Туман

К рассказу «Туман» приложен текст обращения, который я подготовил для выступления на митинге, организованном оппозицией перед проведением референдума.


                ТУМАН

19 Октября, суббота. Служба прогноза погоды на этот день обещала: “туман, часам дождж”. На 12 часов этого дня возле оперного театра было намечено проведение митинга под девизом: “Нет фашизму”.

И хоть я противник митингов, но решил все–таки попытаться выступить на нем – авось повезет, – воспользоваться им, чтобы высказаться о наболевшем. Иных способов общения с людьми, выхода к ним, у меня не существовало, – попытки использовать иные, известные мне способы, например СМИ, не увенчались успехом.

Я торопился попасть к оперному театру заранее, чтобы записаться в оргкомитете для выступления. (Мне так посоветовали, объяснив, что представители оргкомитета должны быть на месте за час-полтора до  открытия митинга). Троллейбуса, который без пересадок мог бы доставить до театра, долго не было, и я вскочил в автобус, надеясь доехать на нем до площади "8-го Марта". Однако на этой остановке он не остановился. Не остановился он и на второй, третьей… Милиционеры на остановках отмахивали водителю палкой или радиотелефоном: “Проезжай”. Мимо проплыл серый в тумане дворец спорта, с виду безжизненный, - лишь прохаживались милиционеры. Но к оперному театру, расположенному в живописном месте, на террасе реки Свислочь, я все-таки поспел вовремя. Взобрался на террасу возле театра – внизу виднелись кучки людей, томившихся в ожидании прихода демонстрантов с площади Якуба Коласа.

Оргкомитета не было, лишь один мужчина, вероятно из организаторов, довольно возбужденно и громко отвечал на вопросы группки окруживших его людей. “Оргкомитет прибудет вместе с демонстрацией”, - ответил он на мой вопрос. Неподалёку от них другой мужчина раздавал листовки “Женщины спасут мир”, в которых академик кибернетики Георгий Стефанский своей наукой предоставляет право человеческому эмбриону (зародышу) участвовать в “процедуре управления государством”, опосредовав для этого свою будущую мать (обязывая её определять его голос). То там, то ближе слышались обрывки разговоров. Двое, видимо близко знакомящихся мужчин, рассказывали друг другу свои родословные:
- Так Вы родились в Беларуси, а Ваши сестры живут за границей, в Польше?
- Нет, это я родился и живу за границей.

Женщина, рассматривавшая внизу небольшие кучки людей, сетовала:
- Жалко, мало пришло людей, а надо бы больше, чтобы эти сволочи поняли, что их никто не боится.

Но вот слева показались демонстранты, привлекая к себе всеобщее внимание. Они собирались внизу с бело-красно-белыми флагами, скандируя: “Жыве Беларусь”, “Импiчмент”… Кое-где виднелись плакаты с гербами отдельных городов республики: Слоним, Волковыск.… Здесь наверху, напротив широкой аллеи сквера, стали организовывать место выступлений: устанавливали микрофоны, а сзади, немного поодаль от них, на машине – три динамика. Место импровизированной трибуны оцепила дружина – парни с повязкой на рукаве, напоминающей траурную, но вместо черных полос окаймления – две белые, как бы выражающие скорбь не по усопшему, а по народившейся Беларуси. Появились члены оргкомитета, будущие ораторы, журналисты с диктофонами и фотоаппаратами. Какие лица, какие люди! При желании я мог бы дотронуться до пиджака того, кого видел только по телевизору или узнавал по портретам в газетах. Их окружали, задавали вопросы. Пожалуй, большей популярностью пользовался отутюженный С. Богданкевич. Подходя к группе окруживших его людей, я услышал окончание его объяснений пожилому худощавому мужчине, вероятно стороннику президента: “Мы не против Лукашенко”, - пояснял бывший глава государственного банка: “мы даже в некоторых вопросах поддерживаем его, но мы против его нарушений конституции – вот в чем дело…” Немного погодя банкир раздавал автографы. Кто-то подсунул ему американскую банкноту, и он расписался рядом с портретом американского президента.

А я всё ходил в поисках организатора митинга, который мог бы записать меня для выступления. И хоть мне было робковато выступать в числе знаменитостей, но в папке лежала речь–обращение минут на восемь-десять, которую я готовил весь вечер и полночи, и мне очень хотелось довести мои мысли до сознания этих, столпившихся внизу людей, хотя я знал, что многие из них уже будут настроены против того, что я собирался сказать, и, значит, против меня.

Ю. Ходыко уже объявил об открытии митинга, назвал имена знаменитостей, которые будут выступать, - это и бывший кандидат в президенты Г. Карпенко, и опальный генерал Ю. Захаренко, и С. Богданкевич, и руководитель БНФ Л. Барщевский и другие. Затем предоставил слово Ю. Захаренко. В очереди к микрофону, где артистировал Ходыко, несколько поодаль от него возвышалась голова народного Нила Гилевича.

Наконец, мне кто-то указал на человека, к которому я уже подходил и, возможно, не раз. Видя, что от меня не так просто отцепиться, он решился объяснить:
- Здесь выступают известные люди – руководители партий, депутаты…
- Так что же, все остальные должны только безропотно выслушивать их речи, быть только управляемыми, не пытаясь даже возразить, если не согласны? Выходит мы – быдло? – вырвалось у меня. И хоть мы разговаривали довольно тихо, мою последнюю фразу услышал недалеко стоявший, довольно пожилой, небогато одетый мужчина. Он, все больше распаляясь, с полубезумными глазами, все громче стал выкрикивать свое возмущение:
- Мы не быдло. Здесь собрались сознательные люди, хотя могут быть и провокаторы. Быдло там – во дворце спорта…
Окружающие одобрительно кивали головами и улыбались. Перспектива попасть в разряд провокаторов и, возможно, быть битым меня абсолютно не устраивала. Я торопился успокоить его:
- Да я не обзываю Вас быдлом…
- Тихо, - скомандовал организатор, прекратив перебранку.

Убедившись в том, как я заранее и предполагал, что выступить мне никак не удастся, что митинг служит только для психической накачки толпы его организаторами, я успокоился и стал прислушиваться к ораторам. Вытащил листовку, в которой женщины спасали мир, и на обратной стороне ее стал записывать обрывки фраз. После Ю. Захаренки уже выступал Г. Карпенко:
-… рэферэндум патрэбен каб захавать сваю уладу…
-… як цыган падмануць сваю нацыю…
-… мы павiнны паказать сваю культуру…

Следующим был С. Богданкевич:
-Нет референдуму! Нет конституции!..
-… не дает депутатам предложить народу иные пути…
-… необходимо выступить открыто против режима…

Исполняющий обязанности лидера БНФ Л. Барщевский сообщил, что “Пазняк и Наумчик делают много для изоляции режима Беларуси”.

- Референдуму Луки верят только дураки…, - уже следующим ворковал поэт В. Голубев.

Но дослушать его мне уже не дали. Делая записи на листочке, я понимал, что совершенно не вписываюсь в когорту журналистов, которые оснащены диктофонами, а не авторучками. И действительно – ко мне подошел молодой парень с повязкой на рукаве и довольно вежливо спросил:
- Вы член…?
- Нет, я – не член, - поспешил ответить я, не дав ему закончить его вопрос.
- Тады пакiньце…

Я не заставил его повторяться и быстро выбрался из окружения. Проходя по боковой аллее, я обратил внимание на снующих туда и сюда людей, видимо, любопытных. Навстречу мне, в сторону митинга, шло несколько парней, прихлебывавших пиво из открытых бутылок – возможно, тоже шли отдохнуть и полюбопытствовать. На центральной аллее, куда мне пришлось подойти по пути к троллейбусной остановке, была та же картина: одни люди уходили с митинга, другие подходили. Уходивших было больше. Это напомнило мне исчезновение посетителей из зрительного зала кинотеатра, в котором показывали не всем понравившейся фильм. Вот прошла группка парней, один из которых был опоясан бело-красно-белым флагом. Они перешли на другую сторону улицы. Стоявший на осевой линии улицы милиционер лениво продул свой свисток, но к ним и другим нарушителям не придирался. То там, то сям, в сквере и на тротуаре, стояли милиционеры, в том числе в форме омоновцев, и лениво и равнодушно взирали на происходящее. Мне это напомнило армейскую поговорку: “Солдат спит, служба идет”.

Было двенадцать часов двадцать минут. Над сквером стоял прозрачный туман, а сверху на толпу, на головы людей, стекал пар, выпущенный “демократами”. А в это время на другом берегу реки Свислочь, где в тумане стоял дворец спорта, в минутах двадцати ходьбы от места митинга в красноречии соревновались “избранники” народа на всебелорусское народное собрание. (Правда, ни мне, ни моим сотрудникам и другим знакомым так и не известно, кто является нашим избранником. Если бы мы избирали такового, то на сей раз я бы сам напросился в это собрание, чтобы попытаться сказать тоже самое, что хотел сообщить на митинге). Будто через реку был перетянут невидимый канат, один конец которого находился возле оперного театра в руках “демократов”, управляющих почти пятнадцатитысячной толпой митингующих и зевак, а другой конец тянули скрывшиеся под крышей дворца спорта пять тысяч народных “избранников”, вещающих через радио и телевидение на всю страну.

 И перетянут те, к чьему концу прилипнет большинство доверчивых граждан, которые имеют такое же право и возможность участвовать в “процедуре управления государством” как и эмбрионы в утробах матерей по науке Георгия Стефанского. Впрочем, наука Стефанского – это закономерное порождение нашей действительности – ведь нынешнее народовластие и по содержанию, и по форме, и по существу и есть его эмбрионовластие.

Я убегал на троллейбусе от туманной Свислочи, от мест, где творцы – элита белорусского народа – создавали его образ мысли, разум. В этот день, вопреки прогнозу, не было дождя ни мокрого, который охладил бы горячие головы, ни золотого, который возвестил бы о зарождении мессии белорусского народа.

Уже под вечер я бодро шагал, привычно преодолевая длинный путь от пригородного транспорта до своей “дачи”, где меня уже ждала моя семья и любопытные соседи – ведь я был на митинге, который, как ходили слухи, держался под прицелом снайперов! Когда я подходил к поселку, на небе всего на несколько минут выглянуло солнышко, как бы показывая, что судьбою мне предназначено копаться в земле и навозе. Но на следующий день копаться мне так и не пришлось – лил дождь.
 Мне ничего не оставалось, как сидеть и слушать выступления делегатов собрания, да мучительно соображать (уже в который раз) как выйти к людям, найти контакт с ними, иногда взывая к Всевышнему: «Господи, помоги развеять туман в головах людей или найди того, кто это способен сделать. Помоги в наш век колоссального развития средств массовой информации найти способ контакта с этими людьми маленькому человечку, не умеющему красиво и убедительно говорить, не обладающему способностью и силой Христа собирать вокруг себя толпы людей, жаждущих  чудес и зрелищ!»

 Так неужели моей Беларуси так и суждено быть туманной республикой?

           Октябрь 1996г.







          « ГРАМАДЗЯНЕ,  СУАЙЧЫННIКI,  БРАТОЧКI!»

Я призываю Вас слушать только свое сердце, свою совесть и свой разум и никого больше. Не поддавайтесь влиянию, зомбированию ни со стороны властей и сторонников А. Лукашенко, ни со стороны его противников. Не позволяйте наливать Вас злобой и ненавистью так, как кровью наливаются глаза разъяренного быка, не выступайте против Бога. Ненависть – плохой помощник и наставник!

Сегодня  - звездный час народа Беларуси, а не его властей. Нынешние испытания Беларуси ниспосланы свыше. Они посылаются всегда, если человек или народ избрал неверный путь, путь против эволюции, против Бога. И если мы не преодолеем эти препятствия – мы погибнем, ибо это – закон эволюции, закон Бога, который гласит, что слабые, неспособные преодолевать препятствия и испытания и идущие против Бога обязаны погибнуть, уступив место более сильным и организованным. Нынешние испытания  означают лишь то, что мы неверно выбрали свой путь и обязаны преодолеть их хоть тараном. Но умный гору обойдет!

 Нам дан  разум, прежде всего, для того, чтобы найти другой путь, а не таранить лбом стену и не выбирать уже известные в мире ущербные пути. Нынешний референдум - это Богом посланный нам шанс принять  нужную нам конституцию и не обращайте  внимания на то, что Вам  будут говорить сторонники и противники Лукашенко, какую цель – худую или добрую – преследует сам Лукашенко. Именно он предоставил нам  эту возможность, и мы должны сказать спасибо ему за это. Другой такой возможности уже может не быть. Парламент нам такой возможности не предоставил, и не было ее у белорусского народа за всю его жизнь.

Но я не призываю Вас в знак благодарности голосовать за конституцию А. Лукашенко в ее нынешнем виде. Мы, граждане Беларуси, обязаны заставить избранных нами властвующих над нами создать конституцию народовластия, конституцию – договор между гражданином и государством, гражданином и обществом, а не конституцию постыдных разборок между властвующими, как это предложено в президентской конституции или в парламентской прошлой и нынешней, предложенной коммунистами и аграриями. И у нас остается только один выход – перечеркнуть эти конституции, вопросы о них в бюллетенях, в знак протеста. Нам не могут подходить эти конституции, противоречащие христианским  ценностям, принципам, основам, на которых стоит белорусский народ.

Конституциями предоставлено право жить и работать. Но человек перед Богом имеет не право, а обязанность жить и работать, а также думать, мыслить, так как Бог наделил человека разумом и именно в нем является подобие Бога и человека.

Конституции определяют власть над человеком властных структур, основные из которых гражданин якобы добровольно избирает (президента и Верховный Совет). Эта «добровольность» четко характеризуется аж тремя-четырьмя  турами голосования и еще предстоящими турами при довыборах. Бог же наделил властью  именно человека, а не государство над ним. Ведь Бог создал человека и повелел, чтобы все остальное на  Земле повиновалось и служило человеку, а он, в свою очередь, заботился о нем (об этом остальном).

Конституция утверждает государственную и частную собственности. Но Бог дал собственность каждому человеку, чтобы он жил и развивался и приумножал эту собственность. Он не давал государственную собственность, чтобы государство превращало  людей в рабов, и не поощряет частную собственность, образованную в результате  захвата одним человеком собственности другого, превращая через это другого человека в своего раба.

Человеку одному, в одиночку, тяжело бороться  с силами природы и внешними обстоятельствами и он создал общество, объединился с другими людьми, чтобы облегчить  себе жизнь. Но в нынешнем мире любое общество обратилось не в помощника  человека, а в его поработителя, захватывая у человека  власть и собственность.
Этот митинг собран под девизом: «нет  пути фашизму». А мне по большому счету безразлично, какая власть надо мною, так как при любой власти, при любом режиме нам отводят место только в стойле. Нам необходимо строить общество и государство, которое не отнимает власть и собственность у каждого отдельного человека, а объединяет их в единое целое. А это и будет общество, государство народовластия, в котором правит разум народа, действующий в системе, обозначенной Богом в самом человеке, наделив его разумом, благодаря деятельности нервной системы.
Это общество народовластия, в котором собственность народа складывается из собственности граждан, из доли каждого, стремящихся приумножать и общенародную собственность, и собственную долю в ней, известную каждому.

 Государство не может в таком обществе, обществе народовластия, иметь свою собственность – оно должно брать собственность в аренду у граждан, у народа, обязываясь платить арендную плату гражданину своими обязательствами перед ним. Это государство и общество, в котором любому гражданину должно быть предоставлено право и возможность забрать свою долю, если общество его порабощает, чтобы он мог построить свой остров Робинзона Крузо в нынешнем океане несправедливости и безумия.

Конституция народовластия – это договор-обязательство каждого гражданина приумножать свою долю собственности, пользуясь ею или сдав ее в аренду государству или другому гражданину, нести за нее ответственность, и направлять свою власть на справедливость, на умение отличать худое от доброго, а обязанность общества поощрять его и помогать ему в этом.

И такое общество создать можно и должно. И конституция народовластия должна начинаться словами: «Мы, граждане Республики Беларусь, образующие народ Беларуси, принимающие и уважающие христианские принципы и основу, строящие государство и общество народовластия, принимаем настоящую конституцию-договор между гражданином и государством, гражданином и обществом (народом)». Предметом этого договора должно явиться определение власти гражданина, способов контакта гражданина с обществом и государством. Определение его доли собственности в общенародной и его права и возможности распоряжения и пользования с его обязанностью приумножения ее.

И пока не поймете, не ощутите, что вам на голосование предоставлен именно такой договор, - зачеркивайте любые другие варианты конституции. Знайте – вариант конституции народовластии может быть только единственным. А если властвующие неспособны создать такую конституцию, то они должны быть отстранены от власти, и нам должно быть предоставлено на это не только право, но и возможность. Если власти неспособны мыслить, то они обязаны предоставить возможность мыслить своим гражданам и найти способы контакта с ними. В Беларуси много умных людей, способных созидать, они наделены достаточным разумом, чтобы разобраться в предложенном и отвергнуть худое. А чтобы не было огромных расходов на дорогостоящие частые референдумы, можно и нужно организовать бесплатный телефонный референдум, а уже по его результатам и требованию граждан назначать общий через избирательные участки.
         
             Октябрь 1996