Солнце и воин

Энеата. Солнце и воин


Пролог. Храм Тааль.

 Он казался гораздо старше своих лет, и выглядел даже крепче, чем некоторые из учеников Ашшары, но всё же ему было одиннадцать. Одной рукой изо всех сил сжимая кинжал, другой он вцепился в крохотную ладошку трёхлетней девочки, в страхе прижавшейся к нему.
- Убирайтесь! – это прозвучало грозно, слишком грозно для детского голоска.
- Уходи и будешь жить, - холодно отозвался Ашшара, жрец-воитель, жестом приказывая ученикам окружить детей.
Девочка огляделась, испуганно хватаясь за старшего товарища. Священное пламя храма раскрашивало кирпичные стены в мрачные кроваво-красные оттенки, чёрные тени дрожали на резных плитах. Лик богини Тааль, высеченный на колонне между алтарём и жертвенником, казалось, с отвращением взирал на копошение смертных. Нет, она не собиралась помогать, и они напрасно искали у её ног спасения… Малышка всхлипнула и крепче вцепилась в руку своего единственного защитника.
 - Дарий… - испуганно прошептала она, призывая мальчишку.
 - Уходи и будешь жить! – с вызовом передразнил жреца Дарий, поднимая кинжал.
- Она предназначена Эллаширу!
- Убирайся, жрец, или твоя кровь напоит быка Тааль! – голос мальчишки становился всё более похожим на рык.
- Тааль любит только воду, - усмехнулся жрец.
- Ничего, твоя кровь ей тоже понравится!..
 - Убей его, Таир, - приказал Ашшара старшему ученику, высокому и широкоплечему молодцу лет шестнадцати.
 Тот рванулся вперёд, занося меч, но Дарий оказался куда проворнее, чем ученик жреца-воителя. Оттолкнув девочку в сторону, он уклонился от замаха и поднырнул под руку нападавшего, развернулся и резким ударом воткнул кинжал в спину ученика. С застывшим в глазах ужасом тот рухнул на алтарь Тааль, оскверняя его кровью.
 Ашшара смотрел на происходящее скорее с любопытством, чем удивлением, и уж тем более нельзя было увидеть в его взгляде испуга. Он снисходительно улыбнулся, признавая ловкость Дария. Но всё-таки он был мальчишкой, совсем маленьким, способным справиться с учениками, но не со жрецом-воителем. Ашшара, скинув мешавший движениям зелёный жреческий плащ, подался вперёд, одним ловким рывком преодолел расстояние, отделяющее его от Дария.
 Черноволосый мальчишка успел увернуться от еле заметного взмаха ножа, дёрнуться и отлететь в сторону, опершись ладонью на подножие жертвенника. «Ловок», - мысленно признал Ашшара, прежде чем обманным движением заставил мальчишку рвануться влево, затем сбил его с ног и прижал коленом к полу.
 Заломив руки ему за спину и крепко держа их, жрец-воитель приказал ученикам, кивая на застывшую в ужасе малышку:
 - Уведите её.
Ученики тут же подхватили ребенка под руки, утаскивая прочь из храма.
- Атаис! Атаис!.. – закричал Дарий, отчаянно пытаясь вырваться из цепкой хватки Ашшары.
- Дарий!.. – раздался испуганный писк в ответ. – Дарий!..
Когда Атаис выволокли из тёмного храма, Дарий прекратил сопротивляться, и Ашшара отпустил его, держа нож наготове.
- Что с ней будет? – странно взрослым голосом спросил Дарий, переворачиваясь на спину и поднимаясь.
Ярко-зелёные, небывалые для этих краёв, глаза смотрели на жреца-воителя с дикой яростью загнанного зверёныша. Ашшара улыбнулся мирно и даже тепло, но видимая доброжелательность не оказала на Дария никакого влияния.
 - Не знаю. А вот ты будешь воином Эллашира, - торжественно объявил жрец.



Глава 1. Ночной Охотник.

Невысокий человек в тёмных одеждах, вряд ли заметный в темноте, спешно, но бесшумно шагал по улицам Энарана, и очарование южной ночи мало волновало его – наёмник шёл исполнять данное ему поручение. На другом берегу сверкали огни лагеря воинственных пришельцев из южного Идшара, явившихся требовать дань от правителя Энарана; но тот, кто нужен был наёмнику, не был простым воином и не спал на тонкой циновке под навесом шерстяного шатра. Предводитель войск Идшара, великий непобедимый байру Асахир - тот, кого называли сыном бога войны и смерти Эллашира – был принят правителем города в своём дворце и занял лучшую из комнат. Туда-то и держал путь крадущийся в ночи убийца. Обезглавить армии Идшана, лишить их лучшего из лучших, того, с чьим именем они сражались и умирали, того, кого почитали больше, чем правителей всех городов – это не только золотоносное, но и почётное задание! Признание его мастерства…
Стражники, стоявшие на входе усадьбы энки Алуганга, верховного жреца и правителя Энарана, даже не посмотрели в сторону проходившего меж ними наёмника, продолжая сосредоточенно глазеть в темноту прямо перед ними. Заказчики убийства давно договорились с охраной, и наёмник без затруднений пробрался сквозь лабиринты дворца, проходя здание насквозь. 
Комнаты, что были отведены байру Асахиру, располагались дальше, в отдельном здании, состоявшем посреди огромного внутреннего двора усадьбы градоправителя. Двухэтажный дом из глиняных кирпичей, выкрашенный снаружи и внутри известковой побелкой, был четко виден даже в полном мраке. Светлые стены значительно облегчали задачу наёмника – здесь темнота переставала быть препятствием, зато подкупленных стражей ему больше не встретить.
Заказчики просчитались, обещая наёмнику открытое окно и слугу, спустившего бы верёвку – вечером байру Асахир приказал всем работникам покинуть отведённые ему покои, позволяя находиться здесь лишь прибывшим с ним воинам да асу Кангару, своему близкому другу и лекарю.
Покой великого байру охраняли его преданные товарищи. У входа их было трое – будь это обычные стражи, наёмник напал бы и убил их быстрее, чем они успели понять, что случилось. Но то были свирепые идшарские жрецы злого бога Эллашира, и даже для столь умелого Ночного Охотника будет достаточно и одного такого соперника. Надо было или как-то отвлечь их, или искать иной путь. Окна первого этажа были слишком узкими, чтобы пробраться сквозь них быстро и бесшумно. Оставалось как-то забраться до второго этажа, не привлекая внимания к перемещениям чёрной фигуры на фоне белой стены, и бесшумно отворить скрипучие тростниковые ставни. Незаметно пройти к нужной комнате и убить байру Асахира, пока тот спит.
 Оценив гладкость кирпичной кладки, наёмник успел мысленно очередной раз проклясть своих заказчиков. Забраться по стене не представлялось возможным.
Невидимой тенью убийца обошёл дом по кругу. Окно кухни оказалось несколько шире остальных, и наёмник увидел в этом единственный шанс. Он дождался, пока патрулирующий воитель из числа стражей Асахира пройдёт мимо и оставит эту часть дома без присмотра, прокрался к стене и осторожно отворил тихо скрипнувшую ставню. Быстро юркнув внутрь, он прикрыл её за собой.
 На его счастье, кухня была абсолютно пуста. Замерев и прислушиваясь, он сосредоточился на голосах стражников, раздавшихся снаружи:
- Ты слышал?
- Как будто ставня скрипнула. Идём!
Наёмник спрятался в темноте за корзинами с ячменём. Шаги за окном спешно приближались. Створка вновь скрипнула, отворяясь.
- Да никого, - уверенно произнёс один из стражей. – Ветер нынче сильный. Вот и тряхнул её.
- Я лучше скажу Дамиару, чтобы ребята там не зевали, - ответил другой.
Продолжая беседовать, голоса удалялись. Наёмник выбрался из укрытия и направился к выходу из кухни.
В памяти Ночного Охотника чётко представлялась нарисованная заказчиком схема дома. Где-то здесь, уже рядом, должна была быть комната цели. Узкий коридор вскоре привёл наёмника к арке в стене, загороженной плотным тканевым полотном. Там, за этим проходом, и было означенное место. Но возле арки стоял, вытянувшись по стойке смирно, молодой воин с мечом наготове, сосредоточенно осматривающийся. Наёмник прекрасно видел в полумраке, и разглядел, что в решительном взгляде стража нет ни капли сонливости или усталости. Мимо него пройти незамеченным не удастся. Оставалось одно…
Молодой воитель посмотрел в сторону, откуда раздался шорох, вызванный сегодняшним необычно сильным ночным ветром. За долю мгновения наёмник выскочил из своего укрытия у бочек, стоявших в коридоре, и скользнул за спину воину. Тот резко развернулся, но быстрый росчерк ножа прервал его жизнь прежде, чем воин успел закричать. Обтерев кровь о плащ стражника, убийца отодвинул занавеску и шагнул к мирно спящему байру Асахиру.
Лезвие мгновенно перерезало могучую шею, кровь захлестнула ткани и шкуры постели. В узкие оконца скользнул свет вынырнувшей из-за облаков луны; наёмник, отступив от расползавшегося тёмного пятна, беглым взглядом осмотрел комнату и развернулся, стремительно помчавшись прочь. Через несколько мгновений он был уже далеко от убитого воина.

…Юноша в облачении ученика жрецов Эллашира влетел в воинский шатёр, отпихнув удивлённых товарищей. Несколько воинов, сидевших на циновках у огня и что-то обсуждавших, замерли и обернулись к нему.
- Байру! – припав на одно колено, воскликнул взволнованный юноша. – Ваш друг, асу Кангар, он мёртв!..
Повисла тишина, слишком мрачная и невыносимая, чтобы продолжаться дольше пары мгновений. Высокий черноволосый воин с ярко-зелёными глазами, опустив полный тоски взор к истоптанной земле, нарушил её, приказав:
- Рассказывай.
Юноша принялся взахлёб пересказывать то, что ему было известно. Он хотел позвать асу Кангара в лагерь, как и приказал байру Асахир. Но на пороге комнаты он увидел убитого стража и сразу позвал на помощь; ворвавшиеся в спальню воины Идшара не нашли никого, кроме мёртвого Кангара. Никаких шансов спасти его уже не было… Половина воинов, говорил юноша, отправилась на поиски убийцы, двое обратились за помощью к стражникам энки, а его самого отослали предупредить байру.
Байру Асахир дослушал, не перебивая, затем, сверкнув яростным взглядом, издал хриплый возглас, более напоминавший звериный рык:
 - Стражу ко мне!..
 До полусмерти напуганный юноша выскочил из шатра, словно им выстрелили из лука. Байру молчал, но всякий присутствующий ясно видел, что самообладание, не позволяющее сию секунду разнести в прах всё окружение, стоит Асахиру тяжёлых усилий.
 - Послать ещё воинов на поиски, господин? – предложил один из соратников.
Асахир кивнул. В лагере началась суматоха; предложивший отправить подмогу воин, отдав необходимые приказы, вернулся к до сих пор неподвижному Асахиру и спросил:
 - Думаешь, это Алуганг?
- Он слишком радушно нас принял, - раздался усталый, хриплый голос Асахира.
- Нам сейчас не хватит сил отомстить. Да и ещё не доказано, что это его вина. Быть может, кто-то хотел отомстить тебе за что-то. Или Кангару.
- У Кангара не было врагов. Не могло быть.
- Но мы не знаем наверняка, байру! Если бы Алуганг хотел убить тебя, разве он принимал бы нас? Он бы не позволил чужим воинам подойти к городу, если бы хотел убить их предводителя!
- Так или иначе, - выдохнул Асахир. – Он обещал охранять моих людей. Он заверял меня в их безопасности. Но Кангар мёртв.
 - У нас не хватит сил, господин, - осторожно повторил его соратник. – Все войска Энарана здесь, нас же - три сотни.
- Отправь посыльного к энки Фазмиру. Пусть он присылает сюда всех воинов, что сможет.
- Байру!..
Асахир резко развернулся, сверкнув пронзительным взглядом необычных глаз. Он выхватил один из ножей, что висели у него на поясе, прижал лезвие к ладони, разрезая кожу и позволяя крови оросить клинок.
 - Клянусь именем и кровью, клянусь перед землёй, небом и Великой Рекой, что брат мой будет отомщён. Если в этой смерти повинен Алуганг, Энаран захлебнётся кровью!..