Смена власти

- Отдайте деньги трудящихся моей стране! – кричал подвыпивший сантехник дядя Леша под райкомом одной известной партии. Партия была до боли родной, но не дяде Леше, а его бывшему однокласснику – Мишке Ширвиндту, в молодости отсидевшему узником совести за значительный вред, причиненный народу в подпольных цехах по пошивке отечественных джинсов. Ныне он с достоинством носил титул главаря райкома, к которому все обыватели города почетно обращались не иначе как – Михаил Иегудович, оказывая таким образом почтение и партии, и самому бывшему бандюгану-передвижнику Мишке по кличке "Шизоид".

Однако такое раболепие совсем не занимало обидчивое сердце сантехника дяди Леши, возмущенного очередным невыполненным обещанием Михаила Иегудовича. Поэтому, после длительного наращивания внутреннего недовольства в кафе «У Сигизмунда» (здесь мы по секрету укажем, что данное заведение принадлежало племяннику секретаря райкома), он, взяв с собой чекушку недорогой водки в магазине «Радуга», который также принадлежал одному из родственников благословенного деятеля упомянутой партии, пришел выразить несогласие  в вопросах формирования внешней и внутренней политики этой самой партии.

Вскоре к дяде Леше подошли работники силового ведомства. Они вежливо справились о его здоровье и пожелали красиво отдохнуть в другом месте, на что получили решительный отказ. Отказ сопровождался упоминанием разных неблагозвучных имен партии товарища Шизоида, уже давно успешно ходящих в народе, но еще не дошедших до ушей ярких ее представителей, ввиду сильной занятости и отрешенности в заботах о народном благе. Не забыл напомнить дядя Леша и о самом секретаре, перечислив все его заслуги, начиная с пятилетнего возраста, когда Мишка Ширвиндт витиевато наложил детские экскременты прямо под дверью советского детского сада.

Сантехник Леша, выплевывая слюну и слезы несогласия на людей в пугающей форме, грозился повторить подвиг Мишки прямо под старинной тяжелой дверью райкома, тем самым проявляя свое, несомненное, к ней расположение.

В конце концов, возмутителя общественного спокойствия доставили в милицейский участок на улице, носящей название самого руководителя злоупомянутой партии, отчего дядя Леша пришел в еще большее напряжение нервной системы. Он торжественно пообещал при большом скоплении народа, что взорвет и райком, и Мишку Шизоида, и самого себя, так как больше не верит в человеческую способность любить.

После таких слов вызвали врачей, сделали возмутителю инъекцию с какой-то дрянью и уложили спать.

А утром выяснилось, что ночью в столичном граде произошла смена власти. Нехорошим народным способом, с битьем витрин и морд всех несогласных с новым разделом собственности. Ввиду этого, дядю Лешу быстро привели в чувство, налили сто грамм и выпустили на сбитую впопыхах трибуну, попросив повторить его все то, что он вчера репетировал под райкомом.

Нельзя сказать, что речь сантехника была такой же пламенной, как в предыдущий день. Она даже отличалась некоторой нечленораздельностью. Но ее все-таки хватило, чтобы зажечь уставший от порабощения народ, для того, чтобы привести город к новым высотам, на волне всеобщего ликования. Дядя Леша тут же был избран мэром, а Мишка Ширвиндт еще ночью, вместе со своими родственниками, успешно сбежал.

Сейчас он лениво живет на исторической родине. Часто общается с дядей Лешей по телефону. С большим удовольствием подсказывает другу по управленческой части. У них – теплые человеческие отношения. Что ни говорите, политика – политикой, а дружба с пеленок - это великое дело.