Интервью

19 июля.
Токио.

— Спасибо, что согласились ответить на наши вопросы.
— Пожалуйста, 6уду рад изложить свою точку зрения.
— Вы считаете, что человек — совершенство несовершенств. Что Вы имеете в виду?
Этот вывод вытекает из определения Канта: человек — продукт причинности, го есть действия его жизни. Я же считаю, что человек — парадокс между светом и тьмой, между совершенством божьим и несовершенством тьмы. Человек мечется между светом и тьмой. Именно этим определяется мое высказывание о нем как общности, а не личности.
— Вы хотите сказать, что личность индивидуальна?
— Да, именно так.
— Ваше определение свободы — «это бесконечность выбора плюс зависимость от дела». Что вы имели в виду, когда сказали это?
— Я сказал, что бесконечность постигается только в деле. Для примера возьмем писателя или художника. Взявшись за какое-либо произведение, он не знает, что у него получится в конце концов, поскольку он постигает бесконечность выбора в действии своего ремесла. Это и называется внутренней свободой.
— Значит, вечной свободы нет?
Нет, потому что она слишком зависит от обстоятельств. Наш философ Бердяев говорил: «Бог захотел свободы для мира, и отсюда произошла его трагедия».
—Для Вас мужчина есть средоточие силы?
— Не совсем так. Мужчины есть, прежде всего, средоточие цели, а самый прямой путь к цели — сила. Причем, не столько физическая, сколько сила ума.
— Вы считаете, что женщина открывает свои глаза, и тем самым дает начало Вселенной?
— Опять не совсем так. Вселенная развивается из точки. Для меня этой точкой является женщина. Ваш писатель Агутагава Риноски говорил: Женщина есть ключ к началу мира, ибо ее путь лежит через ее чувства». Я полностью согласен c этим высказыванием.
— Ваша классификация архетипов есть абсолют?
— Нет, я просто высказал предположения о гениях, сталкерах и манкуртах.
— A верить сказанному или нет?
— Пусть каждый решает сам.
— Могли бы Вы дать определение красоте? И согласны ли Вы с вашим писателем Достоевским, что красота спасет мир?
— Я подразделяю красоту на два круга: внешний и внутренний. Внешняя красота спасти мир не может, ибо она субъективна, так как видится каждому индивидууму по-разному, в соответствии с его миросозерцанием.
Внутренняя красота есть недосягаемость Бога в каждом. Поэт говорил «красота не исчезает, лишь уходит иногда». Мне думается, он говорил о внешней ее стороне. Когда индивидуум в последний раз перед физической смертью открывает свои глаза, чтобы еще раз посмотреть на окружающий мир, перед ним прокручивается его жизнь в обратном порядке. Он вспоминает все то, что с ним было. Это и есть исчезающая грань красоты.
— Что, по-вашему, есть любовь?
— Любовь между мужчиной и женщиной есть безграничность доверия между ними, ибо это есть их соединенное. Любовь человека к Богу есть служение, причем, служение в пути и одиночестве.
— Что такое, по вашему, революция?
— Революция — путь к свободе, но эта свобода кратковременна, ибо революция пожирает своих детей, как известно из истории.
— Что же тогда спасёт наш мир?
— Идея, ибо она есть движение и та грань дела, что в ней заключена.
— Что для Вас иллюзия современности?
— Это, прежде всего, глобализация, так как в ней нет ничего, кроме потребления внешних ресурсов. За этим, как правило, стоит война. Второй иллюзией я считаю демократию. За ней нет ничего, кроме насилия в той или иной степени.
— Что, по Вашему, есть культура?
— Культура есть собрание символов, в том числе и ушедших эпох. Она, как далёкое созвездие, продолжает светить нам сквозь толщу времён, но видим ли мы этот свет?
— Что, по вашему мнению, есть философия? Обоснуйте Ваш взгляд.
— Философия, по-моему, собрание заблуждений, поскольку нет ни одного философа, который в той или иной мере не отвергал бы свое учение. Возьмите Канта, Владимира Соловьевa и его учение о вселенской церкви. Кант сформулировал тезис o том, что Бога нет, но в конце жизни усомнился в этом и выдвинул доказательства его бытия. Бeрдяев разочаровался в свободе, если она не подкрепляется делом, а дело — выбором.
— Следовательно, ваша концепция отражения есть заблуждение?
— В какой-то степени, ибо нет такого мыслителя, который бы не заблуждался в той или иной мере. Я представил философию как зеркало, которое лишь отражает. Что представят себе те, которые будут читать, я не знаю. Но очень хотел бы узнать.
— Философия будет развиваться?
— Философия — удел избранных. И пока избранные будут думать и, главное, представлять структуры этого мира, все будет развиваться.