Керт повернул набок голову, как котенок и выдохнул:
  — Ничего себе…
  — Держите меня подальше от этого безумца! — рассердилась кошка и прыгнула в трюм.
  Фил ничего не понял и опустил голову:
  — Извините, если сделал что-то не так… Колдовство мне в новинку…
  — Да все так ты сделал, — погладил мальчишку по голове Костас. — Перестарался просто.
Но из тебя выйдет очень сильный маг, парень! Ты меня не устаешь поражать!
  — Отправляемся через час! — прорычал жилистый мужчина. — Собирайтесь. А этих
прячьте, мне проблемы не нужны.
  Капитан указал на Энгерса и вампира, опасливо, но с любопытством. Все-таки ему слишком
много платили, чтобы возмущаться чуть больше положенного.
  — Все было слишком легко, мастер Костас. — Произнес Фил, оставшись наедине с
учителем.
  — Не беспокойся, мы не даром тут стоим сейчас. Перед тем, как отплыть, отвели глаза
половине Приречного. Наших сегодня здесь больше, чем ты мог бы представить, мальчик, —
успокоил его алхимик.
  — Все, все, расходимся! — дернул за рукав Костаса трактирщик. — Доброго пути! Хоть и не
очень удобного. Идите в трюм. И… будьте осторожны, прошу вас!
  — Вы же со мной, вам не о чем беспокоиться! — гаденько заржал Кертис. — Подумаешь,
немножко понадкусаю. А этот блондинчик та-а-а-акой аппетитный!
  Фил вздрогнул и с любопытством уставился на Кертиса.
  — Это же настоящий вампир? — глаза юноши заблестели, и он настороженно подступил к
серокожему.
  — Настоящий, только дурной какой-то, — выкрикнула из трюма Алима.
  — Мне не нравится его блеск в глазах, — изогнул одну бровь Керт. — Уберите это чудо от
меня.
  Юный маг-алхимик тяжело выдохнул и подумал о том, что дорога будет не из легких.
Недружелюбно настроенные спутники, в числе которых эксцентричный… вампир (настоящий
вампир!!!) и синешерстная прекрасная ашхаарка (гигантская говорящая кошка) не
предвещали задушевных разговоров за ужином. Ну надо же, как он влип!
 
***
  На рассвете корабль отплыл в земли народа Ашхаар. В те загадочные, прекрасные,
манящие земли, где золотистые пляжи, разноцветные деревья и домики из спрессованного
песчаника.
  Рассветное солнце нежно окутывало небосклон, окрашивало бескрайнее море в красные и
желтые тона. Ветер трепал ленточки на парусах, а крупные рыбы выпрыгивали из воды,
плескаясь в ниспадающих с небес лучах.
  Ночь наших героев выдалась тревожная и бессонная, поэтому, разместившись на мешках в
трюме, травник, охотница и вампир погрузились в свои мысли, не пытаясь завести ни с кем
разговор.
  Фил пытался собраться с мыслями. Он только теперь начал осознавать, что его жизнь круто
переменилась и никогда не будет прежней. Что торговый корабль несет его на волнах
надежды и страха в неизвестность, которая так манит и в то же время пугает. За одну ночь он
увидел больше чудес, чем мог себе только представить. Он узнал о Союзе Вольных Магов,
которые до сих пор борются с Церковью Двух Начал за свое право на магию в землях
Империи. Увидел ашхаарскую охотницу, такую невероятную и в то же время реальную.
Лицезрел сказочное зловещее существо из народных страшилок — жуткого вампира. Почему
они жуткие — Фил понять не мог. Он даже ощущал какую-то симпатию к этому странному
парню с огромными глазами с красной радужкой и круглым, почти детским лицом.
  Керт, потерявший много сил и не восстановившийся после загадочного сна, сжавшись в
углу периодически трясся. Его мучали слабость и голод. Он с надеждой посмотрел на
ашхаарку, но та лишь отвернулась от него, всем своим видом показывая, что больше не
намерена делиться с ним своей магической кровью.
  — Заячья кровь подойдет? — сжалившись, спросила она.
  — Ну… сойдет, — обреченно ответил Керт. — Она не придаст сил, но, хотя бы усмирит мой
озноб. Ты всегда такая предусмотрительная?
  — Да, я же, все-таки, охочусь на вампира, — улыбнулась кошка, обнажив крупные острые
клыки. — Как же я хочу домой. Нежиться на теплых камнях. У вас слишком дождливо и сыро.
  Кертис улыбнулся. Забавные эти ашхаары. Жаль, ему не доводилось раньше иметь с ними
дело. Интересные события настают! А он, похоже, в этих событиях — одна из ключевых фигур.
  Кошка, свернувшись клубком, начала дремать. Ашхаары не любят бесполезные
размышления. Ты или действуешь, или спишь. Свет масляной лампы ронял отблески на ее
синей шкурке, Кертис отрешенно смаковал заячью кровь из колбы, а Фил шуршал среди
мешков, не представляя никакого интереса для Керта. Ну, начинающий маг, ну и что? В
Трибуте в свое время таких навалом было. Он сам, когда был человеком, тоже бездумно
игрался с потоками акранума. Человеком. Таким… теплым, смертным и живым. Жаждущим
эмоций, ощущений, заботы. Осталась лишь скука и уверенность в собственном могуществе,
которая придавала скуке еще больший вес.
  Вампир все глубже погружался в свои печальные мысли об утратах. На глаза
наворачивались предательские слезы. Бессмертные не плачут и не испытывают жалость.
Сейчас он чувствовал себя обычным парнишкой-бродягой с окраин Трибута. Потерянным и
брошенным. Одиноким и голодным. Будучи с Аррисом, он пытался привить себе
безразличие. Быть хладнокровным и последовательным, как его учитель и хозяин. Без
сожалений, без страха, без нужды в чьем-то тепле и внимании. Ему так и не удалось стать
бездушной тварью. Наверное, поэтому он и смог завести себе замечательных друзей, будучи
нежитью. А теперь их нет. Мудрого старика-ученого, носившего имя Дариус Солус, сурового
орка Гр’Рхана, безрассудной Лани, дриады Сири и наивной Дарники… Ох, Дарника, что же ты
наделала… Выходит, у тебя все получилось. Жаль. Я хотел бы остаться друзьями…

------
СНОСКИ
------

  Ашхаары — говорящие кошки ростом с человека. Ашхаары ходят на задних лапах и живут на восточном
острове, который называют «Земли народа Ашхаар», где столицей является город-порт Алан-Ислу. Они очень
неохотно контактируют с любыми другими расами и совершенно не владеют магией. Некоторые представители
иных рас имеют право торговать с кошками, и сложно представить, за какие заслуги они заслужили их доверие.
  Грязные огры — местное ругательство.
  Имеется в виду Церковь Двух Начал (мужское и женское), посвященная двум богам — Ангору и Арите, твердо
закрепившая свое право на власть после Восстания Магов, которое маги, благодаря адептам тогда еще
неизвестной веры, проиграли. Церковь Двух Начал установила в Дасской Империи контроль за магией, и
поставила ее под запрет. Более подробно об этом описывается в сочинении «История Дасской Империи».
  Скорр — символ церкви Двух Начал в виде двух соединенных колец, похожих на знак бесконечности ?. Когда
ЦДН вступила в свои права — на небе появился данный знак из звезд.
  Блошиная шкура — ашхаарское ругательство. В основе ругательств ашхааров присутствует большое количество
упоминаний о всевозможных вредителях. Так что не удивляйтесь.
  Угварь — волшебная птица с северо-западных земель. Угвари, по преданиям степных орков — это души
темных шаманов, служивших при жизни божеству Угою, покровителю предательства, зла и болезней.
  Acranum — значение магии на языке «даиори». На нем же, по сути, и составляются заклинания. Даиори —
очень древний язык, существовавший еще до того, как человечество заселило этот мир, вымощенный на
каменных плитах, найденных глубоко в пещерах. Что касается плит — стоит ли уточнять, что они тоже были не
простые? Магические плиты заключали в себе информацию, передающуюся тем, кто к ним прикасался. Опять же
стоит заметить, что только то существо, чье тело могло пропускать и удерживать акранум в себе, приобретало
уникальные знания по использованию этой древней силы. Остальные, увы, имели честь созерцать лишь
испещренный рунами текст каменной плиты. Ни светопреставлений, ни бонусов.
  Шемар — это вольные земли на юго-востоке Дасской империи. Вольные, правда, условно. Так как тоже входят
в состав империи. Шемарцы разделены на «вольных» и оседлых. Те и другие не выносят друг друга на дух, так
как их взгляды насчет образа жизни сильно различаются. Оседлые живут в городах и поселениях, занимаются
наукой и ремеслом. Вольные же предпочитают жить одним днем, не «пуская корни, как пустынная колючка».
Стоит ли говорить, что в глазах имперских подданных и тех же оседлых шемарцев вольные были лентяями,
ворами и разбойниками, ни дня не проживших честным трудом. Ни смотря на свою репутацию, вольные хорошо
ценились как наемники, и брались почти за любую работу — будь это посев репы или зачистка окрестностей
селений от хищников. Некоторым даже доводилось охранять торговые караваны. В заключение скажу, что
репутация шемарских вольных на территории Дассской империи росла в положительную сторону настолько,
насколько они отдалялись от своих родных земель. Но после прихода церкви Двух Начал удалые авантюристы
были преданы гонениям, и стали презренными изгоями. Правда, в отдаленных уголках империи, где ждать
помощи от церкви приходилось довольно долго, шемарцев по старинке нанимали для выполнения грязной или
опасной работы.
  Acranum Sanctum — дословно с магического языка даиори означает Святилище Магии или Святилище Стихий.
  Восстание Магов — сложный период, когда маги решили захватить власть в Дасской Империи, но были
разгромлены культом Двух Начал, которые своей возможностью уничтожать магические способности
(перекрывать возможность черпать магами потоки акранума) сыграли ключевую роль в подавлении этого
восстания. Условия победы культистов были таковы, что при победе над магами они основывают на землях
империи свою религию. Демитро Трелес, правящий монарх времени восстания скрипя зубами позволил культу
Двух Начал обосноваться. Удивительно, что им удалось получить большую власть над народом, чем у самого
императора, и они стали неотъемлемой частью существования имперского порядка.