Альманах ДТ выпуск 4

Альманах Двойной тариф вып. 4 электронная версия
Уважаемые читатели и авторы!

Вышел из печати четвертый выпуск альманаха. В него вошли произведения известных на прозе и стихире авторов.

В нашем альманахе печатаются авторы из России и зарубежья.

В номере 4 представлены стихи Аллы Изриной, Инны Сантим, Анатолия Переломова, Сергея Таллако.
Их Вы можете прочесть, перейдя по этой ссылке на стихиру:

http://www.stihi.ru/2015/09/22/6819



А также рассказы:
Алины Дольской (Мымра на горошине);
Инны Ньюсман (Я угощаю. Двое на мосту);
Марии Машук-Наклейщиковой (Невроз хождения по мужчинам);
Сергея Паничева (Кашне);
Эльфриды Бервальд (Я все-таки его расстреляю!);
Игоря Михайлова (Зимние аллеи. Полоса прибоя. Компьютерный вирус, Она);
Бориса Готмана (Барселона. Рамблас, война и Оруэлл. Испания… землю… крестьянам).

Полная версия Альманаха «Двойной тариф» №4 была ранее выложена на прозе, но удалена модератором.
Наверное, я что-то сделал неправильно.
Но Вы можете прочесть произведения наших авторов но обоих сайтах. И познакомиться с авторами на их страничках.   

Желающие могут участвовать в Альманахе.
Готовятся пятый, шестой и седьмой выпуски.

А в этой версии публикуем рассказы Эльфриды Бервальд и Инны Нюсьман.

Эльфрида Бервальд

Я все-таки его расстреляю!

Вера Павловна сидела на диване и вязала носки. Она только что пришла со школы, очень уставшая. « А ведь еще тетради проверить надо, – подумала она, глянув на стопу на столе. – Ладно, потом. Сейчас довяжу, отдохну, а все остальное потом». Петр Данилыч смотрел телевизор и все тыркал и тыркал многострадальный пульт.

– Не, ну ты глянь, а, ну нечего смотреть! Нечего, кроме жрачки, да послеобеденных клизм от переедания! И жизнь в радость, только ешь и лечись! На все у них таблетки есть!

– Петруша, а на других каналах, глянь, может, сериал какой хороший идет? – предложила Вера Павловна, поправляя очки на носу.

– Да в гробу я видал их бездарные сериалы! – Петр Данилыч был не в духе. – Что в будни, что в выходные ничего интересного! Хоть бы советские фильмы разные показывали, так ведь одни и те же фильмы из года в год!

– А "Ликвидация”, очень хороший сериал, – напомнила Вера Павловна мужу.

– Отличный, не спорю, но ведь есть и другие, новые. Вот на днях, все хвалили наших режиссеров номинированных. Так показали бы их фильмы по ящику! Хотя бы режиссера Звягинцева, так не кажут!
– Насилие какое-то над народом, куда не тыркни, одни убийства, или попса наша гламурная да безголосая, от которой уже тошнит. Любой праздник испортят! Одни и те же лица, одни и те же! А где народные песни, где? Единственный раз по "Культуре" показали концерт народов нашей необъятной родины и все!

Осталось только одно, расстрелять этот ящик, как это сделал старик из шоу "Наша Raschа".

– Сейчас только новости интересно слушать, да про Украину. Переключи на второй канал, там скоро Соловьев, – предложила Вера Павловна мужу, зная, что он не пропускает его программ.

– Соловьев, конечно, интересно, но эта "Хохляндия" уже в печенках сидит. Петр Данилыч почесал бороду и подумал, – бриться надо. Вот что значит два дня отгула. Он работал трактористом, зимой чистил дороги, летом пахал поля в деревне, до пенсии было еще пара лет впереди.

– Вера, а Веруня, а сто грамм, – он выжидательно поглядел на жену.

– Так, праздники давно кончились, Петруша, – у Веры Павловны в руках спицы нервно замелькали. – Иди снег отгреби от сарайки, да собак покорми. А я в магазин схожу за продуктами и тебе куплю сигарет. Бросив вязание, она быстро собралась и ушла.

Через некоторое время раздался стук в окно. Петр Данилыч глянул в форточку, там стоял Сашка, сосед. Петр открыл ему двери.

– Мир сошел с ума! – заявил Сашка с порога.

– А я о чем твержу, – подхватил Петр, как будто они только что обсуждали новости.

– Петруха, я к тебе с предложением, поехали на Донбасс!

– По-моему Саня, не мир, а ты сбрендил! Что с утра уже готов?

– Не-ет, ты послушай, я узнал у свояка, там платят за такую командировку! Ты ведь офицер запаса, а я охотник. Стреляю белке в глаз! – воодушевленно продолжал сосед, – поедем, будем там снайперами и молодежь учить. И еще, мы были и есть коммунисты. А братскому народу Новороссии надо помочь! Все, точка! Завтра же уволюсь с работы.

– Ты, Саня, помоложе меня будешь, тебе лет сорок семь, а мне далеко за пятьдесят, чуешь разницу? Хондроз, зубы болят, вставлять надо, да не на что.

– А я об чем, заработаешь и вставишь!

– Саня, ты точно рехнулся! Кто тебе платить будет? Только добровольцем и из патриотических чувств я пошел бы воевать с фашистской нечистью!

– Тогда пойдем завтра же в военкомат заявление писать, все точка! Ну, если нас не возьмут, то у меня есть друг, который возит продукты в Донецк, с ним поедем через границу. Там добровольцы позарез нужны!

По такому случаю они сели за стол, а Саня достал из-за пазухи бутыль с самогоном. Выпив сто грамм, потом еще сто грамм и еще, они начали петь громко и надрывно:

Дан приказ ему на запад,
Ей в другую сторону,
Уходили комсомольцы
На гражданскую войну…

Когда Вера Павловна вернулась, оба были пьяны в стельку. Сашка шепотом упрямо подвывал;

– На гражданскую, на гражданскую войну-у...

Его голова лежала на руках, которые вытянулись через весь стол. Петр Данилыч, увидев жену, как бы протрезвел, даже встал, но тут же упал на кровать, стоящую у стола.

– Я его все-таки расстреляю! – пробормотал он.

– Кого? – испугано спросила Вера Павловна.

– Телевизор! Ну, ничего хорошего не показывает, – прохрипел Петр Данилыч и уснул.

Ночью деревню замела февральская метель, но наутро все стихло. Вера Павловна хлопотала у газплиты, а Петр Данилыч лежал с мокрой, холодной тряпкой на голове.

– И где он берет эту гадость? Сам гонит, что ли? – вопрос был ни к кому. Но Вера Павловна, хмуро глянув на мужа, сердито произнесла, – да так тебе и надо! И вообще, я вчера все дела по дому сделала, а сегодня из избы не выйти. Иди и разгребай снег во дворе, да на колонку за водой сходи. Может голова и перестанет болеть на свежем воздухе.

В принципе Петр Данилыч был согласен с женой; что он не знал, какая у Саньки самогонка? Знал, а пить то столько зачем...

Он оделся и вышел во двор. Взяв деревянную лопату, стал чистить двор от снега.

– Да ведь мы в Донбасс собрались, – вдруг вспомнил он. Вот что значит работа на свежем воздухе!

– Ё-мое, а Санька ничего не забывает! Припрется за ним.

Когда Петр Данилыч управился по хозяйству и вошел в дом, там был уже накрыт стол. Они с женой сели завтракать. Вера Павловна, включив телевизор, вышла кинуть корм курам. Петр Данилыч ел, не глядя на телевизор. Шли утренние новости, все о том же, об Украине.

Вдруг, мельком взглянув на экран, он застыл с открытым ртом:

– Веруня, – прошептал он, но потом, совладав с волнением, крикнул, – Веруня, скорей сюда!

Вера Павловна вбежала в избу.

– Что, что случилось? – спросила она побледневшего мужа.

– Ты на экран смотри! Там Колька наш, стервец! Видишь, у танка ремонтирует что-то? Не зря я его учил с детства на тракторе ездить.

– Да не он это, не похож, – Вера Павловна обомлела, – не он, он в Питере учится.

– Ага, отучился видно.

В этот момент парень в солдатской амуниции повернулся лицом к камере журналиста, который снимал репортаж о Донецке. И Вера Павловна рухнула на кровать.

– Он, засранец! Добровольцем ушел, что ли?

А дочери известно ли об этом? Вера Павловна очень переволновалась, и пошла искать валерьянку где-то в шкафу.

– Вот это да! Вот это внук, наша порода! Даст Бог вернется! – Петр Данилыч нервно вышагивал по избе.

Кто-то постучал в окно.

– Петруша, это опять сосед, не вздумай с ним пить!

– Да не беспокойся, лежи, я только поговорю, – и Петр Данилыч вышел во двор.

Вера Павловна видела в окно, как Петр что-то возбужденно говорил Саньку. Тот слушал его, показывал свое ружье. Он был на лыжах, наверно опять на охоту звал, недалеко лаял его охотничий пес. Но был одет почему-то в камуфляжную форму. Потом Саня пошел на лыжах на окраину деревни, в сторону леса.

Петр Данилыч, войдя в избу, молча сел рядом с женой. И снова стал тыркать многострадальный пульт, но теперь искал новости только об Украине.

Он и она заворожено, смотрели на экран и ждали – вдруг снова покажут их любимого внука. У обоих глаза блестели от слез.



Инна Нюсьман

Я угощаю

Макс сидит возле барной стойки со скучающим видом, поглядывая на бармена и на бутылки дорогого (и не очень) алкоголя на стеклянных полочках напротив. Бармен старательно натирает бокалы, думая о чем-то своем. Наверное, мыслями он сейчас где-то на курорте, а не в этом душном баре, где за парой деревянных столов сидят шумные компании мужиков. Высоко на стене висит плазменный телевизор и транслирует футбольный матч. Барселона забивает гол, и мужики начинают орать и галдеть, поднимая бокалы с пивом и громко чокаясь, проливая пиво на столы. Замученный официант изображает страдание на лице, запрокидывает голову назад, понимая, что через полчаса ему протирать этот столик, стирая с него пиво и размокшие чипсы.

Размеренное течение мыслей Макса прерывает Егор, который только что пришел, хлопнув друга по плечу и усевшись на барный стул рядом.

 – Здарова, – сказал Егор, – ну что, мы сегодня первые? – потом, отвечая самому себе, – да, первые. Гол Месси забил? – спрашивает он Макса.

Макс зевает с удовольствием, широко раскрывая рот, и отвечает:

– Месси. А где все?

– Самуил и Копейка сейчас будут, а Достоевский, как обычно, задерживается.

Самуилом друзья называют своего друга Семена, а Копейка – это Костя, фамилия у него Копейкин. Достоевский – виновник «торжества», который пригласил всех друзей. Зовут его правда Витей, но друзья прозвали его Достоевский, потому что в свободное время он занимает себя написанием рассказов, романов и, как он сам иногда признается, бумагу марает.

– Конечно, Достоевский же звезда, – усмехается Макс, и его смех заражает Егора.

– Всем привет, – парни слышат голос Самуила, за ним идет Копейка. Все парни пожимают друг другу руки и начинают весело перекидываться последними новостями.

– Чего бы вам хотелось? – спрашивает бармен.

– Пока ничего. Мы ждем одного друга. Мы закажем попозже.

– Тогда проходите за столик, – предлагает бармен и все парни, удобно рассевшись за столиком в центре зала, ждут Достоевского.

Достоевский появляется в баре только через полчаса, заставляя парней чувствовать себя неловко. Им пришлось сидеть в баре столько времени, ничего не заказывая.

– Сейчас будет речь: готовьтесь! – прошептал Егор.

Достоевский приветствует всех, и парни, заранее зная, почему он их собрал, просто слушают. Витя Достоевский ввел эту традицию уже давно. Каждый раз, когда он заканчивает очередной рассказ, особенно, если он кажется ему удачным, он собирает друзей и угощает их выпивкой, чтобы отметить радостное событие. Витя пишет рассказы быстро, и встречи друзей происходят часто. Традиция прижилась в этой тесной компании, так что о ней знает даже персонал нескольких заведений, которые они посещают.

– Я угощаю, пацаны! – радостно кричит Достоевский, – рассказ получился шикарный. В этот раз точно отошлю его в журнал. Надо это обмыть! Вам, как обычно?

– Поздравляю, Витек! Дашь почитать потом, – отозвался Егор, – только сегодня не хочу виски. Я бы выпил пару шотов.

Достоевский идет к барной стойке, чтобы заказать виски, ведерко льда и шоты для Егора. Пока друг отсутствует, тишину сразу же нарушает Макс:

– Ребята, это не дело. Я так больше не могу! Давайте уже скажем ему, что его писанина – это провал!
– Ты что?! – воскликнул Копейка. – Как мы ему скажем? Ты прикинь, какая трагедия будет.

– К тому же, – добавил Самуил, – тебе, что надоело то, что тебя угощают? Бесплатное бухло – чем плохо? А чувак думает, что крут.

– Да если сказать ему, вы представьте, что это будет за удар по самолюбию, – говорит Егор.

Макс чувствует себя паршиво и продолжает:

– Пацаны, так нельзя. Мы же врем ему все это время. Нахваливаем его рассказы, которые ломаного гроша не стоят! Вы чего? Это же подло и нечестно! Надо дать ему понять: не быть ему писателем. Пусть ищет себя в чем-то другом. Короче, как хотите, а я скажу ему правду.

Копейка хитрым и заискивающим тоном возражает:

– Макс, не гони! А вдруг этот рассказ и правда хорош, а?
– Ты всегда так говоришь!

– Смотри, сейчас ты будешь пить виски в приятной атмосфере с друзьями. Витек угощает! А ты хочешь убить традицию?

Увидев, что Достоевский направляется к столику, Макс лишь бросает короткое «ладно».

– Знаете, друзья, – говорит Достоевский, – новый рассказ, можно сказать, о вас. Имена вымышлены, но в героях угадываетесь вы все. Я рад, что вы со мной и поддерживаете меня.

Появляется официант с подносом. На подносе в бокалах искрятся янтарным огнем виски, в ведерке постукивают кубики льда, источая легкий пар, и при свете ламп всеми цветами радуги сверкают слоеные шоты.

Друзья поднимают бокалы и чокаются.

Через некоторое время все сидят и смеются, обсуждая каждого из них. У всех жизнь налаживается. Самуил нашел новую высокооплачиваемую работу. Копейка наконец-то встретил нормальную девушку. Егор написал отличную программу, и она начала продаваться. Макс наконец-то понял, что из него никогда не выйдет талантливый гитарист и решил уйти из группы. Кажется, он нашел себе другое занятие. Никто не возвращается к причине «торжества».

Достоевский вскакивает и предлагает:

– Давайте выпьем за это! За то, что у нас все хорошо!

Затем он идет к бармену, чтобы заказать еще выпивки. Копейка откидывается на спинку стула и говорит:

– Ну, разве плохо? Макс, я надеюсь, ты передумал? По-моему, традиция – супер!

– Кажется, ты прав. Отличная традиция, – расслабившись, говорит Макс и поднимает бокал.

Парни смеются. Официант несет еще один поднос с хорошим настроением. За ним весело шагает виновник торжества. Он уверен в себе и оптимистично смотрит в будущее, ведь за столиком его ждут его лучшие друзья. И жизнь налаживается.



;
От редактора

В следующих номерах – новые произведения уже печатавшихся в альманахе авторов – проникновенные новеллы Игоря Михайлова, Марии Машук-Наклейщиковой, Сергея Паничева, экскурс Тэн Томилиной в старую Латвию…. Репортажи Бориса Готмана. А также воспоминания о военном детстве Ольги Сафаровой, Светланы Лащеновой, знакомство с новыми авторами, и, конечно, поэтические странички.

*** 

Поздравляем нашего автора Эльфириду Бервальд с выходом третьей книжки. Туда вошли, в том числе, и опубликованные в нашем альманахе рассказы. Остается сожалеть, что тираж небольшой, а так приятно держать в руках книгу, к тому же профессионально оформленную автором. Зато Вы можете зайти на странички Эльфриды и на прозе, и на стихире. 

Фрида Бервальд. По лестнице в облака. Иваново, изд-во МИК, 2015
Рецензия на книгу – на прозе:
http://www.proza.ru/2015/07/29/1850