Боцман

Боцман
Шхуна резко накренилась влево и гигантская волна вместе с ветром невероятной силы обрушилась на левую сторону, устремилась по палубе, подхватила ведра, снасти и прочую бесхозно разбросанную утварь и с огромной силой ударила о противоположный борт.  Рамзан с трудом удержал завертевшийся было штурвал и весь сжался.
- Капитан! Мать твою, свистать всех наверх, капитан! – Закричал  он, глядя, как молодой, неопытный капитан, маменькин сыночек, сын сэра Сноудена и внук мецената Гарша схватился за канат, пытаясь удержаться на ногах.
Он усмехнулся, вспомнил, как с месяц тому назад, сам сэр Сноуден пожаловал к нему, в его скромную обитель, и слезно умолял присмотреть за сыном во время плавания.                Рамзан громко и заливисто рассмеялся, легко маневрируя, несколькими умелыми движениями, повел судно в узкий проход между скалами.                Краем глаза,  следя за капитаном, который уцепился за пожарный ящик, в изнеможении откинув голову, он достал сигару и прикурил. Но не успел бывалый моряк расслабиться, как неизвестные силы,  родившиеся в пучине морской стихии, вновь завертели судно, словно пушинку.
«Спокойно!» - Сам себя приободрил, повидавший многое на своем веку Рамзан и, отбросив сигару, вцепился до посинения пальцев в штурвал, его  лицо  от напряжения покрылось испариной...
За спиной скрипнула дверь, Рамзан резко обернулся и увидел коренастую фигуру мужчины.  Он не сразу узнал Гирея, своего племянника.
- Гирей?! Что тебе нужно? - испуганно спросил он.
Гирей, сын старшего брата, с которым Рамзан лет пять не виделся, с той поры, как ему ампутировали обе ноги, подошел к инвалидной коляске, опустил  тяжелую руку Рамзану на плечо.                - Плывешь, значит, - усмехнулся он, - а то, что соседи жалуются, говорят, шум на весь дом, тебя это не особо волнует. Доиграешься, в один прекрасный день, ворвутся сюда и вышвырнут  на улицу...                Гирей обошел коляску, нечаянно наступил на край, одной из досок, неровно сложенных вдоль стены, поднял клубы пыли, и отмахиваясь, продолжил:
- Мне и во двор-то выйти нельзя, одни насмешки кругом. Такие дела вот, дядюшка.
Он потрепал съежившегося Рамзана по шее.
- Подох бы ты, что ли. И всем было бы хорошо и тебе в первую очередь, но нет, смердишь всё... – вздохнул он.
-Подохну, не спеши, подохну, - сквозь зубы процедил Рамзан.
А Гирей в ответ лишь усмехнулся, с презрением рассматривая инвалида:                - Ну  сколько раз тебе объяснять, - развел он руками,  - не корабль это, а подвал Лорена. Лорен постоянно ворчит, мол, когда подвал вернёте, капусту негде хранить. Дети без квашенной капусты, а у него их трое. Который уже год...
Старый моряк откинулся на спинку инвалидной коляски, хотел было сказать, "Освободите квартиру и я к себе вернусь",  но лишь безмолвно проскрежетал зубами, пытаясь унять, томившую  с утрат боль в груди. Гирей, продолжая с презрением смотреть на дядю, вдруг изменился лицом и бросил гневно:         - Нет здесь капитанского мостика, инвалидная коляска под тобой, дурень!                Затем театрально схватился за голову и отошёл к окну.
Но последние слова проглотило море. Очередная волна  выбила из рук Рамзана штурвал, он побледнел, закрыл глаза и сник, руки, судорожно дергаясь, упали.                Корабль, оставшись без управления, понесся на скалы, удар пришелся в носовую часть. Прилегающее пространство взорвали вой мотора, скрежет металла и вопли моряков.                И безжизненное тело корабля, медленно заваливаясь на бок, исчезло под водой.