Леониды. гл. 3. Сомнения

Предыдущая глава по ссылке: http://www.proza.ru/2015/09/23/1841

СОМНЕНИЯ

Так случилось и на этот раз. Перед ним, изредка промокая краешком салфетки, уголки прекрасных серо-голубых глаз, сидела молодая симпатичная девушка. По возрасту, уже не девочка-бутон, но женщина, раскрывшийся цветок, в самом начале своего цветения.

Они разговаривали долго. И про её претензии к самой себе. И про то, что родители совсем не одобряют её визит в клинику, хотя и готовы взять на себя большую часть стоимости предстоящей операции.

И про то, что молодого человека и подруг, способных отговорить от намеченного шага, у неё нет. И о том, что именно ее недостатки, так бросающиеся, по ее убеждению,  всем в глаза, сделали ее жизнь такой одинокой и несчастной. Она пришла к нему изменить себя, что бы через дарующий красоту скальпель хирурга, стать достойной чьей-нибудь любви. 

Она действительно верила в то, о чем говорила. И, похоже, выстрадала каждое слово. В уголках ее глаз стояли слезы, которые она незаметно пыталась промокнуть краешком салфетки.

Видя наполненные горькой влагой серо-голубые глаза, он по-отечески пожалел её. Ну, надо же… Что же вы сами так себя мучаете? - думал он, - Бедные, страдающие девочки, не понимающие своей истинной притягательности и красоты. Да сколько мужчин, наверное, сохнут по тебе, считая совершенством и, даже в мечтах, не осмеливаясь приблизиться к обожаемому идеалу. А идеал, тем временем, упорно расшатывает свою психику, по капле, изо дня в день,  вгоняя себя в депрессию.

И, одновременно, еще одна мысль. Совсем о другом - наверное, они хорошо смотрелись бы вместе? Эта пациентка и его внук. Неожиданная мысль. Приятная мысль. Может, действительно, их познакомить? Деликатно, не в лоб, а как бы случайно устроить встречу. Он бы понравился ей. Да и она ему, пожалуй, тоже. Что-что, а про его вкусы и предпочтения по отношению к прекрасному полу, доктор знал хорошо. Сколько всего было сказано-пересказано, обсуждено и проговорено на той самой кухне. Такая ему бы точно приглянулась. А там, как пойдёт. Не дети, сами разберутся. Может, и будут счастливы вместе…

-      Нет, я не передумаю, доктор. Я всё решила.
Слезы высохли. Голос уверенный, хоть и дрожит немного. Такая не отступит.
-      Хорошо, – он поправил очки и взял в руки папку со стола, - Тогда, я должен кое о чем предупредить вас. Проинформировать о некоторых деталях предстоящей операции. Считайте,  это вводным инструктажем. После чего, вам нужно будет подписать вот это (на стол перед девушкой лег многостраничный бланк договора) и, затем, уже можно будет назначить время операции.

Девушка углубилась в изучение договора, а он, тем временем, продолжал:
-      Вы, наверняка, долго готовились к этому визиту. Думали, сомневались, советовались. Узнавали мнение тех, кто уже проходил подобные хирургические вмешательства. И что же они вам рассказали?
-      Они были счастливы. Они с таким восторгом отзывались о вас, доктор. Благодарили. И самое главное, те, с кем я разговаривала, в один голос уверяли, что после операции у них начиналась совсем другая жизнь. Им, как будто выдавался чистый лист бумаги, на котором, вдруг, начинали проявляться новые строчки. Строчки жизни, намного более счастливой и радостной, чем та, которая была у них прежде. Доктор, я уверена… Я чувствую, что после операции меня ждёт что-то очень–очень хорошее...   
-      Конечно, вне всяких сомнений. А про саму операцию они что-нибудь вам рассказывали? Про болевые ощущения, например. Про неудобство первых недель и месяцев восстановления, когда всё тело, как чужое – опухшее и не слушается, - но при этом исправно болит и ноет...
-       Нет. Про это мы не разговаривали. Да это и неважно. Я готова потерпеть боль. Любую боль. Да и что такое физическая боль, на фоне той душевной, которую я переживаю каждый день, каждую минуту, зная, что я лучше, красивее той, которой родилась. Помогите мне, доктор, пожалуйста. Прошу вас…
-       Не плачьте. Я помогу. Но вам, действительно, не всё рассказали. Правда в том, что операция – это лишь малая часть предстоящего вам испытания. Сама операция, конечно, будет проходить под наркозом. Но дальше, после операции…  Современная анестезия в состоянии купировать и значительно более острые проявления боли, чем те, которые предстоят вам в  послеоперационный период. Но, увы, при этом пациент, в каком-то смысле, перестает полностью быть собой. Значительную часть работы за него делают обезболивающие. Это допустимо, и даже желательно, в случае большинства других хирургических вмешательств. Но только не при операции, которую хотите пройти вы. Согласившись на внешнюю защиту от боли, которую дают новейшие препараты, вы  утратите важнейшее право своей личности – право прочувствовать и прожить все этапы трансформации. Внутренне пройти путь от себя – до операции, к себе – после.
-      А что же такого особенного в этой операции…?
-      Девочка моя, вы позволите мне так обращаться к вам? Я оперирую уже очень и очень давно. Через мои руки прошло столько людей, что приезжая в какой-нибудь незнакомый город или страну, я обязательно встречаю несколько своих бывших пациентов. Я не всегда помню их лица, а уж тем более – имена, но их тела, которых коснулся мой скальпель, я запоминаю навсегда. Так вот, я не только оперирую, но и наблюдаю за тем, как проходит восстановление. Красота – это не просто определённые пропорции черт и линий вашего тела. Это, если можно так сказать, ключик, открывающий дверь к тому или иному типу человеческого счастья…
-      И ключи к счастью бывают разными…? – поделилась она своей догадкой.
-      Разными. И красота бывает разной. Ведь вы красивы. Ни когда-нибудь потом, после операции. Вы красивы сейчас. Но вы не осознаете себя таковой, потому, что не чувствуете себя счастливой. Потому, что ваш ключик открывает одну дверку, а вам хочется того, что находится за другой... Вы пришли ко мне не внешность менять, но свою жизнь. Вы пришли, что бы я сделал вас счастливой…
-      Счастливой… -  как эхо повторила девушка.
-      А вот это намного сложнее, чем просто изменить форму носа, разрез глаз или увеличить грудь. Я наблюдал за пациентами и утверждаю. Те, кто спасался препаратами от боли, сопровождающей заживление после операции, как правило, не достигали своей цели. Они выписывались, полностью восстанавливались, дарили медсёстрам коробки конфет, а мне и моим коллегам дорогущие коньяки… но, спустя какое-то время, приходили к нам вновь. Еще более несчастными и растерянными, чем в первый раз.
-      Почему?
-      Они не успевали. Не успевали перейти из внутреннего состояния до операции к тому, кем становились после. Боль это не просто защитная реакция организма. Это мощнейший энергетический толчок, сдвигающий тектонические плиты нашего сознания. Боль и радость. Страх. Любовь. Это импульсы для наших внутренних изменений. Полностью защитив вас от проживания этих эмоций, спрятав под защитой обезболивающих таблеток, я пойду против золотого правила гармонии. Правила единства формы и содержания. Внешнего и внутреннего… Сегодня вы пришли ко мне, потому что видите себя другой. Не такой, как ваше отражение в зеркале. Вы пришли, потому что в сердце болит и кровоточит разлом между этим несоответствием. Мой скальпель поможет совместить лишь внешние признаки мечты и реальности. А вот то, что вы будете чувствовать после операции, будет помогать заживлению разлома в вашей душе. Без этого, стать счастливой вы не сможете. Ни с этой, ни с новой внешностью, ни пройдя через десятки подобных операций… Подумайте…
-      Это очень больно…?
-      Больно. Я лишь в самом начале помогу вам запастись силами, что бы пройти этот путь. Но глубины наркоза надолго не хватит. И, как только вы очнетесь от сна, вы будете ощущать все, что происходит с вашим телом. И боль будет сильной. В каком-то смысле, вы станете страдать даже сильнее, чем ваше тело…  Впрочем, теперь, когда вы все знаете, еще можно отказаться. Я дам вам телефон моих коллег, которые точно не станут мучить вас такими испытаниями. Они все сделают профессионально, не сомневайтесь. Но я убежден, что так, они приносят больше вреда, чем пользы своим пациентам. Впрочем, я им не судья.

Она была в растерянности. Зачем? Зачем он пугает ее? Возможно, просто испытывает на прочность желания. Но даже если… Даже если все так, как он говорит. Пусть… Она столько лет ждала этого шанса. Ведь только про него все сходятся во мнении, что в своем деле он Творец. Почти как Бог, способный сделать человека счастливым.

-      Так что вы решаете?
-      Я… я согласна. Я хочу, что бы меня оперировали вы… - она торопливо подписала последний лист договора и облегченно выдохнула, приняв для себя окончательное решение.
-      Ну что ж… Завтра… 23 мая, часов в 17-18 вечера… - он сверился с ежедневником на столе, – Да. Я назначаю операцию на завтра. Приходите в клинику часам к 8 утра. Вас начнут готовить. Ну, и встретимся в операционной. Не переживайте. Постарайтесь хорошо отдохнуть этим вечером и выспаться. Все будет хорошо!

Уже попрощавшись, она задержалась еще на пару мгновений, восхитившись видом, открывшимся ей из большого окна его кабинета. На фоне пронзительной глазури майского неба качались легкие белые облачка. А ниже, ближе к земле, эфир воздушных расцветок обогащался насыщенными зелеными, синими, красными и желтыми мазками, расцветшей по весне жизни.

Продолжение по ссылке: http://www.proza.ru/2015/09/27/916